Текст книги "Банши. В плену Оборотня (СИ)"

Автор книги: Юлия Стишковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

На спине Доминика чувствую себя так, будто волк подо мной предназначен именно для меня. Его тепло, его дыхание, его сердцебиение. Мы мчимся, прорываясь сквозь высокую траву, а я сильнее обнимаю своего верного зверя. Растворяюсь в необъяснимой связи, усиливающейся с каждым днём. Тонкие невидимые нити между нами становятся прочнее, переплетаясь в единую пряжу наших судеб. Там у деревеньки, волчья сущность наёмника настолько сливалась с сущностью Банши, что страдания и боль делились поровну. Даже сейчас прислоняя голову к густому меху оборотня, слышу сердце, бьющееся в унисон с моим. Я прикрываю глаза от удовольствия. Его жар прогревает и восстанавливает вновь истерзанную душу.

На высокой скорости мы проносимся среди деревьев. Ощущаю дуновение ветра на лице. Прохлада сырого воздуха перед дождём приятно освежает разум, а тепло Доминика позволяет не продрогнуть. Мне кажется, луна послала его, чтобы я не была одинока в своей боли. Вдыхаю запах волка и рецепторы обоняния передают тот самый хвойный аромат, что и при первой встрече. Хорошо помню вонь от оборотней в съёмной квартире, этот мерзкий отталкивающий запашок псин. Почему столь разительное отличие между сородичами? Неужели дело в моём отношении к наёмнику?

Доминик потихоньку сбавляет обороты. Мы приближаемся к хижине у подножья невысокой скалы, окружённой сплошной гущей зелени. Оборотень садится, а я сползаю по спине вниз. Встаю рядом с ним, кладя руку на мохнатый бок. Ветхое старое строение как из сказок про ведьм. Оно частично покрыто мхом, а на двери странный магический символ. Даже воздух вокруг более тяжёлый. А на деревянной крыше устроились чёрные вороны и наблюдают за прибывшими незваными гостями. Я сглатываю застрявший ком в горле, переполненная впечатлениями.

Вдруг раздаётся угрожающий лай. Со стороны ручья на нас несутся два разъярённых волкодава. Отхожу назад, прячась за своего зверя. Наёмник в мгновение ока возвращается в облик человека и голыми руками хватает собак за челюсти, заставляя покорно лечь на землю. Псы повинуются полуволку, трусливо скуля. Для того чтобы усилить эффект воздействия, Доминик тихо, но грозно рычит, подавляя своей звериной натурой.

Дверь в хижину отворяется и навстречу выходит женщина лет 35-40. Длинные волосы собраны в толстую косу, на ней плотное тряпичное платье, а глаза чёрные-пречёрные как смола. Она окидывает обнаженного наёмника оценивающим взглядом, вскидывая густую бровь вверх. На красивом неестественно белом лице появляется странная ухмылка.

– Нет, я конечно не против, но ты бы оделся волк. – в непроглядной глубине глаз, начинают полыхать озорные искорки, а меня накрывает неприятное разъедающее чувство.

Пихаю Доминику одежду и загораживаю собой. Ведунья насмешливо качает головой.

– Ну проходите, раз пришли.

Мы идём к хижине, а волкодавы бегут по обе стороны от наёмника, довольно виляя хвостами. Каждая половица в домике встречает нас скрипом. Внутри затхлый смешанный со жжёнными травами запах. В камине трещат дрова, а над огнём на крючке висит котёл. Что-то в нём булькает.

– Не голодны? Это заячья похлёбка.

Собаки подбегают к хозяйке и просят свою порцию.

– А вот вы не заслужили, слишком просто подпустили чужаков. – женщина ворчит явно наигранно. – Ладно так и быть, в этот раз прощаю. – и кидает им кости.

– Они не виноваты. – ухмыляется Доминик. – У них выбора не было.

– Согласна! Против особенного волка не попрёшь.

