Текст книги "Неидеальная любовь. Книга 1. Часть 2."
Автор книги: Юлия Созонова (Васюкова)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)
– Лиз? – тихо позвала, хотя почему-то подумала о том, что это Сергей и могу даже предположить, что не ошиблась.
– Нет, это я, Сергей, – поправил меня муж Лизы. По голосу было понятно, что он догадался, кто это звонит. Тем лучше.
Из-за угла выглянула девушка и ткнула пальцем в кружку в своей руке, вопросительно при этом подняв брови. Дождавшись моего кивка и ещё одной благодарной улыбки, снова скрылась на кухне, чем-то гремя.
– Привет, Серёж, – мои слова звучали тихо и до противного устало. Впрочем, если быть честной, то чувствовала я себя именно так – уставшей от всего и вся. Это как смотреть постоянно один и тот же фильм. В конечном счёте, начнёшь просто сидеть перед экраном, смотря на него и не видя того, что происходит. Потому что мозг настолько пресытиться этими кадрами, что даже не будет воспринимать их, как что-то новое и интересное.
– Юля? У тебя всё в порядке?
– Серёж... – глубоко вздохнув, прикрыла глаза и прислонилась спиной к стене, радуясь, что она прохладная. Хоть какое-то удовольствие. – Можно, я к вам приеду?
– Что-то случилось? – он сразу же стал серьёзным. Если я хотела прийти в гости, то никогда не спрашивала на это разрешения. К тому же, они иногда слишком хорошо меня знают, умудряясь выяснить моё состояние по нескольким словам.
– Случилось, – усмехнулась. – Жизнь не получилась.
– Юль, я серьёзно.
– Так и я не шучу, Комиссаров, – снова вздохнув, пояснила. – Серёж, у мен я всё так... Хреново, что ли? А если не хреново, то до чёртиков запутанно. И мне надо уехать отсюда. Просто потому, что иначе я не выдержу.
– Всё ело в Волкове? – спокойно поинтересовался Сергей. Его кто-то окликнул, наверное, Лиза и он ответил, не особо пытаясь скрыть свои слова. – Это Юлька. Да, у неё проблемы. Нет, она не сказала какие именно. Хорошо, я ей передам.
Закончив общаться с женой, Сергей снова вернул своё внимание мне.
– Лиза спрашивает, как ты себя чувствуешь?
– Не очень, – честно призналась, потерев лоб. – Мне нужно ещё в больницу заглянуть. Так ты приедешь?
– Конечно, – он хмыкнул. – Оставить тебя без помощи, значит подвергнуть свою жизнь серьёзной угрозе, со стороны собственной супруги. Адрес только назови. Как я понимаю, ты сейчас не в своей квартире находишься.
– Это если мягко выражаться, – хмыкнула, чувствуя определённую иронию в собственных словах. Квартира Алексея так и не стала для меня местом моего жительства. – Мира, семьдесят три. Третий подъезд, квартира сорок шесть.
– Жди, я сейчас буду.
– Спасибо, Серёж...
– Так, прекращай. Всё будет хорошо, – он повесил трубку, отправившись, скорее всего, собираться.
Я же отключилась и аккуратно положила телефонную трубку на зеркало. Мысли в голове радовали отнюдь не радужными перспективами.
Наладиться? Всё, возможно, и наладиться, вот только вериться в это с таким большим трудом... Как можно исправить отношения, которые с каждым разом делают только больнее? К тому же, между мной и Волковым нет доверия, с моей стороны. А значит, дальше лучше не станет, скорее уж наоборот.
И не надо говорить мне про чудеса. Они если и случаются, то точно не со мной. И не в присутствии в моей жизни таких людей, как Влад или Анька.
Ещё не стоит забывать о том, что было в моём прошлом. Маленький мальчик, оставшийся сиротой из-за меня, никуда не денется.
Опустив голову, опёрлась локтями об колени, сцепив пальцы в замок на затылке. Иногда кажется, что всё наладилось. Что всё будет хорошо.
Только такие опасные заблуждения никуда не ведут. Разве что к пониманию, какой ты, в сущности никчёмный человек, раз пытаешься надеяться на лучшее в этом сумасшедшем доме, под названием Земля.
