Текст книги "Чужая война"

Автор книги: Юлия Баутина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Чего? – ведьмачка не сразу поняла, куда клонит Князь, но постепенно до нее дошло. – Не мели чепухи. Мне не нужны деньги. И мне также не нужна обуза и не нужны человеческие трупы. А с твоими гениальными идеями они точно появятся.

– Но ведь Глеба-то ты за собой таскаешь, – прибегнул к последнему аргументу Иван. – Чем, интересно, он лучше остальных оказался? Тем, что язык хорошо подвешен?

Готовый провалиться сквозь вытертый коврик прямиком на первый этаж «гладиаторец» ненавязчиво кашлянул, напоминая о своем присутствии, но на него никто не обратил внимания.

– Тем, что голову на плечах имеет, – отрубила ведьмачка.

– А что, у других здесь голов нет?

– Из всех, кого я до сих пор видела, этот предмет имеется только у одного человека, да и то ему не мешало бы резко поменять взгляды на жизнь.

– Это кто же такой? – разом насторожился Иван.

– Ты. Только ты все равно не станешь ничем подобным заниматься. Тебе проще отдать приказ, чем что-то сделать самому.

– Пожалуй, действительно так. А что насчет остальных? Неужели, все совсем бесперспективно? Ну, хотя бы посмотри – за погляд-то денег не берут.

Инари тяжело вздохнула, смиряясь с неизбежностью.

– Ладно. Если успеем вернуться, посмотрю. Но свое мнение я уже сказала, и сильно сомневаюсь, что его что-то сможет изменить. Еще вопросы есть?

Других вопросов у Ивана не было.

Когда ведьмачка, а вслед за нею и Глеб покинули Княжеский кабинет, выяснилось, что выставленная Иваном Лариса ушла недалеко, а именно до площадки второго этажа, где сейчас и сидела на перилах с видом оскорбленной добродетели. Завидев парня, она хотела что-то сказать.

– Ларис, мне некогда, честное слово, – предупредил «гладиаторец».

– Да тебе всегда некогда, – со злостью фыркнула девушка. – Только на эту мордатую почему-то время нашлось!

– Это мое личное дело, тебе не кажется?

Ведьмачка, еще не до конца успокоившаяся после разговора с Иваном, смерила Ларису ледяным взглядом.

– Твоя подружка? – даже не подумав понизить голос, спросила она у Глеба.

– Нет.

– Тогда нечего отвлекаться. Бери кровавик и пойдем.

Приняв от Инари перстень, «гладиаторец» снова надел его на мизинец, а спускаясь по лестнице буквально ощутил, как буравит ему спину взгляд Ларисы.

– Иногда мне кажется, что у нее не все дома, – вполголоса признался парень ведьмачке, когда за ними захлопнулась входная дверь базы.

– Да у вас тут третья часть таких, как я погляжу, – мрачно отозвалась Инари.

– Опять злишься?

– За что? На дураков не обижаются… Это я не про тебя, не волнуйся.

– И на том спасибо, добрая фея. Хотя… вот лично мне после Гостеевки показалось, что ты нас ко всему этому делу с прорывами и замещениями подключать не собираешься. Или я ошибся?

– С чего ты решил? С того, что я вас из деревни отправила? Так ведь там действительно все на волоске висело. Если бы что не так пошло, пришлось бы нырять по Пограничным мирам, а в одиночку это делать проще, чем целой компанией. К тому же – для прояснения ситуации – всех ваших подключать я не намерена и сейчас, поскольку проку с этого все равно не вижу. Ты – другое дело, сам напросился в ученики, так что теперь отлынивать не получится, даже не надейся.

– А я и не собирался, – притворно обиделся Глеб. – Только последний вопрос: а еще один такой перстень заиметь – это сложно?

– Уже надумал?

– Да. Меня потихоньку угрызения совести начинают мучить, как бы вся твоя амуниция ко мне не перекочевала. Это же неправильно будет?

– Неправильно. Вся не перекочует, потому что мечи я тебе точно не отдам. А перстень сделать не сложно. Четыре дня потерпи, потом получишь.

– Почему четыре? Тест на выживание?

