355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юлия Федотова » Колумбы иных миров » Текст книги (страница 10)
Колумбы иных миров
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 21:32

Текст книги "Колумбы иных миров"


Автор книги: Юлия Федотова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Больше он не медлил. Махнул в город прямо через астрал, чтобы не тратить время на дорогу. Он знал: друзья его не простят, если пропустят зрелище столь редкое и странное…

– …Бежим! – ликующе взвизгнула Энка, отшвырнув плошку с каким-то зельем, густой запах плесени разлился в воздухе. – Я должна это видеть!

– Тебе не известно, кто это может быть? – обратилась более благоразумная диса к верховному жрецу, тот, по своему обыкновению, крутился рядом.

Текалипоку, мгновение назад совершенно спокойный, вдруг сорвался с места, драматически заломил руки, бросился на колени перед Орвудом и истошно заголосил:

– О горе нам, горе! Они вновь пришли на нашу землю! Небесные охотники! О! Плачьте, люди ица! Великий Кукулькан! Яви милость! Защити детей своих от беды! Упаси от гибели! О-о-о! – Он стенал с такой экспрессией, с таким накалом страстей, что легко дал бы сто очков вперед любому староземскому комедианту.

"Сын бога" разозлился, тряхнул жреца за плечи.

– Хорош выть! Объясни путем, что к чему!

Жрец послушался. Мгновенно прекратил истерику и весьма толково, по-деловому, поведал.

Один раз в тун, то есть в год, с неба приходят неведомые твари с длинным огнем в руках. Они не боятся ни копий, ни стрел, будто бессмертные. Но они не боги – их можно убить. Пять катунов (около сотни лет) назад отважный воин Котелькопллан сразил одного из пришельцев боевым топором, и целых два туна горожане жили спокойно.

Но обычно бывает наоборот – убивают их. От длинного огня не спасают даже стены домов. Жители прячутся в погребах и ямах, ищут спасения в лесной чаще, пытаются уйти в море на лодках – кто как может. А Небесные охотники шагают по их земле и убивают, убивают, убивают… Им все равно кого: женщину на сносях, младенца в колыбели, старика, прикованного к лежанке, – лишь бы убивать. Тела жертв охотникам не нужны, их бросают на месте. Отрезают и уносят только головы. Текалипоку видел срезы: гладкие, ровные, такие не сделаешь никаким ножом. Сосуды будто спекшиеся, из тел даже не вытекает кровь – если собрать быстро, они годятся для жертвоприношения… "Ну да это тебе известно, о божественный" – жрец отвесил поклон в сторону Орвуда.

"Божественный" содрогнулся, представив, как горожане волокут на вершину теокалли, как потрошат мертвые, обезглавленные, но полные крови тела. Ничего подобного ему, разумеется, известно не было.

…Охотники убивают до тех пор, пока каждый из них не раздобудет хотя бы по одной голове. Они уходят – до следующего туна. Так было на протяжении жизни последних четырех поколений.

– Но теперь, – жрец ликующе сверкнул глазами, – чаю, будет конец нашим страданиям! Да обрушится на головы злых убийц гнев божий. Изничтожь их проклятое племя, молим тебя, о могучий Кукулькан!

Гном растерянно обернулся к друзьям, спросил по-аттахански:

– Попробовать разве уничтожить? – Он уже сто раз пожалел, что позарился на золотое блюдо.

– Не вопрос! – просияла сильфида. – Изничтожим на корню! По крайней мере, постараемся… – И махнула рукой жрецу: – А вы пока прячьтесь, прячьтесь. Чего стали? Знаете, как говорится: на богов надейся, да сам не плошай!

– Сгоняю-ка я в Оттон, за чужим оружием, – решил Хельги. – Оно помощнее, чем копья и стрелы…

На свете есть множество миров. Они существуют одновременно, в одном месте, но отдельно друг от друга. Миры разделены огненными границами, и не всякий демон, лишь самый грозный и могучий, способен их преодолеть. Но в некоторых из миров прогресс зашел так далеко, что простые смертные без помощи магии, используя одну лишь механику, научились приотворять огненную завесу и проникать туда, где их вовсе не ждут. Есть среди них и такие, кто превратил эти путешествия в развлечение.

