Текст книги "Теория несоответствия (СИ)"
Автор книги: Юлия Еленина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 4 Андрей
Я встречал разных людей за годы практики и преподавания: от меланхоликов до холериков, от параноиков до пофигистов (ну да, нет такого определения, но лучше не скажешь), от истероидов до астеников и так далее. Но никто, никто даже близко не подобрался к тому, чтобы настолько меня доконать за такое короткое время.
Такое ощущение, что эта девочка специально меня провоцировала, а я, вот уже действительно старый дурак, не мог сдержаться.
Сколько мы ни пытались начать разговор, все сводилось непонятно к чему. Так мы можем до вечера здесь сидеть или, того хуже, разнести ресторан, учитывая, как она на меня смотрит.
А вообще я уже почти настроился на нормальный разговор, но ей надо было спросить, было ли у меня что-то с официанткой. Первым порывом было ответить: «Не твое дело», но что-то внутри прямо требовало съязвить.
Пора остановить наши словесные перепалки. А то мы как два подростка. И если Карина не так давно переступила эту возрастную ступень, то для меня подобное просто неприемлемо.
Выглядит она вообще лет на восемнадцать. Если бы не помнил, что Аня родила на втором курсе, ни за что не дал бы этой девочке двадцать пять.
– Пойдем, – сказал я и, бросив на стол деньги, поднялся.
– Куда? – удивилась Карина, немного подозрительно прищурившись.
– В офис.
Она кивнула и пошла за мной к выходу. Молча мы обогнули здание и поднялись на второй этаж. В кабинете Карина сняла заколку с еще влажных волос и взбила их руками. Все-таки с водой я переборщил. Некрасиво получилось. Но это я сейчас понимаю, а тогда как бес вселился.
Закончив с волосами, Карина начала расстегивать пуговицы на рубашке.
– Я стриптиз не заказывал.
– Мне надо переодеться. А поскольку вы импотент, то смутить вас девушка в бюстгалтере не должна. И, кстати, не надо было на меня воду выливать в таком случае.
Нет, эта девочка невыносима. Интересно, если я ее в одном же бюстгалтере выставлю в коридор? Пока я прикидывал, как Карину лучше поставить на место, не прибегая к использованию воды, она сняла рубашку и начала искать что-то в своем рюкзаке.
– Всегда запасную одежду носишь с собой? – спросил я.
– А все импотенты таким взглядом смотрят на полуобнаженных девушек?
Заметила все-таки. Ну а что делать? Я как-никак мужчина. Так что оценить красоту женского тела тянет инстинктивно.
– Знаешь, если я и не импотент, то не педофил точно.
Я честно старался, чтобы в голосе не проскользнули нотки сарказма, но Карина все равно начала снова надуваться воздушным шариком. Это, конечно, забавно, но пора прекращать.
– Откуда вы только взялись на мою голову? – снова повысила она тон.
– Прошу заметить, это ты свалилась мне на голову. Я тебя не приглашал.
– Точно зануда, – сказала она себе под нос, но я услышал, и достала из рюкзака белую футболку.
Надо расходиться, а то какая-то взрывоопасная смесь из нас получается. А я еще Дину и Ратомского называл психами.
Карина наконец-то оделась и устроилась в кресле, подтянув колени к груди. Она выглядела сейчас милой девочкой, немного потерянной. Только внешность, как известно, обманчива.
– Вы злитесь на меня? – спросила она.
– Нет. А теперь рассказывай.
Она начала накручивать на указательный палец прядь волос возле виска. Нервничает. Может, поэтому и не затыкается?
– Я даже не знаю, с чего начать... – протянула Карина.
То она болтает без умолку, интересуясь даже, сплю ли я с официанткой, то не знает, что сказать. Но я, конечно, этого ей не сказал. Кто-то из нас должен взять себя в руки.
