Текст книги "Восход Луны"

Автор книги: Юлия Алферова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4

На прошлой неделе написали самостоятельную, во вторник я раздала работы и сказала, что всех, кто желает переписать, жду в пятницу после шестого урока. Переписывать я разрешала на все оценки, включая пятёрки, в журнал ставила наибольшую, поэтому в пятницу у меня собралось больше половины класса. Посадив всех, я раздала карточки с заданиями, и с честно выполненным долгом ушла пить водку к Петровичу – сегодня я купила «Белугу», в конце концов, надо поддерживать и наше производство. Насчёт детишек думала – сами разберутся, дадут им отличники списать – хорошо, нет – и не мои проблемы, отличников тоже уважать надо…

Продегустировали мы с Петровичем водочку – и впрямь не врут, действительно, отличное качество, но тут прошло 45 минут, седьмой урок закончился, прозвенел звонок, и я, как и обещала, вернулась в класс. Оказалось, что некоторые ребята уже сдали работы, другие стали послушно класть листочки с ответами на мой стол. Осталось три человека, которые попросили порешать ещё, на что я сказала:

– Не… ну вы смотрите, как вам удобнее… охота тут ещё париться – пожалуйста, я в школе часов до пяти буду, так что на здоровье… я в 70-м, будете уходить – ключ мне занесите…

Ребята послушно закивали головами.

Когда и к началу девятого урока (такого, конечно, нет, но учится вторая смена) ключ мне никто не принёс, я забеспокоилась. Попрощалась с Петровичем.

– А ещё осталось… – щёлкнул он по горлышку.

– Да полноте, завтра допьём… Пойду, проверю, что-то гаврики мои совсем заучились…

Одиноко сидевшая в классе девушка обернулась на звук открывающейся двери и я узнала её – Юля Яковлева. Я улыбнулась:

– Ну, а ты чего? Бросили тебя?

– Да нет… У Ксюхи тренировка, а мне всё равно спешить некуда – я ключи дома забыла, теперь только ждать остаётся, пока отец к шести придёт.

– А на работу к нему ты не можешь зайти?

– Да он работает на другом конце города, проезжу дольше, да теперь уже недолго осталось…

– А мама?

– У неё ночное дежурство, утром придёт.

– Она врач?

– Хирург…

– Ну, чего у тебя тут?

– Да что-то не получается…

Я села за парту рядом с ней. Просмотрела листочек – ошибка стала ясна сразу – в формуле, и оттуда потянулась дальше. Я исправила пару строчек и скоро получился ответ.

– Что ж тебе никто не помог?

– Да я как-то никого не просила…

– А вот это правильно… вот это по-нашему… молодец… – я встала, – так, на что ты у меня переписываешь?

– На четыре…

– Ну, думаю, на четыре ты мне уже час назад нарешала… Так что всё… вы свободны, мадам, – я взяла листочек и положила сверху на стопку самостоятельных работ.

Юля медленно начала собирать вещи в портфель. Я посмотрела на часы – десять минут пятого.

– А тебе до дома долго идти?

– Да нет, минут десять, он тут рядом.

– Отец, говоришь, к шести придёт?

– Ну, да… это если пробок не будет, а так он иногда только полседьмого, в семь…

– Что же ты делать будешь?

– Да ничего, погуляю, или на лестничной клетке посижу…

– Ты голодная, наверное?

– Да нет… не очень…

– Слушай, а давай чай попьём? А то Сергей Петрович уже ушёл, а одной мне не хочется…

– Ну не знаю… а вам что, домой не надо?

– Да нет… что там делать? Телик посмотреть я всегда успею… Всё, я ставлю чайник…

Электрочайник весело зафырчал уже через семь минут. Я достала из ящика стола пачку земляничного печенья, пакет круассанов, выложила всё это на блюдечко и поставила на парту. Потом положила в две чашки по пакетику чая и залила крутым кипятком.

– Я, правда, не знаю, ты чай горячий или тёплый пьёшь? Но, извини, разбавлять всё равно нечем, так что…

– Нет, нет, спасибо, мне очень нравится…

На несколько секунд установилось молчание.

– А отец у тебя кем работает?

– Он автомеханик, очень классный… так что если у вас какие-нибудь проблемы с машиной, вы обращайтесь, давайте я вам его рабочий телефон дам… вы, пожалуйста, не подумайте ничего плохого, просто я знаю, как трудно хорошего мастера найти, другие только бешеные деньги сдерут, а ничего не сделают…

– Спасибо тебе, конечно, но у меня нет машины… А мама… она хирург по какой специальности?

– Нейрохирург, тоже отличный специалист, лучше всех в отделении…так что, если что…

– Тьфу, тьфу, тьфу, – перебила я её, – нет уж, спасибо, лучше мне к твоей маме не обращаться…

Мы посмеялись. Опять помолчали.

– Ирина Владимировна…

– Да?

– А вас что, тоже дома не ждут?

– Ну что значит тоже? У тебя вот отец скоро придёт, а у меня…

Чашки опустели.

– Давай ещё?

– Нет, нет, спасибо, я, пожалуй, пойду.

– Ну, тогда и я тоже, сейчас только чашки сполосну… подождёшь меня?

– Да я вымою… вы собирайтесь…

Я подождала перед школой, пока она оделась в раздевалке, и мы вместе пошли к воротам в ограждении по периметру школы.

– Знаешь, – сказала я, – когда я была в классе седьмом, моя классная руководительница с другими учителями на большой перемене всегда пили чай в нашем кабинете, и мне всегда хотелось, чтобы она позвала меня и угостила чем-нибудь… как же так, думала, я же такая умная, прилежная ученица, всё знаю, неужели я не заслуживаю какой-нибудь печенюшки… А потом всё это как-то прошло, и мы ещё много раз пили чай и с ней, и с другими учителями, и не только на праздники, но и просто так, например, после генеральной уборки…

Так, за разговорами (точнее, за моим монологом) мы дошли до ворот.

– Ну, тебе куда?

– Мне налево, а вам?

– А мне прямо, так что пока.

– До свиданья!

Не оборачиваясь, я пошла домой.

Глава 5

Вечером в компании с родной сестрой той бутылки, которую мы так классно распили днём, я анализировала свои чувства… Конечно же, я ни на йоту не сомневалась, какого именно плана интерес питаю к Юле. Что уж тут гимназистку из себя строить, когда и так уже тысячи раз всё передумано и переговорено… про себя… Хотя многие гимназистки – те ещё штучки, мне ещё десять раз фору дадут…

Вообще говоря, я прекрасно знала, по какому плану обычно развивались сценарии всех моих влюблённостей. Как правило, этого человека я знала, и знала довольно давно, как минимум полгода. В это время шёл, конечно, какой-то латентный интерес, не до конца осознаваемый мной самой, где-то на уровне фона (обычно, последние месяца два-три). Потом происходил вдруг какой-то переворот, наступал такой миг, когда я чётко говорила себе: «Да, в этого человека я влюблюсь». Я всегда могла сказать день, а если постараться, то и припомнить время (плюс-минус полчаса), когда я приняла это решение (по крайней мере, в период влюблённости, потом, конечно, подзабывалось). Всё, дальше роман развивался по законам классики жанра (невзаимная любовь). Правда, был один случай, когда я поняла, что влюблюсь в человека в самый же первый день, через сорок минут после того, как впервые его увидела, но всегда, всегда сначала было осознанное, и моё, МОЁ решение, а потом уже всё остальное… Так было и в этот раз. Конечно, я знала, когда зародился этот интерес. В тот день в кафе, когда они зашли туда, как промокшие котята, а я побежала встречать Ольку… суку-Ольку, которая меня бросила… И так ведь было уже не раз – конец одного чувства становился тут же началом другого, иногда, как в этот раз, они совпадали с точностью до одних суток, а иногда даже до нескольких часов, и шли сразу непосредственно одно за другим…

Я в пятом классе… У меня преподаватель русского языка и литературы – женщина лет тридцати пяти. Она ходила к остановке той же дорогой через парк, что и я, и так получалось, что иногда я шла сразу после неё, шагах в двадцати. Она носила белое, с чёрными вкраплениями, обтягивающее пальто, и мой взгляд концентрировался на её чуть выступающей пятой точке. Конечно, это было латентное, практически не осознаваемое мной чувство. Пишу «практически», потому что кое-что я уже тогда знала и понимала, не могла не понимать. Да что там говорить, если я с семи лет занималась онанизмом, а с девяти мечтала о девушках – прекрасных принцессах, живущих в подводном царстве в больших раковинах… я открываю их и занимаюсь с девушками сексом, причём как мужчина. А затем мне попалась статья в научном журнале, что существует так называемая детская гомосексуальность, которая проявляется как раз в семь-девять лет. Не помню, что там говорилось насчёт того, нормально это или нет, зато хорошо помню, как днём в мае мы ехали на машине (Жигули, четвёрка, цвета морской волны) на дачу и на просёлочной дороге я решила про себя – если мне нравятся девушки, значит, я лесбиянка. Мне девять лет и я понимаю, что я лесбиянка. Это решение не вызвало во мне никакого внутреннего протеста. Вернёмся в пятый класс. С учительницей сразу начался конфликт (по-моему, односторонний, то есть с моей стороны, как тоже не раз бывало в дальнейшем) – что-то она придиралась к моим сочинениям. Мне всегда трудно первой сказать человеку «здравствуйте», так было и тогда. Я проходила по улице мимо неё и не могла поздороваться. Знаю, что она это замечала, но никак не реагировала. И вот однажды (это было сразу после поездки нашей параллели в цирк вместе с ней) я поздоровалась с ней на улице и она мне ответила! Помню, я тогда была просто счастлива. Вскоре всё наладилось. Уже в шестом классе по русскому и литературе у меня было круглое отлично и меня даже освободили от годового экзамена по русскому, хотя в пятом классе во всех четвертях было четыре. На такой же волне успеха прошёл седьмой класс. Наступил восьмой. Среда, 8 сентября. Мы в кабинете ИЗО на четвёртом этаже, этот кабинет расположен выше всех школе. Она отдаёт мне журнал и говорит, что завтра её не будет, и что надо что-то сделать… Я спешу, поэтому не слушаю, хватаю журнал и бегу вниз, забывая попрощаться… Это был последний раз, когда я видела её в школе… Буквально через час я еду на трамвае записываться в кружок, где я встречу свою первую любовь, которую впервые увижу уже сегодня… Конец декабря. Мы нашим кружком (точнее клубом) работаем на новогодних ёлках во Дворце Творчества Детей и Молодёжи (где клуб и находится), я играю крыску Лариску у Шапокляк. Среди мельтешащего в хороводе народа замечаю её…

– Ира, ты что тут делаешь?

– Да я тут работаю…

Вижу её дочку – полноватую девочку, мою ровесницу… Что ещё можно сказать…

После представления бешусь как ненормальная, играем с девчонками в коридоре с попрыгунчиком… Нам раздали новогодние наборы конфет – зарплату… именно в тот вечер появился первый интерес к человеку, который стал моей первой любовью. Правда, чётко я осознала это ещё через полгода. Однажды в июне на даче я сказала себе: «Мне четырнадцать лет и знаю, что такое любовь – это когда больше всего на свете ты хочешь быть вместе с любимым человеком».

У меня, конечно, и раньше были увлечения, которым не суждено было перерасти во влюблённость. Определялось это количеством времени в неделю, проведённым вместе с объектом моего интереса. Так, если количество времени в неделю в момент зарождения интереса было строго больше двух единиц (уроков, пар, часов) в неделю, затем на протяжении двух-трёх месяцев не менялось, потом на временной промежуток в два, два с половиной месяца (обычно, это было время каникул) резко падало до нуля и потом снова шло вверх, но уже не поднималось выше одной единицы в неделю, то вероятность того, что у меня к этому человеку возникнут более чем дружеские чувства, была очень велика.

Я решила заняться элементарными арифметическими подсчётами: в одиннадцатом классе у меня два урока в неделю, следовательно, всё вроде бы нормально, я спасена, можно ни о чём не беспокоиться, как тут же схватилась за голову – я же теперь у них классный руководитель, а это означает добавление целых сорока минут классного часа в понедельник. Но мудрое школьное руководство, дабы не заставлять детишек сидеть по понедельникам на час дольше, сделало длительность всех уроков в понедельник по сорок минут, следовательно, классный час можно считать полноценной временной единицей, и в неделю тогда получается… получается… стойте, стойте, это же что-то не то получается…

А получалось всё предельно просто: 2+1=3… 3!!!!!

Да, следовало признать – я влюбилась в свою ученицу. Хотя влюбилась – это громко сказано, в один день такие дела не делаются, но предпосылки к этому есть, и ещё какие! Но ведь я и раньше предполагала, да что там предполагала, да я с пятнадцати лет мечтала о романе со своей ученицей. Но одно дело – фантазии, другое – общение с живым реальным человеком. И что теперь делать? Уволиться? Я, конечно, могу, но так как я предполагала, что могу влюбиться, следовательно, знала, на что шла. И что я в таком случае предполагала делать? Что предполагала… Да ни хуя я не предполагала, только отмахивалась, да отбрыкивать. В любом случае если я перейду в другую школу, то никто не может гарантировать, что там такой истории не произойдёт. Следовательно, нужно либо завязывать с профессией преподавателя, либо… А что, собственно, «либо»? Знала, на что шла? Знала. И даже хотела, чтобы это произошло, не так ли? Так. Ну значит, что хотела, то и получила, ко мне какие вопросы? Давай теперь сама со всем этим и разбирайся…

Будем рассуждать логически. Ни одна из моих влюблённостей не была взаимной (та же Ольга стала встречаться со мной только после того, как разругалась со своим Стасом, и я тут подвернулась под руку). И ничто не даёт права предполагать, что в этом случае меня ждёт исключение. Значит, если я влюбилась Юлю, то она будет равнодушна ко мне. И это плюс. Огромный плюс. Это многое упрощает. Следующее, что мне нужно сделать – ограничить наши контакты. Если нет возможности сделать это физически, то нужно постараться хотя бы психологически – не смотреть в её сторону, говорить только по делу и вообще по возможности обращать на неё как можно меньше внимания.

Вообще, странно, что я так быстро в неё влюбилась. Обычно между двумя моими влюблённостями проходит как минимум полгода. И это нисколько не противоречит тому, что я говорила насчёт совпадения их конца и начала по времени. Это всегда было только зарождение интереса, влюблённость приходила намного позже. Хотя, тут же поправила себя я, ведь и сейчас всё точно так же, то, что я чувствую – это просто интерес. Но раньше этот процесс происходил неосознанно и анализировался лишь постфактум.

Глава 6

Кстати, раз уж зашёл разговор, 10 правил «Как не разочароваться в любви»:

1) Никогда не влюбляйтесь.

2) Если вас очень тянет влюбиться, срочно запишитесь на приём психиатру, возможно, не всё ещё потеряно и вас ещё можно спасти.

3) Если справка от психиатра подтверждает ваше психическое здоровье, выучите таблицу интегралов или неправильных глаголов или займитесь разведение бабочек, короче, займитесь чем-то более полезным.

4) Если уж вас угораздило влюбиться, а объект ваших чувств не отвечает вам взаимностью, возблагодарите Небеса за это великое чудо.

5) Если вас угораздило влюбиться, и вам кажется, что объект вашей страсти испытывает к вам взаимную симпатию, срочно смените очки, линзы, шоры (нужное подчеркнуть).

6) Если со зрением у вас всё в порядке, а вам всё ещё кажется, что к вам испытывают взаимное чувство, срочно запишитесь на приём к окулисту.

7) Если кто-то признаётся вам в любви и выражает желание соединить с вами судьбу, прожить долго и счастливо и умереть в один день, срочно уточните:

а) Сколько денег хранится у вас на банковских счетах и депозитах (особенно заграничных);

б) Каким количеством полезных связей вы обладаете;

в) Какую ещё пользу вы можете принести обществу в целом и вашему воздыхателю в отдельности;

г) Задайте вопросы под буквами а) – в) вашим родителям и прочим родственникам. Не мешало бы заодно узнать долю причитающегося вам наследства (разумеется, если оно есть) и условия вступления в его права. Если же они отказываются отвечать, и вообще, всячески тянут с завещанием, вежливо напомните, что вопрос с наследством может решиться и без их непосредственного участия.

8) Если сумма всех денег вашей родни (включая ваши) в пределе стремится к нулю, количество полезных связей – величина бесконечно малая, а польза для общества и государства – строго отрицательная, а вам всё ещё не перестают признаваться в любви, срочно тащите этого экземпляра к психиатру, возможно, ещё не всё потеряно и его ещё можно спасти.

9) Если же и в этот раз справка от психиатра подтверждает полное психическое здоровье пациента, подумайте о том, чтобы собрать консилиум врачей для проверки профессиональной пригодности и психического здоровья вашего психиатра.

10) Если же и консилиум врачей со стопроцентной вероятностью подтвердил, что ваш психиатр здоров и все поставленные им диагнозы правильны, срочно бегите от вашего поклонника, иначе через двадцать лет вы можете обнаружить себя в аду пятиметровой кухни однокомнатной хрущёвки вместе с ним же, но уже брюхатым и потёртым молью, его мамашей, тремя детьми и больной собакой, за которой некому будет ухаживать.

Вообще, любовь всегда не у дел. Она зла, когда любите вы, но не любят вас. Она не нужна, когда любят вас, но не любите вы. И она смешна, когда любят друг друга другие люди. Людям всегда непонятно, как другие могут испытывать иные чем у них чувства по отношению к одним и тем же предметам. А непонятное всегда вызывает страх, и смех – как защитную реакцию. И если люди ещё как-то могут понять чувства, подобные которым испытывали, и примириться с отношениями, в аналогичные которым вступали, то чувства, которых они не ощущали, и отношения, в которых они не могут себя представить, могут вызывать у них только одно чувство – ненависть, находящую выход в злобе и смехе. Вообще, влюблённый человек всегда смешон и жалок. Любимый человек – его ахиллесова пята, ведь он может сделать с тем, кто его любит, всё, что угодно.

Глава 7

Юля подошла ко мне после урока.

– Ирина Владимировна… я вот хотела спросить…

– Да?

– А вы в нашем университете учились?

– Нет… в МИРЭА… а что?

– Да нет, это я так… а МИРЭА это?…

– Московский государственный институт радиотехники, электроники и автоматики, специальность – информационные системы и технологии. Что тебя ещё интересует?

– Да нет, нет… я просто спросила…

– Юля, а ты куда собираешься поступать?

– Да я не знаю… ещё не думала…

– Вот это зря, уже середина октября, нужно начинать готовиться, а то не успеешь, одиннадцатый класс быстро пролетит.

– Да, конечно, я понимаю…

Ну чего вот начала девочку грузить? Хотя правильно, лучше почитаю нотации, пусть видит во мне строгую училку.

– Ну а хотя бы какое направление тебя интересует?

– Да я пока не могу решить…

– Ну, по крайней мере, не физика?

– Да нет…

– Ну и хорошо.

На её лице выразилась крайняя степень удивления:

– Почему?

– Что почему?

– Почему хорошо?

– Ну зачем такой красивой девушке физика, – Дура! Ох, дура! Нафига я ей делаю комплименты?! – нечего голову всякой ерундой, типа формул, законов скучных и непонятных, забивать. Пока молодая, нужно развлекаться! – С этими словами я сняла со спинки стула сумочку и вышла из класса.

…Напиваясь, что одна, что в компании с Сергеем Петровичем, кого я пыталась забыть, от кого скрыться? От Юли? От Оли…

Директор опять отловил в коридоре (похоже, это был его излюбленный приёмчик доставания сотрудников):

– Ирина Владимировна, уже октябрь…

– Да, я успела заметить.

– Нужно начинать факультатив у старших классов, пора готовить их к ЕГЭ.

– Но это ведь только у одиннадцатого класса?

– Почему, и у десятого тоже.

– А им зачем? Они всё равно за два года всё забудут.

– А механику и молекулярку вы что, заново в одиннадцатом будете проходить? Так вам на электричество с оптикой времени не хватит.

– Как раз и повторили бы.

– И как вы себе это представляете? На уроке рассказываете им закон Ома, а на факультативе Бойля-Мариотта? И вообще, это не обсуждается. В десятом классе ученики распределяются по профилям, и значит, мы обязаны предоставить им дополнительные занятия по тем предметам, которые они намерены изучать углублённо. Учащиеся уже определились, каждый выбрал по три факультатива. Да у меня математики начинают их с девятого класса проводить, за свой счёт, между прочим, а вы с десятого ленитесь? Всё, мы ставим вам дополнительные два часа в неделю, так что извольте обеспечить желающих учебным процессом.

Факультативы пришлось поставить на седьмой урок (хорошо, что не на восьмой). Но мне, в общем-то, было всё равно – в школе я всё равно задерживалась чуть ли не до пяти, помешать пить с Петровичем мне не смогла бы и атомная война, а на всё остальное было плевать. С ребятами мы скомпоновались и общими усилиями пришли к консенсусу проводить факультатив у десятого класса в среду, а у одиннадцатого – в пятницу, сразу после их урока. В прошлую пятницу всех предупредила, что жду желающих через неделю. Рассчитывала, что придёт с полдюжины мальчишек, собирающихся поступать в политех, и, может, пара девчонок-отличниц. Войдя в класс в начале седьмого урока, была удивлена – остались, как я и предполагала, пять пацанов, а из прекрасного пола только двое – Ксюша и Юля.

– Что, определилась с направлением? – улыбнулась я последней.

– Да вот, решила попробовать… вдруг что-нибудь получится?

– А подружка? Куда поступать будет?

– На физкультурный.

– Так уверенно – сразу видно, что человек знает, чего хочет от жизни.

– Ксюша – кандидат в мастера спорта по спортивному ориентированию, – сказала Юля.

– Ну, я думаю, спортсменам тоже физика не помешает? – улыбнулась я.

– Только мне полтретьего на тренировку надо будет идти.

– Без проблем, как будет пора, просто вставай и уходи. Так, – обратилась я ко всем, – давайте начнём занятие, – мальчишки оторвались от мобильных телефонов и обернулись ко мне, – раз уж тут собрались люди, которым действительно нужна физика, я тоже не буду халявничать, и постараюсь вас чему-нибудь научить. Начинать факультатив мы будем после звонка на седьмой урок, т.е. в 13:55, и заканчивать в три часа, таким образом, длительность занятия составит один час и пять минут, но думаю, что пять минут как раз уйдут на всякие хождения… но если хотите, давайте заканчивать без пяти три… как хотите?

Пацаны начали бормотать что-то невразумительное, а Юля сказала:

– Да нет, давайте в три… лучше побольше позанимаемся…

– Ну что, все согласны? Заканчиваем в три?

Все закивали головами.

– Хорошо, с этим разобрались… так, конечно же, основное, что мы будем делать – это решать задачи, готовиться к ЕГЭ… если хотите, можем иногда проводить опыты – количество часов вашего курса не позволяет вместить весь объём лабораторных работ, а там есть очень интересные… Ну, чего вы так приуныли? – обратилась я к явно заскучавшим ребятам, – не бойтесь, ничего страшного делать не заставлю, будем только собирать схемы и снимать показания, без всяких выводов – сама их терпеть не могу… Но это, опять же, по вашему желанию, я вам буду предлагать, и если вы согласны – я всё подготавливаю и через неделю мы проводим лабораторную, если нет – просто решаем задачи. Я вам буду давать задания из ЕГЭ, под всеми буквами – А, В и С. Но если кому-то С не нужно, вы мне сразу скажите, зачем я вас буду лишней информацией загружать. Да, и по всем вопросам не стесняйтесь обращаться ко мне, я понимаю, что у вас у всех есть репетиторы – без этого сейчас никак, ну вот если вам задают какую-нибудь сложную задачу, которую у вас не получается решить – приносите, будем думать вместе, другим, я думаю, тоже будет интересно… Вопросы есть?

Ребята покачали головами.

– Ну, тогда давайте приступим к практической части факультатива…

Я честно пыталась выполнять своё решение как можно меньше пересекаться с Юлей. Вообще ограничила перемещение по школе траекторией от моего кабинета до кабинета истории. Для этого мне нужно было подняться на этаж выше и пройти прямо по коридору метров двадцать. Ходила я по этому пути начиная с перемены между пятым и шестым уроком, а до этого старалась вообще не вылезать из кабинета – только в столовую и по срочным делам. Но стала вдруг замечать, что как только пойду к историку, по пути всё время встречаю Юлю, обычно, на третьем этаже. Как хороший классный руководитель, положила под стекло на столе рядом с моим расписанием расписание моего класса. Иногда, конечно, да – у них там кабинеты иностранного прямо по коридору (кстати, посмотреть в журнале, какой язык она изучает). Но, хоть убей, не понимаю, что ей делать на третьем этаже, если у них предыдущий урок был на втором, а следующий будет на первом, причём оба – на другой стороне (школа разделена на две части находящимися в центре раздевалками, спортивными и актовым залами соответственно на первом, втором и третьем этажах). Гуляет она там, что ли? Или в туалете курит? У нас как раз на третьем этаже женский туалет весь прокуренный вдрызг. Дежурных, разумеется, заставляют следить, даже на уроках, но что могут какие-нибудь девятиклассники одиннадцатому классу сделать. Только если дежурного учителя позовут – тот, конечно, по шее даст, но кому нарываться захочется? Ну а свои же, из параллели – те уж точно не заложат. Хотя Юля вроде не курит, по крайней мере от неё не пахнет… но запах это такой показатель… ненадёжный… В конце концов, какое мне-то дело? Я со своей стороны всё делаю… а остальное от меня уже не зависит…

Однажды выходя от Сергея Петровича в середине седьмого урока, увидела в коридоре одиноко стоящую у окна Юлю. Весело сказала:

– Привет!

– Здравствуйте.

– И что мы тут делаем?

– Да так… стою…

– Опять ключи забыла?

– Да нет… ключи на месте… просто что-то домой идти не хочется.

– Бывает! – ответила я и пошла вниз на факультатив к десятому классу.