Текст книги "Знак бесконечности"

Автор книги: Юлия Бородина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 14

Городской морг, высокое здание из темно-серых камней, в колониальном стиле, выглядело весьма внушительно, для такого захолустья. Оно стояло впритык к зданию местной мэрии и церкви Св. Патрика, образуя своеобразный ансамбль, в центре которого высился фонтан – изящная каменная чаша, украшенная резными фигурками и завитками.

Кэйд и Оливия без труда отыскали коронера, который проводил вскрытие Катарины Прайс, невысокую, полненькую женщину, похожую на свежеиспеченную булочку, посыпанную сахарной пудрой. Ее звали Патриссия Донннован.

– Я помню то дело, – сказала Патриссия, без конца взбивая короткие, белокурые кудряшки на голове. – Бедная девочка. Ей перерезали горло, как какой-нибудь свинье.

– Других следов не было? – спросила Оливия. – Например, от рыболовной лески?

– Лески? – искренне удивилась коронер.

– Ну да. Ее не могли сначала задушить, а потом уже изрезать ножом?

– Умерла она не от удушья. Я, правда, нашла небольшие петехиальные кровоизлияния, но больше ни что на это не указывает, да и на причину смерти они никак не повлияли. Ко всему прочему, даже если ее сначала душили, то чем именно определить все равно бы не удалось.

– Почему? – Кэйд испытующе посмотрел на Патриссию.

– Слишком обширная площадь порезов. Ее били ножом сзади, держа за волосы, а когда она упала, убийца выждал от нескольких минут до получаса, пока не кончится агония. Потом ее уложили на спину и нанесли раны на груди и животе.

– Не слишком похоже на убийство на почве страсти. – Заметила Оливия.

– Я тоже так подумала, вначале. – Патриссия встала и достала из шкафа тоненькую папку с отчетами. – Но когда пришли ее анализы, мои сомнения развеялись.

Оливия первой взяла папку. Она не слишком хорошо разбиралась в медицинских терминах, но тут все было предельно ясно. Дочитав отчет до конца, она почувствовала, как внутри все сжалось от нахлынувших воспоминаний. У Катарины Прайс был хламидиоз, причем довольно запущенный. И с большой долей вероятности она успела передать его своему парню. А это уже серьезная зацепка. Странно, что детектив Шейн об этом умолчал.

Передав Кэйду бумаги, Олив с показным безразличием отошла к окну, пытаясь унять беспорядочное биение сердца и дрожь в руках. Она чувствовала, как по телу прокатываются волны адреналина, вызывая гул в голове. Столько времени было потрачено на поиски связующего звена между жертвами «Цирюльника», и все это время ответ лежал буквально на поверхности. Однако прежде чем рассказать об этом Кэйду, девушка решила проверить все сама. Для этого надо было лишь набрать номер Хью Сандерсона и задать ему всего один короткий вопрос.

Не желая раньше времени делиться своими догадками, Оливия незаметно достала телефон и отправила Хью сообщение. Она была уверена, въедливый судмедэксперт не заставит ее долго ждать.

– Что думаешь? – спросил Кэйд, сев в автомобиль. – Похоже, у Рэйса Макли все-таки был мотив. Дьявол! Я так надеялся, что мы напали на след!

– Это «Цирюльник»! – с холодной уверенностью сказала Оливия. – И теперь я знаю, что объединяет всех его жертв

Не веря своим ушам, детектив в упор посмотрел на Оливию. От него не укрылась неестественная бледность, и напряженные черты ее лица. В глубине сине-зеленых глаз притаилось какое-то опасное, пугающее своей силой чувство.

– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Кэйд.

Она не ответила и только глубже затянулась сигаретой. Сообщение от Хью пришло несколько минут назад, и теперь она могла рассказать Кэйду все. Едва ли было простым совпадением, что, по крайней мере, три жертвы «Цирюльника» имели в анамнезе то же самое заболевание, что и Катарина Прайс.

– Лив? – Кэйд с тревогой взял девушку за руку. Ее тонкие, нежные пальчики, унизанные кольцами, были холодными как лед. Она вздрогнула от звуков его голоса и легонько высвободила свою руку.

– Поехали! Мне надо выпить. – Решительно сказала Оливия. – А потом я тебе кое-что расскажу.

Пропетляв немного в запутанном пересечении городских улочек, автомобиль въехал на стоянку закусочной «Зеленая лошадь». Оливия неспроста выбрала именно это место, ведь здесь работала Катарина Прайс. Обстоятельства ее убийства были ключом ко всему происходящему и сейчас, от того, насколько полно они восстановят картину случившегося, зависел дальнейший ход расследования.

В зале, отделанном золотисто-зелеными и коричневыми тонами, стоял ровный шум, как в офисе в разгар рабочего дня. Время приближалось к обеду, и найти свободный столик было не так просто. Но Оливии и Кэйду повезло. Управляющий, высокий, суетливый мужчина, одетый не смотря на теплую погоду в свитер с высоким воротом и спортивные брюки, с одного взгляда оценил кредитоспособность клиентов и самолично проводил их к единственному свободному столику в глубине зала. В другое время Оливию бы от души позабавило такое внимание к ее персоне, но сейчас она была слишком погружена в свои мысли и попросту ничего не заметила. Осушив практически залпом два бокала кровавой Мэри, она почувствовала, как медленно сходит напряжение, и удовлетворенно вздохнула.

– Ты выпила. Может, наконец, расскажешь, в чем дело?! – не без раздражения сказал Кэйд.

Она усмехнулась и вдруг невпопад спросила:

– Ты никогда не слышал о докторе Патчере?

Кэйд пожал плечами. Имя показалось ему знакомым.

– Это не его обвиняли в халатности и причинении тяжкого вреда здоровью пациентов? – уточнил он. – Громкое было дело.

– Именно его. – Кивнула Оливия. – Доктор Майкл Патчер. Он был лечащим врачом мамы. Но чтобы ты понял, о чем речь, мне придется начать издалека.

Лорита Блэквуд несколько лет наблюдалась у доктора Патчера. Они с мужем отчаянно хотели еще одного ребенка, но все попытки заканчивались плачевно, что не могло не сказаться на душевном состоянии молодой женщины. Мать Оливии обошла множество специалистов, которые в один голос твердили ей, что она абсолютно здорова и должна без особых проблем зачать ребенка. И только доктор Майкл Патчер смог оказать ей реальную помощь. Он первый заметил в результатах анализов некоторые отклонения от нормы, назначил соответствующее лечение, а меньше чем через год Лорита все-таки смогла забеременеть. На протяжении всего срока беременности, молодая женщина не пропустила ни одного приема, трогательно исполняя все предписания доктора.

Как-то постепенно он стал все чаще бывать в особняке Блэквудов, редко отказывался, когда его приглашали отужинать в узком семейном кругу, не скупился на комплименты для хозяев, возил Лориту в парк, по магазинам, даже подружился с Джеймсом. Колину такое положение вещей не нравилось, но возражать он не решался, не желая расстраивать жену, хотя и не скрывал своего негативного отношения к улыбчивому, обаятельному доктору. Гром грянул в начале ноября, когда Колин заметил, что у него появился небольшой отек, плюс боли при посещении туалета и некоторые другие, вполне характерные, симптомы. Желая выяснить причину, он втайне от жены отправился в клинику и сдал анализы. Результат его шокировал.

Ту ссору родителей Оливия запомнила надолго. Отец обвинял мать в измене и кричал так, что на столе лопнул тонкий стакан. Кто знает, что могло случиться, если бы Лив в тот момент не оказалась дома? Увидев мать, лежащую на кушетке, в глубоком обмороке, девушка наорала на отца и вызвала неотложку. Слава богу, ни с Лоритой, ни с ребенком ничего не случилось. Однако отношения между родителями оставались крайне напряженными. Лорита не выходила из своей спальни, Джей с головой ушел в учебу и старался, как можно реже бывать дома, а Колин целыми днями сидел в кабинете, опустошая одну бутылку виски за другой. Над домом словно нависла большая, черная туча. Лишь спустя две недели удалось выяснить, что произошло на самом деле. Доктор Патчер проявил халатность и не продезинфицировал инструменты, после очередного осмотра. Женщина, которая была у него на приеме, оказалась инфицирована. А дальше все покатилось, как снежный ком. Мать Оливии была не единственной из пациенток Майкла Патчера, кого он заразил. Судебный процесс был освещен всеми местными газетами. Доктора Патчера отправили в тюрьму и отобрали лицензию.