– О чём вы? – спрашиваю, не в силах сдержать любопытство.

– Твой защитник и сам знает. Захочет, расскажет.

Не дождавшись ответа насчёт еды, ведунья сама накладывает похлёбку в глиняные горшочки и ставит перед нами на стол. Достаёт и рвёт на куски хлеб, который сама же и испекла. Мы садимся, но прежде чем начать есть, наёмник как следует обнюхивает мою порцию. А потом одобрительно кивает. Женщина снова ухмыляется.

– Меня зовут Мирна! Я знаю, зачем вы здесь.

– Я Доминик – начинает волк. – А это…

– Банши!

Сердце резко падает в желудок.

– Моё имя Кейлин. – шепчу себе под нос, понимая, что ведунья видит меня насквозь.

Сущность предвестницы не скрыть от ясновидящей.

– Жестоко, однако, с тобой поступили. – говорит она, макая кусочек хлеба в горшочек.

– Вы можете ей помочь, Мирна? – слышу надежду в родном голосе.

– Вас Киган послал? Не слушайте вредного старикашку. – смеётся она. – В её случае я не помощник.

Вздыхаю, уже привыкая к мысли, что мне помочь некому.

– Не падай духом, Банши. Во всём можно найти положительные стороны.

Я поворачиваюсь к Доминику. Парень ест, но его тело напряжённо. В глазах читается недоверие.

– Верно! – одобрительно кивает женщина. – Никому не доверяйте. Опасность вас подстерегает буквально повсюду.

Но её слова никак не влияют на волка, он только сильнее сдавливает челюсть, внимательнее всматриваясь в ведунью.

– А кто же в случае Кэйлин помощник? – вибрация сильного тела передаётся и мне.

– И тебе наёмник не спасти её. Придёт время и Банши умрёт. – отвечает Мирна, выдерживая прожигающий взгляд полуволка.

Парень сжимает вилку в руке, сгибая столовый прибор пополам.

– Умрёт? – повторяет он, пропуская вопрос сквозь почти сомкнутые губы.

– По-другому она не обретёт свободу. – пожимает плечами женщина.

Доминик порывисто вскакивает. В зелёных глазах горит ярость, клокочет злость, и пульсирует нестерпимая боль. Он срывается с места и вылетает во двор. Волкодавы спешат за ним. Я привстаю, собираясь последовать за Домиником, но ведунья останавливает, хватая за руку.

– Не уходи! Мне есть что тебе показать. Конечно, если позволишь.

Вот вроде услышала о собственной смерти, но внутри пустота. Нет ни страха, ни отчаяния, ни грусти. Мне просто всё равно. Будто давно смирилась с подобным исходом. Единственное, что тревожит сердце – это волк. Рядом с ним жить проще, дышать легче, появляются мечты, а я просто сгину в небытие, снова оставив его в одиночестве.

Послушно опускаюсь на стул. Похлёбку отодвигаю подальше, аппетит совсем пропал.

– Не боишься смерти? Молодец. Через неё ты обретёшь долгожданную свободу и заслуженный покой.

Я достаю из кармана джинсов камень, в котором уже не вижу смысла. Но ведунья не берёт его, а накрывает своими ладонями протянутую руку.

– Ты увидишь всё как наяву.

Неуверенно киваю. На самом деле меня не интересует прошлое. Гораздо больше сейчас беспокоит Доминик.

– Может открою тебе глаза, и ты увидишь, что бежать нет необходимости.

С уст женщины внезапно слетают слова на древнем чёрном языке. Ощущаю, как вокруг сгущается непроницаемый туман. Ведунья вновь и вновь повторяет наговор, а я чувствую невесомость в теле. В непроглядной дымке появляется окно в прошлое. Я следую за своей проводницей. Облако позади исчезает, оставляя нас во времени, где берёт начало моё проклятие.

