Текст книги "В плену у сказки (СИ)"

Автор книги: Юлия Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

В плену у сказки
Юлия Волкова

Глава 1

В гостях у ведьмы

Никогда не любила лето в городе: жаркое, душное и многолюдное. Такое ощущение, что каждый человек считал своим долгом изо дня в день выбираться на улицу, чтобы впитать жалкие крохи витамина D, как будто это могло сделать его жизнь лучше.

После изматывающей сессии мне хотелось запереться дома наедине с вентиляторами и мороженым, готовиться к стажировке и лишний раз не высовываться в это пекло. Асфальт напоминал надувной матрац – мягкий, он проминался под ногами.

– Эти ужасные солнцезащитные очки еще не приросли к носу? Я уже забыла, как выглядят твои глаза. – сказала Женька, которая шла рядом в легком сарафане, таком же зеленом, как газон придорожной аллеи.

Именно Женька, подруга со школьной скамьи, была причиной, почему я оказалась сегодня на улице и топала на окраину города в задрипанный магазин. Его адрес Женя откопала на весьма сомнительном сайте.

– Напомни, зачем мы премся непонятно куда?

Подруга мученически вздохнула. Она всегда так вздыхала – будто собиралась втянуть весь воздух на планете – когда я начинала ей надоедать. Удивительно, как в ее хрупком теле могли находиться такие мощные легкие.

– Повторяю, – она цокнула языком, – у моей тети скоро день рождения. Она коллекционирует редкие книги. Мне нужно найти крутой подарок.

– А-а…

Тетя Жени была весьма необычным человеком и, на мой взгляд, сама представляла из себя экземпляр для коллекционера. Роксана носила исключительно длинные юбки и дорогие украшения, причем надевала она их все сразу, а лицо ее часто напоминало белую маску – пудры она никогда не жалела.

При одном только упоминании Женькиной тети у меня пробегали холодные мурашки.

– Почему нельзя заказать книгу в интернете?

Женя посмотрела на меня так, словно я намеревалась погубить цивилизацию: с недоумением и ужасом.

– Что непонятного в словах «редкие книги»? – возмутилась она, – их просто так в интернете не закажешь.

– Ну так через пятьдесят лет любая книга может стать «редкой», – я пальцами в воздухе нарисовала невидимые кавычки. – Что тебе не нравится? И вообще, наверняка все подарят ей древние фолианты, откопанные в греческих руинах, а так ты выделишься. Подари ей инструкцию «Как развить хороший вкус. Для чайников».

Женя фыркнула:

– Вот именно! Ей все подарят коллекционные книги, и если я принесу что-то другое, то буду выглядеть полной идиоткой. И хватит давать ужасные советы. Ты же знаешь, что она мой единственный спонсор.

Я ничего не ответила.

– Мы почти на месте, – с энтузиазмом добавила она, – сейчас сядем на 23-й автобус, полчасика проедем, и вуа-ля!

«Полчасика» превратилось в час с копейками, потому что ни Женька, ни я не подумали, что в пятницу вечером многие захотят выбраться из мегаполиса и все дороги превратятся в консолидацию пробок. Но, так или иначе, до пункта назначения мы добрались.

Магазинчик находился между двумя многоэтажками в спальном районе и ютился к ним, как приблудный старый кот. Обшарпанный, чуть покосившийся и несуразный. Странно, что муниципальные службы его еще не снесли. Наверняка он появился здесь раньше города или вообще застал эру динозавров и чудом пережил метеорит.

Пошло-красная вывеска гласила:

«В гостях у ведьмы»

– Это точно лавка букиниста? – спросила я. – А не магазин сувениров для астрологов, тарологов и гадалок?

Меня и так уже переполнял скептицизм, а теперь внутри заворочалось неприятное предчувствие. Никогда не любила подобную тематику: от нее становилось не по себе, словно я попадала в незнакомое пространство, которое не могла контролировать.

– Пойдем! – Женька больно пихнула меня в бок. – А то смотришь на вывеску, как на достопримечательность, или хочешь, подожди меня здесь.

– Ну нет, на съедение ведьмы я тебя не оставлю.

Я потянула на себя тяжелую дверь и первой зашла в магазин, а потом растерянно замерла. Женя влетела мне в спину и ойкнула.