– Вы уверены, что это безопасно, господин проводник? – Цакас Инолга уже третий раз за последние полчаса задавал этот вопрос и получал один и тот же любезный ответ.

– Безусловно, господин цакас! Наша фирма гарантирует своим клиентам стопроцентную безопасность. Неприятные случайности полностью исключены. Вас ждет чудесный отдых, господин цакас. Поверьте моему многолетнему опыту.

Цакасу Инолге стало неловко. Проводник наверняка счел его конченым трусом.

– Поймите, господин проводник, я тревожусь не за себя. Мой сын Лувал еще очень молод, он никогда прежде не бывал на охоте.

Инолга кривил душой. Он и сам никогда прежде не бывал на охоте и переживал за себя любимого не меньше, чем за свое великовозрастное чадо. Проводник прекрасно понимал это, но оставался безукоризненно вежливым.

– Ну разумеется, господин цакас! Я сам отец, и мне понятны ваши чувства. Но ваше беспокойство напрасно. Первый, он же последний неприятный инцидент с нашим клиентом приключился в те годы, когда не только сыновей, но и нас с вами на свете не было. С тех пор мы довели систему защиты до совершенства.

Цакас с сомнением пощупал тонкую ткань защитного костюма.

– И вы можете гарантировать, что ее не пробьет стрела аборигена?

– Ни стрела, ни топор или копье. Ее не пробьет даже пуля! – ответил проводник веско. И заметил с усмешкой: – Да только пули в том мире появятся годков этак через пятьсот. Не сомневайтесь, господин Инолга, защитная ткань абсолютно надежна. Она изготовлена с применением нанотехнологий. Подвергшийся достаточно сильному динамическому воздействию участок мгновенно затвердевает и становится прочнее всякой брони. Защита успешно прошла все полевые испытания, наша фирма использует ее уже три года – никаких нареканий. Безопасность и комфорт клиента – вот наше кредо!

Проводник сыпал словами как по писаному, но от этого они почему-то теряли убедительность. Цакас уж и не рад был, что поддался на уговоры сына и коллег и согласился на эту авантюру, купил охотничий тур. Но отступать было поздно. Ругая себя последними словами, Инолга сделал шаг в транспортировочную капсулу…

…И испытал разочарование. Ему доводилось бывать в дождевых лесах родного мира – отпуск в Бувале, отпуск на солнечной Сампранее. Он знал, какой впечатляющей может быть девственная природа: буйство красок, запахов и звуков, даже воздух иной, насыщенный теплой, густой влагой. Другой мир оказался заметно беднее, холоднее и суше – мог поразить только самого неискушенного туриста. Впрочем, сюда люди шли не любоваться красотами экзотической природы – они шли убивать.

Убивать надо было по науке, во избежание "неприятных инцидентов". Обращаться с профессиональным лучевым оружием охотников обучили еще на базе. Теперь проводник проводил инструктаж на местности. С высоты холма показывал город, рассказывал о повадках дичи, давал расписаться в журнале по технике безопасности.

В какой-то момент цакас поймал себя на том, что пропускает слова инструктора мимо ушей, лишь тупо смотрит себе под ноги и все крепче стискивает зубы, чтобы скрыть нервную дрожь. Ему было страшно… Он ждал беды. «Сын, мой сын! Надо спасти сына, – пульсировало в голове. – Я должен спасти хотя бы его. Должен. Должен».

– Я передумал! Я хочу оставить Лувала на базе… Он не пойдет на охоту, он слишком молод.

Проводник взглянул с удивлением.

– Но послушайте, господин цакас, здесь нет никакой базы. Капсула вернется за нами в назначенный срок. А до тех пор… Вы же не хотите оставить молодого человека в лесу одного?

– Нет, не хочу, – пролепетал Инолга обреченно. Пути к отступлению были отрезаны.

– А теперь, уважаемые господа, перед началом охоты нас ждет небольшой пикник, – радостно объявил проводник. – Прошу всех к костру!

– Вон они, видите! – Хельги указывал на охотников с таким гордым видом, будто самолично привел их в этот мир.