– И какое отношение эта история имеет к «Цирюльнику»? – спросил Кэйд, когда Оливия замолчала.

– Как ты вообще стал детективом?! – вспылила девушка. – Ты же читал отчет о вскрытии тела Катарины Прайс!

– Успокойся. – Мягко сказал он. – То, что у нее имелось это заболевание, ничего не доказывает.

– О, нет! Не только Катарина. Моя мама, Агата Милли, а возможно и остальные жертвы тоже. На то, чтобы это доказать нужно время. Я уже попросила Хью проверить их всех! Вот почему жертв обычно две! – страстно выпалила она.

Внезапно Кэйд рассмеялся. Он был против участия этой девочки в расследовании, но именно она, в конце концов, и нашла ниточку, связавшую всех жертв «Цирюльника».

– Ничего смешного! – обиженно протянула Оливия.

Кэйд легко накрыл ее руку своей.

– Извини. Я смеялся не над тобой!

От ощущения его горячих пальцев на своем запястье, по спине Оливии пробежали мурашки. Она подняла голову и внимательно вгляделась в светло-ореховые с темной окантовкой глаза мужчины. И в один миг все исчезло. Исчез шумный зал, исчезли люди, исчез весь мир. Только они вдвоем, друг напротив друга и солнечные блики, играющие на оконном стекле…

Кэйд тоже почувствовал, как между ними словно возникает тонкая, незримая связь, которая, однако, способна утянуть их обоих на самую глубину. Оливия ему нравилась. Она была живой, настоящей. Не пыталась казаться лучше, чем есть, со смехом признавала свои недостатки и еще, была в ней какая-то загадка, тайна, которую он жаждал разгадать с той самой минуты, как увидел ее в первый раз. Но поддаться своим чувствам сейчас, означало поставить под удар весь ход расследования. Это его разозлило. «Какого черта он сидит здесь, предаваясь несбыточным мечтам, вместо того, чтобы заниматься делом?»

– И с каких пор Хью бросается выполнять твои просьбы? – нарочито грубо спросил он, в надежде задеть самолюбие Оливии, встряхнуть ее, да и себя тоже. – Можешь позвонить ему и дать отбой! – огрызнулась девушка. – Надеюсь, Хью Сандерсон окажется умнее тебя, и не станет отказываться от зацепки только потому, что ее нашла я! – воскликнула Оливия.

Она разозлилась на Кэйда, за его слова и если бы ни желание отомстить за убийство родителей, которое крепло день ото дня, она бы давно послала все к чертям и ушла. Но только не сейчас, когда у них появилась реальная возможность выйти на след «Цирюльника». «Как только этот псих окажется в моих руках, я их всех пошлю к черту!» – подумала она. «А Кэйда Блума в первую очередь!».

Они пробыли в закусочной без малого четыре часа, разговаривая со всеми, кто знал Катарину Прайс и работал с ней в вечер ее убийства. Работники закусочной хорошо помнили Катарину, однако с трудом могли сказать, кого из постоянных посетителей она чаще всего обслуживала, с кем у нее были конфликты и кто, наоборот, оставлял ей хорошие чаевые. Прошло слишком много времени и все же, кое-то вспомнил, как Катарину, приблизительно за неделю до убийства, подвозил какой-то незнакомый парень, на очень приметной машине. Темно-оранжевый Шевроле-камаро. Самого парня, конечно, никто не запомнил. Но и так, эта информация уничтожила последние сомнения в причастности «Цирюльника» к смерти этой девочки. Неизвестный дружок Найджела Стокли ездил как раз на таком автомобиле, и вряд ли это было простым совпадением.