– Я помогу начать. С твоей матерью я учился, мы общались, можно даже сказать, дружили. Но после твоего рождения только в пределах институтских стен, потому что времени у Ани стало катастрофически мало. Она не взяла академический, не перевелась на заочное. Насколько помню, с ребенком, то есть с тобой, сидела няня, хотя я не представляю, откуда Аня брала деньги. После защиты диплома наши дороги разошлись. Конечно, первое время мы со многими одногруппниками встречались, созванивались, а потом все как обычно: семьи, работа, нехватка времени. Поэтому я и не понимаю, чем могу помочь тебе.
Карина даже ни разу меня не перебила. А она, оказывается, умеет молчать не только тогда, когда задыхается от злости.
– Слушайте, Андрей Григорьевич...
Сразу появилось желание спросить, как давно я перестал быть занудой, но я его подавил. Все-таки я старше, умнее, ну, или хотя бы мудрее.
– Слушаю.
– А вы что-нибудь знаете о родителях моей матери.
– Без понятия, – развел я руками.
– Может, знает кто-нибудь, с кем вы учились? У вас есть телефоны кого-нибудь из одногруппников?
– Так ты бабушку с дедушкой ищешь? – догадался я. – Неужели ни разу их не видела?
Карина отрицательно покачала головой, поджав губы, и вдруг спросила:
– А вы знаете, кто мой отец?
Черт!
– Не знаю.
Она на меня посмотрела недоверчиво, а потом, поднявшись с кресла, уперла кулаки в стол, нависнув надо мной. Наверное, пыталась сделать грозный вид, но сложно оценить ее старания, когда у меня прямо перед лицом женская грудь.
– Вы соврали!
– И почему же ты так решила? – откинулся я на спинку, чтобы посмотреть ей в лицо.
– Вы потерли кончик носа.
– Ты сериалов пересмотрела, что ли? – не смог сдержать я усмешку.
Мне казалось, что на меня сейчас снова обрушится шквал сарказма и упреков. Но Карина вернулась обратно в кресло и неожиданно спросила:
– Вы знакомы с Лилией Родионовой?
Я задумался ненадолго, вспоминая своих многочисленных знакомых, а потом кивнул:
– Психотерапевт из Нью-Йорка. Я читал ее работы, и мы встречались на какой-то конференции, где она выступала.
– Она, между прочим, закончила Стэнфорд и занимается уже несколько лет изучением поведения. Вот от нее я как-то и услышала, что потирание кончика носа или века – это признак лжи. Так вы знаете, кто мой отец?
– Я еще раз повторяю: нет.
– А мне казалось, что мы только начали находить общий язык, – прищурилась Карина.
Может, и так. По крайней мере, раздражение уже не витало в кабинете. Но когда-то я Ане пообещал, что ни одна живая душа не узнает, от кого она родила ребенка.
– Можем найти его окончательно. Рассказывай теперь ты, как меня нашла, почему пришла именно ко мне, ведь у твоей матери наверняка были более близкие люди.
– Хорошо, – кивнула Карина.
Глава 5 Карина
А он вроде и ничего такой дядька. И про маму рассказал, только мне казалось, что не все. Как в ресторане он говорил? «Есть вещи, которые дети не должны знать о своих родителях».
Но хотя бы помогает. А ведь мог послать после моих фортелей. Я и сама уже не понимала, почему набросилась на него. Но точно не без причины. Чем-то он мне сразу не понравился.
А сейчас Калинина интересует моя история. Любопытство? Или что-то еще? Но мне скрывать нечего, поэтому я и согласилась. Да и обмен получится достаточно честным, хоть Андрей Григорьевич что-то и недоговаривает.
– У меня всегда была только мама. Ни бабушек, ни тетушек, ни других родственников. Но мне было хорошо – она заменяла всех, поэтому я и не спрашивала. Потом мама встретила Диму. Это мой отчим. Где она подцепила человека при таких бабках – без понятия. Они поженились, и мы все переехали в Штаты. Я бы не сказала, что что-то изменилось... Дима постоянно пропадал на работе, а мы знакомились с новой страной. Всегда вместе, вдвоем. Я даже забыла о той жизни, что была в России, пока не начала заводить новых знакомых. И тут меня посетила мысль: почему я не знала никого из маминых подруг, коллег? Да и в Нью-Йорке я познакомилась с одной лишь Лилей. Мама могла не работать – Диминых денег хватало с лихвой – но все-таки начала заниматься консультациями после переквалификации, чтобы можно было работать в Соединенных Штатах. И как раз Лиля и ее муж стали работодателями – у них целая сеть клиник. Я стала задавать маме вопросы, но она все больше отмалчивалась или отделывалась общими фразами. Я только узнала, что со своими родителями она не общается с восемнадцати лет, про отца моего вообще ни слова. Умерла она неожиданно, – я замолчала, глядя в пол.
Калинин тоже молчал. Наверное, понимал, что мне просто надо собраться с силами, чтобы продолжить. Я не хотела поднимать на него взгляд – боялась, что увижу там жалость или равнодушие. Хотя, скорее, последнее. Что ему до проблем незнакомой девушки, с которой не заладилось общение с первой минуты?
– В общем, – я снова заговорила, – после ее смерти я осталась с отчимом. Хватило меня на месяц, потому что он как с цепи сорвался. Что-то от меня требовал, а я не понимала. Что-то выпытывал, а я не знала ответов. И Лиля помогла мне сбежать сюда. На сайте института, где вы с мамой учились, она нашла фотографии маминого выпуска и узнала вас. Наверное, это полный идиотизм – не знать ничего о своей матери, но я решила оттолкнуться от того, что имелось. То есть от вас. Сбежала через крышу Лилиного дома, добралась до аэропорта, а оттуда в Москву. Потом поездом сюда. В интернете погуглила вас и нашла расписание лекций в вузе.
Калинин не успел ничего ответить – в рюкзаке подал сигнал мой телефон. Я сменила сим-карту прямо в аэропорту и сразу написала Лиле. Сообщение было как раз от нее. И снова меня захлестнула злость, когда я прочитала. Что же ты так все умалчиваешь, Андрей Григорьевич?
Перед отъездом из Нью-Йорка я наконец-то разобрала мамины вещи. У них с Димой уже давно были раздельные комнаты, и вот я, отправив домработницу восвояси, сама начала складывать вещи в коробки. В этом были и воспоминания, и любопытство. Я искала хоть что-то: фотографии, записи. Но мама была будто шпионом – ничего из прошлой жизни. Пока в записной книжке (она по старинке пользовалась бумажным носителем) не увидела остатки вырванной страницы. А на следующей небольшой оттиск. Тут, наверное, даже ребенок бы догадался, что делать. Карандаш, легкий нажим – и я смогла разобрать номер телефона.
«Может, и ничего необычного», – подумала я тогда, но решила проверить, тем более первые цифры были кодом России. Интернет ничего не нашел по моему запросу, и я побежала к Лиле. Хакеров в ее окружении, конечно, не было, но человек, занимающийся программным обеспечением в ее клиниках, обещал помочь. Только вот загвоздка тогда была в том, что он грел кости в Испании в заслуженном отпуске. А сейчас, судя по всему, вернулся.
И вот сообщение от Лили:
«Номер принадлежит Калинину Андрею Григорьевичу».
Вроде бы ничего такого, да?
Но мало того, что он мне что-то недоговаривает, так теперь еще и мама ему, возможно, звонила.
Но странно, что запрос в сети не дал информации. Он же должен искать как-то клиентов. Или он уже не консультирует?
– Андрей Григорьевич, – повернулась я к нему. – А вы сейчас занимаетесь психологическими консультациями?
– Записаться хочешь?
Он что-то понял. Смотрел так внимательно и как будто ждал, что я опять не сдержусь и наброшусь на него. Проницательный. Только я вдруг поняла, что не злюсь. И что у нас так не срослось вначале? А сейчас в голове прояснилось. Может, и нет ничего необычного в том, что у мамы был в записной книжке номер старого приятеля? Только съязвить все равно захотелось:
– А вы думаете, мне надо?
– Устроим опять словесную перепалку?
– А почему бы и не поупражняться в красноречии?
Калинин усмехнулся и снова внимательно на меня посмотрел. Еще у него глаза красивые. И он так интересно правый глаз прищуривает. Ну вот, вроде еще достоинство нашла.
Тоже мамин прием. Даже если тебе кто-то не нравится, попробуй найти в нем что-то хорошее. Пока мне понравилась его туалетная вода, ну, и глаза. А вот его недоговорки, если я их не придумала, конечно, меня совершенно не устраивают.
– Знаешь, ты похожа на мою бывшую студентку. У нее тоже на все был ответ, да и в голове не то чтобы пуля, а целый снаряд.
Почему-то сейчас это прозвучало не как оскорбление, а как комплимент. Все-таки занятный он человек. Только мне почему-то кажется, что любитель дистанций. Никого близко не подпустит.
Глава 6 Андрей
Интересно, что такого она увидела в своем телефоне? С чего-то вдруг начала про консультации спрашивать.
– Андрей Григорьевич, а мама вам не звонила недавно? – спросила Карина, вернувшись обратно в кресло.
– Нет, – покачал я головой.
– Ага, – кивнула она, но как-то недоверчиво.
Достав телефон, я нашел в списке контактов нужно имя и, переписав номер на лист для заметок, протянул Карине со словами:
– Ирина Максимовна Колесник. В институте твоя мать с ней дружила, они вместе снимали квартиру. Не знаю, конечно, что ты пытаешься найти, но можешь поиграть в сыщика. Ирина живет в километрах ста двадцати отсюда, автобус тебе в помощь.
Карина снова начала накручивать прядь волос на указательный палец, а потом перевела на меня взгляд и, кажется, совершенно серьезно спросила:
– Машину не одолжите?
– Моя доброта не распространяется так далеко. Да и позвонила бы ты для начала. Может...
А девочка она прыткая. Или это просто я уже по-стариковски все взвешиваю и обдумываю. Я даже не успел договорить, как она набрала номер и заговорила в трубку:
– Ирина Максимовна, здравствуйте. Это дочь Анны Ковцевич... Да-да. Нет. Да, – то кивала, то мотала головой Карина. – Я хочу с вами встретиться, тогда и расскажу все. Да, я приеду. Хорошо, позвоню. Вот и все, – эти слова были сказаны уже мне.
– Тогда до свидания, – поднялся я.
– Не дадите машину? А почему «до свидания»? Рассчитываете еще на одну встречу?
Она меня достала. Вот даже не думал, что кто-то может за два часа вымотать мне все нервны.
– Не придирайся к словам. Это обычная вежливость.
– Ну ладно, – пожала она плечами и, закинув на плечо рюкзак, подошла ко мне, нарушая все границы личного пространства. – Спасибо вам за помощь, – очень даже мило улыбнулась Карина и, встав на носочки, поцеловала меня в щеку.
Я, признаться, растерялся. Лишь когда она снова отошла на несколько шагов, протянул:
– Да не за что.
Карина скрылась за дверью, а я так и простоял, наверное, еще минут пять, не понимая, какого черта она творит. То у нее нелюбовь с первого взгляда, то она меня целует ни с того ни с сего. Странная девочка. Может, у нее склонность к перепадам настроения? Или...
Блядь, точно я старый дурак. Похлопав себя по карманам пиджака, я в этом убедился окончательно. Теперь понятен приступ ее так называемой благодарности – ключи от машины.
Экран телефона, лежавшего на столе, загорелся. Новое сообщение. Номер незнакомый. Открыл и прочитал:
«Машину верну вечером. Сбросьте адрес или оставлю возле офиса».
Нет, ее Аня точно мало шлепала. У меня так прямо руки чесались, хотя это неправильный подход к воспитанию. Уж кому как не психологу знать об этом.
Я набрал несколько раз номер, с которого пришло сообщение, но ответить мне, увы, не пожелали. И что? Сидеть и ждать, когда она съездит по делам, а потом еще и в шутку потребовать плату за аренду авто?
Набрав уже другой номер, стал ждать ответа.
– Да? – услышал после трех гудков.
– Дина Анатольевна, не хочешь прокатиться в другой город?
– Что?
– В общем, можешь подъехать к моему офису, я потом все объясню.
– Двадцать минут.
– Жду.
Дина, нарушив правила, остановилась прямо возле входа, где я расхаживал со второй сигаретой. Бля, месяц назад же бросил! Открыв окно, она спросила:
– Андрей Григорьевич, подвезти?
Еще одна чертовка. Нашел кому позвонить... Я скоро точно сам себя начну называть старым дураком.
Отбросив окурок, я подошел к водительской двери и сказал:
– К выезду из города. Потом скажу точный адрес.
– К какому выезду? Их много. Хоть направление бы точнее.
Я посмотрел назад и увидел пустое детское кресло. Отлично.
– За руль пустишь?
– Андрей Григорьевич, может, вам еще машину подарить? – возмутилась Дина, но вышла на улицу. – Только я еду тоже.
Кто бы сомневался! Я так стартанул с места, что она, не успев пристегнуть ремень, даже уперлась рукой в панель. Я успел позвонить Ире Колесник и наплести что-то вроде, что дочь Анны у меня забыла свой планшет. Даже не знаю, есть ли он у нее, но эта девочка меня бесит. Я бы мог дождаться машину и дома, и в офисе, а мог бы и заявить в полицию об угоне, но что-то меня толкало вперед.
– Где ребенок? – спросил я у Дины, когда мы выехали за пределы города.
– С Ярославом, дома, – ответила она.
– И как Ратомский тебя отпустил?
– У меня свои методы убеждения.
– Трахнула его хорошенько?
– Андрей Григорьевич, не заговаривай мне зубы. Что случилось? И, кстати, я не уверена, что моя машина выдержит такую скорость.
Педаль газа действительно вжималась до упора, как только мы оказались на трассе. Я начал Дине рассказывать про ненормальную девчонку, свалившуюся мне на голову. Конечно, всего я не мог сказать, но основную мысль, думаю, донес.
– И эта американская штучка вытащила у меня из кармана ключи, а потом пообещала вернуть тачку через смс, – закончил я.
– Слушай, Андрей, – через пару минут сказала Дина, и я от неожиданности чуть не забыл, где какая педаль находится, потому что она редко обращалась ко мне так, а от следующих слов еще одной ненормальной я чуть не съехал в кювет: – Может, тебе ее просто трахнуть надо? А то таким эмоциональным я тебя никогда не видела. Тот Андрей Григорьевич, которого я знаю, дождался бы возвращения авто или позвонил бы в полицию, а ты несешься, выжимая из машины максимум. Если бы сказал, то я бы взяла другую – у нее мощность больше.
– Ты ненормальная? Она меня младше на двадцать лет!
– Вот видишь, – я даже слышал, хоть и продолжал смотреть на дорогу, как Дина улыбнулась. – У меня была целая речь, а ты только услышал про трахаться. Так что, Андрей Григорьевич... – она откровенно издевалась надо мной.
И кто кого учил психологическим приемам?
И я даже услышал ее немой посыл: «А мы ведь тоже не святые, хоть ты меня всего лет на шестнадцать старше, а тут двадцать. Да, пропасть».
Какие все-таки женщины сложные. Ну, некоторые из них точно. А еще иногда чокнутые на всю голову. Вот о чем думала эта девочка, можно сказать, угоняя машину? Ненормальная. А я сам нормальный? Несусь неизвестно куда, а для чего? Чтобы просто забрать авто?
– Дина, – не выдержал я, после очередной психологической тирады, причем по шаблону. – Заткнись, а? Я тебя не этому учил.
У Карины фора в минут двадцать пять, так что, скорее всего, она еще тот Шумахер, если даже на подъезде к соседнему городу я не увидел свою машину.
– Я прямо горю желанием на нее посмотреть, – усмехнулась Дина и, не дожидаясь моего очередного комментария, добавила: – Это просто интерес.
Как же...
Глава 7 Карина
Мне хватило с Ириной Максимовной пятнадцати минут. Она меня упорно пыталась накормить, но я выпила только кофе, почти не слушая ее. Пустышка. Нет, не сама женщина, а ее рассказ.
Все, что она рассказывала, я уже знала.
Зря только вытянула ключи из кармана Калинина.
– Ирина Максимовна, – спросила я уже возле дверей, – а с Андреем Григорьевичем мама хорошо общалась?
– Ой, – махнула она рукой, тут же подхватив заползшего в коридор внука, – с Андреем они дружили, но не близко... – тут женщина запнулась и посмотрела на меня серьезнее: – Он точно не твой отец, поверь мне.
Только этого не хватало! Чтобы этот зануда оказался моим отцом? Я бы даже с экспертизой ДНК в это не поверила.
– Кстати, Андрей мне звонил около часа назад. Сказал, что скоро приедет.
– Здорово, – кивнула я, проклиная и свою идею, и методы.
Пока я обувалась, все искоса посматривала на женщину передо мной, надеясь, что Калинин не успеет сюда приехать. Но все же... Она его ровесница? Передо мной стояла бабушка, а на дедушку Андрей Григорьевич никак не тянул.
И что это? Я снова нашла в нем что-то положительное? То, что он для своего возраста неплохо выглядит?
Карина, ты идиотка. Находишь все не то.
Я бегом спустилась по лестнице, осмотрелась – спокойно пока. Завела машину и собиралась выехать со двора, как дорогу мне перегородила красная иномарка, сделав почти разворот на узком участке.
Не успела.
А он гоняет неплохо, раз смог меня перехватить. Или ему больше со светофорами повезло?
Сдать назад, что ли, и свалить быстренько? Не пойдет...
Сделав мордашку как можно несчастнее, я вышла из машины, но, видимо, не смогла скрыть удивление, когда увидела выходившую на улицу девушку. Она выглядела моей ровесницей. Следом за ней почти вылетел Калинин, спросив:
– Ты дура?
Стало обидно.
– Сам такой!
– Стоп! Вы похожи на гормонально нестабильных подростков, – усмехнулась девушка, приехавшая с Калининым.
Кто она ему? Любовница? Жена? Нет, кольца не было. Подруга? С такими красавицами не дружат. Она была почти идеальной... Лицо, фигура, голос. И глаза такие... Янтарные? Нет, немного не то... Вот! Они были медовыми. Именно медовыми, и их цвет только чуть отличался от цвета волос.
Не знаю, что за бред, но я вдруг почувствовала себя рядом с ней неуютно. Даже не так – гадким утенком. Такие красивые женщины, как она, обычно берут от жизни все и отхватывают себе в мужья миллионеров.
Не знаю, что она смогла прочитать на моем лице, но усмехнулась и сказала:
– Меня зовут Дина. Мой муж тот еще козел, и мы с ним прошли через все круги ада. Но для любви это не имеет значения. Хотя маленький совет: не выходи замуж.
– Сивцова! – рявкнул Калинин. – Ты тут решила устроила феминистский тренинг?
– Андрей Григорьевич, – повернулась к нему Дина. – Вы бы лучше ей помогли, чем так орать.
А потому что ваш уважаемый Андрей Григорьевич хранит слишком много секретов. Не знаю почему, но я это знаю. Только сейчас он намерен меня убить, судя по его выражению лица.
Калинин подошел ко мне и, протянув руку, сказал:
– Ключи.
Я горестно выдохнула и вложила их Андрею Григорьевичу в ладонь.
– Не подбросите?
– А ты не охренела ли, девочка?
– Я вам не девочка.
– Да мне пофиг.
Никогда бы не подумала, что в его лексиконе есть подобные слова. Да, виновата, не спорю. И, наверное, я в личном топе Калинина самых невыносимых созданий на планете. Вот если бы он был со мной честным, то ничего бы не случилось.
– И что, вы меня здесь бросите?
– Яндекс-карты тебе в помощь. Девочка ты большая, вокзал найдешь, если из Нью-Йорка сама добралась, – сказал Андрей Григорьевич и повернулся к наблюдавшей за нами с усмешкой Дине: – Спасибо, что подвезла.
– Ага, – кивнула она, а потом посмотрела на меня и подбородком указала на свою машину: – Садись.
Калинин закатил глаза, но даже со всем своим психологическим опытом не стал спорить с двумя женщинами. Пробормотал под нос что-то вроде: «В этом мире все сошли с ума», а потом вылетел со двора, едва не оставив на асфальте черные полосы.
Меня приглашать два раза не надо было. Забросив рюкзак на заднее сидение, я устроилась в салоне рядом с Диной. Она молчала, я тоже, хотя вопросов было много. И хоть те, на которые мог ответить Калинин, Дине нет смысла задавать, но почему-то мне было интересно узнать больше и про самого Андрея Григорьевича. Когда мы выехали из города, Дина нарушила тишину:
– Спрашивай уже. А лучше сразу расскажи, чем ты Андрея так допекла. Я за двенадцать лет его таким никогда не видела.
Эта девушка мне нравилась. В ней было что-то такое притягательно-необъяснимое, милое, но при этом чувствовался какой-то внутренний стержень.
И я рассказала ей все, начиная от Нью-Йорка и заканчивая офисом Калинина. А потом добавила:
– Поступила я, конечно, не очень... Даже сама не знаю почему, но и он тоже хорош.
– Знала бы ты, как я и мой муж друг с другом поступали, так что ты еще ангел, – усмехнулась Дина. – А Калинин хранит столько секретов, что лучше и не пытаться их узнать. Но если ты продолжишь так пытаться что-то узнать, то сделаешь только хуже. Давить на него не стоит, а то он еще больше заупрямится.
– А ты его хорошо знаешь, – протянула я, даже завидуя.
Как она смогла? Андрей Григорьевич не создает впечатление человека, который пускает в свою жизнь и голову кого попало.
И тут я, наверное, поступила снова не очень деликатно, спросив:
– Это ты та студентка, про которую говорил!
– Странно, – Дина только удивилась, но ни капли не обиделась, – обычно Калинин ни с кем никого не обсуждает. Что он сказал? Что я чокнутая? – тут она рассмеялась.
Я тоже улыбнулась. Все-таки Андрей Григорьевич был прав: у нас есть что-то общее.
– Он сказал, что у тебя снаряд в голове, как и у меня.
– Ты как будто мне не про Калинина сейчас рассказываешь, – покачала Дина головой. – Так, куда тебя отвезти?
А вот этого я не знала. Мы уже въехали в город, и я хотела предложить остановиться у ближайшей остановки или гостиницы, когда вдруг спросила:
– Ты знаешь, где он живет?
– Знаю, конечно.
Тут я, наверное, должна была спросить, может ли Дина меня к нему отвезти, но почему-то вырвался другой вопрос:
– Часто в гостях у него бываешь?
– В твоей интонации как будто нотки ревности. Если бы я бывала у него часто в гостях, то мой муж бы уже давно приковал меня к батарее наручниками, он любит этим угрожать.
Дина явно не из тех женщин, которых можно приковать, удержать или что-то в этом роде. Я-то думала, что она вертит мужем как хочет, но, оказывается, и он с характером. И как они вместе уживаются? Мне всегда казалось, что должно быть по шаблону: властный мужчина и тихая женщина, властная женщина и подкаблучник. Утрировано, но понятно. Такие типажи обычно и соответствуют друг другу.
А из похожих людей выходят хорошие пары, только если они ни рыба ни мясо.
И откуда у меня такие мысли? С психологами переобщалась, наверное.
– Мы приехали, – отвлекла меня от очередной философской мысли Дина, остановившись во дворе девятиэтажного дома. – Попробуй просто с ним поговорить. Не дави, не хами, хотя иногда сложно удержаться, не язви, пусть это и еще сложнее... В общем, постарайся быть леди.
Дурацкое предложение. Леди из меня наверняка бы даже в восемнадцатом веке не получилось.
– А ты с ним как совладала? – повернулась я к Дине.
– Это долгая история, но второй раз он на это не поведется. Слишком умен. А теперь слушай, потому что тебя ждет препятствие в виде домофона и церберши-консьержки...
