Текст книги "Территория войны"

Автор книги: Ярослав Питерский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11

– Все! Это конец! Мне теперь точно служебное несоответствие впаяют! – Хвалько сидел за столом на кухне у Альберта.

Он взял стакан с водкой и выпил его одним залпом. Земский, посмотрел на него, с сожалением и ответил:

– Ну, Игорь! Перестань канючить! Не все так плохо!

– Да! не все так плохо?! Тебе легко говорить! А, я считай – провалил операцию! Провалил! Один милиционер – водитель Волги убит! Один спецназовец ранен. Воропаева в больнице с сотрясением мозга! И главное – эта скотина, Самолхвалов – мертв! Мертв, понимаешь! Сейчас – с него все взятки гладки!

– Ну, так уж и гладки?! Наоборот, на него – многое можно списать! И потом – ты же не виноват – что он себя как мать его – камикадзе, гранатой – подорвал! Благо – хоть не убил при этом никого!

– Ага! Списать?! На меня сейчас много, что спишут! От дела то точно отстранят! И несоответствие служебное дадут! Ведь ничего мы так и не выяснили! Убийцу то главного и заказчика вроде, как и не нашли! Ну, мертв Самохвалов – а где доказательства, что это он все организовал? Да и он ли? Может просто – тоже стечение обстоятельств! В общем – дрянь дело!

– Слушай Игорь – прекрати! Это мне надо в панику впадать! А я тут тебя успокаиваю! Перестань! Ленка выйдет из больницы – тебя в обиду не даст!

– Ха! Не даст! Да ее саму уже наверняка отстранили! Дело, наверняка – другому, следаку передали! Ведь, что мы имеем? Да ничего! Главный подозреваемый в убийстве Путятина – ты?! Борца завалил тувинец, которого нанял Самохвалов?! И все! А чего – он его нанял? Кто ему приказал? Злобина – глухарь! Твой дружок режиссер, убийство – темное! Путятина – темнуха полнейшая! Ерунда, одно слово! Самохвалов по всем показателям – работал на Борца! Это его дружок еще по милиции был! И вот, в один прекрасный момент, этот дружок – нанимает киллера и валит своего друга! Непонятка! Тут что – то не то! А потом сам – рвет себя гранатой – хотя, понимая, что кого – то прикрывает, своей смертью! Кого? – Хвалько вновь налил себе водки и выпил.

Альберт взял бутылку и убрал ее от Игоря в сторону:

– Ну, ты кончай пить! Мне запрещал – а сам? Я понимаю – расслабиться! Но не напиваться же! Игорь, хватит! Мне тут в голову – вон разные сомнения приходят! И я хотел с тобой посоветоваться!

– Хм, советуйся… – буркнул Хвалько.

– Вот ты мне скажи – ради чего так преданно все исполнял Самохвалов? Если у него был другой босс – не Борц? Этот Самохвалов – наверняка был замешан во всем! Но ради кого это делал? Ради чего?

– Это я вон, минуту назад – у тебя спрашивал! – Хвалько вырвал бутылку из руки Альберта и вновь налил себе водки.

– Нет. Ты послушай. Давай, все разложим по полочкам. Этот Самохвалов – гусь стрелянный, но мне так показалось, что он не нормальный. Одно слово – фанатик. Фанатик своего дела. У меня сложилось такое впечатление – что он, ради какой то идеи все это делал!

– Идеи?! Ты сколько с ним общался? Пару фраз? С чего ты это взял? Как ты можешь судить? Что тебе вообще непонятно?

– Понимаешь, он, когда в машине при захвате, ну на пустыре, он первым делом мне сказал – странную фразу.

– Какую еще фразу? – пьяным голосом спросил Хвалько.

– Он меня спросил – ты, почему, так свою семью не любишь? Странный вопрос!

– Ха! Ну и что? Он не нормальный был! Вот и все! Мог всякую чушь спросить!

– Да, но причем тут моя семья?

– Да черт его знает! Знаешь, если уж ты пытаешься что-то распутать своими журналистскими мозгами – то надо искать в совсем другой стороне! – Хвалько пьянел на глазах.

Его губы ели шевелились. Взгляд стал мутным.

– В какой другой?

– В такой! Есть такое выражение – дружок! Шерше – ля фам! Вот!

– Как это?

– А вот так! Ищи женщину! Он мог все это делать ради женщины! – выдавил из себя Хвалько.

– Ты думаешь?

– Я думаю – нельзя упускать не одну версию. Тем более, при вскрытии. На котором – я был. Я тебе скажу по секрету, я был удивлен! Когда я увидел труп Самохвалова с оторванной рукой и обезображенной головой, я был удивлен – я тебе признаюсь!

– Что так испугался жмурика? Ты ведь вроде бывалый опер?

– Да пошел ты к черту! Испугался! – Хвалько схватил бутылку.

Но Альберт не позволил ему опять налить и убрал ее в сторону.

– Так чего ты испугался?

– Налей мне еще выпить – тогда скажу! – капризно запротестовал оперативник.

Альберт тяжело вздохнул и плеснул в стакан немного водки. Хвалько, выпил и вытерев губы – устало вздохнул:

– Честно признаюсь! Такого я не видел!

– Чего не видел?

– Столько наколок с одним и тем же!

– А что за наколки?

– Этот Самохвалов видно на зоне – всего себя исколол! Он всякую муру, на тело нанес!

– Ну и что? Что тут такого?

– Да то! В каждой наколке, понимаешь одно и тоже!

– Что одно и тоже?

– Имя! Понимаешь – везде женское имя!

– Имя?

– Да – бабье имя! Везде и под куполами церковными, и под крестами и под розами, везде имя и инициалы!

– Имя? Что за имя? – насторожился Альберт.

– Там везде наколото – Ирина К. Видно по этой бабе – он всерьез сохнул! Любил ее что ли? Или помешан был! Ради этой Ирины К! Если он колол везде – Ира К, значит любил эту бабу и готов ради нее на все был! Вот поэтому я и говорю – Шерше ля фам!

Хвалько устало зевнул. Его глаза закрывались. Доза спиртного оказалась – слишком огромной для его сознания. Альберт это понял и потащил Игоря в комнату. Тот сначала сопротивлялся. Но потом уступил. Когда Земский положил его на диван – оперативник тут же захрапел.

– Привет!

– Привет! – женщина испуганно отошла в сторону.

– Я могу зайти?

– Хм. Конечно! Но у меня не прибрано, я не ждала тебя.

– Ерунда. Я на минуту. Пустишь?

– Проходи!

Альберт зашел вовнутрь квартиры. Сняв обувь, посмотрел на хозяйку и улыбнулся. Она стояла словно в нерешительности. То и дело перебирала локон волос на голове. Земский, увидел, что она волнуется. Сняв куртку, он заглянул в комнату:

– Ты не одна?

– Одна! Кто ко мне может придти?!

– Ну, так – подруги, друзья!

– Да какие там друзья! – женщина отмахнулась.

– Ну, все же! Ты ведь с кем ни будь – общаешься?!

– Да нет. Как погиб Сергей, я стараюсь – ни с кем не общаться.

Альберт прошел в комнату и сел на кресло. Хозяйка присела напротив него на диване. Земский, посмотрел ей в глаза и вновь улыбнулся:

– Эй! Ты, что такая? Одна! Дети то где?

– У бабушки.

– Понятно.

– Чем занимаешься?

– Ничем, вот телевизор смотрела, – хозяйка кивнула на черный пластмассовый ящик.

– Ерунда. Не надо его так много смотреть. Там одну ересь показывают.

– Да?! И это говорит – тележурналист?!

– Да, потому и говорю – потому как, всю кухню – знаю!

– Вот как?

– Видно и Сергей ерунду писал и в газетах не надо ничего читать? – спросила она сурово.

Земский ухмыльнулся и ничего не ответил. Он посмотрел на окно и тяжело вздохнул. В это время его лизнул за ногу щенок. Маленький волосатый колобок – весело вилял хвостом и крутился возле ног.

– Вот как?! Молодец! Подрос то как!

– Да время идет.

– Да не говори…

Земский, вновь взглянул на окно. Затем посмотрел на женщину. Она явно волновалась. Бледное лицо. Растрепанные волосы. Усталый взгляд. Альберт тяжело вздохнул и спросил:

– Ну, как ты Ирина живешь? Тебе не больно?

– Что ты имеешь в виду? Если смерть Сергея, то зря спросил…

– Да нет. Брат тут не при чем.

– А, что тогда?

– Я просто хочу тебя понять.

– Вот как? С каких это пор? Что горе – заставляет тебя быть сентиментальным?

– Ну, зачем ты так?!

– Нет – прости, ты сам начал…

– Да ладно. Я пришел не просто так.

– Что-то случилось?

– С чего ты взяла?

– Ну, ты обычно – приходишь, не просто так. Что на этот раз?!

– На этот раз – ничего. Я пришел просто посмотреть на тебя, взглянуть в твои глаза, и передать тебе привет.

– Вот как?! От кого?!

– От одного человека. Его больше нет. Он погиб. Он совершил самоубийство.

Женщина, вздрогнула и, посмотрев на Альберта – отвела глаза в сторону. Она молчала.

– Ты меня не спрашиваешь от кого?

– Нет! Я не знаю, кто может передавать мне такие приветы!

– А зря! Был такой человек, который любил тебя. И возможно – любил больше своей жизни!

– Вот как? Я всегда думала, что меня любил Сергей…

– Нет. Сергей, конечно, тоже любил. Но этот человек, наверное – любил больше.

– Что-то я тебя не пойму Алик? Ты зачем пришел?

– Я же говорю. Посмотреть в твои глаза.

– Хм, ну посмотрел.

– А почему ты не спрашиваешь – кто тот человек, боишься?

– Нет. Просто я понимаю, что говоришь ерунду. Ты, по моему – пьян. И у тебя плохое настроение.

– Нет. Я не пьян. Я нормальный. Хотя выпил. Но я в здравом уме.

– Вот как? И что тогда – кто этот человек? От которого, ты хочешь – передать привет?

– Сеня. Сеня Самохвалов. Семен Викторович Самохвалов.

Ирина вздрогнула. Альберт увидел, что на ее лицо, наползла маска страха. Но это продолжалась всего лишь секунду. Через мгновение – женщина успокоилась и взяла себя в руки:

– Хм, я не знаю такого человека.

– Да? А мне кажется – знаешь.

Ирина перебирала в руках полу от халата. Земский, видел, что женщина вновь заволновалась.

– Нет. Прости Алик. Я не знаю. Действительно не знаю.

– Ира брось! – вскрикнул Альберт. – Ты все прекрасно знаешь. И знаешь – о чем идет речь. И я хочу, что бы ты все сама – мен рассказала, если не хочешь, что бы я все рассказал – за тебя!

Женщина вдруг закрыла лицо ладошками и заплакала. Она буквально рыдала. Ее спина вздрагивала. Альберт немного испугался. Но успокаивать Ирину – не решился. Через минуту она немного успокоилась и взглянув на него красными от слез глазами – неожиданно сказала:

– Чаю хочешь?

Альберт немного растерялся. Вопрос прозвучал слишком неожиданно.

– Что?! переспросил он.

– Я говорю – чаю хочешь? У меня печенье вкусное есть.

– Ира ты не поняла, я тебе – совсем о другом, говорю.

– Я все поняла. Я расскажу тебе. Но позже. Иди – мой руки. На кухне поговорим.

Земский ухмыльнулся. Не понимая, почему, он повинуется – встал с дивана и прошел в ванную комнату. Закрыв за собой дверь – склонился над умывальником и открыл кран. Но когда он собирался зачерпнуть ладонями воду – вдруг увидел на раковине несколько волосков. Это были обычные волосы, но желтого – можно сказать, ярко желтого цвета. Альберт с удивлением поднял один из них и поднес поближе к глазам. На шерсть щенка волосы похоже не были – это были человеческие волосы. Земский пожал плечами. В семье у брата не было шатенов. Сполоснув лицо – он вытерся полотенцем, и вышел в коридор.

И тут он испытал настоящий панический страх. Прямо напротив него стоял человек с пистолетом в руке. Черное дуло целилось в сердце. Это был Илья Люгер. Его золотая шевелюра торчала разные стороны. Глаза – издевательски щурились – рот улыбался.

– Ну, здравствуй – журналист. Вот и встретились, – прошипел банкир.

Земский не как не мог понять – откуда он появился здесь. Первое оцепенение прошло и Альберт сделал шаг назад.

– Руки, руки то подними – и в комнату проходи! Извини, чая уже не будет!

– Илья – ты обещал! – послышался голос Ирины.

– Заткнись и сиди! Дура! Проговорилась! Теперь будем твои ошибки исправлять! Пошел в комнату! – Люгер махнул пистолетом.

Альберту ничего не оставалось, как повиноваться его приказам. Он прошел в комнату. На диване сидела Ирина и испуганно смотрела на него. Альберт, встал в нерешительности.

– Садись рядом! Родственник! – услышал Земский за спиной голос банкира.

Альберт сел рядом с Ириной. Та взяла его за руку и прошептала:

– Извини, но ты сам виноват. Ты обо всем догадался.

– Хм, я догадался о Самохвалове, но что бы этот!

– Заткнись! Вновь прикрикнул Люгер. Он стоял в дверном проходе.

– Как ты могла Ира? Как ты могла?!

– Извини, так получилось. Эта жизнь.

– Да, а ты догадливый Альберт. Я понимал, что когда ни будь, ты догадаешься. – Люгер ехидно ухмыльнулся. – Но что бы так быстро?!

– А, что такое?

– Да ничего! Просто – ты нам очень помешал. И поэтому тебя тоже придется убить – как твоего брата! Извини! – Люгер надул щеки.

В эти секунды он был похож на клоуна. Желтые волосы и нелепо – бардовый костюм. Даже на ногах, какие то цирковые туфли.

– Скажи журналист, а когда ты догадался, что тебе нужно придти сюда? – тон у Люгера слегка смягчился.

– Хм, когда узнал о наколках Самохвалова. И потом у Ирины девичья фамилия Кухлевская. Ирина К. Странно. Вот я и подумал. Но я был еще не уверен когда шел сюда, с догадкой о этих наколках. Леший – Сеня Самохвалов!

– Вот как! Этот баран действительно был хорош. Но вот он слишком сильно любил эту стерву! – Люгер кивнул на Ирину.

– Илья! Не смей так говорить! – возмутилась женщина.

– Молчи! Ты тоже виновата! Я говорил тебе – не крути с ним шашни! Нет, не послушалась! Теперь сиди и молчи!

– Он наколол эти наколки давно! Я и не знала! Про них!

– Ха! Как это давно?! Как не знала – если говоришь давно?! – ухмыльнулся Люгер. – Ты же спала с ним! Спала как последняя шлюха!

– Заткнись! – Ирина зарыдала.

– Ну ладно слюни то пускать. Ладно. Уж кончено все! Да – не думал я что все так придется закончить! – Люгер противно ухмыльнулся. – А с другой стороны – может это и лучше. Счета все оформлены. Ты вроде их переписала. Документы подчищены. Паспорт у меня готов – а этот журналист, как раз к стати! Он пришел сюда поквитаться за брата, ну что ж пусть квитается! Я ему предоставлю такую возможность!

– Что ты хочешь делать? – с ужасом спросила Ирина.

– А ты не догадываешься? К чему вся эта игра была? Что мы затеяли – сбывается. Но только вот с твоей ролью – придется финал переделать. Он пришел сюда поквитаться – поквитается. Он убьет тебя. Потом я убью его. А еще точнее – я вас убью обоих и уеду. Но сделаю все так, что это он убил тебя и исчез. Его труп просто не найдут. Вынесу в багажнике – увезу в лес и закапаю. Пусть ищут. А сам! Сам то я уже вроде, как и не гражданин этой сраной страны! Меня ждет Дюссельдорф! Меня ждет другая жизнь! Что я зря терпел столько время все это! Из себя клоуна корчил?! Нет, Ирочка! Все кончено! Ты сама виновата! А ведь мы могли уехать с тобой вдвоем! Но ты не послушалась меня! Шашни – со своим этим бывшим одноклассником крутила! Говорил я тебе! Нет! А я то все помнил! Все замечал!

– Так Самохвалов был твоим одноклассником? – удивленно спросил у Ирины Земский.

– Да… – выдавила из себя та.

– Да! Эта скотина был одноклассником. И если хочешь знать – он и твоего братца завалил за эту бабу! Он давно таил зло! Она давно с ним крутила – еще до его отсидки! А потом как вышел – устроился к нам с Борцем. Он с Борцем на зоне познакомился. А эту нашел! И та расплылась! Старая любовь! Но Леший был хитрый гусь – его не просто удалось завербовать работать на нас! Через постель только поддался. Но мен то этого и надо было. И ей! А ты, журналист что думаешь, она только по любви все делала! И мужа своего, твоего братца подставила? Нет! Она ради бабок все делала! И со мной спала – ради бабок! Так, что ты ее то не шибко то жалей! Была бы у нее возможность – она и меня замочила! Просто я как – то удачливее и хитрее оказался! А с тобой! С тобой то, как она поступила?! Ведь это она придумала тебя втянуть – и на тебя все сваливать! Мол – ты за братца мстишь! И список этот подсунула! Неужели ты думаешь, что все бумажки, которые ты в печке на даче нашел – тебе братик оставил? Нет! Это мы тебе их подсунули! Что бы ты шел по следу! По ложному следу! И фамилии туда свои тоже вписали! И менты купились и воры! Все! А Самохвал все выполнял! Все! Он и Борца ради нее сдал! Ради этой гадины! Бляди! Так, что журналист – не жалей ты ее! Она заслужила пулю в лоб! Только вот извини – и ты тут лишний – потому как, обо всем догадался, и нет тебе места.

– Ненавижу! – зарыдала Ирина. – Сволочь! Сволочь! Как я раньше тебя не раскусила!

– Что делать девочка в такой игре и на такую сумму – все методы хороши!

– Так это ты списки подсунула в баню на даче? Это ты приказала Злобину убить? – не верил своим ушам Земский.

– Она конечно! Она! А Злобина эта – она ведь двоюродной сестрой Лешему была! И он даже сестру не пожалел! А, то, как бы она – ему дверь то тогда открыла? Она баба то в принципе осторожная была. Но на уговоры братца согласилась! Вот и поплатилась! А эта! – Люгер кивнул на Ирину пистолетом. – Эта никого не жалела. Она и сейчас рыдает и думает, как бы в живых остаться и нас с тобой журналист – на тот свет отправить!

– Не верь ему Альберт. Не верь – это все не так! Это он меня заставил!

– Ой! Ой! Какой пафос! – Люгер противно засмеялся.

– Подожди! Илья! Ты ведь человек тоже не глупый! Подожди на курок нажимать! Я тебе одну вещь скажу! После этого ты может, передумаешь, – тихо сказал Земский.

– Что такое ты мне можешь сказать? Предложение то – на пятьдесят миллионов американских денег тянет! Куш то сам понимаешь – солидный! – ухмыльнулся банкир.

– Вот и я об этом. Не ужели ты думаешь, что за эти бабки тебя и в Европе воры искать не будут?! Будут! Они уже переполошились! И мне предлагали – с Борцем переговоры вести. Но я не ответил. Они предлагают сделку. Они предлагают по мирному – разойтись и вроде даже как проценты выплатить. И всем можно – не в накладе остаться, и в живых!

Люгер задумался. Ирина, на некоторое время – перестала рыдать и, всхлипывая, сидела на диване. Альберт покосился на окно.

Банкир тяжело вздохнул и, покачав головой – ответил:

– Знаешь, я тебе так скажу! Не верю я не тебе ни им! Они все равно меня убьют – за пятьдесят миллионов или за один! Какая разница. Я их принципы знаю. Да и ты молчать не станешь. Тебя прокуратура то таскает – по Путятину. Его кстати тоже Самохвал завалил – на пару с этим тувинцем. Менты и на это раскрутят – узкоглазого. Они просто пока забыли о Путятине. Но сейчас встрепенуться и вспомнят. А значит и тебе говорить придется! Да и она – не надежный человек. Так, уж лучше я попытаюсь в Германии отлежаться. Может гражданство себе, какое ни будь – латиноамериканское сделаю. Пусть ищут. На это не один год уйдет. Да и с такими бабками как – в полтинник лимонов баксов, в Европе жить можно. Можно рожу себе под пластической операцией сменить. Так, что – нет журналист. Извини. Но больше вроде и как время нет. Кончено все. Время как ты сам понимаешь – самое дорогое после денег. Его вечно не хватает. Так, что молитесь!

Альберт вновь с надеждой посмотрел на окно. И наконец увидел – то, что ждал. За рамой показалась веревка. В углу окна мелькнула черная голова. Люгер на мгновение тоже перевел взгляд – на окно – не понимая – куда смотрит Земский.

В этот момент раздался звон стекла и в окно влетел цилиндр свето-шумовой гранаты. Он, зашипев, покатился по паласу прямо к ногам Люгера. Ничего не понимающий банкир в ужасе навел пистолет на Земского. Но выстрелить он не успел. Раздался оглушительный взрыв, от которого вылетели стекла в мебели, и рухнула люстра с потолка. В те же секунды три тени в маскхалатах ворвались в комнату через окно. Крики гам и возня. Альберт упал на пол и закрыл голову ногами. В этой суматохе он услышал, как грохнули два выстрела, и раздался женский крик.

Альберт лежал не и был в силах даже пошевелиться. Сколько прошло времени, он не помнил. Вдруг его кто-то тронул за спину. Прозвучал довольный голос Хвалько:

– Ну, вставай супер шпион! Все кончено! Все прошло успешно! Операция завершена!

Земский, с трудом поднялся на ноги. В комнате стоял дым и запах пороха. В этом тумане Альберт рассмотрел трех спецназовцев – которые, согнувшись, сидели на лежавшем, на полу Люгере. Руки банкира были закованы в наручники. Он лежал лицом вниз и что-то хрипел. На диване лежала Ирина. Рядом с ней суетился како то человек в белом халате.

– Что с ней?! – с тревогой в голосе спросил Альберт у Хвалько.

– Не волнуйся. Жить будет. Он выстрелил в нее, но попал лишь в руку. Так царапина. Так, что лечиться ей придется некоторое время. Но это все она уже будет делать в тюремной больнице.

– В тюрьме?

– Хм, а как ты думал?! Она ведь замешана сразу в пяти убийствах! Так, что место ей за решеткой! А ты молодец! Давай микрофон! – Хвалько похлопал Альберта по груди. – Где он у тебя?

– Вот! – Альберт стянул свитер и отцепил от себя микрофон прослушки прикрепленный к телу скотчем. – Так, что он пригодился?

– А как же?! Весь разговор записали на магнитофон! Теперь эта улика – так улика! Признание этого козла тебе, во время, вашего разговора, теперь в суде будет очень весомым! – Хвалько кивнул – на лежавшего, на поле, Люгера.

Ирина открыла глаза и умоляюще посмотрела на Альберта:

– Алик! Ты не верь всему тому. Что говорил этот человек! Он врал!

Земский, вздохнул и, кивнув головой ответил:

– Разберемся. Суд разберется! Знаешь, Ира, а список ты то правильно возглавила. Сергей бы точно так назвал этот репортаж. Эту, статью – которую, он никогда не писал. Территория войны, как не есть – правильно.

Ирина закрыла глаза и застонала.