Текст книги "Территория войны"

Автор книги: Ярослав Питерский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 7

– Ну, так как ты там оказался? Сам приехал? Или привезли? – Хвалько нервно ходил по комнате.

Прокуренный кабинет РУБОПа он мерил шагами, словно Ленин в семнадцатом – комнату в Смольном.

Земский сидел на стуле с видом военнопленного. От удара, полученный – при нападении на Путятина – гудела голова, в которой крутились неприятные мысли. Кто были эти люди убившие Путятина и почему они не тронули его? Эта подстава, из которой не выпутаться просто так. Все было рассчитано. Есть подозреваемый с пистолетом в руке. Есть куча свидетелей. Есть труп с тремя дырками в теле.

– Алик! Зачем ты туда поехал? Я ведь предупреждала тебя, – грустно сказала Воропаева.

Она сидела у окна и смотрела в даль – за стекло.

– Знаешь, теперь у меня все основания тебя арестовать. И ничто не сможет вытащить тебя из-за решетки. Поэтому лучше подумай об адвокате! – Лена говорила это равнодушным тоном.

Земский взглянул на Хвалько. Тот ехидно улыбнулся:

– Ну, что мститель. Допрыгался?! Пойдешь в камеру. У тебя адвокат то есть?

Альберт покачал головой. Хвалько тяжело вздохнул и добавил:

– Значит, назначим тебе защитника по закону. Из коллегии адвокатов. Будешь пользоваться услугами – кто есть свободный. Сейчас я позвоню! Но только не знаю – кто вообще за это возьмется? Тут не каких шансов. Все факты совершения преступления на лицо. Так, что господин Земский, вы влипли – по полной программе!

– Игорь! Да хватит тебе! Пусть соберется мыслями! – резко сказала Воропаева.

Она посмотрела на Альберта и с надеждой в голосе добавила:

– Ну, нам то расскажи – хоть о чем вы говорили в последние минуты?

– Да так не о чем! Он меня пытал – какой я информацией располагаю. Боялся он! Боялся – говорил, что шкуру свою спасти хочет. На вас – ругался, говорил, что вы даже тело жены не выдаете для похорон!

– Хм! Не выдаем! Да мы его толком допросить то не смогли! Прятался скотина! – цыкнул Хвалько.

– Так как я понимаю – не договариваешь ты нам что – то?! Но что? Сейчас в твоем положении лучше нам довериться, – не обращая внимания, на Хвалько, спросила Воропаева.

Земский тяжело вздохнул. Он понимал, что действительно игра зашла слишком далеко и пора рассказать о документах – найденных на даче.

– В общем, так. Сыр бор идет из-за информации о банке. Это Сибирьтранскапиталкомерцметаллбанк. Вокруг него все и крутится. Мой брат, судя по всему, нарыл какой – то компромат на этот банк. Его подставным владельцем и был Путятин и его жена. Скорее всего, их потому и убили. Но и это еще не все. Меня к себе дергали воры. Лютик – слышали про такого?

– Что Лютик? Лютиков? И ты молчал? – взвизгнул Хвалько. – Решил сам все расследовать? Доигрался?! Ну, теперь колись – что за разговор был у Лютика!

– Что это за лютик? – встревожено, спросила Воропаева.

– Да есть тут один вор в законе. Вернее помощник вора. Запашный у него босс. Но они сейчас вроде как чисты перед законом. Дело организовали, так что особого компромата на них нет, поэтому и задержать то для беседы мы их не сможем! – отмахнулся Игорь.

– И главное. Я уже говорил тебе у себя дома Лена, что нашел документы брата. Список. Там счета и авизо всякие связанные с банком. Но самое, важное – был список, странный список. Он звучит примерно так. Черный список. Первый – Сергей Земский. Второй – Вика Путятина. Третий – Стас Путятин. Четвертый – Илюха Люгер! Как видите все из этого списка за исключением Люгера – уже мертвы. Я боюсь, что это был список на убийство. И написал его никто иной, как Борц, – мрачно добавил Земский.

Он опустил голову и потрогал ушибленную макушку.

– Постойте, постойте, Елена Петровна! Вы, что допрашивали его без меня? Вы, что общались по этому делу несколько раз? – Хвалько растерянно посмотрел на Воропаеву.

Та, отмахнулась – от опера. Схватив со стола пачку с сигаретами – закурила. Выпустив дым в потолок – зло спросила у Земского:

– Где эти бумаги? Отвечай немедленно?!

– У меня дома, в ванной. Я их спрятал и не кому не хотел показывать… – буркнул Альберт.

– Ну, ничего себе! Ну, ничего себе! Нет, так дело не пойдет! Об этом узнает ваше руководство! Простите, Елена Петровна. Но я так работать не могу! – бормотал обиженным голосом Хвалько.

– Да замолчи ты! Я сама обо всем только что узнала! – осадила его Воропаева. – Лучше бери машину и дуй к этому Пинкертону журналистскому домой! Я боюсь – за этими бумагами тоже охота шла!

– Их не найдут. Если бы хотели – нашли! – тяжело вздохнул Земский.

– Ладно! Не нашли! Говори, что еще ты знаешь обо всем этом! Говори и хватит тут мне информацию скрывать! Здесь никто тебе зла не хочет! Все хотят одного – найти убийц и кто все это закрутил! Всю эту катавасию! А без информации – мы будем с операми еще месяц, крутиться и тыкаться носом – как слепые котята! – Воропааева немного успокоилась, она подняла стул и села на него.

– Значит, ты мне веришь – что Путятина убил не я? – с надеждой в голосе спросил Альберт.

– Хм веришь! Я то верю! А вот факты – говорят, об обратном! Все против тебя! Все Алик! И я боюсь, что помочь тебе мы сможем не сразу! Как только выйдем хоть на какую тол малую информацию обо всем этом! И вообще – это убийство Путятина боюсь – в отдельное дело выведут! И не я уже его буду вести! Поэтому я тебя должна сейчас посадить в камеру по всем правилам уголовно-процессуального кодекса!

– Ну, спасибо! Меня в камеру! А кто искать то будет всех этих козлов?! – ехидно спросил Земский.

– Мы искать будем! Мы! Или что вы нам не доверяете – гражданин Земский?! – заорал на него Хвалько.

– Игорь, прошу тебя – не кричи. Лучше сам давай раскинь мозгами, что делать то? – устало спросила Елена.

Хвалько смутился. Миролюбивый тон прокурорши поставил его немного в тупик. Опер, подошел к окну и, схватив графин – сделал несколько глотков. Посмотрев на Земского, Хвалько мрачно ответил:

– Ну не знаю, Елена Петровна. Тут дело очень серьезное! Говоришь – Люгер последняя фамилия в том списке?

– Да…

– Я думаю надо к этому Люгеру съездить – пока в его башке дырку тоже не сделали… – загадочно сказал Хвалько. – Кто это такой – Люгер то, по твоей информации?

– Он банкир этого банка… Сибирьтранскапиталкомерцметаллбанк. Он выписывает все счета и делает все переводы. Но сам он ничего не решает. Он подставное лицо. Зиц председатель Фунт! Он сам наверняка боится… – Земский тоже взял сигарету и закурил.

– Вот видите, Елена Петровна. Он оказывается – на всех досье собирал. На всех. Мы не знаем и половины того, что знает он! Как ему тут помогать? – обиженно апеллировал к Воропаевой Хвалько.

– Игорь, ему надо помочь. Ты же видишь – он правду говорит.

– Правду… еще проверить эту правду надо, – Хвалько тяжело вздохнул и, схватив трубку – набрал номер на телефоне. – Антон! Мне машина нужна! Срочно! – прикрыв микрофон ладонью, шепотом спросил у Воропаевой. – А как, мы к Земскому – в квартиру попадем? Обыск что ли делать будем?

– Ты, что обыск?! С ума сошел? Об этом пока никто ничего знать не должен! – Воропаева покрутила пальцем у виска. – Он нам ключи отдаст, и мы зайдем – потихоньку. Без шума и гама. – Елена посмотрела на Земского и спросила. – Где ключи то от хаты?

Тот, полез в карман и, достав связку – кинул ее на стол:

– Вот. Здесь. Только бы вот взяли вы и меня с собой. Я бы вам больше на свободе пригодился!

– Об этом пока забудь! Посидишь, два дня в камере, а там посмотрим! Так для тебя же лучше будет! – сурово ответила Елена, забирая ключи со стола.

Земского вел по коридору мрачный и толстый конвоир. Он, то и дело – постукивал его по спине ключами, приговаривая:

– Руки за спиной не расцепляй, что бы я видел их вместе!

Мрачные стены подвала РУБОПовского изолятора временного содержания были выкрашены в грязно синий цвет. Вонь пережаренной капусты – смешалась с запахом грязного пола и табачного дыма. Альберт покосился на лампочки на потолке. Они словно маленькие жар птицы были заделаны в клетки.

– Да мрачновато тут у вас! У вас, что тут – со времен сталинизма ремонт не делали? Берией пахнет! – мрачно пошутил Альберт.

Но охранник видно чувством юмора не обладал и ответил:

– Не знаю там, со времен – какого Берии, но ремонт в прошлом году делали – видишь вон краска на решетках новая!

В маленькой комнатке, у Земского, сняли отпечатки пальцев – макнув его руки в черную ваксу – приложили к желтому листу. Обшарив карманы – попросили снять наручные часы и ремень.

– Теперь ты в нашей картотеке болтаться будешь! – весело сказал ему помощник толстого конвоира, – Куда его Петрович, в какую камеру? – спросил он у толстяка.

– В третью, она пустая. Прокурорша попросила его – в отдельную, посадить!

Отдельной третьей камерой – оказалась маленькая комнатушка с железной дверью. Столиком и деревянными нарами. Небольшое окошко у потолка было заделано толстыми решетками. Тусклая лампочка – замазанная в стену, еле светила. Полумрак сырого помещения дополняла вонь от унитаза, который находился справа от двери. Когда за спиной лязгнул ключ в тюремном замке, Земский почесал лоб и сев на нары мрачно заметил сам себе:

– Да, видно революционеры не случайно туберкулез зарабатывали в застенках – холодновато и сыро тут!

Альберт поежился. Поджав ноги, он лег на нары и закутавшись в куртку – закрыл глаза. Противный тревожный сон окутал его мозг не сразу. В голове крутились картинки последних дней. Они словно страшные ведения заставляли Земского вздрагивать. Наконец он провалился в пустоту.

Черно – белые краски. Противная зима. Ноги идет по заснеженной дороге. Холодно. Мерзнут пальцы. Согреть их нет никакой возможности. Противный скрип металла. Голос. Он хриплый и низкий. Кто – то зовет. Зовет настырно, нагло и безжалостно…

– Земский! На допрос! Следовать тебя видеть хочет!!!

Альберт, вздрогнул и проснулся. Окинув взглядом камеру – пришел в себя не сразу. Медленно встав с нар – уныло посмотрел на полуоткрытую железную дверь. В проеме стоял конвоир. Он, нервно постукивал большой связкой ключей – по металлическому косяку.

– Вставай, вставай – на допрос! – поторопил его охранник.

Альберт, встал и почувствовал, что у него вспотели ноги. Ему очень захотелось их вымыть и сменить носки. Тяжело вздохнув – Земский шагнул к двери. В коридоре его поставили – уперев лбом в грязную и вонючую стену.

Наверх в кабинет Хвалько Земский поднимался быстрым шагом. Хотелось, побыстрее – выйти из мрачного помещения ИВС. В коридоре управления на третьем этаже, было гораздо теплее, чем в подвале. Земский даже вспотел.

Когда он открыл дверь кабинета – в нос ударил запах табачного дыма. Было сильно накурено. Только сейчас Альберт почувствовал, что сильно хочет курить.

За столом сидел Хвалько. Он был в одной рубашке. На его теле – висела оперативная кобура с пистолетом под мышкой. Опер что – то писал. Напротив Хвалько сидела Воропаева. Она грустно улыбнулась и кивнула на стул. Альберт пожал плечами. В этот момент за его спиной пропищал голос конвоира:

– Я подожду в коридоре товарищ прокурор? – голосом холопа спросил милиционер.

– Да пока иди! Ты не нужен. Мы справимся. Мы его сами к вам в подвал спустим! – отмахнулась Елена.

Земский, уселся на стул и, расстегнул куртку. Он без спроса потянулся к пачке сигарет и закурил. Глубоко затянувшись, он закрыл глаза. Дым от табака – блаженным теплом опустился в легкие.

– Что узник совести? Тяжело в тюрьме? – ехидно спросила Воропаева.

– А ты сама попробуй на нарах то… – обиделся Альберт.

Он открыл глаза и тут его взгляд упал в угол комнаты. Там на стуле сидел странный человек. Он, был – совершенно рыжим. Кудрявая шевелюра, словно – парик клоуна, бараньими локонами светилась мелкими завитушками. На мужчине, был надет – дорогой костюм, из темно – синей ткани. Ярко – оранжевый галстук еще более дополнял образ клоуна в дорогих шмутках. На ногах стильные ботинки с острыми носами – начищенные до непривычно яркого блеска. Человек сидел и нервно постукивал пальцами по краешку стола. На его губах застыла испуганная улыбка. Светло голубые глазки противно бегали в узких щелях морщинок.

– Вот познакомься Алик – это никто иной, как – Илья Владимирович Люгер! – не отрываясь от писанины, сказал Хвалько.

Земский с еще большим любопытством стал рассматривать мужчину. Через секунду ему показалось. Что этот человек излучает зло…

– Да, очень приятно! Вы меня за этим сюда пригласили?

Люгер заерзал на стуле и, закашлявшись – выдавил из себя:

– Я и сам не знаю, зачем вы сюда пригласили этого человека, я же говорю, что теперь я всего боюсь – любого постороннего.

– Вы пока помолчите! – грубым тоном осадил его Хвалько.

– Так, что ты там Алик говорил про список? Кто последний в нем был то? – Воропаева внимательно смотрела на Люгера.

Земский, затянулся сигаретой и ответил не сразу. Ему, не понравился показательный допрос в присутствие Люгера.

– Вы, мне обещали адвоката! – вызывающе ответил он.

– Будет тебе адвокат. Но ты не смущайся. Мы хотим поговорить с тобой в присутствие вот этого гражданина. Тем более твои слова подтверждаются документами! – Воропаева кивнула на стол.

Альберт рассмотрел на нем документы, которые он нашел в бане на станции Сорокино.

– А, это что – то изменит? Допрос в присутствии – вот этого человека? Или у нас как то получается очная ставка? – дерзил Земский.

Воропаева улыбнулась. Тяжело вздохнув – она потянулась. Ее форменный китель распахнулся. Альберт краем глаза заметил, что пуговица на ее рубашке расстегнута и на шее мелькнула золотая цепочка.

– Гражданин следователь, так ведь вас теперь называть – что вы от меня хотите?

– Мы хотим услышать в присутствии вот этого человека – ваши показания. Что вы прочитали в этой бумаге? – казенным тоном, мрачно сказала Елена и подняла со стола листок, на котором был написан черный список.

– Какой еще черный список? Я ничего не понимаю, зачем вы меня сюда привезли? – заикающимся голосом спросил Люгер.

Он был явно напуган. Земский понял, что Воропаева с Хвалько – хотят психологически надавить на него. Поэтому и используют Альберта.

– Я прочитал. И вам уже говорил, – равнодушным тоном ответил Земский.

– Вы еще раз, пожалуйста, нам повторите – что вы прочитали на этой бумаге? – вежливо спросила его Елена.

Люгер с испуганным любопытством уставился на Альберта.

– Ну, примерно так. Звучит эта писанина. Черный список. Сергей Земский. Вика Путятина. Стас Путятин. Илюха Люгер. Все!

В глазах Люгера мелькнул ужас. Он дрожащими руками погладил себя по волосам и тяжело сглотнул слюну.

– Ну, что слышали? Гражданин Люгер? Как вам такая информация? – подозрительно спросил Хвалько.

– Я не понимаю – о чем речь…

– Не понимаете… Ладно. Я вам поясню кое – что. Первый, Сергей Земский – мертв, застрелен на улице. Вторая, Вика Путятина – мертва – зарезали в ванной. Третий Стас Путятин мертв – застрелен у себя дома, в беседке. Четвертый Илюха Люгер – пока жив! Понимаете? Вы ничего не хотите нам сказать по этому поводу? По моему – данная информация касается непосредственно вас?!

Люгер опустил глаза и грустно ответил:

– Я не знаю, где этот человек взял эту бумагу. Но я тут не при чем!

– Да мы и не говорим вам, что вы тут при чем, просто это и вас касается? Я думаю нам по этому поводу и надо поговорить!

– Хм, не знаю, Илюха Люгер… может это кто и другой с такой фамилией… – обречено буркнул Люгер. – Откуда мне знать, что вообще это не подстава?!

– Да какая там подстава? Вот посмотрите? Может, и подчерк узнаете? Тогда разговорчивым станете?! – накинулся на него Хвалько и протянул бумагу.

Люгер нерешительно встал со стула и, подойдя к столу – осторожно взял протянутый ему листок.

На лице Ильи Владимировича в первую секунду, не было, не каких эмоций. Но прочитав список Люгер помрачнел и закрыв глаза неуверенно опустился на стул. Изо рта у него вырвался не то стон, не то тихое проклятие.

– Ну, так что? – нервно спросил Хвалько.

Он буравил Люгера своим взглядом.

– Да… Мне знаком этот подчерк… Откуда у вам эта бумага. Я вижу это копия. Где подлинник?

– Вы слишком много вопросов начали нам задавать! – осадила его Воропаева. – Сначала вы нам ответите на вопросы, затем мы вам свои предположения и домыслы, расскажем.

Люгер расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и расслабил галстук. Его кожа на шее покраснела. Крупные капельки пота выступили у него на лбу. Помолчав, он тяжело вздохнул и сказал:

– Я так и знал. Я так и знал! – неожиданно он опустил голову к себе на колени и зарыдал, словно ребенок. – Господи!!! Господи почему!!! Скотина! Я столько ему сделал!

Воропаева встала со стула и налив из графина в стакан воды – протянула его Илье Владимировичу.

– Успокойтесь! Успокойтесь! Кто скотина, кому вы так много сделали?!

Но Люгер продолжал рыдать. Лишь через минуту он оторвал голову от колен и красными от слез глазами посмотрел на Елену:

– Где вы это нашли? Где? Когда это может быть?! Я боюсь?

– Прекратите истерику! – Воропаева плеснула ему из протянутого стакана в лицо водой.

Люгер хлюпнув – вытер мокрые щеки и, несколько раз громко икнув, ответил:

– Я знаю, что вы уже знаете! Теперь знаю…

– Что вы знаете? Что мы знаем? Отвечайте? Гражданин Люгер! – вскрикнул Хвалько.

– Если бы мы знали, то не спрашивали у вас. А так. Нам – очень нужны ваши показания! – миролюбиво, словно уговаривая, добавила Воропаева и погладила Илью Владимировича по плечу.

Тот дернулся как капризный ребенок:

– Отстаньте от меня! Я боюсь! Боюсь!

– Будете запираться. Тогда мы вам точно ничем помочь не сможем! Ну, так – чей это подчерк, который вы так испугались?

Люгер, обречено взглянул на нее – глазами приговоренного, к смертной казни. Покосившись на Земского, он спросил:

– А это кто за человек? Почему вы его привили сюда и допрашиваете меня в его присутствии?!

– Не бойтесь, он ничего вам плохого не сделает. Напротив, именно он нам и рассказал про этот список. В котором – ваша фамилия стоит, рядом с покойниками. Так что это за подчерк?

Илья Владимирович, вновь заплакал и, опустив глаза тихо прохлюпал в ладони:

– Это Борц. Это Антон Сергеевич Борц! Это его подчерк! Но почему? Почему?!

Хвалько удовлетворенно покачал головой и покосился на Земского. То развел руками:

– Я же говорил вам! Все сходится. А вы меня в камеру!

– Помолчи пока Алик! – отмахнулась Воропаева.

Она склонилась к Люгеру и спросила:

– А почему. Как вы думаете – он внес вас в это список?

И тут Люгера прорвало. Он, упал на колени и, схватив за ноги Елену – забормотал:

– Я давно подозревал, что Борц начал подметать следы! Он давно начал вести нечестную игру! Он давно поставил меня на одни весы с этими Путятиными!!!

Воропаева попыталась оторвать его руки от своих ног, но не смогла. Елена с взглядом полным просьбы о помощи посмотрела на Хвалько. Тот опустился рядом с Люгером на колени и силой оторвал его руки от Елены.

Тяжело дыша – Игорь буркнул:

– Ну, теперь то выпейте воды и давайте поговорим! Пора уж пора!

Люгер вновь изменился. Он, неожиданно успокоился и, встав с колен сел на стул, и отряхнул брюки:

– Все началось два года назад. Он привел в банк этих Вику и Стаса… Стас еще тогда не был вице мэром. Когда все началось в банке, у нас шло хорошо. Клиенты были. Борц мне доверял. Я дела вел в порядке. Но когда пришел этот Путятин. Все пошло на перекосяк! Начались, какие то сомнительные сделки! Они приводил, каких то сомнительных людей! Заставлял меня подписывать счета! Я подписывал!

– А почему вы сами не пришли в милицию, прокуратуру? – спросила его Воропаева.

– Я боялся! Боялся! Во первых Борц пообещал меня выкинуть с работы. Пообещал уволить, а во вторых – я боялся за свою жизнь! Вы еще не знаете – кто такой Борц. Он страшный человек! И я уверен, он бы сдержал свое слово и убил меня!

– Хм вот как?! А, что вы думаете – он убил Путятиных? Это его рук дело? Он мог это сделать?

– Конечно!!! Это он! Кто же еще?! Зачем ему эти два дурака были? Они уже отработали свое! Они лишние в его игре!!!

– Какой игре? О чем это вы? – насторожился Хвалько.

– А вы как будто не знаете? Если уж к вам эта бумага попала – список этот чертов! То наверняка все про банк мой знаете. И привезли сюда меня не случайно? Зачем вы тут передо мной разыгрываете все это? Я и так боюсь! Вы лучше подумайте, как мне безопасность обеспечить! – испуганно говорил Люгер.

– И все – таки, расскажите все сами. Так будет лучше. У нас, конечно – есть определенные догадки, но лучше будет, если мы услышим все из ваших уст! – резонно заметила Воропаева.

– А, что рассказывать? Борц кстати ваш бывший коллега, и вы должны о нем многое знать. Он профессионал в некоторых делах, особенно в оперативной работе. Некоторые элементы ментовской деятельности он перенес и в банковское дело. Жесткий контроль. Жесткая дисциплина. Он давил на клиентов. Собирал на них компрамат. У него целая бригада помощников. Но я ничего определенного вам не скажу. Он по этому поводу со мной не распространялся. И все совещания у него были закрыты. Так сказать для узкого круга. И резко реагировал на все попытки вмешаться в его дела. Вот и все. – Люгер развел руками и посмотрел на Воропаеву.

Он все еще всхлипывал. Елена вновь протянула ему стакан. Илья Владимирович отхлебнул из него и вздохнул:

– Но учтите! Я ничего подписывать не буду! Не какие протоколы! Я это все вам неофициально говорю. Так сказать в приватной беседе! Поэтому если вы хотите от меня официальных показаний – то ву – а – ля! Но заявляю! Я без своего адвоката ничего говорить не буду! А с ним и подавно! Я просто все буду отрицать – что только что сказал!

– Ладно! Ладно! Успокойтесь! Ничего мы вас не заставляем подписывать! Но и вы нас поймите! Ваша жизнь в опасности! Это вы понимаете из вот этого списка! И чем откровенней, как вы говорите – будите в приватной беседе, тем эффективнее мы вас сможем защитить! По крайней мере, будем знать – откуда и кто может нанести удар! – Воропаева говорила это убедительно.

Люгер кивнул головой:

– Я понял. Поэтому и говорю вам, но вот, только мне не нравится – присутствие этого человека! – он кивнул на Земского. – И вообще! Кто это такой? Зачем он здесь?! Без него я может быть вам что – то и рассказал!

Воропаева, не обратила, внимание, на его слова и продолжала:

– Этот человек вам не повредит. Поверьте! Он может и сам в таком же положении, как и вы! Вы когда ни – будь, слышали фамилию и имя – Сергея Земского?

Люгер задумался, а Альберт насторожился. Он заметил, как банкир вновь заволновался – сжав кулаки. Пауза продолжалась несколько секунд.

– Слышал. Борц несколько раз называл эту фамилию, – тихо ответил Люгер.

– Да? И в каком ключе? Что он говорил? – тревожно спросил Хвалько.

– Он говорил, что этот Земский слишком много лезет в дела банка, и спрашивал у меня – нет ли знакомых в редакции, какой то газеты? Какой я не помню.

– Зачем Борцу знакомые в редакции?

– Он хотел надавить по – моему на редактора. Попросить. Ну, как вы это там хотите. Он хотел огородить, как я понял себя от этого – как вы там говорите Земского.

– А вы, что ответили?

– А, что я отвечу?! Откуда у меня знакомые редактора газет?! Я банкир! Я сказал – что нет, не знаю и все!

– И все?!

– Ну да! А, что еще?

– А вы слышали, что Сергея Земского убили? – задал вопрос в лоб Хвалько.

Люгер вздрогнул. Он вскочил со стула, но тут же остыл и сел. В глазах его вновь мелькнул страх.

– Нет! Не пытайтесь меня связать с этой смертью! Нет, я ничего не знаю!

– Так, слышали или нет?

– Нет…

– Так вот – его убили! И мы подозреваем – по указке Борца! – сурово сказала Воропаева.

– Ну, это и не удивительно, я же говорил вам и говорю – Борц страшный человек. А за что его убили? Ну, этого Земского?

– Видите ли – именно Сергей Земский и нашел этот список. В котором – и ваша фамилия, и все другие фигуранты которого уже мертвы. В том числе и сам Сергей Земский.

– Хм, это не удивительно, – равнодушно ответил Люгер.

– Значит, вы говорите – Сергея Земского вы лично не знали? – подозрительно спросил Хвалько.

– Нет!

– Тогда как вы объясните – что к Земскому, попали документы из банка. Причем для внутреннего пользования. Причем многие за вашей подписью? Авизо – расписки, счета?!

Альберт, вздрогнул. Как он раньше сам не догадался об этом. Ведь, правда – документы к брату могли попасть лишь – только, через руки – самих работников банка. Только кто – то из сотрудников мог сделать эти копии. И даже сам Люгер мог быть причастен к этому. Значит – банкир врет? Он врет, говоря, что не знает Сергея!

Но Люгер был спокоен. Он лишь пожал плечами и тихо ответил:

– Я не знаю, о чем вы говорите? Копии мог сделать кто угодно. Работник банка. Сейчас вот надо проводить проверку. Я кстати этим займусь. Главное, что – бы не узнал об этом Борц – иначе он, как и вы на меня подумаете! А кстати где – вы их нашли? Дома у этого журналиста?

– Нет, их нашел его брат. Он сейчас перед вами, – Воропаева кивнула на Альберта.

Банкир удивленно посмотрел на Земского и грустно улыбнулся:

– Вот оно как! Значит и брата, сейчас – хотят убить? Значит и он тут у вас просит защиты от Борца?

Земский почесал лоб и неожиданно для всех спросил:

– Вы за меня не беспокойтесь. Но вот сами то бояться должны – вы слышали о таком человеке по фамилии Самохвалов?

Люгер вздрогнул. Его губы задрожали. Он весь побелел, и нервно потрогав галстук – тревожно спросил:

– Что? А откуда вы знаете о Самохвалове?

Воропаева и Хвалько переглянулись. Елена удивленно воскликнула:

– Самохвалов? Какой еще Самохвалов Альберт?

– А, вы, что плохо читали бумаги? Там есть интересная строка в одном из списков. Самохвалов и три вопроса. Вот я и решил спросить – кто это такой Самохвалов?

– Я не знаю никакого Самохвалова! – взвизгнул Люгер, он покраснел и, вскочив со стула закричал на Воропаеву. – И вообще, наш разговор сильно затянулся! Мне больше нечего сказать! Нечего!

Елена не ожидала такой реакции. Она вздрогнула и отпрянула. Хвалько вскочил со своего места и бросился к Люгеру:

– А ну как успокойтесь! Успокойтесь!

– Нет! Я больше ничего не буду говорить! Пишите мне пропуск! Пишите! Я хочу уйти! Я не буду ничего вам больше говорить в присутствие посторонних и без своего адвоката! – банкир подбежал к двери и, схватившись за ручку – встал в ожидании.

Хвалько, хотел, что – то возразить, но Воропаева подала ему знак рукой и тихо сказала:

– Ладно, Игорь! Действительно! Хватит! Пусть идет! Пиши ему пропуск!

Хвалько тяжело вздохнул и сев за стол – написал пропуск. Протянув его Воропаевой, он зло сказал:

– Зря вы Елена Петровна! Зря! Он только что колоться начал!

Воропаева, передала пропуск Люгеру, и ехидно улыбнувшись – зло бросила:

– До свидания Илья Владимирович! Я думаю, мы с вами встретимся еще живыми!

Банкир вздрогнул, но ничего не ответив – вырвал бумажку из рук Елены и, хлопнув дверью – скрылся.

В кабинете воцарилась тишина. Дым из пепельницы головы Дзержинского мрачно струился тонкими, серыми нитями. Через некоторое время Елена негромко спросила:

– Ты опять Алик? Опять, что – то скрываешь от нас?

– Не понял? Я вам отдал документы! Вы же сами их читали. Что тут такого? Вы сами фамилию Самохвалов не заметили!

Хвалько и Воропаева переглянулись.

– А сам то ты, что обо всем этом думаешь? Кто такой Самохвалов?

– А вот это у вас нужно спросить! Вы же розыск и следствие! РУБОП, а не хвостик поросячий! Надо узнать – кто такой этот Самохвалов!

Хвалько почесал голову.

– Да, фамилия явно – не редкая. В нашем миллионном городе – Самохваловых сотни – если не тысячи!

– Но все равно надо копать! Вы меня то вон, в кутузку! На нары посадили! Хотя я вам говорю, что полезен, буду на свободе!

– Ну, хватит! – раздраженно ударила по столу ладошкой Воропаева. – Что ты думаешь, мне приятно тебе сотку выписывать? Просто положено так! Ты главный подозреваемый в убийстве Путятина! Нет больше никого! И пистолет у тебя нашли, вернее рядом с тобой! Охрана говорит – не было более никого там! Я просто обязана тебя закрыть – на двое, суток! Да и так безопаснее для тебя будет! Посмотри! Ты вон копал и что? Убита эта, как ее Вера Злобина, Путятина. Потом твой друг режиссер! Потом Путятин! Везде где ты есть – трупы! Отпусти тебя – еще пару трупов получим! Нет уж Алик – извини! Посидишь пока!

Земский посмотрел на Елену и хлопнув себя по лбу ладошкой воскликнул:

– Я ведь забыл! Нужно срочно съездит к охраннику в нашу телекомпанию! Его фамилия Костя Сазонов. Так вот этот Костя видел женщину, которая приезжала предупредить об опасности грозившей мне к нашему директору! И как я подозреваю – эта была никто иная как Вера Злобина! Нужно отвезти ему фотографию Веры и опросить! Если он покажет что это она, тогда все опять меняет дело!

– Что тебя еще предупреждали?! И ты молчал?! – вскрикнула Елена.

– Да я забыл! Тут забудешь со всем этим! Ну, можете же вы съездить к этому Сазонову! Опросите!

Хвалько что то записал на листе бумаге и с интересом посмотрел на Земского:

– Слушай Альберт! А ты парень совсем того! Я все больше и больше удивляюсь! Почему ты раньше обо всем мне не говорил?!

– Знаешь, что Игорь! Не было у меня веры к тебе! Слишком все пассивно ты ведешь! Ни фига, не крутишь! Вот я и молчал!

– Ну а сейчас то веришь мне?

– Сейчас? Сейчас – у меня просто выхода нет! Хоть так все раскрыть можно! Что мне остается! – буркнул Альберт.

– Так как ты говоришь – Сазонов и Злобина. Ладно, надо съездить. Ну а что поменяется. Если Сазонов ее опознает? Ну, Злобину эту? – Хвалько с любопытством уставился сначала на Воропаеву, потом на Земского.

– А то и поменяется! Опер то же, мне! Если она сначала меня предупреждала об опасности, а потом отдала мне эти бумаги, а потом я по ее наводке нашел вот эти бумажки брата, – Альберт кивнул на стол с бумагами. – А потом ее убили! Интересная игра! Вот, что!

– Не понял?!

– Да значит Игорь – вел ее кто – то! Вел! Понимаешь эту Злобину! А когда все она сделала – ее убили! – за Земского, ответила Елена.

– Вы хотите сказать – она знала убийц? – удивился Хвалько.

– Наконец то до тебя дошло! Опер то же мне! – с раздражением заметил Земский.

– Но, но! Попрошу без оскорблений! – обиделся Хвалько.

– Ладно! Надо заниматься пока тем материалом, что есть! – подвела итог Воропаева, – Съездишь к Сазонову, пороешься с Самохваловым, и главное – за Люгером надо наружку! Не ровен час – убьют его! Потеряем – последнего, весомого свидетеля!

– Эх! Чуял я! Дело это будет гнилое! – вздохнул Хвалько, одевая пиджак.

– А я что? Опять в камеру? – обиженно спросил Земский.

– Извини, Алик – придется посидеть! – ответила Воропаева.

– Ну а, что с убийством моего брата? Что вообще зацепок нет? – Земский уставился на Хвалько.

Тот, саркастически улыбнулся и, стряхнув пепел в голову – пепельницу Дзержинского ответил: