Текст книги "Драгоценное наследие (СИ)"
Автор книги: Юлия Март
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Эйлал с распахнутыми глазами смотрела на Кана снизу вверх. Тот навис над ней, схватив за талию. Лишь из-за этого она не упала на мраморный пол. От неожиданности она схватилась за его затылок, а вторую руку так и оставила на плече. Пока Таласия шокировано смотрела на него, тот приоткрыл рот, проницательно смотря ей в глаза, с неким интересом.
– Может, поэтому ты меня заинтересовала?.. – Эйлал не могла вдохнуть воздуха, ощущая лишь небольшое расстояние между их лицами. Дыхание Рубиуса опаляло ей щёку. В следующий миг он выпрямился, потянув за собой девушку. Таласия чувствовала, что упадёт на месте, если он перестанет прижимать её к себе. Парень кинул взгляд в сторону, нахмурившись. – На этом я откланяюсь. – Сказал он, стремительно идя в сторону балкона. Эйлал прижала руки к груди, краснея. Её сердце бешено стучало, намереваясь вырваться из груди.
Она определённо прониклась к нему симпатией.
========== Тайна, которую знают лишь короли. ==========
Кан вышел на балкон, стеклянные двери которого были распахнуты, и лишь красные бархатные портьеры отделяли его от главного зала. У мраморных перил стояла злая Маюра. Её алые волосы были распущены, и огненным каскадом ниспадали до плеч. На ней было экстравагантное чёрное платье, и смотрелась девушка эффектнее любой принцессы. Кан сложил руки вместе. Только что, когда он наслаждался танцем, она зло смотрела на него и кивнула головой в сторону балкона, намекая, что нужно поговорить.
– Что ты хотела? Чего уже злая такая? – Парень ехидно усмехнулся, подходя к перилам, и опираясь на них спиной.
– Что это сейчас было?
– Что именно?
– То, что ты устроил с принцессой Таласией.
– А что я устроил? Мы танцевали.
– Ты хотя бы видел, как на тебя смотрел король Смарагдус.
– Я не пойму, что не так?
– Кан! Я знаю этот взгляд. – Маюра сжала руки в кулаки. Её карие глаза метали молнии и Кан волновался, как бы портьеры не загорелись. – Ты ей увлёкся.
– А ты ревнуешь?
– Ты прекрасно знаешь, что нет. Она – принцесса Аквамарии. Что я тебе постоянно говорю об отношениях между царскими наследниками?
– Политические отношения всегда важнее всего. Так в чём суть предъявления?
– В том, что если ты затащишь её в постель, может разгореться скандал, который повлечёт последствия в политических и торговых связях Рубинии и Аквамарии.
– Во-первых, ты ничего не говорила мне из этого об Эстэл.
– Ваши отношения с принцессой Эстэл сугубо прилюдные. Тем более, принцесса Адаманта не позволит затащить себя в постель. Честь королевской особы – не шутка. И Эйлал это тоже касается.
– Да причём тут Эйлал? Я не собираюсь затаскивать её к себе в кровать.
– А что это тогда было? Почему такое внимание к её особе?
Кан задумался, смотря вниз на голые кроны деревьев, освещаемых лишь светом из окон замка. Он вспомнил, как Таласия нерешительно обхватила его на утёсе. И то, как при взгляде на неё тот почти против воли вспоминал сад матери. Полный белых роз.
– Я не знаю. Но это не значит ничего серьёзного, как и с другими, не считая тебя. – Рубиус сел на мраморные перила, от чего на секунду встретил обеспокоенный взгляд Маюры, говорящий, чтобы он не упал. Ночной ветер опалил его чуть намокшие волосы на затылке, развевая их. Тот думал лишь о том, что стоило ему облокотиться спиной назад, как тот упал бы в эту ночную тишину.
– Ты уверен?
– Уверен. – Кан спрыгнул с перил. Аловласая подошла к нему, касаясь воротника костюма. Она потянулась к его губам, прикрыв глаза. Кан ощутил запах её духов – запах гвоздики. Почему-то, он вспомнил запах ландыша, что исходил от Таласии, когда он склонился над ней.
Чёрт, он уже устал думать о Таласии в такие моменты. Рубиус ушёл от поцелуя, говоря, что ему нужно торопиться, пока все бокалы с вином не разобрали. Маюра удивлённо смотрела ему вслед.
Эйлал долго ждала, когда выпадет снег. В детстве то, как он падал крупными хлопьями на землю и в серые волны моря, растворяясь в них, завораживало девушку. Тогда голые деревья, что казались несчастными и безликими становились белыми, как в сказке.
В Изумрудии зима была такой же красивой, как и другие времена года. Бескрайние леса стали белыми и пушистыми. Потому Эйлал стояла на небольшом балкончике, выходящем из её комнаты, лишь в одной ночнушке, ловя на замёрзшие ладони снег. Он засыпал всё на своём пути, словно всё находилось под толстым слоем пены.
Когда ноги девушки совсем онемели, она зашла в комнату, закрывая балкон и окна. Теперь появилась поистине зимняя атмосфера. Она зажгла несколько свечей, садясь за стол и выучивая новые слова на эльфийском. Этот язык был обязательным, и очень красивым, как казалось Таласии.
– ПЕРЕСТАНЬ!
– Ларадей, ну же! Поиграй со мной в снежки!
– Эйлал, тебе шестнадцатый год.
– Лишь в июле. – Девушка обиженно стояла, топая ногой по мягкому снегу. Он и сейчас кружился в воздухе, запутываясь в волосах Таласии. Эйлал удалось за уши вытащить Ларадея на улицу. Парень ненавидел холод, и предпочитал сидеть в замке, укутавшись в три пледа. Сейчас он нацепил тёплую красную шапку, которую сам и связал. Эйлал улыбнулась. Она быстро сгребла в руки комок снега, слепив внушительных размеров снежок. Девушка хитро посмотрела на парня. Ларадей сделал шаг назад, предостерегающе вытягивая руку вперёд.
– Даже не ду… – Ему в лицо попал снежок. – май… НУ ТАЛАСИЯ БЕГИ!
Ларадей молниеносно кинулся в сторону аквамарианки, от чего та взвизгнула, пытаясь сбежать. У неё не вышло, и почтмейстер, подхватив ту за талию, кинул в ближайший сугроб. Эйлал судорожно вскочила, вытряхивая снег из-за ворота и проклиная Ларадея. Тот стоял довольный, пока не посмотрел принцессе за спину, и его лицо не вытянулось в испуге.
– Эйлал! – Девушка испуганно обернулась, и тогда её снесла с ног Рэзия, вернув ту обратно в сугроб. Рэзия засмеялась, свалившись с девушки. Её зелёная тёплая накидка уже была вся в снегу, который был и в вымокших волосах блондинки. На её лице играла улыбка.
– Победу одержала Изумрудия! Дэтсё, иди тоже!
Парень, стоявший на крыльце, боязливо помотал головой, поёжившись. Рядом скептически с ним стоял Танаэль, и из-за снега его серые глаза смотрелись особо выразительно.
– Холодно. – Сказал хрипло Маргаритас. Тогда Эйлал встала в боевую стойку, ткнув в него пальцем.
– Взять в плен, приказ королевы Таласии! – Она толкнула Ларадея в сторону крыльца. Тот удивлённо посмотрел на неё, но в его глазах тут же пронеслась искра веселья.
– Славься королева! – Ларадей побежал в сторону кареглазого. Дэтсё взвизгнул, прячась за Танаэля и боязливо выглядывая. Сероглазый протянул руку, останавливая Ларадея и хитро смотря.
– Я не позволю прикоснуться к королю. – Тогда Танаэль быстрым движениям схватил снег, лепя снежок и кидая в Ларадея. Шатену опять попали по носу.
– Это война! – Ларадей потянул Танаэля за собой в сугроб, а когда те вскочили, стали перебрасываться снежками. Тогда, оставшегося без зашиты Дэтсё схватила за накидку Уриэль и кинула в сугроб, закидывая снежками. Дэтсё вскричал, моля прекратить. Рэзия довольно кивнула. Уриэль с серьёзным до предела лицом сказала:
– Да славится Изумрудия и королева Рэзия. – Тогда благо почтенную королеву смели с места, закидывая снежками.
– Аквамария объявляет Изумрудии войну! – Рэзия стала отстреливаться снежками. Стражи стояли у дверей в замок, смотря на это всё с улыбками и смешками. Через секунду, распахнув огромные двери оттуда выбежал запыхавшийся Кан, тыча в играющих пальцем.