– Видим, – согласилась Энка. – А пальцем, между прочим, тыкать неприлично. Тебя не учили в детстве?

– Меня учили, что в боевой обстановке прилично все, что не демаскирует. Извини, я воспитывался во фьордах, а не в Сильфхейме.

– Хватит глупости болтать! – прошептала Меридит сердито. – Нашли время! Смотрите, они уже жрать заканчивают!

– Чего тут смотреть? Не смотреть надо, а бить! – воинственно зашипел Орвуд в ответ. Говорить в полный голос было нельзя, слишком близко подобрались лазутчики к вражескому лагерю. – По головам лупить! Пока они свои пузыри не напялили, бородой клянусь, они для защиты служат!

Аолен округлил глаза.

– Ты хочешь, чтобы мы напали первыми?!

– Разумеется! Нанесем упреждающий удар!

Эльф испепелил гнома взором.

– Нет! Мы должны дождаться, когда они нападут. Вдруг это мирные существа, никому не желающие зла? Посмотрите, они совсем не похожи на воинов. Мы знаем о них только со слов жреца, но лично я не склонен доверять Тека-липоку. Он жестокий и опасный человек с нечистыми помыслами и темной душой. Его рассказ может быть клеветой…

– Зачем мирным существам боевые скорпионы? – возразил Хельги. – Забыл, как они действуют?

– Не забыл. Для защиты от горожан, – отвечал эльф лаконично. – Надо подождать, пока дело не прояснится.

Хельги ждать не хотел. Последние недели он только и делал, что ждал, – надоело! Он хотел действовать, причем немедленно. Охотники расположились на поляне, сидели небольшими группами, ели мясо с костра, беседовали, смеялись… А рядом, небольшими кучками лежало их оружие, и никто за ним не следил. Грех было упускать возможность пополнить за чужой счет собственный арсенал! А почему бы и нет? Кансалонским диверсантам приходилось и не такие задачи выполнять…

– Вот именно! Вы уже тысячу раз ходили, а нам тренироваться надо! Значит, пойдем мы с Ильзой! – радостно объявил Эдуард.

Что тут возразишь? Действительно, бойцам надо тренироваться…

Тренировка прошла успешно. Подобраться к беспечным пришельцам почти вплотную оказалось совсем просто – никакой защиты у них не было. Похитители подползли бесшумно, прячась в густой зелени, нашептывая формулы заговора для отвода глаз, длинной палкой зацепили за лямку, подтянули добычу к себе и поспешили восвояси. Охотники не сразу заметили пропажу, а потом долго шарили по окрестным кустам, искали. Забавно было наблюдать, как они бродят по поляне, тощенькие, длинноногие, похожие на белых аполидийских цапель…

Небывалый случай! – покачал головой проводник.

Хорошо, что в капсуле имелось запасное ружье, свое цакас Инолга ухитрился потерять. Разум говорил ему – ничего удивительного, это просто рассеянность на нервной почве, с каждым может случиться. Но незнакомое чувство, темное и древнее, некий архаический инстинкт, живущий в самых тайных глубинах души, подсказывал, нашептывал зловеще: не к добру это, ох, не к добру…

Но изменить уже ничего было нельзя. Охота началась.

Они шли, выстроившись широкой шеренгой. Проводник – чуть впереди, с ружьем на изготовку. Еще пятеро сотрудников фирмы прикрывали тыл. Цакас Инолга оказался правым крайним в строю – замешкался и не успел занять место в середине строя, казавшееся ему менее опасным. Лувала он даже не видел, тот ушел с друзьями на левый фланг. "Нарочно!" – с горечью думал отец. Он впервые заметил, что сын начал его сторониться. Инолга знал, что все дети однажды вырастают – таков закон жизни, – но все-таки грустил. И эта новая эмоция на некоторое время даже вытеснила страх…