Встреча Оливии с управляющим кофейни «Блэкфилд» была назначена на половину шестого вечера, и после всех допросов у нее еще оставалось немного времени, чтобы заскочить в отель и привести себя в порядок. Кэйд видел, что на нее сильно подействовала полученная информация, и старался подавить неприятный холодок в душе. Странно было наблюдать, как милая, обаятельная девушка превращается в хладнокровного хищника, взявшего след, и уже предвкушающего тот момент, когда он с наслаждением запустит клыки в незащищенное горло так долго выслеживаемой добычи.

Глава 15

Кэйд с любопытством разглядывал посетителей небольшого, уютного ресторанчика, расположенного в самом конце широкой и людной Ганновер-стрит, где находился их отель. Поскольку Оливия была на встрече с управляющим, он счел это хорошей возможностью, чтобы в спокойной обстановке, без посторонних глаз, обсудить с Нэнси некоторые, тревожащие его моменты. Она вошла в зал и с улыбкой помахала ему рукой. Кэйд усмехнулся, заметив, что пока Нэнси шла к его столику не менее дюжины мужчин проводили ее заинтересованными взглядами.

Следовало признать, выглядела женщина прекрасно. Ее темно-красное, облегающее платье, выгодно подчеркивало плавные изгибы фигуры и придавало особую окраску светлым, густым волосам, свободно спадающим на шею и плечи. Карие глаза, накрашенные умелой рукой, казались гораздо больше, а губы, ярко блестевшие в свете ламп, соблазнительно улыбались. «Любой мужчина, при виде такой женщины не думая, отдал бы все, чтобы она удостоила его вниманием» – подумал Кэйд и понял, что сам он бесконечно далек от мысли затащить Нэнси Бит в свою постель. Или чтобы она затащила его туда. Даже сама эта идея вызывала у него неприятный холодок. «А вот если бы на месте Нэнси оказалась Оливия Блэквуд…» – мелькнула у него непрошеная мысль, мелькнула и тут же растаяла, подчинившись холодному голосу рассудка.

– Прекрасно выглядишь! – сказал Кэйд, пододвинув стул.

– Спасибо, дорогой. – Легкомысленно отозвалась Нэнси кокетливо-приторным тоном, как женщина, уверенная в том, что отвечает высшим мужским требованиям. – Не думала, что в такой дыре можно найти приличный ресторан.

– Раньше ты не была такой требовательной. – С мягкой улыбкой откликнулся Кэйд, хотя в его словах все равно просквозил легчайший оттенок сарказма.

– Жизнь в Нью-Йорке накладывает свой отпечаток. – Усмехнулась она. – Но ты же не просто так позвал меня сюда? И где твоя навязчивая помощница?

– Навязчивая? А мне-то казалось, вы с Оливией неплохо поладили?

– Дело не в этом. Просто не хочу, чтобы она опять накинулась на меня! Такие девушки, как Олли, крайне ревностно оберегают свою территорию. А в данном, случае…

Нэнси не договорила, намеренно придав двусмысленности своим словам. Она хотела посмотреть, как отреагирует Кэйд, и недоуменно нахмурила брови, когда он пропустил ее замечание мимо ушей.

– Завтра мы будем допрашивать Рэйса Макли, и мне надо точно знать, мог ли он перерезать своей невесте горло или же нет.

– Все еще не веришь, что это «Цирюльник»? Даже после того, как вы нашли очевидную связь между всеми убийствами? – удивилась Нэнси.

– Хочу убедиться, что мы не ошиблись. – Нахмурился Кэйд.

Он не стал спрашивать Нэнси, откуда ей известно о результатах визита в морг, все и так было ясно.

После того, как им принесли заказанную еду, говорить о делах стало неудобно. Однако, подливая в бокалы прекрасное, белое «Шато-Баролло», поданное к теплому салату с морепродуктами, Кэйд продолжал прокручивать в голове все детали гигантской головоломки, в которую превратилось дело «Цирюльника».

– Но ведь ты хотел поговорить со мной не только об этом? Мы с тобой так давно не разговаривали. Расскажи, что еще тебя тревожит? – С проникновенной мягкостью попросила Нэнси.

На лице Кэйда появилась легкая, едва заметная улыбка. Ему всегда нравилось в Нэнси то, что с ней можно было говорить о чем угодно. Он знал, что все, о чем они говорят, не станет известно больше никому, и очень ценил и уважал это ее качество.

– Оливия. – Признался он. – Да, сейчас ее желание найти и наказать убийцу родителей не выходит за рамки дозволенного, но что будет, когда «Цирюльник» окажется у нас в руках?

– Об этом следовало подумать раньше. Разве нет? – к удивлению Кэйда съехидничала Нэнси. – Оливия импульсивна, не сдержанна и у нее есть склонность к насилию. Я не берусь ничего утверждать, однако от такой особы можно ожидать чего угодно.

– Ты говоришь как профессионал или как обиженная женщина? – спросил он, проницательно глядя на Нэнси.

Она смущенно хихикнула, под его взглядом и покачала головой.

– Ты прав, я не испытываю к ней теплых чувств и полагаю у меня есть на то причина. И то, как она поступила с Дерреком…

– Что ты имеешь в виду? – невольно заинтересовался Кэйд.

– Думаешь, ему легко было узнать о смерти Лориты из газет?! – Воскликнула Нэнси. – Конечно, их отношения были не простыми, но она все-таки его дочь. А малышка Джинни? Оливия лишила его возможности даже проститься с ними! По-твоему это нормально?

– Ты не хуже меня знаешь, как несдержанно порой ведут себя люди, потерявшие близких. Согласись, Олив имеет право на такие эмоции, и нам здесь стоило бы проявить понимание.

Нэнси раздраженно поджала губы, однако внутреннее чутье подсказывало ей, что не стоит слишком сильно наседать на Кэйда. Он еще не готов к этому. Поэтому она решила изменить тактику. Рано или поздно Оливия Блэквуд покажет свое истинное лицо, и тогда настанет ее время.

– Ты видишь лишь то, что хочешь. Жаль. – Покачала она головой. – Поэтому, позволь мне дать тебе один совет. Будь очень осторожен. Такие девушки, как Оливия, привыкли пользоваться людьми (мужчинами особенно), а потом просто отбрасывать то, что стало ненужным. Ты мой друг и я не хочу, чтобы тебе было плохо.

Кэйд молча кивнул, стараясь скрыть охватившее его разочарование и досаду. Этот разговор ровным счетом ничего не дал, и лишь все больше запутал. Тем не менее, они просидели в ресторане до самого закрытия, болтая о всякой ерунде. Вспоминали общих знакомых, делились впечатлениями о работе, и ни один из них так и не решился нарушить возникшее между ними фальшивое чувство дружеской симпатии.

У самого входа в отель Кэйд и Нэнси столкнулись с Оливией. Она стояла в тени высоких каштанов, обрамляющих широкий подъезд, и задумчиво вглядывалась в темное небо, усыпанное холодными кристалликами звезд. Заметив идущую к ней пару, Оливия поспешно изобразила на своем лице улыбку.

– Добрый вечер. – Поздоровалась она, – вы, как я вижу, неплохо провели время?

– Да, вспомнили прошлое. – Откликнулась Нэнси, как бы намекая Оливии, что им с Кэйдом есть что вспомнить и указывая тем самым на особую степень близости между ними. – И обсудили несколько рабочих моментов.

Оливия отвела глаза в сторону, всем своим видом давая понять, что ее нисколько не интересуют подробности, и демонстративно зевнула. Она наперед знала, что такое равнодушие подпортит Нэнси настроение. И с удовлетворением отметила, как вытянулось лицо блондинки, когда она, не попрощавшись, быстро скрылась в освещенном холле отеля.

