Текст книги "Неидеальная любовь. Книга 1"
Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)
– Это я ещё слегка прибраться успела, – протянула, углядев в углу, рядом с остатками настольной лампы собственные джинсы, где в кармане, как я точно знала, лежал мой телефон, отобранный у Алексея ещё во время поездки от его фирмы до дому. Добравшись до желанной цели, подцепила деталь гардероба за пояс и подняла, второй рукой вытаскивая из сильно потрёпанных, мягко выражаясь, брюк сотовый. Есть у меня мысль, что одеть их у меня не получится даже при всём моём желании. А всё почему? Потому что у кое-кого не хватило терпения молнию и пояс расстегнуть! Как говорилось в том мультике, где была жутко приставучая мартышка, докопавшаяся до удава и устроившая ему сотрясение мозга, вместе с синим слонёнком, носившим очки и говорившим в нос, а так же супер умным попугаем, не умеющем летать: "Не будем показывать пальцем, но это был Слонёнок!". Правда, в моём случае, Волк. Точнее Волков.
Короче, вот тот самый брюнет, что сейчас с каким-то маньячным блеском рассматривает мою пятую точку. Кто бы ещё объяснил мне, что за мысли бродят в этой головушке. И радоваться мне их направлению или срочно где-то прятаться.
Если честно, я бы предпочла второй вариант.
Открыв раскладушку и продолжая игнорировать присутствие хозяина квартиры, отыскала в списке контактов Ванькин номер и набрала его, устроив свою попу на тумбочке. И что, что она валяется на полу? На её боку тоже сидеть можно. Если есть желание и объективно некуда больше сесть.
Волков продолжал меня разглядывать с таким видом, словно я его личный десерт. Прямо мороз по коже и мысли почему-то в сторону фильма "Молчание ягнят".
Братишка ответил после первого же гудка, словно только и ждал моего звонка.
– Привет, малыш. Ты где? – Ваня говорил нежно и ласково, заставляя против воли улыбаться. – Я заезжал к тебе на квартиру, а там никого.
– Я ночевала не дома, – смущённо призналась, краем глаза следя за реакцией Алексея на эти слова. Тот загадочно улыбался, устроившись на разворошенной кровати и касаясь кончиками пальцев моего плеча. Тело отзывалось мурашками и предательской дрожью, за которую хотелось прибить этого наглого гада.
– Даже не буду спрашивать, где именно ты была, – чуть печально откликнулся Иван и вздохнул. – Так что, наш поход отменяется?
– Нет, конечно же, – усмехнулась и шлёпнула Волкова по настырным пальцам. Тот обиженно надулся, тем не менее, внимательно прислушиваясь к нашему с братиком разговору. – Просто, по ходу, будем идти расширенным составом.
– Он? – Уточнять, кого Ваня имеет в виду, сочла абсолютно лишним, поэтому только грустно и тяжко вздохнула. – Понятно. А ты не подумала, что мы можем сцепиться?
– Подумала, – кивнула головой, хотя об этом у меня мысли даже не возникло. Впрочем определённый рычаг воздействия у меня теперь есть. Надеюсь. – Но он не будет к тебе приставать, если ты обещаешь не провоцировать его. Ладно?
– Хорошо, – после минутного молчания, откликнулся Ванюша.– Тогда встречаемся через час около твоего дома. Хорошо?
– Договорились, – хмыкнула и отключилась, вопросительно посмотрев на Алексея, стоявшего передо мной и явно вознамерившегося поругаться. Ну-ну, мечтать, как говорится, не вредно!
Какое-то время меня буравили недовольным взглядом, но устав пытаться сбить с моего лица лёгкую полуулыбку, он сдался, присев рядом на корточки и взяв мои руки в свои ладони.
– Что? – Я мягко улыбалась, строя из себя святую невинность. Надеюсь, нимб у меня никуда не свалился ещё?
– Я набью ему морду при первом удобном случае, – спокойно пояснил Алексей, сжав мои пальцы. – Он тебя ударил.
– Если ты его хоть пальцем тронешь, то можешь считать, что поставил на наших отношениях жирную точку, – хмыкнула и попыталась встать, но вместо этого оказалась на полу, прижатая к ковру. Точнее к тому месту, где он когда-то был. А тут пыльно, оказывается. – Алексей!
– Юль, я не шучу, – всё так же невозмутимо продолжал говорить Волков, глада подушечкой большого пальца меня по щеке. Приятно, спору нет. Да и вообще, мне нравилось чувствовать на себе тяжесть его горячего тела, вот только играть роль половой тряпки, для мытья полов в этой квартире не собираюсь.
– Я тоже, – серьёзно на него посмотрела, после чего закинула одну руку на шею и притянула к себе, легонько коснувшись губами его носа, после чего приподнялась и прошептала ему на ухо. – Ваню не трогаешь. Поднимаешь меня с пола и даёшь сполоснуться в душе, так как я теперь вся в пыли. И тогда, возможно, я перееду к тебе. Согласен?
– Ты знаешь, что это шантаж? – В голосе Волкова слышался смех и нежность.
– Ага. А ещё я знаю, что ты не будешь обращаться в полицию, так ведь? – Мой смешок вышел едва слышным, но, тем не менее, он меня понял, после чего меня быстренько привели в вертикальное положение и даже легонько шлёпнули по пятой точке, благословляя на поход в душ. Мужчины... По-другому это выразить, конечно же, было нельзя!
Из душа выбралась через пятнадцать минут. Этого вполне хватило, что бы сполоснуться и засунуть вещи в машинку, после чего я в одном полотенце отправилась обратно в спальню, откуда слышалась тихий насквозь матный монолог Алексея. И что он там делает, а?
На цыпочках добравшись до комнаты, выглянула из-за косяка и чуть не стукнулась лоб в лоб с самим Волковым, пытавшимся вытащить несчастную гардину в коридор. Пока что у него это не особо получалось, судя по недовольному пыхтению. Ну или просто он ещё что-то уже успел сделать, переодевшись в простые джинсы и светлый, бежевого цвета свитер. То есть к выходу не готовой оставалась только я.
– Поосторожней, – укоризненно посмотрев на замершего на пороге Алексея, проскользнула в комнату и критическим взором окинула валяющиеся на кровати вещи. То, что они находят в, мягко говоря, не особо чистом состоянии, понятно без особого осмотра. И это очень меня огорчает, потому как другой одежды здесь не имеется.
Тяжело вздохнув, стянула с себя полотенце и только услышав судорожный вдох за спиной, а следом ещё и падение чего-то на пол, вспомнила, что нахожусь тут как бы не одна. Слегка покраснев, посетовала про себя на собственную забывчивость, пообещала Богу, что заведу склерозник, как папа называет записные книжки, и стала одеваться, даже не пытаясь посмотреть, что там с этим горе-ремонтником. Хорошо, хоть на ногу себе не уронил, это было бы куда смешнее.
Только натянув верхнюю часть туалета, обернулась, готовая, как говорится к труду и обороне. Алексей по-прежнему стоял в дверях, смотря на меня очень многообещающим взором, от которого по всему телу прошли табуны мурашек, предвкушающих повторение ночных развлечений, вот только в мои ближайшие планы это точно не входило, поэтому показав парню фигу, я снова прошла мимо него в коридор, попутно засунув в карман раскладушку и подтянув, норовившие сползти штаны.
Только обувшись, соизволила проверить как там этот новоприобретённый статуй и была вынуждена признать, что либо у Волкова было слишком долгое воздержание, либо его чем-то стукнуло по голову, либо я настолько незабываемая личность, что от одного моего вида можно впасть в состояние близкое к коме и заработать практически трупное окоченение!
В первое и последнее верилось с большим трудом, поэтому актуальным пока что оставался второй вариант. И думаю, что он самый реальный. Наверняка его долбануло этой самой гардиной, с которой Алексей так и не смог расстаться, продолжая удерживать один её конец в руках.