Чем ближе к городу подходила шеренга, тем мутнее и чернее становилось на душе у цакаса Инолги. Горечь и страх сменились странной, нездоровой эйфорией. Ему передавалось взвинченное, кровожадно-радостное настроение соседей, их азарт, их нетерпение. Если бы не переводчик, сдерживающий порывы самых рьяных охотников, многие уже сломали бы строй и сорвались на бег. Они больше не контролировали себя. Они больше не были робкими кабинетными клерками и скучными чиновниками, стремящимися к комфорту и безопасности. Цивилизованность слетала с них, будто сухая луковая шелуха, обнажая крепкое и острое ядро. Генетическая память предков, отважных воинов и бывалых охотников, заставляла чаще биться сердца. Кровь закипала от предвкушения скорой и славной битвы. Упоительное, пьянящее чувство мужской сплоченности возникает, когда шагаешь вот так, плечом к плечу, с оружием в руках, с удалой песней на устах, сильный и смелый, по пыльным дорогам чужих миров. Ты – хозяин! Ты – победитель! Трепещи, все живое! Человек идет!..

И вдруг все это оборвалось, внезапно и жестоко. Громкий отрывистый хлопок, короткий болезненный вскрик, неловкий взмах руками… Отлетев назад и вбок, проводник тяжело рухнул навзничь, под ноги своим клиентам. "А-ах!" – прокатилось от центра шеренги к краям. И не стало больше сильных и смелых воинов. Робкие клерки и скучные чиновники замерли от ужаса, сбившись в кучу подле недвижимого тела. Они жались друг к другу, напуганные, растерянные и слабые, позабыв о грозном своем оружии. Нелегко это – превращаться из охотника в жертву…

– Стрельну-ка я на пробу! Хочу во-он того хмыря снять! Уж больно наглый! – Энка поднялась на колени, вскинула лук.

– Подожди, – остановил Хельги. – Помнишь, жрец говорил, стрелы их не берут. Давай испытаем огневую мощь иного мира. – Он извлек из кармана небольшую железную загогулину…

…Кошмар продлился недолго, минуту-другую. Потом проводник поднялся, скривил в поддельной улыбке побелевшие губы и громким, звенящим от боли голосом объявил:

– Все хорошо, господа, все прекрасно, не волнуйтесь! Кто-то из дичи метнул камень, такое изредка случается… – Он улыбнулся еще шире и неестественнее. – Согласитесь, ощущение легкой опасности придает охоте особый колорит! Кстати, вы можете убедиться в отличном качестве нашего защитного костюма. Посмотрите, вот сюда пришелся удар. Чувствуете, как затвердела ткань? А тело под ней цело и невредимо!

Клиенты толпились подле счастливо воскресшего, радостно хлопали по плечам, с любопытством тыкали пальцем в бок – каждое прикосновение отдавалось жгучей болью в сломанном ребре. Потому что врал проводник. Стрелы, копья, боевые топоры – да. Но не то, что было зажато у него в кулаке. Тонковата оказалась чудо-защита. Не рассчитывали ее против того оружия, что должно было появиться в этом мире не раньше чем через пятьсот лет. Сэкономила фирма на комфорте и безопасности клиентов…

– Не-а! Железные рыбки их тоже не берут! – Ильза с увлечением таращилась на охотников в двуглазую подзорную трубу. – Вон он, встал, отряхивается!

– Это не рыбки. Это называется пуля, – поправил демон-убийца. – Пистолет и пуля.

– Пу-ля! – хихикнула Ильза. – Пу-у-ля! – Чужое слово было таким смешным! Она хотела и второе слово сказать, но не выговорила. Поэтому повторила еще раз: – Пуля.

– Одна речь не пословица, – выдала очередную народную мудрость вредная сильфида.

Эдуард отобрал у Ильзы прибор.

– О! И правда встал! Улыбается, зараза! Ни царапины на нем!.. Теперь они его трогают… Зачем они его трогают?

Урожденному сприггану приборы на таком расстоянии были не нужны. Он видел, слышал и даже понимал, благо уже научился демоническим образом преодолевать языковые барьеры.

Энка уже не раз поддразнивала боевую подругу: "Вот видишь, как все несправедливо устроено! Ты тратишь на изучение языков годы, а Хельги стоит только пожелать – и он понимает чужую речь, и мы заодно с ним. Вся твоя наука коту под хвост. Обидно, да?" – "Нет, – спокойно отвечала диса. – Я языковед, а не переводчик, не путай. Лингвистика отнюдь не сводится к примитивному пониманию чужой речи".

Примитивно или нет, но на вопрос принца Хельги ответить смог.

– Они любуются, как затвердела от удара его одежда. Удивляются! Странно! Не знают, что ли, как работает собственная защита?

– Ничего странного, – возразила сестра по оружию. – Не видишь разве, что это за публика? Среди них настоящих воинов – раз-два в обчелся: один впереди, пятеро позади. Остальные – не пойми кто. Кисейные барышни на прогулке! Их обстреляли – ни один даже оружие на изготовку не взял. Столпились, как перепуганные овцы! Если бы не защита, мы бы их…

– Вот-вот! Если бы не защита! С ней-то что прикажете делать?! – невежливо перебил Орвуд.

Тем временем порядок в строю охотников был восстановлен, и шеренга продолжила движение.

– Нельзя допустить, чтобы они достигли города! – взволнованно молвил эльф.

– Они же мирные и никому не желают зла! – не удержалась от колкости сильфида.

– Я этого не утверждал. Только предположил.

– И помешал нанести упреждающий удар! – напомнил Орвуд – Сейчас начнется резня, и моя божественная репутация будет безнадежно подорвана.

– Ты ею так дорожишь? – искренне удивился Хельги. Гном смерил его взглядом.

– Естественно! Ты бы тоже дорожил, если бы она у тебя была…

Хельги не дослушал.

– Она у меня есть!.. В определенных кругах.

– Она у тебя есть оправданно и закономерно, поскольку ты демон, хоть и неудачный. Утратить ее ты не можешь, даже если станешь вести себя как полный идиот. А нам, простым смертным, приходится ею дорожить, если случится сойти за богов. Оплошаешь один раз – новую взять неоткуда будет.

– Да зачем она вам, простым смертным, в принципе нужна?!

В общем, они нашли отличную тему для дискуссии и еще долго ее развивали бы, не тресни Меридит каждого по голове, чтобы вернуть к действительности.

– Чего ты дерешься? Нельзя, что ли, словами сказать? – укорил Орвуд, потирая темечко – уж больно тяжела была у девицы рука.

– Я говорила словами, да только вы не желали слушать! Пришлось воздействовать физически.

– Вот и хорошо! – вдруг радостно подскочил Хельги. – Я все понял! Ура!

– Чего ты понял?!

– Понял, что делать с защитой! – Он начал издалека. – Принцип действия у нее такой. Участок, на который приходится удар, мгновенно затвердевает, и любое оружие от него тут же отскакивает. Но!.. – Он обвел слушателей торжествующим взглядом. – Если бы затвердел только тот крошечный участок, которого коснулась наша пуля, человека внутри все равно убило бы! Этим самым участком. Чтобы обезопасить тело, площадь отвердения должна быть многократно шире! Вот!

– Что – вот? Нам с того какая польза?

– Непосредственная! Мы будем целиться по суставам, чтобы они потеряли эластичность! Мы обездвижим противника!

Меридит задумалась. На первый взгляд, способ был хорош. Но…

– Ты уверен, что ткань остается твердой надолго?

– Не уверен. Испытаем. Альтернативы у нас все равно нет.

– А почему вы не хотите испытать скорпиона? Зря мы за ним ползали, что ли? – спросила Ильза разочарованно. – Может, он лучше любой альтернативы стреляет? – Девушка больше не путала ученые слова с магическими заклинаниями, но смысл их понимала не всегда.

– Будем стрелять из всего, что есть под рукой. Не одно, так другое поможет! – подытожил Рагнар.

И тут неожиданно подал голос Улль-Бриан:

– Не понимаю, к чему эти фантазии? Почему бы нам просто не воспользоваться старой доброй боевой магией? Этим существам нечего будет ей противопоставить.

– Угу, – кивнула Меридит с напускной серьезностью, – мы ведь тут, все как один, многоопытные боевые маги! В первую очередь – ты! Одно дело – пускать пыль в глаза туземцам балаганными фокусами, другое – воевать по-настоящему.

Юноша залился румянцем, а Энка сердито ткнула боевую подругу в бок.

– Умолкни, несчастная. Он хотел как лучше!