Ведунья так и держит меня за руку. Слышу детский звонкий смех. Рядом с нами пробегает девчушка лет семи, а за ней бежит парнишка постарше – лет двенадцати. Они описываю круги вокруг деревянного стола.

– Отдай немедленно. – злится мальчик, не по-детски серьёзно глядя на маленькую шалунью.

– И не подумаю. – вредничает она.

Но паренёк не готов уступать. Он всё же ловит девочку, хватая за косички. У той от обиды трясётся нижняя губа. Как же она похожа… От мыслей отвлекает беспокойство на лице парнишки.

– Мне больно, Питер! – начинает хныкать малышка, и по румяной щёчке скатывается слезинка.

– Прости-прости! Ты только не плачь. Можешь забрать брошь себе. Я вообще-то украл её для тебя.

Мальчик неумело вытирает слёзы с лица малышки.

– Украл? – с восхищением восклицает она. – Для меня?

– Конечно, Кара! А для кого ещё?

Сердце на мгновение застывает от холода, пронзившего душу. С виду девчушка маленький ангелочек, а внутри растёт настоящий кровожадный монстр.

– Я тебе и не такое подарю, подожди.

– И замок подаришь? – спрашивает девочка, невинно хлопая ресницами, но от улыбки растянувшей пухлые розовые губки уже веет тьмой.

– Подарю. Самый большой и самый красивый.

– Обещаешь?

– Обещаю. – твёрдо кивает Питер, беря её за руку. – Всё, что пожелаешь, исполню.

Кара крепко обнимает его. Ведунья тянет меня за собой, а я покорно иду следом. Мы проходим сквозь года. На поляне уже резвятся молодой юноша и совсем юная девушка. Парню на вид лет восемнадцать, сразу узнаю знакомые черты. А Каре уже лет тринадцать. Время не разделило их, а лишь сблизило и раскрыло в них то, что в детстве только зарождалось. Они вместе творят много плохого. Издеваются над слабыми, мучают животных и совершают разные мелкие пакости, портя жизнь соседям, но при этом умудряются выходить сухими из воды. Изощрённый мозг работает в их пользу. Это так ужасно!

– Сейчас покажу важный момент. – говорит ясновидящая, глубоко вдыхая воздух и закрывая глаза.

Быстро начинает темнеть и в небе восходит яркая полная луна. Питер спешит в лес. Кара преданно следует за ним, хоть он и просил остаться ради её же безопасности. Она находит его у реки. По звукам, которые хорошо мне запомнились, сразу понимаю, что с ним происходит. Парень обращается в волка. Его первое перевоплощение. Но юная жестокая красавица не боится и с восхищением ждёт окончания тяжёлого процесса. На удивление оборотень сразу признаёт девушку. А на её молодом личике видны зловещие мысли, не предвещающие ничего хорошего. Она гладит новообращенного зверя, предвкушая перспективу сверхъестественной мощи, а он от удовольствия прикрывает глаза.

С того момента многое резко меняется. Оборотень пользуясь своей звериной силой и ловкостью добывая для Кары самое лучшее и дорогое. По деревне начинают ходить слухи. И Питеру приходится уехать. Его отъезд становится самым тяжёлым испытанием для обоих. Но когда девушке исполняется восемнадцать, парень возвращается с огромной стаей и забирает любимую с собой. Пара напоследок разоряет собственную деревню. Кара щадит лишь собственных родителей. А потом, в лесу, кровожадные возлюбленные женится, проводя своеобразный обряд, не желая венчаться.

После они несут за собой одну только смерть. Альфа идя на поводу своей жены, выполняет любые её прихоти. Стоит девушке загрустить, он готов крушить и убивать, только бы она улыбалась. У них маниакальная зависимость друг другом. Питер любит Кару до сумасшествия.

– Колдунья не должна была обрекать тебя на столь страшное проклятье. – ведунья ещё крепче сжимает мою ладонь. – Гадина! Она не подумала, что будет страдать невинная.

– Кару сожгли на костре в день красной луны, а несколько веков спустя родилась я под такой же луной.

– Знаю! – женщина вдруг отпускает мою руку.

И мы снова оказываемся в старой хижине, сидим на тех же стульях, будто никуда и не уходили. Если судить по часам, прошло минут пять не больше. Ведунья берёт камень и крутит в руках.

– Моя сила не распространяется на него.

– Тогда для чего колдунья передала его дочери?

– Хотела показать тебе, что ты одна такая на всей Земле. Способ подразнить и наказать ещё больше. Она знала, что рано или поздно кто-то будет искать камень. Подобного символа не существует, дорогая моя. Каждая ведьма может сотворить одну собственную руну. И эта колдунья воспользовалась возможностью для создания сильного проклятья.

– Шаман сказал, что проклятие можно снять.

– А разве я сказала, что нельзя? Просто его не снять магией и заклинаниями. Только ты сама способна покончить с ним.

– Лишившись жизни?

Меня постоянно не отпускает ощущение, что ведунья что-то не договаривает. Чёрная радужка глаз женщины перекликается с цветом зрачков, создавая сплошную тьму внутри.

– Или испытав столько смертей, сколько убийств совершили возлюбленные. Только на это могут уйти долгие годы.

Я стою в ступоре, ощущая злую ауру, витающую над ней. Почему не замечала раньше?

– Зачем тогда вы показали прошлое Кары и Питера? – спрашиваю, стараясь не подаваться окутывающему страху.

– Чтобы ты понимала, насколько важна альфе.

Прокручивая в голове сказанное ведуньей, понимаю, что мы собственноручно угодили в заготовленную ловушку.

– Не убегай от того, кто готов подарить тебе целый мир.

Мирна молниеносно подлетает ко мне и хватает за плечи.

– Ты принадлежишь ему.

Внезапно дверь с грохотом открывается и на пороге появляется Доминик. Он подбегает к нам и отталкивает женщину в сторону. Та ударяется о стену и падает. Но на удивление встаёт, словно не почувствовав боли. Широкая зловещая улыбка растягивает тонкие губы.

– Слабовато для оборотня.

Только она это произносит, Доминик падает на колени.

– Как тебе похлёбка? Пришлась по вкусу?

Наёмник слабеет на глазах. Он трясёт головой, будто стараясь согнать дурман, но его попытки напрасны.

– Что ты с ним сделала? – кидаюсь к своему волку.

– Отравила. – хохочет ведунья.

Глава 14

В глазах мутная пелена, сердце бьётся в горле. Силы стремительно утекают в никуда. Я стою на коленях, чувствуя, как яд распространяется по венам. Но страшна не сама смерть, а исчезающий милый образ, который становится недосягаемым. Всё ещё слышу беспокойный голос Крохи. Любимые высокие нотки, помогают сердцу биться, но тело накрывает сильная усталость и резко падаю в темноту.

Нет ощущения, что я умер. По-прежнему дышу. Меня будто заперли в темнице собственного подсознания. Замкнутое пространство не позволяет вырваться к маленькой Банши. Я бросаюсь на чёрные стены, сжимающиеся с каждой пройденной минутой только сильнее. Пытаюсь пробиться, высвободиться, очнуться. Малышке нужен её защитник. Ломаю барьеры, стремясь к той, чей хрупкий силуэт вычерчен в сердце.

Удар за ударом. Даже в подсознании разбиваю костяшки кулаков в кровь. Но прочная завеса, закрывающая от реальности, не поддаётся натиску. Я продолжаю бороться снова и снова. А как же иначе? Кейлин сама того не ведая, стала неотъемлемой частью меня. И когда начинает казаться, что не смогу вырваться, пространство внезапно становится шире и светлее. С трудом открываю глаза, мгновенно чувствуя боль в запястьях. Их словно обжигает огнём. Одно движение и понимаю, что прикован к стене подвала.

