Текст книги "Восход Луны"

Автор книги: Юлия Алферова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 8

Думаю, у читателя давно мог возникнуть законный вопрос – какого чёрта нас с Петровичем за все наши алкогольные подвиги до сих пор не вытолкали взашей из школы и вообще не предпринимали по отношению к нам никаких административных мер. На самом деле у этого кажущегося противоречия, как всегда и бывает, есть совершенно тривиальное решение. Дело в том, что Петрович работает в нашей школе уже больше тридцати лет, из которых пьёт последние лет двадцать. Поэтому к его алкоголизму все давно привыкли, воспринимали в порядке вещей и вообще перестали обращать на него какое-либо внимание. Конечно, если бы я, придя с улицы, как оно и было, начала пить на работе, то вылетела бы, если и не в два счёта, то, по крайней мере сразу, как только подыскали бы на моё место нового человека. И никакие мои экивоки на Петровича мне бы не помогли, а наоборот, усугубили бы ситуацию, потому что он – свой, а я – чужая, и обсуждать членов семьи мне, мягко говоря, не по чину. А так все знали, что Петрович меня плохому не научит и я у него под присмотром. Кроме того, все были в курсе, что до шестого урока Петрович – ни капли, а значит, никаких сюрпризов ждать не приходится, ну а в конце рабочего дня расслабиться – не грех, а для русского человека, можно сказать, жизненная необходимость.

Распределились так – неделю угощаю я, неделю он. Я покупала только качественные напитки. Поначалу он стеснялся – говорил, что сам не может покупать такое дорогое спиртное. На что я резонно заметила, что так как в литровом эквиваленте мы приобретаем одинаковое количество, то всё остальное значения не имеет. Объяснила, что с финансами у меня проблем нет, но больше распространяться на эту тему не хочу. А дорогой алкоголь покупаю просто потому, что хочу успеть попробовать как можно больше, хотя считаю, что некоторые наши относительно недорогие напитки ничуть не уступают в качестве заграничным, стоящим бешенные бабки (так оно и есть). И вообще, я хочу, чтобы мои друзья принимали меня такой, какая я есть, независимо как от количества наличествующих у меня денег, так и от их отсутствия. После чего я возмущённо вскочила и стремительно выбежала из кабинета, еле успев убрать в сумочку схваченную второпях со стола бутылку шведского «Абсолюта». Он пришёл ко мне через полчаса с нарезкой дорогущего финского сервелата из ближайшего к школе супермаркета.

Кстати, если вы думаете, что мы, историк с физиком, сидя в компании с бутылочкой беленькой, анализировали судьбы государств, рассуждали о высоких исторических предназначениях народов, раздумывали о геополитической обстановке на планете, то вынуждена вас разочаровать. В основном наши разговоры носили сугубо бытовой, можно даже сказать, прикладной характер.

– … у меня вот вчера кошка заболела, – посетовал Петрович, закусив маринованным огурцом, которые каждую осень закрывала его жена – знатная умелица. В доме у них царила идеальная гармония. Поняв лет пятнадцать тому назад, что от выпивки его не отвадить, она отстала от него, удовлетворившись тем, что во хмелю он не буен, и предоставила возможность жить по собственному уразумению.

– А что с ней?

– Да простудилась, похоже – чихает, нос весь в соплях и горячий…

– Ну это не страшно… А зовут как?

– Мурка… я вот её Муськой зову…

– А лет сколько?

– Да, поди ж ты, уже шестой год пошёл или седьмой… окотилась вот недавно, в мае, в конце… Ириш, а у вас дома есть кто-нибудь?

– Да нет… я же недавно переехала, не успела ещё никого завести…

– А к кошкам как относитесь?

– Да я их просто обожаю, самые мои любимые создания!

– А кошечку завести не хотите, или вам лучше котика?

– Мне бы лучше котика – не хочу с котятами возиться… а у вас есть?

– А как же… одна девочка и два мальчика – серенький и чёрно-белый… было больше – двоих уже пристроили, заходите как-нибудь, сами и выберите…

– Хорошо, приду… – задумалась я, водя указательным пальцем по ободку граненого стакана, – вот смотрите, как получается, вроде боремся за эмансипацию, за уравнение женщин с мужчинами, а на деле всё равно кота выбираем…

– Но ведь кошка не может контролировать свои половые инстинкты, а женщина – может, да ещё как!

– Всё равно, если работающая женщина, к примеру, выходит замуж, появляется почти стопроцентная вероятность того, что в течение последующих пяти лет она забеременеет, захочет рожать ребёнка и уйдёт в декрет на несколько лет…

– С одной стороны, вы, конечно, правы, но с другой – если женщины перестанут рожать, то лет через пятьдесят работать и вовсе будет некому, да и не для кого, а если совсем не брать их на работу – элементарно не хватит рабочих рук, причём на всех уровнях, вплоть до высших постов в управлении государства…

Немного помолчали.

– Кстати, вот что ещё хотел сказать… ученица ваша, Юля Яковлева, третье занятие у меня уже прогуляла, хотя я посмотрел в журнале – на предыдущих уроках она была, да я её и сам в школе видел…

– А раньше за ней такого не наблюдалось?

– Да нет, я у них с пятого класса веду, и всегда она была хорошей ученицей…

– А у вас с ней никакого конфликта нет?

– Да нет… я бы сам первым рассказал… Может, ляпнул что-нибудь на уроке, да и забыл, а девочка на свой счёт приняла и обиделась? По крайней мере, на последнем уроке, на котором она присутствовала, я с ней вообще не разговаривал – это точно помню…

Глава 9

Юлю я задержала после шестого урока во вторник.

– Юля, ты почему прогуляла три урока истории?

Молчание.

– Завтра на урок тоже не пойдёшь?

То же самое.

– Значит, так: если завтра напротив твоей фамилии Сергей Петрович поставит «н» – вызываю в школу родителей.

– А если я заболею?

– Тогда принесёшь справку из поликлиники, но для этого тебе нужно будет как минимум три дня дома проваляться – по себе знаю.

– Юль, – сменила я тон, – ну расскажи, что у вас произошло? Пойми, мы же не звери тут, чтобы над вами издеваться, и не в армии, чтобы всё время муштровать. Ну если уже произошёл конфликт, лучше разобраться в нём, чем молча ходить и страдать. А как я могу что-то сделать, если ты ничего не говоришь, а Сергей Петрович уверяет, что никакого конфликта не помнит, и я склонна ему верить, потому что иначе он не завёл бы разговора на эту тему.

Юля помолчала, затем промолвила:

– Хорошо… я скажу вам… только сначала ответьте мне на один вопрос.

– Ну… смотря что за вопрос…

– Так ответите? Только честно.

Я выдохнула.

– Всё. Хватит с меня загадок – давай, задавай свой вопрос.

– Какие у вас отношения с Сергеем Петровичем?

– Уфф… ничего себе вопросик… даже не знаю, что сказать…

– И всё-таки?

– Мы с ним коллеги, вообще-то, вас, оболтусов, светлому и вечному учим.

– Это понятно. Я про другое… Он вам нравится?

– Конечно, нравится. Он хороший учитель, прекрасный педагог…

– Я имею в виду, как мужчина?

– Стоп, девушка. Разговор у нас, конечно, давно уже завернул не в ту степь, но я отвечу. Если я с кем-то вместе пью… кофе, это ещё не значит, что этот человек мне интересен как сексуальный партнёр. Я иногда и с чайником кофе пью… Я ответила на твой вопрос?

– Да.

– Теперь ответь ты на мой: тебе-то что в этом за интерес?

– Ну… просто… Сергей Петрович… в общем… он мне нравится…

– А ты в курсе, что у него есть жена?

– Да.

– И что они вместе уже более двадцати пяти лет и абсолютно счастливы друг с другом?

– В курсе, конечно… Вы поймите, я не собираюсь разрушать их семью, я ведь и сама прекрасно понимаю, что шансов у меня никаких… я к жене его и не ревную совсем… но вот когда появились вы и начали… тесно с ним общаться…

– А давно он тебе нравится?

– С десятого класса…

– Я тебя понимаю. Но объясни ещё такой момент: если ты ревнуешь его ко мне, почему ты начала прогуливать его уроки, а не мои?

– Ну как… чтобы никто ничего не подумал… если бы я физику стала прогуливать, все бы сразу догадались… а так… ну прогуляла я историю, ну и что?

– Ну это… хочешь, я с ним поговорю?

– Нет, нет, что вы, не надо! И, пожалуйста, не говорите никому о том, что я вам сейчас рассказала, – Юля схватила портфель и вылетела из класса.

В том, что она мне поведала я, если и усомнилась, то где-то в глубине души, и не придала этому значения. То, что он вёл у них с пятого класса, а она влюбилась в него в десятом, было совершенно нормальным – мне самой с девятого класса нравился преподаватель, который до этого вёл у нас уже три года. Это я, дурёха, опять придумала себе историю…

Размышления о любви.

В сериале «Студенты» преподаватель философии говорит, что у любви есть две ипостаси: эгоизм и благородство. Если ты хочешь, чтобы любимый человек был с тобой – типичнейший эгоизм. А вот если бы ты хотел, чтобы он был счастлив, независимо от того, с тобой он или без тебя – это было бы благородно.

Я думаю, что любовь благородна. Всегда. Она бывает эгоистичной только в одном случае – если это любовь к самому себе. Но во всём, что касается другого человека, называй это как угодно – притяжение, страсть, мания. Но не любовь.

Благородство любви заключается не в том, чтобы пытаться дать её тому, кто в ней нуждается, а в том, чтобы суметь отказаться от неё к тому, кому она не нужна.

Принципиальное отличие мужчин от женщин состоит в том, что первые, как правило, трахают вторых. Остальные отличия либо находятся в прямой зависимости от этого, либо не существенны.

Сидели с Петровичем в его кабинете, попивали водочку.

– Сергей Петрович, что бы вы стали делать, если бы в вас влюбилась ученица?

– А в вас что, влюбилась ученица?

Я даже закашлялась.

– Нет, с чего вы взяли?!

– Ну как… когда задают вопросы, начинающиеся со слов: «Как бы ты поступил в случае, если…», как правило, это означает, что спрашивающего данная тема интересует по отношению к нему самому.

– Даже если это и так, не кажется ли вам более логичным предположить, что в меня в таком случае влюбился ученик, но уж никак не ученица?

– Да в такую девушку…

– Что?…

– Нет, ничего.

– Ладно. И всё же, если отвлечься от того, что кого и зачем интересует, как бы вы ответили на мой вопрос?

– Что бы я стал делать, если бы в меня влюбилась ученица?

– Именно.

– Ира, я женат.

– Ну, – криво улыбнулась я, – насколько я знаю, многих мужчин это не останавливает.

– Видите ли, я вообще не вижу смысла в этом вопросе, потому что последний раз в меня влюблялась ученица сорок лет назад, мне тогда было семнадцать, и это была моя одноклассница…

Я захохотала, отдышавшись, спросила:

– Не может быть, чтобы за тридцать лет работы в школе в вас не влюбилась ни одна девушка. Просто вы об этом не знали.

– Вполне возможно. Но если я об этом не знал, то это были не мои проблемы.

Глава 10

Субботнее утро. Около двенадцати. Солнечный сухой день. Парк, укрытый ковром из жёлтой листвы, чистые, выметенные дорожки. На сцене под открытым небом играет оркестр. Я в сером блестящем плаще. Иду в ближайший небольшой супермаркет купить что-нибудь к чаю. На дорожке, под углом прилегающей к той, по которой иду я, небольшая фигурка в чёрной спортивной курточке, чёрных же обтягивающих штанах, кроссовках и матерчатой сумкой на плече. Машет мне рукой, улыбается:

– Ирина Владимировна!

– Юля! – обрадовалась я, – ты откуда?

– С тренировки! – она кивнула на сумку, – сегодня немного пораньше закончили.

– С какой?

– Шейпинг.

– Часто ходишь?

– Как получится, ну раза три в неделю стараюсь. А вы чем-нибудь занимаетесь?

Я улыбнулась:

– А что, уже пора?

– Многие девушки считают, что заниматься спортом стоит только ради фигуры, но это типичная ошибка. На самом деле занятия спортом укрепляют здоровье, увеличиваются жизненные силы, даже настроение после тренировки улучшается.

– Я вот и смотрю, ты сегодня какая-то… весёлая.

– Ирина Владимировна, а вы не очень торопитесь?

– Да нет, вот в магазин собралась…

– А пойдёмте танцевать? – она кивнула на видневшуюся из-за кустов крышу сцены.

Народу на танцевальной площадке в этот час было мало. Пара бабушек, два-три дедка сидели на скамейках. Никто не танцевал. Юля бросила на ближайшую скамейку сумку и уверенно вывела меня на середину площадки…

… Когда мы вдоволь нахохотались и напрыгались под музыку восьмидесятых, конец мелодии был отмечен аплодисментами по отношению к нам. За это время одной бабульке всё-таки удалось вытащить на сцену своего муженька, а две другие, поняв, что со стариками каши не сваришь, так же, как и мы, зажигали вдвоём.

Подошло время медленного вальса. Мою правую руку Юля взяла в свою левую, а правую положила мне на талию, мне ничего не оставалось, кроме как левую руку положить на её плечо. Вела меня она очень уверенно, со знанием дела.

– Ого, ты ещё и танцами занимаешься?

– К выпускному балу готовлюсь. А в группе одни девчонки, и мне почему-то всегда достаётся мужская партия.

– У тебя неплохо получается.

– Мерси.

Танец закончился. Я смутилась.

– Пойдём отсюда?

Мы вернулись на дорожку, где встретились.

– Ну, мне пора, – сказала я.

– Да, конечно, спасибо вам.

– Тебе спасибо. Пока.

– До свиданья.

Не оборачиваясь, я быстро пошла к магазину.

Следующий день я провела в компании с литровой бутылкой водки.

– Нет, нет, – говорила я себе, – помнишь, о чём мы с тобой договаривались? Ты вообще не должна обращать на неё внимания, вообще никакого, только, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО, деловые отношения, не выходящие за рамки учебного процесса. А вместо этого что? Вальс с ней танцуешь?

– Но почему? – тихо пыталась возмутиться я, – ну кому от этого станет хуже, если у нас с ней что-то и будет? Ей, мне, может, школе? Не смешите меня…

– Ты можешь испортить девочке жизнь!…

– Чего? Если она лесби, то хоть она с сотней парней переспит, натуралкой не станет. И наоборот, если она гетеро, то на меня она и не поведётся. И вообще, тебе вот не отвечали взаимностью, и что, тебе лучше от этого было? Ну, ответь, лучше?

– Хуже…

– Вот именно. А если её первый опыт будет позитивным, то она уверится в своих силах…

– Она и так в них уверена. А отношения между учителем и учеником запрещены этическим кодексом твоей профессии.

– Только этот запрет то и дело нарушается…

– Ну давай, давай… После следующего урока попроси её остаться доску вымыть, а сама запри дверь и завали её на свой стол!

– Доску у нас дежурный, вообще-то, моет, и не факт, что дежурной будет именно она. Кроме того, дежурят у нас по двое, так что не получается.

– Ну ничё, придумаешь чё-нибудь, с твоими-то мозгами.

– Да пошла ты…

– А если серьёзно, то она влюблена в Сергея Петровича.

– Да. Вот.

И только откуда-то из ниоткуда отчётливо раздался голос:

– Но ведь мы обе знаем, что это не так…

В понедельник на классном часе старалась на неё не смотреть. После уроков она пришла убирать кабинет (всё-таки она дежурила).

– Ирина Владимировна, у вас ничего не случилось?

– Нет, а почему у меня что-то должно было случиться?

– Просто мне кажется, вы сегодня очень грустная.

– Со мной всё в порядке. А ты что, одна дежуришь?

– Да Ксюхе сегодня сразу после уроков к стоматологу надо. Можно, я одна? Я качественно уберу, вы не сомневайтесь.

– На здоровье, – отрезала я и взяла со спинки стула сумочку, – ключи занесёшь в кабинет истории.

Ночь.

– И что это было?

– Ничего.

– Но ты ведь хотела…

– Это ты хотела. А я хотела, чтобы от меня отвязались.

– А всё так удачно складывалось… Дважды такое не повторяется.

– Ну и отлично, – произнесла я и провалилась в сон без сновидений.

Глава 11

Пришла зима и укрыла город белым мягким покрывалом. Как и всегда, с её приходом улеглись страсти, в том числе и в межличностных отношениях. Да и нет, наверное, смысла в подробностях описывать историю наших с Юлей отношений, она была похожа на все истории влюблённых, да, влюблённых, ибо теперь я точно знаю, что моё чувство к ней было взаимно. Но это теперь, а тогда…

… Было, конечно же, всё было. Уроки и перемены, факультативы и классные часы. Она оставалась после уроков, уточняла непонятные места, исправно посещала дополнительные занятия. Всё чаще я стала замечать её вместе с мальчиком из её класса, Игорем Касьяновым. Что ж, если у них отношения, я только за. Дошло даже до того, что однажды на уроке я ему за ответ у доски, еле тянувший на тройку с минусом, поставила четыре. Почему? Может, потому же, почему Юля якобы прогуливала вместо моих уроков уроки истории. Готовилась, конечно, к занятиям в их классе: маникюрчик, причёсочка каждое утро (женщина я, в конце концов, или кто?). Но в середине декабря решила – всё, хватит с меня, итак эта лавстори уж слишком затянулась, пару раз заявилась на работу с немытой головой и синими от вчерашней пьянки мешками под глазами. Надолго меня, естественно, не хватило, и уже через неделю всё пошло своим чередом. Примерно в то же время Юля сказала мне, что будет сдавать ЕГЭ по физике.

– Зачем? – удивилась я.

– Собираюсь поступать на физический факультет.

– Знаешь ли, не очень умно, выбирая будущую специальность, руководствоваться чувствами. Влюблённостей у тебя в жизни будет ещё много, а профессия, возможно, одна на всю жизнь, ну или, в крайнем случае, на ближайшие пять лет, смотри, как бы потом не затошнило.

– А… почему вы решили, что я… руководствуюсь чувствами?

– Ну… Игорь вот стал последнее время факультатив посещать, он, наверное, тоже будет туда документы подавать?

– Нет, Игорь после окончания собирается на экономический.

– Так ему разве физика для поступления нужна?

– Нет. Там математику, русский и общество принимают.

– Тогда зачем он на факультатив ходит?

– Ну как… вместе со мной.

– Так у вас отношения?

Юля посмотрела мне в глаза.

– Да, у нас отношения.

– Ну и хорошо.

26 ноября отмечали юбилей Тимофея Ивановича – пятьдесят пять лет. У Сергея Петровича приболела супруга, да он и сам был не большой любитель коллективных застолий, короче, он, поздравив директора и принеся ему свои извинения, решил пропустить мероприятие. А за мной всё застолье ухаживал наш математик, Илья Львович, крупный высокий мужчина лет тридцати пяти, несколько лет назад, как я знала, разведённый с женой. Он травил анекдоты, рассказывал весёлые истории из своей студенческой и армейской жизни, а в конце вечера попросил разрешения проводить меня до дома. Никаких вольностей я ему не позволяла и на чашечку кофе не оставила, но он, видимо, воспринял это как сигнал к дальнейшим действиям. И полилось: якобы нечаянные встречи в коридоре, подсаживание ко мне во время собраний, заведение в учительской разговоров на псевдообщеинтересные темы. Однажды он попросил меня помочь решить несколько задач, присланных в контрольной работе. Оказалось, он получал сейчас второе высшее образование – учился заочно в нашем техническом университете. За неделю я спокойно довела их до ума, а когда отдала, он попросил объяснить решение, поэтому мы остались с ним в пятницу после моего факультатива. Мы довольно долго проразбирались с заданиями, и часа через полтора я предложила поставить чайник, на что он, естественно, ответил полным согласием. За чаем (спиртного я ему не налила, ещё чего) он снова принялся веселить меня, и под конец очередной байки, когда я, давясь от смеха, пыталась произнести: «Ну а прапор-то что ему в ответ?», открылась дверь и на пороге появилась Юля. На её лице отразилась крайняя степень удивления. Я улыбнулась, помахала рукой, и крикнула:

– Привет, Юль!

Она вдруг стала серьёзной.

– Здравствуйте.

– Ты чего?

– Я забыла спортивную форму, – она медленно прошла через класс, и, действительно, сняла с крючка на своей парте зелёный пакет, затем также медленно, ни слова не говоря, вышла из кабинета и осторожно закрыла дверь. На несколько минут установилось молчание.

– Ну так вот, – решился продолжить Илья Львович, – а прапор…

– Думаю, на сегодня хватит, Илья Львович, – перебила я его, – с задачами мы с вами разобрались, давайте теперь по домам. Мне уже пора, да и вам, я думаю, тоже.

Илья Львович в их классе не вёл. Поэтому Юле ничего не оставалось, как начать забивать на мои занятия. Делала она это нагло, говоря юридическим языком, с особой жестокостью. Выглядело это так: утром я встречаю её в коридоре, она меня прекрасно видит, но со мной не здоровается, и вообще всячески делает вид, что меня здесь нет, и затем на урок ко мне не приходит.

В пятницу Илья Львович пригласил меня на концерт Сергея Трофимова, у которого были гастроли в нашем городе. Я широко улыбнулась.

– Илья Львович, дорогой, поверьте, я и вас люблю, и Трофима очень люблю, и с удовольствием согласилась бы сходить с вами на концерт, только вот, к моему глубочайшему сожалению, именно сегодня мы с мужем собрались навестить его родителей.

– Так вы замужем?

– А вы не знали? Моё личное дело находится в отделе кадров, сходите полюбопытствуйте, девушки там милые, обходительные, купите им коробочку конфет, грамм на триста, и, думаю, вам они не откажут, – посоветовала я и практически вытолкнула его из кабинета.

Исходя из всего этого, чтобы не вызывать подозрений, в понедельник я решила надеть обручальное кольцо. На классный час Юля опять не пришла, потому после уроков я отловила её в коридоре и чуть ли не силком затащила в свой кабинет.

– Давай поговорим.

Она ничего не ответила.

– Почему тебя не было сегодня на классном часу?

Молчание.

– Значит так, если не будешь сейчас со мной разговаривать, я веду тебя к директору, и уже ему ты будешь объяснять не только то, по какой причине ты пропустила занятия, но и почему у тебя конфликт со своим классным руководителем, то бишь, со мной. А Тимофей Иванович у нас мужчина серьёзный, с тобой долго нянькаться не будет, он тебя даже слушать не станет, у него один ответ – вызвать в школу родителей, и вот уж с ними он будет разговаривать долго и подробно. Ну так как, мы идём к директору?

– Нет.

– Что «нет»?

– Не надо к директору.

– Значит, будем сотрудничать со следствием?

– Да.

– Итак, повторяю вопрос: почему тебя не было сегодня на классном часу?

– Я проспала.

– А неделю назад?

– Тоже.

– Почему пропустила урок в пятницу?

– Мне нужно было к стоматологу.

– А стоматолог принимает только во время моих уроков?

– Запись была только на половину второго и на восемь часов вечера. Идти со мной вечером некому, а одну родители меня не отпускают.

– Допустим. А во вторник? Я посмотрела в журнале, ты была и на втором уроке и на четвёртом.

– У меня болел живот.

– А потом резко прошёл?

– Я сходила в аптеку, купила таблетки, выпила, мне стало лучше, и я пошла на историю.

– А меня предупредить было нельзя? Я всё-таки твой классный руководитель.

– Я забыла.

– А завтра?

– Что «завтра»?

– Ну завтра у тебя снова стоматолог? Или бабушка приезжает? Или котёнка надо будет срочно к ветеринару? Ты уж лучше мне сразу скажи, ведь, как я понимаю, завтра ты ко мне снова не собираешься.

Юля молчала.

– А теперь давай серьёзно. Мне почему-то кажется, что всё это связано с тем случаем, когда ты вернулась за формой и увидела, как мы пьём чай с Ильёй Львовичем.

Юля пожала плечами:

– Не знаю, мне так не кажется.

– А я вот просто уверена в этом. И теперь ты снова будешь убеждать меня в том, что ревновала Илью Львовича ко мне и в знак протеста решила прогуливать мои занятия?

– Я же сказала: я не знаю.

– Только как же Сергей Петрович? Ты ведь раньше его ко мне ревновала. И ведь у тебя, насколько я знаю, отношения с Игорем?

Юля опустила голову.

– Хотя, вообще говоря, в этом ты права. Любить надо одного, встречаться с другим, замуж выходить за того, у кого денег больше – это залог успешного будущего современной женщины.

Тут до меня дошло, что Юля смотрит не на пол, как мне вначале показалось, а на мои пальцы, в которых я от волнения крутила ручку.

– Вы замужем?

– Да, я замужем. Надеюсь, это ещё раз успокоит твои подозрения относительно наших с Ильёй Львовичем отношений.

Юля развернулась и, опять не прощаясь, вышла из кабинета.