Текст книги "Игра в отношения (СИ)"
Автор книги: Юлия Вариун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
4
* * *
Доктор Норинг был в расстроенных чувствах. Лето наступило в герцогстве, но только на словах. По факту, он и осени такой мерзкой не знал, живя в своем вечно теплом климате. А тут… сплошной мрак! Словом, акклиматизация проходила тяжело и вообще никуда она гадина не проходила. А застопорилась на одном месте, доводя Форда до бессилия и физического, и морального. И хотя работа с Брайтоном и забота о неожиданно появившейся племяннице с чудными бархатными на ощупь рожками немного отвлекали его от собственного общего состояния разбитости, в целом, легче ему никак не становилось. Мужчина привык к красивой жизни на океанском побережье. В большом собственном доме, где много света и тепла. Привык к легкой, дорогой одежде из качественных тканей. Привык к свободе передвижения на комфортабельном автомобиле. И еще много к чему… что дарит развитая цивилизация. И не то, чтобы ему было так уж в тягость передвигаться на карете по неровностям дорог или не хватало модных бутиков и кофе-баров. Нет, все это мелочи, которые не влияли на настроение Форда. Но вот погода… это был полный трэш для несчастного психиатра.
Последнюю неделю он увлекся непростой историей бывшей наемницы. Эрика манила гуру психиатрии своим отчаянием, словно безмолвно прося помощи. Сама бы она не попросила. Слишком сильная, волевая и независимая. Кремень, а не женщина. Про таких в мире самого Форда говорят «баба с яйцами» Так что эта леди точно бы не попросила помощи целителя душ, как в этом мире называли его профессию. Но вот ее душа… которую доктор слышал и чувствовал, потому что был эмпатом… она буквально вопила. Ее разрывало от отчаянной, мятежной, болезненной неудовлетворенности. Ее корежило от чувства вины. Выкручивало и рвало на части от желания быть счастливой и от понимания, насколько нереально это желание.
Было трудно договориться с Эрикой. Женщина не хотела идти на контакт. Но гуру он или так… дешевый клоун – психоаналитик для чихуахуа Пэрис Хилтон? Конечно пришлось поработать. Но старания Форда были вознаграждены. Расположив к себе Эрику, он узнал много интересного и шокирующего, что его самого повергало в ужас. Но отринув собственные предубеждения, он постарался думать лишь о том, что перед ним душа, нуждающаяся в помощи, а не убийца с руками в крови до самых плечевых суставов.
А потому он снова и снова инициировал встречи с Эрикой. Вплоть до «случайных» столкновений, лишь бы побольше контактировать с ней. Больше говорить. С каждым разом узнавая все больше и делая выводы все плачевнее. Впрочем, надежда была. Ее правда не было видно, но она ощущалась доктором Норингом, как нечто невесомое и эфемерное, окутывающее заблудшую в собственных страхах душу.
Сегодня был особенно паршивый денек. Дождь лил весь день, а ураганные ветра не позволяли выйти на улицу. Впрочем от несения вахты погодные условия никого не спасли и Форд видел, как сменялись часовые на внешней стене и внизу в стратегически важных точках по периметру внутреннего двора. Сквозь окно своих апартаментов Форд видел и фигуру командира гвардии, который не нежился у камина с бокалом вина, а добросовестно обходил посты на стене. Брайтона трудно было не заметить и не узнать, слишком уж колоритной была его фигура. Так что даже тонны воды, заливающие герцогство не смогли его укрыть от внимательного взгляда доктора.
– Я привыкну, – со вздохом он отвернулся от окна, убеждая себя, что человек такая мерзкая тварь, которая может адаптироваться и привыкнуть ко всему. Тем более, что такое погода? Мелочи жизни! – Не неженка, – устало растирает руками глаза, подумывая на ночь глядя навестить сестру или не стоит. У Кайли, к великому облегчению самого Форда, но и изрядной доли негодования, не было проблем с акклиматизацией. Или материнство ее делает непробиваемо счастливой? Или он такой хиленький оказался по сравнению с сестрой? – Снега сошли, уже хорошо, – убалтывает себя Форд видеть позитив даже в унылом мокром недоразумении, и все же выходит из своей комнаты.
Но не успевает он сделать и шагу, как его накрывает волной чужого отчаяния. Чужого, но уже такого знакомого. Форд даже покачнулся от мощного удара по его чувствительной эмпатической сути, схватился за переносицу пальцами, пытаясь собрать мысли в кучку и понять откуда был посыл. Впрочем, буквально сразу он услышал поспешные шаги, звуки от подбитых металлом каблуков разлетались в тишине пустых коридоров.
«Эрика» мысленно узнал доктор мечущуюся душу и поспешил на ее поиски.
Буквально за поворотом один коридор пересекал иной, где на коврах еще остались мокрые следы, очевидно что тут только что кто-то прошел, явившись из мокрого ада улицы. Форд знал, где комната Эрики, уже не раз за последнюю неделю провожал ее. И сейчас мокрые следы его уверенно вели к дверям ее апартаментов.
Чем ближе был доктор Норинг к своей цели, тем сильнее его давило отчаяние и боль, почти физически ощутимая, настолько она была сильна, хоть и относилась к органу весьма эфемерному. Но, как показывает практика, душевная боль иногда способна причинить страданий даже больше, чем отрезанная нога. Уже у самой двери он замялся, размышляя постучать ли или так зайти?
Нет, конечно Форд помнил, что эта женщина была первоклассным палачом, и вламываться в ее покои без приглашения это считай дай разрешение ей как минимум нос сломать нахалу, если не оторвать гениталии. Но… она была в таком состоянии…
Из-за двери послышались сдавленные рыдания, быстро переходящие в истеричные и неконтролируемые. И этот фактор решил почти шекспировскую дилемму входить или не входить. Стучать или не стучать. Форд просто нажал на золоченную резную ручку и без спроса вошел в святая святых – женские покои. На полу у самой двери лежала Эрика. Она сжалась в маленький беззащитный комочек и беззастенчиво самозабвенно рыдала, не чувствуя прихода чужака, не зная о его присутствии.
Сердце и разум эмпата рвалось на части, когда его снова и снова накрывало чужими чувствами.
«Надо научиться экранироваться от нежелательных эманаций, – отстраненно думал Форд, морщась и глубоко дыша, чтобы вернуть себе ясность мысли, а не лечь рядом и реветь, – бедная девочка, – с жалостью смотрит на Эрику, касаясь ее плеча ладонью»
– Тшш… – зашептал он, пытаясь привлечь ее внимание, поймать осмысленный взгляд но женщина довела себя до неадекватного состояния, кажется она даже не поняла, что происходит, когда Форд поднял ее на руки и унес, считая это все плодом своего травмированного воображения. – Тшш… я тебе помогу…
* * *
Эрика не часто позволяла себе такие приступы слабости. Но бывало, да. Еще когда она была наемницей, сам Брайтон приводил ее в чувства. Пару раз он даже прибегал к радикальным мерам. Как оказалось, секс был отличным успокоительным. С тех пор, как она поселилась в герцогстве, Эрика не знала таких эмоциональных срывов. Давно ее не корежило. Но последний месяц ее что-то стало накрывать. Что послужило спусковым крючком, она не могла точно сказать. Сначала эти сны… донимали. Потом Кайли со своими счастливыми глазами и очаровательной дочерью… дочерью, которой никогда не будет у самой Эрики. А ведь… она так хотела бы быть счастливой. Женой и матерью… Но…
Еще этот доктор со своими все понимающими взглядами и вкрадчивыми вопросами… Словом… накрыло ее. И теперь она самозабвенно оплакивает свою судьбу.
– Уйди Брай, – всхлипывает Эрика, даже пытается вяло отбиться от мужских рук, что ее уверенно поднимают и уносят куда-то. – Не надо, не трогай меня, сама справлюсь, – пытается оттолкнуть, даже не понимая, кто ее несет. А силы в руках и нет. Движения вялые, заторможенные. Будто вся из себя она выдохлась. Ватными руками не сильно-то потолкаешься, когда мужские руки тебя беззастенчиво прижимают к груди. – Я хочу переболеть уже, Брай, – завывает она, некрасиво рыдая ему в рубашку. – Хочу вырвать эту боль… избавится от нее…
– Тшш… – успокаивает ее чужой голос. Эрика в приступе своей агонии даже не понимает, что голос не принадлежит ее командиру. Она слышит его, но слова не доходят до расшатанного сознания. – Сейчас полегчает, – из мешанины слов и образов она вырывает единственную фразу, что ей понятна. А потом чувствует болезненный укол и сильные руки, что ее обнимают, покачивая, как ребенка. И голос его… отдаленно знакомый, но неузнаваемый… его слова, будто убаюкивающие, заставляющие прислушиваться. Ненавязчивые поглаживания по спине и голове. Ее истерика нисходит до редких всхлипов и икоты. – давай, девочка, выпрямись, – просит ее мужчина, подталкивая в спину, чтобы села ровнее. Губ касается прохлада стекла. – Сделай глоток… – снова этот голос… и чужие руки насильно вливают в ее рот прохладную воду со странным привкусом.
«Хоть бы отрава, – отстраненно думает Эрика, послушно глотая и судорожно переводя дыхание»
Через силу она разлепляет веки, ужасно опухшие из-за слез. Перед глазами расплываются очертания смутно знакомого лица.
– Все хорошо, – мягко уговаривает ее мужчина, гладя по голове. По лицу. И прижимает ее к себе, – отдохни… тебе сейчас лучше поспать…
И у Эрики нет сил сопротивляться силе и уверенности ее нежданного спасителя. Усыпая она только отстраненно подумала, что это был не Брайтон…
5
* * *
Очнулась Эрика от своего забытья, не понимая, где находится. Она с трудом разлепила опухшие глаза, которые пекли и чесались, будто песком засыпанные. Первое, что она заметила, это запах. Чужой. Мужской. Но… вовсе не вызывающий отвращения. Такой… наоборот даже. Волнующий и будто… родной.
Привстав с подушки, бывшая наемница взволнованно осмотрелась. То, что она в комнате иномирного доктора было видно невооруженным глазом. На прикроватной тумбе лежал непонятный артефакт, пугающей конструкции, стояла большая кружка из тонкостенного белоснежного стекла. В ней все еще было немного странно пахнущей воды. Лежали неровной стопкой книги. Беглый взгляд брошенный на корешки книг позволил заметить непонятные ей письмена.
Где сам хозяин комнаты известно не было, и хотя Эрики было ужасно стыдно за себя, она все же твердо была намерена сказать «спасибо» и еще… извиниться. Да. За истерику и свое неприличное поведение, которого она правда не помнила, но догадывалась, что вряд ли была в приглядном виде, позволив себе давно уже забытую слабость.
Эрика решительно собрала свои все еще слабые и ватные конечности и откинула одеяло, собираясь встать. Но так и замерла в нерешительности. Потому что… была обнажена. Абсолютно. Даже нижних панталонов на ней не было.
– Что за…? – не веря своим глазам, потрясла головой Эрика, пытаясь развидеть свое голое тело. И страстно желая умереть. Прямо сейчас. Пока не выяснилось, что она переспала с иномирцем. Что этот идеальный, умный, образованный красавчик видел ее вот такую… жар и стыд опалил женское лицо. Даже затылок запек, так ей хотелось сгореть на месте. Наемница быстро закутала себя обратно в одеяло и нервно огляделась в поисках своей одежды. Ничего не попалось на глаза, поэтому отчаянно краснея, она решила идти прямо в одеяле. Можно конечно было бы уйти к себе и одеться сначала, а потом уже приходить на разбор полетов. А можно вообще сбежать и ничего не выяснять. Но это как-то малодушно, даже для Моники вах Дэли, не говоря уже о Невидимой Смерти или железной Эрики.
Поэтому переборов ненависть и отвращение к самой себе, затолкнув смущение поглубже в полупопия, она уверенно двинулась на выход из спальни. Если Форда не окажется где-то в пределах его комнат, то придется идти переодеваться, а потом уже искать. Но к счастью ли, Эрика сильно сомневалась, что это так, доктор обнаружился в соседней комнате. Стоило только ей приоткрыть дверь, как до слуха женщины донеслись звуки сильных хлопков или ударов и громкого дыхания. Растеряв половину своей уверенности, она все же вошла в комнату, видимо должную быть неким подобием рабочего кабинета. Потому что тут был большой стол, заваленный бумагами и книгами. Стоял монументальный книжный шкаф, наполовину заполненный, оставшаяся часть фолиантов, иначе не назвать эти талмуды, лежала высокими башнями на полу по всему кабинету. А в дальнем углу было место, откуда и доносились подозрительные звуки.
Что бы это ни было, и как бы оно не называлось, принесено оно было явно из другого мира. Больше всего непонятное приспособление было похоже на огромный кожаный мешок, который болтался на цепях, неизвестно как держась под потолком. И доктор Форд его с упоением лупил руками, спрятанными в больших мягких перчатках. Мужчина был обнажен по пояс. Из под свободных серых брюк виднелась белоснежная резинка нижнего белья. Под загорелой и мокрой от пота кожей красиво перекатывались мышцы. Он остервенело выплескивал свое видимо не очень хорошее настроение на этот несчастный мешок, со скрипом раскачивающийся на цепях. Причем не забывал иногда добавлять и удары с колена, при этом он обхватывал свою «жертву» руками так, что можно было бы представить на месте мешка человека, которого мужчина поймал в захват и добивает с ноги.
Проследив за работой или скорее уж за сбрасыванием стресса доктора, Эрика жадно сглотнула, отводя глаза от красивого и такого сейчас притягательного в своем диком, агрессивном виде, в каком его никто еще не видел в этом мире, мужчины. Гвардейцы даже посмеиваются за глаза, не понимая, что этот неженка и белоручка забыл в военной академии. Да еще и ходит среди приближенных друзей самого Свирепого Брайтона а тот, как известно уважает только силу.
Эрика огорченно скривила губы, отворачиваясь. Не желая выдавать своего интереса к доктору, как к мужчине. Взяла свое голодное сердце в каменный кулак и дрожащей рукой постучалась, привлекая к себе внимание.
Форд поймал свой мешок в объятия, когда тот возвращался к нему после очередного мощного прямого удара.
– Эрика, – горячо выдохнул доктор, улыбаясь. – Как вы… ты? – не сразу решил он, как лучше обратиться к женщине, но видимо решив, что теперь они знакомы намного ближе и все же выбрал менее официальный тон. Пару раз вдохнул – выдохнул, успокаивая свою дыхалку после интенсивного занятия. Подошел ближе обдавая женщину жаром своего разгоряченного тренировкой тела. И смущая своей улыбкой. Несчастная бывшая убийца снова отводит глаза. Тяжело сглатывает, краем глаза замечая, как доктор снимает свои перчатки.
– Я… Мне… – не может найти нужные слова Эрика и вздрагивает, когда ее щеки касается мужская рука. – Мне очень жаль…
– Эрика, – мягкий голос заставляет поднять виноватый взгляд и посмотреть в серые глаза Форда. – Этот гнойник должен был прорвать. Рано или поздно. Да, было больно, но ты справилась. Теперь будет легче. Теперь рана будет заживать.
– Не думаю, что это надолго, – хмыкает безнадежно женщина, подтягивая одеяло выше.
– Скажи, у тебя же уже были такие приступы, верно? – вздыхает Форд и открывает дверь, жестом предлагая ей вернуться в спальню. Эрика отчаянно покраснела, прижимая одеяло, как родное. Кивнула, отвечая на вопрос.
– Давно, – не хотя признается. – Еще до моего приезда в герцогство. Я даже думала, что уже избавилась от этой слабости…
– Как думаешь, что послужило триггером? – рука Форда ложится на талию, обернутую толстым одеялом и подталкивает, вынуждая зайти в спальню.
– Что? – непонимающе хлопает глазами Эрика, пока доктор ее усаживает в одно из кресел у окна.
– Что заставило тебя вновь вспомнить то, что ты считала забытым? – разъяснил свой вопрос Форд, исчезая за дверью, ведущей в ванную. Впрочем дверь он за собой не закрыл, поэтому Эрика слышала, как мужчина поспешно полощется водой и сетует на отсутствие какого-то душа. – Говори, Эрика. Что тебя вывело из устойчивого состояния? – Доносились вопросы доктора вперемешку со звуками льющейся воды. Женщина слывущая железной во всех отношениях сейчас сидела, тупо уставившись в одну точку перед собой и безнадежно краснела, представляя, как иномирец себя моет. Но даже не успела опомнится, как Форд уже выходил из ванной комнаты. Его бедра были замотаны большим полотенцем, а тело блестело сотнями капелек воды. Не останавливаясь около смущенной пациентки, доктор быстро скрылся в гардеробной, продолжая на ходу говорить.
– Говори, Эрика. Не молчи. Я хочу услышать, что стало причиной твоего срыва.
– Я не знаю, – поспешно попыталась отовраться она, но не успела перевести дух, как ее то ли спаситель, то ли мучитель уже стоял возле нее, полностью одетый, посвежевший и ужасно приятно пахнущий. Чем-то свежим, дерзким, щекочущим.
– Знаешь! – присаживается в соседнее кресло, задумчиво чешет бровь. – И я хочу чтобы ты сама озвучила причину. Не хочу тебя не в чем убеждать. Ты должна сама понять.
– Я хочу одеться, – нервно отводит взгляд Эрика. – Мне неуютно быть обнаженной перед одетым мужчиной…
– Могу раздеться, – насмешничая, перебивает ее Форд. – Хотя мой не сильно одетый вид тебе тоже не доставил равновесия в душе.
– Я не о том. Я… голая! – начиная злится, фырчит она. – Мне некомфортно…
– Я не дам тебе одежду, – тяжелеет взгляд доктора. – Ты наденешь ее и снова покроешься панцирем. Станешь железной, непробиваемой наемницей, с которой я не смогу наладить контакт.
– А без одежды я кто? – непонимающе хлопают темно русые ресницы.
– Ну, в первую очередь, ты женщина, – несколько снисходительно поясняет Форд. – Почувствуй, как это.
– Что? – даже дыхание задержала она, ожидая ответ.
– Быть женщиной, Эрика. Почувствуй, какого это. Быть слабой. Зависимой. Ранимой… – меняется интонация мужского голоса на соблазнительную, – нежной…
Пауза. Эрика взволнованно сглатывает набежавшую в рот слюну. Выдыхает тревожно.
– Не мой случай.
– Сейчас, именно, что твой.
– Даже голая и безоружная я могу свернуть твою шею, – неуверенно возражает она, боязливо поглядывая на своего доктора. Но тот лишь негромко рассмеялся.
– То есть тебе нужен сильный собеседник, – смеясь встает он со своего кресла и направляется к прикроватной тумбе. Что-то ищет в ящике стола. Эрика слышит возню, не решаясь следить за человеком взглядом. Слышит щелчок. Тревожно вздрагивает. А потом холод метала обжигает ее шею, куда Форд приставил что-то, видимо опасное. – Не бойся, милая, – шепчет у самой ее макушки.
– Я не милая, – по привычке огрызается Эрика. Но тут же прикусывает себе язык, потому что давление инородного предмета в шею усилилось, как бы намекая не спорить. – Что это? – глубоко вздыхает.
– Оружие, наемница. – Слышно в голосе ухмылку. – Из моего мира. Одно мое нажатие пальца и тебе снесет голову.
– Такого не бывает, – с сомнением тянет.
– Пуф… – издевательски имитирует звук взрыва Форд, обдавая ее голову горячим дыханием. – И нет такой очаровательной головушки…
– Я не понимаю… этой игры.
– Все просто, Эрика. Ты уважаешь силу. С тем, кто слабее ты не можешь чувствовать себя слабой. А мне надо, чтобы ты почувствовала себя такой. Беспомощной. Чтобы позволила себе быть женщиной. А не солдатом.
– Что это изменит?! – риторически вопрошает сникшая фигура в одеяле.
– Попробуй, – снова его дыхание опаляет. Доктор отстраняется, возвращаясь в свое кресло. Загадочное иномирное оружие, похожее на черную загогулину кладет на столик между ними. – Я знаю, что стать наемницей тебя вынудил случай. Давай с тобой представим, что этого не было?
– Не понимаю, – поднимает Эрика свои затуманенные неясными ей самой чувствами глаза.
– Давай, помечтаем, девочка? – улыбается он, барабаня пальцами по столу около своего оружия. – Вот… допустим, ты не стала наемницей. Осталась в своей родной деревеньке… вышла замуж…
В ответ ему полетел горький смешок.
– Просто представь. Расскажи мне о той жизни, какая у тебя могла бы быть?
– Я… не знаю… я не хотела замуж за Эртана.
– Я помню, – подсказывает ей Форд. – А ты не вспоминай того… кем он был?
– Мельник…
– Вот, представь, что ты гуляла… около озера, например…
– Речка, – взгляд ее пуст, не здесь, будто и правда она видит речку из своей деревни, и как растут вокруг нее дикий цветы.
– Речка, – соглашается Форд. – И вот… решила ты, искупаться, поплавать… любишь плавать?
В ответ кивок.
– Хорошо, – улыбается доктор. – Ты разделась и в чем мать родила устроила себе купание. Вещи разумеется на берегу оставила.
– Под камнем, – грустно улыбается Эрика. Прикрывает глаза. – У большого дуба.
– Отлично, – снова снижается голос мужчины. – Ты отлично нанырялась. Наплавалась. И хотела уже выходить из воды, как заметила своего жениха. На том самом камне, где твоя одежда.
Эрика не открывая глаз зло оскаливается. Мда… у бедного мельника не было никакого шанса выжить.
– После недолгого переругивания и требования отдать одежду и свалить в закат, твой несдержанный и оскорбленный в лучших чувствах жених решает форсировать события и взять тебя до свадьбы. Здесь. И сейчас.
– Нет, – взволнованно просит Эрика, сжимая на груди одеяло, как последнюю защиту. Глаз не открывая. Да, Форд умел вводить людей при необходимости в подобие транса или гипнотического сна. Но сейчас этого не делал. Эрика сама не заметила, как прониклась фантазией, пусть и неприятной, но вжилась в нее, переживая все, что озвучивает Форд.
– Да, Эрика, да, он хочет тебя. И он получит тебя.
– Я убью, – сквозь зубы цедит она.
– Не торопись, – усмехается доктор. – Кто-то может успеть до тебя. Твой мельник уже протягивал к тебе руки, стоя по пояс в воде, когда его кто-то выдернул обратно на берег.
– Кто? – несмело улыбается. Боязливо.
– Не знаю. Ты мне скажи? Это мог быть Брайтон, например?
Отрицательно качает головой в ответ.
– Мы не были тогда знакомы.
– Хорошо. Допустим… случайный герой, проезжавший мимо?
Кивает.
– Он мог быть кем угодно. Императорский гвардеец? Маг – путешественник? Граф из соседних земель? Представь, кого угодно, кто мог бы стать твоим спасителем. Он знатно отходил проходимца мельника. Ты радостно наблюдала, как причина твоих душевных страданий сама страдает весьма ощутимо и физически… а потом неизвестный рыцарь благородно подал тебе одежду, даже отвернулся, пока ты одевалась…
– Так не бывает, – улыбается и снова грустно.
– Не важно, милая. Мы же просто мечтаем, верно? Ты влюбляешься в своего спасителя. Он в тебя… – замолкает вдруг Норинг, делая паузу. Выжидая.
– И…? – нетерпеливо спрашивает Эрика, даже вперед жадно подалась. Глаза все еще закрыты.
– И… как было дальше? – из рассказчика Форд вдруг становится слушателем и с удовольствием узнает, чего действительно хочется несчастной и голодной душе. Эрика в красках рассказала, какой у нее должен был быть дом, где стоять какая вещь, в какой части дома была детская и с какой любовью была вырезана колыбелька для малыша ее спасителем, ее мужем…
Слушал он и складывал в голове уже план вытаскивания своей неординарной пациентки из жопы самокопания.
– Эрика, – выводит ее из красочных мыслей голос доктора. – Скажи, почему ты не подпускаешь к себе мужчин?
Глаза наемницы удивленно распахиваются.
– Ты красивая женщина. На тебя обращают внимание. Я сам слышал, как гвардейцы рассуждают о твоих прелестях и твоей же недоступности. Почему ты никого не видишь рядом с собой?
– Я… – замялась неуверенно Эрика. – Я не создана для отношений. Семья… это не для меня. Я… не способна…
– Ты не пробовала, – пожимает плечами Форд. – Рискни.
– Да кому я нужна?! – в сердцах выкрикивает она и уже тише добавляет, – такая…
– На каждый товар свой покупатель, – еще одно равнодушное пожимание плечами от мужчины. – Попробуй, – и ободряюще улыбается ей. – Хоть бы и с Брайтоном. Знаю, что у вас бывают отношения на уровне кровати. Почему бы вам не попробовать что-то большее…
– Нееет. Нет! – даже поднялась из своего кресла наемница и раздраженно фыркнула, путаясь ногами в одеяле. – Нет. Он… это просто секс. Был… мы… не созданы для любви, для отношений. Тем более друг с другом. Не может быть в одной семье два мужика.
На это Форд лишь фыркнул, вспомнив, что в его мире очень даже может быть и такой вариант.
– Что…? Что ты… смеешься?! – возмущенно поворачивается к нему Эрика. –
– Ничего. Не бери в голову. Давай вернемся к твоим тараканам, – улыбается криво. Так, что у Эрики в груди защемило.
«Нельзя же быть таким красивым! – думает она возмущенно и снова отворачивается. – Брайтон красив. Его светлость вообще шикарный мужчина. Но у них красота такая… суровая. Жесткая. У доктора же совсем иная внешность. Он мельче привычных ей мужчин. Но все равно высок и крепок. Даже рядом с оборотнями не потеряется. А они ребята здоровые. Рядом же с самой Эрикой и того подавно смотрится внушительно. Ведь она совершенно невзрачных габаритов. Даром, что убить может даже дракона при желании. А ни ростом, ни весом толком не уродилась. Ни внешностью, – совсем скорбно закончила свой мысленный монолог»
– У меня есть предложение, – внезапно близко прозвучал голос Форда, заставив женщину вздрогнуть. На обнаженные плечи легли его руки. Эрика скосила взгляд, оценивая красивую ладонь с длинными музыкальными пальцами и аккуратными ногтями.
«Как у благородного руки, – отстраненно подумала, вздыхая»
– Давай, сыграем с тобой в игру? – снова вкрадчиво звучит голос Норинга.
– В игру? – просевшим голосом переспрашивает она.
– Угу…
– Какую? – волнительно переводит дыхание, судорожно соображая, как не выдать своего состояния. Ведь… его близость стала почти болезненной для Эрики. Напрягающей. Волнующей.
«Что со мной происходит? – панически размышляет. – Может быть… может быть это какой-то наркотик? Он заставлял меня что-то выпить кажется? – взгляд Эрики резко устремляется к белому стакану на прикроватной тумбе. – И я все еще не извинилась, – с отчаянием вспоминает свою вчерашнюю истерику. – Ему пришлось меня трахнуть, чтобы я успокоилась?»
– Ты не слушаешь меня, – недовольный, но все еще тихий голос доктора вырывает ее из своих мыслей. Бескомпромиссные руки разворачивают лицом к лицу. – Я предлагаю сыграть с тобой в отношения.
– С тобой? – неуверенно.
– С тобой! – с кривой усмешкой. – Друг с другом.
– Сыграть?
– Да. Давай… притворимся. Не надолго. Но хотя бы неделю. Или месяц. Будем вести себя так, словно мы не знаю… если не женаты, то хотя бы на стадии романтического конфетно-букетного периода.
– Зачем? – кажется серым глазам уже некуда увеличиваться.
– Это часть терапии, ты увидишь, что ничего нет сложного в том, чтобы доверять себя мужчине. Проводить время вместе, кроме, как в спарринге или постели. Говорить обо всем на свете. Принимать знаки внимания…
– Но… это же все… не по-настоящему? – снова неуверенность в голосе. – Просто игра?
– Да, Эрика, просто игра. Чтобы помочь тебе понять свою женскую суть. Слабую. Со-зи-да-те-ль-ну-ю. Не деструктивную.
– Какую? – совсем потерялась Эрика в умных словах доктора. Только глазами хлопает.
– Ты согласна? – улыбается ее средневековой наивности и необразованности. – Сыграем в отношения?
