Текст книги "Неидеальная любовь. Книга 1"
Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц)
Пройдя сквозь небольшой тамбур, мимо маленького магазинчика канцтоваров, приютившегося в просторном холле первого этажа, ненадолго замерла в полутьме, каким-то ностальгическим оттенком грусти рассматривая белые колонны, серую плиту из мраморной крошки под ногами Всё было так знакомо и в тоже время так чуждо...
Старые скамейки, стоявшие то тут, то там. На них детишки переобувались и снимали верхнюю одежду. Будка из пластика, где вечно дремлет пожилой охранник и висит ящик с ключами от кабинета.
Слева, после магазинчика, располагались секретарская и кабинет директора, за ним, чуть дальше, небольшой коридорчик, который вёл к кабинету трудов мальчиков и кабинету зама директора по административно-хозяйственной части, или попросту завхоза.
За этим коридорчиком, располагалась лестница, ведущая в подвал, где, как я помнила, вечно курили технички, и ещё одна, ведущая на второй этаж, прямо к столовой. Справа же имелся запасной вход в актовый зал, когда бывший кабинетом трудов девочек, а ещё раньше – кинозалом. Но после его объединили с кабинетом биологии, сделав один большой зал, для проведения массовых мероприятий. Чуть дальше, в конце такого же, как и слева, небольшого коридорчика, имелась дверь в огромный спортивный зал.
Хмыкнула и посмотрела вперёд, где были пластиковые двери, ведущие в раздевалку, находившуюся как раз в переходе между двумя корпусами. Она была полутёмной и едва освещалась несколькими лампами. Но даже этого вполне хватило, что бы вспомнить, как однажды, когда мы ещё учились в десятом классе, наше стадо баранов стояло в этом самом коридоре у окон и ждало манны небесной – своего преподавателя биологии. И кто-то увидел, как по самому краю стены пробежала маленькая, несчастная, явно очень испуганная мышка, решившая под шумок, проскользнуть мимо людишек под висящими куртками.
Визг тогда стоял такой, что мне даже показалось, что стёкла решат покинуть сей негостеприимный дом, и выпадут из конных рам, так жалобно они звенели. Я бы даже не удивилась, если бы почти все, находившиеся в раздевалке, девушки (исключая меня и Женьку, у нас иммунитет на мышей и крыс) вдруг оказались на подоконниках. Однако, они в то время были родные, деревянные и узкие.
– Чего застыла? – Недовольно проворчала мне на ухо Женька, подталкивая мою тушку к лестнице, что вела из холла первого этажа на второй. Я не особо сопротивлялась, хот сейчас, погрузившись в воспоминания, предпочла бы не покидать это место и не подниматься выше. А то там я начну припоминать, кто и за что мне ставил двойки. И в конечном итоге окончательно разочаруюсь в своём решении прийти сюда.
Преодолев два лестничных пролёта, мы оказались на небольшой площадке возле медицинского кабинета, кабинета химии и детского краеведческого музея. Помнится, его бессменная руководительница (уволившаяся не так давно) доводила меня до состояния нервного срыва своими постоянными просьбами чем-то помочь. Не то, что бы меня это так уж сильно напрягало, но одно её выражение лица и вечные истерики могли вывести из себя любого, даже сверх терпеливого человека.
Не дав мне насладиться и тут воспоминаниями, Женька потащила меня по тёмному, узкому коридору, мимо кабинета физики, кабинета английского и кабинетов завучей по учебно-воспитательной работе и просто по воспитательной работе, сидевшего в одном помещении с нашим педагогом-организатором. Не затормозив даже в просторном холле второго этаж следующего за переходом корпуса, Павлова целеустремлённо протащила меня мимо колонны, двери ведущей на лестницу, завернула налево и таким макаром провела меня на буксире до родного (ох ты ж господи всемогущий) кабинета географии, с очень счастливым номером двадцать два. Не знаю, у кого как, а мне, почему-то, захотелось сбежать отсюда на третий этаж, в библиотеку! Там сигнализация есть, не достанут в случае чего. Или хотя б просто смыться с другую рекреацию.
