Текст книги "Богоборец. Первый шаг (СИ)"
Автор книги: Ярослав Кожедуб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Глава 9
В обществе эрайнов имеется интересный феномен – так называемые «Идущие». Сначала я думал, что это что-то вроде ордена или организации… но ближе всего, пожалуй, земное понятие субкультуры. И весьма распространенной. В основной своей массе Идущие – совсем юные адепты нулевой ступени и Заклинатели, которые бродят по континенту (а временами и на соседний заглядывают, и по морю плавают), оттачивают навыки, культивируют, собирают крупицы знаний, охотятся на Хиатусов, ищут клады во всяких руинах, наемничают, зачастую не брезгуют всяческой грязной работенкой… да чего только не делают. Всех их объединяет три вещи. То, что они не сидят долго на одном месте. Структура, называющаяся Гильдией, которая решает внутри и вовне этого сообщества неизбежно возникающие споры и трения. И последнее – так называемая Мена.
Третий пункт особенно интересен. Мена – это… принцип? Традиция? Одна из опор для всего сообщества Идущих? Пожалуй, все это разом. Переоценить ее важность для Идущих невозможно. Потому как, уверен, без такого основополагающего фактора эта Гильдия должна была давно развалиться или впасть в полное ничтожество.
Мена – это то, что позволило Идущим стать действительно заметной прослойкой общества. Позволило стать силой. Весьма ощутимой, но при этом – абсолютно нейтральной.
Дневник Эдриана Гирита. 55 день месяца Расцвета Жизни 1790 года от Объединения.
Моей первой остановкой я собирался сделать город Лон’Лай – собственно, к нему как раз и вел тот тракт, который я топтал уже вторую неделю. Путь был… скучным. Первые пару дней я шел в некотором напряжении, с копьем наготове, опасаясь диких зверей. Но, хоть дорога и была не особо популярной, она, разветвляясь и сходясь вновь, петляла между добрым десятком деревень, подобных Гельту. А то и побольше него. Так что как минимум пару-тройку раз в день я встречал отдельных путников или даже целые группы таковых, курсирующих между поселениями по своим делам без особых опасений. И, несмотря на то, что, отходя в лес или в степь до ветру, я регулярно натыкался на следы зверей, зачастую достаточно больших, чтобы оказаться Хиатусами – нападать на людей они не торопились. В этом плане тот волк, которого вывела на меня кривая дорожка больше года назад, оказался редким исключением. Ну, или ему так сильно ударил по мозгам мой колокол, что он во что бы то ни стало захотел добраться до виновника шума.
В итоге я шел, шел, и снова шел. Подгадывал ночные привалы в попутных деревнях: за пару бревнышек любой дом готов накормить незнакомца от пуза и предоставить ему ночлег, и это в любом случае куда лучше, чем ночевать в лесу, просыпаясь от каждого подозрительного шороха. Концентрация Ци за пределами людских поселений была чуть выше, чем на границе Гельта, но все еще недостаточной для действительно продуктивных медитаций, так что культивацией я занимался лишь с утра, перед сном и на привалах. Ну и впитывал энергию в автоматическом режиме по пути, конечно.
Почему я следовал именно в Лон’Лай? Во-первых – это был ближайший относительно большой город. А я хотел последовать совету деда и вступить-таки в Гильдию Идущих – эдакое аморфное объединение из романтиков, путешественников и бродячих адептов. Откровенно сомнительное место, полное подозрительных личностей (хотя откровенных бандитов туда все же не принимали), наивных юнцов (вроде меня) и уже созревших искателей приключений на свою задницу (каким был дед когда-то).
Ну а во-вторых – в пяти дневных переходах от Лон’Лая находились Тоскливые Холмы – вторая точка моего путешествия. Опасное место. Формально – находящееся под рукой гертэна Ихана Арташа, так же, как и город Лон’Лай. Фактически – вокруг холмов лежала зона отчуждения, в связи с тем, что там находился природный Очаг Силы. Притом силы нехорошей, силы Смерти, качественная устойчивость к которой встречалась редко. К тому же повышенная концентрация Стихии провоцировала всяческие нехорошие мутации у местных зверей, и из-за этого окрестности Холмов периодически приходилось зачищать, отправляя туда какого-нибудь Обладателя Истока, выжигающего большую часть окрестностей под корень.
Вообще стабильные и неподвижные Очаги редко бывают такими вот, свободными и неподконтрольными. Дед отметил на карте лишь пару десятков таких – и это на весь континент! Еще около сотни регулярно перемещались, зачастую в малоисследованные места, так что на них можно было наткнуться даже случайно, но вот застолбить лично для себя – не особо. А вот все остальные Очаги были под контролем достаточно серьезных людей. И неудивительно. По сути, это был местный аналог нефтяных скважин. Важный ресурс для адептов: и Сродство поднять, и помедитировать в повышенном энергетическом фоне, и даже перенаправить из Очага часть энергии при помощи Массивов – для зарядки артефактов, поддержки энергетических щитов в особняках, и прочая, прочая…
Очаг в Тоскливых Холмах в этом плане оказался чересчур проблемным, чтобы брать его под контроль: слишком токсичный из-за окраски Смертью, так что находиться там без амулетов защиты могли в основном лишь Обладатели Истока; чересчур слабый, чтобы заинтересовать этих самых Обладателей – им требовались Очаги куда мощнее; далековато от больших городов (да и вообще каких бы то ни было поселений – никто там селиться не хотел), чтобы навесить на него Массивы и запитать энергией что-то полезное. Да и маловато той энергии, опять же. В общем, в Холмы обычно наведывались лишь небогатые Идущие, которые не могли заплатить достаточно денег за пользование стабильными и подконтрольными Очагами, тем более что существенная часть таковых, особенно из тех, которые подмяли под себя аристократы, в свободном доступе и не находились: туда пускали лишь своих. Ариус же препятствовать тоненькому ручейку приключенцев не собирался – ссориться с Идущими никто особо не желал, опасных зверей они хоть немного, но подчищали, снимая с гертэна часть затрат, да еще и приносили неплохие деньги в казну Лон’Лая, закупаясь там перед походами в Холмы.
Увы, из ближайших Очагов этот был наиболее доступным и подходящим для моих целей, так что я решил заглянуть туда хотя бы на разведку. Если будет слишком опасно – отступлю.
Но сначала нужно подготовиться. Поэтому – Лон’Лай.
* * *
До города оставалось буквально пара дней пути, когда лесостепь, перемежающаяся деревеньками, закончилась, и я вошел в тихий темный лес. Часть крон деревьев переплетались между собой так плотно, что солнечные лучи пробивались сквозь этот сплошной зеленый полог лишь в отдельных проплешинах. Но конкретно возле тракта часть деревьев вырубили, и, пока я шел по дороге, света более чем хватало. Здесь поселений уже не имелось, так что как минимум одну ночь придется провести на свежем воздухе.
Здесь пришлось сосредоточиться чуть сильнее, чем на открытом пространстве, чтобы отслеживать по возмущениям Ци возможную опасность. Последнее время в этом помогало подросшее Сродство с Жизнью – и звери, и люди буквально брызжут этой Стихией, а я становился все более чувствителен к ней, постепенно начиная различать полутона и оттенки в окрашенной Ци. Темно-зеленые, медленные, зацикленные потоки в кустах и деревьях. Более светлые, яркие и подвижные – в десятках зверей, снующих по земле и по веткам деревьев. Совсем маленькие и бледные – в мириадах насекомых, жужжащих и посвистывающих в траве и воздухе надо мной.
Пожалуй, только благодаря этому Сродству я и заметил неладное. За следующим поворотом, едва заметные среди темной Ци деревьев, мелькнуло несколько пятен, похожих формой на людей. Обычным взором я пока не видел ничего, но слух уловил чуть слышную, но явно человеческую речь.
Резко остановившись, я на мгновение задумался. Это могут быть обычные путешественники, идущие навстречу или вставшие на привал прямо у дороги. Но может быть и кто-то поопаснее. Ладно если обычные бандиты – эти обычно не блещут умом и хорошей культивацией, уходя в это дело в основном от безнадеги или природной склонности к криминалу. Но есть и разные другие… варианты. Некоторые с виду достойные практики тоже не брезгуют ограбить случайного Идущего-одиночку, попытав его на предмет передачи всех системных денег и прирезав по-тихому. Или еще что похуже сделать. Это в деревнях все у всех на виду, а на дороге… всякое случается. Хорошо еще, что я не симпатичная девушка, иначе к списку «всякого» добавилась бы еще и поруганная в ближайших кустах честь.
Подумав, я осторожно сошел с дороги, оставил рюкзак в зарослях, постаравшись, чтобы его не было видно с дороги, и достал копье. На всякий случай. Оружие сверкнуло тусклой сталью, покрытой заметными шероховатостями вырезанных рун. Цельное, будто отлитое из единого куска металла, оно лежало в руке, как родное – и не удивительно. Дед не поскупился заказать самый настоящий артефакт, пусть и довольно куцый по функционалу – по факту, у него было лишь две встроенных особенности. Первая – повышенная крепость, максимально распространенное усиление, правда, в моем случае относящаяся не только к лезвию, но и к металлическому древку. Из-за последнего масса копья была весьма внушительной. Первое время оно и правда было для меня чересчур тяжеловатым, несмотря на все тренировки и Закалку. Но последние полгода стало вполне посильным. Второй же, и самой важной функцией артефакта была возможность корректировать его размеры – в основном, длину и толщину древка. Слегка, совсем немного, но достаточно, чтобы периодически чуть подстраивать его под мое продолжающее расти тело. Общая масса при этом не менялась, что могло привести к изменению баланса… но, к счастью, этот момент артефактор предусмотрел, вместе с размерами немного перераспределяя металл внутри древка, так что хотя бы к новому балансу подстраиваться не приходилось. Собственно, исключительно за эту функцию пришлось заплатить целых полторы Бронзовых, доведя стоимость копья до полновесных трех монет.
Мягко скользя между деревьями, я дошел до поворота, и осторожно выглянул из-за дерева, готовый в любой момент отдернуть голову. Но… людям тут оказалось настолько не до меня, что я мог выпрыгнуть из кустов, пройтись колесом и запрыгнуть обратно – и никто бы не обратил на меня внимания. На дороге… ругались.
Пятеро взрослых мужчин – определенно, бандитов, судя по бедной одежде, не обезображенным интеллектом лицам, дерьмовому оружию наизготовку и еще десятку признаков поменьше – и хрупкая на их фоне девица лет семнадцати с кривой саблей наперевес. Классическая постановка «дама в беде», разве что дама, по моему скромному мнению, могла всех этих мужиков покрошить в салат: уж больно угрожающе свивалась в тугие жгуты Огненная Ци вокруг ее сабли. Явно не простое оружие. Не простое и не дешевое. В разы дороже моего копьеца. А еще дама ругалась, как портовой грузчик, отвешивая оскорбления каждому из мужиков щедрой рукой.
– Девчушка, нас пятеро, а ты одна. Не доводи до греха, – с ноткой тоски в голосе сказал один из мужиков, явно повторяя это не в первый раз. – Заплати медяху, мы же видим, что у тебя деньги есть. Не обеднеешь.
– До греха доводили только твою мамашу, когда ее вся ваша деревня пользовала, – тут же парировала девица. – Вместо медяхи могу предложить только честную сталь…
– У тебя Сталь есть? – резко оживился второй.
– … моей сабли вам в задницу!
Бандит скривился и увял. Разговор зашел в тупик. Судя по всему, не впервые.
Ладно, это может продолжаться долго. А у меня так-то дела есть – если не хочу ночевать в лесу дважды и успеть до Лон’Лая завтра к закату, то стоит поторопиться. В таком случае у меня есть два варианта – вмешаться в эту странную вялую перебранку, форсировав ее скорейшее окончание, или… спокойно вернуться за рюкзаком и обойти эту группу по лесу – все равно они никого вокруг не замечают. То ли чувствительность неразвита, то ли изо всех сил скрипят мозгами, пытаясь придумать, что делать дальше. Хотя вот девчонка пару раз бросала странные взгляды в мою сторону – судя по всему, у нее чувствительность на уровне. А значит, надо решаться быстрее. Закусив губу, я поднял глаза к Небу. Тяжело вздохнул. И вышел из кустов на дорогу.