– Вот гады, без меня играть вздумали! – Тогда оттуда так же выбежали Вэнон и Ларташ, пытаясь отдышаться. Кан с боевым кличем бросился на Дэтсё, намыливая того снегом. Вэнон стал закапывать его ногами. Эйлал и Ларадей снесли их с ног.
– Ни кому не разрешается трогать союзника Аквамарии. – Тогда глаза Дэтсё просияли, и он чуть не расплакался. Несмотря на мощь Аквамарии, Ларадея стал закидывать снежками Ларташ, а Эйлал с визгом побежала сразу от двух принцев. Кругом был снег. Он попал за шиворот кофты каждому, обжигая кожу. Каждый раскраснелся, одежда намокла. Из замка вышла Эстэл с саркастическим выражением лица.
– Вас, дикарей, слышно во всём замке. – Адель незаметно с улыбкой смотрела на бой. В лицо Эстэл прилетел снежок, от чего та взвизгнула. Эйлал отвела взгляд в сторону, спрятав руки за спину.
– Упс.
– Я знаю, ты гадина это специально сделала! Адель! Похорони её в снегу! – Эстэл отдала чёткий приказ голубоглазой. Та растерянно кивнула, десятками лепя снежки и попадая во всех врагов Алмазии.
Эйлал тяжело дышала, смотря на то, как дело приняло оборот. Эстэл так же была затянута во всё это. Её и Дэтсё мучали Вэнон и Ларташ. Таласия оглядела всех, потеряв из виду только одного.
– Напролом! – Девушка испуганно обернулась, когда на неё налетел Кан. Она вскричала, в который раз падая в мягкий снег, смягчивший падение почти до безболезненного. Рубиус навис над ней с ухмылкой, от чего девушка покраснела, чувствуя его тёплое дыхание у себя на лице. Тогда Рубиус опасно ухмыльнулся, сев и придавив её своим весом к земле. – Время мылиться, королева Таласия. – Глаза девушки испуганно округлились, пока Рубиус взял снега в руку, пытаясь намылить той лицо. Девушка закричала, отмахиваясь руками.
– Ларадей! На помощь! ЛАРАДЕЙ! – Тогда в затылок Рубиусу метко прилетел снежок, от чего тот пошатнулся и упал, потирая голову. Эйлал вскочила, благодарно смотря на Ларадея. Его пыталась повалить Уриэль, от чего он только улыбался. Но тут шатен поддался, и они оба упали в сугроб в обнимку, как истинная пара.
Королева Таласия успешно вела военные действия в сторону всех королевств Ларадеса, за исключением Жемчужнии, с которой они организовали морской договор. Самые стремительные противостояния были между Сапфирией и Рубинией, и между Алмазией и Аквамарией. Жемчужния вела только оборонительные войны, а Изумрудия объявила войну всем подряд.
Эстэл и Дэтсё пытались победить друг друга, от чего Эйлал хотелось смеяться. Было нелепо смотреть, как они кричат друг на друга, катаясь по земле узлом рук и ног. Эйлал увидела, как Рубиус только что повалил Танаэля, и грозился измазать его снегом. Девушка быстро кинулась к нему сзади, хватая за шею, ставя подножку и опрокидывая. Кан поражённо утянул её за собой, от чего они столкнулись лбами. Танаэль быстро сбежал, спасая Дэтсё. Они были не в самой гуще событий, и настало затишье, когда те уставились друг в друга, не обращая внимания на крики битвы.
Таласия поражённо смотрела на него, приоткрыв рот. Кан тем временем не мог отвести взгляд от её чуть опухших губ и румяных щёк, сидя на снегу. Волосы девушки казались темнее, на фоне белого снега вокруг и самих снежинок, запутавшихся у неё в прядях. Её грудь тяжело вздымалась, и прерывистое дыхание придавало некую завершённость образу. Он сжал кофту Таласии, что сидела сверху, наклоняя голову вбок и еле поддаваясь вперёд. Девушка выдохнула ему в губы, пока снег прошёл сквозь её пальцы.
Она почти прикрыла глаза, пока её не сшибла Эстэл, с ненавистными криками про Кана.
В это время на Рубиуса напал Ларадей, обвиняя в том, что-то почти посягнул на честь его королевы. Сердца обоих громко стучали, ударяясь об рёбра. В голове каждого смешалось всё происходящее, от чего вернуться в боевое состояние им было трудно.