Оказавшись у себя в номере, Оливия прислонилась спиной к двери и только тогда позволила себе выпустить пар, ругаясь, словно портовый грузчик из доков. Она чувствовала, как внутри острыми когтями скребется ревность, и ничего не могла с этим поделать. Скинув вещи, Оливия улеглась на кровать в надежде хоть ненадолго забыться сном, но Морфей не спешил открывать ей свои дурманящие объятия. Проворочавшись около получаса, она резко встала и, подойдя к минибару, плеснула себе в бокал хорошую порцию виски. Терпкий напиток приятно обжег горло, окутав реальность туманным покрывалом. Оливия сама не заметила, как заснула, прямо в кресле, сжимая в руках пустой бокал.

Разбудил ее пронзительный звук автомобильной сигнализации за окном. Светало. Сквозь раздвинутые занавески, в номер проникло серое, дождливое утро. Ни клочка голубого неба, ни солнечного луча, только плотные облака, низко нависшие над землей. Оливия долго смотрела на прозрачные капли дождя, стекающие по оконному стеклу. Город медленно просыпался, возвещая начало нового дня. Стоя под душем, в тщетной попытке успокоить немилосердно болевшую голову, девушка без конца спрашивала себя, а не переоценила ли она свои силы? Сотрудничать с Нэнси оказалось гораздо труднее, чем она думала. Но пути назад теперь не было. Оливия понимала, что никогда не простит себе, если отступит, сойдет с дистанции. «Я выдержу!» – бормотала она сквозь плотно сжатые зубы, – «Должна выдержать!».

Кэйд уже сидел за столиком в кафетерии, когда спустилась Оливия. Она видела, что от него не укрылось ее состояние, хоть и пыталась сделать вид, что ничего не произошло.

– Судя по всему, у кого-то была трудная ночь? – с неподдельной заботой спросил он.

Оливия смерила его хмурым взглядом.

– Не твое дело! – буркнула она, жадно набрасываясь на принесенный официантом, двойной ристретто. – И где, черт возьми, Нэнси? Нам пора ехать.

– Она приедет сразу в тюрьму. Я отослал ее в участок, поговорить с другими фигурантами. Детектив Шейн посчитал нужным вызвать миссис Прайс, бабушку Катарины и двух ее старых приятельниц, на тот случай, если мы захотим с ними пообщаться. Точнее, «…если мисс Блэквуд пожелает с ними поговорить». – С непонятной интонацией закончил Кэйд и язвительно добавил, – похоже, ты произвела неизгладимое впечатление на старого служаку.

– Можно подумать, что я сделала это специально. – Огрызнулась Оливия.

– А разве нет?

– Только отчасти.

Широкая, простодушная улыбка, озарившая лицо девушки была полна такого искреннего веселья, что Кэйд едва удержался, чтобы не улыбнуться в ответ.

Спустя полчаса он уже сидел в просторной комнате для допросов, куда один из офицеров привел Рэйса Макли. Кэйд с жалостью смотрел на худенького молодого человека, в оранжевой униформе, с усталым, потухшим взглядом больших карих глаз. Человека, смирившегося со своей судьбой и не имеющего ни сил, ни желания бороться с обстоятельствами. Сложно было представить его в роли хладнокровного убийцы. Хотя бывало всякое и Кэйд, как детектив ОНП, знал это лучше других. И только поэтому он не спешил снимать с Рэйса Макли обвинения.

– Вы знаете, почему вас привели сюда? – спросил Кэйд, присаживаясь напротив Рэйса.

– Мне этого не сказали. – Отрицательно покачал головой мужчина. – Да и какая теперь разница? Моя жизнь кончена! Все равно мне никто не верит. А я не убивал Кэти.

– А если я скажу, что верю вам? Что, если вы просто оказались не в том месте и не в то время? – серьезно сказал детектив, наблюдая какое впечатление, произведут на Рэйса его слова, и удовлетворенно улыбнулся, заметив в глазах молодого человека слабый огонек надежды.

– Вы действительно верите мне? Я не убивал Кэти! Не смог бы! Я любил ее! Мы собирались пожениться!

– Любил даже после того, как она тебя заразила? Она ведь изменяла тебе? И ты знал это! – Тон Кэйда мгновенно похолодел на пару градусов. – Поэтому вы ругались? И поэтому ты провел ночь с другой? Хотел наказать ее?

– Все не так было! – Рэйс поднял на детектива измученный взгляд. – Да, я знал, что она мне изменяла. Но она не виновата. Она не могла себя контролировать. Я ее не убивал! Я говорил уже на следствии, ее убил тот парень! Пирри или Петти, не могу вспомнить! Он был последним, с кем спала Кэти. Только меня никто не слушал. Когда я попытался рассказать об этом адвокату, он отмахнулся и сказал, что мне не следует ничего придумывать, а лишь придерживаться намеченной линии защиты.

– Что ты можешь рассказать об этом парне? – спросил Кэйд с таким видом, словно ни на йоту не поверил словам Рэйса. Ему было важно держать молодого человека в напряжении, чтобы у того не оставалось времени обдумать свой рассказ.

– Почти ничего. Он высокий. Волосы светлые, явно при деньгах. Ездит на супердорогой тачке. Зовут Пирри, а может и не так. У него на руке, чуть повыше локтя, родимое пятно. Я то и видел его всего два раза. Он подвозил Кэти до работы.

– Почему ты решил, что Катарину убил именно он? У тебя было гораздо больше причин это сделать.

Лицо Рэйса исказила гримаса отчаяния.

– Вы же сказали, что верите мне? – простонал он, едва владея собой. – Я не убивал ее! Не убивал!

«Едва ли Рэйс Макли настолько хороший актер» – подумал Кэйд, наблюдая за его реакцией. Бесхарактерный, эмоциональный, глупый мальчишка, так и не вышедший из подросткового возраста. Весь в плену романтических грез, он наверняка воображал себя этаким «Ланселотом» и великодушно прощал своей любимой все чудачества, или думал, что прощает. И такого вот парня присяжные сочли виновным? Невероятно!

Задав еще несколько уточняющих вопросов, Кэйд покинул комнату для допросов. Теперь ему хотелось услышать, что скажет Нэнси. Не смотря на их разговор прошлым вечером, он доверял ее профессиональному мнению. Она уже ждала его, сидя в маленькой смежной комнатке и записывала что-то в блокнот.

– Что можешь сказать? – спросил детектив, кивнув в сторону большого стекла, сквозь которое была видная вся допросная.

– Всегда восхищалась твоим умением вести допросы. – Улыбнулась Нэнси – У бедного парня не было ни единого шанса. И нет, я бы сказала, что он не убивал Катарину Прайс.

– Ты в этом уверена?

– Не на все сто, но процентов на восемьдесят да, уверена.

– Как быстро ты сможешь написать заключение, чтобы появилась возможность возобновить расследование?

Нэнси задумалась.

– Надо провести несколько тестов, взять показания у друзей Рэйса и запросить характеристику, составленную тюремным психологом. Дня два или три не больше.

– Мы с Оливией вернемся в город. Кстати где она? – удивился Кэйд. – Ей же так хотелось послушать, что расскажет этот парень.

– Она и слушала, кстати, очень внимательно, но потом ей позвонили, и твоя подружка вышла поболтать в коридор. Наверное, она и сейчас там.

– Она не моя подружка. – Как бы невзначай поправил ее Кэйд. – Придется уладить некоторые формальности, прежде чем дело об убийстве Катарины Прайс отдадут нам. – Он усмехнулся, – детективу Шейну это не понравится.

– Не понравится. – Согласилась психолог. – Но ты можешь попросить Олли утешить беднягу.

Кэйд бросил на Нэнси осуждающий взгляд.

– Зря ты так. Знаю, она тебе не нравится, но это не повод фантазировать на счет нее и Шейна.

– Я же просто пошутила. – Примирительным тоном сказала Нэнси, тщательно скрывая, вспыхнувшее ярким огоньком, любопытство.

Ей вдруг подумалось, что Кэйд слишком серьезно относится к своей рыжеволосой помощнице, и это могло создать проблемы для нее, Нэнси. Если только она не сможет показать ему, что на самом деле представляет собой Оливия Блэквуд.