Текст книги "Ненавижу, слышишь? И люблю... (СИ)"

Автор книги: Юлия Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Время для меня остановилось.

– Давай же, – насмешливо попросил эльф. – Прекрати мои страдания, братец.

– Нашелся страдалец, – скривился Алекс. – Ты мне жизнь годами портил.

– Не просто так. Или ты забыл почему? – Зло прошипел эльф и даже приподнялся.

– Я тебе тогда сказал и сейчас говорю – не трогал я ее, даже мысли такой не было.

– Врешь. Даже спустя четыре века не можешь признаться. Трус. Ты самый настоящий трус, Астар. Я видел, как ты смотрел на Катю. Как ее хотел. А потом убил – когда она тебе отказала.

– Не буду оправдываться. Плевал я во что ты там веришь. Не трогал и точка. К тому же женщины мне не отказывают. Ты заблуждаешься во всем, – Мастер говорил высокомерно, а пульсар жил отдельной жизнью.

Ниточки заклинания постепенно выскальзывали из общего клубка, нетерпеливо дергались. Я подумала, что через несколько минут Мастеру надоест держать руку поднятой и тогда эльфу конец. Такой расклад почему-то меня не устраивал.

– Ты всегда берешь то, что хочешь силой. Даже сейчас держишь девчонку под прессом.

– Это не твое дело! – Взбесился Алекс и свободной рукой схватил эльфа за грудки.

– Вы только посмотрите, – засмеялся эльф. – Всемогущий Астар влюбился. Кто бы думал.

– Заткнись, закрой свою пасть. Я убью тебя, поверь, без сомнений. Ты надоел мне за последний год так, как не надоедал за все восемьсот лет!

– Я пожалел, что выместил зло на девчонке. Пожалел, Астар. Но не о том, что любил ее и утешал, в то время как ты ее предал. Она никогда тебя не простит. И я не прощу. Давай, запускай пульсар, сожги меня к чертям, а потом можешь убить и девчонку. И тогда останешься один во всем белом свете. Никому ненужный. Проклятый. Можешь не сомневаться – я вернусь. Вернусь в другом теле, но все равно найду тебя. Найду и снова буду мстить. Уже за нас двоих. За себя и девчонку.

После горячей исповеди эльфа Мастер побелел. Я никогда не видела его таким. Бешеным.

Он закрыл глаза и сказал:

– Я убью тебя за то, что ты ее тронул. За то, что она стонала под тобой. Возвращайся. Тогда я убью тебя снова. Буду убивать раз за разом.

Мастер отпустил пульсар. Я кинулась наперерез и в ужасе закричала:

– Нет!

И время замедлилось.

Раз. Пульсар соскальзывает с ладони, падает медленно, нехотя.

Два. Я спотыкаюсь об корень и неоконченное заклинание перехвата слетает с пальцев и бесполезно впитывается в землю.

Три. Первая выпутавшаяся ниточка пульсара касается пряди волос эльфа. И та рассыпается тленом.

Четыре. Я вспоминаю нечто очень важное. Шепчу одно единственное слово и почти добегаю к мужчинам.

Пять. Поднимается сумасшедший ветер. Такой силы, что вековые деревья у поляны скрипят, а с их веток сыплются щепки. Вторая нить заклинания касается плаща эльфа и тот также исчезает. Наконец, ветер достигает пульсара и сносит в сторону. Я с силой сталкиваю Мастера в сторону и бросаюсь на эльфа грудью – надеясь, что мне в спину Алекс не ударит.

Краем глаза вижу, как пульсар впитывается в землю.

Время потихоньку восстанавливается.

Ветер стихает. Смотрю на эльфа – в распахнутые фиолетовые глаза. Сейчас в них плещется что-то странное. Не разберу что именно.

Спросила:

– Цел?

В ответ кивнул.

Обернулась к Алексу и накинулась на него с кулаками.

– Что ты творишь? Он дал мне клятву, что тебя никогда не тронет. Он попросту не может тебя убить, а ты в него – тленом!

Мастер стоял неподвижно, не перехватывая мои руки, и я била его по груди, но он не замечал, не мигая смотрел на брата. Глаза в глаза.

– Сегодня тебе повезло, – бросил Алекс равнодушно и телепортировался. Куда – не знаю.

Помогла эльфу встать. Повела в замок. В свою комнату.

В причинах такого героизма копаться не стала – сделала и все.

С эльфом после слияния со стихиями мы расстались прохладно. Он помог купить карты, долго инструктировал что к чему на Земле и других планетах. А потом помахал рукой на прощание и исчез.

Сегодня я поняла, что соскучилась. Все-таки во время путешествия мы здорово сдружились.

Пока Вельмир купался, я принесла ему чистую одежду, которую взяла из гардеробной Алекса. Его самого в замке не было. И вряд ли он вернется скоро. По прийям пошел – мелькнула мысль, но я ее отогнала. Не в первый раз такие мысли посещают мою глупую голову, ибо Мастеру веры больше нет. «Единожды солгавший, кто тебе поверит?»

Эльф принял одежду скривившись, но все-таки надел.

После того, как мы поужинали, пошли на прогулку – к морю. Эльф шел чуть позади, а я рассказывала ему о путешествии. Иногда он хмыкал, но в целом оставался серьезным. От насмешливого, вечно саркастичного мужчины, которого я знала, в те минуты не осталось и следа. Передо мной был тихий, хмурый, задумчивый эльф, и в его глазах такая боль хлестала, что дрожь брала.

– Вельмир, я ничего не понимаю. Чего ты от него ждал?

– Черт его знает. Ты его простила?

Вопрос мне не понравился.

– Не знаю, – ответила и плечами пожала.

– Почему не сбежишь? Мы могли бы поселиться где угодно.

На это странное местоимение я не отреагировала.

– Все равно найдет. Надоем, отпустит сам.

Эльф схватил меня за руку и развернул к себе.

– Он тебя никогда не отпустит, Наами, поверь. Я знаю его очень давно. Он жуткий собственник. Видимо, это передалось нам по отцовским генам.

В ответ я только голову опустила.

– Ты сама не хочешь уходить, верно? – Эльф настойчиво поднял мое лицо и провел пальцем по нижней губе. – Ты его любишь, – сам себе ответил Вельмир, а я опустила глаза.

– Что, что вы в нем находите? – Отступив на шаг и отпустив мою руку гневно спросил Вельмир. – Невероятно. Воистину правду говорят – все в жизни повторяется!

Только во второй раз комедии вроде. В виде пародии, – он помотал головой и опустился на мокрый песок.

Я не была уверена, что понимаю его. Поверить в его сожаление было сложно.

Эльф поднял на меня взгляд.

– Подари мне прощальный вечер, Наами. Люби меня сегодня.

Я отвернулась. Подул ветер и на глазах у меня выступили слезы. Конечно из-за ветра, от чего же еще. Эльф неслышно подошел, опустил руки мне на плечи.

– Там в пещерах – все было неправильно. В первую встречу я просто спятил. А после моего освобождения ты просто отомстила Астару. Я думал, что меня это устраивает, но сейчас понимаю, что ошибался. Наами, девочка, просто будь моей сегодня.

Слезы уже не просто выступали, они текли у меня по щекам и я не понимала почему. Ветер успокоился, но щеки жгло от соли. Почему все в моей жизни через чертову задницу? Почему я не могу любить того, кто этой любви ждет и заслуживает?

Я повернулась к эльфу и обняла его за талию. Прижалась крепко и прошептала:

– Не могу. Знаю, что он там напивается, а потом обязательно найдет с кем забыться, но не могу поступить так. Не могу. Не хочу поступать так с ним. И с тобой.

На себя мне давно было плевать.

Эльф обнял меня за плечи, положил подбородок на голову, а потом ответил:

– Я понимаю. Больше всего мне бы хотелось поцеловать тебя и снова любить. Это тяжело описать, к тому же говорить о таком я не умелец. Просто что-то колит в сердце, когда вижу тебя. Когда слышу твой запах. Ты не поверишь, сколько раз я проклял себя за то, что мучил тебя тогда в пещерах. Прости меня, если можешь. Сам себя я не прощу. Я поступил хуже чем он и поэтому перестану даже пытаться мстить ему. Пусть смерть Кати будет на его совести. Так же, как твоя – на моей.

Эльф поцеловал мои волосы, прижал крепче, а я почувствовала, как неистово быстро бьется его сердце.

– Давно тебя простила, – шепнула куда-то в сторону.

Потянулась к нему и сказала еще тише:

– Один поцелуй на прощание.

Он улыбнулся и наклонился ко мне. Губы у него были соленые – или это на них мои слезы капали, не знаю. Мы целовались долго. Сначала нежно и медленно, после глубже, страстно. Эльф гладил мои волосы и плечи. Спину. Когда он оторвался ненадолго, я отступила. Он хрипло рассмеялся, снова обнял меня.

– Девочка, жизнь долгая. Просто помни, что я есть.

– Не жди, живи как хочется, Вельмир, прошу.

– Просто знай, что я люблю тебя.

Слезы снова покатились из глаз. Почему. Почему все в жизни так несправедливо?

Эльф взял мое лицо в ладони и заглянул в глаза.

– Слышишь? Люблю.

Мягко коснулся на прощание губ, погладил волосы и отступил.

Уже из портала обернулся, и я услышала его шепот:

– До встречи, золотая девочка.

Он исчез, через минуту развеялось волшебство переноса. А я сидела на пляже до утра и плакала, не замечая холода и соленых брызг волн. В тот вечер что-то в сердце окончательно распалось. Пропали надежды на будущее. На счастье. Меня любил не тот человек, чья любовь была бы для меня дороже золота. А тот, кто был нужен больше всего на свете – плевал на меня и мои чувства с высокой горы.

Глава двадцать седьмая.

Мастера не было четыре дня и его возвращение я пропустила. Вообще, эти дни я безвылазно сидела в комнате – ничего не ела, не читала, просто лежала на постели и пялилась в потолок.

Думала об Вельмире и теперь поступки эльфа виделись в другом свете – даже его вечные издевки и неизменный сарказм, приобрели определенный смысл. Я вспоминала наши долгие беседы в камере, совместное путешествие, и пришла к выводу, что догадывалась о чем-то таком еще тогда, только не воспринимала всерьез. В памяти всплывали взгляды, когда он думал, что я не смотрю и вообще – занята. Много чего было тогда в его глазах – неверия, сомнения, даже неприязни. Скорее всего он злился из-за внезапной влюбленности. Конечно, сейчас я уже не верила, что его чувством ко мне была именно любовь. Влечение – да. Симпатия – я спасла его от смерти. Если покрутить так и эдак, некоторые мои поступки получились романтичными: девица спасает эльфа из заточения, а позже еще и от смертельного заклинания…

Дальше мысли перетекали к насущному – как же все таки жить дальше? Сидеть в замке, любоваться равнодушным лицом то любимого, то ненавистного человека? И непонятно – сколько все это будет продолжаться?

Мастер явился поздно вечером. Пьяный. Стоял на ногах крепко, но во взгляде была такая дурь, что дрожь взяла.

– Что, сука, отдыхаешь? – Запирая дверь крепким заклинанием, зло спросил он, а я приготовилась к весьма неприятным минутам.

Мастер не спешил подходить. Прислонился к двери, сложил руки на груди и принялся издеваться:

– Потрахались напоследок? Осчастливила страдальца? Ну конечно, что это я спрашиваю – ты же шлюха. Тебе ноги раздвинуть – раз плюнуть, и неважно кто стоит перед тобой – чмо подзаборное или кто похуже, – голос Алекса был злым, как и глаза.

– Что молчишь, даже не собираешься отрицать? – Он опустил руки и двинулся к постели.

И дальше начался кошмар.

Схватил меня за волосы и поволок в кабинет.

– Прогуляемся. Чтоб от постели подальше. Тут все остроухим провоняло.

Толкнул меня с силой и я упала на пол.

– Ты что, спятил? – Слышать себя было противно. Голос слабый, тихий.

– Давно уже. Как к прелестям твоим пристрастился, так сразу крышу и снесло.

Дальше он ударил меня по губам. Замахнулся легко, коснулся не сильно, но кровь брызнула.

– Прекрати, – попыталась подняться, но он не дал.

Намотал на руку волосы, с силой дернул – голова запрокинулась.

– Не смей закрывать глаза, тварь. Смотри на меня. Посмотри, что ты сделала.