– Рано ему еще хотеть! Его дело – помалкивать и перенимать опыт. Не знает, с какого конца за меч берутся, а туда же… – поддержал дису рыцарь. С ним Энка спорить не стала. Улль-Бриан – его родственник, пусть сам решает, что для того лучше.

Занять выгодную боевую позицию – уже наполовину победить. Равнина на Подступах к городу отлично простреливалась с двух ближайших холмов. На одном «боги» засели изначально, на соседний перебежали Хельги и Меридит. «Вдвоем справитесь», – распорядилась Энка. Она по собственному почину взяла на себя командование операцией.

Перед началом сражения вышел еще один короткий спор – насчет Улль-Бриана. Орвуд, Ильза и Эдуард считали, что ему не надо давать оружие, чтобы не тратил зря боеприпасы. Их было не так много, каждый выстрел на счету. Но Энка и Аолен убеждали, что юноше надо тренироваться. И снова вопрос решил Рагнар, сказав: "Пусть кидается камнями, этого добра не жалко. Боги дадут, может, в кого и попадет!" Правда, бедному рыцарю пришлось пожалеть о своем необдуманном решении – именно в него Улль-Бриан и попал. Тяжелым булыжником, прямо промеж лопаток. Замах у него как-то не получился, и камень полетел не по той траектории.

Но это случилось чуть позже. А в то время пока шел спор, Хельги и Меридит изнывали в ожидании, сидя в кустах на склоне соседнего холма: "Чего они медлят, ослы сехальские?!"

По уговору, первой открыть стрельбу должна была основная группа.

Но вот наконец раздался первый выстрел. Это Энка подавала сигнал, выпалив из пистолета в колено воина, прикрывающего тыл шеренги. И началось…

И даже видавшим виды наемникам не приходилось участвовать в битве столь дикой и невозможной. И не в удивительной броне противника было дело и даже не в его устрашающем оружии. Кстати, скорпион сидов все-таки отличался от тех, что участвовали в сражении теперь. Луч того был ярко-малиновым, умел изгибаться, настигая жертву, и нес в себе магию – Хельги это хорошо запомнил. Оружие охотников имело похожую форму, но "длинный огонь" оказался голубоватым и прямолинейным. Самым худшим было то, что твари, державшие его в руках, не являлись воинами. Они даже не пытались следовать командам своих более опытных провожатых. Охваченные паникой, они палили в белый свет не глядя, на кого боги пошлют. Одни с визгом крутились вокруг своей оси, другие, замерев на месте, посылали смертоносный луч в одну точку, наверное, им казалось, что именно оттуда летят пули и стрелы, именно там засел враг. Третьи водили оружием вправо-влево, вверх-вниз… Если бы не защита, от которой лучи отражались, будто от зеркала, они просто перебили бы друг друга! Увы, собственное оружие не причиняло им вреда. Но что творилось кругом – невозможно передать словами!

Пространство было исчерчено голубыми линиями так густо, что напоминало астрал. Пересекаясь друг с другом или натыкаясь на препятствие, лучи рассыпались снопами искр, наполняя воздух запахом грозы. Уши разрывались от оглушительного грохота и треска – это валились по всей округе деревья, будто срубленные гигантским топором. В городе рушились здания, занимались огнем крыши. На холмах начинал дымиться и едко чадить свежий валежник. Языки пламени расползались по склонам.

Поистине железными нервами нужно было обладать для того, чтобы сидеть посреди этого вселенского безобразия, ежесекундно рискуя остаться без головы, и спокойно, методично, стараясь не допустить ни единого промаха, целиться по суставам своих противников! "Это была идиотская затея!" – позже бранил демона-убийцу Орвуд. Тем не менее она имела успех!

"Лувал! Сын мой! Где ты, Лувал? Откликнись!" – в отчаянии звал, надрывно визжал, срывая голос, цакас Инолга. Но напрасно. Кричали все, обезумев от боли, от ужаса, царящего вокруг, от страха за свою жизнь и безопасность близких. И никто никого не слышал. Светопреставление – не было другого слова, способного описать происходящее. Чужой мир рушился, стараясь похоронить непрошеных гостей под своими обломками – и не было им, несчастным, спасения!