Послышались шаги, и моих сцепленных пальцев коснулась чья-то рука. Вздрогнув, подняла голову и вопросительно посмотрела на подошедшую хозяйку.
– Я сделала чай. И несколько бутербродов. Что-то мне подсказывает, что ты от них не откажешься, – она улыбнулась, сразу, без вопросов перейдя на "ты" и демонстрируя своё дружелюбие.
Мой вопросительный взгляд, видимо, оказался весьма красноречивым, потому что она вздохнула и развела руками:
– Ну не могу я смотреть на тебя, такую бледную и трясущуюся. Пойдём, перекусишь. А то, такое ощущение, что ты сейчас в голодный обморок свалишься. Меня, кстати, Ника зовут. Ничего, что тут так сразу на "ты", а?
– Юля, – поднявшись с пуфика, чуть улыбнулась. – И ничего страшного. На "вы" я чувствую себя старой и дряхлой.
– Аналогично, – рассмеялась Ника, взяв меня за руку и утягивая на кухню. – Идём скорее, а то остынет.
Организм по-прежнему казался наполненным свинцовой слабостью, но тошнота перестала подкатывать к горлу, так что уговорить меня на перекус не составило никакого труда.
Кухня оказалась небольшой, но уютной и светлой. С лёгкими, жёлтого цвета, шторами. Белая тюль едва доставала до подоконника, слегка колышась от ветра, дувшего в открытое окно. Сама мебель, выполненная под светлое дерево, с красным отливом, смотрелась очень изысканно и к месту. Белый холодильник, отливающий полированным металлом, микроволновка и электрочайник дополняли обстановку.
Усадив меня на угловой диванчик, Ника поставила на стол две большие смешные кружки в виде котов, со вкусно пахнущим чаем, и тарелку с бутербродами. Сыр, ветчина и это всё в компании огурца и помидора. Рот моментально наполнился слюной, заставив непроизвольно поёжиться.
– Ешь, – Ника устроилась напротив меня и вытащила тонкую сигарету из пачки, лежавшей на столе. Поднеся зажигалку к её кончику, замерла на мгновение и вопросительно посмотрела в мою сторону.
Отрицательно мотнув головой, показывая, что не возражаю, взяла бутерброд и стала есть, пытаясь хотя бы таким способом заглушить мрачные размышления.
В ожидании Сергея мы просидели так где-то час. Ника не лезла с расспросами. Предпочитая сидеть и что-то читать с экрана нетбука. Как я поняла, она просматривала какую-то документацию, изредка высказывая свои предположения по соотношению умственных способностей и зарплаты некоторых работников. На меня она при этом не обращала ровным счётом никакого внимания, предоставив возможность спокойно пить чай и поглощать бутерброды.
Лично меня такое поведение хозяйки квартиры вполне устраивало. Редко когда можно встретить подобную тактичность, особенно у нас в России.
Звонок в дверь вывел нас обеих из состояния задумчивости. Ника вопросительно на меня посмотрела и, дождавшись утвердительного кивка, пошла открывать, оставив меня на кухне. Вместе со всеми далеко не радужными мыслями.
Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, закрыла глаза, погружаясь в свои мысли.
Итак, что же у нас есть? А у нас есть весьма неприятное понимание, что бездействовать не имеет больше смысла. Скажем так, за какие-то несколько дней, в течение которых все самые худшие опасения умудрились реализоваться, стоять и смотреть, как всё вокруг рушиться, уже нет ни сил, ни возможности.
Хмыкнула. А ведь хотела, что бы он понял... Увидел, что я не всегда могу быть сильной. Скорее даже совсем не могу, лишь притворяясь и играя предложенные роли. Да только, видимо, Алексей может разглядеть лишь то, что касается его самого.
Печально. Но от этого факта никуда не деться.
С моей стороны весьма малодушно решить всё вот так, неожиданно и оборвать резко, без возможности выслушать или сказать что-то для противоположной стороны. И, возможно, я бы даже дождалась Волкова, если бы не визит любезной Анечки. Раздавшийся следом звонок от Влада всего лишь укрепил мою веру в правильность принятого решения.