– Вот, чем они занимаются? – Профессор Дариэль со скепсисом смотрел на наследников, что дрались в снегу, как дети. Брюнет и эльфийка сидели на подоконнике в библиотеке, обшитом мягкой тканью. На столике рядом стояли две кружки чая, из-за которых пахло барбарисом и кардамоном, и несколько открытых книг. Сапфира взяла свой напиток, с блаженством ощущая тепло в руках.
– Они просто веселятся. Им всего-то, от пятнадцати до семнадцати.
– Мне страшно жить в будущем, в котором они будут править Ларадесом. – Сапфира усмехнулась, и прядка волнистых серебряных волос выбилась у той из причёски. Дариэль с нежностью заправил её за ухо. Сапфира улыбалась, смотря в окно.
– Это ведь ещё и тренировка.
– Ну да, захваты они хорошо отрабатывают…
– Не будем отбирать у них их детство. Им и так рано предстоит его лишиться. – Сапфира вздохнула, закрыв глаза. Увидев, как тяжело у неё опустились плечи, брюнет пересел на её сторону, притягивая за плечи и обнимая одной рукой, беря в другую книгу по истории Ларадеса. Сапфира закрыла глаза, положив голову ему на плечо.
Эйлал, вся мокрая шла отдать одежду служанкам, чтобы те высушили её. Мокрые следы оставались за ней и тянулись за ней по пятам. Несмотря ни на что, она была счастлива. Казалось, она никогда в своей жизни так не веселилась. Даже, когда в далёком детстве играла в прятки с детьми слуг, прячась от их разъярённых родителей. Эйлал трогала свои мокрые волосы, что успели чуть подсохнуть, петляя по светлым коридорам.
После их игр Дэтсё и Эстэл стали кашлять, что предвещало последствия их валяния в снегу и мокрой одежды. Но, даже они были довольны, что было видно по их светящимся глазам. Девушка почти свернула в другой коридор, но едва заметив золотую макушку короля Смарагдуса и его корону, кинулась обратно. Мысленно, она поругала себя. Ей нечего было бояться.
– Король Коридон, боюсь это серьёзно.
– Не думай об этом, гонец. Пара небольших бунтов это всегда полезно для страны. Не всегда же всё будет мирно. Главное, что мы подавляем их.
– Но сир, эти бунты… кажется, словно они несут в себе что-то серьёзное.
– Не преувеличивай. Сколько их всего?
– Тринадцать. – Послышался удивлённый выдох.
– Тринадцать? – Послышался шелест бумаги, словно кто-то отрывал блокнот.
– Четыре в Аквамарии, четыре в Рубинии, два в Сапфирии и три в Алмазии.
– В бунтах есть что-то общее?
– Причиной каждого стало мнение народа, что соблюдение королевских законов несёт неблагоприятные последствия для крестьян.
Эйлал судорожно выдохнула, пытаясь ни чем не выдать своё присутствие. За углом стояла тревожная тишина, что давила словно тонны океанской воды. Таласия услышала вздох короля Смарагдуса.
– Всегда были недовольные, но до такого обычно не доходило.
– А восстание в 140-х годах?
– Откуда тебе известно о нём? – От сурового голоса короля Коридона Эйлал поёжилась, и была уверена, что гонец сделал тоже самое. Он неуверенно залепетал.
– Когда я сообщил королю Иелдару, он сказал «Надеюсь, это не достигнет таких масштабов, как восстание 140-х».
– Вот как. Запомни гонец, об этом нельзя говорить. То восстание стёрлось из памяти людей и осталось лишь в документах запретных секций. Это известно лишь королям.
– Да сир. Я даже не заикнусь об этом.
– Вот и молодец. Теперь отправляйся обратно к Иелдару, и скажи, что я навещу его в скором времени.
– Как скажете. – Послышались отдаляющиеся шаги, эхом отражающиеся от стен. Эйлал бегала испуганными глазами по полу. Что за восстание 140-х? Она никогда не слышала о крупных восстаниях в Ларадесе. Запретная секция? Может, она была в библиотеке. Библиотека Изумрудии была огромна. Вполне возможно, что где-то была неизвестная большинству часть. В голове мелькали слова гонца.
«Четыре бунта в Аквамарии».
От этой фразы её сердце сжалось. А вдруг, её родители пострадали? Или случилось что-то очень серьёзное? Таласия боялась самой мысли, что это приведёт к перевороту. Она чётко решила разузнать о бунтах и о том, что известно лишь королям.
Кан задумчиво теребил край одеяла, лёжа на кровати. Подушка, на которой тот лежал, пахла самыми разными духами, перемешиваясь в один резкий аромат. Но там не было аромата ландыша, который ничто не могло заменить. Кан цокнул, сводя брови.
Рубиус чётко осознавал, что он чуть не поцеловал Таласию. Послав к чёрту все предупреждения Маюры. А вдруг, девушка бы устроила истерику? Тогда, дело бы точно не закончилось на этом.
В комнате стояла тишина. Кан бросил взгляд на Маюру, что тихо дышала, прижавшись к груди парня. Её алые волосы разметались по подушке, которая раз за разом коллекционировала женские духи. Иногда девушки пользовались такими духами, что даже после стирки подушки всё равно пахли ими. Чаще всего это раздражало Рубиуса, ведь те не давали ему спокойно уснуть ночью.
За последние две недели в постели Рубиуса побывало немало женщин. Начиная от красивых и красноречивых служанок, что низко наклонялись, застилая кровать, и заканчивая графинями Изумрудии, что лелеяли лишь от мысли познать близость с принцем Рубинии.
Естественно, они надеялись в будущем стать избранными наследником женщинами, и разделить с ним бразды правления. Кан лишь усмехался, видя их горящие глаза, когда те говорили, что никогда не были в Рубинии и мечтали поехать туда.
И всем этим Кан занимался, пытаясь убрать глупое наваждение, и временное увлечение Таласией. То, как та злилась на него. Или краснела, стоило тому лишь притянуть её поближе. Смотря на неё, он не мог не вспоминать всё те же слова матери.
«Девушки как розы».
Потом он вспоминал, как Эйлал отшивала его, стоило ему сказать хоть слово в её сторону, и обрывала его на полуслове. И всё равно он возвращался к словам матери.
«Но это отнюдь не значит, что они не могут постоять за себя».
Он не мог заставить перестать сравнивать её с розами из сада королевы Рубинии. Белые розы были нежнее других, и казались такими беззащитными, что могли погибнуть от еле заметных заморозков.
А могли жестоко резать пальцы шипами раз за разом, как не могли сделать даже самые опасные на вид розы. Это и притягивало его к белым розам, как и его мать.
Кан усмехнулся. Он даже стал чувствовать себя философом, с этой долбанной Таласией. Рубиус медленно поцеловал оголённое плечо Маюры, что еле простонала, удобнее ложась ему на грудь.
И Кан признавал, что временами, ему хотелось, чтобы на нём так же лежала неприступная Таласия.
– Знаешь, я теряюсь с догадками, что подарить тебе на день рождения. Два литра вина, или две женщины на ночь. – Сказал задумчиво Вэнон, глядя в потолок и потирая подбородок. Дэтсё подавился водой, закашлявшись. Краснея от нехватки воздуха, он смотрел с мольбой на рядом сидящую Эстэл, чтобы та похлопала его по спине.
Кан и Вэнон с интересом сидели думая, даст ли Адаманта умереть наследнику Жемчужнии таким глупым образом. Но вместо этого принцесса раздражённо выдохнула, ударив одним мощным ударом того по спине. Дэтсё тут же перестал кашлять, облегчённо хрипя и хватаясь за грудь. Эстэл равнодушно отвернулась от него в сторону окна.
– Спасибо, Эстэл… – Еле слышно просипел Дэтсё. Кан удивлённо поднял брови. Он был уверен, что Эстэл даст мальчишке умереть, лишь бы тот перестал раздражать её. Он повернулся к Вэнону и их разговору, ехидно усмехаясь.
– Подари мне пять литров вина и пять женщин.
– Ты планку-то не завышай Рубиус.
– Сапфира, у меня женщин за год больше, чем у тебя за всё твоё существование. – Кан ехидно смотрел на синеглазого. Брюнет обречённо вздохнул, откидываясь на стол.
– Даже спорить с тобой не хочу.
– Потому что я прав?
– Да пошёл ты. Оставлю тебя без подарка, вообще классно будет.
– Только попробуй, Сапфира. – Сказал тот, посмотрев на него исподлобья. Боковым зрением Рубиус увидел, как Эйлал стояла у стеллажа с книгами, поочерёдно надавливая на каждую, потом чуть вынимая, и, наконец, вынимая полностью. Этот ритуал она совершала с каждой книгой. Кан смотрел на неё скептически.
– Да что ты делаешь? – Зло спросила Эстэл, хлопнув по столу книгой. Эйлал раздражённо ответила ей.
– Потайную дверь ищу.
– Очень смешно. – Фыркнула Адаманта, а Кан задумался, пошутила ли Таласия. Она занималась этим делом так внимательно и серьёзно, будто и правда искала потайную комнату с жуткими вещами. Рэзии в библиотеке не было. Она решила съездить в Рубинию вместе с отцом. Кан решил остаться, хоть король Смарагдус и предлагал тому повидать отца.
Дариэль так же отлучился на время в Сапфирию по делам, от чего занятий у наследников поубавилось. Кан просиял, когда узнал об этом, хоть и считал, что лучше бы уехал профессор Гриндар. С ним были согласны все, кроме Дэтсё, что бы счастлив.
Эйлал лежала на кровати, пересматривая свои записи, сделанные на днях. На одном листке были написаны предположения причин восстания 140-х. Она изучила доступную историю тех проблем, что были тогда на повестке дня. Результатов было два. Этому могла послужить казнь изменщиков из царских семей Алмазии и Жемчужнии. И природные катаклизмы, что коснулись Ларадеса в те времена. Цунами и наводнения, массовые смерти из-за нападения диких зверей.
Эйлал устало выдыхала, читая это всё. Это ужасно давило. Она перевела взгляд на другой лист. Там была карта библиотеки со стеллажами, которые она проверила на наличие потайной комнаты, или на которых могли иметься документы. Пока всё было бесполезно.
Эйлал откинулась на подушки. Ей было трудно одной. Она чувствовала, что это всё было очень серьёзно, и она не хотела втягивать в это Ларадея. И подвергать его опасности.
А это было опасно.
========== Зимний бал. ==========
Дорога к горам с белоснежными верхушками была долгой. Именно среди этих гор и находился зимний дворец королевы Розалии. Вся дорога была усеяна снегом, что отражал солнце. В глазах Эйлал рябило, как только она выглядывала в окно. Ларадей сидел напротив, задремав. Эйлал задумчиво смотрела на него, думая о своём.
Весь месяц она обыскивала библиотеку в поисках документов. Ей ничего не удалось найти, но девушка не теряла надежды. Чем больше она искала, тем больше появлялось вопросов. Её посещали мысли и о заговоре, и обо всём, что только могло иметь смысл. Таласия надеялась, что когда найдёт документы, то найдёт ответы на всё это.
Когда кареты затормозили, то все вылезли посмотреть, в чём причина.
Как оказалось, они приехали. На возвышенности стоял красивый замок, украшенный хрусталём и серебром. Он отсвечивал солнечные лучи, и это выглядело так, словно замок был сделан изо льда и вот-вот растает. Вокруг замка были сады. Многочисленные аллеи цветов, которые не увядали даже сейчас. Все называли это чудом, и потому сад королевы Розалии был особенным. Он цвёл даже в лютую зиму.
Эйлал шагала по заснеженной дороге, по бокам которой стояли хвойные ели небольшого роста. Тут было волшебно. Ларадей с восхищением оглядывался, неся свою сумку. Холл замка был украшен серебряными канделябрами и деталями. Повсюду стояли хрустальные вазы и статуэтки из фарфора. Эйлал оглядывалась вокруг, восхищённо открыв рот. Этот замок словно сошёл со страниц детской сказки. Стража и слуги были в белой форме, с посеребрёнными запонками и пуговицами.
В этом дворце жило немного прислуги, и лишь на время приезда короля всё оживало. Слуги мыли до блеска окна и натирали хрустальные статуэтки. Мраморный пол сверкал, а на стенах висели прекрасные картины. В отличие от главного дворца, где на стенах висели трофеи бывалых охот.
Комната Эйлал несильно отличалась от той, что была в главном замке. Но здесь, среди гор было холоднее. Эйлал поёжилась, когда у неё по коже пробежали мурашки от стоящего в комнате холода.
Служанки стали разжигать камин и застилать постель, а Эйлал села за стол, задумчиво смотря в окно. Она взяла блокнот с записями, просматривая их в сотый раз. Девушка вздохнула. Она не видела ничего логичного в этих записях и чем больше пыталась понять, тем страннее они ей казались, теряя смысл. Она нахмурилась, ещё раз прочитав предложение.
«Королева Кларисса Маргаритас и король Хелия Адаманта были казнены перед восстанием. Обоих обвинили в измене страны, и заговоре против свержения королевской крови Рубинии, Сапфирии, Изумрудии и Аквамарии».
Эйлал закусила губу. Эта запись не давала ей покоя, но смысла в ней и не было.
– Принцесса Таласия, ваш почтмейстер хотел вас видеть. Он в столовой.
– Хорошо, спасибо. – На автомате сказала Эйлал. В её голове всё чаще крутились мысли, что она не могла справиться с этим сама. Её распирало от желания поделиться с кем-нибудь.
Таласия шла по коридору, цокая каблуками по мраморному полу. На дворец опустилась темнота, накрывшая сад словно одеялом. Она окутала замок, но он всё так же казался прекрасным и волшебным. Эйлал взяла с собой блокнот. Девушка отчаянно продумывала свои действия, вновь и вновь ища плюсы и минусы своих намерений. И надеялась, что делает всё правильно.
Она решила рассказать обо всём Дэтсё. Он был начитанным парнем, куда сообразительней её. Ему нравилось вчитываться в государственные дела и проблемы прошлого, что они перебирали в архиве. И, в конце концов, королева Кларисса была королевой Жемчужнии. Дэтсё должен был быть заинтересован в этом.
Пока Эйлал заворачивала по коридорам, петляющим как извилистые тропы леса, она успела несколько раз заблудиться. Во время очередного поворота на неё налетели, сбивая с ног. У неё из рук вылетел блокнот, в то время как из него выпали старые документы, написанные посветлевшими чернилами. Они рассыпались по полу. Кто-то набегу налетел на девушку. Эйлал удивлённо посмотрела на него.
Это был слегка удивлённый Кан. Волосы парня были растрёпаны, и дышал он тяжело. Сразу было видно, что он бежал долго. Он что-то пробормотал себе под нос вроде «Прости» и «Убегал от Вэнона». Тот поднял с полу бумагу, что истрепалась временем и концы стали осыпаться. Он взглянул на неё, удивлённо вскидывая брови.
– Восстание 140-х? Это что ещё? – Эйлал выхватила листок из его рук, смяв его. Она молниеносно схватила всё с полу, прижимая к груди и желая скрыть ото всех и вся. Она смотрела на Кана злыми глазами, в которых плясали искры. Лицо её было красным и от стыда и от злости. Кан подозрительно свёл брови. – Если я не ошибаюсь, то в 140-х восстания не было.
– Ошибаешься. – Буркнула Таласия, быстро возвращаясь в свою комнату. Желание делиться этой тайной с кем-либо пропало. Потому, принцесса бережно расправила смятые документы и положила их в верхний ящик стола – закрыв на ключ.
Ничего дельного Ларадей ей не сказал, когда она спустилась в столовую. Он передал ей, что праздник ожидался на следующей неделе, и в Зимний дворец съедется вся элита Изумрудии, включая богатых лордов, генералов армии и культурных просветителей. Уставшая до безумия девушка шла к себе в комнату. Когда она зашла, предполагала увидеть служанок, что могли шнырять по комнате, убираясь или разбирая её вещи.
Но никак не Рубиуса, развалившегося на её стуле, и закинувшего ноги на стол. Губы шатены были чуть сжаты, что еле выдавало его напряжённость. Он опирался головой на руку. На среднем пальце сверкало железное кольцо с витиеватой буквой «Б». Во второй руке была кипа знакомых старых бумаг. Рубиновые глаза парня сосредоточенно бегали по строчкам.
Он посмотрел на Эйлал, поражённо стоящую в дверях. Девушка приоткрыла рот, беспомощно приподняв руки. Она надеялась, что это был сон. Кан качнул головой в сторону.
– Довольно интересно. Откуда ты это взяла?
– Не твоё дело! – Яростно крикнула Таласия, почти выхватывая бумаги из его рук. Кан поднял их над головой и те стали недоступны ей.
– Ненавижу, когда от меня что-то скрывают. Тем более, если это секретные документы моей страны.
– Тебе не нужно знать об этом.
– Уже знаю. – Эйлал молчала, буравя его взглядом. Она подозрительно прищурилась, смотря на Рубиуса снизу вверх. В комнате горело несколько свечей, что стояли в серебряных канделябрах, довольно ярко освещая лица обоих. Огонь освещал лицо Рубиуса в новом свете. Его изящные черты лица выгодно смотрелись в свете пламени. Даже тени, которые отбрасывали его ресницы на щёки, заворожили Таласию, от чего та зависла. Она зажмурилась, почувствовав мурашки по коже.
– Документы были закрыты в ящике.
– Замки не так трудно взломать. – Пожал тот плечами, будто это было легче, чем отнять конфету у ребёнка. Эйлал посмотрела на замок на ящике, со смятением обнаруживая, что тот был взломан и чуть погнулся. Таласия даже знать не хотела, откуда у парня были такие навыки. Мало ли чему обучали в Рубинии наследников. Эйлал поёжилась. – Я хочу всё знать.
– Я и сама мало знаю. Я так и не нашла запрещённую секцию.
– Ну, шансов у нас вдвоём будет больше. – Кан кивнул сам себе, взяв блокнот Эйлал в руки. – Мне это не нравится… Ощущение, словно они что-то…
– Утаивают? – Закончила за него Эйлал. Кан кивнул, задумчиво смотря прямо на девушку. Эйлал вдруг покраснела и отвела взгляд в сторону. Она сложила руки в замок со спины, прикусив губу. Кан не смог отвести взгляд от этого действия, чувствуя, как напряглись мышцы. Эйлал взяла документы, поочерёдно просматривая их.
Она рассказала Кану всё, что знала. Кан слушал её очень внимательно, и пристально смотрел той глаза, от чего она пряталась взглядом в листах блокнота.
Эйлал свесила ноги с кровати, мотая ими в воздухе. Кан так и сидел, удобно развалившись на стуле. Вдруг, в голову пришла внезапная мысль. Она опасно нахмурилась, смотря на Кана. Тот наклонил голову.
– Ты чего?
– То есть, ты рылся в моих вещах? – Зло спросила девушка. Парень отвёл глаза, смотря в потолок.
– Разве что немного. Я же искал документы. Кстати, о твоей одежде…
– Извращенец! – Эйлал швырнула в него синей подушкой. Парень словил её, чуть смеясь от лица Эйлал, что была красной, а у неё из ушей вот-вот был готов пойти пар. Кану на ум пришло сравнение с чайником.
– Не кипятись, кастрюлька.
– Как ты меня назвал?
– А что плохого в кастрюльке?
– Я оторву тебе ухо, если ты будешь называть меня так.
– В детстве я читал про одноухого Джозефа короля разбойников. – Сказал весело Кан. Эйлал выгнула бровь.
– Тогда, отрежу кое-что другое.
– Чего-о? – Кан с удивлением посмотрел на девушку. Она сложила руки, отвернувшись к окну.
– Ничего я не сказала. – Кан грациозно свалился на кровать рядом с ней, а Таласия испуганно обернулась, подпрыгнув на месте. Тот хитро улыбался.
– Что ты там собиралась сделать? – Тот чуть наклонился, а девушка судорожно выдохнула, когда расстояние чуть сократилось. Сердце отчаянно забилось. С испуганным визгом она схватила подушку, так ударив Рубиуса, что тот свалился на пол. Таласия вскочила.
– Ты вообще нормальный?!
– Я пошутил, дура! – Кан потёр ушибленный об пол локоть. Руки Эйлал дрожали от возмущения, а щёки выдавали всё её смятение. В следующий миг Рубиус вылетел в коридор, а дверь за его спиной закрылась с хлопком.
Парень испытал дежавю.
Сколько бы другие не говорили, что Кан пень от природы, они всегда разочаровывались, стоило им узнать его поближе. Парень увлекался историей и политикой, но больше всего военным делом. Рубиус был сообразительным, и потому Эйлал была счастлива, когда он стал помогать ей с расследованием.
Очередной день в Зимнем дворце шёл своим чередом. Слуги носились по коридору, готовя главный зал для праздника. В Изумрудии было три общепринятых праздника.