Разница между улицей и помещением вызывала диссонанс. Звуки города разом стихли, а летняя духота сменилась на обволакивающее тепло – липкое, как паутина.

Глаза не сразу привыкли к полумраку: свет попадал в комнату через плотные красные занавески. Шкафы с книгами были сделаны из темного дерева, а между ними стояли столики с дымящимися благовониями. Запах такой… Пряный, сладкий, тошнотворный.

– Как тут затхло, – произнесла я. – Может, здесь никого нет?

– Здравствуйте! – громко поздоровалась Женька.

Она направилась к прилавку, который я сначала даже не заметила: он скрылся за высохшим гибискусом с черепками, лентами и колокольчиками вместо листьев. За прилавком сидела ведьма. Ну, то есть не настоящая ведьма, но по-другому назвать ее язык не поворачивался. Она была… да, она была старой: седой, сгорбленной и сморщенной, только вот глаза никак не сочетались с возрастом. Обычно у старых людей они тусклые и как будто пыльные, а глаза ведьмы подошли бы младенцу, такие голубые, ясные. Жуть.

– Вечер теплый, – она скрипуче поздоровалась. – Каковы желания, что привели вас ко мне?

Женя вежливо улыбнулась и нырнула в объяснения:

– У моей тети день рождения, хочу подарить ей что-нибудь особенное. Мне нужны редкие экземпляры книг, подойдут любые, античка, возрождение, серебряный век…

– Все равно их читать не будут, – хмыкнула я и подошла ближе. На прилавке лежала безвкусная бижутерия в таком беспорядке, словно ее кто-то высыпал в спешке.

– Пойдешь дальше, найдешь более древние фолианты, ближе останешься, найдешь более ранние, – ведьма указала скрюченным пальцем на книжный шкаф. – Справа родные авторы, слева заморские.

Мы с Женей недоуменно переглянулись, и подруга, выдавив растерянное «спасибо», упорхнула к книгам. Я тоже собралась идти за ней, но ведьма побарабанила по столу, заставив обернуться.

И откуда только появляются такие жуткие бабули? Она смотрела на меня в упор, словно пыталась выжечь все серое вещество из черепной коробки.

– Простите?

Во мне начало просыпаться беспокойство. Склочных людей за версту учуять можно: веет от них недоброжелательностью, как дешевыми духами. Ведьма зловеще прищурилась – странно, никогда не видела, чтобы люди прищуривались в реальности, а не только на страницах книг, да так, что глаза превратились в две тонкие линии.

– Зачем взгляд за черными стеклами прячешь? – спросила она. – Все равно ничего не скроешь.

– Это вы про солнцезащитные очки?

Неудивительно, что, кроме нас, в этом магазине никого не было. Наверное, Женя первая потенциальная покупательница за сотню лет, если вообще не единственная.

– Здесь нет солнца, – сообщила старуха.

– И что? Здесь запрещено быть в очках?

– Хочу увидеть твои глаза, девочка.

Я даже усмехнулась. Складывалась совершенно нелепая ситуация, над которой можно было бы посмеяться, если бы не ощущение невидимой угрозы. Женя прокричала из глубины магазина:

– Вита, будь вежливой!

Ладно, мне не сложно. Не хватало еще, чтобы эта продавщица наложила проклятие из-за очков. И чего сегодня к ним все пристали? Я водрузила их на голову, а ведьма удовлетворенно клацнула зубами, разглядывая мое лицо.

– Есть у меня для тебя кое-что.

Она достала из-под прилавка серую толстую книжку и осторожно положила ее на стол. На потертой обложке не значилось ни автора, ни названия.

– Не собираюсь ничего покупать, – на всякий случай сказала я, но книгу в руки взяла: просто из вежливости, ну еще немного ради любопытства.

Первая страница была желтовато-белой и грозилась рассыпаться при любом грубом движении, но чернила, на удивление, не выцвели и даже казались новыми.

«Пение птиц разбудило Золушку на рассвете…»

– Вы это серьезно? – первая строчка разочаровала, потому что таинственная обложка обещала содержимое, куда более интересное. Я раскрыла книгу в середине.