Женька остановилась перед полуприкрытой дверью логова нашей бывшей классной и вопросительно на меня посмотрела. Я ответила ей точно таким же взглядом.
– Идём? – Громким шёпотом (ага, вдруг наш приход не вся школа слышала, учитывая, как мы переругивались на лестнице) поинтересовалась подруга, упрямо поджав губы и всем своим видом выражая, что если я откажусь, то мне мало того, что отвесят подзатыльник (обычная практика для нас), так ещё и по заднице влепят. Ну или куда там её рука попадёт.
– А я могу ещё другой вариант предложить, да? – Попыталась я скосить под дурочку, но Женька знает меня далеко не первый год, поэтому только скептически хмыкнула. – Да пошли уже, пошли!
– Только это, давай сегодня без эксцессов, ага? – Подруга жалобно на меня посмотрела. – Ну пожалуйста! Забудь ты на какое-то время, что терпеть их всех не можешь! Сколько лет уже прошло!
– Если ты сейчас же не прекратишь муссировать это, я точно устрою с кем-нибудь скандал! Вон, возьму со Здобняковой подерусь в кои-то веки, – полушутя, полусерьёзно пригрозила я Женьке. Та моментально выпучила на меня удивлённые глаза и перекрестилась наотмашь. Угу, ещё кадило ей подарить, что б в лоб кому-нибудь звезданула.
– Тьфу на тебя, – прошипела Павлова, сообразив-таки, что я над ней прикалываюсь. – Улыбнись, серьёзная ты наша, а то твоим спокойным видом, можно детей на ночь пугать. Приснишься, фиг от заиканья потом избавишься!
– Ой, ну кто бы говорил, ась? – Мы обе переглянулись и рассмеялись, сразу почувствовав себя легче от такой знакомой и родной перепалки.
Вздохнув пару раз, осмотрели друг друга на предмет недостатков во внешнем виде, и резко распахнули дверь. Нацепив на лица самые дружелюбные из имеющихся оскалов улыбки, я и Женька вошли в кабинет, уже заранее предчувствуя грядущие приключения на свои вторые девяносто.
Ой, знала бы я, к чему всё это приведёт... Лучше бы дома осталась, честное слово! Однако, любовь это совсем не то чувство, которое спрашивает вашего разрешения ворваться в устоявшуюся и счастливую жизнь!
3.
Хотите, чтобы я перестала летать на метле? Обеспечьте погоду и предоставьте "Боинг"
Неизвестный автор.
Кабинет нисколько не изменился, и на какое-то мгновение мне показалось, что мы вернулись лет на семь назад во времени, если не больше. Деревянные парты, учительский стол, старые шкафы. Единственное новшество – интерактивная доска, компьютер с проектором, да жалюзи не окнах. Ну и находившиеся здесь люди как-то слабо тянули на учеников даже старшего звена, что уж говорить про среднее?
– Явились... – Зло прищурившись, протянула Анна Здобнякова, так скривив своё симпатичное (в её сладких грёзах) личико, как будто ей лимон предложили съесть. Хотя, я бы ей что-нибудь другое дала, что-то из разряда цианидов, как минимум. – Что, так и не научились приходить вовремя? Точность, вежливость королей!
– Оу, – хмыкнула Женька, явно довольная произведённым нами эффектом. Я же промолчала и просто прошла за свободную первую парту ряда, что находился около двери. Усевшись на теперь невероятно низкий стул боком, закинула ногу на ногу, и продолжил мило улыбаться.
Павлова проделала то же самое, сев рядом со мной. Отвечать на выпад одноклассницы мы, не сговариваясь, посчитали ниже своего достоинства.
– И говорить толком тоже не умеют, – хихикнула Анастасия Марьина, кокетливо строя глазки Михаилу Орбану, который отчаянно зевал, натянув на голову капюшон спортивной куртки с карманом кенгуру. Она отличалась не только абсолютно неформальным видом, но и расцветкой – в чёрно-белую полоску. Дополнял сей оригинальный "пиджак" комплект из старых кроссовок, когда-то явно бывших белого цвета, но благополучно про это забывших и старых, линялых синий джинс, с дранными коленками.