– Привет, троглодиты! Какие-то проблемы?
На лице девчонки проскользнуло едва заметное облегчение и она радостно вскрикнула, ткнув в меня пальцем:
– Собрат Идущий! Помоги мне разделаться с этими бандитами! Мы покроем себя славой…
– Стоп-стоп-стоп, – я поднял свободную руку, останавливая поток ее словоизлияний. – Давай не будем торопиться с выводами. Ребята… эээ… парни. Давайте не будем ссориться и разойдемся полюбовно?
Все тот же бандит, которого я мысленно окрестил «Бородатым», и который взял на себя основную ношу в этих тяжелых переговорах, при последних словах радостно встрепенулся:
– Давайте! Мы только за! С каждого по медяхе – и расходимся!
Да твою мать. Я посмотрел на его искреннее, как у ребенка, лицо, не знавшее мыслей сложнее «поспать, пожрать и бабу бы». Ни единой капли сомнения в глазах. Такого дебила даже бить как-то неловко. Тем более – убивать. С другой стороны – они бандиты, и, уверен, успели пограбить, что… нехорошо. А может, и похуже что сделать успели. Ладно, попробую последний раз.
– Ты не понял, друг мой, – тяжело вздохнул я, покачав головой. – Полюбовно – это значит, что мы не платим вам ничего. Вообще ничего. Ноль. Понимаешь? Но вы уходите отсюда живыми, целыми и даже при своих деньгах, так и быть.
– Не, так не пойдет, – почесав неопрятную бороду, ответил бандит, а его дружки с еще более тупыми лицами поддержали его довольным гулом. – Или медяху, или мы вас будем бить, пока вы все деньги не отдадите. А с девчонкой еще и в кустах поозорничаем. В качестве… эээ… ком-пен-сации. За то, что она ругалась грязно на нас и наших матушек.
Не успел я ответить, как моя побагровевшая от ярости напарница шагнула вперед и легким движением клинка вскрыла горло Бородатого, практически перерубив ему шею. Мощный фонтан крови залил ее, меня, пару соседних бандитов и добрую половину поляны. Но в основном, увы, ее и меня.
В бою главное – не рефлексировать. Это первое, чему учил меня дед. Мысли о том, что ты сейчас можешь умереть, или о том, что убивать других людей как-то аморально – последнее, что тебе требуется. Зачастую мыслей вообще не требуется, что уж там: достаточно отпустить тело и позволить ему делать свою работу. Время разума настанет после, когда ты выживешь. Если выживешь. И впервые войти в такое состояние у меня получилось настолько легко и естественно. Кровь Бородатого еще только-только оросила мое лицо, а я уже рявкнул в сторону девицы:
– Твои слева!
И прыгнул вперед, вытягивая копье и нанизывая на него крайнего бандита справа. Дернув копьем в сторону, я поморщился и выпустил его из рук. Застряло. До этого я не думал, насколько медленно двигаются люди без Перерождения или хотя бы Медной Закалки – но сейчас отчетливо понимал, что могу перебить всех этих бандитов голыми руками: для меня они двигались плавно и замедленно, словно были под водой или спросонья. Так что пытаться выдергивать копье, засевшее между ребрами бандита, я не стал. Вместо этого попросту шагнул ко второму, легко увернувшись от медленного удара палицей, и со всей силы вбил кулак ему в кадык. Пинок в колено, сопровождавшийся отвратительным хрустом – и он лежит на земле.
Я бросил взгляд на соратницу – но та уже и сама разобралась с оставшимися двумя, и стояла бледная, покачиваясь, как осинка на ветру. Ее что, ранили эти доходяги? А… нет. Секунда, другая – и ее вывернуло прямо на трупы.
Чувствуя, как меня тоже накрывает отходняк, я все же нашел в себе силы расшатать и выдернуть копье из трупа. И прикончить им последнего бандита, медленно синеющего, схватившись за горло. Все равно не жилец. Можно сказать, жест милосердия.
Пошатываясь, я дошел до девушки, явно сдерживающей новые рвотные позывы, и осторожно помахал рукой у нее перед глазами. Та слабо качнула головой в ответ и махнула рукой в сторону: мол, давай отойдем отсюда подальше. Я молча кивнул и направился назад по дороге в сторону оставленного рюкзака. Надо умыться.
Напарница нашла в себе силы добрести до меня только через пару минут – я уже закончил умываться из фляги, переодеть запачканную рубаху и теперь просто сидел на обочине, в некоторой прострации наблюдая за переливами Жизненной Ци в лесу. Голова была пустой и звонкой. На удивление, я не чувствовал в себе особой вины за убийство аж двух людей… но все же это стало для меня полнейшей неожиданностью и некоторым ударом по остаткам моей старой морали. Ан Тер Лисс Дирхе к ценности человеческой жизни подходил с совершенно другими мерками, нежели земное гуманистическое общество, и я невольно перенимал местные мерки все эти годы. Но все же за какие-то остатки былого я все еще продолжал цепляться, не говоря уж о том, что в уютном безопасном Гельте с непосредственной опасностью от людей встречаться мне не приходилось. Теперь же часть этой шелухи слетела. Но это и к лучшему. Рано или поздно – все равно пришлось бы с этим столкнуться.
Моргнув, я вынырнул из своих мыслей и протянул девушке флягу. Когда та с некоторым удивлением уставилась на нее, пояснил:
– Умойся. У тебя лицо все в крови. Да и не только лицо…
Та, кажется, только сейчас заметила этот факт и, в ужасе посмотрев на окровавленную одежду, тут же бросилась оттирать лицо водой и пучками травы. Закончив, поморщилась и бросила мне:
– Отвернись. Мне надо переодеться.
Изогнув бровь, я отвернулся в другую сторону и впервые задумался: а кто вообще такая эта девчонка? Дорогущий артефакт в качестве оружия – даже навскидку он тянет не меньше чем на пару Стальных. Неплохая культивация, характеристики и умение драться – когда она вскрыла горло главарю (предположим, это был именно он), она двигалась практически с той же скоростью, что и я, да еще и с изяществом движений, до которого мне было ой как далеко. Мне дед передал рубленый, солдатский стиль, которым владел сам – практически никакой плавности, голая функциональность. И вот сейчас, когда она сказала про переодевание, я вдруг понял, что у нее нет никакого рюкзака – а значит, вся одежда и пожитки находятся в пространственном браслете. Учитывая насколько дороги браслеты с большим объемом внутри – девчонка таскает на себе небольшое состояние. При этом – «собрат Идущий»…
– Можешь поворачиваться, – раздался голос девицы.
Обернувшись, я смерил взглядом точно такой же походный костюм, в котором она была до этого – плотные, несмотря на жару, штаны, обычная рубаха на завязках, с рукавами до локтей – разве что теперь этот костюм не был залит кровью. К лицу девушки тоже постепенно возвращался цвет.
– Здорово дерешься, – помедлив, сказал я. Честно, не знаю, о чем должны говорить два человека, только что убившие других людей. Не любезностями же обмениваться? Шагнув, протянул ей руку. – Я Эдриан.
– Спасибо. Я Диомеда, – девица слабо улыбнулась и пожала мою ладонь.
Что-то знакомое… что-то очень знакомое… Диомеда… да ладно⁈ Я вгляделся в лицо девушки: волнистые черные волосы, голубые глаза, все та же внушительная горбинка на носу… Вздохнув, я прикрыл глаза и спросил:
– Диомеда Таубер, верно?
Глава 10
Периодически, во время наших с Этием чаепитий, он нет-нет, да затрагивает тему богов. Работа помощником жреца накладывает свой отпечаток. Не знаю, что привело его на стезю служения богам – конкретно эту тему он упорно обходит, но при этом то и дело пытается повернуть мою заблудшую душу к свету. Правда, совершенно в другом смысле, нежели какой-нибудь христианский миссионер в индейских племенах.
Для начала – тут никто не сомневается в существовании богов, так что говорить о вере в привычном смысле этого слова… сложно. Боги регулярно говорят со своими жрецами напрямую (с Этием такое было лишь раз, но ему хватило), создают свои аватары и бродят неузнанными по человеческому миру, устраивают масштабные чудеса (вроде массовых исцелений) под настроение, и прочая, прочая… Поэтому местная религия напоминает мне скорее фан-клубы конкретных богов и пантеонов, нежели организованную и единую структуру, имеющую реальную власть.
Начнем с того, что богов (а соответственно – и отдельных конфессий) – несколько десятков. Между собой у разных конфессий отношения разные, но общая черта одна: если боги принадлежат к одному пантеону, то отношения, скорее всего, как минимум терпимые, если же к разным – то в диапазоне от равнодушия до внутренних религиозных «холодных войн». Пантеонов всего три. Первый, Пантеон Изначальных, состоит из девяти богов – в основном, людей, которые прошли по своей Дороге к Небу настолько далеко, что обрели божественность. Это самый популярный и самый мощный пантеон, которому поклоняется больше всего людей. Как минимум – на Э Хор Омане.
Второй, Пантеон Божественного Древа – включает аж пятнадцать богов. Насчет них имеется множество разночтений и я, листая богословские книги, так до конца и не понял, что конкретно произошло и чем они отличаются от Изначальных. Все написано смутными иносказаниями и ни черта непонятно. Единственное, что написано четко – эти появились куда позже Изначальных. Этий, кстати, объяснить, почему эти пантеоны отличаются и чуть ли не воюют между собой, тоже не смог – наш храм принадлежал Лиссе Милосердной, из Изначальных, и про нее он готов был рассказывать целыми днями, а про второй пантеон знал и слышал лишь постольку-поскольку. Хотя кое-какие иносказательные объяснения он мне всегда пытался давать, но, конкретно в данном случае, спустя минут пять разговора я понял, что Этий велеречиво вешает мне лапшу на уши, запутывая и не говоря ничего конкретного.
Третий пантеон, пожалуй, самый интересный. Точное количество богов? Неизвестно. Имена? Около десятка у каждого, а у некоторых и до сотни разных доходит. Происхождение? Непонятно, но вариантов множество. Пантеон Стихий занимал неизменно нейтральную позицию – просто потому, что им было абсолютно наср… кхм, наплевать на любую движуху в этом мире. По сути, это были персонифицированные Стихии – то ли появившиеся сами собой из-за поклонения им, то ли возвысившиеся из мелких духов, то ли родившиеся из неких абстрактных, глубинных слоев Стихий как таковых. Неудивительно, что с людьми у них было общего мало, на запросы они отвечали редко и спокойно сидели на голодном пайке от немногочисленных, но яростных фанатов и редких искренних молитв от тех, кто желал поглубже познать родственную ему Стихию.
А над всеми тремя пантеонами нависает Небо. И вот ему-то как раз не нужно ничего, ни от смертных, ни от богов. Оно лишь наблюдает за всеми и делает свои выводы. Может кого-то поощрить. А может и наказать. Последнее – самый большой страх любого человека (и, наверное, бога) в этом мире. Хотя примеры, которые мне приводили, больше похожи на стечение обстоятельств, но…
«Небо милосердно к детям, безжалостно к взрослым и безразлично к не пожелавшим ступить на Путь».
Дневник Эдриана Гирита. 1 день месяца Благодарности Богам 1788 года от Объединения.
Диомеда, так же, как и я, направлялась в Лон’Лай, так что временно наши пути совпали. Первое время по дороге мы шагали молча: девица хмурилась, бросала на меня странные взгляды, временами открывала рот, собираясь что-то сказать – но тут же передумывала. Наконец, спустя добрых полчаса, когда тягостные мысли, кружащиеся в голове после битвы, слегка развеялись, она все-таки не выдержала:
– Я тоже вспомнила тебя. Ты тот… эээ…
– … пацан с низким Сродством, да, – спокойно продолжил я за нее. – Случаются в жизни совпадения.