И принялся меня бить. Сил не жалел и чувствовалось, что здорово я его допекла.

Удары сыпались часто, пришлось закрывать голову руками. Мастер распалялся все сильнее и я свернулась калачиком на полу.

Он часто дышал, но сила не убывала, и побои поддерживал еще и словесно.

– Зачем я вообще тебя оставил? Следовало убить тебя в том вонючем переулке. Пророчество таки сбылось, тот чокнутый провидец оказался прав – ты просто душу мою вымотала, нет ее – кончилась. Последний кусок на тебя извел, суку. И что получил?

Он поднял меня – рывком, схватив за руку. В плече что-то громко щелкнуло и рука повисла плетью.

Боли не чувствовала. Какое-то отупение нашло. Все, что тогда билось в моем мозгу – наслаждайся. Запоминай. Вот он какой. Что, дура малолетняя, нравится? Любишь этого чокнутого? Он просто спятил. Давно и надолго.

Такие мысли приятной болью отдавали в сердце и стало понятно, что я самая настоящая мазохистка. Неисправимая идиотка. Это осознание определенно было бесполезным, но в какой-то мере утешало: я просто такая же свихнувшаяся дура.

Да мы просто идеальная пара.

Между тем, Мастер немного остыл. Кинул меня в кресло, залепив напоследок звонкую пощечину.

– Нет сил видеть тебя. Как только вижу – сам не свой, дурею. Убирайся отсюда завтра же. Что бы больше тебя не видел. Если еще попадешься на глаза – убью.

Выплюнул в меня словами и ушел.

А я стекла из кресла на пол и засмеялась.

Через час от побоев не осталось следов. Разве что рука – все так же висела. Скорее всего ее нужно было просто вставить, но делать этого я не умела.

Собрала вещи, и не дожидаясь утра, покинула замок.

И в этот раз точно знала – не вернусь.

Я свободна!

Вот уже неделю я валялась в пещерах Вельмира. Это было самым безопасным местом – никому и в голову не пришло бы искать меня там. Хоть и вряд ли кто искал, раз Мастер меня попросту выгнал.

Мне нужно было одиночество, а расположения этих укромных пещер, похоже, никто не знал кроме эльфа. Вельмира в пещерах не было. Скорее всего, он вернулся домой. Где живет эльф я не знала, да и не нужно мне было это – не пошла бы к нему все равно.

Есть моменты, после которых мыслишь очень ясно. Сейчас со мной случилось очередное озарение – Мастер отдал за меня душу.

О Пожирателе я читала: о нем вскользь говорилось в одной из старых книг, что я как-то нашла в бесконечных библиотеках замка.

Алекс отдал душу и стал равнодушным гадом…

Это знание ничего не меняло. Я не собиралась бросаться обратно, помогать Мастеру обрести потерянное и искать для этого пути.

Я философствовала, лежа на холодном каменном полу и мне было на редкость спокойно. Все в голове разложилось по полочкам: аккуратно и последовательно.

Скорее всего он заключил сделку с Потрошителем и именно отсюда появилась сверхрегенерация и живучесть. Именно после сделки Мастер стал чужим. Но и не факт, что питал ко мне нежные чувства до нее. Скорее всего, он чувствовал вину за мою смерть – не углядел. И без души он просто стал собой настоящим – жестоким, властным тираном.

Простила ли я его – нет. Собиралась ли что-то менять: бросаться на амбразуру и выдавать себя за втору мать Терезу – нет.

Я планировала поселиться на богами забытой планете, найти себе дело и просто жить. Строить отношения, заводить друзей, расстраиваться и наслаждаться победами.

Решила вычеркнуть его из своей жизни. Забыть. Забыть как страшный сон.

Хотела выжечь любовь к нему – любыми средствами.

И именно так и поступила.

Глава двадцать восьмая.

– А этот сколько стоит? – Спросила бабка.

– Два золотых, – терпеливо ответила я.

– Сколько? Да это ж чистая обдираловка! – Округлив глаза, бабка ткнула в меня пальцем, словно я ее обворовала.

В ответ закатила глаза и едва сдержалась, чтоб не схватить противную старуху за руку и не вытолкнуть из лавки.