«Дризелла и Анастасия за свое гнусное обращение с Золушкой были превращены в двух страшных жаб».

Я долистала до конца и резюмировала:

– Последних страниц не хватает, они вырваны.

Причем вырваны они были крайне неаккуратно: лоскутки остались неровными флажками. Ведьма оскалилась, и я смогла разглядеть ее белые зубы. Чеканя слова, она сказала без прежнего скрипа в голосе:

– Все потому, что у счастливых историй нет конца, только начало.

– Красивый рекламный слоган, – кивнула я, – но всучить мне дефектную книгу у вас точно не получится, тем более сказку. Мне двадцать лет, думаете, я такое читаю?

В этот момент к нам вернулась Женька, счастливая и едва не приплясывающая от распирающих чувств. К груди она прижимала книгу в желтой обложке и с названием: «Dracula».

– Прикинь, – глаза ее сияли, как две большие звезды, – первое издание. Это же… Это же просто ва-у! Вита-а-а, это ж обалдеть можно!

Я пожала плечами. Хорошо, конечно, но наверняка она отдаст за эту книгу целое состояние, и вряд ли это будет того стоить. Роксана не оценит, а Женька расстроится. Она постоянно из кожи вон лезла, чтобы угодить тетке, но ни разу и слова доброго в ответ не получила.

Ведьма глубоко вздохнула, будто собираясь заглотнуть всю радость моей подруги, и сказала:

– Хороший выбор.

– Угу, – согласилась я, – так и вижу, как один кровопийца будет читать про другого…

Женька лишь хлопнула меня по плечу и недовольно поморщилась. Она терпеть не могла, когда ее ставили в неловкое положение.

– За сколько вы продадите книгу? – спросила она.

Ведьма провела пальцем по столу, словно желая узнать ответ у него. Ее рука задела бусины, и те покатились по деревянной поверхности. У меня закружилась голова: аромат благовоний вдруг показался слишком терпким и почти невыносимым. А глаза старухи засветились синевой, как два прожектора.

– Я отдам ее бесплатно, – произнесла она, – но при одном условии. Твоя подруга возьмет эту историю. – она ткнула кривым указательным пальцем в книгу со сказкой.

Женя удивленно раскрыла рот и с полным непониманием повернулась ко мне. Я же внутренне сжалась от необъяснимой паники. «Беги, беги, беги». Чувство тревоги забилось в груди, а во рту пересохло.

В комнате стало душно и темно. Мрак плотнее окутал нас: Женю, меня и ведьму, и в этом мраке обложка книги засияла потусторонним светом. Я зажмурилась до фиолетовых кругов перед глазами. Мир сразу же вернулся к прежнему состоянию.

«Что это, черт возьми, было⁈»

– Такое щедрое предложение, спасибо вам огромное! – щебетала Женя, – конечно, мы возьмем книги, они просто прекрасны.

Мне невыносимо захотелось сбежать. Выйти на улицу, пусть жаркую и многолюдную, но живую, спокойную. Я схватила подругу за запястье и прошептала:

– Жень.

– Хотя я не уверена, что Вита сказки любит… – она не обратила на меня внимания, продолжая разговаривать с ведьмой, будто не замечала ничего странного.

– Мне сразу стало понятно, что она очень уж самоуверенная, – взгляд ведьмы вдруг впился в мою грудь, прямо в сердце, буквально заставив его замереть. – Не верит ни в любовь, ни в чудеса. Как сказочная злодейка.

Нет, от духоты и благовоний мой рассудок явно дал сбой. Нужно просто выйти на свежий воздух и как можно скорее.

Женя засмеялась.

– Вита у меня скептик, это точно. Собирается стать бракоразводным адвокатом, а там вера в любовь противопоказана.

Меня отпустило. Резко и быстро, как будто лопнул мыльный пузырь.

Конечно, ничего абсурдного не происходило. Всего лишь старый магазин, странная продавщица и бессмысленные разговоры. Я отпустила руку Жени, за которую цеплялась, как утопающая, отвернулась и пошла в сторону выхода. Дверь показалась более тяжелой, чем в тот момент, когда я заходила, но все-таки получилось выбраться на волю.