Сначала Инолга стрелял. Куда, зачем – и сам не понимал. Просто делал как все. А потом резкая боль в локте – и рука застыла, окоченела, намертво скованная броней. Ружье сделалось бесполезным. Тогда он бросил его, кинулся бежать, куда-то вбок, налево. Ему казалось, где-то там должен быть Лувал. Но помешал щелчок под колено, вроде бы легкий и безболезненный, однако нога моментально лишилась подвижности, будто загипсованная в согнутом состоянии. Теперь цакас мог только ползти. И он полз, полз вперед, пока третий, самый страшный удар в поясницу его не остановил. Оглушенный болью, он не мог понять, что стало причиной его неподвижности – отвердевшая ткань защитного костюма или раздробленный пулей позвонок. Он замер лицом вниз, прижавшись щекой к оболочке защитного шлема, и заплакал от отчаяния, бессилия и какого-то истерического умиления. Цакасу вдруг пришло в голову, что эта прохладная, гладкая, надежная поверхность – последнее, что связывает его с уютной, комфортной и безопасной родиной. Со всем тем, чего он больше не увидит ни-ког-да!

Наконец что-то тяжелое навалилось сверху, и сознание померкло. Инолга не видел, как попадали наземь, один за другим, его спутники. Не слышал, как стихла стрельба…

– Ну что, пошли собирать трупы? – радостно предложила Энка, выглянув из засады. Никакого движения внизу больше не наблюдалось. Скованные по рукам и ногам, люди и вправду казались мертвыми.

– Ага! – радостно откликнулась Ильза. Ей не терпелось рассмотреть врагов поближе и, главное, обезоружить их. От греха, как говаривал ее покойный дядька.

…Он очнулся, когда все было кончено. Сделав над собой нечеловеческое усилие, превозмогая боль в спине, при помощи левой руки – она единственная сохраняла подвижность – кое-как перекатился на спину. Чье-то тело скатилось с его ног, грязно ругаясь и поскуливая. «Замолчите! – велел цакас плаксиво. – И без вас тошно!» Кто-то послушался и замолчал. Может быть, даже умер. «Скоро я тоже умру», – подумал Инолга очень спокойно и попытался оглядеться. Но почти ничего не увидел. Густой, стелющийся по земле дым стекал с холмов в низину. Запаха его цакас не ощутил – активизировались воздушные фильтры защитного шлема. У него создалось впечатление, будто все окутано непроглядным, грязно-серым туманом…

И вот из тумана вышли ОНИ. Их было девять. Высокие, широкоплечие, молодые и сильные – только один пониже и с бородой. Они не походили на обитателей города – на "дичь", как говорилось в рекламном проспекте. Не были они похожи и на людей.

Один, перешагивая через тела, будто через бревна, подошел прямо к цакасу, склонился над ним, красивый и страшный, и произнес на незнакомом языке, смысл которого Инолга непостижимым образом понимал:

– Ого! А вот в этом хмыре есть магия! И немало! Кто бы мог подумать!

Он взял цакаса за грудки левой рукой (правая была занята оружием) и одним невероятно сильным рывком поставил на ноги. Вернее, на ногу, ту, что оставалась прямой. Инолга взвыл от боли в позвоночнике и повалился вбок.

– Падает! – пожаловался Хельги разочарованно. И повторил попытку, только руку больше не разжимал.

– Да брось ты его! – крикнула Энка. – Смотри, на нас сверху огонь идет! Туши немедленно!

Пожары Хельги погасил, все разом. Благо камней под рукой валялось предостаточно – Улль-Бриан накидал. Сперва урожденный спригган хотел унять пламя непосредственным воздействием магии, но в последний момент передумал. Огонь – трудноуправляемая стихия, легче иметь дело с водой. На нее и сил требуется куда меньше… И камни надо было брать не такие крупные. Как он сразу не сообразил, осел сехальский! Но повернуть процесс вспять было уже невозможно. Сплошная стена дождя обрушилась на землю, понеслась вниз по склонам холмов мутными потоками. Низину быстро затопило, и недвижимые тела охотников оказались в воде. Шлемы не позволяли им захлебнуться, но сквозь тонкую ткань безжалостно пробирался холод.

– Опять камни раскладывал? А поступить, как подобает демону, нельзя было? – сердито осведомилась Энка, заметив, что брат ее боевой подруги хлюпает носом и размазывает кровь.

– Можно! – огрызнулся горе-демон раздраженно. – В другой раз так и сделаю! Если тебя не пугает Всемирный потоп! Видишь, я и с камнями-то не рассчитал…

– Хватит браниться! Давайте решать, что делать с пленными! – прервал его Рагнар.

– И думать нечего! Выудим из лужи, вытряхнем из одежды и отдадим горожанам! – выпалил подменный сын ярла. Он был в ярости. Живописный окрестный ландшафт был превращен в безобразные обгоревшие завалы – страшно подумать, сколько мелких лесных обитателей погибло в огне. Поэтому виновники этого беспредела должны были расплатиться сполна – так он считал.

– С ума сошел?! – воскликнул Аолен. – Ты знаешь, что с ними сделают жрецы?

Хельги энергично кивнул.

– Разумеется! Не знал – не предлагал бы! Большей гадости мы для них придумать не сможем!

– Боги Великие! И это говорит существо, считающее себя цивилизованным, образованным и прогрессивным! Тебя не учили, что с пленными подобает обращаться достойно?

Хельги кровожадно усмехнулся.

– А как же! Само собой, учили. Хочешь, расскажу, как обращаются с пленными фьординги?

– Не стоит! – поспешно отказался эльф. – Достаточно на сегодня страстей. Мы все равно не станем следовать примеру фьордингов. Скажи, Рагнар! – Он знал, у кого искать поддержки.

– Не станем! – согласился рыцарь. – Благородный воин не должен мучить пленных и глумиться над трупами.

Но Хельги был настроен слишком агрессивно.

– А я вам и не предлагаю. Найдется множество желающих сделать это за нас.

…Спор был чисто риторическим, и девицы только посмеивались, наблюдая за тем, как эльф и рыцарь на два голоса запальчиво и страстно учат морали демона-убийцу. А тот, исключительно развлечения ради, стоит на своем: смерть негодяям – и точка!

– Но они по большому счету ничего плохого не сделали! – увещевал эльф.

– Как не сделали?! А это?! – Хельги негодующе указал на изуродованные холмы.

– Они не специально. Они только оборонялись – мы первые на них напали. Они ведь даже никого не убили!

– Просто не успели. Не останови мы их вовремя, сейчас резали бы горожан почем зря! За этим и шли!

– История слагательного наклона не имеет! – важно сказала Ильза, чтобы подлить масла в огонь.

– Сослагательного наклонения, – поправила Меридит. – Вы языком работайте, но и о деле не забывайте!

Под "делом" она подразумевала процесс разоружения пленных, проходивший не вполне гладко. У некоторых оружие приходилось силой вырывать из рук, они держали его мертвой хваткой – так утопающий хватается за соломинку. А некоторые даже пытались пустить его в ход. За ними зорко следил Хельги. Он хоть и развлекался болтовней, но бдительности не терял. Стоило кому-то из лежащих совершить угрожающее движение – он в тот же миг получал удар стрелой по рукам. А демон довольно фыркал, доставал из колчана новую стрелу, и нарочито громко продолжал развивать свою кровавую идею:

– Сами посудите: как же иначе? Мы вторглись на чужую территорию, в смысле, на территорию чужого бога. Выдали себя за него, вмешались в жизнь подданных без всяких на то прав. Имеет Кукулькан право на компенсацию? Имеет. А в чем она может выражаться? В жертвах. Полсотни отличных жертв – чем не компенсация? Лично мне понравилось бы. Я бы сразу сменил гнев на милость…

– Ну ты уже совсем договорился… – присвистнула сестра по оружию.

А Ильза, не разобрав, радостно предложила:

– О! Хочешь, я принесу тебе жертву прямо сейчас? Тогда разрешишь тебе поклоняться? – Она занесла нож над горлом посиневшего от ужаса пришельца.

Хельги тут же вышел из образа циничного душегуба.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю