Текст книги "Зона отчуждения (СИ)"

Автор книги: Ярослав Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Вика кивнула.

– Добраться до моего отца вы уже не успеваете. Даже министр Барьера ничего сделать не успеет.

И краем глаза посмотрела на Алексея. Как парень поведёт себя, услышав, что девушка, за которой он ухаживал, даже полгода назад уговаривал выйти замуж – не просто рядовой сталкер, а дочка самого министра. Алексей на сногсшибательное откровение никак не среагировал. Лишь на секунду сжал ладонь Вики – ничего, прорвёмся, и принялся уточнять детали:

– Я так понимаю, для замеров нам надо дотащить этого парня до точки. Сколько километров?

– Семьдесят, – Салимжанов виновато посмотрел мимо.

Василий и Вика удивлённо присвистнули. Действительно, даже при наличии добровольцев разрешить столь глубокий рейд не сможет лично министр Капитонов. Алексей же деловито продолжил:

– Посторонних людей в дело посвящать – лишний риск. Значит, идём в формате три плюс один. Вам, Фарид, в Зону нельзя. К сожалению.

Вика и Василий синхронно кивнули, Салимжанов промолчал с тоскливым взглядом. Хромота после ранения осталась совсем незаметная, но делать по двадцать – тридцать километров в день с грузом не хватит сил и здоровья.

– Снаряжение? Алиби, чтобы нас не перехватили ещё на подходе?

– Даже если Антон проболтался кому-то, для всех будет выглядеть, будто его собираются надуть. Содрать деньги и покружить по заповеднику.

Вика усмехнулась: специально для научных целей внутри Барьерной зоны воспроизвели два куска инопланетной местности. Естественно, всё было тысячу раз проверено и перепроверено, только безопасные виды флоры и фауны. В Малый парк даже пускали туристов. А Большим парком иногда пользовались мошенники, обещавшие «сводить на ту сторону». Василий расхохотался.

– Ты Фарид, небось, его ещё и заплатить заставишь. Для полной достоверности.

Салимжанов подмигнул и, подыгрывая, сделал на пару секунд обиженную мину:

– Сам же слышал: когда татарин родился, еврей заплакал, – и тоже засмеялся.

Впрочем, дальше опять пошёл деловой разговор.

– Этот Антон со своими копейками даже не подозревает, во что ввязывается. Его денег хватит в лучшем случае на пятую часть расходов. Снаряжение и оружие – ерунда.

Остальные синхронно кивнули: нелегально обойти внутренний периметр можно только через Яму. Только это очень хорошо известно и службе безопасности. Фарид закончил мысль:

– Впрочем, есть у меня пара должников. Расписание патрулей я достану.

Василий поскрёб бороду.

– Машину берём мою. Алиби? Этого Антона, я так понимаю, якобы в Большой парк ведём. Я… Тоже есть куда скрыться. Вспомню, что я всё-таки лицо духовное. Передам письмо в Жадовский монастырь отцу Никифору. Всё это время я был у них, занимался очищением грехов. Как раз мимо Ямы проеду.

Алексей пожал плечами: вам виднее, я с монахами не знаком. Но на всякий случай уточнил:

– Вы в этом отце Никифоре уверены? Если их прижмут…

Фарид только фыркнул:

– Этого, пожалуй, прижмёшь.

А Василий рассмеялся:

– Видели бы вы, как он разговаривает с епископом. Не поймёшь, кто кому начальник. Что же касается молодых людей… – Василий почесал затылок.

– А мы, – Вика встала и протянула Алексею руку. – Мы помирились и забились вместе отдыхать. Укромный уголок в Буфере найти можно.

– Тоже поедете вместе со мной в монастырь. Паломников там много, ФСБ же за постоянными жителями Буфера не следит, – предложил Василий.

Вика в знак согласия показала кулак с вытянутым большим пальцем. Действительно, им тоже лучше «прятаться» там. Настоятелем сейчас тот самый майор, нарушивший приказ во время прорыва вертолётов к монастырю. От расстрела за невыполнение Капитонов-старший его тогда всё-таки отстоял, хотя и не от штрафбата. А после Прилива майор ушёл в монахи... Алиби боевым товарищам и он, и остальные сделают без лишних вопросов.

– Прямо сегодня оформим два отпуска. Их там скопилось… – девушка резким движением дёрнула парня за собой. – Лёшка, вставай и пошли, составишь компанию. А то слушать, как наше старшее поколение утрясает материально-технические подробности, выше моих сил. И так на планёрках перед рейдом этим занудством достают.

Как только дверь за молодыми людьми захлопнулась, наглухо отсекая звуки из коридора, Василий пристально посмотрел на старого друга, со вздохом сказал:

– Выгнать бы её к Фёдору. Лучше обоих… Вот только шанс дойти до этой точки есть только у Вики.

Фарид удивлённо посмотрел на старого друга, не думал, что подобные мысли в голову приходят не только ему. Василий взгляд понял по своему.

– Это ещё до вас было. Мы тогда только-только про эсперов и слияние узнали. Без подробностей, извини – тайна исповеди. Скажу только, если очень всерьёз прижмёт, будет у нас одно совсем уж крайнее средство. Но применить его сумеет только Вика. Только надеюсь, – он вздохнул, – до этого не дойдёт. Мы тогда постарались, чтобы никто и никогда даже не догадался. В Алексее я уверен, парень надёжный. Эттот же Черных – лошадка мутная.

Василий взял из блюдца одну черносливину, уже поднёс её ко рту. Внезапно остановился, положил на стол и негромко, но со стальными нотками поинтересовался:

– А теперь честно. Без всяких мифических должников и прочей ерунды. Мне – честно.

Фарид вздрогнул: вот ведь, во время общего обсуждения сделал вид, что оговорку не заметил… Всё равно запомнил и спросил. Потом махнул рукой, пригубил чаю, и лишь тогда ответил.

– Василий, ну мы же оба взрослые люди. Ну, сам всё понимаешь. Дело ведь отнюдь не в моей голове или моём бизнесе. Всё равно мимо Конторы в Буфере ничего не проходит. Не сейчас, так через год. Я не собираюсь вешать над Викой дамоклов меч за нарушение правил доступа в Зону. Не говоря уж, что через Никонова всё провернуть намного легче и надёжнее. Тем более что и сам он, и его ребята – с понятием. Ты же его ещё по Приливу помнишь.

Фарид вздохнул.

– Политика, будь она неладна. Январский скандал по секторам ответственности между немцами и китайцами икаться всем будет долго. Вика это сразу поняла, потому-то и сказала, что через Фёдора действовать бесполезно. Слишком он публичная фигура. Утопят дело в дрязгах и проектах. А если тем временем и впрямь бабахнет? У полковника тоже руки связаны, поэтому открыто вмешиваться Никонов стопроцентно не будет. По патрулям информацию даст, дырку постарается обеспечить, снаряжение… Ну и остальное. А дальше «или голова в кустах, или грудь в крестах». Проскользнёте и вернётесь с информацией – герои. Попадётесь…

Василий усмехнулся:

– Не боись. Прорвёмся.

Поднявшись на улицу, Вика руку не отпустила. Алексей в ответ на это, недолго думая, приобнял девушку за талию. Вика не отстранилась, поэтому дальше они так и пошли. На ближайшем перекрёстке Алексей попросил его подождать, нырнул в стоящий здесь же павильон «Цветы» и через пару минут вернулся с большим букетом лилий и двумя морожеными. Посмотрел чуть виновато:

– Мой выигрыш. Куда его ещё?

Вика улыбнулась, так что на щеках проступил еле-заметный румянец, заиграли ямочки. Махнула рукой – я и не спорю. Потом посмотрела на этикетку:

– О! Моё любимое. Только вот ты сначала делаешь, потом думаешь. Как я с такой охапкой ещё и мороженое есть буду? Ладно, давай направо. Там вроде скамейки были.

Через полсотни метров улица закончилась небольшим круглым сквериком, как и всё в городе стилизованным «под СССР». Чуть щербатый асфальт, по окружности вкопаны выкрашенные потёртой зелёной краской скамейки. Окаймление из деревьев – на них как раз регулярно пробовали различные новоизобретённые стимуляторы роста растений, потому казались липы старыми, словно росли здесь лет сорок, не меньше. Делавшие в прошлом месяце ремонт строители постарались на славу. Хотя даже представить страшно, сколько труда им наверняка стоили выбоины на дороге и в сквере, которые не должны мешать ходить, но при этом выглядеть, словно асфальт сам попортился от времени. А вот свежеокрашенный серебрянкой памятник Ленину в центре сквера, на взгляд Вики, выглядел глупо. Но руководство города в первую очередь ориентировалась на туристов со всего мира, а чуть ли не каждый иностранец думает, что скульптура вождя пролетариата в СССР стояла на каждом углу.

Приближался полдень, солнце жарило вовсю. Поэтому если места в тени оказались забиты, попавшие на солнцепёк скамейки были свободны. Вика тут же села на ближайшую, кинула рядом букет и махнула рукой Алексею: чего стоишь?

Несколько минут оба сосредоточенно поглощали мороженое, иногда отщипывали от стаканчиков крошки и кидали галдящим и прыгающим на асфальте воробьям. Доев своё мороженое до половины, Вика ненадолго оторвалась и всё-таки решилась спросить.

– Можно вопрос? Я понимаю, про такое у нас интересоваться не принято. И если промолчишь, настаивать не буду. Но… Давно хотела узнать. Зачем ты лезешь в Зону? Сейчас вообще согласился на форменное сумасшествие. Ладно я, дядька Василий, Фарид. Мы тогда оказались в самом центре Прилива. Нас манит Купол… – она откусила мороженое, закашлялась: кусок неудачно сразу оказался в горле, обожгло холодом. – И страшит, что всё повторится. Потому мы будем рисковать, лишь бы не догадываться, а знать. Когда всё начнётся по-новому. А ты? В две тысячи шестом ты был…

– В Екатеринбурге. Студент. Ах, зараза.

На солнцепёке мороженое потекло, стаканчик не выдержал, и Алексей вынужден был прерваться, срочно выискивая в карманах платок. Нашёл прихваченную из кафе салфетку, перехватил стаканчик и продолжил.

– На самом деле ты могла бы спросить и раньше. Хоть в первый день нашего знакомства, тебе бы я сразу ответил. Я эколог. И хочу разгадать тайну, на которую официальные исследования почти не обращают внимания. Слишком уж она бредово выглядит. Почему туманники так ненавидят людей? Они конкурируют между собой, они, в принципе, сносно уживаются с земной фауной. Но стоит им почуять даже запах человека, как сразу же сходят с ума. Во время Прилива они методично резали скот и домашних животных, разрушали посёлки – а в той же Самаре крыс почти не тронули.

Договорив, Алексей запихнул в рот остаток стаканчика. Вика в случайную необходимость именно сейчас доесть мороженое не поверила. Она дождалась, пока парень дожуёт. А когда он уже начал вставать, ухватила его за руку и потянула обратно на скамейку.

– Ты молодец, Лёша, ты не соврал ни в одном слове. Ведь давно знал, что я когда-нибудь спрошу?

И внимательно посмотрела в лицо. Алексей широко улыбнулся, мол, ты чего? Вот только на пару секунд дыхание участилось, нижние веки остались неподвижны, не шевельнулись вслед за губами – потому улыбка вышла неискренней. Потом ресницы несколько раз в панике моргнули, пока хозяин, наконец, не справился с собой. Перед Викой сидел обычный Лёша, в настроении балагура и рубахи-парня… Оба понимали, что он всё-таки выдал себя.

– А теперь честно, Белозёров. Не ту половину, которую ты готов всем рассказать. А вторую. Зачем ты сегодня согласился? – она взяла его ладони в свои. – Я надеюсь, что в том числе и из-за меня. Ведь без тебя шансов нет, а мы с Василием всё равно пойдём. Но что ещё?

Алексей молчал долго, ёрзал. Наконец всё-таки процедил.

– Я должен узнать, что произошло на самом деле тогда. В июне две тысячи четвёртого. Мы… Я… Моя семья жила под Ульяновском. В тот день мы с сестрой вместе с мамой уехали в гости к моему старшему брату. Он за несколько лет до этого перебрался жить в Екатеринбург. Работу там предложили хорошую… Поезд выехал из Ульяновска в девять утра воскресенья. А после обеда мы узнали, что город и область накрыл Туманный купол. Отец остался там. Точнее, – Алексей потёр переносицу, – мы даже не знаем где.

Вика кивала в такт словам. Ни одна экспедиция не отыскала никаких следов живших раньше людей. А ведь с севера купол прошёл прямо через мегаполис. Но сейчас даже там повсюду девственный лес. Геологи же в голос утверждали, что характер пород по разные стороны Туманного купола резко отличается.

Стоило Алексею замолчать, Вика тут же прижалась губами к его уху и шепнула:

– Вот теперь верю. Спасибо.

Осторожно, на миг коснулась губами мочки и мгновенно оказалась на прежнем месте. Рядом. Доедать мороженое.

Алексей замер, от накатившего жара тело застыло, задеревенело. Хотелось схватить Вику в объятья, прижать к себе, поцеловать. Ничего он так и не сделал, испугавшись обрушить хрупкий мостик через лёд, который нарастал между ними последние полгода. Поэтому дождался, пока девушка закончила доедать вафельный стаканчик, встал и лишь осторожно взял её за руку.

– Ну что? Отдел кадров уже закрыт. Так что туда только завтра. А сегодня у нас ещё полдня свободного времени.

– Пошли в кино? Сто лет вместе не ходили. Только… – Вика с сомнением посмотрела на букет. – Веник целый. Давай ко мне заглянем на пять минут, оставим, чтобы не мешал. Как раз недалеко. Заодно босоножки переодену. Эти новые и не разношенные. Так что, боюсь, долго ходить в них не выдержу.

На нынешней квартире Алексей ещё не бывал, Вика переехала сюда месяца четыре назад. Впрочем, почти ничем ведомственное жильё для неженатых не отличалось. Раньше девушка жила на четвёртом этаже, теперь на третьем, да обои в прихожей не синего, а зелёного оттенка. В остальном типичная однушка-«ленинградка»: не смотря на внешний вид домов, копировать «хрущёвые» квартиры строители не стали.

Прихожая была не очень большая – стоило захлопнуть дверь и повернуться, как Алексей оказался нос к носу с Викой. Девушка в это время положила букет на табуретку и сняла босоножки… Внезапно она обняла парня, потянула к себе и поцеловала. Потом ещё раз. Жарко, со страстью зашептала:

– Ты знаешь… Первый раз, когда иду в рейд – боюсь. Не за себя даже, за тебя. Глупо да? А ещё… Пойдём. Кровать не разобрана, ну и чёрт с ней.

Тут же попыталась сбросить с плеча лямку майки… И застыла, сжатая в тисках объятий Алексея.

– Ты у меня очень умная, и решительная. Ведь знаешь, что я про это мечтаю с нашей первой встречи. Только вот сначала задам тебе один вопрос. Тот же самый, что и полгода назад. Ты...

Вика вдруг хихикнула, прижалась головой к его груди и ответила.

– Выйду ли я за тебя замуж? Да. Дура была тогда. Надо было ещё полгода назад соглашаться. А вообще, смешно у нас получается. Обычно это девушки требуют «отдамся только после свадьбы». А у нас всё наоборот.

Вика вывернулась из объятий, поправила лямку обратно на плечо. Алексей улыбнулся, взъерошил ей волосы.

– Я не странный, я просто очень умный. Постель – это на месяц, ну на год. А потом раз – и разбежались. А замуж – это уже навсегда. Я тебя слишком люблю, чтобы просто так разменять на удовольствие.

Вика тоже рассмеялась:

– И всё-то он решил и продумал, – она подмигнула. – Даже где и когда?

Алексей скинул букет на пол, сел на табурет и посадил Вику к себе на колени.

– Да. Вернёмся и уедем из Буфера совсем. Какие бы результаты ни принесла разведка. А дальше как ты решишь. Хоть в Москву, хоть в Екатеринбург. Хоть во Владивосток.

Вика обвила его за шею.

– Разберёмся. Ты прав, хватит уже шею подставлять. Мы ведь дальше будем люди семейные. Только...

Она встала.

– Как там самые важные искусства? Кино, вино и домино? Раз домино у нас пока отменилось, для остального всё-таки лучше переодеться. Прогуляем всё, что ты из Николя вытряс? Только в ресторан юбка ещё куда ни шло, а вот майка точно ни к селу, ни к городу.

В несколько шагов девушка оказалась в комнате, откуда донёсся голос:

– А подглядывать я так уж и быть. Разрешаю.

– Да запросто.

Алексей демонстративно засунул голову в комнату. Вика в ответ показала язык, открыла дверцу шкафа и спряталась за неё.

Глава 4

Куда они едут, Антону никто не сказал. Только и во время предварительной встречи, и уже перед самой отправкой подробно расписали правила поведения в Зоне. Даже потребовали повторять, пока не убедились, что посторонний гражданский хоть как-то, но всё усвоил и запомнил. На прямой же вопрос: «И что делаем дальше?» – коротко ответили: «Обещали, значит доставим». И всё. Антон из гордости упрашивать не стал, хотя и обиделся. Если верить слухам, для походов на Ту сторону обязательно нужны особые ментальные способности – вот и возомнила троица сопровождающих себя суперменами. Ничего, Антон и сам догадается. Насколько горожанин мог сообразить по солнцу и оставшейся в памяти карте из интернета, ехали они, огибая Зону отчуждения на юг по широкой дуге.

Чтобы отвлечься от размышлений, пока они не высосали всю душу ненужным беспокойством, Антон принялся смотреть в окно машины. Старенькая «четвёрка» неторопливо ползла по пыльной ухабистой просёлочной дороге. Через только-только заколосившиеся поля, мимо пары деревень, радующих глаз новыми аккуратными домами красного кирпича. Мимо новых полей, но уже засеянных культурами с Той стороны – на Земле подсолнухов голубого цвета не водится.

Руливший Василий поругивался, когда на очередной колдобине чуть не бился макушкой в крышу. Дорога была довольно оживлённая, время от времени то навстречу, то обгоняя, проезжали гружёные и порожние грузовики и легковушки. И что удивительно – ни военных, ни патрулей. Хотя формально они находились на буферной территории, куда посторонним въезд ограничен.

Перехватив взгляд Антона, сидевший вместе с ним на заднем сиденье парень-сталкер понимающе кивнул.

– Все удивляются поначалу. И никто не думает, что военным тоже надо что-то жрать. А все выезжающие из Буфера составы чуть не под микроскопом приходится просматривать. Было тут, года три назад схалтурили. Пропустили щенка лохматого богомола и доехал тот аж до Урала. А там на промежуточной станции вылез – и нет теперь ни станции, ни посёлка при ней. Поэтому в Буфере много народу живёт, крестьянствует. А что? Дело выгодное, не прогоришь. К тому же учти – немало нужных мировой промышленности растений относятся к условно-безопасным. То есть их можно выращивать только внутри Буфера.

Антон поперхнулся.

– А как же…

Ответила Вика, развалившаяся на переднем сиденье рядом с водителем.

– Ты Лёшку дальше не слушай. Любит он новичкам лапшу вешать. Привыкли на самом деле. Второй Прилив то ли будет ещё, то ли нет. А жить-то надо. Здесь и работа, и всё остальное. В школе через одного профессора из научного отдела преподают, больница – не хуже московских.

И вдруг Вика улыбнулась, улыбнулась словно кусочек солнышка… Антону сердце кольнула зависть. Ведь эта улыбка предназначалась не ему, а сидящему рядом сталкеру. «Не обижайся». Алексей в ответ коснулся руки девушки: всё в порядке. И если бы сидели рядом, наверняка сталкер бы Вику поцеловал. Антон отвернулся, принялся глядеть в окно и убеждать себя, что не больно-то ему нужно Викино внимание. И вообще, он лучше и Вики, и Алексея, и сидевшего за рулём Василия. Ведь это Антон их нанял, а не наоборот. Если выгорит дело, из-за которого он лезет в Зону, таких вот девиц, готовых запрыгнуть в постель по первому намёку, у Антона будут тысячи.

Машина вдруг резко встала, так что Антон чуть не стукнулся лбом о переднее сидение. Водитель и Алексей вышли и громко начали ругать какой-то ржавый хлам, которому место давно на свалке. Антон дёрнулся посмотреть в чём дело – но Вика его ухватила за плечо, притянула к себе. Тонкая девичья рука оказалась неожиданно сильной.

– Сиди и не высовывайся, – шёпот почти в ухо.

Впрочем, скоро и так стало понятно. Пробило колесо, а проржавевшие крепёжные болты никак не поддавались. Проезжавшие мимо машины несколько раз останавливались. Дядьку Василия знали многие, предлагали помочь. Но Василий и Алексей только отнекивались – сами справимся, не впервой. Достали из багажника инструменты, домкрат и принялись колдовать над колесом. Солнце пекло вовсю, в железной коробке салона скоро стало душно, но Вика запретила опускать стекло даже на сантиметр. Антон позавидовал прострекотавшему высоко в синеве вертолёту, там-то наверняка прохладно.

Внезапно оба ремонтника похватали инструмент, запрыгнули в машину и Василий с места, с рёвом насилуя двигатель, дал газ. Влево, на какой-то малозаметный просёлок. Антон чуть не прикусил язык, порадовался, что на трассе как раз никого, иначе таким манёвром запросто бы угодили под встречный грузовик. И попытался недовольно буркнуть:

– Чего это…

– Не лезь под руку! – рявкнул Алексей. – И молись лучше, чтобы сегодня летали только вертушки с плановых патрулей. Засекут раньше, чем доедем до Ямы – сначала ракетами накроют, а только потом отправят кого-нибудь обугленные тушки собирать.

Антон испуганно сжался, не решаясь даже спросить, что за Яма. Впрочем, минут через двадцать стало понятно и так. Небо вдруг приобрело желтоватый оттенок, в воздухе появился еле заметный приторный запах. Василий сразу же сбавил скорость и облегчённо вытер со лба пот:

– Везунчик ты, Антон. Яма в фазе выдоха, километра три сэкономили, не меньше.

Алексей соизволил объяснить:

– Здесь единственный раз во время Прилива пытались использовать ядерный боеприпас рядом с Барьером. Так и появилась Яма. Она сверху до сих пор как пыльный мешок выглядит. И пространство гнётся, словно пластилин. До сих пор. Потому-то здесь только патрули. Колючку и мины вокруг ставить бесполезно, даже опасно.

– Но как…

– А мы всех обойдём. Я всё-таки, – Алексей подмигнул, – Слышащий.

Машина неторопливо ползла ещё с полчаса. Потом замерла, водитель скомандовал разгружаться. Впрочем, сначала сталкеры принялись всё маскировать, чтобы издалека не засёк случайный патруль. Антон же, которому оказалось нечего делать, принялся рассматривать, куда он попал.

Первое впечатление – самая обычная берёзовая роща. Разве что верхушки некоторых деревьев были расщеплены, а штук пять отдельно стоявших берёзок обломаны. Часть деревьев носили следы пожара, Антон такие следы запомнил хорошо – когда-то работавший лесником дед возил на старые гари. Впрочем, Антон для себя решил, что видимо во время Прилива тут били осколочными или рядом взорвалась зажигательная бомба. Но деревья выжили, залечили раны свежей корой и снова поднялись. Несколько мгновений спустя в глаза бросилась несуразность: на двух или трёх берёзах нижние ветки заканчивалась не листьями, а иголками. Антон вздрогнул, в каком-то подсознательном испуге сделал два шага назад. На Той стороне попадались странные гибриды флоры и фауны, и что они делали с людьми во время Прилива, по кадрам кинохроники он знал хорошо.

Алексей тут же бросил возиться со снаряжением, подошёл и успокаивающе положил руку на плечо:

– Не дёргайся. Научники из Академии Барьера здесь все облазили ещё в первый год. Не опасно. Да и мы сколько раз ходили. Кстати, это хорошо, что ты обратил внимание. Запомни, как выглядит ложная берёза. На Той стороне это дерево почему-то не любит никакая агрессивная флора или фауна. Если что – нашёл и сиди рядом спокойно, дожидайся нас.

Закончив прятать машину, сталкеры принялись распределять по рюкзакам вещи. Антона и к этому делу не подпустили, учить укладке того, кто идёт на один раз, нет смысла. Оставалось и дальше осматривать окрестности, пялиться в желтоватое небо. И заранее изводить себя тяжестью будущего рюкзака. Хотелось бы идти налегке, но Антон понимал, что «белого господина-путешественника и шерпов» во время вылазки не получится. Туда и обратно им не меньше десяти дней, поэтому каждый должен тащить на себе запас продуктов, инструменты и… боеприпасы. Это даже важнее, чем крупа. Без еды человек может прожить две недели, а вот без патронов на Той стороне не проживешь и минуты.

Электронные наручные часы встали, едва они пересекли границу Ямы. Поэтому оставалось только ругаться на сталкеров, что не предупредили сменить на механику, и надеяться на внутреннее чувство времени. Плохая замена: по ощущениям сборы длились часа два, может и дольше.

Но вот раздалась команда:

– Готово, надевай.

Антон почувствовал облегчение, которое мгновенно сменилось негодованием: парень случайно взял не свой рюкзак, а Вики. Удивительно лёгкий рюкзак. В груди тут же заклокотал гнев. С самого начала понятно, что девушка не сможет тащить столько же, сколько мужик. Но хозяин бара, когда помогал нанять сталкеров, навязал в группу именно её. Высказать свои претензии Антон не успел, хотя и набрал полную грудь воздуха. Сталкеры, заметив его состояние, дружно рассмеялись.

– Да нет, – покатился раскатистый бас Василия, – дело тут не в половых различиях. Я буду «осликом», Алексей – Слышащий, а Вика – Рука. И от того, как быстро она сможет по переданной ментальной картинке поразить цель, зависит наша шкурка. И сколько в ней будет дырок. Поэтому у Руки всегда меньше всего груза.

Антон посмотрел на Василия. Ну да, груза этот богатырь уволочёт на себе, наверное, не меньше,чем остальные вместе взятые. Да в придачу на себя бронежилет нацепил. Пусть наверняка облегчённая модель… Остальным повторять такой подвиг лучше и не пытаться. Хотя бы свой рюкзак доволочь. Тем временем Василий обратился к Алексею:

– Что вокруг?

– Пока тихо. Патрулей вроде не чую.

– Тогда… Антон, возьми часы, – вложил в руки тяжёлый кругляш «Командирских». – Я ещё в городе заметил, что ты про электронику не подумал. А вы, народ, разбирай трещётки и пошли.

Василий вытащил из машины три АК, один взял себе. И тут Антон не выдержал. Чуть не срываясь на фальцет, спросил:

– А мне? А мне оружие.

Весёлое настроение у сталкеров тут же пропало. Василий уточнил:

– Служил? Стрелять умеешь?

– Н-нет. Ну их, эти головы дубовые. У меня диплом, между прочим. И не какой-то там экономист, а мехмат. Но в тир ходил…

Алексей на это вздохнул и потеребил пряжку нагрудной застёжки рюкзака.

– Это самое дурацкое. Ты зря к военным так презрительно. Им хорошо вбивают, что просто так палить нельзя. А вариант, когда ты ещё и стрелять умеешь… Никто не знает, как на тебя подействует встреча с Той стороной. Были случаи, когда психоз начинался, и отрывали огонь по своим. Поэтому пока двинешься пустой.

Антон обиженно буркнул себе под нос:

– Нашлись супермены.

Но спорить не стал. С кряхтением попытался поднять рюкзак и надеть. Не получилось, рюкзак раз за разом перевешивал, парня мотало. В голове билось: ну и позорище… Но повторить лёгкое отточенное практикой движение остальных – продеть одну руку в лямку, рывком подкинуть рюкзак на колено и на весу сунуть руку во вторую лямку – Антон даже не пытался. Наконец, ему пришла в голову идея: надеть рюкзак на земле, перекатиться и встать с четверенек. Так и в самом деле оказалось легче. На остальных Антон после такого даже не глядел.

С непривычки одна лямка казалась затянута туже другой, причём попеременно. Рюкзак становился то легче, то тяжелее, не хватало дыхания. Обидно – остальные идут как на прогулке, словно и нет за спиной тридцати – сорока килограмм. Антон начал себя уговаривать – зато он умнее, ведь это он тут командует, он ведёт к цели, а остальные его лишь сопровождают. Это помогало бороться с отупением, помогало двигаться, механически переставляя ноги шаг за шагом по набитой кем-то тропке.

Внезапно Алексей, который шёл первым, замер и поднял руку. Остальные тут же остановились. Алексей словно прислушался к какому-то заметному только для него звуку, потом резко махнул рукой направо. Все четверо немедленно свернули в подлесок. Идти сразу стало заметно тяжелее. Антон было открыл рот спросить, но получил ощутимый толчок в плечо. Василий приложил палец к губам.

Ещё несколько минут через заросли, потом Антона заставили спрыгнуть в какой-то овражек. И прямо через грязь, чавкая по дну бежавшего ручейка, вперёд. Ноги мгновенно промокли, но общая тревога уже передалась новичку. Поэтому Антон бежал молча, стараясь сохранить дыхание. Хотя с рюкзаком это было тяжело. В лицо на мгновение ударил и исчез запах сероводорода. Все тут же остановились.

– Выбираемся, народ, – Василий вытер пот со лба и вылез.

Только Вике Алексей протянул руку, Антону пришлось выбираться самостоятельно. А Василий, уже без всякого напряжения в голосе, сказал:

– Привал.

И пояснил для растерянно моргающего Антона.

– Патруль был. Но через Вуаль они за нами не пойдут.

Антон выдохнул и недоумённо перевёл взгляд с одного сталкера на другого. Чтобы хоть как-то разрядиться, от души пнул ботинком вниз в овраг камешек. Раздался плюх. Алексей посмотрел неодобрительно:

– Ты эту привычку брось. Там вот так же кинешь, а из кустов в ответ кто-нибудь плюнет. Та же Синяя лоза любит на движение реагировать.

Но хоть и поругав, объяснить Алексей всё-таки изволил.

– Здесь, вблизи от Тумана, способности Слышащего обостряются. Я ещё за километр почуял, что навстречу армейский патруль идёт. Вот и пришлось уходить по складке пространства. За нами военные идти не рискнут, да и не смогут без Слышащего почувствовать Вуали – они постоянно смещаются.

Долго отдыхать Антону не дали. Снова монотонная ходьба шаг за шагом, ломит спину и плечи, ручьями пот в глаза, постоянно смотреть на часы: вот до привала десять минут, вот пять. Вот можно блаженно упасть и просто смотреть в жёлто-голубое небо, любоваться берёзами вокруг, слушать басовитое гудение шмеля, деловито перелетающего с цветка на цветок. Если бы не желтоватый оттенок неба – словно выбрались в поход в лес на выходные. Но пять минут отдыха закончены, и звучит команда:

– Подъём.

Ты всех ненавидишь, тебе не хочется вставать. Но ты встанешь. Так как к Барьеру надо выйти до темноты, случайные проходы открываются только с обеда и до заката… Ждать ещё сутки возле Барьера опасно, снова можно нарваться на мобильный патруль. И второй раз не факт, что повезёт так легко скрыться.

Разлёгшаяся сколько видит глаз стена тумана возникла, когда солнце уже подобралось к верхушкам деревьев, о запад только начал наливаться деликатным багрянцем.

– Молодец, – Василий хлопнул Антона по плечу. – Не в обиду, но по первой я-то думал, сунули нам очередной офисный планктон. А ты не сломался, сдюжил. Выйдет ещё толк.

От похвалы стало неудобно. Антон в смущении судорожно начал придумывать ответ. Но тут вдруг заговорила молчавшая всё дорогу Вика:

– Всего ничего осталось. Отче, благословите.

Вся симпатия к Василию у Антона мигом пропала. Он и забыл, что мужик-то, до того как стать сталкером, был священником. Видимо остался… Церковников Антон никогда не любил, считал религию пережитком прошлого. Нет, как образованный человек он вполне понимал, что дремучие религиозные методики неплохо помогали защитить мозги от ментальных ударов зверья с Той стороны. Но есть же и современные способы, та же йога! Антон перед поездкой специально интересовался, заучил несколько подходящих мантр.

Хотелось сказануть чего-нибудь едкое про то, как Алексей и Вика встали на колени, а Василий, то есть сейчас отец Василий, начал негромко читать молитву. Но Антон всё же сдержался. Всё равно в силу своей ограниченности и слабости разума сталкеры его не поймут. Ссориться же посреди экспедиции с обслуживающим персоналом не лучший способ добиться успеха.