Текст книги "Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви (СИ)"

Автор книги: Ярослав Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Глава 11
На старт! Внимание!

На обратной дороге машину накрыло мелким дождём, острые ледяные струи жалили как булавочные уколы, и можно было не сомневаться – к ночи опять похолодает до минусовой температуры. Хотелось на радостях от сдачи последнего экзамена вообще и по поводу холодной злой погоды особенно зарыться в одеяло и никуда не вылезать. Неожиданно сёстры Михаила встретили чуть ли не с порога. Понятно, что сегодня экзамен начинался достаточно поздно, так что девочки уже успели вернуться из школы. Но почему они встречали брата одетые, как будто куда-то собрались?

– Поздравляю. И поехали отмечать, – сразу сказала Аня. – Я нашла нам отличное место.

– Э… – растерялся Михаил. Попутно на краю сознания подумав, как Аня буквально как-то за пару недель резко повзрослела, что ли? – И даже не спросите результат?

– Это за русский язык мы волновались, – отмахнулась Маша. – А не сдать экзамен по праву для тебя или Ани? Это как мне провалиться на рисовании. Не смешно. Всё, едем.

– Едем, – тут же поддержала Яна. – Анька с утра вся такая загадочная ходит, но куда едем – не говорит. Мы же сейчас дружно от любопытства помрём.

Михаил всё так же растерянно кивнул, мол, согласен и куда деться? Тем более он на экзамен не в форме, а в костюме ходил, потому даже на то, что переодеться надо – не сошлёшься.

– Мы едем в ресторан, который называется «Без фамилий», – соизволила уведомить Аня.

– Ага, нам это сразу всё говорит, – не разделила энтузиазма Женя. – Поняла и вдохновилась. А так я про этот ресторан вообще первый раз слышу.

Судя по всему, владельцы места, где располагался ресторан, с самого начала построили отдельное здание, причём специально резко отличающееся от соседей-кирпичей типовой застройки. Три уровня-этажа, общей высотой вровень с окружающими шестиэтажками, по сравнению с обычными домами окна кажутся огромными. Хотя, скорее всего, не кажутся, а так и есть, вдвое против обычных, особенно если они от пола до потолка. Рекламные плакаты за стеклом и развевающиеся на ветру флаги, цветная подсветка создавали ощущение большой детской игрушки, словно перед тобой кукольный домик. Но одновременно здание вышло очень изысканным: орнамент в стиле модерн, несколько отдельных входов с разных сторон, балюстрады, терраса на крыше. Кованые стержни декоративных решёток изгибались и превращались в цветы, причём благодаря игре света они словно текли длинными мягкими волнами.

Подземного гаража тут не было, зато с обратной стороны, к счастью, имелась зона для высадки пассажиров: сверху козырёк крыши, а с боков тепловые завесы и пологи, так что можно сразу выходить без пальто и зонтиков. И точно так же на обратной дороге водитель подгонит машину со стоянки и подберёт пассажиров. Дальше перешагнуть порог широко и приветливо распахнувшихся стеклянных дверей, и тебя окружает холл, тиснёные серебром обои, мраморные лестницы и колонны, паркет и бархатные портьеры. А ещё сразу на входе каждому швейцар вручил небольшое колечко-амулет с вложенной функцией подгонки под размер пальца: такое никогда не соскользнёт, зато владелец его легко снимет в любой момент.

Вместо швейцара негромко объяснять всем остальным начала Аня:

– Очень интересное место. Оказывается, оно давно уже есть, просто мы про него не слышали. «Без фамилий» оно потому, что все, кто сюда приходят, как бы оставляют свои фамилии и лица за порогом. Для этого и нужны кольца, они создают иллюзию и искажают внешний вид. Причём работает как для магов, так и для остальных.

– Чего-то ты как была – так и осталась врединой, – у Жени явно было плохое настроение.

Она словно нарывалась на ссору, но сестра осталась невозмутима.

– Это потому что кольца настроены на нас как на общую группу. Чтобы мы в толпе не потерялись. На нас иллюзия не действует, остальные видят что-то другое.

