Текст книги "Драгоценное наследие (СИ)"

Автор книги: Юлия Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– А что? Просто спросил.

– Идёт на поправку. – Недовольно сказала Ларадей, делая выпад в сторону Рубиуса. Естественно, принц легко отразил его и Ларадей снова разочарованно вздохнул. Кан собирался спросить Ларадея ещё о чём-то, но из-за распахнутых дверей зала послышались крики, доносящиеся из коридора. Туда же испуганно выбежали рыцари, что до этого наблюдали за наследниками или тоже тренировались.

Все переглянулись со смятением на лице. Оно сменилось резким испугом, когда послышался крик Рэзии. Первыми среагировали Вэнон и Кан, выбегая из зала. Ларадей, даже не бросив шпаги, побежал в коридор с ней, готовый ко всему.

На мраморном полу, лежал король. В своей привычной золотой короне, королевском камзоле и накинутом на плечи светло-зелёном плаще. Сам плащ был в кровавых подтёках, где-то алые пятна уже высохли. Глаза короля смотрели в потолок с люстрой, но скорее, в никуда. От этого кожа покрывалась неприятными мурашками. Из его груди торчала стрела.

Рэзия упала на колени перед телом и рыдала. Возвышаясь, вокруг собралось немало народу. Рыцари стояли у дверей, сочувственно понурив головы. Раскрытые двери из белого дерева впускали вьюгу, что была на улице. Повисло молчание, и были слышны только крики Смарагдус и завывания ветра на улице. Ларадей оцепенел, смотря на это. Он не мог заставить себя пошевелиться. Короля Коридона убили.

Наконец, Рэзия подняла заплаканное лицо на рыцарей. Её лицо исказила ярость, от чего стража была готова попятиться в объятия вьюги.

– Как?! Как это произошло?!

– Мы. мы были на охоте, принцесса. Король возглавлял ряд…

– Кто это был? – На всеобщее удивление, этот вопрос задал Вэнон. Рэзия мельком посмотрела на него, тут же смотря на стражу.

– Мы не знаем. Мы не увидели нападавшего, когда отправили за ним людей, он ушёл… Это был кто-то знавший, где охотится король. Охотился…

Рэзия снова склонилась над телом отца, содрогаясь от плача. Вэнон нерешительно подошёл к ней, взяв за плечо. Он что-то стал шептать ей на ухо, пытаясь успокоить.

– Рэзия… пойдём. Пойдём отсюда.

Девушки впилась в отцовскую руку, невероятно бледную и холодную, от чего у неё по щекам снова струились горькие слёзы. Вэнон положил свою руку поверх её.

– Не надо.

– Я убью его… я найду того, кто это сделал и убью собственными руками.

Вэнон еле уловил сбивчивый шёпот Смарагдус. Её ярко-зелёные глаза яростно смотрели на стрелу, они пылали животным гневом. Настолько живым и сильным, что брюнет испугался сам.

За окном полыхала гроза. Тихую, чистую ночь в горах нарушили грозовые тучи с молниями, что надвигались на замок, опасно сверкая в стороне. В замке было тихо, все сидели по комнатам, боясь выйти. В коридорах было пусто и темно, никто не зажигал свечей. От этого создавалось впечатление, что замок был заброшенным.

За наглухо закрытым окном сверкнула молния. Эйлал зябко поёжилась, укутываясь в одеяло, словно то могло спасти её от того, что происходило во дворце. Ларадей сидел за столом, пялясь в одну точку. Вот уже несколько минут он ничего не говорил. Эйлал тяжело вздохнула.

– Ужас какой.

– Завтра уезжаем в главный дворец. Послезавтра похороны.

– Кто же это мог быть… кто мог желать смерти королю?

– Даже не знаю. Король Коридон был чудесным правителем. Ничего не понимаю.

Почтмейстер тяжело вздохнул. После он сел на край кровати, касаясь лба Таласии. Тот уже не был таким горячим, что не могло не радовать. Дрова потрескивали в камине, принося некоторое успокоение.

– С утра придут служанки собирать вещи… ты как, к дороге готова?

– Конечно готова. Я почти здорова.

– Хоть это радует.

Ларадей слабо улыбнулся. По дороге в комнату Таласии он столкнулся с Уриэль. Та горевала по королю, что был ей вторым отцом, и еле смогла выдавить из себя пару слов. Вместе с Рэзией они шли к королеве, что прибывала в апатии с тех пор, как увидела тело мужа. Рэзия яростно отдавала приказы вместо матери. Стража обыскивала лес, в поисках чего-либо. Казалось, что младшая Смарагдус делала всё это от отчаяния.

Кан пристально смотрел из-за угла, как уставясь в пол и, сутулясь, вперёд по коридору шла королева Смарагдус. С красным лицом, опухшим от слёз и ничего не выражающим взглядом. Следом за ней шли лорды Изумрудии с напряжёнными лицами.

Все вместе они зашли в переговорную. Через щель Кан смог увидеть лишь круглый стол из красного дерева и кусочек люстры на фоне тёмного окна. Рубиус нахмурился, вслушиваясь в неотчётливые голоса, что порой срывались на крик.

– Королева, не стоит слушать этих идиотов!

– А вдруг это правда? Жемчужния и Аквамария не настолько влиятельные страны как мы. Чем это не повод для переворота?

– Какой переворот? Они не смогут править Изумрудией по праву крови!

– Я согласен, но ведь принцесса Рэзия молода и не замужем.

– Вы должны знать, что смешение королевской крови неприемлемо. Это непозволительно. – Холодный голос королевы Смарагдус прервал крики лордов и герцогов. На миг королева мелькнула в щели и опустилась за стол, устало хватаясь руками за голову, зарываясь пальцами в тусклые волосы. Споры продолжались, кто-то громко стукнул по столу.

– Я знаю об этом лорд Мейсор! Не пытайтесь выставить меня посмешищем. Я говорю о браке с кем-то, кто занимает важную должность в вышеперечисленных странах. И сможет править Изумрудией через этого человека.

– Но с какой стати им убивать моего мужа? К чему им это? – Королева подняла усталый взгляд на неизвестного мужчину.

– Чтобы смутить нас. Пойти на брак.

– Будет вам известно, что моя дочь не выйдет замуж за незнакомца, не разглядев в нём хорошего человека.

– Но принцесса ещё так наивна…

– Перестаньте выдумывать! Вы не хотите смотреть в лицо фактам. Это были бунтовщики.

– Бунтовщики? Что за вздор? Недавние волнения нельзя назвать полноценными бунтами.

– Но люди, что возглавляют их, вполне могли пойти на убийство. Без короля им будет легче убедить народ в своих убеждениях.

– Убеждениях? Забини, неужели вы и правда воспринимаете мнение, что королевские семьи Ларадеса – кровожадные и беспощадные убийцы, как точку зрения здравого человека?

– Никак нет королева, но народ глуп в делах политики. Их не так трудно обмануть. При всём уважении… я боюсь, что дойдёт до заговора, и пострадают все королевства Ларадеса, все без исключения. Возможно, это полностью разрушит власть, что правит уже сотни лет. Первая стрела уже выпущена.

Повисла тишина. Седовласый мужчина пытливо смотрел на королеву, после того как закончил говорить. Кан мялся с ноги на ногу, сжимая дверную ручку вспотевшими ладонями. Его глаза внимательно следили за всем происходящим в зале. Королева закрыла глаза, открывая рот и тяжело дыша, пытаясь успокоиться. Слова давались ей с трудом.

– Я не хочу говорить об этом сейчас. Я мечтаю, чтобы убийцу моего мужа поймали, но не хочу сейчас говорить об этом. Для начала, я бы хотела похоронить мужа.

Рубиус заметил, как королева встала и направилась в сторону двери. Парень еле успел скользнуть за портьеру у окна, прячась от посторонних глаз. Все лорды и генералы поспешно вышли. Королева направилась в свои покои.

Лорды ещё некоторое время буянили, переговариваясь, но потом разошлись. Когда шаги совсем затихли, Кан выступил из-за тяжёлой портьеры, смотря по сторонам. Пустой коридор теперь не казался ему таким безопасным. Голову парня обуревали разные мысли, но больше всего его одолевал страх.

Что, если это и правда заговор? Что может произойти, если бунт будет таким же как в 140-х?

Что произошло в 140-х?

И чем это закончиться. Кто может пострадать? Вэнон, Рэзия, Эстэл, Дэтсё? Его отец, брат или сестра?

Или Эйлал?

Самым пугающим вопросом – потому что на него не было ответа, был один, таящий в себе некий секрет и от того такой безответный.

Почему наследникам непозволительно любить друг друга?

========== По ту сторону двери. ==========

Эйлал глубоко вздохнула. В тронном зале все прощались с королём Коридоном. Все были в тёмных одеждах. Она сидела за одним столом с Дэтсё и Вэноном. Эстэл и Кан разговаривали с кем-то из изумрудианцев. А Рэзия стояла вместе с матерью, склонившись над королём уже долгое время. Королева Смарагдус положила руку ей на плечо. Глаза Рэзии были скрыты за золотой чёлкой, губы плотно сжаты. Обе были в чёрном, и Эйлал не решалась даже заговорить со Смарагдус и сказать, что та соболезнует. Рэзия выглядела болезненно. Бледная, молчаливая. Её глаза отображали лишь усталость, они поблекли. У Эйлал и в мыслях не было увидеть в этой страдающей девушке ту, что радостно улыбалась всему.

Вэнон о чём-то говорил с Дэтсё. Их Таласия слышала в пол уха, кажется, те выдвигали теории, кто будет править. Королева или Рэзия. Аквамарианке было жаль девушку. Ей было всего семнадцать, а на её плечи могла лечь такая ответственность.

К удивлению, за стол к ним присели двое мальчишек лет двенадцати. Оба были в чёрном, с золотыми волосами. Один с молчаливым интересом осматривал наследников, пока второй пялился в стол, не поднимая взгляда. Вэнон вопросительно повернулся в их сторону, взглядом спрашивая кто они.

– Так это вы наследники?

Голос мальчишки прозвучал дружелюбно, но грустно. Дэтсё удивлённо вскинул светлые брови.

– Вы… близнецы?

– Да. Мы братья Рэзии.

– Чего?

Все трое не смогли сдержать изумлённого крика, но тут же затихли, когда на них недовольно покосились. Дэтсё поражённо добавил, но уже шёпотом.

– Я не знал, что у Рэзии есть братья. И в замке вас не было…

– Ну, мы не кронпринцы. Потому не так известны. – Второй мальчишка поднял глаза со столешницы. Тогда Эйлал отметила, что у одного были зелёные глаза, а у второго карие. Кареглазый скривился в усмешке. Второй брат недовольно посмотрел на него, осуждая, и улыбнулся ребятам.

– Мы были в Рубинии. Там тренировались в училище. Раз нам королями не быть, отец отдал нас на обучение военному искусству.

– Я слышал, что в Рубинии воспитывают лучших воинов. – Дэтсё с интересом поглядывал на мальчишек. Эйлал не могла не отметить, что в двенадцать те были более подкачанными нежели Дэтсё. Сапфира усмехнулся.

– Дэтсё, тебе бы туда.

Парень насупился, хмуро смотря на Сапфиру. Кареглазый мальчишка усмехнулся.

– Он бы выглядел ещё болезненнее после тренировок.

Дэтсё поражённо смотрел на мальчишку. Зеленоглазый толкнул его вбок. Он вздохнул, с тенью улыбки смотря на троицу.

– Я Теодор, а это Зигмунд. Но коротко Тео и Зиг.

– Вэнон Сапфира, Дэтсё Маргаритас, Эйлал Таласия. – Вэнон обвёл всех троих рукой. Теодор кивнул, с интересом оглядывая всех.

– Приятно познакомиться. Жаль, что при таких обстоятельствах. – Теодор грустно улыбнулся, и взял кружку чего-то горячего, что ему подала служанка. Кажется, то был чай. Запахло барбарисом.

– Соболезнуем. – Эйлал с сжимающимся сердцем оглядела принцев. Те уставились у разные стороны.

– Королева Ротадия хорошо держится. Теперь она будет править? – Дэтсё обратился к принцам, надеясь что те как-то прояснят ситуацию. Теодор задумчиво кивнул, смотря в кружку с чаем, словно выискивал чаинки взглядом. Зигмунд подняла на Маргаритаса недовольный взгляд.

– Рэзия даже обучение не закончила. Как она будет править?

– Прости, мысли вслух. – Дэтсё прикусил язык. Зиг презрительно цокнул и отвернулся. Дэтсё расстроился, сжимая в руках белую книжку. Эйлал бегала глазами по комнате, сжимая ткань платья в руках. Ей становилось неловко сидеть в молчании, и она попыталась развеять обстановку.

– Так что, вы останетесь тут после?

Зигмунд молчал, безынтересно подперев голову рукой. Теодор приулыбнулся.

– Да, на некоторое время. Нам бы хотелось узнать других наследников получше. Кстати. А где кронпринц Рубинии? Рэзия писала что с у нас есть чему поучиться у него.

Тёмные брови Вэнона свелись к переносице, и Эйлал захотелось отойти подальше. Донельзя язвительным голосом брюнет протянул.

– Значит у Кана поучиться? Вот как Рэзия считает? Чтож, понятно.

Дэтсё и Эйлал переглянулись, подозрительно смотря как Вэнон стал рассказывать близнецам о том, что Кан даже меч правильно держать не умеет.

– Серьёзно? – Даже Зигмунд раскрыл рот со слов Сапфиры. Тогда, к столу подошли двое, прерывая речевой поток брюнета.

– О чём вы? – Эстэл любопытно оглядела всех и остановилась на мальчишках. Оба синхронно повернули голову в стороны Адаманты и также одновременно раскрыли рты. Эстэл наклонила голову вбок, откинув волосы в сторону. Серо-зелёные глаза как обычно оценивающе осмотрели мальчишек.

– Вот это красавица!

Эйлал с силой заставила себя не засмеяться так же, как Вэнон и Дэтсё. Эстэл с непониманием оглядела всех, молча спрашивая кто это такие. Блондины вскочили с места, едва не уронив стулья.

– Зигмунд Смарагдус!

– Теодор Смарагдус!

– Э. Эстэл Адаманта. – Девушка шокировано оглядывала их, пытаясь увидеть хоть что-то королевское в этих щербатых улыбках, что появились на их лицах. Слюней только не хватало.

– Прекрасное имя.

– Такое же как вы сами.

Эстэл вытаращилась, когда принцы взяли обе её руки одновременно, целуя. Вэнон с неподдельным весельем смотрел на лицо Адаманты, а Эйлал тоже, на собственное удивление.

– Эй-эй-эй. Ещё одни Смарагдусы? Такие же неугомонные как сестра. – Кан наклонил голову в сторону. Тогда Смарагдусы перевели взгляд на него. Эстэл шёпотом обратилась к Кану.

– Эти ещё неугомоннее будут.

– Отец говорил, что у нас в Академии будут учиться Смарагдусы. Но не такие же мелкие. – Кан убрал волосы рукой назад, демонстрируя два рубина. Блондины застыли на месте.

– Вы Рубиус! Кан Рубиус!

– А? – Теперь парень переводил взгляд с одного блондина на другого, что встали по сторонам от него. В свои двенадцать те были ниже Кана сантиметров на десять, не больше.

– Мы встречали вашего отца, он рассказывал о ваших успехах!

Вэнон с такой силой откинулся на спинку стула, что та скрипнула, грозя сломаться. Он всплеснул руками.

– Прекрасно! Из-за слов Рэзии я теперь пустое место!

Маргаритас и Таласия улыбнулись. Аквамарианка хлопнула синеглазого по плечу.

– Зато, у тебя под боком не будут постоянно маячит двое мальчишек.

Вэнон не особо утешился этой мыслью, и уткнулся пронзительным взглядом в стену. Дэтсё попытался утешить его, сказав что его самого ни один Смарагдус из трёх всерьёз не воспринимает. Эйлал облокотилась на руку, с боку слушая верещание блондинов. Кан им что-то неуверенно отвечал, пока близнецы тараторили что-то, дополняя слова друг друга. Таласия посмотрела на камин в тронном зале.

Она засмотрелась на то, как языки пламени ласкали стены камина. Девушка повернула голову чуть в сторону, встречаясь взглядом с рубиновыми глазами. Кан задумчиво смотрел на неё, о чём-то размышляя. В итоге Теодор дёрнул его за рукав и Кан ответил на вопрос мальчишки, что есть сил уклоняясь от ответа.

– Кстати, мы познакомились с твоим братом. Он сказал, что пока тебя нет, тот будет пользоваться твоим драконом. Чтобы мы передали тебе.

– Что?! Да как!.. Я убью Даниэля. – Лицо Рубиуса исказила злость, и даже Эйлал поразилась, насколько натурально она выглядела.

К их столику подошла Рэзия, и все мигом замолчали. Повисла гнетущая тишина. Смарагдус сложила руки вместе, думая о чём-то своём. Она подняла на всех глаза.

– Уже познакомились с близнецами? Они поистине невыносимы.

Кан закивал головой, а братья возмутились тому, что сестра оскорбляла их при наследниках Ларадеса. Рэзия опустилась на пустой стул рядом с Вэноном. Брюнет не смог не заметить, как её плечи напряжены, и с какой силой они впилась руками друг в друга, ногтями оставляя алые полумесяцы на ладонях. Тем не менее, зеленоглазая пыталась поддерживать беседу. Вэнону не особо понравилось это. Девушка лишь притворялась.

Когда общее внимание было переведено на близнецов, брюнет наклонился к блондинке.

– Рэзия. Перестань.

– Что перестать? – Невинный непонимающий тон заставил его нахмуриться.

– Не притворяйся.

– Я не притворяюсь. Всё хорошо.

– Нет, не хорошо. – Под столом тот коснулся её руки и сжал запястье. Рэзия отвернулась, не желая встречаться с ним взглядом. – Рэзия… тебе стоит отдохнуть. Пойдём, я провожу. – Блондинка с недоверием повернулась в его сторону. – Пойдём.

Девушка пронзительно смотрела на него, но после тяжело вздохнула, позволяя поднять себя со стула и повести прочь.

По коридору шли молча. Вэнон и не считал, что нужно что-то говорить. Наконец, они дошли до комнаты Смарагдус. Вэнон остановился у двери, а Рэзия коснулась ручки, но не повернула, молча смотря в вперёд.

– Ты как?

Вэнон повернул голову, пытаясь заглянуть в глаза блондинки. Та смотрела прямо в дверь невидящим взглядом.

– Это ужасный день… самый ужасный в моей жизни.

– Впереди много хороших дней. А без плохих жизнь была бы не правдоподобной.

– Ты считаешь? – Рэзия усмехнулась, недовольно смотря на брюнета. Тот пожал плечами.

– А разве может быть иначе?

– У меня была жизнь, состоящая только из хорошего. И она была правдоподобна.

– Как видишь, такого не может быть. – Пронзительный взгляд синих глаз заставил дрожь пройтись по телу. В молчании, оба холодно смотрели друг на друга. Почему холодно? Это даже странно, особой вражды между ними нет. И никогда не было. Зато, это было отрезвляюще и возвращало Смарагдус к реальности.

Мнение Вэнона было объективно. Как и всегда. Парень сложил руки вместе, опёршись об стену. Он не нарушал зрительного контакта, но молчал как чёрт. В темноте и тишине ночного коридора это даже имело толику успокоения.

Рэзия первая нарушила зрительный контакт, подняв лицо к двери. Холодным тоном она попрощалась и зашла в комнату, беззвучно закрыв дверь. Вэнон молча думал о своём, не сдвинувшись с места.

После он пожал плечами и направился к себе.

Комната встретила его раскрытым окном, которое он же и оставил. Тот запретил служанкам закрывать окна, и всякий раз смотрел холодным взглядом, когда те верещали, будто он простудиться. Ага. Простудиться, сляжет в кровать и умрёт. Смерть от окна его даже манила своей простотой и глупостью.

Парень упал на кровать, кладя вторую подушку под голову. Письмо, полученное от матери, никак не выходило у него из головы на протяжение всего вечера. Тем более, он не хотел признавать, что обрадовался новости, как должен был. От этого его стало разъедать чувство вины. Королева Дарталия имела право снова влюбиться, несмотря на то, что она вдова. Но Вэнон воспринимал это как предательство.

Порывшись рукой в тумбочке, Вэнон достал оттуда фотографию. На ней была рыжеволосая девушка с множеством веснушек. Щербатая улыбка зарождала в сердце тёплое чувство. Синющие глаза шли девушке, несмотря на то, что рыжий и синий трудно совместимы.

Сзади брюнет, с такими же синющими глазами. Знакомое лицо. И правда, своё лицо должно казаться знакомым. Только на этой фотографии ему не больше четырнадцати, а его сестре восемнадцать. Сейчас ей бы было двадцать один. Парень вздохнул, и убрал чёртову фотографию, держа себя в руках, чтобы не порвать её как бы ему этого не хотелось каждый раз, когда он её доставал. Брюнет прикрыл глаза.

Поганый день нарушил его психическое состояние. Похороны всегда отдавались каким-то неприятным чувством, появлявшимся где-то под коркой мозга. Люди со страдальческим выражением лица, мечтающие, чтобы это поскорее закончилось. Те, кто начинает рассказывать что был другом умершего, хотя сам бы с радостью убил его… Это всё бесило Вэнона.

Его часто бесили люди, но во время обострения этого чувства он желал убить всех вокруг и старался не попадаться никому на глаза. Впрочем, беспробудный сон ещё мог привести его в чувства. Он ведь будущий король. И не должен жаждать смерти людей вокруг. Не-дол-жен.

Эйлал расчёсывала волосы перед сном. При этом она стояла у зеркала, изредка поглядывая в книгу и запоминая новые эльфийские слова. Не смотря на всеобщую скорбь и траур, королева Ротадия посчитала, что наследники должны продолжать учёбу ещё усерднее, чем до этого. Разве что Рэзия не ходила на них, отлёживаясь у себя в комнате. Ларадей был вместе с Уриэль, оказывая девушке необходимую поддержку. Таласия не возражала и спокойно отпустила парня. Тот в последнее время тоже был весьма обеспокоен произошедшим.

Уже прошло чуть больше недели с момента смерти короля Коридона, но убийцу так и не нашли. Более того, не было даже предполагаемых виновных. Расследования ни к чему не привели.

За это время Кан уезжал в Рубинию, на следующий же день после похорон. Рубиус уехал в тот же вечер, когда состоялись похороны и напоследок лишь сказал, что надо расспросить отца. Девушка тяжело вздохнула, опустившись на стул. Она стала теребить край ночной рубашки. Кан вернулся спустя неделю, а в итоге лишь поздоровался с ней при всех, причём так официально, что девушку передёрнуло.

С того времени, как убили короля она всерьёз подумала, не почудилось ли ей всё, что произошло в саду королевы Розалии. Уж слишком призрачной мечтой или сном это ей казалось. А может так и было? Нет. Записка, бережно хранящаяся в дневнике, была тому доказательством.

Эйлал бросила расчёску на стол. Чего это она вообще переживает? Записка! Записку любой дурак написать может, тут гордиться нечем. Может, у Рубиуса в Рубинии была другая девушка, и потому по приезду он забыл о Таласии. Сердце больно кольнуло. Аквамарианка села на стул с ногами, поджав их. Ей не хотелось, чтобы это было правдой, хоть сознание уже и рисовало это во всех красках.

Из пучины этого представления девушку выдернул стук в дверь. Она облегчённо вздохнула. Ларадей перед уходом сказал, что может быть зайдёт перед сном, если опять не уснёт у Уриэль, как тот любил делать. Во всяком случае, было не так холодно, как тот оправдывался. Девушка обрадовалась, что могла поговорить с ним по душам. Сейчас это было ей необходимо, и после всех своих мыслей она даже подумывала рассказать ему про Кана. Иначе, она бы просто свихнулась.

– Ларадей, ты даже…

За открытой дверью она встретилась с взглядом двух рубинов. Девушка потеряла дар речи, пока тот откинул волосы назад и привычно улыбнулся.

– Неа, не он.

– Ты?..

– Боже, Таласия! Говоришь так, будто к тебе заклятый враг зашёл на чаёк. – Парень улыбнулся, быстро заходя в комнату и игнорируя все поражённые взгляды девушки. Эйлал растерянно повернулась к нему, когда тот уже успел усесться на кровати, удобно сминая подушку на коленях, и ставя на неё локти. На миг ей показалось, что тот уткнулся носом в подушку, вдыхая её.

– Что ты хотел?

– Ну, мы с тобой неделю не виделись. Не успела соскучиться?

– Ах вот как? – Девушка угрожающе сложила руки вместе, грозно смотря на него. Кан всё так же навеселе смотрел на неё, но на всякий случай поднял плечи, готовый обороняться в случае чего. – А вот я по тебе не заметила, что ты соскучился.

– Разве это не очевидно?

– По твоему «Хэй, как жизнь» я этого не заметила.

– Я не хотел кидаться тебе в объятия при всех. – Кан пожал плечами, безынтересно беря что-нибудь с комода (книгу по зельеварению) и кладя её обратно. Его слова почему-то обидно задели девушку.

– А то, как Эстэл накинулась на тебя с объятиями, и ты ответил ей не в счёт?

Её голос прозвучал слишком обиженно, потому что уголки губ Рубиуса потянулись вверх, и он ехидно улыбнулся.

– А ты что, ревнуешь?

– Ещё чего. – Девушка попыталась вернуть себе хладнокровие, но на всякий случай отвернулась, чтобы не выдать себя лицом. Кан уже что-то ехидно протянул, как девушка перебила его, сложив руки на груди. – Зачем ты ездил к отцу?

На его лице, на миг мелькнуло удивление. Потом он отвёл взгляд, о чём-то старательно думая. Это выдало то, как его глаза задумчиво вперились взглядом в стену. Таласия прищурилась. Кан вновь посмотрел на неё, но теперь на его лице была лёгкая непринуждённость.

– Я хотел расспросить его о бунтах, и узнать, кого он считает виновным в смерти Коридона.

Эйлал была удивлена ответом. Она опёрлась на стол руками, фокусируя внимание на словах Рубиуса.

– И что он сказал?

– Он не знает, кто мог убить Коридона. Но насчёт бунтов говорить не хотел. Пытался убедить меня, что это лишь недовольство крестьян и иногда бунты полезны для страны.

– Коридон также говорил…

– Я слышал разговор королевы Ротадии и графов Изумрудии.

– И что?

– Казалось бы, как обычно подозревают другие страны Ларадеса. Но кто-то был уверен, что это из-за жестокости и кровожадности правительства.

– Что? – Эйлал удивлённо смотрела на Кана. Тот опёрся подбородком на руку, задумчивым взглядом исследуя пол. – Но ведь королевские семьи не жестокие. Они справедливые.

– Это так. Но ведь если бунтовщики использовали это как повод устроить бунт, то должны были быть основания, по которым они обвиняли знать? У них должны были быть доказательства.

– Тогда… даже бунтовщики знают больше нас.

Кан кивнул. Он поднял взгляд на Таласию, отрываясь от очень интересного пола.

– А чего не знаем мы? Зная всю общепринятую историю Ларадеса – чего мы можем не знать?

Эйлал судорожно выдохнула, почувствовав как руки задрожали.

– Того, что от нас скрывают. А от нас скрывают правду.

– Что-то произошло… не знаю когда. Может недавно, или в 140-х. Если королевской крови так легко скрыть правду, лишь немного изменив её, то я не уже не знаю, что из того что мы знаем правда.

– А если нам с самого начала врали? Даже про создание Ларадеса? Мы уже не можем быть уверены.

– Ага. Вдруг основатели были пиратами, силой завоевавшими сокровища. Или ещё лучше, у них всех был роман, когда они являлись родственниками.

– Перестань. – Таласия смирила Рубиуса осуждающим взглядом. Парень вздохнул с улыбкой.

– А что? Может быть, так и окажется.

– Навряд ли.

– А с чего такая уверенность.

– Я просто знаю это.

– А я разряжаю обстановку. – Парень откинулся на подушки, устало прикрывая глаза. Сразу как он приехал, их с Маюрой встретили и потащили в тронный зал, хотя тот ещё на пороге был готов свалиться намертво, и уснуть, подложив под голову дорожную сумку. Эйлал ушла раньше всех, и только недавно все разошлись, как сказал Ларадей. Получается, Кан пришёл к ней сразу как отвязался ото всех? Даже не отдохнув после такой долгой дороги?

По венам расплылось приятное чувство. Но, пытаясь вернуть себе холодную отчуждённость, Эйлал прищурилась.

– А что тогда ты делал в Рубинии неделю, если отец тебе толком ничего не сказал?

– Как что? Я по семье соскучился! По отцу, по сестре и брату… и по Грете…

Парень мечтательно прикрыл глаза, с лукавой улыбкой. Эйлал споткнулась о собственную ногу и почти упала на пол, обронив один из подсвечников, к счастью без свечи. Она вытаращилась на довольного Рубиуса.

– Что? Что ещё за Грета?!

– Так и знал, что ты меня ревнуешь! – Парень победно сел на кровати, а после встал, да так резко, что Таласия испугалась. Она покраснела от стыда и попыталась унять дрожь в ногах.

– Ты не ответил.

– Грета – это вообще не человек. Мамина дракониха, а сейчас моя.

Внутренне, Эйлал выдохнула с огромным облегчением. Благодаря Кану она прекрасно поняла выражение «камень с души упал». Иногда его шуточки доводили ту до белого каления. Сейчас девушка грозно смотрела на него, когда парень встал вплотную. Он опёрся рукой на стол, лукаво смотря на неё.

– И что теперь? – Рубиус протянул эти слова, пробуя их на вкус. Эйлал незаметно поёжилась, покрываясь приятными мурашками. Но, Таласия всё ещё была в образе. Она вскинула голову, пытаясь смотреть на него свысока.

– Теперь ты можешь идти.

– Так скоро?

– Да. Всё, что нужно ты мне уже рассказал.

– Хах.

Эйлал медленно, сосредоточившись, смотрела, как парень приблизился к ней, оставив небольшое расстояние между лицами.

– И вы, правда, хотите, чтобы я ушёл? Я ведь и правда, могу уйти.

– На здоровье.

Девушка почти прикрыла глаза, наклонив голову, когда дистанции практически не было. Но парень резко поддался назад, и сделал пару шагов к двери.

– Чтож, тогда спокойной ночи!

Девушка глупо хлопнула глазами. Кан снова улыбнулся, раззадоренный этой ситуацией. Таласия уже сжала кулаки, готовясь гневно накричать, как в дверь постучали. Оба шатена повернули голову в нужную сторону. Кан – с любопытством, а Эйлал с ужасом.

Что она могла сказать в своё оправдание, когда Кан в одиннадцать ночи был у неё в комнате? Девушка осмотрела себя, чертыхнувшись. Она опять предстала перед Рубиусом в непозволительно короткой и открытой ночнушке. Неужели ей поверят, что они зельеварением занимались?

Девушка побагровела от стыда. Она схватила Рубиуса за руку, выпихивая его на балкон.

– Эй! Ты что делаешь?

– Сиди тихо!

– Февраль на дворе!

Девушка захлопнула дверь, закрыв окно занавеской. С ненормально бьющимся сердцем она открыла дверь. На пороге стоял Ларадей.

– Ты чего, уснула?

– Н… не думала, что ты придёшь.

– Я зашёл поговорить.

Эйлал отступила в сторону, пропуская почтмейстера. Тот выглядел помято, но, только одеждой. Девушка не могла хотя бы представить, где его носило. Только листьев в волосах не хватало Парень сел на кровать, задумчиво смотря в пол. Эйлал опустилась рядом, положив руку на плечо Ларадея.

– Ты чего?

– Ничего особого. Не знаю, как утешить Уриэль. Думал, может, ты подскажешь.

Эйлал поперхнулась.

– А я что подскажу? У меня нет опыта в утешении второй половинки.

Ларадей хитро посмотрел на неё, от чего девушка поспешно отвела взгляд.

– Неужели? Мне казалось, что вы с Вэноном в последнее время ладите…

– Вэнон? Причём здесь Вэнон?!

– Откуда мне знать? Я не знаю, кто тебе нравится из наследников.

– Никто мне не нравится! Так. Давай не будем об этом. А насчёт Уриэль, просто оставь её наедине со своими мыслями. Она скоро придёт в себя.

– Хэх… хорошо.

– Так, а теперь иди спать. Поздно уже, завтра будем как два выжатых лимона. – Эйлал улыбнулась. Ларадей выгнул бровь.

– Тогда пойду. А то Адаманта и Рубиус опять издеваться будут. И ты ложись, уверен, противный Рубиус придумает шутку про твои круги под глазами.

– Ага. – Девушка нервно сглотнула. Улыбнувшись, аквамарианец зевнул и пошёл спать. Девушка было облегчённо вздохнула, но балконная дверь громко хлопнула. Таласия с испугом повернулась. Кан сложил руки на груди, недобро смотря на неё.

– Кан, ты…

– Я замёрз.

Таласия замерла, а после облегчённо вздохнула. Рубиус стал вышагивать по комнате, потирая голые покрасневшие руки. Девушке даже стало жаль, что она выгнала его на балкон в лютый мороз, а не к примеру… в шкаф? Нет, это точно звучит как история про мужа и любовника.

Кан сел на кровать. Замечая, как у него покраснела кожа, Таласия накинула ему на плечи плед. Правда, с головой, но он стащил его с лица молча, смотря в пол. Девушка удивилась.

– Ты чего?

– Ты, правда, так думаешь обо мне?

– Как? – Эйлал удивлённо заглянула ему в лицо. Кан отвёл глаза, а потом уже весело посмотрел на неё.

– Никак. Кстати. Почему это голубоглазый думал, что тебе нравится Вэнон?