Солнце вонзилось в меня лучами, словно не видело долгие годы и ужасно соскучилось. Я надела очки и достала сигарету. Попытки бросить курить снова откладывались.

Спустя какое-то время вышла Женька, сияющая от счастья. Она сразу же поморщилась, когда увидела, что я курю, но не стала причитать и протянула серую книгу.

– Возьми, она твоя.

– Оставь себе, я книги не коллекционирую, – я брезгливо отмахнулась, – тем более теперь мне нужно успокоительное. Давно не видела таких стре-емных магазинов.

– Хватит ворчать. – воскликнула Женя, – прекрасный магазин и прекрасная женщина, пусть и со странностями. Когда в последний раз у тебя было хорошее настроение⁈ Короче, бери книгу и не выступай. Тебе и правда сказки читать полезно, потому что я в ужасе от твоих жизненных приоритетов.

Сказки читают детям, чтобы развить их воображение и научить простым истинам. Для них эти выдумки действительно имеют какую-никакую ценность, но когда взрослые начинают пафосно утверждать, что нужно верить в сказочные любовь и добро, то хочется отправить их к психологу и вылечить от инфантилизма. И откуда в Женьке было столько наивной дурости?

– Отдай сюда. – я выхватила книгу и без капли сомнений направилась к ближайшей лавочке. Она оказалась наполовину испачканной в земле и следах пребывания птиц, поэтому я пристроила книжку с краю, где ее можно было сразу заметить. Обложка на мгновение зловеще сверкнула, когда на нее попали солнечные блики. Жуть какая.

– Вряд ли тебя кто-то заберет, но удачи, – я проигнорировала очередной прилив неконтролируемого ужаса.

Женя дожидалась меня в стороне с видом крайне изумленным и негодующим. Она вцепилась в свою сумку, так что пальцы ее побелели. Наверное, она боролась с желанием огреть меня по голове, и только редкий экземпляр «Дракулы» ее останавливал.

– Ты что творишь⁉ – возмутилась она и уже почти направилась к скамейке, чтобы забрать книгу, но я ее остановила.

– Ну я же не выкинула ее в мусорку. Забей.

– Вита, ты дура? – Женя оборачивалась несколько раз, пока я тащила ее к остановке.

А мне даже дышать легче стало, словно я избавилась от проклятой вещи, которая высасывала жизнь по капле.

– У меня дома достаточно пылесборников.

Женя страшно обиделась и разочаровалась. Всю дорогу до дома она не разговаривала и старательно делала вид, что меня не существует. Может, когда-то эта тактика – игра в молчанку, которую она использовала, показывая, как кто-то не прав, и работала, но со временем совершенно перестала меня трогать. Чем старше я становилась, тем больше утолщалось равнодушие.

Женя вышла на своей остановке, даже не взглянув на меня на прощание. Я достала телефон и написала короткое:

«Надеюсь, твоя тетя вдохновится подарком и выпьет всю твою кровь».

Почувствовав себя отомщенной, я прислонилась плечом к стенке автобуса и начала ловить взглядом места, знакомые до раздражения. Улицы, магазины и парк: такие привычные и блеклые. Я устала от этого города, от лета и от Жени.

Но возвращаться домой расхотелось, поэтому я зашла в кофейню и для разнообразия выбрала новый кофе. Правда, привкус у него был каким-то рыбным, почти болотным, и пришлось его выбросить. И что за день сегодня такой? Настроение стухло окончательно, а по спине прополз неприятный холодок.

Я почти подошла к своему дому, когда поняла, что что-то не так. Было тихо. Ни одного звука. Привычный гул машин и щебет птиц, которых подкармливали сердобольные старушки, исчезли, как, собственно, и сами старушки, и вообще прохожие. Я в замешательстве огляделась, а потом ускорила шаг, попутно вытаскивая из сумки телефон. Он не включился.

Логика, здравый смысл и холодный рассудок, которым я полностью доверяла, дали сбой. Время не могло остановиться, время никогда не останавливается, но каким-то образом я попала на снимок без движения и звука: ни людей, ни голосов, ни ветра.

Родной подъезд уже виднелся за кустами, и я ускорила шаг, мечтая оказаться в квартире. Тогда странный день закончится и забудется как страшный сон. Пальцы подрагивали при наборе кода. И я не успела набрать последнюю цифру, когда тяжелая железная дверь отворилась сама.

– Спешишь? – спросила ведьма, выходя на улицу.

Я попятилась. Никогда в жизни еще не испытывала подобного ужаса. Старуха из магазина смотрела на меня своими голубыми глазами и равнодушно улыбалась.

– Что вам нужно? – я вдруг заметила, что в руках она держала острую палку, напоминавшую очень тонкий осиновый кол. Если ударить таким в висок или в грудь, то вполне можно убить.

– Тебе нужно спешить, – ведьма хищно оглядела меня, – без тебя ничего не начнется.

– Вы пришли за книгой? У меня ее нет.

Ее глаза сверкнули, а рука с палкой дрогнула, поднимаясь.

– Я знаю. Ты очень, очень меня расстроила. Не люблю неблагодарных девиц.

Откуда-то появилась стойкая уверенность, что мне не убежать. Я замерла, как олень перед фарами машины, когда ведьма направила палку мне в лицо. Сердце быстро забилось, рискуя разбиться о ребра. Меня затошнило. Ведьма снова оскалилась и произнесла слова, которые я совершенно не ожидала услышать:

– Биббиди-Боббиди-Бу.

Мир померк раньше, чем моя голова ударилась о грязный и теплый асфальт.

Глава 2

Золушка и две ее злобные сестры

Громкое урчание пробиралось в голову и заставляло дребезжать сонный мозг, а массивное и теплое тельце дышало под боком. Я раздраженно провела рукой по шерсти, проклиная тот день, когда завела кота, а потом вспомнила, что никаких котов у меня отродясь не было.

– Что за…

Я резко открыла глаза и непонимающе уставилась на незнакомую люстру, древнюю, с потекшим воском от свечей. Дышалось тяжело из-за гор тряпья, возвышающихся на креслах, и плотных штор, которые едва пропускали свет. Незнакомая комната, непривычные ощущения. Я повернула голову, и рыжие локоны упали на лицо.

Паника, как ядовитый плющ, начала обвивать ребра.

Я пошевелилась, выбираясь из-под тяжелого одеяла, и черный кот проснулся. Его глаза, полыхающие злодейской зеленью, стали последней каплей, и тишина дрогнула от моего визга. Котяра (ох, ну и огромный!) сразу же выгнулся дугой и зашипел.

– Уйди, уйди от меня! – я попыталась встать, но запуталась в длинной рубашке и свалилась на пол. – Ай. – жесткий ворс оцарапал локоть. – Да что за чертовщина⁈

– Ты почему кричишь? Тебя напугал Люцифер?

Я замерла, а затем приподнялась, бросая взгляд поверх кровати. У дальней стены сидела лохматая девушка, которая испуганно прижимала к себе одеяло.

– Ты кто? – прошептала я, но этот вопрос был на самом деле не первостепенной важности. – Где я⁉ Что тут происходит?

Она захлопала ресницами и по-глупому приоткрыла рот. Мои мысли пытались выстроиться в одну четкую линию. Хвост кота метался из стороны в сторону, ударяя по простыни и отвлекая.

– Анастасия? – снова позвала девушка. – Ты пугаешь меня.

Я еще раз огляделась и, заметив дверь, бросилась к ней. Выбраться. Выбраться. Мне нужно выбраться. По сравнению с комнатой, коридор оказался чистым и светлым из-за больших окон – из них открывался вид на неестественно синее небо, которое могло встретиться только на рисунках детей, которые по неосторожности разлили гуашь на белую бумагу.

Я сходила с ума.

Винтовая лестница спускалась в просторный зал, и эхо от моих шагов скакало вслед за босыми пятками, шлепающими по холодному паркету. Повезло, что я никого не встретила: был шанс, что удастся выбраться из дома. Пока от свободы меня отделял только громоздкий засов на дверях. Подняв его, я вырвалась на улицу и, сделав пару шагов, остановилась в замешательстве.

Совершенно незнакомое место. Широкая каменная дорога уходила к воротам, за которыми начинались ряды деревьев, а особняк за моей спиной выглядел внушительным достоянием позапрошлых веков и вызывал ассоциации со старой Англией. Блеклые стены из серого кирпича задыхались в плюще, который был настолько насыщенно-зеленым, что казался почти черным и потому зловещим.

– Так, спокойно, спокойно. – я обхватила себя за плечи и до боли вонзила ногти в кожу.

Затем, обогнув здание, вышла на задний двор. Тут все обстояло более привычно: огород, пара построек, похожие на сараи, конюшня. Перед еще одним входом в дом куры клевали рассыпанное зерно, а белый жирный гусь повернул ко мне голову и насторожился. Стараясь их не напугать, я прошла к дальнему сарайчику.

Участок по периметру окружали поля и лес – для меня они были ничем не лучше высокой стены с колючей проволокой.

В голове запульсировала боль, а из горла вырвался первый всхлип. Я не понимала, я совершенно ничего не понимала.

– Золушка-а-а!

Испугавшись, я юркнула в сарайчик и сразу же получила по голове метлой, которая упала из-за неловкого движения.

Что ж, это точно не сон, боль ощущалась весьма реальной.

Через щель между приоткрытой дверью и стеной просматривалась часть двора. Вот из дома показались две девушки: первая быстро спустилась и скрылась, а вторая остановилась, будто брезгуя наступать на землю. Я ее узнала – мы проснулись с ней в одной комнате. Она оделась в несуразное зеленое платье, а на голове соорудила башню из черных волос. Ее лицо скукожилось в гримасе раздражения и презрения.

– Золушка! Я с тобой разговариваю. – а голос напоминал комариный писк. – Как ты смеешь уходить от меня? Я уверена, что ты что-то сделала с Анастасией. Она кричала, как припадочная. Я все расскажу матушке. Золушка? И ты приготовила завтрак?

Я по-прежнему сходила с ума.

– Дризелла, прошу, мне нужно накормить животных. Завтрак будет с минуты на минуту. Поищи Анастасию.

– А ты мне не указывай.

Девушка в зеленом, напоследок придирчиво осмотрев двор, скрылась в доме. А я схватилась за голову. Дризелла? Золушка? Анастасия? Это какой-то очень нелепый розыгрыш?

«Биббиди-Боббиди-Бу»

В память вернулись события последних минут моей пока еще не безумной жизни, и я расхохоталась. Хотя издаваемые звуки были скорее похожи на истерику: я рыдала и смеялась одновременно. Мне так не хватало моих сигарет…

«Биббиди-Боббиди-Бу»

Эта карга прокляла меня. Ну, конечно, она рассердилась, что я не взяла эту чертову книгу и в итоге запихнула меня в сказочный сюжет. Ха! Даже в мыслях эта теория прозвучала настолько абсурдно, что поверить в нее значило бы добровольно признать собственное безумие. Может, это гипноз?

Я похлопала себя по щекам, влажным от слез, но едва ли это помогло.

– Хоть бы оставила инструкцию, как отсюда выбраться…

Но никто мне не ответил. Ведьма не появилась в воздухе и не извинилась за оказанные неудобства. В полумраке сарая продолжала летать пыль, и какое-то время я бездумно следила за ней, а потом опустила голову на колени, сжавшись в один большой комок отчаяния.

На какую участь ведьма меня обрекла? Анастасии, злобной сводной сестры, которая к концу сказки превратится в жабу и быстренько протянет лапки? Просто замечательно.

Наконец жалость к себе, страх и безнадега утихли, и на смену им пришла невообразимая усталость. Я плотнее прижалась к старым корытам, собираясь остаться в этом сарайчике навсегда и умереть от голода и холода. Может, тогда сказка для меня закончится?

Но скрип двери отвлек меня от построения планов на свою сказочную короткую жизнь.

– Ты в порядке? – голос, который это спросил, звучал как нежная мелодия, поэтому даже не испугал.

Я подняла голову и заморгала, пытаясь привыкнуть к свету. Надо мной склонилась девушка в сером потертом фартуке. На миловидном лице, немного испачканном сажей, пристроилась несмелая улыбка. Так обычно улыбались сумасшедшим, когда боялись им сказать, что они сумасшедшие. Какое-то время я просто молчаливо ее изучала, а потом спросила, на удивление, ровным и спокойным тоном:

– Ты Золушка?

Золушка, а это точно была она, потому что только главные героини сказок могут быть беспредельно красивыми даже в мешке из-под картошки, встревоженно в меня всмотрелась и шире распахнула дверь.

– Что ты здесь делаешь?

– Нет, ответь мне. – я заставила себя подняться, чтобы не смотреть на нее снизу вверх. – Ты правда та самая Золушка? С туфельками, тыквами и принцем?

Испуг и растерянность, открыто промелькнувшие на ее лице, вызвали во мне извращенное удовлетворение. Мне полегчало. Золушка не была марионеткой или картонным персонажем, и ее эмоции были человеческими. Значит, не только я была способна бояться, но и она тоже. Меня не обрекли на одиночество в мире, состоящем из иллюзий.

Золушка взволнованно отступила на пару шагов.

– Ты пропустишь завтрак, все на столе.

Я невольно посмотрела на ее ноги: они действительно были маленькими, почти детскими. Удивительно, как она могла ходить. Нежные ступни в потертых туфельках выглядели притягательными и отвратительными одновременно.

Добрая сиротка и ее сестра-стерва. Такие роли мы должны отыгрывать?

А что будет, если разрушить сюжет? Например, сжечь особняк или, чего уж мелочиться, сразу замок принца, или запереть главных персонажей в подвале. Это вполне могло бы разозлить ведьму и заставить ее явиться.

Я медленно вдохнула и так же медленно выдохнула. Нельзя было терять голову.

Прежде, чем действовать, необходимо хоть капельку разобраться в правилах игры.

– «Золушка» – это же не твое настоящее имя.

– У меня нет сил слушать новые издевки. – девушка отвернулась и направилась к дому, и я машинально пошла следом. – Пожалуйста, не мучай меня.

– Никто тебя не мучает. Наоборот, я хотела бы извиниться.

Она резко остановилась, и я едва не влетела в ее спину. Развернувшись, Золушка бросила на меня обеспокоенный и удивленный взгляд.

– Извиниться?

Вряд ли злобные сводные сестры просят прощения, но, с другой стороны, никто мне сценарий или, на худой конец, брошюру с правилами поведения не выдавал.

– Ну да, – я пожала плечами, – мне стыдно за свое отвратительное поведение. Я только сегодня осознала, что все это время вела себя, как… Как очень нехороший человек, но во всем виновато влияние моей матери. Понимаешь, детские травмы, избалованность, вседозволенность и так далее. Однако теперь я решила жить так, как считаю правильным.

Золушка слушала внимательно, но после этих слов прикрыла рот рукой и тихо рассмеялась. Я оторопела и сначала даже заслушалась ее мелодичным смехом. Какой же красивой она была – ожившая волшебная картинка, но при этом было в ней и что-то жуткое, как будто под этой картинкой, как под квадратом Малевича, скрывался иной рисунок.

– Очень умно, Анастасия, но на этот обман я не поведусь.

– Подожди, – я схватила ее за руку, и она вздрогнула, – правда. Поверь мне, я не обманываю, просто хочу исправить отношения.

Иначе рискую превратиться в жабу. Но эта причина, конечно, не была озвучена. Золушка пытливо всмотрелась в мое лицо, пытаясь отыскать намек на ложь, и потерянно пробормотала:

– Зачем тебе это? Тебе же нравилось издеваться.

– Люди меняются. – во мне всколыхнулось легкое раздражение. Я только что пережила истерику и приняла свое безвыходное положение, поэтому лебезить перед главной героиней было просто выше моих сил. – Я тоже хочу поменяться. Давай начнем все сначала? – кошмар, как это глупо звучит, – привет, меня зовут Анастасия, а тебя? Давай будем настоящими сестрами.

Я протянула руку: мои пальцы нервно подрагивали и еле сгибались от внутреннего холода. Золушка печально покачала головой, наверное, так мне и не поверив, но осторожно пожала мою ладонь.

– Элла.

Я благодарно кивнула. Затем Элла провела меня в столовую, которая располагалась на летней веранде первого этажа. В стекло бились жирные мухи, оставляя едва заметные разводы. За столом с белой скатертью сидела Дризелла, и теперь мне удалось разглядеть ее лучше. Вторая сводная сестра и вполовину не обладала красотой Золушки: угловато-худая, она напоминала скорее бракованную куклу. Хотя, наверное, в этом мире я выглядела так же несуразно.

– Ты почему все еще не одета? – спросила Дризелла, округлив глаза.

– Не успела.

Элла осталась стоять в дверях, поэтому я тоже не спешила садиться за стол. К тому же было накрыто всего три места: одно для Дризеллы, второе для меня, а третье…

– Что за столпотворение?

Сердце пропустило несколько ударов то ли от радости, то ли от ужаса. Эти язвительные интонации я бы узнала из тысячи: они заставляли холодеть внутренности каждый раз, когда приходилось заходить в гости к Жене.

– Вы. – я повернулась, встречаясь взглядом с Роксаной. – Это правда вы.

Женькина тетка стояла передо мной с невозмутимым выражением на лице. Вокруг ее головы почти клубились грозовые облака, настолько жуткая аура окружала фигуру женщины.

Она казалась другой, более статной и могущественной, но все-таки была частичкой моего мира. Поэтому я едва сдержалась, чтобы не вцепиться в нее.

– Вы знаете, что происходит, да? Женя тоже здесь? Какое счастье, что я не одна в этом кошмаре.

Надежда, такая яркая надежда взорвалась фейерверком в груди, заставив задохнуться.

– Анастасия, дочь, ты в своем уме? – Роксана раздраженно отмахнулась от меня и прошла к столу. – Ты сегодня выглядишь неопрятно, а говоришь странно. Наверное, стоит вызвать лекаря.

– Вы издеваетесь?

– Следи за языком, – ее глаза рассержено сверкнули, – что за вздор ты заставляешь меня слушать?

Я ошарашенно опустила руки и почти заплакала от разбившихся ожиданий.

Роксана меня не узнала, и ни один мускул на ее лице не выдал, что она играет роль или притворяется. В этом мире я была ее дочерью, и это очередная насмешка от ведьмы: подсунуть мне человека из реальной жизни как напоминание, что она, эта настоящая жизнь, у меня все-таки была, пока ее не отняли.

– Не стой, садись завтракать, – добавила Роксана более мягко, – ну же.

Я почти неосознанно опустилась на стул и вперилась взглядом в чайный сервиз: выцветшие незабудки на боках чашек словно насмехались надо мной.

– Она сегодня ведет себя странно, – пожаловалась Дризелла, – утром вопила и Люцифера напугала, потом еще с Золушкой шушукалась.

– Что с тобой случилось? – спросила Роксана, и я поежилась от ее тяжелого, давящего внимания.

Элла, до этого гремевшая подносами в стороне, замерла, тоже прислушиваясь к моему ответу. Казалось, все в этом сказочном мире застыло в ожидании моих слов: и плющ, и особняк, и даже мухи зависли в воздухе.

– Мне приснился плохой сон, – ответила я с вызовом. – До сих пор не могу прийти в себя.

– Что ж, – Роксана взяла нож, чтобы намазать масло на хлеб, но даже это простое движение заставило меня напрячься. Жуть, мало того, что тетка Жени мне в реальности в кошмарах являлась, так теперь еще и в сказке в покое не оставит. – Быстрее приходи в себя, со дня на день мы отправимся примерять платья. Золушка, – тверже обратилась она, – где завтрак?

– Сейчас, – Элла подошла с большим подносом и начала выставлять тарелки с кашей. Управлялась она ловко и почти грациозно.

– Что у тебя на щеке? – неожиданно спросила Дризелла, дергая ее за юбку, – опять зола? Какое убожество, и как тебе не стыдно показываться нам в таком виде.

Элла сразу же коснулась своей щеки, пытаясь стереть грязь, и покраснела. Дризелла рассмеялась, Роксана не сказала ни единого слова, а я вдруг ощутила значимость этого момента, даже мурашки по спине пробежали.

Вот она, ключевая сцена, которая олицетворяла всю жизнь несчастной Золушки. Все начиналось здесь. Может, именно это привело сказочных Анастасию и Дризеллу к болоту? Только вот я лягушкой становиться не собиралась.