Уже пятый месяц я жила на Альтаре и работала в магической лавке. Работа нашлась довольно легко – я увидела объявление и пришла на собеседование. Хозяин, узнав, о моем образовании, сразу выгнал других претендентов и мы немного побеседовали. Расстались довольные друг другом – я тем, что получила неплохую работу, а Колар – что нашел специализированного мага в свой магазин.

Жила я у Раи с Ромом. Брать с меня деньги за жилье они наотрез отказались, но я все равно их подсовывала – кидала в трехлитровую банку, что стояла на кухонном подоконнике. Однажды Рая сунулась к банке – та понадобилась для закатки вишневого компота, и ошалело замерла, а потом принялась орать.

– Ты что, совсем сдурела? – Вопила она во все горло. – Сказано было, ни копейки не возьму! Что ты удумала – незаметненько так набить банку под завязку золотыми – типа сами размножились? Амка, быстро сюда чеши, пока я тебя за ноги не притащила!

Пока она орала, я потихоньку пятилась, но финт не удался.

Гневно подбоченившись, Рая вытащила треклятую банку и грохнула ее на кухонный стол. Смотрела прищурившись, и я поняла, что отмазаться не получится.

– Думала, не найду? Я хоть и бог весть какая хозяйка, но подоконник иногда протираю.

Я поморщилась. В самом деле – не могла что ли найти другую копилку?

– Ну не могу я на шее у вас сидеть, как не поймешь, Рая? – Попыталась достучаться к демонице, но куда там.

– А ничего, что ты продуктов покупаешь на ползарплаты? Тащишь что ни попадя – икру, рыбу, овощи заморские. Да я растолстела за полгода так, как не толстела даже во время жутчайшего обжорства!

– Что ты несешь? – Я смотрела на нее как спятившую. Потолстела она. Как была тощей, так и осталась.

– Ну, может, преувеличила малость. А ты давай с темы не съезжай. За каким лядом деньги кидаешь?

– Готова внимать? – Усмехнувшись, спросила я.

Рая еще больше прищурилась и кивнула.

– Ром работает на стройке, ты весь день горбатишься на огороде. Денег у вас не то чтобы мало, но и не супер до фига. Раньше дом сдавали, была прибыль, а теперь я за спасибо живу. Хорошо это? Правильно, некрасиво. А мне Колар платит прилично, хватает на пропитание, всякие приятные мелочи и даже откладывать получается – вам в банку и себе на черный день. Ты прикинь, один Велес жрет за три морды, нам питаться надо, в конце концов в отпуск съездим куда-нибудь, отдохнем.

– Все я понимаю, но и ты постарайся – как можно с гостя деньги брать?

– Хорош гость, – хмыкнула я. – Глупости не говори. А будешь отказываться и дальше – возьму и съеду, – угроза была смешной, но Рая нахмурилась.

– Начнешь эту бодягу разводить – разговаривать с тобой перестану.

– Да ладно тебе. Кидаю в банку и кидаю. Что тебе – жалко?

– Дура ты, прости господи.

Вот такой у нас случился диалог. Позже мы пришли к договоренности: я кидаю сколько угодно, но они все равно эти деньги брать не будут. Я покивала, но осталась при своем. Все равно втюхаю. Демоны просто не знают моей упертости.

Так и жили. Я работала пять дней в неделю, вечерами мы устраивались на веранде – пили чай, играли в карты или просто болтали.

Постепенно Рая вытянула у меня всю подноготную: и про Мастера и про пещеры и вообще историю всей жизни. Поначалу я рассказывала вяло, но потом махнула рукой и отвечала не таясь.

Демоны слушали открыв рты. Рая качала головой и порой бледнела, а Ром заковыристо ругался. Я посмеивалась и отшучивалась, но их участие мне было приятно.

Оказывается, если разделить тревоги с друзьями – просто высказаться, то беды уже не кажутся такими горькими. Я отгоняла воспоминания, сомнения и прочую чушь, что мешала спокойно жить.

Мастер никак себя не проявлял – не являлся во снах как раньше, не посещал наяву, и это меня утраивало. Постепенно – день за днем огорчение уходило. Я реже просыпалась в слезах, боль плескалась глубоко на дне души и поднималась только тогда, когда я давала слабину. В такие моменты я злилась на себя за дурость и мягкость. И все же, с каждым новым днем дышалось легче. Прошлое казалось ненастоящим, далеким и я этому только радовалась – сколько можно сопли пускать? Все самое лучшее – впереди.

Дни летели очень быстро. Когда ты с утра до вечера занят, времени на глупые мысли не остается. Равно как и на умные. Работа утомляла, но мне это нравилось. Нравилось учиться терпению, выслушивая очередную старушку, что пришла за снадобьем от диареи для своего пса (но чтоб такое было, что и человеку можно принимать. И от запора тоже неплохо было бы. Только подпишите, деточка, чтоб не перепутать ненароком и перед людьми не оконфузиться)

С какими просьбами только не шли. Демоны просили отвары от укусов комаров, зелья для притупления нюха, мазь от заноз и царапин, люди обычно интересовались продлением молодости – крем от морщин, пигментных пятен и прочим. Товары Колар вез из всех миров, где была магия, а иногда просил меня лично зарядить амулеты. Дело это было пустяковое.

Так и жили. Я выслушивала упрямых, склочных, совершенно не соображающих в магии людей, Ром трудился на стройке – власти возводили новый торговый центр, и приходил усталый, грязный, а еще загорелый дочерна. Рая, не менее шоколадная по цвету кожи, с утра до вечера торчала на огороде. Садила травы, сушила специи, ухаживала за овощами и фруктами, поливала и вспахивала грядки и делам ее не было конца. Я было возражала – зачем ей это надо, все, что только можно захотеть, продается в магазинах, а демонице неплохо бы поухаживать за собой, отдохнуть, и вообще – замуж пора, но на эти высказывания та только крутила пальцем у виска.

– Ты ничего не понимаешь, – говорила Рая в припадке упрямства. – Замуж и через двести лет можно выйти, а вот забросить бабкин огород – значит получить от нее по шее. Ты бы видела нашу родственницу – не дай бог такую в темном переулке встретить. Бабуля сказала, пока Ром не женится, сад – моя забота. От мужика в этом деле толку мало, а потом эта обязанность на его женушку падет. Да и нет на примете никого нормального – всем только бы ночку скоротать. А я достойного жду.

– Да где ты своего достойного найдешь – на огороде-то? Из-под куста малины на тебя выскочит? – Удивлялась я.

– Тебе бы только зубоскалить, – возражала демоница. – Судьба сама сведет.

Что на это отвечать я не знала, и уговоры бросить грядки оставляла до следующего раза.

Прошел год.

Постепенно я обзавелась знакомыми, выучила город, прикупила несколько томов по зельеварению (практикуясь, завоняла весь дом и Рая выгнала меня вместе с пробирками на улицу) и в целом – обжилась. Присмотрела домик – соседи слева от нас как раз надумали переезжать, и даже дала задаток.

Жизнь налаживалась.

Часто демоны звали на свидания, приглашали в кафе или просто погулять, но я неизменно отказывала. Душа не лежала. Я понимала, что пора – окончательно переступить черту, кинуться в омут и все такое, но не делала этого. Просто не могла. Пока не могла. Утешала себя тем, что однажды проснусь новая – влюбленная в отличного парня. Только это самое «однажды» наступать никак не хотело.

Облюбовав старую липу на берегу реки, я часто жгла под ней костры и разговаривала с богом огня. Просто болтала всякую чушь, грела руки над огнем, иногда засовывая их в пламя. Стихия в такие моменты льнула, лизала пальцы на подобии ласкового щенка, и от такой нежности было щекотно.

В один из дней бог мне ответил.

Заговорил внутри сознания – своим насмешливым голосом, с ноткой иронии. Я так опешила, что не сразу сообразила закрыть рот. И бог откровенно рассмеялся. Хрипловатый смех разлился теплом по телу. Казалось, что он – это я целиком. От его вмешательства стало жарко, кровь словно закипела.

– До чего вид у тебя забавный, – все еще смеясь, сказал бог.

– Не каждый день ты балуешь меня беседой, – ответила я.

– Я, собственно по делу, – будто бы кивнул бог. Я это почувствовала.

Он вздохнул и продолжил:

– Ладно, об этом после. Расскажи, как ты?

– Все хорошо, – так же вздохнула я. Получилось тяжко.

– Ага, вижу. Никак не оставишь все в прошлом?

Я кивнула. Смысл ему врать – он часть меня, и все видит насквозь.

– Догадалась кто твой антипод? – Хитро спросил бог, наверняка уже зная ответ.

– Конечно, – пожала плечами я.

– И что? Злишься?

– На кого? – Удивилась странному вопросу.

– На нас, естественно, – ответил бог.

Диалог снова становился все более странным. Видимо по-другому они общаться не умели.

– С чего бы мне обижаться?

– С того, что судьбу такую дали. Заставили нести свой тяжкий крест и все такое.

– Все несут, – снова пожала плечами.

– Это да. И все же? Нисколечко не обидно?

– Разве что самую малость, – ответила я. Вот настойчивый.

– Занятно. Помню, как ты у моря плакала, что красота в жизни только боль приносит, – с некоторым любопытством в голосе сказал бог.

– А разве не так? – Зло спросила я.

– Уродливые плачут меньше? – Склонив голову набок, полюбопытствовал он.

Лицо его представить себе никак не могла, все жесты просто угадывала.

Ответить мне было нечего. Все плачут. Всем достается от жизни, не зависимо от внешности.

Бог кивнул моим мыслям.

– Мы любим красоту. Поэтому большинство существ и людей – красивы. Иногда мы экспериментируем и получаются очень красивые и совсем уродливые, но твои проблемы вовсе не от внешности. Да, она тоже играет роль, но основа всего – ты в целом. Не задумывалась, как люди воспринимают тебя – не наблюдала за собой со стороны? Нет? Внешность, харизма, обаяние, характер и конечно – душа, все это в совокупности делают тебя той самой Наами, от которой мурашки по коже. Понимаешь? Глядя на тебя я горд. Ты оправдываешь наши ожидания. Это забавно.

К чему это я? Ах, да, милая не стоит ломать голову над простыми вещами. Пришло время возвращаться.

От последней реплики все во мне похолодело.

Бог усмехнулся и продолжил:

– Пришло время развязки. Ты или убьешь его и заживешь спокойно, или он убьет тебя и продолжит безумствовать.

– Это и есть ваш план – посмотреть кто кого?

– Узнать, что получится, да. Наблюдать за вами было занятно. Такие страсти, какие эмоции…

– Он знает?

– О том, что вернешься? Нет. Он просто спятил – решил перебить совет, утвердить новую власть, издать новые законы и поставить все с ног на голову. Но мы не поэтому решились на финал. Политика нас не интересует. Мы хотим досмотреть шоу и приняться за новое – есть пара идей.

– Что мне нужно сделать?

– Ничего особенного, просто возвращайся. Мы не торопим, времени сколько угодно, я просто решил тебя подготовить. К тому же, сейчас смотреть на него любопытно более обычного.

– Что такого особенного он делает? – Скорее по инерции спросила я.

– О, это нужно видеть. Астар натурально слетел с катушек. Убивает налево и направо, разнес половину замка, перебил новый полк наемников с севера, и как я уже сказал – решил расправиться с занудами-старейшинами. К тому же, у него начинает дергаться веко, когда он видит миниатюрных блондинок. Несколько месяцев назад в столице он увидел похожую на тебя девчонку и шагал за ней по пятам как привязанный, а когда она обернулась – схватил и перенес в замок. Она отчаянно верещала, брыкалась и все такое, но наш упрямый маг запер ее, и не раздумывая, подчинил. Когда он, наконец, понял, что это не ты, было поздно – девчонка валялась сломанной куклой. Нет, он не бил ее, просто развлекся. Ну, ты понимаешь. Страсть накатила и ностальгия по былым временам. Вот только не принесла та чужая девочка ему счастья. Он так злился, что земля дрожала.

– И что? – Скрипнув зубами, поинтересовалась я.

– Он ее вылечил, стер память о себе и случившемся, а после вернул где взял.

– Как благородно, – бросила зло.

Бог кивнул.

– Какие страдания, детка, какие страсти. У него крышу сносит, когда он вспоминает о тебе. Лютует, ищет тебя, и одним словом – безумствует.

Это удивило.

– Что меня искать? Вот она – я.

– Тут не все просто. Мы решили скрыть твое местоположение – так интереснее. Он не знает где ты, для него ты просто исчезла.

Я вздохнула. Как все было чудесно. И снова игры. Снова в бой.

Бог, словно спохватившись, торопливо заговорил:

– Ладно, заболтались. Спасибо за костер и беседу. Ты смешная девчонка. Пойду я, а ты возвращайся. Мастер истосковался.

И ушел.

После его ухода стало холодно. Что на душе было – не передать.

Я пошла домой – собирать вещи.

Рая жарила блины, Ром игрался с Велесом. Стоило мне войти, как понеслось. Ничего он них не скроешь – будто мысли читают. Отвлеклись и оставили дела.

– Что? – Хватаясь за левую сторону груди, спросила Рая.

– Совсем скверно выгляжу? Или на лбу написано: пришел самый настоящий писец?

– Да у тебя губы белые! Что случилось?

Ром нахмурился и так же вопросительно стал ждать ответа.

– Мне нужно вернуться. Снова. Ничего не спрашивайте, – и я пошла за сумкой.

Собрала вещи, мы поужинали – в молчании.

– Когда вернешься? – Спросил Ром.

– Надеюсь, что скоро. Увольняться не буду, возьму отпуск. И не будем прощаться.

Вечер прошел тягостно. Я не знала куда себя деть, а демоны вообще метались тенями.

Утром я взяла отпуск, поцеловала демонов и выстроила телепорт. Настроила его на Мастера – где бы он ни был.

Сосчитав до десяти, шагнула в портал и зажмурилась.

Было страшно. А еще очень хотелось скорее увидеть его.

Глава двадцать девятая.

Он шагал, переступая через трупы. Мертвых было много – около трех десятков. Орки и люди, все в доспехах и при оружии. Впрочем, оно им мало чем помогло. Повсюду была кровь, валялись отрубленные конечности, на телах виднелись открытые рваные раны, иногда ожоги от пульсаров. Кислый запах смерти пропитал поляну – куда меня занес телепорт, несмотря на сильный северный ветер.

Мастер шел впереди, опережая меня на добрых два десятка шагов. Он смотрел под ноги и не оглядывался. Плечи были опущены, руки болтались как плети – словно он был без меры разочарован.

Я молча смотрела ему в спину. Словно по инерции, он сделал еще пару шагов, а потом словно споткнулся. Очень медленно обернулся и посмотрел прямо на меня.

Его лицо и правая сторона волос были перепачканы засыхающей кровью, что в глазах было – не разобрать. Я моргнула, а когда снова посмотрела на него, в руках он держал катана – длинный, прямой японский меч.

На лице Алекса проступила злость и какое-то облегчение. Он угрожающе качнул катана и пошел мне навстречу.

Будем драться – отстраненно подумала я и опережая его, кинулась в атаку.

Поставила щиты, метнула шаровой молнией, но он отмахнулся как от мухи.

Замахнулся мечом, я ушла от удара в сторону, отмечая, что с голыми руками долго не продержусь.

Принялась перемещаться – рывками, непредсказуемо, без всякой схемы – то исчезая перед самым его носом и появляясь за спиной, то кидая заклинание и перемещаясь от него на сотню шагов.

Мастер злился. Кидал в меня тленом и сложными боевыми, но я отражала удары, или сносила их ветром. Бросил в меня огненный шар, и я не успела уклониться. Пульсар попал в живот, но не опалил даже одежды. Мастер замер, словно в испуге, а потом нахмурился – забыл, что огонь моя стихия. Впрочем, как и остальные три.

Это было изматывающе. Силы уходили, подпитывал меня только ветер, но его надолго не хватало. Алекс яростно наступал и даже не запыхался.

Я стала пропускать удары. Сначала он резанул меня по ноге, после по плечу, щеке и даже шее. Мои заклинания иногда также попадали в цель, но вреда не нанесли.

Прошло еще несколько минут, а может и час. И я поняла, что сил не осталось. Совсем.

В очередной раз оступилась и упала на спину. Он тут же навис передо мной, сел сверху и приставил меч к горлу.

Лицо его было безумным. Белым до синевы. В глазах не осталось злости, только пустота. Бескровные губы застыли в кривой ухмылке.

– Сказал, чтоб не появлялась. Говорил? – Спросил хрипло.