Текст книги "Его (не)приличная ведьма (СИ)"
Автор книги: Юлия Созонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
36
Пригород Лос-Анджелеса
– Здравствуй, Альфа… – мальчишка-друид невинно потупился, уставившись на толстый ковер под ногами. И даже не вздрогнул, когда сидящий в кресле мужчина глухо, агрессивно рыкнул, заставив застывших у дверей бет вжать голову в плечи.
Лишь довольно вздохнул, ощущая волну силы, прошившую его от макушки до пят и сконцентрировавшуюся в районе солнечного сплетения. Голоса в голове ласково шептали, в такт уверенно и спокойно бьющегося сердца:
«Недолго… недолго… недолго…»
«Ему… ему… ему…»
«Довлеть… довлеть… довлеть…»
«Над нами!»
– Где ты шлялся, мальчишка? – низкий голос с оттенком рыка вызвал волны мурашек вдоль позвоночника и стянул сладким узлом предвкушения внутренности. – Трое моих бойцов три дня валялись с отравлением аконитом, а тобой в общем доме даже не пахло.
– У нас договор, Альфа, – он позволил себе едва заметно, коротко улыбнуться, так и не подняв головы. – Я не учу вас жить, вы не спрашиваете, где я бываю.
– Что ты о себе возомнил, сученыш?! Если они умрут…
– Если бы они могли умереть, – друид все-таки поднял голову, без особого страха и пиетета уставившись в звериные, отливающие красным глаза мужчины, – я бы почуял. У нас договор, Альфа. Рунный и кровный. Не в моих интересах его нарушать, знаете ли.
– У меня дикое желание свернуть твою шею, друид, – мужчина повел плечами, недовольно скаля клыки. – В конце концов, ты не один такой невъебенный маг и кудесник в этом городе.
– Может быть, – Тейлор мягко улыбнулся, неосознанно поглаживая пальцами бедро. Как раз там, где были шрамы от страшных рваных ран едва не стоивших ему жизни и способности ходить.
Волк, напавший на него в детстве, был первым, чью кровь он пустил на радость голосам в голове.
– Но я единственный такой невъебенный маг, кто согласен терпеть ваш дурной нрав, Альфа, – тихо засмеявшись в ответ на очередной громогласный рык, друид снова опустил голову, всем своим видом демонстрируя готовность подчиняться. Сжимая пальцы в кулаки так, что белели костяшки, а зубы кусали губы до крови.
«Терпи… Терпи… Терпи…»
«Его… его… его…»
«Мы скоро… скоро… скоро…»
«Тоже убьем!»
Прикрыв глаза на мгновение, мальчишка позволил себе представить, как это будет. В красках, чувствуя на губах металлический привкус крови и ту самую, нестерпимую дрожь возбуждения в пальцах, обхватывающих рукоять любимого атама. Он даже чувствовал этот сладкий запах смерти, видел как из светло-серых, почти прозрачных глаз его Альфы уходят последние искры жизни. Превращая опасный, пробирающий до самого нутра взгляд в безликую пустышку.
Тейлор облизнул пересохшие губы, стараясь успокоить сердце, забившееся трепетной птицей в груди. И чуть не вскрикнул от неожиданности, когда хлопнула дверь за спиной и нежный, мягкий голос недоуменно протянул:
– Милый, это что, он? Тот самый друид? Как-то он… Слишком юн.
Голоса в голове умолкли, оставляя его разум отвратительно пустым и беззащитным. Медленно выпрямившись, Тейлор повернул голову, уставившись на гостью деланно безразличным, нечитаемым взглядом.
Хрупкая, симпатичная брюнетка с потрясающими темно-зелеными глазами, блестевшими искренним любопытством и золотыми искрами магии выглядела до безобразия невинно. И неуместно в этом доме, в этой стае, рядом с этим Альфой. Тонкий аромат полевых цветов был едва различим на фоне яркого звериного аромата, и ему пришлось чуть принюхаться, чтоб его уловить.
Голоса в голове по-прежнему молчали, щекоча натянутые нервы приступом свободы и эйфории.
– ты хотя бы совершеннолетний? – искренняя забот в ее голосе и теплое прикосновение пальцев к щеке обезоруживали. На мгновение друид даже поверил, что этот ангел способен дать ему что-то большее, чем очередной ворох неприятностей и проблем.
Ровно до того момента, пока альфа не рыкнул, ударив кулаком по столу:
– Займись своим делом, Тейлор. И не думай, что я прощу тебе твою дерзость, мальчишка.
– У тебя красивое имя, – ангел ласково улыбнулась ему и вздохнула, отступая в сторону. Оставляя ему на память запах полевых цветов и тепло там, где его лица коснулась ее рука. – И ты не ответил на мой вопрос.
– Тейлор, ты еще здесь?!
– Люк, – мягкий упрек в голосе ангела подействовал на Альфу как ушат ледяной воды. Он оборвал свой рык и недовольно нахмурился, уставившись на бутылку виски на столе.
– Мне есть восемнадцать, мэм, – растянув губы в тонкой усмешке, друид отступил на шаг назад и глянул на притихшего альфу. С трудом удержав на лице безликую, вежливую маску доброго мальчишки. – Я вас услышал, Альфа. И напоминаю. Наш договор действует до тех пор, пока вы держите свои когти, клыки и член при себе. Хорошего дня.
Под тихий смешок ангела он развернулся на каблуках и вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь. Вежливая маска медленно, но верно трещала по швам, пока он уверенно шагал в сторону апартаментов, отведенных ему под спальню и рабочую лабораторию. Попадавшиеся по пути волки невольно скулили и шугались прочь, не выдерживая невольной жажды крови, окутавшей юношу. И даже не попытались сунуть свой любопытный нос за порог его комнат, хотя каждый раз пытались прорваться сквозь защитный контур, испытывая терпение друида на прочность.
Захлопнув дверь, он прислонился к ней спиной и медленно сполз вниз, на пол. Уткнувшись лицом в ладони, он хрипло выдохнул раз, другой, третий. И тихо, страшно засмеялся, вторя вернувшимся голосам в голове. Жмурясь от предвкушения и нетерпения, считая дни и часы до новой ритуальной ночи.
«Она… она… она…»
«Прекрасна… прекрасна… прекрасна…»
«Она… она… она…»
«Она подойдет нам!»
37
– Кажется… Это… Уже было… Ах!..
Поцелуй, дерзкий и острый. Толчок и вот я уже у стены. Схвачена, загнана, обезоружена. Поймана в плен животного, желтого взгляда и чувственной, хищной улыбки. Низ живота сладко сводит от предвкушения, язык скользит по губам, стирая следы ярко-алого блеска и капель крови.
– Это же просто секс… Ох… И ничего больше…. Верно, волчара?..
Еще один поцелуй-укус. Наглая, горячая ладонь скользит по моей ноге. Платье задрано до талии, а чуткие, длинные пальцы рисуют узоры по кромке соблазнительного кружевного белья. И я цепляюсь ногтями за его талию, притягивая ближе. Зарываясь носом в чувствительное местечко на стыке шеи и плеча, шумно вдыхая аромат дорогого одеколона и сильный, тяжелый запах настоящего зверя. Не сдерживая улыбки от тонких, чуть горьких травяных ноток, оседающих на языке.
– Разве мама не учила тебя, что приличные ведьмы не тягают волка за хвост?
Его шепот отдается вибрацией по всему телу. Он соблазняет, манит, подстегивает. Я улыбаюсь этой общей, понятной только нам шутке и, прикусив мочку его уха, тихо шепчу в ответ, точно зная, что меня услышат даже на другом конце зала:
– А кто сказал, что я приличная, м? Волче-е-е…
Он тихо, довольно смеется, прижимаясь губами к моему виску. Его руки уже привычно, властно подхватывает меня под задницу, и я с готовностью оплетаю его ногами за талию. Целуя своего невыносимого хищника тягуче-медленно, сладко и почти трепетно. Ловя волну охуенного кайфа от острых уколов его когтей, ранящих нежную кожу, от клыков, за которые так и тянет зацепиться языком. От тихого, глухого рыка, пробирающего до костей, заставляющего меня бесстыдно течь и тереться о его шикарный пресс.
– Они тебя ненавидят, конфетка.
Доверительный шепот щекочет кожу, я тихо смеюсь, ведя кончиком языка по его скуле. Невинно улыбаясь всем завистливым и недовольным взглядам, сверлящим его спину. Нагло демонстрируя оттопыренный средний палец с шикарным серебряным когтем на конце.
– Это факт их биографии, волчара. Ни больше, ни меньше.
Тот самый коготь осторожно, невесомо скользит по его широким плечам, обтянутым слишком тесной футболкой. И я чувствую, как хватка на талии становится сильнее, а на шее расцветает очередной укус, разбавляя ванильное марево удовольствия острыми нотками боли.
Тьма, как же это заводит…
Резкий разворот. И медленное скольжение вниз. Меня отпустили, но лишь затем, чтобы прижать к себе крепче. Запуская пальцы в мои волосы, целуя так, что если и были мысли о каком-то подобии приличия, после этого они испарились окончательно и бесповоротно.
Сделали ручкой. Уехали на ПМЖ в далекие ебеня. И я уже сама стискиваю в пальцах несчастную футболку, трещащую по швам, отвечая голодно и жадно. Вклиниваясь коленом между его ног, ловя довольный выдох и невинно целуя колючий подбородок.
– Черт, конфетка… Я скучал…
Он не шепчет и не скрывается. А еще улыбается, мягче, нежнее, теплее. И сердце, настроенное на очередную стычку на любовном фронте, на секс без обязательств и обязательную борьбу за власть, сбилось с ритма. Ровно на пару секунд, но Кайл замечает. И тут же расплывается в наглой, довольной усмешке беззастенчиво притягивая меня ближе за тонкую цепочку на поясе.
– Что, некому было опустить твое эго с небес на грешную землю, м-м-м? – я тяну гласные, скользя пальцами по его груди. Чувствуя, как напрягаются мышцы, видя, как дергается его кадык.
Не имея ни сил, ни желания держать себя в глупых рамках приличия. И подаваясь вперед втягиваю его в очередной жадный, мокрый, совершенно неприличный поцелуй. Кусая губы, впиваясь пальцами в его задницу, обтянутую охеренно узкими джинсами.
– Кхм-кхм…
Этот насмешливый голос, с оттенками могильной тишины сложно не заметить. Еще сложнее проигнорировать, но я искренне пытаюсь это сделать. Еще минуты три, пока мой обожаемый блохастый не отстраняется, прислоняясь спиной к стене. И не вздыхает, с очевидным недовольством:
– Блять..
– Осторожней, волчара. Я могу счесть это за приглашение разбавить ваш милый, жаркий дуэт, – Деф довольно скалиться, болтая в воздухе толстостенным бокалом, заполненным янтарным, одуряющее пахнущим виски на два пальца от края. Кубики льда тихо, мелодично звеня, и я всего лишь на долю секунды удивляюсь, как это возможно в царившей в клубе вакханалии из звуков, запахов, стонов и бешеной, наркотической эйфории. А потом мне становится плевать. Потому что…
Ну блять, меня опять обламывают с хорошим, качественным, страстным сексом! И это нихуя не смешно!
– Только через мой труп, сестра, – уткнувшись носом в грудь своего волка, я жадно дышу его запахом, даже не замечая, как пальцы ловко забираются под футболку, гладя напряженные мышцы преса.
Чуть не задохнувшись от осознания, что этот сукин сын без белья. Поразительное, возбуждающее, совершенно несносное непотребство. От этого маленького открытия, низ живот прошило спазмом дикого возбуждения, а на губах само собой возникла дразнящая, коварная улыбка. Не сулившая одному конкретному оборотню нихрена хорошего в ближайшем будущем.
Дайте только оказаться наедине!
– М-м-м, – загадочно протянула Деф, делая глоток виски. И заинтересованно вскинула бровь, постукивая пальцем по подбородку. – Это предложение? Или пожелание?
– Бездна, – я раздосадовано застонала, обнимая Кайла за талию. И раздраженно бросила, обернувшись через плечо. – Если ты блюдешь целибат, это не повод портить другим вечер! Или тебе завидно?
– Мне скучно, – деланно пожала плечами Блэк. Ее тонкие, густо подведенные черной помадой губы дрогнули, кривясь в мягкой, добродушной улыбке. Делая еще один глоток обжигающего виски, она коротко смеется. – А еще у меня есть бедолага-инквизитор, возомнивший себя святым апостолом на коне правосудия, несущим доброе и вечное в мир. И я даже не знаю, спасти его милую задницу от желающих поиметь ее или насладиться этим маленьким, очаровательным представлением?
Возникший за ее спиной мужчина похож на кого угодно, только не на «бедолагу» или мальчика-ромашку, нуждающегося в спасении. Он высок, худощав и неуловимо пугает. Его скупые, точно выверенные движения слишком осторожны, чтобы поверить в обманчивый флер беззащитности, окутавший незнакомца.
А еще он улыбается, глядя на совершенно спокойную Деф. Снисходительно, обезоруживающе нежно. И это пугает куда больше, чем завистливый оскал каждого нелюдя в этом клубе.
– Гадость моя, не знал, что ты так ценишь неприкосновенность моей задницы, – его голос звучал обжигающе холодно и почти равнодушно. А в глубине светлых, льдисто-серых глаз насмешливо плескались ярко-синие искры магии.
– Джей-джей, ты еще жив? – Деф вскинула бровь, даже не обернувшись на голос. – Жаль, а я так надеялась…
– Я вижу, – рука мужчины легла на ее талию, небрежным жестом скользя по плавному изгибу бедра, сминая шелковую блестящую ткань короткого платья в стиле Гетсби. – Я оценил ту порцию афродизиака, что ты подкинула в мой коктейль. И попытку меня проклясть. И рояль, упавший с третьего этажа в паре шагов от меня… Гадость моя, это самое интересное и жаркое начало отношений в моей жизни.
– Фортепиано, – так же прохладно откликнулась Деф. И я удивленно отметила, как забилась жилка на ее шее, а кончик языка скользит по губам, слизывая капли виски.
– Хм? – его тонкие пальцы ловко вытащили бокал с виски из рук ведьмы. Меряя меня и Монтгомери нечитаемым, безразличным взглядом «милый» Джей-джей, делает всего один глоток. Чтобы с тихим смешком выдать. – М-м-м, аконит. Да еще в такой безнадежно огромной дозе. Деф, ты очаровательна… Я влюбился.
– Это прискорбно, – Блэк едва заметно улыбнулась. Просто дернулся уголок губ, а тело заметно расслабилось в объятиях мужчины. – Но я придумаю достойную эпитафию на твою надгробную плиту. Гранит? Нержавейка? Деревянный осиновый крест?
– Мрамор. И лет через пятьдесят, не меньше, – хмыкнув, мужчина позволил себе оставить легкий поцелуй на виске Деф. – Ты не представишь нас?
Костлявая, кажется, только сейчас вспомнила, что они тут не одни. И я с интересом наблюдаю, как маска равнодушия дает едва заметную трещину, обнажая вспыхнувшую досаду. Правда, всего лишь на одну слишком короткую секунду. После чего сестра по ремеслу и ковену, делает легкомысленный жест рукой:
– Как пожелаете, господин инквизитор, чья задница все же не нуждается в спасении. Раз вы достаточно трезвы и слишком уж здоровы, позвольте познакомить вас… Это Морган «Мор» Доу и Кайл Монтгомери.
– Волк и ведьма? – мужчина склоняет голову набок, чему-то усмехаясь. – Ах да, припоминаю… Этот забавный моветон, как старый бородатый анекдот про невинных монашек и алчного Сатану.
– Такой же не смешной? – глянув куда-то в толпу, Деф щелкнула пальцами, позволяя вороху черных искр взвиться верх и тут же раствориться в воздухе.
– Такой же неистребимый, – инквизитор вновь хмыкнул, глядя на нас пристальным, нечитаемым взглядом. – И не думай, что я не заметил, гадость моя, как ловко ты забыла мое имя… Но я не гордый. Джеймс Маккол, инквизитор.
Монтгомери первый отлипает от стены и делает шаг на встречу, пожимая протянутую руку. И замечает, стоя так, чтобы закрыть меня от случайного удара:
– Не скажу, что это приятное знакомство… Инквизитор-р-р.
– Не говори, – равнодушно пожимает плечами мужчина. И хмыкает, глядя на вывалившуюся из гущи танцующих, сходящих с ума людей и нелюдей парочку. – Детка, шутка рассказанная один раз – это забавно. Даже если этой шутке больше лет, чем мне. Но второй моветон за один вечер? Мне стоит начинать переживать за свою задницу?
– Только если на нее кто-то претендует, Джей-джей. Но что-то я не вижу очередь из желающих, заполучить такое бесценное сокровище в свои руки, – расстроено вздохнув, Дафна неодобрительно цокнула языком. – Что я чувствую, инквизитор? Вы клялись и божились, что останетесь равнодушны к моим черным прелестям.
– Не переигрывай, гадость моя, – Джеймс снова хмыкает, сжимая пальцы на бедре брюнетки. – Ты же знаешь, как я искренне ненавижу вашу ведьмовскую братию…
– Кажется, тебя можно уличить во лжи, Джей-джей…
– Никто не без греха, но не сейчас. И что делает твоя рыжая сестра по ковену?
– Очевидно же, – безумно улыбаясь, Вар делает еще один снимок на телефон, тут же убирая гаджет в карман джинсов. – Собираю компромат. Блондинка еще не объявлялся?
– Твоя «блондинка» наблюдает за нами из вип-ложи на втором этаже, солнышко, – солнечная улыбка на лице Ханни невинна и очаровательна. На ее точеную фигурку с аппетитными формами не засматривается только ленивый.
И только идиот рискнет схватить ее за задницу. Ну, если очень хочет жить, конечно же.
Сунув в рот ярко-желтый леденец, одуряющее пахнущий ананасом, малышка Ханни все так же невинно интересуется:
– И зачем мы здесь собрались, м-м-м? У меня были шикарные планы на эту ночь. Совершенно определенные, абсолютно непристойные и просто невероятно…
– Тебе опять испортили счастливый утренний кофе? – острый привкус разочарования так и вертится на языке. Но я знаю своих сестер. Я знаю, совместные семейные вечера – это не про нас. И если мы все здесь, в этом чертовом клубе, то…
Дела далеко не так хороши, как может казаться.
– Думаешь, только ты имеешь право трахаться с охуенным мужиком? Тогда у меня для тебя печальные новости, Мор, – Ханни подмигивает мне, накручивая на указательный палец длинный, светлый локон. – Твой волчара далеко не самый горячий парень в этом городе. На мой взыскательный вкус… И да, кое-кто должен мне мой оргазмический карамельный раф и я обязательно напомню ему об этом.
Рейкен на это тихо фыркает, продолжая листать что-то в своем телефоне. У Войны есть что сказать и про омерзительно-сладкий карамельный раф (кофе без алкоголя – не кофе, а полная хуйня), и про мужиков, и про планы на вечер. Но в спор она не лезет, лишь иногда бросает недовольный взгляд на о чем-то задумавшуюся Дафну. А Блэк…
Я тихо хмыкаю, подмечая и позу, и взгляд, и слишком маленькое расстояние между инквизитором и самой темной ведьмой города. И оставляю свои комментарии при себе.
– Что ж, раз мы все здесь… – наконец, Дафна небрежным жестом сбрасывает чужие руки с собственной талии. – То нам нужно кое-что обсудить. И прямо сейчас. Если мы не хотим оказаться в центре маленького, но очень насыщенного магического бунта.
– Вип-кабинет на втором этаже, – Джазз поднимает голову и первой врезается в толпу, двигаясь в сторону лестницы, ведущей наверх.
– Гадость моя, это стоит моего внимания или вы сами разберетесь? – впервые за все это время в голосе Маккола чувствуется легкая нотка заинтересованности. Но не более того.
– Если ты боишься нарушать правила, Джей-джей, то можешь быть свободен. У тебя как раз есть целых… – Дафна преувеличенно внимательно смотрит на свое запястье, туда, где обычно носит наручные часы. – Пять минут. Чтобы найти антидот к той дозе яда белладонны, что гуляет в твоей крови. Я даже щедро разрешу тебе выбрать, в чем мне прийти на церемонию твоего захоронения.
– О, гадость моя, ты так очаровательна и мила, что я…
– Бездна, да потрахайтесь уже и успокойтесь! – вынырнувшая из толпы Джазз, насмешливо фыркает, цедя «Кровавую Мэри» из высокого бокала. – Кабинет готов, алкоголя хватит на маленькую армию и моя «блондинка» слишком хороша, чтоб бросать его одного так надолго. Пошли уже, а?
Если у кого-то и есть возражения, они так и остаются не озвученными. Лишь инквизитор чему-то улыбается, поглядывая на безразличную ко всему происходящему Блэк. И я впервые наступаю на горло собственному любопытству.
Право, не все тайны стоят того, чтоб рисковать собственной шкурой. Тем более…
– Я тебе отомщу, конфетка, – горячий шепот обжигает ухо, вызывая почти позабытую дрожь возбуждения.
– Всенепременно, волчара. И мы еще посмотрим, кто кого…
38
Кайл не верил в судьбу. Ну, хотя бы потому, что его эта сучка пыталась наебнуть с завидной регулярностью. И плевать она хотела на его звериную силу, статус альфы и неоспоримую мужественность.
Планы, дела и контракты пытались уйти под откос с завидной, мать его, регулярностью.
Хмыкнув, Кайл с удобством развалился за столиком в небольшом уличном кафе, в пригороде Лос-Анджелеса. Уютное, ламповое заведение, минимум посетителей, отличный вид на парковую зону…
И бесившая до невозможности медлительность. Волку отчаянно не хватало шума и суеты огромного мегаполиса, толчеи, обилия запахов и одной, конкретной занозы в его шикарной заднице.
Кстати, где ее носит?
Тихо рыкнув, он недовольно покосился на экран телефона и глянул на наручные часы. Официантка, дежурившая неподалеку, тут же встрепенулась, бросившись к своему единственному посетителю. Встав перед ним, она заправила за ухо прядь светлых волос и с придыханием, облизывая брюнета восторженным взглядом с ног до головы, поинтересовалась:
– Что-то подсказать?
Монтгомери подавил желание огрызнуться, помня, что лишнего внимания на чужой территории привлекать не стоит. И даже выдавил из себя что-то наподобие любезной улыбки, больше смахивающей на кровожадный оскал:
– Стакан воды с лимоном, пожалуйста. И что-нибудь легкое, на ваш вкус. Если кухня уже открыта, конечно же…
– Конечно. Я принесу вам блюдо дня. Вам обязательно понравится! – солнечно улыбнувшись, девчонка закивала головой, чуть не выпрыгивая из трусов от нетерпения и радости. Ее полная грудь, с трудом помещавшаяся в рамки строго форменной блузки чудом не вываливалась из декольте, а острый кончик языка то и дело проходил по губам, увлажняя их и выдавая все тайные желания официантки с головой.
Резко втянув носом воздух, Кайл едва слышно, недовольно выдохнул. Его хотели. Неприкрыто, сильно, жадно. Так, что терпкий запах чужого возбуждения забивал нос и изрядно отвлекал. Он, блять, провоцировал и оборотень сам не заметил, как завелся. Челлен исправно натянул джинсы, причиняя ощутимый дискомфорт, но красноречивый взгляд девчонки на его ширинку, а затем в сторону подсобки Монтгомери уже привычно проигнорировал.
Трахаться просто так с недавних пор не хотелось, совершенно. А вот найти, схватить и трахнуть одну конкретную ведьму – стало почти что целью всей его жизни. Так, чтобы имя свое забыла, чтоб не могла встать и ноги свести…
Чтоб не лезла в жопу мира спасать ебанное человечество. Или хотя бы не выключала телефон!
– Может… Что-то еще? – официантка все так же топталась возле его столика, глядя то на обтянутую футболкой грудь, то на его пах. – Я могла бы…
– Нет, это все, – снова криво улыбнувшись, Кайл стянул солнцезащитные очки с затылка и нацепил их на нос. Глухое, недовольное ворчание он даже уже не пытался скрыть, послав в ебеня всю конспирацию и то, что местная стая вряд ли оценит такой неофициальный визит.
Нахуй. Волк широко улыбнулся, скаля острые клыки. Местные шавки проглотят это и даже не подавятся, а если нет…
Что ж, он не против надрать пару-тройку облезлых хвостов. Все лучше, чем протирать штаны в этой гребанной кафешке.
Снова проверив телефон, Кайл раздраженно дернул плечом, поставив локоть на подлокотник и подперев подбородок кулаком. Звериная часть натуры скреблась когтями, рвалась наружу и пребывала в состоянии медленной, тлеющей ярости. Он так себя накрутил, что даже не заметил, как официантка поставила перед ним его заказ, снова обдав приторно-сладкими духами и удушливой волной вожделения.
Пришлось девчонке уходить к барной стойке ни с чем, и только тогда мужчина почувствовал запах жареных яиц и бекона. Поведя носом, он отодвинул тарелку на другой край стола и снова откинулся на спинку кресла, потягивая прохладную воду с чуть кисловатым привкусом лимона. Отстраненно размышляя о том, что если одна сексуальная задница не объявится в ближайшие минут пять, он сам отправиться на ее поиски.
И трахнет. Там где найдет. Похерив всю грандиозную операцию по уничтожению одного сученыша. И если честно, Кайла такая перспектива не расстраивала совершенно. Вот ни капли! Так что еще буквально три минуты сорок пять секунд и…
– Мой милый волчонок скучает?
Ласковые интонации, мягкий, хрипловатый голос. Холодные пальцы легли на плечи и скользнули вниз, с нажимом обводя узоры рунической вязи, вспыхнувшие на коже. Шерсть на загривке встала дыбом, а тело напряглось, готовое в любую секунду броситься на врага, наплевав на его пол и возраст. Но грозный, зобный рык застрял где-то в горле, когда втянув носом воздух, волк почувствовал ЭТО.
– Скучает, – хрипло выдохнул Кайл, неожиданно расслабляясь и расплываясь в широкой довольной улыбке.
Откинув голову назад, он поймал тонкое запястье и прижался к нему губами, целуя нежную, гладкую кожу. Прикусывая ее клыками и тут же зализывая языком. Наслаждаясь головокружительным едва уловимым свежим, горьковато-пряным ароматом, окутавшим его с ног до головы.
Тонкая улыбка изогнула чувственные губы на таком родном лице, обрисовав очаровательные ямочки на щеках. Темные глаза, густо подведенные черным карандашом, лукаво сощурились, блеснув искрами неприкрытого самодовольства. А потом эта невыносимая, бездушная стерва наклонилась и прижалась к его губам в нежном, почти целомудренном поцелуе. Вновь обвивая его руками за шею, скользя пальцами по ключицам вниз, к подрагивающим, напряженным мышцам живота.
Дабы остановиться в каких-то мучительных сантиметрах от изнывающего, требующего внимания члена. Дразня невесомыми поглаживаниями и чуть ли не насилуя его рот острым, юрким языком.
Мысль трахнуть Мор, свою откровенно неприличную ведьму прямо здесь и сейчас стала почти нестерпимой. Хотелось вновь пометить ее собой, притереться ближе, влезть под кожу. Чтобы каждый, каждый в этом мире знал, кому она принадлежит. И да, Кайл не верил в судьбу…
Но за такой подарок, как эта чертовка был готов простить все. И даже капельку больше, как бы сопливо это не звучало.
– Черт, – выдохнула Мор, разрывая поцелуй и поднимая голову, жадно глотая свежий, прохладный воздух. – Это гребанное издевательство. Почему мы должны были разделиться и провести эти сутки порознь, а?
– Это была твоя идея, – с тихим смешком заметил Кайл, дергая ее за руку на себя. Заставляя обойти стул и усесться на рядом стоящий стул.
– Знаю, – ведьма смерила его красноречивым взглядом. И хмыкнула, сбросив легкие босоножки и закинув ноги ему на колени. – Основы ритуалистики. Для того, чтобы остановить набирающий силу ритуал надо быть чистым душой, телом и разумом. Ну или хотя бы не тратить энергию и магию лишний раз, а то с чистотой души и тела у меня несколько… Проблематично.
Волк фыркнул, скептически вскинув бровь. Получил в ответ не менее насмешливый взгляд и чуть не сорвался на позорный скулеж при виде ярко-красного леденца мелькнувшего между губ Мор. Эта дурная привычка ее сестры по ковену доводила до белого каления так же легко, как заводила. И блондинка прекрасно знала об этом, нарочно дразня своего зверя.
Тихое покашливание вновь подошедшей официантки нарушило уютное молчание, воцарившееся за столиком. Смерив ведьму убийственным взглядом, девчонка холодно процедила сквозь зубы, неосознанно пытаясь встать так, чтобы закрыть собой мужчину:
– Будете что-то заказывать? У нас…
– Отвратительный сервис и навязчивый персонал, – едко откликнулась Мор, растягивая губы в ядовитой улыбке. Склонив голову набок, она высокомерно протянула. – Кофе. Крепкий, черный, одна ложка сахара и ложка ликера. И не советую пытаться в него плевать…
– Да как вы…
– Смею? – очертив указательным пальцем собственные губы, блондинка провокационно выпятила пухлую нижнюю, прикусив ее. – Я бы плюнула. Или добавила яд. А может быть, если была бы в настроении, навела бы порчу… Но ты не я. Поэтому не стоит провоцировать меня, детка и портить мою законную порцию кофеина. Последствия тебе… Не понравятся. Гарантирую.
Щеки официантки вспыхнули злым румянцем. Пренебрежительно фыркнув, она вздернула нос и развернулась на каблуках, чеканным шагом удалившись в сторону кухни. Все же не удержавшись и обернувшись через плечо, вновь облизнув недовольно скривившегося оборотня липким, жадным взглядом.
– Она тебя ненавидит и мечтает убить, – громким шепотом поделился Кайл, неосознанно поглаживая узкие, изящные ступни Мор. – И, кажется, наша задача была не привлекать к себе лишнего внимания.
– Лишнего мы и не привлекаем, – Мор откровенно наслаждалась его прикосновениями, прикрыв от удовольствия глаза. – Но если кто-то думает, что я буду молча смотреть, как кто-то глазами имеет то, что принадлежит мне… Ну покойся с миром, наивный, глупый человек.
Волк коротко, довольно хохотнул, осторожно проведя острым когтем по нежному подъему стопы. С удовольствием слушая, как учащается чужое дыхание, как быстро бьется сердце, а родной аромат разбавляет пикантная нотка желания. Чуть сладкого, обжигающе острого. Которым хочется дышать долго и со вкусом, игнорируя пиликнувший оповещением телефон.
– Нас обозвали «голубками», пожелали «кучу детишек, как в ебаной сопливой мелодраме» и послали «нахуй» вдвоем и по очереди, – Мор нагло стащила гаджет у него из-под носа и залезла в переписку. – А еще клятвенно просят не заниматься сексом прилюдно, потому что кому-то очень завидно.
– И кому же?
– Без понятия, – деланно пожала плечами ведьма, бросая телефон обратно на стол и сладко потягиваясь. – Но количество непечатных конструкций впечатляет. Как думаешь, нам долго еще ждать?
– А хер его знает. Мне было сказано сидеть на жопе ровно и следить за тобой, – официантка поставила чашку с вкусно пахнущим кофе на стол и резко толкнула ее в сторону Мор. Так, что пара капель драгоценного напитка пролились прямо на светлую скатерть, тут же расплывшись некрасивым, аляповатым пятном.
– Ваш кофе, – с вызовом заявила она, скрестив руки на груди и вздернув подбородок. – Желаете что-то еще?
– Твою душу, детка, – Мор нежно улыбнулась, лукаво сощурившись. – Но так уж и быть, за ней я приду попозже. Свободна.
– Да что вы о себе…
– Тихо, красотка, цыц, – по кончикам пальцев блондинки скользнула пара черных искр, тут же впитавшихся в кожу. Взявшись за тонкую ручку чашки, ведьма невозмутимо протянула, принюхиваясь к своему заказу. – И в следующий раз думай, на кого рот разеваешь. Не все будут так благодушны как я, поверь мне. Далеко не все…
Угроза в голосе Мор была недвусмысленной. Взгляд, равнодушный, с едва различимой насмешкой в глубине, не оставлял ни капли сомнения в том, что официантке действительно повезло. И девчонка оказалась достаточно благоразумной, чтобы не нарываться еще больше, без лишних слов снова вернувшись к барной стойке.
Ее напарник бармен в полголоса поинтересовался у нее что случилось, но получил в ответ недвусмысленный посыл нахуй и продолжил спокойно натирать бокалы.
Получив долгожданную свободу от этого навязчивого, лишнего внимания, волк ощутимо расслабился. Прикрыв глаза, он лениво скользил взглядом по лицу копавшейся в планшете Морган, отмечая недовольно нахмуренные брови и кривую ухмылку, появляющуюся на губах. Правда, спрашивать, в чем дело Кайл не торопился, прекрасно помня, чем закончилась его последняя попытка отвлечь свою увлеченную делом ведьму. Перелом трех ребер и вывих запястья заживали дольше обычного, под язвительные комментарии мальчишки-друида, напрочь отказавшегося лечить собственного альфу. Откровенно наплевав и на договор, и на то, что волк может отомстить ему за это.