– Нет, потому что луна растет. Через четыре дня наступает полнолуние, в это время лед качественнее получается. Тогда и сделаю, а пока походи с моим.

– Ладно…

– Да, и постарайся завтра пораньше появиться, иначе ждать не буду. Восемь часов – предельный срок.

– Уговорила, буду в полвосьмого.

Уход Глеба словно послужил сигналом. Вскоре начали расходиться и те немногие, кто еще задержался на базе. Иван покинул «Княжеград» последним, предварительно выпроводив Ларису, которая пыталась отсидеться где-то в мастерских. Выскочившая во двор девушка, завидев Инари, гордо задрала нос и что-то презрительно профырчала. Ведьмачка, занятая изучением тренировочного чучела, не сильно прислушивалась – что-то ей подсказывало, что ничего содержательного в посланиях Ларисы обнаружить все равно не удастся.

Медленно вползавшая на территорию «Княжеграда» ночь принесла с собой низкие слоистые облака, затянувшие небо. К утру вполне мог начаться дождь, но пока было сухо, хотя в воздухе уже веяло свежестью. Инари сидела на крыльце, смотрела на желтоватое пятно, отбрасываемое на мучку наружным фонарем, укрепленным на стене дома, и думала. Думала о том, с чего начинать завтрашние поиски, о том, что надо бы начитать он-морате на саблю, но заниматься этим пока люди не утихомирились – дохлый номер, о том, что и в самом деле не мешало бы подучить этого туляка, потому что такие природные задатки не у каждого ведьмака встречаются… а взгляд ее против воли обращался на восток. Без толку конечно, слишком велико расстояние – даже не будь вокруг этих уродливых домов, все одно ничего не разглядишь. Да и что там разглядывать?.. Деревья и болота, а к столбовому камню Чернолесья и отсюда всегда шагнуть можно…

За стеной послышались шаги, скрипнули лестничные ступени, распахнулась дверь, и на пороге появился Зверек с сигаретой в зубах. Инари поморщилась, даже не стараясь скрыть недовольной гримасы. Опять дым, ну никуда от него не деться. Ликвидаторы, и те, кажется, курили меньше.

– О, а ты еще здесь, оказывается? – удивился Зверек, заметив ведьмачку.

– Здесь, – буркнула Инари. – А что, нельзя?

– Ладно, не бухти. Я просто думал, ты с Глебом ушла.

– С какой это стати?

– Ну, Степаныч сказал, что у вас в Сибири что-то там закрутилось, и ты поэтому за ним сюда отправилась.

Инари раздраженно фыркнула.

– Неужели? У вашего Степаныча слишком длинный язык, и очень скоро он вообще без него останется.

– А закраснелась-то, закраснелась, – расплылся в ухмылке Зверек. – Значит, в точку попали!

Ведьмачка открыла было рот, собираясь выдать что-нибудь нелицеприятное, но потом вспомнила утреннее предупреждение Глеба, свою недавнюю фразу «На дураков не обижаются», сказанную, правда, немного по другому поводу, и промолчала. В надежде, что, не получив ответной реакции, Зверек отправится портить жизнь кому-нибудь еще – например, Антону, сидевшему на втором этаже, или Зеленому Змию, которого Пашка тоже оставил ночевать на базе. Однако парень никуда уходить не собирался. Поудобнее облокотившись о перила, он насмешливо рассматривал ведьмачку. Инари, насупившись, демонстративно уставилась на свежевозведенный забор, чувствуя, что еще немного и утренний подвиг по преодолению препятствий повторится. Молчание постепенно перерастало в гробовое, а потом воцарившуюся тишину нарушил легкий шорох. Раздутое, покрытое шишковатыми наростами нечто быстро пересекло пятно фонарного света и скрылось в тени забора, волоча за собой длинный хвост.

– Во, мышка радиоактивная побежала! – углядел Зверек.

– Во-первых, не мышка, а чи-ул, – нехотя отозвалась ведьмачка. – Небось, один из ваших подвальных. А, во-вторых, у тебя к нему какие-то претензии?

– Нет, пожалуй.

– Тогда пускай дальше бежит.

– А он не того…?

– Если не будешь ему босиком на хвост наступать, то не того. В противном случае не гарантирую. Может ведь обидеться и укусить, а они такую дрянь жрут, что любую заразу подхватишь, как нечего делать.