– Веди, – Михаил заметил, что Женя открыла рот что-то съязвить дальше, и её опередил. – Здесь, я так понимаю, не только ресторан?

Похоже, до идеи специализированного развлекательного комплекса тут давно додумались. А он-то уже строил планы, что и в этом всех опередит. Хотя… мог бы ещё по казино у Ругимова сообразить.

– Да здесь много чего, хоть с утра до вечера не вылезай. Но сначала мы идём в ресторан. Отмечать Мишин аттестат!

Зал ресторана оказался роскошным, с чучелом медведя в углу, с коврами, шёлковыми занавесками и позолоченными люстрами, с официантами сплошь во фраках и белоснежных перчатках. Не подвела и остальная часть развлекательного центра. Здесь нашёлся боулинг и самая настоящая площадка для гольфа, два катка – хоть на коньках, хоть на роликах, магический тир, где предлагалось самому или в команде походить в самых настоящих джунглях и поохотиться хоть на тигра, хоть на динозавра. Причём если ты промахивался и «тигра тебя съел», то сделанная магией фигура зверя не бросалась «растерзать тебя на мясо», а подходила к проигравшему – и под общий смех всех остальных игроков тигр начинал едко шутить над незадачливым стрелком.

А ещё им попалась хорошая компания студентов из Московского университета. Развлекательный центр действительно всех уравнял, не просто так спрашивать настоящее имя здесь считалось неприличным. Разве что тихонько на выходе кому-то шепнёшь сам. И как-то само собой вышло, что Тёмниковы со студентами объединились, вот уже парни галантно ухаживали за Машей и Аней, их приятельницы весело и хитро строили глазки Михаилу, а все вместе баловали младших девочек. Почему бы и нет, ведь не всерьёз? Всё равно уже через несколько часов они разбегутся и больше не встретятся, зато останутся приятные воспоминания. Не зря даже Женя, поначалу смотревшая на всех букой, оттаяла…

Утром следующего дня Михаил занял кресло в салоне самолёта, уже через несколько минут под крылом побежала взлётная полоса. И лишь в этот момент Михаил сообразил: Женя вчера ершилась просто потому, что очень сильно переживала. Ведь брат впервые улетал от них на две недели через полстраны. Но тут земля окончательно ушла вниз, вокруг самолёта появились многочисленные, подёрнутые дымкой сплетения. Казалось, они словно растянуты во всех направлениях – горизонтальном, наклонном, перпендикулярном и даже по спирали, а солнечные лучи, по мере того как машина поднималась всё выше и выше, поочерёдно зажигали сначала одну, потом другую нить призрачного невода. Вот на небе остались только голубые, прозрачно-голубые и синеватые тона, а земная поверхность возродилась в сочетаниях белого и голубого, под крылом открылся морской пейзаж из громадного заслона облаков, растягивающихся в виде полуостровов, островов и заливов с вытянутыми в небесное море косами. В этот момент Михаила и сморил сон, сказалось вчерашнее: сначала они допоздна засиделись в развлекательном центре, потом ещё пришлось собираться. Хотя вроде бы всё было готово заранее, требовалось в последний раз перед отлётом проверить лично.

Трудно было передать чувства, которые Михаил испытывал, приземляясь в Кемерово. Всё равно родные места, пусть он теперь и москвич. Радость и грусть слились воедино… Сверху на подлёте хорошо были видны поля, перелески, извилистая черта гор Кузнецкого Алатау на горизонте. День был хмурый, а внутри всё сияло. Горело такое чувство, что едешь после долгой разлуки навестить маму.

