Текст книги "Призрачный Мир (СИ)"

Автор книги: Йоханнес Луми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5.

За ужином ко мне подсел Василий.

– Слышь Костя, тебя тут какой-то хрен спрашивал.

– Какой хрен? – насторожился я.

– Да не понятно, не русский, точно, говорит с акцентом. Но белый.

– Чего хотел? – прикрыл я глаза, делая вид, что цежу пиво из кружки, а сам лихорадочно просчитывал варианты. "Белый не русский" это значит из Западных королевств. Зачем? Прознал, кто я? Инквизитор? Или королевский инспектор? По телу пробежал холодок. Бежать? Куда? На Север? Там тоже фронтир, только там сплошная война с ушкуйниками. Юг? Исключено! Там больше людей с Запада, могут и вычислить. Если уж здесь нашли.

– Говорит, дело к тебе, заказ есть, – ответил Василий.

Заказ? Заказы старателям иногда подкидывали. То редкого гада добыть, то яиц тритона в питомник кому-то. Но у меня не было репутации удачливого старателя или великого охотника. Я был одним из многих, серая масса, тихий и не заметный. Самым большим моим достижением было то, что я уцелел при нападении тритонов, когда погибли мои спутники. И груз остался в лодке, что позволило мне забрать полноценную треть, а не треть от половины, как раньше. Именно на таких условиях я тогда работал.

– О, а вот и он, – прошептал Василий, вставая и с непринуждённым видом отправляясь на кухню.

Я сидел на своём обычном месте, за столиком на двоих, так, чтобы видеть всех входящих и иметь возможность, если что, слинять через кухню. К осторожности меня приучил Хуан. В первые годы наших скитаний я не придавал скрытности такого значения, просто следовал за ним и всё, но потом, особенно оставшись один, оценил его уроки. Василий никак, ни кивком, ни пальцем не указал на этого человека, и всё же только одного вошедшего он мог иметь в виду. Слишком цивильной была его одежда, да и лицо ещё хранило остатки загара, здесь у нас с солнечными днями напряжёнка. Среднего роста, худощавый, не аристократичный, скорее интеллигентный, похож на учёного или преподавателя, я бы так сказал. На поясе простой длинный охотничий нож – оружие чтобы отбиться в пьяной драке или отрезать кусок мяса. А вот двое мордоворотов за ним, это уже серьёзно. Охрана, причём не из местных, хотя и одеты почти как старатели. Почти. Обоим за тридцать, высокие, не сильно плечистые, такие люди часто обладают звериной грацией. И такими же повадками. Черноволосые и чернобородые, и бороды, скажем так, не местного фасона. Не из Кордобы или соседних королевств, это точно, я помню, как выглядят мои соотечественники. Кто? Германцы? Возможно. У обоих на поясах револьверы, и короткие двустволки 10 калибра, копия как у меня, в руках. То есть, лицензированные охранники. Да ты, друг мой, важная шишка! Носить длинноствольное оружие в границах города можно только пограничной страже, военным и вот таким официальным наёмникам. Исключительно для чьей-нибудь защиты. Прочие могут держать оружие дома, причём комната, в котором я живу, вполне подходит под это определение. И если ко мне ночью вломятся, то я могу смело палить из всех стволов. А вот в обеденном зале кого-то грохнуть из обреза имеет право только Василий – его личный кабак потому что. Ножи, правда, за оружие не считаются, а револьвер есть не у каждого, поэтому львиная доля убийств в Клоаке происходит именно посредством этих орудий.

Кто же ты, урод? Я всё ещё делал вид, что ем, а сам прикидывал варианты. И по всему выходило – бежать мне некуда. Охотник за головами? Возможно, но тогда за мою голову должно быть назначено поистине королевское вознаграждение. Длинная, суровая и "волосатая", как здесь говорят, рука закона в Клоаку дотягивалась редко. Нужно быть уж совсем законченной мразью или настоящим государственным преступником, чтобы люди пришли ускорить твою и без того неизбежную кончину. К тому же хэдхантер, будь у него хоть титановые тестикулы, и хоть сто лицензий, оружие может применить только для защиты. То есть нельзя войти в кабак, достать ствол и заявить – Данила Ухорез, мёртвый или живой ты пойдёшь со мной! По меньшей мере, выкинут, надавав пинков и отняв пистолет. Так что если и ловить какого-нибудь мерзавца, то за границей города, которая проходит в аккурат по городской ограде – медленно гниющему частоколу из брёвен. Тогда кто же ты?

Незнакомец разглядел меня в полумраке, кивнул головой, видимо удовлетворённый, и направился к столу. Я усилием воли расслабился – прямо сейчас моей жизни ничего не угрожало.

– Константин? – улыбнулся незнакомец.

Мордовороты, кстати, прошли к стойке, где нашлась пара свободных табуретов.

– Кто спрашивает? – буркнул я.

– Меня зовут Йозеф Кшетинский, – протянул он ладонь.

– И? – я уставился на ладонь, словно впервые видел такой жест.

"Поляк, почти угадал!" – и всё же было немного досадно, что почти.

– А, понимаю, – поляк смутился, – не доверяете незнакомцам?

– Да я и знакомцам не доверяю, – с вызовом ответил я и вперил взор своего единственного глаза в его светло-серые очи.

– Возможно, вы неверно истолковали мои намерения, – заёрзал Кшетинский.

– Что будете заказывать, господин? – появилась у столика Милка.

– Ничего, спасибо.

Говорил он по-русски почти без акцента и всё же, как и я до сих пор, не избавился от влияния родного языка. И ещё он был невежливым, или слишком мало пробыл здесь. По неписаным правилам в таверну приходят есть и пить. Если у тебя дела, то решай их в другом месте, контору заведи, например. А уж если хочешь лясы точить, то изволь хоть что-то заказать у хозяина.

– Господин будет пиво и копчёного налима, – я не отрывал взгляд от лица поляка, по которому пробежала тень.

Что, не нравится?

– А вы, господин? – пропищала Милка.

– А я, – я оторвал, наконец, взгляд, от лица Йозефа, – ещё пива.

– Хорошо, господа, – Милка присела и убежала.

Надо бы у Василия спросить, откуда у девушки синяк на левой скуле. Насколько я знаю, среди старателей уже прошёл слух, что Милка моя. Это не значит, что она не окажется в чьей-то постели, пока меня нет, но вот обижать девушку – это уже как бы мне вызов. Ладно, разберусь.

– Слушаю тебя внимательно, Йозеф Кшетинский, – я отставил в сторону тарелку.

– Э-э, а мы могли бы поговорить где-нибудь в менее людном месте?

Тревожные колокольчики в моей голове надрывались вовсю. Сколько я смогу безвылазно просидеть в свой комнате? Месяца два, если экономить на еде. А потом? Вряд ли они настолько глупы, чтобы ломиться ко мне. А если? Заманить его и грохнуть? Закон будет на моей стороне. Ладно, посмотрим, что ты за каброн (Cabron – исп. козёл, мудак).

– Нет, – ответил я, снова бросая вызов, – мы будем говорить здесь.

– Э-э, хорошо, – не принял вызова Йозеф, – я собственно, хотел предложить вам работу.

– Не интересно, – тут же оборвал я.

– Но, вы же даже не выслушали!

– В любом случае, не интересно. У меня уже есть контракт, – соврал я не моргнув глазом.

– О! Но..., – Кшетинский задумался, – может быть, вы всё же выслушаете?

– Только быстро, у меня ещё дела, – снова солгал я.

– Хорошо, я вас не задержу, – поляк с подозрением уставился на тарелку с кусками рыбы, которую выставила на стол Милка.

– Попробуйте, это вкусно, – посоветовал я, ухмыльнувшись.

Налима Меланья, одна из жён Василия, и впрямь готовила отменно.

– Вот что я хотел вам предложить, – Йозеф отложил вилку и забегал глазами по столу.

Я с изумлением понял, что он ищет салфетку. Ха! Насколько я понял здешние нравы – люди считаю таковыми руки, рукава, отвороты одежды и занавески на окнах. Именно поэтому на окнах таверны занавесок не было.

– Вы же старатель, так? Причём, насколько я выяснил – одиночка? – Йозеф нашёл выход из затруднительной ситуации – извлёк из кармана носовой платок.

– И? – намекнул я, что прописные истины про меня не требуют подтверждений.

– Скажите, – словно на что-то решившись, продолжил поляк, – вам в ваших поисках не попадались вот такие вещи? Он вынул из кармана странную штуковину – пластиковый прямоугольник длиной примерно пять сантиметров и шириной полтора. Один конец его был плавно закруглён, а из второго торчал тонкий металлический отросток, примерно сантиметр на полтора. Самое интересное, что такие вещи я уже видел, причём недавно, в рюкзаке убиенного негра Удо. Не именно эту, но с похожими отростками. Одна вообще была, почему то, в виде маленького вентиля.

– Что это? – спросил я, решив вытянуть из собеседника по максимуму.

– Это..., – Йозеф проглотил кусочек налима и запил его пивом. Глаза его округлились, и он удовлетворённо кивнул. Ещё бы, пиво Василий варил сам, и это было очень не плохое пиво, а пива испробовал я не мало. Просто за пределы таверны его пиво выходило только, скажем так, в переработанном организмом виде. Так что если Кшетинский здесь впервые, то его удивление понятно. Он обернулся к своим телохранителям и указал пальцем на кружку – типа, возьмите и себе. Мордовороты дружно салютанули зажатыми в кулаках ёмкостями – уже!

– Удивительно! В такой дыре и такое пиво!

– Василий варит, – сделал я рекламу хозяину.

– Потрясающе! А можно взять на вынос? – спросил он.

– Почему нет? – пожал я плечами.

– Отлично! – он вдруг щёлкнул тонкими ухоженными пальцами, – итак, Константин! Это – технологический артефакт ушедшей эпохи. Скажу сразу, драгоценных металлов здесь нет и деталью машин такие вещи не являются. Просто они, скажем так, имеют ценность для определённых... коллекционеров. И если вам где-нибудь попадётся подобная вещица, а так же другие, со списком я бы вас ознакомил, то я готов платить за них неплохие деньги. Да, и сразу же развею все сомнения – всё это, разумеется, вполне легально.

– Насколько неплохие? – поинтересовался я.

– Те есть, вы готовы взяться за работу?

– Я этого не говорил.

– Как это не говорили? Вы только что поинтересовались, сколько стоит принести подобный артефакт. Это уже обсуждение условий.

Дьявол, да он, похоже, стряпчий или законник, из тех, что пудрят людям мозги контрактами, а потом утверждают, что вот здесь, мелкими буквами, написано, что вы должны работать бесплатно.

– Хорошо, хорошо, шучу! – примирительно поднял он руки вверх.

– Так сколько?

– Константин! – Йозеф допил пиво и с грустью уставился в пустую кружку.

– Я сейчас вернусь, заодно закажу вам пива, если хотите, – мне нужно было в уборную, заодно проверю, действительно ли он скупщик этого хлама.

– О, да, если можно!

В таверне уже не было свободных столиков, народ гудел по поводу дикарей, приезда инспектора и вероятной кампании. Слухи разнеслась быстро, а где это не обсудить как не в самом любимом среди старателей кабаке города.

– Василий, пару пива нам сделай, – попросил я, проходя мимо стойки. Одна из привилегий постояльцев – можно пользоваться местным сортиром. Остальные – до ветру!

– Сделаем, видишь, запара! – в глазах у него сверкали монеты, – Милка принесёт.

– Откуда у неё, кстати? – я показал себе на скулу.

Василий пожал плечами.

– Спрошу, если надо.

– Надо!

Кабатчик кивнул. Знает, chel'ma, что это дополнительный способ привязать клиента, тем более такого не проблемного как я. Всё денежка лишняя капает. И девка под присмотром.

Когда я вернулся, пиво уже ждало меня.

– Итак, Константин, вернёмся к нашим баранам?

– Вернёмся.

– Значит, вы не против приносить мне подобные вещицы?

– Смотря сколько это стоит, – гнул я своё.

– Хорошо! – а Йозеф то был не прост, – а сколько вы бы хотели вот за это? Ну так, для интереса?

Туше! – как сказал бы мой учитель фехтования. Я даже предположить не мог, от чего оттолкнуться. Назову цифру, он согласится, а сумма окажется раз в десять меньше, чем это стоит.

– Хорошо! – невпопад воскликнул поляк, хотя и не был пьян, – вот что я вам предлагаю. Мы с вами заключаем контракт. Условия такие – вы соглашаетесь приносить и отдавать только мне вещи из списка, который мы утвердим. Никаких ограничений, как минимальных, так и максимальных не будет. Нашли один предмет – хорошо. Нашли сто – замечательно! Но! Все подробности контракта, список, расценки и так далее вы обязаны хранить в секрете. И да, выходит так, что расценки вы узнаете, лишь подписав контракт. При этом, заметьте, вы ничего не теряете. Ведь у нас постоплата, принесли – получили деньги. Не хотите, не приносите, всё честно.

Выглядело, действительно, честно. Однако жизнь научила меня, что здоровая паранойя – залог выживания.

– У меня всё же есть пара вопросов, – осторожно произнёс я.

– Почему вы? – улыбнулся Йозеф.

Дьявол, 2:0. Точнее, 2:1, одно очко мне, за пиво.

– И почему же?

– Вы подходите мне по ряду критериев – вы одиночка, не болтлив, не пьяница, у вас хватает смелости забираться достаточно далеко, и хватает ума и навыков, чтобы выбраться оттуда. Вам знакомо понятие честь. И вы уже в курсе, что эти вещи пользуются спросом.

Он хитро прищурился:

– Я ответил на ваш второй вопрос?

О да! Уж не знаю, на кого он работает, точно не на себя, но человек этот явно на своём месте. Потому что мой второй вопрос был – не он ли нанял негра Натана Удо таскать эти штуки? И если он знает, что я принёс его рюкзак, а он это знает, то всё встаёт на свои места. Что же, если это ловушка, то самая изощрённая из всех.

– Как мы заключим контракт? – спросил я, понимая, что больше ничего не выужу, не дав что-то взамен.

– Стандартно, приходите завтра с утра в мою контору, это в "цветнике", спросите Якоба Мбасу, он кожевник. А я живу и... гхм... работаю на втором этаже.

"Цветник", это немного напрягает, там как бы не вступятся за снежка, коим являюсь я и все белые. С другой стороны – Мбасу знают даже у нас, отличные кобуры, подвесные, сбрую делает мужик. Просто многие брезгуют носить то, что залапано руками ниггера.

– Хорошо, – теперь я пожал руку Йозефу.

Милка, довольно сверкнув глазками чаевым, принесла поляку две баклаги пива с собой, и не местное трио отчалило. А у меня было одно дело. Не люблю я это, не приветствую, но сам заявил некие права – так изволь отстаивать.

– Пойдём, выйдем, – сходу заявил я Грише Ряхе, толстому, не понятно как таскающему по болотам такое брюхо, старателю.

Именно он, как выяснилось, "приласкал" Милку. И точно знал, подлец, что так не нужно делать. Гриша закусывал самогон квашеной капустой, и в его удивительно маленьких для такой рожи губках замерла узкая белая полоска. Затем оплывший жиром мозг переварил полученную информацию и позволил организму делать другие дела. Капуста всосалась в пасть, затем это было проглочено, и поросячьи глазки обвели лица сидевших за столом приятелей. У местных русских эта фраза могла означать одно – тебя вызывают на драку. Отказаться, значит прослыть трусом, а это крест на карьере старателя – никто не возьмёт тебя в команду, с тобой вообще не захотят иметь дел. Драка должна быть честной – без ножей и прочих колюще-режущих предметов, но многие таскали кастеты, мне самому пару раз ломали челюсти, прежде чем я усвоил, что нужно вырубать противника одним, максимум двумя ударами. И бить всегда первым. Зрители, конечно, не довольны, никакого шоу, зато какая экономия на врачах! Победа в тяжёлом, продолжительном и кровавом поединке, это почётно, bazarov net, но восстановить челюсть в автодоке стоит двести рублей! Или ходи месяц в гипсе и ешь кашку через соломинку.

Толпа, предвкушая потеху, повалила на выход. Мы отошли метров на двадцать от таверны, там, где был более-менее чистый пятачок. Кто-то уже принёс факелы, так как с освещением в городе было туго.

– Значит, любим бить девушек? – мне, по этикету, полагалось озвучить претензию, иначе это был bespredel.

– Чё? – хрюкнул Гриша, и я вдруг понял, что он боится.

– Милку ты ударил? – напрямую спросил я.

– Какую, нахер, Милку? – попытался построить из себя быка Ряха.

Ответом ему был дружный гул осуждения. Теперь уже все видели, что мужик – ссыкло. То есть, не мужик.

– Ты знаешь, какую. Ты?

– И чё? – попытался восставить реноме Гриша, с вызовом выпячивая пузо.

– Khren v ocho!

Подлый удар ногой в промежность до его микроскопических тестикул, конечно не достал, но инстинкт заставил дёрнуться, согнувшись и прикрывая пах руками. Второй удар в горло костяшками пальцев, должен был вызвать и вызвал спазм. Гриша выпучил поросячьи глазки, перенёс лапы к горлу и с хрипом повалился на колени. Отлично. Теперь двойка и отскочить, чтобы не забрызгало рвотной массой.

Крики одобрения смешались со стонами разочарования – где развлечение? И это всё? Поверженный гигант остался в одиночестве в луже блевотины – от него отвернулись даже бывшие собутыльники. Как здесь говорят – zachkvar, у нас говорили – если не хочешь, чтобы тебя считали мудаком, не стой рядом с мудаками.

По-моему, ночью меня кое кто постарался отблагодарить.

***

Лавка Мбасы располагалась с краю единственной мастеровой улицы в «цветнике», районе для «не белых». Сразу за ней был рынок и это был Рынок! Раза в два меньше центрального городского, но криков, товаров и запахов было раз в пять больше, точно. Я вошёл в полутьму лавки, окунувшись в запахи кожи.

Стоящий за прилавком негр, именно негр, чёрный как вакса, лишь сверкнул белками глаз. Из прохода позади прилавка появился ещё один, молодой, с очень интересными чертами лица, я бы назвал его симпатичным, будь я женщиной.

– Добрый день! – поздоровался я, обозревая товар. Витрина была расположена так, что света из двух окон вполне хватало для того, чтобы разглядеть не только качество, но и отделку изделий чернокожего.

– Добрый, – речь у негра была абсолютно русской, без намёка на акцент.

– Нужна кобура под ЛеМа, бандольеро, – озвучил я свой заказ. Такой у меня как раз не было.

– Пожалуйста, – негр снял с крючка сразу три штуки, все чуть разные, но каждая на порядок лучше того, что у меня есть. Вот это да, а я считал своё снаряжение на уровне. Хотя...

– Сколько вот эта? – спросил я, заранее готовый к тому, что меня попытаются ободрать как липку.

– Семь, – негр, не меняя выражения лица, смотрел на меня.

Всего? Да ей цена все двенадцать! И плюс наценка за то, что я белый.

– А эта? – спросил я просто так, поскольку уже выбрал, что возьму.

– Семь, – с той же интонацией ответил Мбаса.

Удивительно. Может, подвох какой? Может, у них тут не рубли? Ну не в червонцах же он мне цены лупит?

Я прикинул кобуру, вложил револьвер и проверил как сидит. Сидело идеально.

– Хорошо, – приятную вещь даже не хотелось снимать.

– Ножны для мачете, клинок шестьдесят?

Мачете у меня тоже стандартное.

Негр выложил на прилавок пару ножен, чисто для ассортимента, ясно было, что если я выберу, то только парные к кобуре, такие же зеленоватые и пятнистые, из тритоновой шкуры.

– Почём?

– Шесть.

Hal'yava, как здесь говорят. Больше мне, пока, и не нужно ничего.

Я отсчитал деньги, негр сложил покупку в полотняный мешочек. Сервис!

– Можно? – он протянул руку к моему ножу.

Я с удивлением вынул его из ножен, негр мельком глянул и безошибочно выбрал ножны, составляющие полный гарнитур с предыдущими покупками.

– Подарок! – он вернул нож вместе с ножнами.

Это было уже слишком! Я даже неловкость почувствовал, что подозревал его в недобрых намерениях.

– Спасибо, а... в связи с чем?

– Ты Костя?

– Ну-у, да.

Отрицать сей факт было бессмысленно, одноглазый я тут был один. Вырастить глаз, конечно, стоило денег, но совсем уж нищебродам тут просто нечего было делать. Так что калек, одноглазых, одноногих, беспалых и прочих "одно" или "бес" здесь не было в принципе.

Негр удовлетворённо кивнул.

– И? – ничего не понял я.

– Это тебе благодарность от меня и семьи Натана Удо. Он был мой друг, – пояснил кожевник.

Вот оно что! Ну да, конечно, белый, и проявил благородство по отношению к негру. А семья у него немалая, жена и трое детей остались. Пока сын не подрастёт – тяжко придётся. Так что барахлишко папашино очень кстати им пришлось.

Я лишь кивнул головой, принимая подарок.

– А Йозеф такой, у вас живёт?

– Да, – негр указал пальцем наверх, – он вас ждёт.

Интересно, теперь мы снова клиент и посетитель, поэтому на "вы".

Йозеф сидел, изучая какие-то бумаги, и радостно вскочил при моём появлении.

– Константин! Надеюсь, вы завтракали? У Мбасы замечательная жена, но готовит она ужасно, только не проболтайтесь, умоляю вас!

– Хорошо, я буду хранить ваш секрет, – я присел за стол. Места в "конторе" Йозефа хватило бы ещё для двух человек, но вчерашних телохранителей я не видел.

– Итак, Константин? А фамилия?

– Константин Негоров, – представился я полностью.

А что, фамилия не хуже других. Документов здесь всё равно практически ни у кого не было.

– Ага, – Йозеф быстро вписал фамилию, – возраст?

– Тридцать, – разумеется солгал я.

– Ага, итак, вот наш контракт.

Я пробежал глазами составленный на кириллице договор. "Мы, нижеподписавш╕еся ... бла, бла, бла... договорились о сл?дующемъ..." Вроде никаких подводных камней я не увидел. Что называется, ваш товар, наш купец. Товар, кстати, указан как "товар".

– Подписываем? – Йозеф протянул мне перо.

– Подписываем.

Хорошо, что отпечатка пальца не нужно ставить. Кровью. Кровь свою я предпочитаю хранить в своих жилах.

– Теперь секретное, – Йозеф хмыкнул, – приложение. Список будет устным.

Я так и знал! Вот оно. Но, к моему облегчению, и здесь не оказалось подвоха, или, как говорят русские kidalova. Йозеф вытащил из ящика стола кучу барахла, в котором я признал содержимое Натаниного баула.

– Меня интересуют только вот такие вещи. Хорошенько посмотрите на них и запомните, не рекомендую составлять список, или зарисовывать. В принципе, сложного ничего нет. Цена за любой из этих артефактов – 10 рублей. За исключением вот такой штуки – он извлёк из стола прямоугольную коробку, слегка ржавую, с торчащими из неё проводами.

– Они могут такими, или такими, или такими, – на столе появился целый ряд коробок.

Я взял в руки одну. Увесистая.

– Да, – словно прочитал мои мысли поляк, – тяжёлая и громоздкая. Но и стоит пятьдесят рублей.

Я сделал вид, что думаю, а сам мысленно пытался просчитать стоимость содержимого того рюкзака. Выходило, что я недополучил премиальными ещё как минимум рублей сорок? Интересно, Йозеф вдове-то хоть заплатил? Если да, то uvazhukha ему.

– Как видите, ничего сложного. Увидели, взяли, принесли, получили деньги. Я планирую пробыть тут до весны. И даже если меня не будет несколько дней, я, скорее всего, оставлю указания.