Текст книги "Строптивая попаданка для лорда Протектора (СИ)"

Автор книги: Юлиана Григорьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 30

Давит, давит, давит.

Что-то безумно давит мне на грудь, мешая дышать, не позволяя сделать ни единого вздоха.

Через время, показавшееся мне вечностью, я чувствую будто по моим венам что-то течёт, даря парящее ощущение свободы.

Такой чистой и лёгкой, что меня накрывают ранее незнакомые яркие эмоции и я чувствую всепоглощающую радость.

Я всё ещё не могу дышать, но как будто мне это больше и не нужно. Как будто больше не воздух даёт мне жизнь, а нечто другое.

Совершенно чужое и при этом такое родное и близкое.

Но я не успеваю насладится этим новым ощущением, как внезапный лёгкий разряд проходит по моему телу. Ещё один. И ещё. Я начинаю понемногу чувствовать своё тело. Это не больно и не приятно, это как-то… щекотно. Каждый новый разряд бьет по мне сильнее предыдущего. Со временем ощущения становятся ярче.

И через некоторое время ощущение щекотки становится каким-то жгучими, а я понимаю, что скоро не выдержу.

Это чувство нарастает, превращаясь в пытку, от которой я не могу сбежать.

Я пытаюсь что-то сделать, но не могу. Не выходит. Пытаюсь сконцентрироваться, но ничего не получается.

– Иди на мой голос, Вера, – слышится мне.

Надеюсь, я не умерла?

– Слушай мой голос, потянись к нему, я вытащу тебя.

Пытаюсь тянуться, но новый разряд вновь оставляет меня оглушенной болью.

Внезапно чувствую какое-то охлаждающее прикосновение. Прикосновение чего-то раненого, одинокого и теплого. Мне становится так грустно. А в следующий момент это прикосновение будто перерастает в тиски. Меня словно хватают за шкирку и выдергивают из этого состояния.

Я открываю глаза, сидя в какой-то спальне на кровати и чувствую, как от крика у меня заложило уши.

И только благодаря резко засаднившему горлу я понимаю, что это был мой крик.

– Я жива, – хриплю я.

Я пытаюсь откашляться, но это только сильнее ранит горло.

– Живы, леди Фордж, – подтверждает мужской голос.

Я поворачиваю голову на этот голос и вижу взрослого седовласого мужчину в строгом светлом костюме. Позади него в кресле сидит напряженный Деклан.

– Где Роберт? – еле слышно шепчу я.

Деклан кивает головой и я поворачиваю голову направо.

Роберт лежит рядом со мной на постели. Бледный, исхудавший, с сильнейшими тенями под глазами. Кажется, что он совсем не дышит.

Я тяну к нему руку, проверяю пульс.

Слабый, очень слабый.

Пытаюсь спросить “Что с ним?”, но горло охватывает спазм и голос мне не поддается.

– Выпейте, – незнакомый мужчина протягивает мне стакан с какой-то голубоватой жидкостью.

Я смотрю на Деклана с вопросом и он кивает.

Беру стакан и жадно его осушаю, хоть в нём и невероятно приторная гадость.

Голова немного кружится и стакан выпадает из моих рук, звонко разбиваясь об пол.

Деклан сразу же подрывается с кресла ко мне, но мужчина останавливает его.

– Всё в порядке, не переживайте.

– Думаю, вы понимаете, что в данной ситуации это невозможно, – сухо отвечает Деклан.

Мужчина бросает взгляд на Роберта. И я тоже вновь смотрю на него.

Головокружение прошло и я понемногу начинаю чувствовать прилив сил. Горло больше не болит и я снова решаюсь задать волнующий меня вопрос.

– Что с Робертом?

Мужчины переглядываются.

– Я объясню тебе позже, – обещает Деклан. – Лучше скажи, тебе давали какое-то зелье, как только ты появилась в этом мире?

Я хмурюсь, пытаясь вспомнить тот день.

– Тот огромный мужчина – Уклос, кажется, – что-то пытался влить мне в горло, но он так и не сказал, что это, поэтому я просто притворилась, что выпила.

Деклан прикрывает глаза рукой.

– Мистер Дорв, – Деклан встаёт и подходит к мужчине. – Спасибо за вашу помощь, сегодня мы сами разберемся, в какое время вы прибудете завтра?

Мужчина немного растерянно смотрит.

– Завтра я буду сразу же после обеда, лорд Роуз, если вы не возражаете.

– Будем вас ждать, – Деклан подходит к двери и открывает её. – Попросить вас проводить?

– Не стоит. Доброго вечера, лорд Роуз, леди Фордж.

Мужчина слегка кланяется и уходит, а Деклан закрывает за ним дверь и смотрит прямо на меня.

– Деклан, скажи наконец, что происходит, – взволнованно прошу я.

– То зелье, что ты не выпила, даётся всем иномирцам, чтобы защитить их от магии.

– В каком смысле “защитить”?

– Ты жила в мире без магии, насколько я понимаю.

Я недоуменно киваю.

– Твоя магическая искра спала, поскольку мир вокруг был совершенно не магический, – вздыхает он. – Как бы тебе объяснить.

Он задумчиво хмурит брови и подходит к кровати.

– Роб говорил, что шросы надевали на тебя артефакт, подавляющий магию. Правильнее сказать, что он подавляет не магию внутри тебя, а твою возможность брать и управлять магией этого мира. Вот и твой мир был как этот артефакт. А здесь же магия повсюду, поэтому она реагировала на твою искру. Поскольку у тебя большой магический потенциал, то и магия к тебе буквально липнет.

– Но что тогда со мной произошло?

– То зелье частично блокирует силу, давая телу и искре подстроиться под новый мир. Ты должна была постепенно входить в контакт с магией, а у тебя вышло всё наоборот. Судя по словам мистера Дорва, когда ты перенеслась от Роба, твоя искра иссякла, это чудо, что ты не погибла, что магия тогда не сожгла тебя саму.

Я пытаюсь понять, что он говорит, но мне это сложно даётся.

Деклан проходит и садится обратно в кресло.

– Это я виноват, надо было сразу заподозрить неладное, когда ты смогла переместиться так далеко, – он откидывает голову на спинку кресла и его лицо искажает гримаса боли.

– Так что со мной случилось? – пытаюсь добиться ясности я. – Что с Робертом? Почему он спит и выглядит таким измученным.

– О, это целая история, – с злой насмешкой говорит он.

– Расскажи кратко, пожалуйста, не томи, я больше не могу ждать, мне необходимо знать, что с ним.

Он хмыкает с усмешкой и мне она совсем не нравится. С каждым мгновением струна напряжения натягивается во мне всё сильнее.

– Когда я проверял твои магические потоки, чтобы понять, насколько ты готова к магии, то твоя искра не выдержала. Магия начала с безумной силой её атаковать, сжигать твои потоки и твою жизненную энергию. Я поместил тебя в стазис, но ничего не помогало. Прошло около двух недель прежде чем мистер Дорв наконец-то стабилизировал твоё состояние и дело оставалось за тобой. Ты должна была справиться с магией, принять её, стать с ней одним целым, но у тебя не получалось и этот чертов некромант решил тебя спасти.

– Он что меня воскресил?

– Воскресить можно только мертвеца, Вера, – хмыкает Деклан. – Он рискнул и объединил ваши души, чтобы помочь тебе. Я говорил ему, что это безумие, но он оказался прав. Как всегда всемогущий Роберт Фордж оказался прав.

Голос Деклана как будто дрожит от злобы и он тяжело дышит.

– Ну, что же, ты здесь, значит, он справился.

Я отчетливо вижу ту боль и страх, что Деклан скрывает за своей маской злобы и не могу сдержать слёз.

– Он… он умрет? – я снова дрожу и мне требуется огромное количество сил, чтобы задать этот вопрос.

Лицо Деклана темнеет и превращается в жесткую маску.

Он встаёт, берет какие-то бумаги с небольшого столика у кресла и подходит ко мне.

– Подпиши, – он протягивает мне бумаги.

Я недоуменно на него смотрю, всё расплывается перед глазами из-за слёз.

– Почему ты молчишь? – не сдерживаясь, кричу я, резко вставая с кровати. – Зачем ты суешь мне какие-то бумаги? Ответь мне, что с ним! Сейчас же, Деклан, иначе я за себя не ручаюсь.

Моё сердце бешено колотится и на моих руках загорается огонь.

Деклан устало на меня смотрит, кладет бумаги на тумбочку возле кровати и направляется к двери.

– Роб оставил всё своё имущество тебе, – сообщает он, оборачиваясь у двери, но не смотря на меня. – Твоя подпись всего лишь формальность.

– Ты хочешь сказать, что он никогда не очнется? – отказываясь принимать происходящее, произношу я.

Деклан молчит, смотря в одну точку.

– Скажи мне, что есть шанс его спасти! – кричу я, пытаясь привести его в чувства.

Деклан резко разворачивается и яростно на меня смотрит. Его зрачок вытягивается, а на руках появляются когти.

Наверное, стоило бы испугаться, но мне всё равно, даже если он решит меня убить.

Внутри мне кажется, что я умираю прямо сейчас.

Получается, он спас меня, чтобы обречь мою жизнь на страдания?

А у меня он не захотел поинтересоваться, нужна ли мне такая жизнь?

– Он должен был очнуться вместе с тобой. Как видишь, этого не произошло. Поэтому нам остается только верить и ждать.

– Но ты уже не веришь, так?

Деклан вздыхает и снова возвращает себе полностью человеческую сущность.

– Больше всего на свете я надеюсь, что неправ. Но ты права, я не верю.

– Ты сам сказал, что он никогда не ошибается! – хватаюсь за призрачную соломинку я. – Может ему нужно просто больше времени! Не ставь на нём крест. Пока мы ждем его возвращения, давай вернемся к твоему плану, нужно начать следить за Надин Ферре. Тогда нам не придется врать Роберту, а когда он очнется, то может у нас уже будет какая-то информация.

Я успокаиваю саму себя. Мне кажется, что найти себе занятие, пока не поправится Роберт самое верное решение. Нужно отвлечься и сейчас предложение Деклана кажется мне особенно подходящим. Да и может он очнется уже утром, а Деклан зря драматизирует?

– Мне всё равно, Вера, – отводит взгляд он. – Если он умрет, то пусть хоть весь этот мир сдохнет с каждым из Протекторов. Он – моя единственная семья. И мой единственный друг. Единственный человек, благодаря которому мир казался не таким уж невыносимым. Мне плевать на все интриги и на все заговоры. Будет война – я приму бой и буду стоять до конца. Нет, я буду и дальше держать завесу. Мне всё равно, понимаешь?

Он открывает дверь, но останавливается.

– Ты можешь заниматься чем хочешь, Вера. Ты теперь безумно богатая женщина. Я прошу тебя лишь об одном. Не рискуй своей жизнью, иначе все старания моего друга будут напрасны.

Деклан выходит, громко хлопая дверью.

Я смотрю на неё, тяжело дыша.

Разве это всё возможно?

Это точно реальность?

Почему только обретя, я должна его терять?

Я разворачиваюсь к Роберту, ложусь на кровать и устраиваюсь у него на плече, переплетая свою ладонь с его.

– Спасибо, что спас меня, – шепчу я. – Но я не понимаю, зачем мне это всё без тебя. И я не знаю, как управлять целым замком. Я же совсем ничего не знаю. Я столького не знаю о тебе. Какой твой любимый цвет? А блюдо? Ты любишь море? Я вот люблю, хоть и никогда на нём не была, но всю жизнь мечтала. И абсолютно не умею плавать. А ты?

Я вздыхаю и прикрываю глаза, чувствуя, как рубашка под моей щекой становится мокрой от слёз.

– Ты просто обязан вернуться и рассказать мне всё о себе, понимаешь? У нас вообще-то медовый месяц. Вернись ко мне, слышишь? Хоть ты ужасно упрямый, но я уверена, что мы сможем с тобой договориться обо всём по одной простой причине. Я тебя люблю. И пусть ты не скажешь мне сейчас этого в ответ, твой поступок говорит громче слов. Мама всегда говорила, что надо смотреть на поступки мужчин, а не на слова. Но эти заветные слова я бы всё равно хотела услышать от тебя. Поэтому ты вернись, обязательно вернись. Я буду ждать. Столько, сколько потребуется.

***

Неделю спустя.

Я нервно тереблю юбку светлого платья. Оно мне безумно идет, как и мой макияж, с которым я практически не похожа на саму себя.

Поднимаюсь по ступенькам огромного особняка и стучу металлическим кольцом по двери.

Дверь открывает полноватая статная женщина лет пятидесяти.

– Добрый день. Что вы хотели? – со сдержанной улыбкой спрашивает она.

Я мило ей улыбаюсь, надеясь сразу завоевать расположение.

– Добрый день. Меня ждёт ваша экономка. Я – новая горничная госпожи Ферре.

Глава 31

– Девушки, сегодня подошел к концу первый этап отбора, – строго чеканит сухая пожилая женщина. – К сожалению, далеко не все из вас смогли подтвердить свою квалификацию, поэтому на следующий этап проходят Фелиция, Марша и Эмили.

Женщина кидает на меня острый взгляд и я стойко его выдерживаю, чем в очередной раз, уверена, её бешу.

Экономка Мари Бауз невзлюбила меня с первого взгляда. Может чувствует, что у меня есть скрытые мотивы?

Но всё же меня – Эмили Райс – не отсеивают, как остальных семерых девушек, стоящих сейчас со мной в одном ряду.

Мы с Маршей и Фелицией делаем реверанс и благодарим мисс Бауз.

Очень неожиданно, что отсеили столько людей, хотя ещё должно быть два этапа.

Мне же лучше.

Необходимо как можно скорее исследовать весь дом, а это практически невозможно сделать, когда здесь постоянно огромный штат прислуги.

Теперь, надеюсь, я смогу продвинуться в своих поисках, потому что за первую неделю этого этапа я не узнала ничего.

Семь отсеянных девушек уходят и я подбадривающе улыбаюсь некоторым из них. Очень милые девушки, чистые и открытые, но они бы здесь просто не выжили.

Мисс Бауз совсем не душка.

Она всё время пытается нас всех натравить друг на друга и некоторые на это ведуться.

Мисс Бауз громко хлопает ладонями, привлекая внимание.

– Итак, распределяем дела на сегодня.

Я молюсь про себя, чтобы меня оставили убираться в доме.

– Фелиция и Эмили едут с госпожой Ферре, а Марша занимается уборкой и ужином с другими горничными.

Я пытаюсь не показывать своего разочарования, но, судя по легкой ухмылке мисс Бауз, у меня это выходит плохо.

Неужели она о чем-то догадывается?

Через полчаса ожидания, к нам спускается Надин Ферре. Статная темноволосая женщина, как всегда одетая в алое платье.

За всё время здесь я ни разу не видела её в другом цвете.

Она кивком головы подзывает нас. Я подношу и помогаю надеть ей пальто. Фелиция поправляет прическу и мы все вместе рассаживаемся по каретам.

Через полчаса мы проезжаем высокий кованый забор и оказываемся во дворе двухэтажного небольшого особняка из красного камня.

Спешим выйти и помочь госпоже Ферре.

В доме не оказывается дворецкого или какой-либо прислуги. Фелиция открывает дверь, а Надин бросает мне своё пальто.

– Через полчаса в гостиной должны быть чай и закуски на десять человек.

– А какие вы бы хотели закуски? – сразу же спрашивает Фелиция.

Надин кидает на неё нечитаемый взгляд, разворачивается и, покачивая бедрами, устремляется по лестнице наверх.

Ну, что же, будем думать сами.

Мы быстро находим кухню и приступаем к готовке.

Мы уже проходим с подносами через холл, когда внезапно открывается входная дверь и одна за одной заходят девушки и взрослые женщины.

Я стою, не шевелясь, не представляя, что мне делать.

Мой взгляд прикован к Миранде и Селии, которые сейчас вместе с другими вошли в этот дом.

Моё тело немеет от страха. Чувствую, как от нервов потеют ладони.

Никогда не была хорошей актрисой и поэтому чувствую себя сейчас в очень шатком положении.

Что если меня недостаточно преобразили и они меня сейчас узнают?

Весь план полетит к чертям, а я ведь до сих пор ничего не узнала!

– Чего застыли? – строго обращается к нам одна из женщин постарше. – Я что сама должна снимать своё пальто?

Мы переглядываемся с Фелицией, не зная, что делать.

– Поставь свой поднос на стол, – говорит она, видя мою растерянность, и показывает мне на низкий столик с цветами. – Помоги им, а я пока отнесу и тоже приду.

Я киваю и на негнущихся ногах иду к этим женщинам.

Выбиваю пару прядей из своей прически, пытаясь хоть немного прикрыть лицо.

Забираю у всех по очереди верхнюю одежду и когда дело доходит до Миранды, то отмечаю, что она очень задумчива и совсем на меня не смотрит.

Селия тоже не обращает на меня внимания, просто бросает одежду Фелиции в руки, как только та подходит.

В моей голове появляется просто уйма вопросов.

Селия и Миранда знакомы?

Как они связаны с Надин?

И зачем они все здесь собрались?

Женщины рассаживаются в гостиной в ожидании Надин, а мы подаем закуски и чай.

– Кто это? – слышу я вопрос одной из женщин.

– Может новые претендентки, – предполагает другая и я замечаю её взгляд, направленный на нас.

С чего вдруг их интересуют горничные?

– Милочка, кто ваш отец? – спрашивает Фелицию одна из женщин.

Фелиция растерянно оглядывается, не сразу понимая, что обращаются к ней.

– Мой отец пекарь, госпожа.

Женщина хмыкает в ответ.

– Значит это просто обслуга.

Двери внезапно раскрываются, громко ударяясь об стену.

Надин молча входит в гостиную и все женщины встают, почтительно ей кланясь.

Да что здесь происходит?

Надин указывает нам кивком головы на дверь и мы спешим удалиться.

Мы выходим и закрываем за собой двери.

Мне безумно хочется подслушать, но присутствие Фелиции определенно мешает.

– Пойдем на кухню? – предлагает она.

– Пойдем, – соглашаюсь я, смотря на дверь, прикусив губу.

– Ты знаешь, что это за место? – спрашиваю я, как только мы садимся за стол.

– Не знаю, – безразлично пожимает она плечами. – Наверное, дом для свиданий с лордом Протектором.

– С чего ты так решила? – хмурюсь я.

– Я уже ездила с ней сюда и видела тогда здесь лорда Форджа.

– Странно, зачем им отдельный дом для встреч.

– У богатых свои причуды.

– А ты знаешь, кто эти женщины?

Фелиция ошарашенно на меня смотрит, а затем заливается хохотом.

– Что смешного? – недоумеваю я.

– Слушай, хватит дурочкой прикидываться, как будто не знала, куда шла. К Надин Ферре все девушки приходят за одним. Так что свои сказки оставь для наивных глупышек.

– И зачем же? – совсем уже растерянно смотрю на неё я, чувствуя себя какой-то идиоткой.

Она говорит так, будто я не знаю элементарные вещи, но я совершенно не понимаю, к чему она клонит.

– Чтобы стать любовницей, – закатывая глаза, отвечает Фелиция.

– Чьей любовницей?

– Слушай, ты что правда не в курсе? – хмурится она. – Она находит девушек для магов и Протекторов.

– Так вы все приходите к ней на работу в надежде стать любовницей Протектора? – в шоке уточняю я.

– Ты что, для Протекторов готовят только аристократок. Мне бы хотя бы средненького мага.

– Готовят? Это как?

– Ну, учат, наверное, соблазнять, влюбять в себя, манипулировать. Мне откуда знать.

– Так все эти женщины в гостиной это любовницы Протекторов?

– Не знаю, может быть и не их, какая разница, главное, что они уже устроились хорошо в жизни, я тоже так хочу.

– Быть чьей-то любовницей?

– Именно.

– Но зачем?

Фелиция окидывает меня раздраженным взглядом.

– Мне правда надо рассказывать, зачем мне сытая жизни с богатым и властным мужчиной под боком?

– Но быть любовницей это… неправильно.

– У всех свои разные “правильно” и “неправильно”. Как по мне неправильно выходить замуж за бедняка и всю жизнь считать копейки.

Я не знаю, что ответить.

Перевожу взгляд на окно и пью свой остывший чай, пытаясь осмыслить то, что только что узнала.

Только вот я совсем не пойму, может ли мне эта информация как-то помочь?

Внезапно я вижу в окне Миранду, выбегающую из дома. У неё подворачивается нога и она падает. Я резко встаю, чтобы ей помочь, но она быстро поднимается и, хромая, спешит у воротам.

Почему она убегает?

Через пару часов Надин находит нас, приказывает убраться и через полчаса быть готовыми к отъезду.

Когда мы, заканчивая уборку, идём на кухню мимо холла, то неожиданно встречаем Дэвида Форджа.

По телу сразу проходит дрожь от раздражения и ненависти. Наше личное знакомство две недели назад до сих пор меня не отпускает.

До меня долетают непонятные обрывки его фраз.

– Это хорошая новость, – сдержанно отвечает ему Надин, а затем оборачивается к нам. – Накройте ужин в кабинете на втором этаже на троих и обязательно захватите из погреба бутылку вина.

Мы недоуменно смотрит друг на друга с Фелицией.

Почему на троих?

Я иду снова готовить, а Фелиция отправляется в погреб.

Когда мы с Фелицией подходим к кабинету с подносами в руках, то меня неожиданно останавливает знакомый голос, исходящий из кабинета.

– Как ты посмел так рисковать собой? – зло спрашивает Дэвид Фордж.

– Если бы я не рискнул, то лишился бы единственной возможности продолжить род Форджей, отец, – звучит голос, по которому я так скучала.

Фелиция открывает дверь и мой мир останавливается на мгновение.

Я больше не вижу ничего, кроме Роберта, сидящего в кресле.

Сердце пропускает удар и я чувствую, что сейчас готова забыть про всю конспирацию из-за нахлынувших чувств, в которых я, кажется, сейчас задохнусь.

Он жив!

Он очнулся!

Значит жертва Деклана была не напрасна!

Тиски, в которых я жила последние две недели как будто понемногу разжимаются.

Я вновь могу дышать полной грудью.

Руки подрагивают и я второй раз день боюсь выронить поднос.

Фелиция шикает на меня, видя, что я застыла и я делаю шаг вперед, неотрывно смотря на Роберта и внезапно спотыкаясь о ковёр.

Роберт поворачивает голову и смотрит на меня, лёгким пассом руки удерживая мой поднос со всем содержимым в воздухе.

Через пару секунд меня будто плетью бьёт осознание, что в его взгляде только полнейшее равнодушие.

Это из-за макияжа?

Он тоже не узнал меня?

Или же его чувства ко мне изменились?

Фелиция вновь меня тормошит и я собираю всю зависшую в воздухе посуду и накрываю на стол.

Гнетуемая страшными предположениями, я боюсь смотреть на Роберта, чтобы вновь не встретить этот отрешенный равнодушный взгляд.

Мы выходим из кабинета и я растерянно неспешным шагом иду на кухню. Фелиция уже ушла вперед, так что я спокойно предаюсь своим мыслям.

Мог ли он меня разлюбить?

По сути он был на границе жизни и смерти. Могло ли это как-то повлиять на его чувства?

А может ли быть такое, что он никогда и не любил?

Ведь вся моя уверенность в его чувствах основана лишь на моих предположениях после слов Деклана и поступков самого Роберта.

Но что если та причина, что он назвал отцу и есть настоящая, а я всё себе придумала?

Это его настоящие мысли или просто ответ для отца?

Но я не успеваю это обдумать, как сильная рука хватает меня за плечо и втягивает в нишу.

Я оказываюсь прижата к стене, а надо мной нависает Роберт.

– Я так скучал, – шепчет он мне на ухо.

Моё сердце заходится, тело накрывает трепет и через мгновение я ощущаю на своих губах такой долгожданный поцелуй.