– Халтуришь, однако, – хмыкнул Зверек. – Ты же вроде по сути профессии должна защищать человечество от всяких там монстриков. А вместо этого они у тебя под носом разгуливают табунами.

– Если сюда забредет нетопырь или какая-нибудь другая гадость, – сообщила Инари, – я еще подумаю, стоит ли защищать от них «человечество» в твоем лице. А за крысами ночью по кустам гоняйся сам.

Парень презрительно фыркнул, сплюнул через перила, щелчком послал окурок в ящик с песком и вразвалочку спустился с крыльца. Порывшись под лавкой, он достал пару обгоревших факелов.

– Ладно, пойду крыс ловить.

– Желаю удачи, – буркнула ведьмачка, сильно сомневаясь, что наконец-то избавится от Зверьковского общества. И была права. Зверек отошел от крыльца всего шагов на пять и, выйдя на посыпанный мучкой плац, начал выписывать факелами красивые, но не имеющие ни малейшего практического смысла финты. Инари поглядела на это действо секунд тридцать и, так и не увидев ничего для себя интересного, вернулась к созерцанию забора, прикидывая, не отправиться ли ей на ночевку в Сумеречье. В теплую летнюю ночь мягкая лесная трава подошла бы для сна куда лучше, чем «княжеградская» кладовка. К тому же в Сумеречье можно было спокойно наговорить клинок, малость поохотиться, а заодно избавиться-таки от вездесущего табачного дыма. Она уже почти склонилась к этому варианту, как вдруг в ночи возник новый звук, разом вернувший Инари интерес к жизни. Тяжелая поступь и сопение донеслись из-за угла дома, со стороны запертых ворот, которые во время перестройки забора по неподдающейся логическому объяснению причине не тронули и которые теперь составляли в ограде самое слабое звено. Судя по тому, как замер на полувзмахе, изменившись в лице, Зверек, он тоже почуял неладное.

– Слышала?

– Чего я должна слышать?

– По-моему, там какая-то хрень лазает, – парень ткнул факелом в сторону ворот и отступил на пару шагов.

– Угадал, – согласилась Инари. – С одной маленькой поправкой: не «хрень», а могильщик. Нет, все-таки зря вы ворота не стали укреплять. Если захочет внутрь попасть, разнесет ведь, как нечего делать.

По двору, постепенно усиливаясь, расползался отвратительный запах гнилого мяса и влажной шерсти. Зверек облизнул губы и торопливо глянул в сторону ворот, потом на входную дверь «Княжеграда»… То ли ведьмачке показалось, то ли он вдруг побледнел.

– Ты же его еще не видела. Откуда такая уверенность?

– Обижаешь. Я зверей ночью с закрытыми глазами различить смогу. И для этого мне совсем не требуется их видеть или щупать.

– Он… здоровый?

– Не особо. Примерно с теленка размером.

– Ни фига себе «не особо»! Что же тогда «здоровый» в твоем понятии означает?

– Будем надеяться, что со здоровыми вы не встретитесь… Мда, кстати, вот примерно про это я и говорила, – добавила ведьмачка, когда от ворот послышались глухие удары. Затрещали доски, заскрежетал металл, потом послышались скребущие звуки.

Зверек шарахнулся прочь, как ужаленный, и, обо что-то запнувшись, с размаху сел на мучку. Инари посмотрела на его перепуганное лицо, вздохнула и мысленно поставила на парне большой и жирный черный крест. Ничего кроме гонора. Можно было бы конечно еще посидеть и подождать развития событий, но, скорее всего, все закончится сломанными воротами и бегством Зверька – при условии, если он сумеет подняться на ноги – в дом, а выгонять могильщика с территории куда труднее, чем не пускать его внутрь.

Ведьмачка лениво встала и вразвалочку направилась к воротам. Сквозь щели в досках угадывалась копошащаяся по ту сторону забора крупная черная туша. Между нижней частью ворот и наплывом асфальта, заходившим с тротуара на «княжеградскую» территорию, оставался узкий проем, и в этот проем тщетно пыталась протиснуться крупная косматая морда могильщика. Правда, ограниченность пространства давала о себе знать, поэтому в настоящий момент из-под ворот виднелся только черный морщинистый нос и часть массивной пасти зверя.