Хотя, какое оно к чёрту правильное?
Слёзы покатились по щекам. Эмоциональная глухота постепенно проходила, делая восприятие мира острее и более болезненным. Мне ужасно, до боли в груди, хотелось, что бы ничего этого не было. Что бы я всё, что происходит между мной и Алексеем стало жутким сном. И когда я проснусь, всё будет так же, как в самом начале отношений.
Моей щеки коснулись чьи-то пальцы, стирая дорожки от слёз и тихо поглаживая, словно успокаивая.
Затем кто-то опустился передо мной на колени и взял в тёплые ладони, мои дрожащие, холодные руки. Подул на них, поглаживая запястья.
– Привет, Серёж, – тихо произнесла, стараясь себя успокоить и понимая, что получается это мягко говоря хреново.
– У меня есть серьёзное основание, что бы дождаться твоего благоверного и устроить ему разъяснительную беседу в духе старых добрых девяностых, – задумчиво протянул приятный мужской голос, с лёгкими нотками раздражения. Что ж, я его понимаю. Сама себя ненавижу за то, в каком состоянии сейчас нахожусь. У тряпки сейчас и то, наверное, больше силы воли.
– Сомневаюсь, что это поможет, – хмыкнула и открыла глаза, стараясь не щуриться от неожиданно яркого света.
Передо мной на корточках сидел симпатичный брюнет. Короткие, чуть взлохмаченные волосы, карие глаза, нос с горбинкой, волевой подбородок, тонкие губы. Немного пижонские усы и проколотое ухо довершали его образ.
– А я бы, всё-таки, рискнул, – он заправил прядь волос мне за ухо и неодобрительно покачал головой. – Ну ты себя и довела, Юль.
– Серёж, давай без нотаций, а? – вышло даже не устало, а жалобно. И жалко.
– Если бы я считал, что это поможет, то привёл бы Лизу, – вздохнув, Сергей выпрямился и, взяв за руку, заставил подняться меня с табуретки, что бы тут же крепко прижать к своей груди.
Уткнувшись носом в его футболку, тонко всхлипнула, но не разрыдалась. Просто вдруг поняла, что это то, что мне действительно нужно. Что бы кто-то просто обнял меня, погладил по волосам. Не осуждая, не заставляя что-то говорить или объяснять. Ничего не требуя.
Какими бы странными не казались такие отношения, между мной и Комиссаровым нет ничего, кроме дружбы. Просто иногда два совершенно чужих человека относятся друг к другу гораздо нежнее и лучше, чем родственники.
Потёрлась носом о ткань его одежды. Слёзы закончились, снова уступив место зыбкому, болезненному спокойствию. Подняв голову, посмотрела Сергею в глаза и, слабо улыбнувшись, кивнула головой, показывая, что сумела взять себя в руки. Во всяком случае, относительно.
Иронично вскинутые брови показывали, что поверили мне тоже весьма относительно. Но настаивать и что-то выяснять он точно не будет. Не в его характере ломать человека.
– Ну что? Куда сначала? В больницу или за вещами? – из объятий он меня не выпускал, ещё и раскачиваться начал из стороны в сторону, словно маленького ребёнка баюкал.
– В больницу, – вздохнув, сделала шаг назад, показывая, что хочу высвободиться. Сергей тут же отпустил, но в сторону не отошёл. Наоборот, взял меня под руку и повёл в коридор. Ника стояла там, разговаривая с кем-то по телефону.
Заметив нас, она отодвинула трубку в сторону и спросила:
– Всё нормально?
– Да, спасибо тебе за помощь, – благодарно улыбнувшись ей, махнула рукой на прощание и вышла на лестничную клетку вслед за Сергеем.
У дверей квартиры Волкова мы остановились. Судя по взгляду мужчины, он хотел войти вместе со мной. Но лично я была не уверена, что смогу нормально собраться все нужные бумажки и сменить повязку на руках в его присутствии. Конечно, неудобно будет накладывать чистый бинт самостоятельно, но не первый же раз так делаю.
– Серёж, подожди меня в машине, ладно? – умоляюще на него посмотрела. Не нужно ему там быть, не нужно. Особенно, учитывая, что Волкову могло взбрести в голову показаться дома... Слушать скандал у меня нет ни душевных, ни физических сил.
– Уверена, что справишься? – скептически поинтересовался Комиссаров. Однако в его взгляде сквозило понимание, поэтому тяжело вздохнув, он кивнул головой. – Хорошо. Но если что, зови. Поняла меня?
– Ага, – согласно замотала головой, едва не спровоцировав при этом тошноту. Разбитый висок напомнил о себе с небывалой яростью, заставив меня поморщиться. Мужчина неодобрительно цокнул языком, однако, промолчал, спускаясь вниз. Это значит, что читать мораль на тему собственного здоровья мне будут позже. Когда моё самочувствие достигнет хотя бы отметки "более или менее хорошо".
Ну или раньше. Всё зависит от того, насколько у него хватит терпения. Зная о том, как протекает семенная жизнь, в этом "тихом омуте" водятся те ещё черти.
Открыв дверь, шагнула внутрь и поняла, что ни черта я не умею контролировать свои эмоции. А если и умела, то это было настолько давно и неправда, что впору даже посмеяться. После того, как порыдаю.
Стиснув зубы, сжала кулаки так сильно, что в заживающих ранках появилась острая боль. Вкупе с раной на виске вышло как раз то, чего и хотелось. Небольшое отрезвление, которое смогло дать возможность взять себя в руки. Хотя бы для того, что бы собрать бумажки.
Нахмурившись, потёрла лоб. Итак, что у нас по плану?
Чтобы не пришлось дважды переодеваться, сначала зашла в ванную. Пять минут и несколько весьма заковыристых посылов помогли сменить повязки на руках. Хочется верить, что это первый и последний раз, когда я выделываю такое с собственными конечностями. Но зная саму себя, всё же не буду зарекаться. Сильные чувства имеют непредсказуемые последствия.
Закончив медицинскую часть, приступила к более существенной. Решительным шагом преодолела расстояние от ванной до спальни. Стянув через голову домашнюю одежду, вытащила из шкафа летнее платье из хлопка, тёмно-сиреневого цвета. Скромный вырез и длинна до колен вполне меня устраивали. Натянув его, подпоясалась и покрутилась перед зеркалом. Лицо выглядело так, что краше только в гроб кладут, но в целом вполне нормально, если учесть мой состояние и постоянный стресс. Но врачу о последнем особо распространяться не стоит.
Впрочем, судя по всему, на мне это большими буквами написано и я очень надеюсь, что не матерными.
Последняя мысль заставила слегка улыбнуться, что уже можно было считать прогрессом. Активные действия, пусть и не до конца, но хотя бы частично позволяли вытеснить мрачные размышления. Проблемы, всё же, следует решать по мере из поступления. Так как-то жить проще, что ли? И к предстоящему разговору, даже зная, что и как буду говорить, всяко не смогу подготовиться. Слишком непредсказуема возможная реакция Алексея на него.
В коридоре подошла к зеркалу и сложила на него все бумаги. Сверху оказалось направление на аборт, которое тут же, незамедлительно, отправилось в ящик под зеркалом. По старой привычке, складывала туда всё, что мне не нужно, а позже просто надо будет выкинуть в мусорное ведро. Карточку и направления сложила в небольшую сумку. Расчесала волосы и собрала их в небрежный пучок на затылке. И дабы не казаться вообще молью бледной, чуть подкрасила губы блеском. Общей картины это не изменило, но придало уверенности, что выгляжу не совсем как умирающий лебедь. Хотя бы как недобитый, что уже легче воспринимается.
Мысленно приготовившись ко всему "хорошему", подмигнула сама себе и вышла, захлопнув за собой дверь. Надеюсь, что встреча и разговор с Лёшей состоятся не сегодня. Для начала мне вполне хватит того, что выскажут Лиза и Сергей, когда узнают подоплёку всего происходящего. А то, что высказывания будут весьма эмоциональные и в том числе о моих умственных способностях – даже не имеет смысла сомневаться.
Осторожно спустившись на первый этаж, вышла из подъезда, оказавшись под лучами солнца. Поёжилась от царившей в воздухе духоты. Лето неожиданно показалось слишком жарким, но тут уж ничего не поделаешь. С природой спорить себе дороже, что не говори.
Сергей ждал у машины. Стоял, постукивая пальцами по бедру и нетерпеливо смотрел вокруг, то и дело возвращаясь взглядом к подъездной двери. Увидев меня, весьма заметно облегчённо вздохнул и даже улыбнулся. Одними уголками губ, но этого было достаточно. Он волновался и достаточно сильно.
Другого, правда, от него сложно было бы ожидать.
Подойдя к нему, остановилась рядом и тяжело вздохнула:
– Я поступаю правильно?
– Не мне судить, – Сергей пожал плечами и качнул головой. – Время покажет. Но скажи мне, пожалуйста, что ты сейчас чувствуешь?
– Насчёт чего именно?
– Насчёт того, что делаешь. Что ты сейчас чувствуешь, Юль? – он не повышал голоса, не кричал, просто спрашивал. Но мне казалось, что за этим, не сложным, в сущности, вопросом, кроется что-то большее. Или я стала слишком подозрительной, что тоже может быть.
– Не знаю, – неопределённо пожала плечами. – Я сейчас стараюсь вообще не думать. Потому что мысли становятся не особо приятными. Однако, понимаю, что в данной ситуации, это самое и, пожалуй, единственно верное решение.
– Другого ответа я от тебя и не ждал, – он улыбнулся и погладил меня по руке. Жест скорее подбадривающий, чем провокационный, каким наверняка кажется со стороны. Очередной повод для сплетен у местных кумушек.
С другой стороны, да пошли они все!
– Ну я же типа взрослая, рассудительная, умная... Не раз с мужчинами дела имела, – насмешливо протянула, усаживаясь на заднее сиденье. – Но в данный момент я мечтаю попасть на приём к доктору. Не хочу, что бы с ребёнком что-то случилось.
– Радует, что хоть о ком-то ты сейчас думаешь в первую очередь, – Сергей вздохнул и уселся за руль.
Определённая толика весьма правдоподобной иронии в его словах вызвала у меня кривую ухмылку. Возможно, он не отел напоминать мне о том, что случалось раньше, но человеческий разум штука весьма странная. И я вижу двойной смысл там, где его наверняка и не было никогда.
Устроившись на заднем сидении, подложила одну из подушек, валяющихся за подголовником, под голову, прислонившись виском к двери. Мимо проносились дома, лица, машины. А в голове у меня не было ничего, кроме единственного осознанного желания, почти просьбы: пусть с малышом всё будет хорошо.
Солнечные лучи проникали внутрь, накаляя и без того достаточно тёплую атмосферу, царившую здесь. Но опускать стекло не торопилась. Казалось, стоит пустить воздух, наполненный выхлопными газами и уличным шумом городской суеты, как разрушиться окружающая защитная стена, позволяющая пока что быть... Бесчувственной. Неэмоциональной.
Быть сильной. Тем, кем я никогда не была и не смогу стать.
До клиники мы добрались минут за сорок. Всё это время я пыталась придумать хоть какое-то оправдание для врача. Не рассказывать же ей, в самом деле, о том, что её пациентка упала в обморок от разговора со своим бывшим парнем. Но какого-то определённого варианта так и не смогла найти. Будем надеяться, что метод решения проблем по мере их поступления, сработает в любом случае. Даже сейчас.
Припарковавшись, Сергей вышел из машины и помог выбраться мне. Аккуратно, но крепко удерживая за локоть, он потащил мою, в общем-то, не сопротивляющуюся тушку в сторону входа. То, что он не в восторге от процесса посещения подобного заведения, видно невооружённым взглядом. Впрочем, я тоже не любитель больниц, с определённого момента своей жизни.
На наше счастье, мадам Судьба на сегодня закончила сыпать всякими подлостями и гадостями, поэтому врач, Вера Николаевна Красильникова, оказалась свободна и с удовольствием согласилась меня принять.
Глубоко вздохнув, постояла немного перед кабинетом гинеколога и постучала. После чего, вошла внутрь, плотно прикрыв за собой дверь. Сергея оставила в коридоре. Пусть медсёстрам поулыбается, для разнообразия.
Вера Николаевна представляла собой достаточно строгую даму, где-то за соро пять с хвостиком. Со вкусом, умеющую одеться просто и в тоже время элегантно. Минимум косметики, только самое необходимое. Ну и конечно же атмосфера понимания и добродушия.
Только почему у меня при одном взгляде на неё возникают ассоциации с пыточной? Вполне может быть, что я ошиблась кабинетом врача, клиникой и, собственно, диагнозом. И если бы не проведённые тесты, подтверждающие, что мне именно сюда, попросила бы отвезти меня в ближайшую психушку...
Так, всё. Вдохнула. Медленно выдохнула. И уселась на стул, стараясь при этом не выглядеть совершенно разбитой, коей ощущала себя в этот самый момент.
– Соколова? – она вопросительно посмотрела на меня поверх очков. – Что-то случилось? Я не ожидала увидеть тебя так скоро. Если моя память не изменяет мне с пенсией, то мы должны были встретиться на следующей неделе.
– Я...
– Так-так-так, – меня схватили за подбородок, не дав даже рта раскрыть, и внимательно осмотрели лицо. – В обморок упала? Из-за чего?
– Не знаю. Просто резкая слабость накатила, пока в ванной стояла, – пожала плечами, старательно концентрируя собственной внимание на цикламене, что стоял на окне. Цветок явно давно не поливали, что отвратительно сказывалось на его состоянии. Проще говоря – он засох. И реанимации, как подсказывает мой опыт проживания в одной квартире с заядлым цветочником, не подлежит.
– Сильно ударилась? – кивок головы в мою сторону обозначил, что ссадина на виске не осталась незамеченной. Как и разбитая губа. – Тошнота, головокружение?
– Тошнота была. Но довольно быстро отступила. Я даже поела, – чуть улыбнулась, вспомнив про Ники. Интересная всё-таки женщина. – Головокружение тоже, но не сильное. Скорее потеря ориентации в пространстве.
– На сотрясение не похоже, – протянула Вера Николаевна, задумчиво постукивая кончиком ручки по умело накрашенным губам. – Слабость не прошла, как я посмотрю?
– Да, – кивнула, оторвав своё взгляд от мёртвого цветка и начав рассматривать обстановку кабинета.
Довольно просторное помещение. Поделено на две зоны: в одной рабочий стол с компьютером, шкаф с документацией и несколько передвижных стеллажей с медикаментами и инструментами; в другой гинекологическое кресло, аппарат для УЗИ и кушетка. Всё это отделено друг от друга широкой, большой деревянной ширмой, позволяющей проводить осмотр без страха быть кем-то увиденным в такой момент.
Закончив этот беглый осмотр, вернула своё внимание поверхности стола, рассматривая витиеватые линии узора древесины.
– Юлия, вы меня слушаете? – прикосновение к руке, заставило вздрогнуть и вернуться в реальность. Вера Николаевна не выглядела осуждающе, смотрела как-то насмешливо, с толикой иронии во взгляде. Если подумать, то гинекология не такая уж простая профессия, как многие считают. Им приходиться работать не только по основной специальности, но одновременно с этим специализироваться ещё и в качестве мастера по женской психологии.
– Да, конечно, – с умным видом кивнула головой. Судя по взгляду врача, мне не поверили. Ну и ладно. В конце концов, мало ли мыслей для тяжких раздумий у будущей мамы?
Особенно, если она только что ушла от будущего отца, который даже не предполагает о существовании собственного ребёнка. Проблема, однако.
– Ох, какой ты ещё в сущности ребёнок... Проходи давай. Сначала так осмотрю, потом УЗИ сделаем. Сотрясения мозга не наблюдается, если станет хуже, сразу в больницу, поняла меня?
– Угу, – вздохнув, направилась за ширму.