– А кто-то так и не понял, что молчание – это золото, – мягко улыбнулась Женька, проведя пальцем по обнажённому плечу. В отличие от неё я умудрилась стырить у Виталика широкий шёлковый палантин, в который сейчас благополучно куталась. Моя персона вообще создание теплолюбивое, а кабинет наш никогда не отличался особым комфортом в отношении отопления. – Неужели наша Настенька так и не смогла понять, что иногда полезнее держать свой длинный острый язычок за красивыми ровными белыми зубками, пока они ещё наличествуют в этом ротике?
– Ах ты... – Задохнулась от гнева Марьина, но Нина Семёновна, как обычно, выступила в роли миротворца, переключив внимание всех присутствующих на свою скромную персону.
– Дорогие мои ученики, – набрав в грудь воздуха, начала она вдохновенную речь. Я скучающе зевнула в кулак и откинулась на спинку стула, сложив руки на груди. Прикрыв на половину глаза, стала осматривать присутствующих на этом знаменательно вечере людей.
Итак, мои подозрения о том, что большинство с радостью согласиться прийти на это мероприятие подтвердились. И теперь я была вынуждена терпеть на себе любопытно-ядовитые взгляды.
Сюда пришли многие. Катя Смирновская и Люба Осинкина – эта парочка никогда не расставалась и была вторым дуэтом подруг в нашем классе. Степан Андреев, как обычно разлёгшийся на парте, несмотря на наличие дорогого пиджака и стильных джинс. Настя Токарева и Настя Марьина – бог явно где-то просчитался, когда наделял их умом, впрочем, мне на них всегда было параллельно. Ванька Говорков и Андрюха Кузнечик (хихикнула про себя, когда вспомнила фамилию), тоже друзья не разлей вода, правда, до последней сигареты. То есть, если у одного курева нет совсем, а у второго осталась последняя цигарка, как называет их моя милейшая бабуля, то надеяться на мирное раскуривание оной е стоит. Подерутся, разорутся, поссорятся, матом друг друга покроют ...
Прыснула, вспомнив уже имевшие место подобные случаи. Ну да, они подерутся, потом по извечной русской традиции напьются в стельку и всё, снова друзья не разлей вода.
Ладно, с этой парочкой всё ясно, тем более, учитывая щёлканье зажигалки за моей спиной (Ваня с Андреем как раз позади нас с Женькой сидели), я могу предположить, что кто-то решил подпалить мне причёску. Так сказать, подкорректировать работы мастера. Ну-ну, наивные...
– Значит так, – тихо, что бы меня слышали только они, начала я проникновенным голосом. – Или вы уберёте зажигалку, или я нахожу тяжёлый предмет, который прокурор в последствие назовёт орудием нанесения тяжких телесных повреждений.
– Фу, Соколова, у тебя чувства юмора совсем нет, – простодушно хохотнул Андрей. Они вообще-то не плохие парни, но если человек большую часть свою состоит из жидкости, то эти двое мало того что из тормозной, так им её ещё и не долили! Во всяком случае, на лицах это отражается во всей красе. Впрочем...
Задумчиво поводила ногтем по полированной поверхности парты. Я к ним всегда относилась с добродушным спокойствием. Не думаю, что стоит менять тактику. Поэтому...
"Улыбаемся и машем, парни. Улыбаемся и машем!" Ой, девочки то есть.
– Андрюш, ты хоть примерно представляешь, сколько стоит данная причёска? – Я чуть повернулась в профиль, искоса рассматривая своих собеседников и вполуха слушая трескотню классной руководительницы, ударившейся не только словами, но и головою в воспоминания. Причём явно не по тематике собрания. – Я и так не в восторге от сегодняшнего вечера, не порть единственное, что меня удерживает в благодушном настроении, ладно? Кстати, Вань, сапоги тоже не дешёвые. Поэтому топтаться на них не надо.
– Извини, – они одновременно пожали плечами и срочно приняли ужасно невозмутимый внешний вид. Почему-то я не верила этой парочке, одетой в свободные брюки, черного и тёмно-серого цвета, слегка помятые рубашки, явно не глаженные, но чистые. Пиджаки они бросили на свободную третью парту. Кстати, оба изрядно возмужали и ширина плеч, плюс мускулатура, видневшаяся под натянувшейся тканью рубашек, впечатляли.
Усмехнувшись, снова приняла прежнюю позу и вернулась к прерванному занятию – рассматриванию бывших одноклассников.
Кроме названных персонажей имелось ещё несколько любопытных личностей. Ольга Шумалина, наша готесса. Я, правда, несколько не уверена, что она на самом деле понимает, что такое готический стиль и направление "готика" в искусстве. Но извечно чёрный цвет в одежде, тёмные тени на веках, чёрная помада, серьги в виде крестов, ошейник кожаный на шее, гладко зачёсанные назад короткие волосы и берцы на ногах, не смотря на то, что большинство прибыло в вечерних нарядах, говорили о том, что её детское увлечение неформальным направлением молодёжного стиля не прошло. И выражение лица (надменно-презрительное) тоже не пострадало от прошедшего времени.
Рядом с ней сидела Дашка Сволина, изредка нервно передёргивающая плечами и испуганно поглядывающая на Димку Затонского, что сидел за нею. Этот худощавый, высокий парень, с меланхоличным выражением лица, делал вид, что не замечает её взглядов, но блестящее на пальце Димы обручальное кольцо подсказывало мне, что всё не так просто, как кажется.
Хотя как-то слабо вериться, что кто-то из бывших одноклассников решился на бракосочетание с тем, с кем учился так долго.
На втором ряду сидела тихая девочка Маша, по фамилии Ромашкова. Она и сейчас была молчалива и неулыбчива. Её внешность трудно было назвать даже просто симпатичной, но в неё было что-то очень родное и близкое, вызывающее привязанность и желание дружить с ней, мягко улыбаться. Кажется, подобных людей называют "чистыми душами". Несмотря на внешность, они притягивают к себе душевной красотой. На этом же ряду сидела Иринка Сёмкина, а вот за Иринкой обнаружился Женька Талбер о чём-то увлечённо переговаривающийся с Алексеем Андреивским. Занимали они третью парту, а вот за четвёртой находилась не безызвестная личность, которую я всё же предпочла бы сегодня не видеть. Однако мы предполагаем, а бог располагает, поэтому мне осталось только попросить у него терпения и выдержки на сегодняшний вечер.
Алексей Волков лениво улыбался, как кот, наевшийся сливок. Развалившись на стуле, он постукивал явно дорогой авторучкой по парте и лениво слушал то, что ему нашёптывала Анька на ухо. Брюнет стал ещё более эффектным, чем мне запомнилось на выпускном. Повзрослел, я бы даже сказала, заматерел. Глаза стали холоднее и выражение у его взгляда более циничное, чем семь лет назад. Лицо с хищными чертами, но такое... Чувственное что ли? Такой фэйс свойственен злым героям гангстерским американских фильмов, от которых тащатся девушки в возрасте от тринадцати до тридцати, а то и ещё старше. Приталенный пиджак серого цвета, брюки, и чёрная водолазка с воротником под горло. Смотрелось, мягко говоря, сногсшибательно...
Поймала себя на мысли, что меня к нему тянет. Схватив данное недоразумение, непонятно каким образом оказавшееся в моём сознании, попыталась понять, с чего такие странные выводы. Однако, Нина Семёновна славилась своей уникальной способностью влезать туда, куда её не просили. Вот и сейчас от мыслей меня отвлекло деликатное покашливание. Хотя нет, если быть точной, то меня отклеек удар острого локтя под рёбра, полученный от очень "доброй" Жени.
– Юля, расскажи нам, как ты устроилась, – мягким, даже в кое-чём нежным, тоном повторила вопрос классной Евгения, с негодованием рассматривающая меня. Мне даже стало стыдно, на пару минут.