– Волков, если передумал, то так и скажи! Мне, во всяком случае, не придётся переживать за брата и демонстрировать тебя своим предкам, – усмехнулась, стаскивая с вешалки дублёнку. Надеюсь, смогу поймать такси, а то без шапки как-то не особо хочется по улице гулять. И кстати, где мои ключи от квартиры? – Только верни мои ключики, а то я домой попасть не смогу.
– Подожди меня, – Попросил Алексей и, бросив кусок дерева (хотя, наверное, всё-таки пластика) на пол, скрылся в зале. Я же послушно осталась стоять в коридоре.
Появился он спустя минут пять, я даже вспотеть слегка успела, что было не мудрено – отопление здесь на совесть работало. Алексей с кем-то говорил по телефону, на ходу натягивая куртку.
– Дим, тут комнату надо привести в порядок. Да, знаю, то ты не домработница, ты лучше. Ага, поверь мне, ты просто не представляешь, что может устроить одна девушка, если мы не приведём это помещение в порядок, – лукавый взгляд в мою сторону подтвердил подозрения, что под "девушкой" понималась моя скромная персона. И вовсе я не такая страшная! Просто... Своеобразная!
Собеседник что-то ответит Волкову и тот весело фыркнул, прижав телефон плечом к уху, что бы удобнее было обуться. Чёрт, какой пинок пропадает... А если пощупать?
Блин, всё. Пора лечится. Мысли уходят в очень подозрительную и зверски неверную сторону!
– Нет, это не Анютик, и глазки строить ей не надо. Она тебе их потом так построит, что они ещё и первый-второй рассчитаются, – теперь в голосе слышались предупреждающие нотки. На месте Димы, я бы опасалась развивать тему дальше, но видимо, инстинкты самосохранения у парня срабатывают с поздним зажиганием. Это если верить хищной улыбки Лёши, адресованной явно не мне, но из-за меня. Потому как что-то подсказывает моей персоне, что отношения Димы и Анечки могли быть далеко за пределами обычного флирта и Волков очень не хочет дважды встать на одни и те же грабли. Мне, наверное, стоит поучиться у него осторожности, что ли... – Нет, друг, я тебе не угрожаю. Просто предупреждаю, что не стоит нарываться. Так ты поможешь? Спасибо, Дим. Ключи, как обычно, есть у соседа. Спасибо и я обязательно передам Ане твои пожелания, окей?
Отключившись, он засунул телефон в карман джинс и вопросительно посмотрел на меня, замершую и задумчиво нахмурившую лоб. Как-то, за всеми этими событиями, я успела забыть, про основную виновницу того, что вчера было. То, что она не осталась без наказания – это точно, уж больно злорадствует Алексей, когда говорит про неё. Но вот кто и что с ней сделал? Я вовсе не хочу стать причиной чьего-то убийства или самоубийства. Да даже не желаю, что бы она из-за меня оказалась в больнице!
– Что с ней? – Тихо спросила, прислонившись спиной к входной двери и не спуская вопросительного взгляда с парня, явно раздумывающего над тем, что и как соврать в ответ на данный вопрос. – Лёш, правду и только правду.
– Макс занимался её наказанием, – равнодушно откликнулся Волков, не поднимая взгляда и не двигаясь с места. – Я не знаю, что он с ней делал. Могу сказать только, что это ей запомнилось на ВСЮ оставшуюся жизнь. Краснов довольно... Жестокий человек.
– Это я и так поняла, – вздохнула, вспомнив свои первые впечатления от этой личности. Довольно... Занятный человек, если можно так сказать про него. Даже его внешность демонстрировала его как личность, способную быть хладнокровным убийцей, хорошим теневым королём и так далее и тому подобное. В общем, я не особо удивлюсь, если он окажется связанным с криминалом. – Она жива и здорова?
– Мне данная информация не интересна, – пожал плечами Алексей, наконец-то подняв на меня взгляд. В серых глазах не было ничего, только спокойствие и равнодушие. – Идём.
– Идём, – задумчиво откликнулась, повернувшись к нему спиной и открыв дверь. Себе на заметку поставила познакомиться поближе с этим Максимом. Сомневаюсь, что мне улыбается в будущем иметь такого врага, поэтому лучше попытаться наладить хотя бы холодно-вежливые отношения. Ну и просто, познакомиться поближе, за одним выяснив всё про Аньку. Не смотря на то, что она со мной сделала, я не желаю, что бы месть Волкова сломала ей жизнь. Всё-таки все мы божьи твари и под одним солнцем ходим, разве нет?
Алексей.
До дома Соколовой ехали молча. Он искоса то и дело бросал на неё взгляды, но девушка задумчиво хмурилась и молчала, никак не желая комментировать свои вопросы про Здобнякову, о которой сам Волков предпочитал не вспоминать, ни под каким предлогом.
Остановившись и заглушив мотор, Алексей вопросительно посмотрел на всё ещё отрешённо смотревшую в окно Юлю и поинтересовался:
– Что случилось?
Соколова вздрогнула и удивлённо огляделась, после чего рассерженно фыркнула и тряхнула волосами, одновременно отстегнув ремень безопасности. От подъезда к ним широким уверенным шагом направлялся тот самый блондин по имени Ванюша. Алексея передёрнуло от злости. Простить этому хлыщу то, что он ударил его девушку, никак не получится. Не смотря на все ёё угрозы и попытки защитить этого паренька.
Брат, как же! Ха! Видел он, как этот "брат" на неё смотрит! Совсем не по-родственному. Даже сейчас, Ванечка открыв дверь и протянув Юльке руку, помогая ей выйти, вёл себя и касался её настолько вольно...
Алексею пришлось напомнить себе, что ругаться со своей девушкой у него нет никакого желания, поэтому стоит пока что придержать свои эмоции в узде.
Но только до того момента, пока этот тип держит себя хотя бы в относительных рамках приличия!
– Привет, маленькая, – улыбнулся Иван и коснулся губ девушки в лёгком поцелуи, чем вызвал бурю негодования Волкова и лёгкую улыбку самой Соколовой, которая была искренне рада видеть родственника. – Давай, дуй за необходимым, а я пока с твоим спутником познакомлюсь нормально.
– Вань, не провоцируй его, – серьёзно попросила его Юлия, после всего чмокнула блондина в щёку и поспешила к дому. Ключи она успела конфисковать у Алексея ещё по пути сюда.
Родственник дождался, пока он скроется в подъезде и сел на переднее сиденье рядом с водителем, приветливо, но вместе с тем сдержанно и холодно улыбнувшись ему.
– Иван Петренко, – протянул он руку для пожатия, вопросительно посмотрев на нахмурившегося и явно недовольного происходящим Алексея.
– Алексей. Волков, – отозвался тот и пожал протянутую руку, стараясь уговорить себя ничего пока не ломать гостю. Возможно удастся расставить все точки на "ё" без членовредительства. – Её парень.
– Это я понял, – фыркнул Иван и опустил боковое стекло. – Закурить есть? Я её брат, кстати.
– Да. Только ты, по-моему, к ней совсем не по братски относишься, не так ли? – Алексей протянул Ивану сигареты и зажигалку. Подождав пока тот закурит, прикурил и себе, затянувшись и выпустив струю дыма. – Если бы я не обещал ей тебя не трогать, то давно дал бы по морде.
– Интересное откровение, – рассмеялся Иван, стряхнув пепел на улицу. – Вообще, ты прав, Алексей. Я к ней отношусь совершенно не так, как должен относиться к своей сестре. Да и, по сути, родственники мы очень условные и если бы не наша семья, вряд ли бы ты вообще с ней сблизился, понял? Так что цени, что у меня всё-таки есть хоть какие-то ограничения и тебе можно быть рядом с моей Мышкой.
– Мышкой? – Переспросил Волков, свято веря в то, что не стоило давать обещания не трогать этого... Урода.
– Я так её называю, – на лице блондина появилось выражение щемящей нежности и любви. – Только мне разрешено называть её ласковыми словами. Точнее, лишь члены семьи могут называть её каким-то ласковым прозвищем.
– Не смей больше так называть мою девушку, – зло буркнул Алексей, чувствуя, как внутри разгорается пожар из коктейля ревность & обида. И если первое ему было понятно, то второе вызвало сначала недоумение, а затем злость. Соколова вообще-то ничего ему не обещала, к тому же это он про себя решил, что у них длительные и основательные отношения, а что думает по этому поводу сама Юля?
– Ой, не смеши меня. Ты не можешь запретить называть мне мою сестру так, как я хочу! – Ваня фыркнул и кивнул головой на дом. – Сделай лицо попроще. Юлька идёт. И явно чем-то недовольная.
Стиснув зубы Волков всё-таки заставил себя улыбнуться, причём лицо даже выглядело действительно нормальным, улыбка вышла без уже привычного оскала в сторону других представителей мужского пола.
Соколова прошла к задней дверце, со стороны водителя и нетерпеливо дёрнула её. Та оказалась закрытой, поэтому Алексею достался полный раздражения взгляд, в будущем обещавший превратиться в какую-нибудь не особо приятную реплику. Чем дольше он общался с ней, тем всё чаще начинал понимать, что чем-то провинился перед Высшими силами, так как его угораздило выбрать себе отнюдь не мирную, добрую и ласковую девушку, а ехидную особу, которая очень редко бывает нежной с кем-то.
Перед глазами промелькнули картинки прошлой ночи. Волков хмыкнул. После того, что с ними было, маловероятно, что он в ближайшем обозримом будущем променяет Юльку на кого-то менее проблематичного.
Нетерпеливый стук по стеклу, заставил его вынырнуть из раздумий и вспомнить, что Соколова всё ещё стоит на улице, в ожидании того момента, пока он разблокирует задние двери. Щёлкнув переключателем, Алексей глубоко вздохнул и приказал себе успокоиться. День явно будет очень нелёгким. И почему он не согласился на её предложение дать самой всё уладить?
Внутренний голос тут же подсказал ответ. Да просто потому, что боялся, что она не вернётся к нему вечером! Из-за этого и напросился вместе с ней.
С другой стороны, есть повод познакомиться с её семьёй и не бояться мести со стороны её отца. Бывший директор школы обладал поразительной способностью уметь разговаривать так, что, даже не повышая голоса, способен был нагнать на собеседника страху и Волков не питали иллюзий на его счёт. За свою дочь он может устроить "сладкую жизнь" любому, вне зависимости от количества у провинившегося кадра денег и связей.
Юлька резко распахнула дверцу и устроилась на заднем сидении, поставив рядом с собой несколько пакетов. Её лицо сверкало румянцем, а в глазах плескалась злость, пополам с яростью. Слава богу, что обращён этот коктейль был явно не на двоих молодых людей, на время позабывших о собственных разногласиях и раздумывающих на тему, как бы не попасть под хоть и изящную, но довольно сильную руку.
– Мышь? Что случилось? – Первым полез грудью на амбразуры Иван, выкинув недокуренную сигарету в окно и подняв стекло. – Чего сверкаешь на нас глазами, а? Кто-то обидел? Неужели Влад нарисовался?
– Нет! – Как-то слишком быстро и резко откликнулась Юля, глубоко вздохнув и проведя рукой по волосам. – Просто позвонил кое-кто.
– И поэтому у тебя на левой руке глубокие царапины? Неужели звонивший был с когтями? – Алексей внимательно смотрел на девушку в зеркало заднего вида.
– Можно сказать и так, – немного нервно усмехнулась девушка и вопросительно изогнула бровь. – Так мы едем или как?
– Едем. Адрес назови только, – буркнул Волков, про себя решив всенепременно выяснить, с кем общалась его девушка, и кто оставил эти царапины. Уж очень ему не нравилась складывающаяся ситуация.
– Карла Маркса 6, – одновременно ответили Иван и Юля, затем переглянулись и оба понимающе усмехнулись. Блондин перегнулся через сиденье и успокаивающе погладил Соколову по щеке. Та устало улыбнулась и покачала головой, кивнув на Волкова. А тот только стиснул зубы, продолжая проговаривать про себя как мантру: "Она переедет ко мне и будет со мной, не с ним". Правда, это не особо успокаивало, хотя и вселяло некоторую надежду на то, что у него получится огранить время общения Юли с этим "родственничком".
Ехали молча. Иван на первых порах пытался вовлечь их в разговор, но быстро сдался, заметив, что особых результатов на этом поприще не добился. Юля смотрела по больше части в окно и на её лице то и дело возникало хмурое и замкнутое выражение, выводившее Волкова из себя. Он нутром чуял, что в подъезде что-то случилось и это "что-то" заставляет её нервничать, то и дело, дотрагиваясь до царапин на руке. Если бы они были одни, то он наплевал бы на всякие приличия, развернулся бы и увёз её обратно к себе, после чего долго и обстоятельно заставлял расслабиться и лишь добившись нужного ему эффекта приступил бы к допросу по всей строгости.
Но с ними в одной машине ехал уже надоевший Алексею родственничек... Поэтому ему оставалось только уповать на то, что долго они у родителей Соколовой не задержаться и больше никуда не поедут.
Семья Соколовых жила в обычной пятиэтажке, в хорошем, но не дорогом спальном районе города. Тихий дворик утопал в снегу. Ребятня носилась по сугробам, собирая всё, что только моно было на себя собрать. На скамейке сидела группа бабушек, присматривающая за внуками, а за одним ещё и делящаяся друг с другом полезной и очень нужной каждой из них информацией.
Волков припарковался на специально отведённой для этих целей площадке и вышел из машины. Пока Юлька возилась со своими пакетами, он успел открыть ей дверь и даже помочь выбраться, за что получил насмешливый взгляд в исполнении Ивана. Но Алексей его проигнорировал, посчитав, что пока лучше не обращать на него внимание.
Они втроём направились к центральному подъезду дома, когда со стороны игровой площадки раздался вопль, больше всего смахивающий на боевой клич индейцев и заставивший вздрогнуть даже ко всему привычных бабулек:
– Юля!
Соколова тяжко вздохнула и сунула ему в руки пакеты, после чего повернулась в сторону крика и едва успела выставить перед собой руки, как в неё врезалось нечто, напоминавшее недоделанного снеговика и улыбающееся во все тридцать два зуба.
– Сестрёнка моя! Я скучала! – Во всю восклицало нечто, на проверку оказавшееся девочкой, лет двенадцати на вид, одетая в чёрные джинсы и длинный чёрный пуховик, явно большой ей по размеру. Простая вязаная шапка сбилась на бок. Лицо, так похожее на лицо Юли, раскраснелось. Широкая улыбка и ярко блестящие серые глаза, сейчас близкие по цвету к голубым, дополняли образ жизнерадостного отпрыска из рода Соколовых. То есть – младшей сестры Юлии, сейчас пытающейся, во-первых, снять с себя радующееся чадо, а во-вторых подняться на ноги, потому как валяние в снегу на спине ей видимо не особо по вкусу пришлось.
– Полиша, солнце, я тоже по тебе скучала, – выдавила из себя Соколова, бросив уничижительный взгляд на Ваньку, которого происходящее очень даже забавляло. – Но слезь с меня, пожалуйста. И давай пойдём домой вместе. К тому же, смотри. Ванюша приехал.
– Перевела стрелки, – буркнул вмиг погрустневший Петренко, но вынужден был улыбнуться и уже в свою очередь терпеть тисканье младшего ребёнка, который радовался их приходу так, словно не видел лет пять точно. – Мелкая, как ты у нас выросла. Совсем большая уже стала. И мокрая к тому же вся. Ты чего, в сугроб головой вперёд ныряла?
– Нет, – честно признался ребёнок, продолжая широко улыбаться. – Там просто горка такая классная, мы с неё головой вперёд катаемся, а перед горкой как раз такой здоровский сугроб намело...
– Всё с тобой ясно, чудо ты, в пёрьях. – хмыкнула Юлька, уже успевшая встать на ноги и даже отряхнуть джинсы от налипшего снега. – Ты с нами домой пойдёшь, или погуляешь ещё?
– Погуляю, – тут же откликнулась девочка, которую, как понял Волков, звали Полина, и унеслась обратно на площадку, на ходу крикнув. – Маме привет!
– Обязательно, – хохотнул Ваня и взяв девушку под ручку, пользуясь тем фактом, что у Алексея заняты руки, он повёл её к подъезду. Волкову же оставалось, только молча следовать за ними, про себя продолжая повторять уже порядком поднадоевшую мантру, которая, по ходу, совершенно не действовала.
Поднявшись на третий этаж, они остановились, переглянулись, и Юлька, тяжко вздохнув, отрывисто и сильно постучала по поверхности металлической двери, покрытой красной краской. Спустя пару минут она открылась, и Алексей смог хотя бы зрительно познакомиться с матерью своей девушки.
Надо признать, он её и раньше видел. Когда они ещё в школе учились. Но с тех пор прошло довольно приличное количество времени, хотя оно не шибко отразилось на стоящей в дверном проёме женщине. Высокая. Плотного телосложения (что удивительно, если посмотреть на старшую дочь), со светлыми волосами до плеч, собранными сзади простым крабом. Круглое лицо, сурово поджатые полные губы и чуть прищуренные бледно-серые глаза. Одета она была в старые джинсы, не потерявшие своего внешнего вида и длинную свободную футболку зелёного цвета.
– Привет, мам, – мило улыбнулась Юля, хотя он чётко слышал, как голос у неё чуть дрогнул. – Мы в гости пришли, как и обещали.
– Привет, дочь, – кивнула головой женщина и внимательно осмотрела их компанию. – И с кем это ты в гости пришла?
– Мам, не начинай, – вздохнула Соколова и кивнула на Ивана. – Ванёк приехал, собирается свою личную жизнь устраивать.
– Привет, Ванюшь. Ты наконец-то решил остепениться? – Женщина чуть изогнула бровь, в её голосе проскользнула лёгкая насмешка. Петренко посмотрел на сестру обиженным взором, но поняв, что это явно не поможет ему в сложившейся ситуации обречённо вздохнул и кивнул головой. – Похвально. Думаю, что мы сможем подобрать тебе подходящую невесту. Могу даже пообещать, что она будет из тех, кто не писался в кровать в детском саду, – Алексей не смог сдержаться и усмехнулся, чем привлёк внимание строгой мамы к своей скромной персоне. – А это кто? Что-то знакомое лицо...
– Мам, это мой бывший одноклассник. Алексей Волков, – Соколова переступила с ноги на ногу. – И он теперь мой парень.
– Неужели нашёлся смертник, решивший занять эту престижную должность? – Раздался из глубины квартиры насмешливый мужской голос и на пороге появился глава семейства – Соколов Валерий Юрьевич. Мужчина среднего роста, с сединой в чёрных, вьющихся волосах, с тонкой полоской усов и очками в прямоугольной оправе. Подтянутый, в камуфляжных штанах и белой футболке с коротким рукавом. – Ну проходите, коль не шутите, что в гости пришли. Ирин, ты Ванюху с Юлькой гони на кухню. Явно с утра не кормленные идут. Эта вобла вообще есть скоро перестанет, без надзору-то.
– Я не вобла, – попробовала возмутиться Соколова, но под ироничным взглядом обоих родителей слегка стушевалась и опустила голову.
– Так вот, ты их иди, покорми. Да цветок заодно посмотришь. А мы с молодым человеком пойдём, покурим и поговорим. Вы согласны, Алексей? – Валерий Юрьевич широко улыбнулся и подмигнул озадаченному Волкову. Тот, сообразив, что его просто хотят проверить, кивнул головой и отдал пакеты Юльке. – Ну, тогда заходите, гости дорогие.
Домой они собрались только часов в девять вечера и то, только потому, что Алексей стал настаивать на том, что завтра у него много важных дел. Ирина Александровна, без труда опознавшая в нём того самого утреннего матершинника, тут же начала суетиться и собирать им в дорогу что-нибудь вкусненькое, не обращая внимания на вялые протесты дочери, которая к вечеру стало совершенно хмурой, по никому не понятной причине. Кстати, Волков был несказанно рад тому факту, что мать Юлии на него не обиделась. Точнее не так, она на него обиделась, тогда, но сейчас явно представив, от чего она могла отвлечь своего будущего зятя (Алексей вздрогнул от подобной перспективы), лишь махнула рукой и предложила забыть данный инцидент, как несуществующий. Валерий Юрьевич, оказавшийся на удивление невозмутимым человеком, лишь философски пожал плечами и предложил своей жене предварительно отправлять смс-сообщение, что бы больше подобное не повторялось. Последовавшая за этим дискуссия ясно дала понять, что привычка пререкаться у Соколовой наследственная.
Из подъезда родного дома Юли они вышли уставшими, чуть оглохшими (в этой семье никто и никогда не говорил тихо или вполголоса, потому как оба родителя по образованию являлись педагогами и даже работали несколько лет в этой сфере), с пакетами, набитыми гостинцами, но без Петренко, что несомненно обрадовало Волкова, уже перебравшего все возможные варианты по избавлению себя от его общества.
Вдохнув морозный ночной воздух, он вдруг понял, что день прошёл пусть и шумно, да многолюдно, но весьма весело и как-то определённо по-домашнему. В общем и целом, ему определённо это понравилось.
– Домой? – Тихо поинтересовалась Юля, подойдя к нему ближе и в изнеможении прислонившись к его спине всем телом, утроив голову на плече.
– Есть другие варианты? – Усмехнулся Алексей, потёршись щекой о её волосы. – У тебя прикольная семья.
– О да... Это ты её только в малом составе видел, – фыркнула девушка и зевнула. – Только один у них недостаток. От этой компании быстро устаёшь.
– Есть такое, – хохотнул Волков и чуть шевельнул плечом. – Пошли к машине, а то уснёшь стоя. Как я тебя с таким количеством пакетов на руках дотащу, а?
– Это будут исключительно твои проблемы, – проворчала Юлька, но отлипла от него и направилась в сторону стоянки, не переставая зевать.
Алексей чуть задержался, вытащив из кармана сигареты и прикурив одну. Он уже двинулся было следом, как с той стороны, куда ушла девушка, раздался громкий крик, а потом и звук удара. В ночной тишине, когда вокруг не было никого из прохожих, он прозвучал отчётливо и едва ли не оглушающее. Бросив пакеты, Волков рванул на звук, чувствуя, как внутри просыпается злость вперемешку со страхом. Маловероятно, что что-то серьёзное случилось, но лучше поспешить, потому как ему совсем не улыбалось в случае чего иметь весьма "приятный" разговор с её родителями. Ну и с собственной совестью, если таковая найдётся.
Добежав до стоянки, он увидел следующую картинку, заставившую его на мгновение застыть в полном оцепенении, а потом стиснуть зубы и медленно, неторопливо направиться к парочке возле одной из не приметных припаркованных машин. Чем ближе он подходил, тем отчётливее слышал их разговор, и тем серьёзнее и холоднее становилось выражение его лица, не предвещавшее ничего хорошего тому, кто стоял рядом с Юлькой, пытавшейся вырвать руку и прижимавшей свободную ладонь к горящей щеке и разбитой губе.
Юлия.
Он подкараулил меня. Этот чёртов сукин сын следил за нами от самого моего дома! Стоило догадаться, что так просто эта тварь не сдастся, но кто бы мог подумать, что вполне интеллигентный, не любящий риск в серьёзных делах, Владислав, решиться на такое! У меня слов нет, цензурных! Даже предлоги в голове и те, матерные.
Мы стояли возле взятой им на прокат машине, старой потрёпанной "Волги" и смотрели друг на друга. Губа кровоточила, щека горела, а в висках стучала тупая, ноющая боль. Хотелось взвыть от его непроходимого упрямства и вместе с тем спрятать от него куда подальше. Меня мало что может напугать, но такое поведение до этого весьма спокойного и более изощрённого в своих методах воздействия человека, может заставить бояться кого угодно.