Нос активно сопел, изучая новые, непривычные запахи.

– Ну, и кто ты после этого? – укоризненно спросила ведьмачка, подойдя к воротам вплотную. – Ломаешь чужое имущество, людей перепугал чуть ли не насмерть, мне спокойно подумать не даешь. И кто ты после этого, я спрашиваю?

Пасть пару раз щелкнула впустую, потом исчезла, а вместо нее показалась широченная лапа с тупыми граблевидными когтями и заскребла асфальт в надежде увеличить подкоп. Наконец, осознав тщетность своих попыток, могильщик снова просунул в щель морду.

– Ну, это уже верх наглости, – вздохнула Инари и от всей души съездила сапогом по носу зверя.

Могильщик с оскорбленным визгом выдернул морду из щели, но от попыток взлома не отказался, только сменил тактику. Под напором массивной туши ворота затрещали и начали подаваться.

– А ну, пошел отсюда! – рявкнула ведьмачка, теряя терпение, и сопроводила совет разрядом бича, для которого доски не были помехой.

Запахло паленой шерстью, жалобный визг зверя сменился быстро удаляющимся воем. Вой еще не успел стихнуть вдали, когда входная дверь «Княжеграда» с грохотом распахнулась, и на пороге возник Антон, сжимающий в руке такой меч-кладенец, что при одном взгляде на него становилось не по себе.

– Ч-что с-случилось? – спросил парень, ошарашено глядя то на Зверька, все еще сидевшего на мучке, то на стоящую у ворот ведьмачку.

– Уже ничего, – отозвалась Инари. – В этом доме молоток и гвозди имеются? Надо хотя бы засов на воротах укрепить, а лучше, к черту, их вообще сменить на что-нибудь нормальное. Дверь, которая открывается от того что на нее плюнули, это не дверь.

Антон топтался на пороге довольно долго, и ведьмачка, решив, что он чего-то недопонял, уже собиралась повторить совет, но как раз в этот момент парень развернулся и скрылся за дверью. Забрав прислоненную к крыльцу саблю, Инари переместилась на лавку, мимоходом подумав, что все-таки и в самом деле надо отправляться в Сумеречье. Что-то ей подсказывало, что «гладиаторская» база нынче ночью будет не лучшим местом для чтения заклятий.

У Зверька наконец-то получилось подняться на ноги. Ошалело тряхнув головой, он оглянулся, словно спросонок, и нетвердой поступью направился к крыльцу. Инари почти надеялась, что Димка сразу уйдет в дом, но у перил он задержался.

– Я бы не сбежал, – тихо сказал парень, не глядя на собеседницу.

После увиденного Инари не поверила бы его заявлению даже в том случае, если бы Зверьку удалось-таки справиться с бодро отбивающими дробь зубами.

– Можешь не оправдываться, – ответила ведьмачка вслух. – Мне все равно.

Зверек, кажется, хотел еще что-то добавить, но тут вернулся Антон, и Димка, забрав у него инструмент, поплелся латать ворота, видимо решив хоть чем-то компенсировать свою оплошность. Инари еще пару минут посидела, послушала стук молотка и все-таки отправилась к прорыву, только на сей раз не через забор, а через калитку.

Глава 4. Дом в лесу

Вернувшись на базу утром, прекрасно выспавшаяся и отдохнувшая ведьмачка нашла на территории Глеба в полной боевой готовности.

– Как видишь, успел, – сообщил «гладиаторец».

– Я и не сомневалась, – отозвалась Инари, протягивая парню саблю. – Держи.

– Что это с ней? – Глеб слегка опешил при виде почерневшего клинка.

– Он-морате. Наговор когтя. Меч не тупится и не ломается. Призывать, правда, не получится: это только с ведьмацкими клинками проходит, а в остальном вполне похоже. Ну, что ж, раз все готово, тогда вперед – в лес.

– Вперед, – согласился «гладиаторец», – хотя… нет, погоди. – Он порылся в карманах и достал пару пузырьков с таблетками – результат раннего визита в круглосуточную аптеку, – вот, бери, а то потом могу и забыть. Конечно, лучше бы они не пригодились, но на всякий случай пусть будут.