– А зачем? – Наклонилась вперёд, опершись локтями об парту, и мило улыбнулась. Ну в моём понимание мило, а Женька снова на меня шипеть начала. Правда теперь она старательно делала вид, что просто поперхнулась чем-то. Ага, я даже могу предположить чем – ядом, который предназначен для меня. – Нина Семёновна, вы уверены, что кому-то, кроме вас, интересно как я устроилась, м? Лично я не считаю данную тему подходящей для нашей милой светской беседы... Хотя я вообще-то совсем не слушала о чём вы говорили. Можно узнать краткий смысл?
– Хамка, – буркнула Ольга, высокомерно смерив меня взглядом полным неприязни. – И оделась как...
– Как кто? – Теперь уже Женька смотрела на готичную одноклассницу взглядом кобры. Она у меня защитник, моей скромной персоны.
– Девочки, девочки, успокойтесь. Юль, расскажи, пожалуйста, – Нина Семёновна посмотрела на меня умоляющим взглядом. Я вздохнула. Ну не могу я относиться к людям в возрасте с таким же неуважениям, как к своим бывшим соучастникам по образовательному процессу.
– Ну хорошо, – обречённо вздохнув, я возвела глаза к потолку и начала монотонно рассказывать краткое содержание собственной жизни. – После школы поступила в Академию, выучилась, получила диплом, открыла с подругами книжный магазин, где и работаю до сих пор. Вот и всё, что ещё рассказывать?
– Юль, а на кого ты училась? – Продолжала допрос Нина Семёновна, но в этот момент я поняла, что иногда бог меня всё же любит, потому что в этот момент открылась дверь кабинета и появилась Ольга Фёдоровна и спешно извинившись, вытянула меня из под обстрела вопросами. Впервые в жизни я радовалось возможности поработать, вместо того, что бы посидеть на таком вот мероприятии.
От директора я вышла выжатая как лимон, злая и с кипой документов, зажатых в руке. Как и предполагалось мною заранее, головной боли будет много, но учебники для детей – это святое, поэтому будем выкручиваться, как можем, подключая все имеющиеся связи.
Женька ждала меня возле медицинского кабинета, ворча себе под нос о безответственности некоторой особы, оставившей её, бедняжку, на растерзание этим хищникам.
Подскочив к подруге со спины, обняла её за талию и чмокнула в щёку. Подруга отмахнулась, но тут же весело фыркнула и щёлкнула меня по носу, что было очень удобно сделать, учитывая, что я положила голову ей на плечо, одновременно с этим сунув в руки папку с документами.
– Где все? – Страшным шёпотом поинтересовалась я у Павловой. Та неопределённо хмыкнула, просматривая список литературы. – Женьчик, работу потом посмотришь. Где наши пираньи?
– О боже, тебя же это не волнует! Чего спрашиваешь тогда? – Женя глубоко вздохнула, закрыла папку и прислонилась головой к моей. Я неопределённо рыкнула. – Ой, да ладно тебе! Солнышко моё, лучистое, наши пираньи сейчас в кабинете, обсуждают, кто и с кем поедет в клуб.
– Да ну? И с кем же нам посчастливится отправиться? – Отстранившись, открыто зевнула и почесала нос. Ужасно хотелось домой, в тёплую постельку, к коту и любимой книге.
– Без понятия. Кстати, ты мне должна полторы тысячи, – как бы мимоходом отметила Женя и вопросительно на меня посмотрела. – Ты чего не сказала, что нам за клуб платить?
– Чёрт, из головы вылетело, – хмыкнула и села на подоконник, положив ногу на ногу. – Жень, может это, домой поедем? С меня их уже хватит.
– Мать, ты издеваешься?
– Жень...
– Солнце, я ведь тебе потом нервы год трепать буду, если ты сейчас меня отсюда домой утянешь!
– Ну Женя...
– Юленька, даже и не думай! – Категорично отрезала Евгения и скрестила руки на груди. – Сейчас я схожу в кабинет, узнаю, с кем мы едем, а ты даже не пытаешься смыться отсюда! Ясно?
– Ясно, – вздохнула и печально опустила голову. – Ты меня без ножа режешь!
– Я тебя ещё и препарировать без скальпеля буду! Если попробуешь сдвинуться с места! – Грозно рыкнула Женька, погрозила мне кулаком и скрылась в узком коридоре. Желание сбежать назло крепко засело в мыслях, но как человек любящий жизнь, пусть и периодически, всё же осталась на месте. Обижать подругу не хотелось, совершенно.