Кемерово встретило уже первым снегом и лёгкими морозами: Сибирь. Довольно молодой город – если по меркам европейской части, всего сто лет. Но что в прошлом мире, что тут – по Сибири действительно старые города вроде Омска по пальцам пересчитать можно, потому среди здешних сопок и кедров Кемерово тоже был если не старик уже, то почтенный старожил. Как бы это странно ни звучало, в Москве от суеты и того, что словно проваливаешься в трясину рутины, от всего окружающего временами складывалось ощущение бессмысленности и непонимания нужности всего происходящего. Зато стоило шагнуть на улицы Кемерово – совершенно иное, сразу ощущался рабочий характер города. Начиная с гудения и шума фабрик, грохота железнодорожных составов и заканчивая чёткими, прямыми квадратами районов. Пахло углём и железом, до боли родными запахами, оказывается, куда более приятными, чем дорогой парфюм. Город строился как дитя заводов, потому и улицы переняли строгую планировку геометричности, а дома, которые Михаил по прежней привычке так и называл «сталинским ампиром» казались не безликими типовыми сооружениями, а скорее солдатами, у которых просто одинаковые мундиры одного полка. А ещё сразу позабавило всё то же привычное по прошлой жизни обилие непонятных аббревиатур на названиях остановок транспорта, вместо всяких «Солнечных», «Юбилейных», «Сокольников» и «Марьинки». Тоже отличительная черта индустриального города. И даже памятник Михайло Волкову с большим куском угля в руках – рудознатцу, который и открыл в этих краях каменноугольные месторождения – тоже стоял на своём прежнем месте. И тоже, конечно же, на площади имени Михайло Волкова.

Долго гулять по городу не вышло. Михаил и так позволил себе лишнего: сразу, как отослал вещи с одним из сопровождавших в гостиницу, сам не поехал туда же, а отправился гулять. Он бы ни при каких обстоятельствах не сделал иначе, не отказался от встречи с родным городом, но сейчас уже опаздывал на первый вводный брифинг для прошедших отбор на испытание.

Актовый зал, выделенный для общения с кандидатами, был весьма обширен и занимал почти половину одного из этажей гостиницы. Строгий и без лишней вычурности, напоминавший театр, откуда утащили все декорации, а колонны и бархатные портьеры вдоль стен оставили. А ещё он ощущался пустым: рассчитанный на семь сотен зрителей, сегодня зал собрал меньше сотни людей. И где-то вдалеке от входа на высокой эстраде, украшенной зеленью, с бюстами каких-то императоров прошлого века по бокам, за длинным столом поместились члены экзаменационного совета и ещё какое-то учебное начальство.

Михаил, благодаря Игнату Карловичу, точно знал, что в этом году на восемьдесят мест претендовали триста семьдесят кандидатов, и рассчитывал – в зале соберутся все разом. Похоже, чтобы скрыть число участников, их поделили на группы, наверняка ещё и заселили в разные места. Тем более, как Михаила предупредили на входе в гостиницу, покидать её до начала испытания он не имеет права, иначе автоматически выбывает. А ещё – это Михаил решил для себя уже сам – ему желательно привлекать как можно меньше внимания. Так что сейчас последним зашёл, место в самом тёмном уголке занял – первым вышел. Обед в номер и не вылезать иначе как на такие вот брифинги. И так все четыре дня до начала.

Сегодняшнее первое собрание абитуриентов, посвящённое первым вводным грядущего испытания, уже началось. Михаил всё знал и так, однако заставил себя вслушаться. Сидеть с демонстративным безразличием окажется подозрительно, если кто-то на него посмотрит.

– Поздравляю всех, кто дошёл до этапа участия в испытаниях, и пусть победа достанется достойным. Оглашаю условия этого года. Продолжительность испытания устанавливается в десять астрономических суток. Однако каждый имеет возможность досрочно его покинуть как по своему желанию, так и в случае каких-то травм. Для этого вы или самостоятельно уходите за пределы экзаменационной территории, или через амулет подаёте сигнал эвакуационной команде.

– Извините, господин председатель, – тут же задала вопрос какая-то девушка. – Вы сказали – возможны травмы. Я не отказываюсь, но хотелось бы заранее уточнить риски, чтобы знать, к чему готовиться.