– Спасибо, – немного изменившимся голосом сказала ведьмачка, увидев на этикетках знакомые названия. – Только зачем было тратиться? Они, наверное, дорогие.

– Нет. Но даже если бы были – раны это не то, на чем следует экономить.

– Даже чужие?

– Даже чужие, – твердо сказал Глеб, активируя перстень.

Кровавик отозвался почти сразу, и впереди тут же замаячили алые отсветы прорыва.

– Снова в Сумеречье?

– Нет, остаемся в пределах этого мира. Нам надо оценить положение в целом. Насколько тянется лес, и какую его часть больше затронуло кастование.

– Понятно… А что именно искать?

– Да что угодно, лишь бы это было не нормально для вашего мира.

Чтобы добраться до противоположного края леса, занявшего, похоже, всю северо-западную часть города, им понадобилось примерно два часа. Деревья доходили почти до самых Белых Ворот, частично затрагивая район Малые Гончары. Северо-восточная часть района уцелела, но никого живого среди домов даже с помощью кровавика Глеб обнаружить не смог. На предложение проверить поближе ведьмачка только помотала головой.

– То, что серьезных зверей там нет, я и отсюда скажу. А прочее оставь вашему городскому начальству. Должно же оно хоть чем-то заниматься?

– Администрация? Ну, да, наверное, должна. Только она сама не всегда об этом знает…

А еще им на пути встретилась река, которую Глеб после некоторых раздумий идентифицировал как Упу, хотя обмен местности, похоже, сказался и на ней. Речушка, и раньше не баловавшая широтой разлива, теперь вообще превратилась в нечто обмелевшее и заилившееся. Сонно текущая темно-бурая вода при переправе в самом глубоком месте поднималась чуть выше лодыжки.

На обратной дороге ведьмачка сильно забрала вправо и, как вскоре выяснилось, правильно сделала. Через пару километров Глеб заметил в стороне крупное скопление пятен неопределенной формы.

– Инари, там что-то есть!

– Цвет?

– Желто-зеленый.

– Какие-то паразиты. Много?

– Целая куча.

– Ладно, давай-ка глянем поближе…

Сделав около полутора десятков шагов в нужную сторону, ведьмачка задержалась и принюхалась.

– Кельтский мох, – безапелляционно сказала она. – Поосторожнее с ним, эта зараза жжется так, что мало не покажется.

Еще метров через пятьдесят и сам Глеб ощутил разлитый в воздухе странный запах, напоминающий запах озона, а вскоре увидел и то, что этот запах источало. Больше всего кельтский мох походил на ту странную растительность, что «гладиаторец» уже встречал по пути из Бирючины в Тугреневку. Длинные спутанные космы спускались почти до самой земли и лениво шевелились, хотя вокруг не было заметно ни малейшего дуновения ветерка. Кое-где мох был пореже, а местами деревья настолько густо обросли им, что буквально превратились в копны сена. А сквозь деревья виднелось…

– Интересно, – задумчиво сказала ведьмачка, останавливаясь.

Сквозь деревья виднелось здание из красного кирпича. Девятиэтажное здание с безжизненными черными провалами окон и перекосившимися дверями.

– Выходит, замещение было не полным? – тихо спросил Глеб. – Не из Пограничного же мира его притянуло?

– Навряд ли. Никогда не видела там домов, разве только некрополи в Склепе. Но этот точно не из некрополя. Идем. Осторожнее со мхом.

Аккуратно подныривая под живущую своей жизнью поросль, они пробирались ко входу в здание, и по мере продвижения Глеб чувствовал себя все более неуютно, хотя причину беспокойства определить не мог. Если верить кровавику, вокруг не было ничего подозрительного, кроме зарослей мха, и, тем не менее, тревога оставалась. Абсолютно беспричинная тревога. Сначала Глеб хотел сказать ведьмачке о своих странных ощущениях, но, поразмыслив, решил, что признаваться во внезапном приступе паранойи слишком уж зазорно.

– Здесь что-то есть, – словно уловив его мысли, сказала Инари.

– Никого не вижу.

– И не увидишь. Я не про зверей. Здесь что-то похожее на эхо от заклинания. Оно даже от вашей базы ощущалось, только гораздо слабее, а тут им все буквально пропитано.

– Тогда понятно. А я думал, у меня уже глюки пошли…

– Тоже чувствуешь? – ведьмачка быстро взглянула на «гладиаторца».

– Угу. Волосы на затылке дыбом встают. В буквальном смысле слова.

– Ведьмаков в роду не было?

– Что???

– Я серьезно. Какой-нибудь дед или прадед, пропавшие без вести или рано погибшие? Ничего такого не слышал?

– Не припоминаю.

– Ладно, не важно… хотя это объяснило бы и то, как быстро ты с кровавиком поладил, и все остальное…

При ближайшем рассмотрении здание выглядело еще более заброшенным, чем с расстояния. Становились заметны трещины в стенах, по которым уже ткали зеленые кружева ползучие растения а-ля плющ, плиты широкого крыльца парадного входа деформировались, часть облицовочной плитки отсутствовала. Над входом, опасно покосившись, висели большие выцветшие грязно-серые буквы: НИИ ПВС.

– Что бы это значило? – вслух задумался Глеб.

– Я то же самое у тебя хотела спросить, – отозвалась ведьмачка. – Ты родной город хорошо знал? Ничего не вспоминается?

– Пытаюсь сообразить… Про такую развалюху я даже не слышал. Она ведь, кажись, уже лет десять пустует. У нас если что-то многоэтажное и бросают без дела, то только долгострои, потому что финансировать некому бывает, а это явно уже использовалось. С местом бы поточнее определиться… Если тот ручеек считать Упой, то мы сейчас где-то около Московского вокзала находимся. Там пустых зданий вообще не могло существовать в принципе, потому что район престижный. Если только… а ведь и в самом деле похоже…

– На что?

– Помнится, на Красноармейском проспекте, как раз рядом с вокзалом, действительно какой-то НИИ был. Весьма схожей архитектуры. Только когда я в последний раз мимо него проезжал, он выглядел поновее и назывался подлиннее. Букв десять было в названии, не меньше.

– А что такое вообще «НИИ»?

– Научно-исследовательский институт.

– А… понятно.

– Внутрь пойдем?

– Конечно. Мы ведь за этим и отправлялись, верно?

Поднявшись на крыльцо, Глеб получил еще одно – косвенное – подтверждение того, что здание являлось продуктом деятельности человека: навряд ли кто-то в Пограничных мирах мог так тяготеть к пластиковым дверям. За дверями обнаружился турникет, никелированные трубы которого сплошь усыпали черные коррозийные пятна, и, по-видимому, коррозия не ограничилась трубами, затронув и сам механизм, потому что провернуть его у Глеба так и не получилось. Инари, не мудрствуя лукаво, просто перемахнула через преграду. «Гладиаторец» после нескольких безуспешных попыток пройти цивилизованным путем последовал ее примеру.

Просторный холл здания был изрядно замусорен. Под ногами что-то хрустело. Перевернутые кресла, опрокинутые кадки с искусственными деревцами, обломки подвесного потолка – все покрывал приличной толщины слой слежавшейся пыли. По обеим сторонам помещения виднелись лестницы, ведущие на второй этаж, но только одна из них была в действующем состоянии, от другой оставались только две верхние ступеньки и выгнувшиеся перила. В дальнем конце холла чернели полураздвинутые створки лифта. Стеклянные двери – точнее, то, что когда-то было стеклянными дверями – вели в глубь первого этажа.

– Ничего себе обстановочка, – присвистнул Глеб, инстинктивно понижая голос. – Такое впечатление, что его штурмом брали.

– Больше похоже на обычный погром, – спокойно отозвалась ведьмачка, осматриваясь. – Хотя…

Она шагнула к одной из груд мусора и поворошила носком сапога то, что изначально показалось Глебу простой грудой тряпья. Под полусгнившей, утратившей природный цвет тканью желтели кости. Человеческие.

– Пожалуй, ты прав. Кто-то здесь хорошо прошелся.

– Черт… А может, он сам…

– Сомневаюсь.

Ведьмачка подняла один из шейных позвонков скелета и указала на глубокие трещины.

– Перекушен.

Глеб оглянулся. Скорее всего, это было самовнушением, но ему вдруг почудился витающий по зданию запашок тления, которого он сначала не заметил. Подробности проступали постепенно, как бывает на картинках-ребусах. Вот в углу под лестницей лежат еще две темные бесформенные тряпки, похожие на лабораторные халаты, – что может обнаружиться под ними «гладиаторец» уже догадывался. Вот возле вахтенной стойки раскрытая тетрадь, скорее всего, вахтенный журнал, разворот которого сплошь заляпан чем-то бурым. Глеб поднял тетрадь, отряхивая ее от мусора, и перелистнул несколько заскорузлых страниц. В журнале не обнаружилось никаких посланий будущим поколениям, только фамилии, даты и часы прибытия и убытия. И, насколько можно было судить по выцветшим чернилам, датировка заканчивалась четвергом прошлой недели. Днем, когда случилась катастрофа.

– Ничего не понимаю. Журнал совсем свежий. Когда же все успело в такую разруху прийти? Ладно мусор… но трупы? Разве они могут за неделю истлеть?

Инари пожала плечами, внимательно рассматривая рухнувшую лестницу. Осторожно перешагивая через груды хлама, Глеб добрался до лифта, по пути обнаружив еще один человеческий череп, скалящийся из-под перевернутых кресел полным набором металло-пластиковых коронок. Со второго раза это уже не шокировало.

За полураскрытыми створками никакой кабины лифта не было, только темная шахта, уходящая вниз, насколько хватало глаз.

– Похоже, здесь и подземные этажи имеются.

– Возможно. Только прежде, чем еще куда-то лезть, давай хотя бы этот уровень проверим.

В коридорах первого этажа следы погрома были менее заметны, хотя мусора тоже хватало, а пластиковая обшивка стен покоробилась, словно от воздействия высокой температуры. Время от времени попадались двери – безо всяких табличек, только с номерами. Ведьмачка наугад толкнула двадцать пятую.

– Там паразиты, – предупредил Глеб, заметивший сквозь дверь желто-зеленое пятно.

– Знаю. Серебрянка.

Дверь оказалась забаррикадирована изнутри. С третьей попытки приваленный к ней стол удалось немного сдвинуть с места так, чтобы в образовавшуюся щель можно было протиснуться. Комнатка была небольшой, сплошь заставленной аппаратурой. На полу, скорчившись подобно эмбриону, лежал иссохший труп, сплошь затянутый тускло поблескивающей паутиной. Той самой, что отсвечивала в кровавике.

– Мда… похоже, баррикада ему не очень помогла, – пробормотал Глеб.

– Похоже. Серебрянки не касайся.

Ведьмачка быстро осмотрела комнату, поворошила бумаги на столе…

– Пошли.

– Что ты хоть ищешь-то?

– Пока не знаю, но там этого точно нет.

– Ты думаешь, все здесь и началось?

– Я пока ничего не думаю.

Коридор уводил все дальше вглубь здания. Очевидно, он был основным, несколько раз по пути попадались более узкие ответвления, но Инари ограничивалась тем, что мимоходом заглядывала в них, никуда не сворачивая. А коридор все не кончался.

– Странно, – наконец дозрел Глеб. – По-моему, мы уже больше километра отмахали. Снаружи этот домик как-то поменьше выглядел.

– Да.

Впереди сквозь стены замаячила желто-зеленая бахрома, а вскоре «гладиаторец» ощутил и запах озона.

– Кельтский мох!

– Совершенно верно.

Направо уходил очередной невзрачный коридор, отличавшийся от предыдущих тем, что в нем под потолком были проложены ничем не задекорированные трубы, которые как раз и облюбовал для себя в качестве плацдарма мох. Инари задержалась, прислушалась к чему-то и, пригнувшись, чтобы не задеть лениво шевелящуюся растительность, нырнула в коридор. Глеб последовал за ней.

– Чувствуешь?

– Что именно?

Ведьмачка указала на стену. Приложив ладонь к покрытой облезающей краской поверхности, Глеб ощутил мелкую дрожь, словно где-то по соседству работал гигантский механизм.

– Снизу идет, – коротко сказала Инари. – Надо искать спуск.