Павлова как всегда, ушла и пропала. Судя по часам, прошло уже больше пяти минут, а она всё ещё пытается выяснить с кем мы едем. Долгое отсутствие навевает меня на мысли, что, скорее всего, она выбивает у одноклассников, кто добровольно согласиться довезти нас.
Вздохнув, пошарилась в маленькой сумочке и вытащила случайно прихваченный мною плеер. Воткнув в уши наушники, включила маленькую технику и прикрыла глаза, наслаждаясь звуками классической музыки в рэп-обработке. Это помогло отключиться, расслабиться и прекратить нервничать непонятно по какому поводу.
Я настолько ушла в себя, что резко подскочила и врезалась затылком в подбородок подошедшего человека, положившего мне на плечо руку. Выдернув наушники, зло посмотрела на посмевшего нарушить мой покой и ляпнула первое, что пришло на ум:
– Какого дьявола, Волков?! Жить надоело?
Алексей смотрел на меня снисходительно-раздражённо, потирая пострадавшую часть лица и явно пытаясь сдержаться и не высказаться в мой адрес. Однако, моя речь ещё только начиналась.
– Если у меня из-за тебя через пару часов начнёт болеть голова, то ты меня домой и повезёшь! Ясно?!
– Юлия, у тебя мания величия, по-моему, – хмыкнул парень и, взяв меня за руку, потянул на себя, заставляя встать с насиженного места. Зачем ему это ему понадобилось – не знаю, но сопротивляться не стала, потому что это было равносильно противоборству с несущимся на тебя поездом.
Из-за того, что он явно не рассчитал силы и дёрнул слишком сильно, вместо того, что бы просто встать рядом с ним, моя персона впечаталась ему в подбородок лбом. Алексей выругался, а у меня из глаз слёзы брызнули.
– Вечно вы меня покалечить хотите, – обиженно пробормотала, опустив голову и украдкой вытирая слёзы, скопившиеся в уголках глаз. При этом то и дело, испуганно поглядывая на пальцы, вдруг косметика потекла? Виталя меня не простит.
– Голову подними, – зло буркнул Волков и сунул руку в карман брюк. Подозрительно сведя брови к переносице, тем не менее, выполнила его просьбу, морщась от боли. – Вот что ты всегда такая слабая? Чуть что, в слёзы, – насмешливо протянул парень, аккуратно промокнув солёную влагу краем белого носового платка. От удивления плакать совершенно расхотелось, и возникла мысль, что либо он пьяный, либо под действием наркотиков, либо вообще сбежал откуда-то. Из Черноисточинска, например!
– Волков, ты это... Текст не спутал, не? – Промямлила, впервые во взрослой своей жизни растерявшись и не понимая, что такое можно сказать в данный конкретный момент. Ну братья меня, конечною, же иногда жалели, утешали. Слёзы там, сопли утирали тоже. Но что бы кто-то из одноклассников. Да вдруг проявил такую заботу... Тут впору в обморок от неожиданности падать, да только судя по приближающемуся смеху делать этого не стоит. – И вообще, помог спасибо, но отойди-ка лучше от меня.
– Фу, какая ты грубая, – усмехнувшись, Алексей отпустил мой подбородок, предварительно нежно погладив его пальцами, что привело меня в ещё больший ступор. Что-то не хочу я никуда идти. Причём вдвойне сильнее, чем до этого. – Не выпускай свои иголки, мелкая поганка. Мы едем в одной машине.
– Ик! – Совсем неприлично вырвалось у меня, к тому же я осталась стоять раскрыв рот и выпучив глаза от изумления. Я ещё могла понять, если бы нас кто из девчонок подвёз до клуба. Но что бы САМ Волков?! Где-то что-то сдохло!
Сколько бы мне пришлось так стоять, не знаю, но тут из-за угла вырулила Павлова, сверкая как начищенный пятак и, подхватив меня и Алексея под руки, потащила в сторону лестницы. Сопротивления с моей стороны не последовало, ибо мозг по-прежнему пытался осмыслить полученную информацию. И только когда мы были на середине спуска, я вспомнила, что оставила на подоконнике папку с бумагами, плеер и сумочку. Гадство какое-то...
– Так, вы спускайтесь и захватите мою дублёнку. А я пойду и заберу свой геморрой с окна, – выдернув руку из хватки подруги, повернулась к ним спиной и стала подниматься обратно.
Волков хмыкнул, окинул меня насмешливым взором (по спине проскакал табун мурашек) и выдал очень ценное замечание:
– Не думал, что в столь молодом возрасте бывает такое заболевание.
Сначала замерла на месте, обдумывая сказанное им. Затем поправила чёлку, натянула на лицо оскал и повернула голову в их сторону, после чего выдала:
– Похоже, ты знаешь, о чём говоришь, – моим голосом вполне можно было торт сверху поливать, настолько он напоминал мёд. – На досуге подрабатываешь проктологом? Вот не знала... Если что, буду особо ретивых клиентов к тебе отправлять, на профилактику. Хотя я бы ещё посоветовала тебе нанять репетитора по русскому языку и литературной речи, что бы он объяснил такому недалёкому молодому человеку, что бывает такая разновидность выражений, как образная. А знаешь, что это означает? Что данная фраза воспринимается в переносном смысле, а не в прямом!
Закончив эту тираду, гордо вскинула голову и ушла не оглядываясь, едва не столкнувшись с Ванькой, тоже решившим воспользоваться именно этой лестницей. Аккуратно обойдя его, продолжила подниматься, ворча себе под нос, что некоторые ой как дорого заплатят мне за сегодняшний вечер
Пробормотав по дороге самые неприятные комментарии в адрес Волкова, своих одноклассников и проведённых в школе лет, вернулась к окну, забрала папку с документами, свои вещи, после чего снова спустилась на первый этаж, где меня уже ждали.
Чувствую, вечер будет обалденным!
Алексей.
Он с улыбкой смотрел на то, как Соколова поднимается по лестнице, сама не замечая, насколько соблазнительно очерчивает платье изгибы её фигуры, подчёркивая явно имеющиеся у девушки достоинства. К примеру, весьма аппетитная часть тела, чуть пониже спины. Учитывая, что она была на каблуках, впервые за всё время знакомства он умудрился увидеть её в такой обуви, то бёдра непроизвольно покачивались из стороны в сторону, сразу же привлекая к себе мужское внимание. Алексей был не единственным, кто смог убедиться в этом, поскольку спускавшийся навстречу ей Ванька Говорков восхищённо присвистнул, едва не споткнувшись и не свалившись с лестницы.
– Ни фига себе, повзрослела, – растерянно протянул Ванёк, потирая затылок и качая головой. Толкнув Алексея кулаком в плечо, он хохотнул и тихо прошептал, так, что слышал только Волков. – Завидую, такую красоту повезёшь в клуб. Чур первый танец мой!
– Ты сначала добейся подобной благосклонности, – ядовито процедила сквозь зубы Женька, одновременно с этим легонько наступив носком сапога на ногу парню. – Алексей, идём. Если мы не успеем взять её дублёнку, то тебя ожидает прекрасное зрелище, под названием "Злая Соколова". Учитывая, что она сейчас не в самом прекрасном расположении духа, то тебе это не понравиться.
– Думаешь? – Скептически хмыкнул он и задумчиво прищурился, вспоминая, какой Юлька выглядела растерянной, когда он вытирал ей слёзы. Вот уж правда, удивил, особенно самого себя, учитывая, что подобной нежности с его стороны никто и никогда не получал.
– Уверена, – сердито насупившись, Павлова потащила его дальше, а он, впрочем, не сильно-то и сопротивлялся. Познакомиться поближе с Соколовой можно будет и в клубе, хотя вряд ли Алексей станет зацикливать на этом своё внимание. Ну да, она вдруг стала казаться очень привлекательной, но всё же не до такой степени, что бы пойти на сближение.
Спустившись на первый этаж и забрав одежду, он с Женькой остановился в холле, ожидая, пока Юлька спуститься со своим "геморроем", как она изволила выразиться.
Фыркнув, Алексей собрался, было, прокомментировать данное заявление, но тут у него завибрировал телефон в кармане и, извинившись перед Женькой, он отошёл в сторону, что бы ответить на звонок.
– Да? – Не глядя взял трубку, удерживая маленькую чёрную раскладушку плечом. Подмышкой одной руки у него была зажата дублёнка Соколовой, а другой он нашаривал пачку сигарет и зажигалку. Обнаружив искомое, вытащил одну и закурил, пуска дым в потолок и радуясь, что кто-то "особо умный" догадался оставить открытыми входные двери. – Я вас слушаю.
– Волков, я рад, что ты меня слушаешь. Ну в кои-то веки... – Раздался прямо ему в ухо насмешливый голос одного из деловых партнёров, Макса Краснова. – Слушай, тут такое дело... Наше начальство, высокое, решило одарить своих сотрудников собранием сочинения какого-нибудь классика. Ты случаем не можешь подсказать мне, что лучше брать? И самое главное где?
– Макс, я что-то не пойму. Ты вообще что ли книг не читаешь? – Фыркнул Алексей, чуть передёрнув плечами. Звонок назвать важным можно было относительно.
– Камасутра считается? Или, может быть, наши бухгалтерские книги сойдут? – С сарказмом ответил приятель и уже серьёзно добавил. – Лёш, если бы сам знал, не звонил бы, учитывая, что у тебя явно намечается весёлая ночка, не так ли?
– Вполне может быть, – усмехнулся Волков и, затянувшись в последний раз, выбросил сигарету в мусорное ведро, стоявшее около двери. – А классики... Боже, интернет тебе на что? Там найдёшь и магазин, где можно будет заказать столько, сколько захочется.
– Во я дурак... – Протянул Макс. Судя по звукам, он ударил себя по лбу и тут же чертыхнулся. – Ладно, прости, что побеспокоил. Удачной ночи. И это... Не буянь слишком.
– Всё будет в пределах нормы, – Алексей улыбнулся собственному отражению в стекле пластиковой двери, и недоумённо посмотрел на девушку, выдёргивающую у него зажатую рукой дублёнку. С некоторым опозданием, он опознал в ней хозяйку вещи, зло сверкающую на него серыми глазами.
Закрыв телефон, Волков положил его обратно в карман и. чуть отодвинув девушку, развернул её верхнюю одежду, галантно предлагая помощь.
– Я как-нибудь сама, – буркнула Юлия и, выхватив предмет своего туалета, быстро натянула на себя. Смерив окружающую обстановку неприязненным взглядом, она зло зыркнула на Женьку и вышла из школы, громко цокая каблуками.
– Злая, – убеждённо протянула Павлова, рассеянно почесав подбородок. Глубоко вздохнув, она с сочувствием посмотрела на Алексея. – Не повезло тебе, парень.
– Это ещё почему? – Он вопросительно изогнул бровь.
– Она и в обычном настроении не сахар, а рассерженная... – Хмыкнув, Женька пожала плечами и пошла следом за подругой. – Идём, не будем заставлять её ждать. В кои-то веки удалось вытянуть её куда-то, кроме как на работу или в боулинг, не хочу упускать такой шанс.
– Как скажешь, – пожав плечами, Волков пошёл за девушкой, непринуждённо улыбаясь и закинув на плечо своё чёрное, драповое пальто.
На улице шёл снег. Алексей улыбнулся, заметив, как зябко кутается в свою шкурку Юлька, переступая с ноги на ногу. Девушка явно не знала, к которой из многочисленных машин ей идти и от этого злилась ещё сильнее.
К его вящему удивлению, гневное выражение её лица заставило парня умилиться и подумать о том, что именно в таком настроении она особо прекрасна. Опешив от такой мысли, Волков хотел было подумать над нею подольше, но не успел. Женька заметила, что он вышел из школы, и запрыгала на месте, привлекая внимание к себе. Правда, Лёша сильно сомневался, что Юльку с Павловой вообще можно было бы не заметить.