– Не буду скрывать, риски есть, однако нам нужны талантливые студенты, а не пострадавшие. Территория этого года – долина специального магического полигона. Там будет выставлена погода, характерная для местной тайги на сентябрь месяц. Сама местность будет умеренно пересечённая, тайга, но с вкраплениями магических животных и растений. Размеры территории – сто пятьдесят километров в поперечнике. Ваша задача этого года – пройти через лес в центр территории, добраться до Храма мудрости и решить две из трёх предложенных задач по одной на математику, теорию магии и русский язык. Задачи будут не самого простого уровня, но гарантирую, что для их решения достаточно знаний школьного курса. По дороге вы сможете заодно поискать подсказки, но, сами понимаете – на это у вас уйдёт время. Количество попыток решить ту или иную задачу не ограничено, но каждый раз после неправильного ответа вам будет предложена новая задача. Вопросы?

– Что мы сможем взять с собой? То есть нам, конечно, говорили предварительные условия – будет переход по какой-то местности, но без конкретики.

– Всё, чего пожелаете, всё, чего сможете докупить. Оружие разрешено, на территории могут встретиться опасные звери. – Михаил, вспомнив рассказ Игната Карловича, что всё зверьё на полигоне с искусственно прошитой программой безопасности, с трудом удержался от смешка. – Но без фанатизма. Полевую гаубицу или станковый пулемёт вам тащить не стоит, не пригодится. В этом году часть снаряжения или оружие будет предоставляться бесплатно администрацией в связи с дополнениями к испытанию.

Зрители в зале обеспокоенно загомонили. И любое срочное изменение – всегда не к добру, и не было такого никогда раньше. Под грозным взглядом председателя голоса стихли.

– Итак, дополнение будет следующее. В связи с тем, что выявлена попытка незаконно получить информацию по ответам экзаменационных задач, сроки начала экзамена переносятся на три дня вперёд на завтра. В течение сегодняшнего дня вы сможете что-то из необходимого вам дозаказать сами, а что-то выбрать из предложенного нами. Также можете подать список вам необходимого, попробуем в этом помочь.

– Господин председатель. Ещё вопрос, – прозвучала от крепкого парня лет двадцати пяти со шрамом на щеке. – Если у нас будет переход по тайге, разрешается ли взять с собой мою собаку?

– Почему нет? – удивился председатель. – Ну разве что вы не сможете за неё решить экзаменационную задачу, а она не станет студентом. В остальном насчёт всяких собак и прочего ограничений нет.

Все в зале засмеялись. Михаил же общим шумом и начавшейся неразберихой воспользовался тихо ускользнуть в свою комнату. Всё равно, готовиться или чего-то дозакупать ему было не нужно. Пользуясь тем, что Серые Ангелы заранее дали максимально точную информацию по полигону, Михаил просто отправил её вместе со своими пожеланиями и комментариями спецам, которые пришли к нему из Африканского корпуса. Мужики имели опыт от диверсионных миссий до войны в самых разных местах, поэтому набросали пару десятков сценариев. От реалистичных и простых «дойти и выполнить задание» до разных катастроф, включая откровенно фантастические, вроде того, что неизвестная магия внезапно превратит всех участников в кровожадных маньяков и придётся, как диверсанту-одиночке, в условиях сплошного поиска противника выбираться к точке эвакуации. Исходя из этого, ему и готовили снаряжение. А вот насчёт попытки узнать задания стоило поразмышлять неторопливо и серьёзно. Испытание и в самом деле было нацелено на поиск будущей элиты, много тех, кто поступил через него, дальше вписали свои имена золотыми буквами в историю выпускников Московского университета. Охраняли информацию насчёт того, что в этом году будет ждать в Храме мудрости, почище золотого запаса. Хранилась она вместе с наиболее опасными артефактами хранилища Университета, и в Храм её переносили непосредственно в момент начала испытания – тоже через особый артефакт. Не зря при всём могуществе Ангелы даже не пытались эту информацию добыть. И слова Игната Карловича оказались не намёком, что Михаилу ответы выдадут, а именно следовало их понимать буквально – ты сам без труда справишься. Так у кого же хватило наглости попробовать влезть в центральное хранилище Московского университета?