– Доминик! – Кроха с облегчением выдыхает моё имя.

Я поднимаю голову и вижу девушку привязанной к стулу. А за её спиной амбалы альфы. Не отдавая себе отчёта в действиях, сразу кидаюсь на помощь, но оковы больно впиваются в кожу.

– А ты живучий. Другой оборотень уже давно бы подох. Не зря приказала тебя приковать.

Рычу, мечтая достать до этой гадины.

– Я бы на твоём месте лишний раз не рыпалась. Цепи тоже смазаны волчьим аконитом. Чем больше ран на твоих руках, тем больше яда попадёт в кровь, а его в тебе и так немало.

– Ошиблась с дозой ведунья?

– Сначала хотела убить тебя, но ты нужен альфе живым. Хочет сам с тобой разобраться.

Мой хохот разносится по подвалу.

– Ну-ну! – совсем не боюсь его.

Мирна подходит к Кейлин.

– Питер едет за своей возлюбленной. – женщина хватает Кроху за подбородок и внимательно осматривает лицо. – И прям копия. Жаль душа слишком добрая. Но ничего – исправимо.

– Убери от неё свои мерзкие руки.

Девушка пытается высвободиться, но та больно сжимает щёки маленькой Банши, оставляя красные отметины на нежной коже. Янтарные глаза смотрят на меня с надеждой.

– Тебе не получить её ищейка. Она принадлежит альфе по праву.

Сама мысль, что к ней будет прикасаться другой мужчина, скручивает внутренности в тугой узел.

– Я не Кара. – твердит Кейлин, не отрывая от меня взгляда.

– Знаю, – улыбается женщина, – но Питер Мак`Гоуэнн всегда получает то что хочет.

– Это чудовище никогда не получит моё сердце.

Мирна заносит руку и сильно бьёт Кроху по лицу.

– У тебя нет выбора. Лучше будь послушной девочкой. Не то придётся применить кнут, а не пряник.

Волк внутри меня дико скалится, пытаясь вырваться наружу. Он безумно хочет разорвать на куски гадину, посмевшую поднять руку на маленькую Банши. Мы с ним солидарны в желаниях. Я тяну цепи, прикладывая неимоверные усилия, чтоб разорвать. Чувствую, как металл прорезает плоть.

– Доминик остановись! Яд убьёт тебя. – просит Кейлин, а мной движет лишь стремление загрызть ведунью.

Женщина вставляет кляп в рот моей Крохи, что бесит ещё сильнее.

– И пусть. Пока он подействует, я успею порвать их на куски. – срываюсь в крик.

– Металл слишком прочный. – довольное выражение лица Мирны говорит об уверенности в сказанном.

От моего утробного рыка, трясёт ветхую хижину над головой. С потолка сыплется земля. Прикладываю больше сил и одна из цепей отрывается от стены, поддаваясь моему упорству. Мирна отходит назад, прячась за оборотней.

– Хватайте его, пока он не высвободился.

Псы альфы приближаются, но я успеваю оторвать и вторую цепь. Кровь с запястий сочится на пол. Оборотни замирают, понимая, что пойду до конца. А в подвальную дверь в это время скребутся волкодавы. Они злобно рычат, вторя за мной.

– Что встали? Держите его!

Амбалы даже в сравнении со мной кажутся гигантами. Они быстро надвигаются, а в меня словно вселяется бес. Закручиваю цепи в воздухе и бью по головам полуволков. Их отбрасывает в стороны. Двери в подвал кто-то открывает, невольно впуская волкодавов внутрь. Собаки встают рядом со мной и грозно скалятся на хозяйку.

– Ко мне…ко мне. – повторяет Мирна, но они будто не слышат её.

На моём лице растягивается дикая улыбка.

– Теперь я – друг, а ты – враг.

Помещение начинает заполняться подмогой противника, и по инерции оборотни перевоплощаются в зверя. Провожу языком по выступающим клыкам. Яд, зараза, медленно подступает к сердцу. Стук становится слабее, но не сдамся, заберу подчинённых альфы собой. Я перевожу взгляд на Кроху. Девушка кивает, давая знак, что справится с болью от смерти этих кровожадных тварей.

Волкодавы бросаются в бой первые, вставая на мою защиту. А я впиваюсь когтями в соперников, никого не щадя. Что даёт силы, не знаю. Видимо это хрупкое создание с большими испуганными глазами значит для меня гораздо больше, чем собственная жизнь.

Псы Питера окружают. Они хватают цепи и тянут на себя, пытаясь разорвать меня пополам. Я рычу и одновременно накручиваю звенья металла одно за другим на кулаки. Благодаря одному мощному рывку оборотни оказываются в моих руках. Немедля ни секунды убиваю их, ломая шеи как щепки. Нет времени церемонится. Моя маленькая Банши кричит, но кляп заглушает крик. Я слышу вопль в собственной душе. Она справляется, ведь невинных в этом сыром помещении нет.

– Тебе не победить всех. Скоро аконит остановит твоё сердце.

– Ты сама сказала, что я особенный. Вот и покажу свою истинную сущность зверя, стоящего по статусу выше других волков.

Несколько оборотней готовятся к атаке, внимательно наблюдая и расхаживая из стороны в сторону. Они подходят всё ближе, смыкая круг. Пора мне вспомнить о своих корнях. Не думал, что когда-нибудь придётся, но девушка напротив стоит того.

Глубоко вдыхаю, заполняя грудную клетку кислородом, одновременно поднимая из глубины ту мощь, которую мать-луна подарила ещё при рождении. Мне даже не приходится рычать, один лишь взгляд останавливает псов Питера. Они медленно отходят, не рискуя идти против того, в ком течёт кровь вожака. Мой отец был альфой. Выбор стать одиночкой я принял сознательно, после его смерти. Власть не моё.

– Ну что Мирна? Как зрелище? – бросаю мерзкой твари.

– Чего встали истуканами? Он не ваш альфа, а всего-навсего наёмник.

Амбалы набираются храбрости и хватают меня. За ними не замечаю ведунью, и женщина вонзает в мой живот кинжал. Чую, что и это орудие смазано волчьим аконитом. Пасти оборотней впиваются в плечи, вынуждая опуститься на колено. Боль страшная, но не подаю вида, ведь янтарные глаза наполнены слезами. И когда одна стекает по бледному личику, волк во мне звереет окончательно. Поднимаюсь на ноги, а волкодавы помогают, кусая псов альфы. Удаётся отбиться. Я вытаскиваю отравленный кинжал.

– Ты труп, ищейка! – пятится назад ясновидящая.

– Взять её мальчики. – приказываю волкодавам.

Они бросаются на бывшую хозяйку с каким-то остервенением. Собаки преданные создания, но вероятно у них есть своя причина так люто ненавидеть женщину. Волкодавы вгрызаются в предплечья ведуньи, заставляя лечь и прикрывать лицо. Я же добиваю оборотней и спешу к своей Крохе. Отвязываю девушку, осматривая покрасневшие запястья. Но яд всё-таки достигает цели. Больше не могу стоять. Спас маленькую Банши, а значит можно и умереть.

– Доминик! – Кейлин цепляется за меня, но я падаю на сырую землю, сильно ударяясь головой.

Она опускается рядом со мной на колени.

– Прости, Кроха! – шепчу, касаясь нежной щеки.

– Как мне помочь тебе? – сжимает в кулачках мою майку.

– Главное с тобой всё в порядке.

Девушка подскакивает и подходит к ведунье. Хватает её за ворот и трясёт. Волкодавы по-прежнему нависают над бывшей хозяйкой.

– Как его спасти? – спрашивает Кейлин, тяжело дыша.

– Не скажу! Пусть сдохнет.

Девушка берёт с пола кинжал.

– Ты не убьёшь меня. – ухмыляется женщина.

Кроха крутит острое лезвие в руке, а потом отбрасывает подальше.

– Я нет, а вот они да. – кивает она в сторону собак.

Один уголок розовых губ приподнимается в дикой ухмылке.

– Фас! – командует маленькая Банши.

Оба волкодава моментально бросаются к шее ведуньи. Та от страха вскрикивает.

– Фу! Не трогать. – твёрдый тон девушки убедительно действует на разъярённых животных. – Сидеть! – указывает пальцем на пол.

Несмотря на застывшие слёзы в янтарных глазах, Кейлин в бешенстве. И злость делает её сильнее. Непонятно почему, но волкодавы слушают девушку. Зрелище потрясающее. Такая хрупкая, но сколько в ней силы духа.

– Говори, не то умрёшь страшной смертью.

В подтверждение слов Кейлин собаки рычат в один голос.

– На полке, у камина. Баночка с сиреневыми цветами. Они нейтрализуют яд.

– Я сейчас.

Где-то в отдалении слышу родной голосок. Похоже отключаюсь. Не знаю сколько проходит времени, но прихожу в себя от качания. Кроха крепко прижимает мою голову к своей груди и качается из стороны в сторону. Её тихое сердцебиение, точно такое же, как и мой слабый пульс.

– Кейлин!

Радость озаряет осунувшееся лицо. Девушка кладёт ладошки мне на щёки, а потом от облегчения начинает смеяться.

– Ты так напугал меня.

Привстаю на локтях, голова ещё кружится. Она помогает сесть, а я сразу притягиваю её к себе.

– Я сделаю всё, лишь бы альфа не забрал тебя.

– Вам не скрыться. – раздаётся голос за спиной.

Поворачиваюсь. Ведунья сидит на том же стуле, на котором была связана Кроха. А волкодавы, словно грозные стражи, охраняют пленницу.

– Питер слишком умный. Его не обхитрить, он всегда всё знает наперёд. Неужели вы думали, что ему не известно про Кигана? Старикашка неосознанно послал вас в логово врага. – в глазах женщины вижу непроглядную тьму.

Пропускаю, сказанное ведуньей, мимо ушей.

– Если понадобиться, я умру, но не отдам тебя ему. – даю слово Крохе.

– Не смей. – вырывается малышка из моих объятий.

Я выпускаю её. Она нервно вышагивает по подвалу.

– Нет. Ты не должен так рисковать. Пообещай мне, что не станешь.

– Не могу. – отвечаю честно.

Солгать кому-нибудь другому не составит для меня труда, но только не ей. Не зная, что сказать, Кейлин поднимается наверх. Я следую по пятам, впрочем, как и всегда. Маленькая Банши выбегает во двор, хотя за окном ливень. Мне тяжело идти, но выхожу за ней. Девушка останавливается посреди небольшой полянки перед хижиной и поднимает лицо к небу, позволяя каплям бить по лицу.

– Ты не должен жертвовать собой ради меня.

– Так велит сердце.

Я подхожу ближе. Она уже насквозь промокла. Обхожу и становлюсь перед ней, переключая внимание на себя. Кладу руки на хрупкие плечи. Янтарь прекрасных глаз полыхает от гнева и бессилия.

– Не смей, слышишь, не смей. Если с тобой что-то случится... – требует не в силах сдерживать эмоции.

Придвигаюсь ещё ближе. Вот такая мокрая, нежная и в ярости – она безумно пленительна.

– Ты много значишь для меня.

– Много? – по-детски невинно спрашивает Кейлин.

На густых ресницах капельки дождя. Девушку трясёт, озябла от холода. Я становлюсь вплотную, прогревая её жаром своего тела.

– Нет никого важнее тебя!

Руки сами обвивают хрупкую фигуру. Я склоняюсь к прекрасному лицу и покрываю манящие губы своими.