Осмотр занял едва ли не час. То ли врач настолько въедливый, то ли я такая вредная... Но только когда стрелки часов перевалили за пять часов вечера (из дома мы выехали в начале четвёртого), Вера Николаевна удовлетворённо хмыкнула и отошла в сторону, подавая мне специальную салфетку, что бы стереть гель с живота.
Пока я одевалась, она что-то писала в моей карточке. Изредка хмурилась, но это оказалось единственным проявлением хоть каких-то эмоций в отношении состояния пациента. В остальном мимика оказалась абсолютно нечитаемой.
Что безумно раздражало. Хотелось хоть какой-то определённости.
– Садись, – Вера Николаевна кивнула головой на стул. Дождавшись, пока я сяду, продолжила. – У тебя всё в порядке. Риск выкидыша минимален. Плод стабилен, насколько можно рассмотреть. По всей видимости, у тебя нервное истощение. Если хочешь родить – избегай любых стрессовых ситуаций. Больше положительных эмоций, витаминов. Никаких фаст-фудов, даже если припрёт! И старайся сильно не напрягаться, – сделав ещё пару пометок, она снова посмотрела на меня внимательным взглядом. – И скажи своему молодому человеку, что бы лучше за тобой присматривал. В идеале, что бы свозил тебя на отдых. Можно даже не на море, просто куда-нибудь загород. Понятно? Я выписала тебе витамины : общий комплекс и отдельно кальций с железом. Принимать строго, как написано в рецепте. И не увиливать.
– Хорошо, – покорно кивнула головой, радуясь, что с ребёнком всё в порядке. Осознание того факта что малыш здоров и что с ним всё будет хорошо, заставляло улыбаться и воспринимать окружающую действительность в куда более радужных тонах.
– Хорошо, – передразнила меня женщина и добродушно усмехнулась. – На следующей неделе во вторник придёшь на приём. Проведём дополнительные анализы, что бы получить железобетонные доказательство, что всё в норме. Но я уверена, что всё будет.... Как?
Я рассмеялась. Легко и непринуждённо, чуть откинув голову назад. Затем посмотрела на неё и улыбнулась, широко и открыто:
– Всё будет лучше всех, Вера Николаевна.
– Вот этот настрой мне нравиться намного больше, чем горестная мина по прибытию в мой кабинет, – удовлетворённо улыбнувшись, врач протянула мне бланки рецептов. Взяв их, кивнула на прощание и вышла из кабинета, продолжая сохранять улыбку на лице.
Ровно до того момента пока за мной не закрылась дверь. Прислонившись к неё спиной, прикрыла глаза и подавила страдальческий вздох. Исполнять рекомендации будет очень даже проблематично, учитывая, какие у нас с Алексеем натянутые сейчас отношения.
На плечо легла тёплая рука, слегка надавив и тут же погладив пальцем напряжённые мышцы. Не надо быть семи пядей во лбу, что бы понять, кто это.
– Всё в порядке, – вздохнув, открыла глаза и посмотрела на серьёзное лицо друга. Он недоверчиво вскинул брови. – Правда. Всё в порядке. Просто мне ещё предстоит поговорить с Волковым... И забрать вещи.
– А врач...
– А врач просил не нервничать и избегать любых стрессов, – оттолкнувшись от прохладной поверхности, направилась в сторону аптечного пункта, находившегося прямо здесь, в здании клиники.
Серёжа догнал меня уже у его дверей. Взял за руку и аккуратно разжал пальцы, добывая выписанные рецепты. Кивнув головой в сторону выхода, он зашёл внутрь аптеки, читая название лекарств и попутно вытаскивая из заднего кармана деньги.
Но на улицу не пошла, решив, что нужно сделать один звонок. Всего один, но достаточно важный, во всяком случае, сейчас. Надеюсь, что он находиться на своём рабочем месте, а не шляется непонятно где. Иначе он рискует и вовсе меня, потом, не найти.
Трубку взяли с третьего гудка, при этом у секретарши был такой голос, словно она раньше работала в службе секса по телефону. Клиенты ей хоть чаевые дают или как?
– Я вас слушаю, – томно протянуло это чудо, пытаясь то ли меня соблазнить, то ли вызвать рвоту. Впрочем, видимо это реакция беременного организма.
– Нет, дорогая. Это я тебя слушаю. А услышать я жажду на месте ли Алексей Волков или отсутствует.
– Алексей сейчас не может с вами разговаривать, он несколько... – пауза, заполненная томным вздохом, – занят, я бы сказала.
– Знаешь, тебе бы только порнушку озвучивать. От клиентов, я так чувствую, отбою бы не было. Скажи этому занятому человеку, что звонит его девушка, по имени Юлия, а по фамилии Соколова. И если у него даже в этом случае нет времени со мной разговаривать, передай ему, пожалуйста, что ключи от его квартиры будут у соседки.
Сказала и едва язык себе тут же не откусила. Очень надеюсь, что Волкова там действительно нет, иначе разбор полётов будет намного раньше, чем хотелось бы.
– Вы знаете, Алексей куда-то спешно уехал, – расстроено протянула секретарша. Видимо, сама только что обнаружила отсутствие шефа в его рабочем кабинете. – Ему что-то передать.
– Передай ему, что он скоро станет папой.
Повесив трубку, лбом прислонилась к поверхности аппарата. Беременность явно плохо на меня влияет. Остаётся надеяться, что Волков не станет устраивать скандалы с требованием назвать имя отца ребёнка. Потому что такого соответствия мыльным операм всех стран моя психика не сможет перенести.
– Ну что? Поехали домой? – голос Сергея звучал вполне миролюбиво. Я бы даже сказала, ласково. Повернув голову, увидела его понимающую улыбку. Вздохнула. И утвердительно качнула головой. – Так, умирающий лебедь, а ну прекратили пародировать знаменитую смерть птички в "Лебедином озере"! Я сейчас отвезу тебя к Лизе. Сам отправлюсь за твоими вещами. И никакие возражения не принимаются! Уж что-то, а женские вещи от мужских я как-нибудь смогу отличить.
– Серёж, я сама...
– Я вижу, как ты сама, – он вздохнул и крепко меня обнял. Уткнувшись носом ему в шею, обняла его за талию, успокаиваясь от ласковых, почти невесомых прикосновений к спине и волосам. – Юль, ваш разговор по душам никуда не убежит. Отдохни и успокойся, возьми себя в руки. В конце концов, просто побудь там, где никто от тебя ничего не требует и не просит. И не считает всесильной и всепрощающей. Согласна?
– А у меня есть возможность отказаться? – хихикнула и едва заметно кивнула головой, соглашаясь с его словами.
– Выбор есть всегда, – глубокомысленно изрёк Комиссаров и выпустил меня из своей хватки. Взяв под локоть потащил на улицу. – Но в данном случае принимается только положительный ответ.
– Так и знала, что где-то в этой фразе должен быть подвох, – тихо рассмеялась, стараясь не отставать от него. Друзья у меня своевольные...
Но на то они и мои друзья.
Алексей.
Настроение испортилось окончательно, стоило вернуться на работу и понять, что дозвониться до Юлии не было никакой возможности. Ни сотовый, ни городской номера не отвечали, заставляя в бессильной злости сжимать трубку. Если бы не чёртово совещание начальников отделов, то он, пожалуй, поехал бы сейчас домой, что бы разобраться во всей этой ситуации. Интуиция вопила в полный голос о том, что отношения между ним и Юлей находятся на грани разрыва.
Только вот терять её в его планы не входило. Совершенно точно нет.
Совещание закончилось в пять, в начале шестого. В кабинет заходить смысла не было, к тому же, встречаться с новой секретаршей совершенно не хотелось. Поэтому прихватив пиджак и ключи от машины, Алексей вышел и конференц-зала и направился сразу в гараж. Где-то на краю сознания цепляла мысль о том, что он должен был что-то сделать, о чём его попросила Юля. Но что именно, вспомнить так и не получилось. Махнув на это рукой, он сел в машины и выехал из подземного гаража, сразу же направившись в сторону дома. Думать о чём-то не хотелось.