Глава 12
Поехали!

Следующее утро Михаил встретил в не самом лучшем настроении. Он собирался выспаться как следует перед испытанием, но сначала пробовал анализировать ситуацию, затем вспомнил, что обещал позвонить сёстрам. Дальше сказалась разница в четыре часовых пояса с Москвой: мозг работал со скоростью пустой разогнавшейся машины и категорически не желал засыпать. В итоге наутро будильник дважды громко принимался звонить, пока хозяин с трудом сообразил, что это по Москве пять утра, а здесь уже давно пора завтракать и скоро всем выходить на испытания. Проснувшись, Михаил почувствовал, что глаза как будто забиты песком, и веки защёлкнуты степлером. С трудом продрав глаза, Михаил доплёлся до ванной и поглядел в зеркало, искренне порадовавшись, что в силу возраста бриться ему пока не надо. Пусть бритьё и не понадобится там, куда он направляется… Потом чисто символически всё-таки провёл пару раз бритвой по щекам, снимая юношеский пушок. Традицию-примету на удачу в походе – первый раз бреешься на старте, а второй раз при возвращении – всё-таки стоило соблюдать даже сейчас.

В итоге завтракал Михаил самым последним и в пустом кафетерии, все остальные явно перенервничали и поднялись с постели заранее. Дальше быстро подхватить рюкзак и бегом в актовый зал, где вот-вот должна была начаться жеребьёвка. К его удивлению, сегодня недалеко от входа в зал появился небольшой киоск с набором винтовок и пистолетов. Сидевший там хмурый седой мужик рассерженно спросил:

– Сколько можно ждать? Ты последний и сворачиваюсь. Чего-то брать будешь? У тебя, смотрю, ничего нет.

– Зачем? – искренне удивился Михаил. – Амулеты от пули мне тоже не нужны.

– Ты маг, что ли? Самоуверенный. А там разное зверьё, говорят, водится. Магическое.

– У меня единственная задача – пройти восемьдесят километров. Не показать свою храбрость, не бороться, не побеждать африканских дикарей и не зачищать местность. Дойти – и всё.

– Ну как знаешь. Тогда бегом, там счас начнут.

При этом Михаилу показалось, что мужик на мгновение ухмыльнулся довольной усмешкой. Что же, очень может быть – это сейчас был очередной тест. Ведь профессиональных военных среди участников точно нет. Даже охотников раз-два и обчёлся, разве что тот вчерашний парень, спрашивавший про собаку. А остальные к оружию непривычны, потому, если и возьмут – исключительно придать себе уверенности. Ведь с ружьём в руках немедленно кажешься себе пятиметровым гигантом, покрытым непробиваемой чешуёй, как тролль.

Про вчерашнего парня Михаил вспомнил, как в воду глядел, его было заметно сразу: по обе стороны от него оставались пустые сидения, штук по пять с каждой стороны. Зато рядом замерла огромная собака, помесь овчарки-алабая кажется с волком. Спокойная, равнодушная даже, но было понятно – по первому же сигналу хозяина вцепится обидчику в горло. А ещё рядом с парнем было ружьё, но опять же, судя по тому, как оно «правильно» лежало и потёртому чехлу, взял его хозяин не из страха, а исключительно по привычке: идти пускай и в игрушечную – но тайгу, а отсюда имей под рукой оружие.

Дальше по залу рассеялись остальные участники, парни и девушки от шестнадцати до двадцати пяти, самые разные люди. И типичные горожане мегаполисов, и родившиеся в небольших городках провинции, которые почти как деревня. Пёстрое снаряжение, самая разная одежда. Что Михаилу весьма не понравилось – довольно много дураков взяли огнестрельное оружие. Таких сразу было заметно кого по неправильному обращению или как пистолет пытались пристроить к поясу или рюкзаку, а иных по излишне самоуверенному виду. Хорошо ещё, боеприпасы на руки они получат лишь перед самым выходом на маршрут. Конечно, в лавке заодно даже не-магам выдавали специальные амулеты, которые отведут шальную пулю всяких идиотов… Вот Михаилу придётся идти достаточно аккуратно, держа наготове щит от выстрела.

Он принципиально никаких амулетов не брал, и амулет эвакуации планировал держать так, чтобы в любой момент успеть избавиться, а ночью класть подальше от стоянки. Пусть с этим испытанием всё тысячу раз проверено и безопасно, ожёгшись на молоке – дуют на воду. Полигон – всё-таки игрушка Забытых, а летом в Крыму одного сбоя Михаилу хватило. Поэтому даже вещи у него были без каких-либо магических усилений. Точнее, пустые, но с возможностью уже самостоятельно по месту вложить то или иное плетение: идею подсказал один из бывших африканских спецов. Это дороже, сработает, может, и хуже, чем если вкладывать плетение при изготовлении сразу на заводе, зато ты абсолютно невидим в магическом диапазоне. Такие вещи, помимо прочего, будут собирать избыточную ауру тела – вокруг тебя останется виден один местный естественный фон.

– Итак, все на месте. Теперь прошу выслушать инструкции. Сейчас каждый из вас подойдёт и вытянет из ящика на столе жетон. Там будут две цифры: номер автобуса и ваш номер. Вы проходите к своему автобусу, дальше по возрастанию номеров с интервалом в километр вас высадят вдоль зоны испытания. Испытание начинается сразу, как вы пересекаете границу полигона. Подходите – и удачи.

Автобусы не меньше половины пути ехали со стёклами, переведёнными в полупрозрачный режим – свет проникает, но разобрать снаружи ничего нельзя. И лишь часа через три кураторы соизволили включить нормальную проницаемость. Все мгновенно прилипли к окнам. Дорога шла по широкой равнине, протянувшейся вдоль подножия заснеженной лесистой цепи гор. Потом свернула на невысокий перевал, дальше пошла опять та же белая лесная дорога, только вокруг горы теснились ещё ближе и с двух сторон. Вскоре дорога перемахнула ещё через один невысокий перевал, и раздалось дружное:

– Ах!

Теперь шоссе резво бежало вдоль невысокого горного хребта, который сторожили величественные кедры-часовые в мохнатых шапках первого снега, сохраняя глубокое безмолвие зимнего леса. По левую руку вдоль дороги шла полоса снега шириной метра три или четыре, а за ней послеполуденное солнце ласкало нежным отблеском медовую кору сосен и белый шёлк коры берёз. Основная масса деревьев стояла ещё скрытая в листве. Лежавшие на голой земле мелкие листья пестрели и загорались червонным золотом, а красивые стебли высоких кудрявых папоротников, уже окрашенных в свой осенний цвет, подобный цвету переспелого винограда, мелькали перед глазами. Слева от дороги простиралась обширная долина, где пока ещё царило начало осени.

Буквально через несколько километров автобус замедлился, остановился. Раскрывшиеся двери выпустили наружу облако пара и тёплого воздуха, взамен разрешив просочиться запахам первого мороза и свежего снега. Раздался голос куратора:

– Номер первый.

Поднялся растрёпанный смуглый парень, из-за свитера и штормовки казавшийся толстым. Посмотрев на остальных в салоне ошалелым и растерянным взглядом, он медленно подхватил свой немаленьких размеров рюкзак и, тяжело шагая, двинулся на выход и к лесу. Впрочем, стоило парню переступить через границу зимы и осени, как он явно взбодрился, лихо закинул на плечи рюкзак и чуть ли не бегом двинулся вглубь, сминая подлесок. Автобус же отправился дальше. Как и обещали – высаживая каждый километр нового участника. Наконец, Михаил услышал:

– Десятый!

Стараясь успокоить бешено запрыгавшее от впрыска адреналина сердце, размеренными движениями Михаил подхватил рюкзак и вышел. Волочь вещи на себе и надевать уже на Полигоне, как делали почти все остальные, кто вылезал из автобуса до этого, Михаил не стал. Закинул рюкзак на спину: руки должны оставаться свободны. Невольно «крякнул» от навалившейся на плечи тяжести. Вот за это он всегда и не любил первый день маршрута. И организм ещё не перешёл в особый, ходовой режим, который невозможно включить заранее, а только несколькими часами ходьбы по тайге с грузом. И рюкзак, полный продуктов, ещё самый тяжёлый. Михаил попробовал ногой снег, убедился, что не провалится – пусть остальные прошли нормально, будет обидно, если именно ему не повезёт. И дальше, не оглядываясь и не оставляя времени уже себе на секунду слабости и страха, пошёл вперёд.

Стоило пересечь границу времён года, а вместо скрипуче похрустывавшего свежего снега под берцами зашуршала опавшая листва пополам с землёй, в лицо дохнуло теплом и запахом осенней тайги – крепким, тонким и опьяняющим, как аромат старого драгоценного вина. А ещё раздался мелодичный женский голос, который произнёс на языке альвов:

– Добро пожаловать, участник игры «Колонизация». Игра стартовала, участие подтверждено. Напоминаю установленные вами параметры. Замедление времени – три. Агрессивность фауны – уровень юруз. Агрессивность флоры – уровень хагалаз. Условия победы – стандартные. Напоминаю, что все участники добровольно соглашаются на временное отключение в системе… – дальше шла довольно сложная фраза, которая не имела дословного перевода, но в своё время для себя Михаил её перевёл как «Три закона робототехники». Он и запомнил-то это заковыристое выражение исключительно потому, что удивился: логика развития тех же интеллектуальных систем у альвов совпадала с миром Российской Федерации. – Скрытые локации – включены. Лимит времени на достижение победы – один независимый месяц внешнего потока. Желаем вам приятной игры.

Михаил резко обернулся назад. Ну да, изнутри граница Полигона напоминала мутное полупрозрачное стекло, через которое всё-таки можно было различить, как замедленно двигаются люди в автобусе.

– Ну здравствуй, северный зверёк песец, – растерянно сказал Михаил. – Оказывается, ты догнал меня только сейчас. И ты не толстый, ты полный.

* * *

Сегодня обсуждались дела хотя и достаточно важные, чтобы решения по ним принимались на уровне членов семейного совета клана, однако скорее текучка. Встречались не в секретном подземном бункере, а в основной резиденции Воронцовых, обычный зал для совещаний с родовой защитой. Присутствовала едва ли половина совета, а наследник клана вообще уехал, занимался делами семьи во Владивостоке, и вызывать его через всю страну не имело смысла. Поэтому заявление главного финансиста прозвучало неожиданно:

– Я хотел отложить вопрос на более поздний срок, однако буквально сегодня утром получил неожиданные данные. Потому считаю необходимым хотя бы предварительно обсудить это немедленно.

– Слушаем вас, Пётр Филимонович, – согласился старший Воронцов.

– После разгрома Столешниковых я очень удачно перехватил одно небольшое аналитическое бюро, где сидят молодые, но весьма перспективные ребята. Я дал им понять, для чего и как их нанимали Столешниковы, а потом обрисовал перспективу. Или они уходят в свободное плавание, тогда без прикрытия их просто порвут те, кто пострадал от рейдерских захватов предприятий Никитой Столешниковым по рассчитанным ими схемам – даже интересоваться не станут, что мальчиков использовали втёмную. Или пареньки уходят под нашу руку. Мальчики умные и понятливые, мгновенно всё сообразили, в нашем благополучии кровно заинтересованы и рвут жилы доказать – я не зря на них потратился. Сегодня утром они передали мне прогноз. С вероятностью выше девяноста процентов кризис, запущенный Никитой Столешниковым, переходит в неуправляемую глобальную стадию. Наши планы использовать его для усиления влияния Боярской думы считаю на данном этапе вредными и нереализуемыми. Сейчас важнее сосредоточиться на спасении нашей семьи.

– Вот ублюдок, – не выдержал один из членов совета. – Я про Никиту Столешникова. Сдох ведь давно, а продолжает нам гадить. Извините, Пётр Филимонович.

– Да не переживайте. Я когда утром читал отчёт и что нас ждёт в ближайший год, особенно в разрезе идиотских действий султана в Африке, и покрепче выражения использовал. Но я хотел поднять другой вопрос. Вторая часть аналитической записки содержит крайне интересный факт. Каким-то образом, даже потеряв орифламу, Михаил Тёмников ведёт поглощение активов Столешниковых. Очень успешно и при этом оставаясь в тени. Жаль, я не знаю, где он откопал такого гениального специалиста – вот не глядя предложил бы такому человеку место своего первого зама. При этом для нас это оказалось неожиданной удачей. То, что не началось массовое банкротство предприятий Столешниковых, заметно стабилизирует ситуацию, в том числе и на долгосрочную перспективу, – финансист посмотрел на Дмитрия Воронцова, который единственный на летнем заседании Совета высказывался добить Тёмниковых. – Я хотел бы внести предложение уже напрямую договориться с Тёмниковыми о нейтралитете как с равным. В идеале – предложить гасить кризис совместно. Это усилит и Тёмниковых, но наш выигрыш всё равно будет заметно больше.

Никодим Воронцов неожиданно усмехнулся и сказал:

– Какой шустрый молодой человек, однако. Пётр Филимонович, вы сейчас будете очень удивлены. Но буквально позавчера мне пришло письмо от Михаила Тёмникова. Для начала в качестве жеста доброй воли и как аванс на переговорах он предлагает нам список двойных агентов, которых использовал покойный Никита. Чего скажете про этих людей, Андрей Кузьмич?

Глава клановой безопасности взял список имён с характеристиками и информацией из письма, несколько минут читал, затем выдал заключение:

– Дрянь людишки. Михаил Тёмников хочет устранить их нашими руками, и я понимаю зачем. Сам он ничего не теряет, при этом за счёт вот этой информации уже мы можем кое-что выгадать для себя. Я бы сказал – вполне хороший взнос на старт переговоров. И чего нам предлагают Тёмниковы?

– А вот это крайне интересно. Письмо было отправлено именное. Михаил Тёмников от имени рода признаёт планы своего деда по нашему уничтожению, приносит за них извинения и на Библии клянётся, что ничего не знал ни он, ни его сёстры. Как не знали они и про остальные дела своего деда, которые, мол, вполне тянут на государственную измену. В это вполне поверю, даже если мы правы, а его готовили на одну из теней – тогда ещё не его уровень. Далее Михаил Тёмников официально предлагает нам взаимный вечный нейтралитет и подтверждение отказа от взаимных претензий, но уже на текущем статусе. Взамен он признаёт, что фактически закончил поглощение торгово-промышленной империи Столешниковых. Да, своим мальчикам, Пётр Филимонович, выпишите премию от моего имени. Они со своей аналитикой – крайне вовремя. Что скажут члены совета?

– М-да. Очень шустрый молодой человек. Я так понимаю, он рвётся вернуть своему роду статус боярского?

– Судя по нынешним темпам, я всё меньше и меньше сомневаюсь в его успехе. Если не свернёт себе шею с идеей вассалитета…

– Глядя, как он организовал дело – вряд ли свернёт. Скорее уж перережет горло тем, кто ему попытается мешать.

– Я за то, чтобы принять предложение, – как бы подвёл итог финансист. – Более того, какие бы ни имелись амбиции у этого молодого человека, возвращение в Боярскую думу – это физический предел, который на данный момент могут себе позволить Тёмниковы. Дальше их сила, когда они принимают вассалитет вместо поглощения и на этом набирают гвардию, становится их слабостью из-за малочисленности основного рода. А вот если мы первые окажем им сейчас помощь и дадим понять, что готовы поддержать их претензии на орифламу сокола, то в будущем мы получим лояльную нам и достаточно серьёзную политическую силу.