Текст книги "С привкусом пещерной соли (СИ)"
Автор книги: Юлия Шолох
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Наташка пару раз хлопнула глазами и подобрала отвисшую челюсть. Она и представить не могла, что ситуация обернется такой стороной и ее заподозрят в банальной ревности. И к кому, боже, к Рафе?! В конце концов усмехнулась.
– Да не в том дело. Мне Рафа неинтересен... с этой точки зрения. Но знаешь, я просто... – Наташка и сама не знала, почему вдруг так нервничала ночью. – Место незнакомое, аквели чем дальше, тем малопонятней, неизвестно, чем вся эта поездка закончится. Бузун этот, намеки про гуру... В общем, я просто волновалась.
– Правда?
Они растеряно переглянулись, тут же отвели друг от друга глаза и уставились в разные углы комнаты. Наташке было крайне непривычно понимать, что она вдруг начала волноваться о судьбе совершенно постороннего человека. Полине, судя по всему, такое неравнодушное отношение тоже оказалось в новинку. Обе инстинктивно решили не заострять на моменте лишнего внимания.
– Ладно, замнем, просто лучше предупреждай в следующий раз, что не вернешься ночевать и всем будет проще, ок?
– Я постараюсь, – быстро ответила Полина.
Они переоделись и отправились завтракать в столовую, которая в отличие от просторного бара была тесно забита столами. Несмотря на столпотворение и гомон позавтракали с удовольствием, потому что сопровождающие явились только к концу, когда они допивали кофе.
Это утро оказалось для Наташки счастливым. После завтрака Гонза сообщил, что собирается по делам на поверхность и оставляет Наташку под присмотром Рафы.
– Я надеюсь у тебя хватит ума не лезть куда попало и еще одно... Если думаешь, что Рафу легко надуть, можешь сразу распрощаться с этими иллюзиями. Это не намного проще, чем обвести вокруг пальца меня.
Новость была слишком хороша, чтобы другие мелочи смогли испортить Наташке настроение.
– Конечно, конечно, – покладисто согласилась она, за что заработала полный такого горячего подозрения взгляд, что на секунду даже испугалась, что Гонза передумает и останется пасти ее лично. Но нет, пронесло.
Первую пробу на самостоятельность Наташка предприняла сразу после обеда. А именно просто сообщила, что пошла в свою комнату поваляться и не дожидаясь разрешения, отправилась к выходу. Рафа ее не остановил, да и вообще ничего не сказал.
Ликуя от радости Наташка вынеслась из столовой в коридор и врезалась в кампанию аквелей. Разжался громкий возмущенный вопль.
Почти отскочив в сторону и прижавшись к стенке, чтобы обезопасить спину, Наташка приготовилась к любой реакции – если бы она налетела так на какую-нибудь звезду, то в лучшем случае услышала бы в свой адрес много лестного, а в худшем рисковала схлопотать по морде. Чего-чего, а бить себя она никому позволять не собиралась.
Девчонка, которая висела на шеях двоих аквелей быстро дышала, будто выполняла упражнение по унятию боли. Наташка быстро глянула вниз – нога аквелии была запакована в толстый гипс, об который Наташка и не споткнулась.
Молодые люди смотрели на свою ношу с огромным волнением и на Наташку внимания не обращали. За их спинами стоял еще один, прищурившись и рассмотрев его внимательно, Наташка вспомнила, где они встречались. Окаль, который показывал туристам чудеса ныряния в крысиный тоннель...
– Ох как больно-то! – отдышавшись, воскликнула девчонка и посмотрев на Наташку, вдруг широко улыбнулась, сверкая белоснежными зубами. – Только ныть перестало, а ты мне заново хочешь кости переломать? Я разве заслужила? Веду себя безупречно уже дня два!
Наташка вскинула брови.
– А вы и рады, – девчонка шутливо дернула руками, отчего стоящие по бокам аквели пошатнулись. – Ну чего встали? Я есть хочу! Окаль, иди вперед, обеспечивай безопасность и можешь даже от моего имени здороваться со всеми этими занудами. Давай, двигай. И не вздумай занять места у прохода!
Про Наташку сразу забыли. Девчонка была хороша... И строила своих помощников так грамотно, что Наташка невольно улыбнулась. Давно такого мастерства не встречала. Многие считают, что мужчинами управлять нужно, как животными, ориентируясь чисто на их сексуальные инстинкты. В этом главная ошибка многих дрессировщиц. Любой зверь кроме чистого секса любит ласку и заботу, даже если сам плохо это осознает. Девушка командовала уверено, но с такой улыбкой, что никаких сомнений не оставалось – за каждого из своих преданных слуг она полезет бить морду, не задумываясь.
И еще немаловажный, но вовсе не обязательный фактор – она была безумно красива. Привыкшие к глянцевым лицам люди легко смотрят на красоту, но даже они спасовали бы перед этой. Как древнее ювелирное украшение – тонкий, почти прозрачный фарфор кожи, голубая глазурь глаз и золотая паутина волос. Ожившее произведение искусства, созданное не виртуозными мастерами, а двумя наверняка совершенно обыкновенными людьми. Из любой серости с помощью грамотного визажиста, правильного света и фотошопа можно создать идеальную красавицу, но вся эта красота останется на страницах журнала. Не сойдет в реальность, не сохранится в ней, как эта... При виде блеска безупречной белизны зубов аквелии у каждой модели от зависти ёркнет сердце. А уж очертания губ и вовсе заставят рыдать от безысходности. Эта девочка – самородок такой же редкости, как гений вроде Эйнштейна. Тут... в Ракушке. На поверхности она могла бы стать одной из первейших и богатейших. Наташка надеялась, аквелия никогда не попадет в мир большой моды, где эта чистейшая задорная улыбка со временем трансформируется в выверенную гримасу и доверчивость, с которой она висит на шеях мужчин – в крепкую хватку яиц самого щедрого из толстосумов.
Такую красоту нельзя пачкать реальностью, думала Наташка. Она слишком живая. Она – настоящая, сотканная из природы, наполненная самодостаточностью. Как... как Гонза. Не скажешь, что его лицо или фигура полностью соответствуют современным эталонам красоты, но когда он рядом, кажется, что этот человек крепче и надежнее всего остального. Крепче законов и правил современного мира, надежнее бешенных денег, способных купить любого. Денег, с помощью которых меняют под себя закон, избегают уголовной ответственности, покупают чужие тела и души. Он в стороне от все этого, за стеной реальности. И одновременно странным образом внутри, но даже внутри почему-то на единственном чистом пятачке земли. Тот, кто снится, когда ты знаешь, что тебе снится сказка. Кто способен оградить от любой неприятности. Решить любую проблему. В жизни таких быть не может, думать иначе – самообман.
Жаль что мы по разные стороны баррикад, пусть с опозданием, но опомнилась Наташка. Она не желала уподобляться безмозглым поклонницам звезд, которые никогда не станут для своего кумира кем-то, кроме массовки. Наташка не хотела быть в его массовке.
– Макар, солнце, не дергай так сильно, – закатив глаза, терпеливо говорила девчонка, чем вернула Наташку к реальности. – Вспомни о том, что если мне оторвать руку, другая не вырастет!
Наташка посторонилась. Похоже к ней претензий нет и они разойдутся миром, без ругани или длительных взаимных извинений. Виноватых в принципе нет.
Через пару метром аквелия оглянулась.
– А ты не думай. Я знаю, тебе жаль.
– Ужасно, – сухо подтвердила та.
Девчонка фыркнула. Еще и необидчивая. Это какое-то чудо! Подземный алмаз величиной с человеческую голову, причем от рождения не нуждающийся в огранке.
'Что-то меня несет, – подумала Наташка. – Я все-таки не парень, чтобы так на нее реагировать'. Видимо, давно не работала, не выдумала всяких сладких историй, вот по привычке и лезет в голову разный бред. Еще и Гонзу с какого-го хера возвела в дамки. Навесила на него крылья, которые смотрятся так же нелепо, как на свинье с измазанными навозом боками.
Наташка всегда была большой выдумщицей.
– Не спеши так, Наташа, – сказала девчонка и зубы снова сверкнули. – Ты все равно получишь, чего хочешь. Независимо, будешь ли носиться по коридорам с пеной у рта или валяться сутками у моря.
– Что? – Наташка офанарела. – Ты знаешь, как меня зовут?
– Конечно. Не так часто у нас бывают гости, – доверчиво сообщила девчонка, полностью игнорируя горький вздох одного из своих возниц. Королеву не волнует, что чувствуют ее подданные, если это не поклонение и восхищение ее персоной.
– А, ясно тогда.
– Но это еще не все. Я знаю твое имя, потому что ты та, кто нас погубит.
Наташку заморозило на том самом месте, где она стояла.
– Что? – в изумлении спросила она еще раз.
– Не грузись, – весело крикнула девчонка через плечо, потому что ее уже тащили дальше. От поворота головы смятые золотые локоны легли на плечо одного из носильщиков и он покосился на них с таким видом, будто осуществилось его самое заветное желание. – Об этом никто не знает, кроме отражений. А им на все плевать...
Аквели почти убежали, унося свою королеву, а Наташка стояла в коридоре, пытаясь понять, что это было. Хотя что тут думать – псевдопредсказательниц она тоже по долгу службы навидалась. Сама не раз сталкивалась со случаями, когда ее знакомые попадали в лапы цыганкам, которые очень убедительно доказывали, что без их помощи те моментально потеряют мужа/парня/здоровье/жизнь в разных вариациях. Многие велись.
По сути что девчонка сказала? То что можно сказать каждому, никакой конкретики, жертвы обмана часто додумывают то, что хотят услышать. Но мы же не жертва?!
За дело! Под таким девизом и прошел день. До ужина Наташка успела еще разок остаться без присмотра и посетить ближайший склад. Свет в помещении включился, когда она вошла, значит, других людей здесь не было, поэтому Наташка хорошенько изучила все полки (благо, склад оказался небольшим) и нашла фонари и еще много чего полезного. А вот необычных или подозрительных предметов обнаружено не было, так, только совершенно стандартные для проживания колонии вещи.
После ужина они все вместе переместились в бар и Наташка сделал еще один ход вперед – заказала коктейль Полнолуние. Рафа присоединился сразу, а Полина минутой позже. Подняв стакан, Наташка произнесла какой-то глупый тост в честь своего нынешнего сопровождающего и добавила:
– Если завтра я очнусь в чужой постели, кто-то умрет.
– Буду беречь, как зеницу ока, – поднял в ответ бокал Рафа.
Вернувшаяся в прежнюю пустоту Полина равнодушно смотрела куда-то в пол. К Рафе она относилась так же безразлично, как и раньше, что Наташку странным образом радовало. Хотя сейчас больше волновал бузун и его последствия.
В Наташкиной жизни имелся недолгий период, когда она пробовала многие наркотики. Но даже в те бесшабашные времена у нее имелось четкое табу – никаких уколов. Пусть это будет таблетка, сигарета, дым или тошнотворная масса, которую надо жевать, но не укол. Отчего она себе это выдумала, неизвестно, но правила строго придерживалась. Впрочем, даже на таких условиях опыта по погружению в измененное состояние сознания образовалось предостаточно.
Выпив коктейль до дна, Наташка откинулась на спинку дивана и принялась ждать результат.
Бузун не сносил крышу, совершенно точно. Она бы не сказала, что он вообще сильно влиял на психику, а всё его действие оказалось очень даже приятным – ушла нервозность, страх неизвестности, который оказывается преследовал Наташку с того самого момента, когда она спустила ноги в люк и заглянула в дыру, в последний раз повторяя, что она действительно это сделает. Не отступит. Надо же... страх все-таки был, как и постоянное ожидание какого-то подвоха. Слишком мирно проходит их времяпрепровождение в Ракушке и это неправильно. Их должны прессовать. Долго и тщательно... А вместо этого их поят бузуном, который похоже позволяет видеть себя и свои проблемы изнутри. Осознать их.
Как интересно...
Полина, не поднимая глаз от пола, улыбнулась и Наташка при виде этой непонятной, но почему-то очень обнадеживающей улыбки тоже позволила своим губам растянуться.
– Нет, вы все-таки разные, – заворожено сказал Рафа, который тоже видел это... Этот вспыхнувший крошечный огонек жизни на лице Полины. – Зря Гонза говорит, одинаковые. Вы совсем разные...
Интересно, с какой стати от приплел сюда Гонзу и кому какое дело, что тот говорит? Наташка не знала точно, как объяснить это заявление, может, это просто попытка разговорить ее, разозлить или вызвать на откровенность, так что просто не ответила.
– А как готовят бузун? – спросила вместо этого.
– Как готовят? – Рафа пересел к Наташке, тоже разваливаясь на диване, теперь только Полина сидела прямо и судя по лицу, ушла глубоко в себя.
– Это растение такое, растет в пещерах, собирают его да сушат, вот и все...
– При передозе что бывает?
– Да ничего. Совершенно безопасно.
Стоило задуматься. В штыки его утверждение Наташка принимать не стала и кстати... это тоже явно благодаря этой чудной травке. Возможность отрешиться от разговора и смотреть со стороны. Дать шанс сказанному обкататься, не приклеивая к нему сразу ярлыка со степенью вероятности. Раньше бы она не поверила. Сейчас допустила мысль, что Рафа мог сказать правду. Отнеслась беспристрастно.
Это здорово, решила Наташка.
– Но это просто бузун, он даже для детей безвреден. Другое дело – королевский бузун.
– Их несколько? – быстро сориентировалась Наташка.
– Два, – уточнил Рафа. – Этот, который для всех и вторая разновидность, далеко не всем доступная. Вот там если уж передоз...
– А почему название одно?
– Растение одно, – улыбнулся он. Гонза на его месте не стал бы ничего рассказывать просто из гадостного характера.
– Ну?
– Просто королевский растет в определенных условиях. Только в местах, где солевые залежи и на большой глубине, таких мест известно всего несколько и все примерно посреди дороги между Ракушками. Туда даже дойти не так-то просто, а уж найти королевский бузун могут только некоторые.
Наташкино сердце заколотилось совсем от другого.
– Ты сказал... Ракушками? – шепотом спросила она.
– Конечно, – Рафа широко улыбнулся. – Мы находимся в одной Ракушке. Одной из многих.
Несмотря на полное внешнее спокойствие, кровь ударила в голову с оглушающим грохотом.
– Ты удивилась?
Наташка молчала. Недавно ее убивал масштаб и примерная стоимость одного только комплекса. А их вовсе не одно...
– В каких целях используют королевский бузун? – с трудом заставив себя говорить, чтобы не казаться слишком подозрительной, спросила она. Он может врать. Может врать. Но, черт возьми, зачем?! Просто от фонаря ляпнул?
– Ну как сказать попроще. Для медитации, так понятнее всего наверное.
– Медитация...
– Познание себя. Ну некоторые особо упорные еще пытаются говорить с богами, но я не слышал, чтобы это кому-то удалось, – Рафа коротко засмеялся.
– Мне нужно в комнату, – неожиданно сказала Наташка и тут же принялась подниматься.
Их не одна... и вряд ли две. Боже, да сколько же их?!
Гнезд порока?
Как пакостно.
– Эй, – она почти споткнулась от неожиданного метала в его голосе. Рафа упорно смотрел снизу вверх.
– Я за тобой слежу, – очень серьезно сообщил он. И никаких сомнений – несмотря на некое попустительство отделаться от него будет не так просто.
– Не сомневаюсь.
В комнате Наташка выяснила, что Полина пришла за ней следом. Они даже разговаривать не стали, а просто легли спать.
Следующим утро настроение все-таки подпортилось. Ну, не могло быть все слишком просто и радужно. Ничего удивительного, что Рафа оказался раздраженным и больше Наташку одну никуда не отпускал. А она мысленно уже летела к цели, которая ночью определилась в одно конкретное направление – королевский бузун. Она хотела найти образец. То, что Наташка пробовала вчера и наркотиком-то считать смешно: ни тебе галлюцинаций, ни пузырящейся в теле неуемной энергии, ни откровений свыше. А вот добыть образец королевского... Это очень даже неплохое доказательство, что вся эта компания нуждается в жестком контроле государства. Что это больше, чем просто группа людей, пытающихся сделать вид, будто они живут в другом мире. Они опасны хотя бы для самих себя.
Рафа вчера сказал, что королевский бузун выдают далеко не всем аквелям, так что туристам по определению ничего не светит. Но ведь можно попробовать... поискать?
К вечеру постоянная грызня сопровождающего с Наташкой за свободное перемещение по Ракушке грозило перерасти в полноценную войну. Наташка больше просто не могла оставаться на месте, зная, что времени до возвращении Гонзы всего нечего, да еще имея настолько заманчивый план. К тому же она нашла в библиотеке карту – нарисованную от руки схему, конечно, довольно примерную, но дорога в соседнюю Ракушку была отмечена. Хотя неизвестен масштаб. Ну ладно. Попытка – не пытка. Шансов найти королевский бузун конечно мало, тем более его изображение, также найденное в библиотеке ничем не отличалось от изображения обычного мха. Их столько разновидностей... Специалист конечно легко их различит, но кто-кто, а Наташка такой фигней никогда не интересовалась. Но зато она рассчитывала на пресловутое везение человека, который хотя бы пытается что-то сделать. И еще на то, что в любом случае обнаружит нечто интересное, пусть и не имеющее в бузуну никакого отношения.
Перед ужином Наташка решилась на то, о чем подумывала с утра. Не самый лучший из ее поступков, но она помучается приступами совестью потом. Попросит прощения. Поклянется никогда больше не использовать других в своих интересах. Честно-честно. Потом.
Она села на корточки перед Полиной и состроила крайне серьезное лицо.
– Слушай... Вы с Рафой больше не планируете встречаться?
– Нет.
– То есть ты не собираешься у него опять ночевать?
– Нет.
Наташка уже открыла рот в попытке убедить Полину, что той непременно следует попробовать наладить с Рафой отношения. Вдруг это судьба? Нельзя так сразу сдаваться, нужно присмотреться к нему получше и начать присматриваться, конечно же, надлежит сей же час. Людей в подавленном состоянии довольно легко убедить практически в чем угодно, получаса уговоров должно хватить, чтобы человек поверил даже в полную чушь. А Наташке очень нужно, чтобы ей поверили, ведь Рафа проболтался, что прошлой ночью колобродил по гостям, а в промежутках несколько раз заглядывал в их комнату проверить, все ли в порядке.
Но нет... В этом конкретном случае Наташка не смогла врать Полине о том, во что сама ни разу не верила. Не смогла обмануть.
– Полина, послушай... Мне нужно, чтобы ты пошла сегодня вечером к Рафе и осталась с ним до утра. Ты говорила, тебе прошлый раз у него вообще никак. Значит, еще разок тоже будет никак. Если тебе... действительно все равно, идти или нет, может все-таки сходишь?
– В общем-то я предпочитаю спать одна.
Наташка вздохнула.
– Мне очень надо. Полина...
– Я знаю, зачем, – вдруг заявила та. – Я совсем не глухая и намеки тоже понимаю. Они подозревают, ты пойдешь искать что-то. Что?
Наташка уже начала говорить правду, а сворачивать посреди дороги было не в ее правилах.
– Хорошо, слушай. Мы же на самом деле ничего о них не знаем. Тебя не смущает, к примеру, что аквели совсем не боятся нам показывать Ракушку? Свое количество, состав жителей, сам тоннель? Вход сложно найти тем, кого вывезут обратно, но не так сложно, как кажется. Но аквели не... боятся, что мы потом расскажем о них там, наверху. Иногда мне кажется, что нас и не отпустят... домой. Оставят здесь в любом случае. Я хочу знать, ради чего рискую свободой и возможностью еще раз увидеть солнце.
– Я и не хочу домой, мне здесь хорошо... спокойно.
– Полина, – Наташка осторожно взяла ее за руки. – Это пафостно звучит и даже пошло, но мне нужна твоя помощь. Здесь мы на одной стороне и рассчитывать нам больше не на кого. Если через неделю, когда по их словам наступит время узнать о гуру, нас вздумают утопить в море, то просто это сделают и наши близкие даже не узнают, что нас пора оплакивать. Прошу тебя!
Руки были сухие, маленькие, такие холодные, что можно остужать напитки, просто сунув в нее стакан на несколько минут.
– Думаешь, аквели врут?
– Веришь, что бывают совершенные люди?
Они молча обменивались взглядами, перейдя на бессловесный способ общения.
Веришь, что такое бывает? Нет, конечно нет, я никогда не была настолько наивна. И я не верю. Так что?
– Хорошо, – сказала Полина. – Я пойду к нему вечером.
Теперь Наташка уверилась окончательно – больше ее ничто не остановит. Полина ушла и не вернулась, значит, Рафа гостью принял благосклонно. Когда свет притушили, Наташка выждала полчаса, вышла в коридор и направилась по направлению к виткам между уровнями.
В идеале Наташка рассчитывала вернуться к утру. Шансов найти бузун мало, но могло попасться что-то еще.
Пару раз она встретила аквелей, но те никак на появление чужачки не прореагировали, а просто шли себе, куда и раньше. Когда она приблизилась к повороту на спуск, свет стал еще глуше, а коридор превратился из гладкого в обычный, грубо вырубленный в каменной породе.
Вот и все... Граница, заглянуть за которую гостей ни разу не приглашали. И если существуют тайники и секреты, то где-то поблизости.
Наташка очень сильно хотела их найти, потому ни секунды не мешкая направилась вниз и спустилась к техническому коридору. Там в стенах сразу же стали попадаться ответвления, причем уже совершено точно пещерные, только пол немного выровнен. Наташка сверилась со схемой и свернула во второй коридор справа, сразу же нырнув в темноту и притормозив, чтобы прикрепить к голове фонарь. Второй она несла в руке, так было удобнее – сразу два направления обзора. Еще через несколько минут она остановилась, чтобы достать и натянуть одежду, потому что вокруг стало холодно.
А еще через несколько минут рукотворная дорога закончилась и пришлось идти намного медленней, сначала пробуя, куда ставить ногу – настолько поверхность была неровной. Под ногами хрустела каменная крошка.
Она шла примерно час. Пересекла пещеру с высоким сводом, откуда свисали каменные наросты, небольшой овраг, по дну которого текла вода и долгий крутой подъем. Наконец, поднявшись, Наташка достала карту, чтобы раз уж отдыхать, то хоть с толком. Карта тут же вывалилась из оледеневших пальцев и скользнула к ногам, за камень, на котором она стояла. Пятно света ползало вокруг кроссовок, но карты как и не бывало! Начинается! Последние полчаса она нервничала, потому что не слышала вокруг никаких звуков, кроме тех, что издавала сама и оказалось, это не очень приятно. Оказалось, Наташка стадное существо, которое плохо переносит мертвую тишину.
Пришлось наклоняться за картой, но той не было видно, а только чернота пред глазами. Она наклонилась еще ниже и вдруг... поскользнулась и свалилась в темноту головой вперед. Вышло, что никакой стены там не было.
Высота, с которой грохнулась Наташка была довольно ощутимой и она услышала, как в колене что-то хрустнуло, поэтому долго боялась пошевелиться. Но нет, кроме боли от ударов других повреждений не обнаружилось, все суставы прекрасно разгибались и двигались.
Убедившись, что жива и здорова Наташка осветила стену и выяснила, что подниматься некуда.
И вообще там, наверху осталось что-то странно чужое, очень неприятное, будто прямо на пути появилась лужа мочи, которую очень вовремя получилось обойти, свернув в сторону так резко, что даже обувь не запачкалась. Возвращаться совсем не хотелось, подумав, она решила, что нужно просто пройтись немного понизу, а потом найти проход вверх. Чем и занялась, попутно выяснив, что эта часть пещер без сомнения природная. Тут не было не то что прямой дороги, а и дороги вообще. Очень скоро она поняла, что забралась на груду камней, по которым нужно лезть, а местами почти ползти вперед и не всегда получается вверх. Однако при мысли вернуться что-то нещадно давило в спину, перехватывая дыхание и Наташка еще быстрее спешила вперед, пытаясь уйти от контакта-прикосновения.
От навалившегося холода и этого сумасшедшего, тяжелого присутствия чужого за спиной соображалось вообще с большим трудом.
Потом камни стали скользкими от воды, которая местами переходила в едва слышно хрустящий под ногами лед.
Наташка брела уже долго, совершено перестав думать. За спиной нарастала темнота и хотя она была очень далеко, но слишком... слишком живой. Голодной?
Когда пытаясь обойти очередную глыбу (лед, к счастью остался позади) Наташка со всей силы приложилась плечом о нависающий сверху кусок гранита, то резко отпрянула в сторону и не удержав равновесие, снова упала и скатилась куда-то вниз, причем гораздо глубже, чем в прошлый раз, хотя скат оказался почти пологим. Кроме последних метров.
Она упала на бок и опять долго дышала, припоминая, не было ли на этот раз слышно хруста. Его не было.
А когда Наташка поднялась и стала осматривать окружающие камни, почти сразу поняла то, чему еще долго отказывалась верить.
Прохода не было. Подняться наверх она не могла, потому что вокруг возвышались только отвесные стены, теряющиеся в высоте, кроме той, с которой она свалилась, но даже на носочках не получалось достать до ее края. Камней, которые можно использовать в качестве подставки, на две ямы не было. Никаких полезных предметов в рюкзаке тоже не нашлось. В голове моментально образовалась ясность и Наташка с ужасом проследила свой путь – и это она, человек умный и крайне осторожный вот так запросто взяла... и сошла с дороги, не прикинула, насколько это может быть опасно, а просто полезла черт знает куда? Инстинкт самосохранения отключился напрочь, она даже не задумалась, а стоит ли так рисковать. Это было ненормально. Необъяснимо. Очень страшно.
Наташка еще раз осмотрелась и ничего нового не увидела.
Это была ловушка.
Ракушка ее перехитрила.
Тогда она закрыла руками лицо и зарыдала.
9
Когда сели батарейки первого фонарика, Наташка не стала включать второй.
Вряд ли возможно подсчитать, сколько времени прошло, пока душащий комок рыданий в горле хотя бы немного рассосался. Не меньше времени ушло на проклятья всего живого и неживого, а потом на то, чтобы просто равнодушно валяться на камнях, не обращая внимания на холод, и разрывать тишину периодическими приступами то ли всхлипываний, то ли смеха. Со временем сил ни на что не осталось. Пару раз окружающие стены расплывались и вокруг начинали шевелиться неясные фигуры, длинные щупальца и кольца расплывающегося белесого дыма.
Тогда она вздрагивала, просыпалась и понимала, что это был сон.
О ждущем впереди она позволила себе подумать только раз, в самом начале. Наверное, пропавшего человека станут искать, наверное, аквели рано или поздно поймут, где искать и кто знает, может среди них существуют проводники, хорошо ориентирующиеся в пещерах. Нужно просто подождать.
Наташка давно уже не вспоминала, что бывают чудеса. Ежедневные новости о множественных катастрофах, убийствах, отравлениях, несчастных случаях практически полностью лишили ее веры в существование мизерного процента счастливых исходов – счастливые истории ценились куда меньше кровавых и душераздирающих, поэтому практически никогда не попадали на экран и страницы газет.
Кричать она не смогла. Вначале из-за боязни показаться смешной, если вдруг выясниться, что ловушка всего-то в минутах пяти от выхода из Ракушки. Вернее ей до нервного тика хотелось верить, будто достаточно крикнуть и ее услышат. Но стоило всего разок попробовать, чтобы до жути испугаться своего собственного голоса – этого скрипящего, животного звука, который не мог принадлежать разумному человеку, а принадлежал совсем другой, совершенно незнакомой, слабой и отчаявшейся девушке. И судя по голосу, девушка была обречена.
Поэтому потом она не кричала, так как вместо ее голоса звучал чужой, который никак не может позвать на помощь, а может только сбить с толку.
Наташка не знала, сколько прошло времени. Она не думала.
Желудок требовательно сжимался и ныл от голода, но еды не было, зато в ловушке нашлась вода – по стене в углу стекала тонкая струйка ледяной жидкости с металлическим, как у вод моря, привкусом. Слишком тонкая струйка. Слишком медленная, чтобы набрать в ладонь, так что приходилось слизывать капли со стены, но если это делать долго, жажда на время отступала.
Проснувшись в очередной раз и увидев, что кошмар наяву ничуть не отличается от того, который приходит во сне, Наташка села, машинально растирая пальцами запястья – одежда плохо защищала от всепроникающего холода камней, которые возможно вообще никогда не впитывали в себя тепла. Почему-то руки мерзли больше всего, иногда даже казалось, что их уже нет.
Вскоре заболело горло, голова кружилась, лоб пылал и Наташка успевала поймать след расплывчатых предположений, что по крайней мере умрет она не от голода. Впрочем... лучше сделать вид, будто о смерти вообще не имеет смысла думать. И вообще... думать – зачем?
В очередной раз Наташка постаралась завернуться в кофту тщательнее, обмотаться ею в два слоя, желательно с головой и ногами, забывая, что размер кофты ничего подобного сделать просто не позволяет.
Она натягивала края на колени, сгибала пальцы, прятала руки подмышки и вдруг замерла.
Причина нахлынувшей нервозности мгновенно обрела объяснение – к ней приближалась темнота. Та самая субстанция, от которой удалось сбежать, когда Наташка в первый раз свалилась вниз. То ощущение чужого и неправильного, которое она хотела обойти как можно дальше. Хотела обойти так сильно, что даже не задумала, насколько опасно сходить в лабиринте незнакомых пещер с более-менее прямой дороги. Ей просто хотелось оказаться как можно дальше. И у нее получилось. В тот раз.
Но в этот убегать некуда.
Наташка съежилась и замерла. Тишина смыкалась вокруг плотным коконом, неподвижным и крепким, так что ее стенки не нарушало даже Наташкино дыхание, которое вдруг истончилось и практически замерло.
Темнота нарастала и оставалось только затаиться, сжаться и замереть, стараясь стать как можно незаметнее. Кричать, звать на помощь или рыдать ей и в голову не пришло.
А потом послышались они... Звуки.
Шлёп. Шлёп.
Будто человек в ластах неуклюже ковылял по пещере и мокрые ласты прилипали к камням.
Шлёп.
Оставляли за собой влажные следы величиной с блин.
Шлёп.