Коридор оказался совсем даже не коридором, а аппендиксом непонятного предназначения, поэтому вскоре пришлось возвращаться на основной путь. Теперь в поисках чего-нибудь похожего на лестничный пролет заглядывали в каждую попадающуюся по пути дверь. Спуска пока не встретилось, но зато, вдоволь налюбовавшись на перевернутые кверху дном кабинеты, «гладиаторец» заметил одну очень странную вещь.

– Инари, тебе ничего необычного в глаза не бросается?

– Тут много всего необычного. Что именно ты имеешь в виду?

– Окна. Когда мы смотрели снаружи, их было полно. А изнутри я пока что-то ни одного не встретил.

– Да, – после некоторого молчания сказала ведьмачка. – Ты прав. Хотя, признаюсь, на это я как раз не обратила внимания.

– Но ведь это не нормально, верно?

– Возможно. А возможно, мы просто не добрались до комнат, прилегающих к внешним стенам.

– Да ведь так не строят. Ладно, еще в цехах, я соглашусь. Но здесь-то вроде обычные рабочие офисы, ни одна комиссия по охране труда не пропустила бы.

– Честно говоря, в этом я не разбираюсь, так что поверю на слово. Причину можешь объяснить?

– Нет.

– Жаль. А у меня вот один вариант есть…

– И какой же?

– Мы не в том здании, в которое входили.

Глеб не сразу нашелся, что ответить. Предположение звучало просто фантастически неправдоподобно.

– Погоди, но ведь ничего не было: ни Дверей, ни Ворот, ни прорывов. Мы вошли именно туда, куда собирались. Разве нет?

– Есть еще один способ перемещения… я всегда считала его сказкой, выдумкой… Но не исключено, что он на самом деле существует. Правду говорят – век живи, век учись.

Заколдованный коридор наконец закончился железной дверью, выводившей на лестничную площадку. Лестница была в отвратительном состоянии, ступени раскрошились, местами куски бетона держались на честном слове и одной насквозь проржавевшей арматурине, но при желании пройти по ней представлялось возможным. Инари оценивающе глянула вверх, потом вниз…

– Так что же это за способ такой? – спросил Глеб, видя, что ведьмачка не горит желанием пускаться в подробные разъяснения.

– Блудничество.

– Что?

– Обернись и глянь, – посоветовала Инари. – Как раз увидишь его в действии.

Глеб развернулся и оторопел. Обшитый пластиком офисный коридор куда-то подевался, вместо него, насколько хватало глаз, тянулись унылые, покрытые пылью и паутиной бетонные стены. Картину запустения разнообразили только проблескивающие то здесь, то там холодные зеленоватые искорки.

– Мы не отсюда пришли, – заметил «гладиаторец».

– Да, – подтвердила ведьмачка.

– И как это понимать?

– Я же сказала, блудничество. Михалыч говорил, что по-вашему это искривление пространства называется. Когда, идя одним и тем же путем, попадаешь в разные места.

– Я догадываюсь, что значит «искривление пространства». Научную фантастику читать доводилось. Ты лучше скажи, а как нам теперь обратно выбираться со всеми этими искривлениями?

– Не волнуйся, дорогу найдем. Только далеко не отходи, чтобы не пришлось потом друг друга по закоулкам разыскивать. Вот, возьми на всякий случай…

Инари сняла с шеи шнурок с серебряной бляхой и отдала «гладиаторцу».

– Надевай.

– Что это?

– Онтар, определитель. Защищать он ни от чего не защищает, зато позволяет узнать местонахождение обладателя и при необходимости вызвать подмогу. Наговорен он, правда, на мое имя, но это не важно. Если вдруг отбросит куда в сторону, просто оставайся на месте. Я тебя сама найду. Понятно?

– Да. А тебе он разве не нужен?

– Нет, – по лицу ведьмачки скользнула горькая усмешка. – Ношу скорее по привычке. Звать-то теперь все равно некого…

– А… – начал Глеб и запнулся. Он хотел было спросить «а Хорт?», но, припомнив события в Тугреневке и на базе ликвидаторов, передумал.

– Вот тебе и «а». Ладно, давай-ка поглядим, что здесь еще есть, кроме эльфийских лампадок.