Диомеда явно смутилась и замолчала. Я скосил взгляд на ее заалевшие щеки и хмыкнул про себя: и куда делась та горделивая девчонка, считавшая, что весь мир крутится вокруг нее? Неужели Церетеус умудрился выбить из нее всю дурь?
– Я… приношу свои извинения за тот случай.
– Да я и не в обиде, – пожав плечами, ответил я. – Мы были детьми. А дети редко умеют держать себя в руках.
– Ты и сейчас должен быть ребенком! Сколько тебе? Двенадцать? – Диомеда, услышав, что инцидент исчерпан, резко оживилась, и начала засыпать меня вопросами. – Почему ты выглядишь таким взрослым? И почему у тебя такие высокие характеристики в твоем возрасте? Ты двигался так же быстро, как я! И вообще, двенадцатилетки не должны так спокойно убивать людей! Что с тобой случилось? Откуда такая качественная культивация? Ты попал на обучение к бродячему Обладателю Истока, который годами передавал тебе свои секреты? И почему…
– Стоп, – я поморщился. – Давай по порядку. И вообще, у меня тоже есть к тебе вопросы, так что будет честным, если и ты прояснишь кое-какие непонятные мне моменты.
– Без проблем. Но ты первый.
– Хорошо… Мне одиннадцать. Взрослый… судя по упоминаниям в книгах, это результат ранней культивации: тело пытается догнать слишком быстро развивающийся дух. Высокие характеристики… тренировки и хороший фундамент, не поверишь. Никакие Обладатели меня не учили, только дедушка, – я задумчиво почесал подбородок, вспоминая, что она еще спрашивала. – Убийство людей мне тоже удовольствия не принесло, если ты не заметила. И, вообще-то, я хотел решить дело миром, пока ты… не оставила других вариантов. А если бы ты оскорбляла их поменьше, то может быть и получилось бы обойтись без крови.
Диомеда громко фыркнула, выражая этим все свое негодование по поводу моих последних слов.
– От меня они ни копейки бы не получили!
– От меня тоже, – криво улыбнулся я. – Я знаю цену деньгам. Но мы могли бы просто избить их голыми руками. Не убивая, понимаешь? Они даже против одной тебя впятером бы не сдюжили, Закалка у них никакущая, оружие хреновое, навыков для драки тоже по нулям. Опасности практически никакой не было, но нет – теперь на нас висят пять трупов.
Пару минут мы шли в гнетущем молчании. Соратница пыхтела, о чем-то раздумывая (надеюсь, о моих словах). Я концентрировался на Жизненной Ци, чтобы не упустить случайную опасность. Наконец, Диомеда нехотя пробурчала:
– Извини. Я, действительно, немного погорячилась. Я ведь никогда до этого людей не убивала, потому и ругалась с этими доходягами, надеясь в душе, что они просто отстанут. Но когда он сказал, что они собираются со мной повеселиться, в голове что-то щелкнуло и я не выдержала, – задумавшись на мгновение, она продолжила куда более важным тоном. – Хотя вообще-то кодекс Идущих говорит четко и ясно, что с бандитами церемониться нельзя и при встрече с ними любой Идущий обязан первым делом предложить им сдаться и проследовать в ближайшее поселение для справедливого суда, а если те не согласятся – в праве убить их и оставить на растерзание диким зверям. Или повесить на ближайшем дереве, в назидание.
Я покосился на нее – но нет, девушка была абсолютно серьезной. Еще и плечи расправила, и взор благородно устремила вдаль: ни дать, ни взять – образец праведного Идущего. Покачав головой, я спросил:
– Хорошо. Значит, настала пора моих вопросов. С каких пор ты вообще стала Идущей, чтобы следовать их кодексу? Что ты здесь делаешь – одна, без десятка стражников, пешая? Ты же дочь гертэна!
На этот раз уже Диомеда на меня как-то странно покосилась. Видимо, ответ на вопрос был очевидным. Но, увы, не для меня.
– Ээээ… Ну дочь и дочь. Что такого-то? Идущим может стать практически кто угодно.
– И отец тебя просто так отпустил, одну, в полный опасностей мир? А если тебя убьют? Кто будет земли наследовать?
– А, поняла, – Диомеда улыбнулась. – Ты просто не особо знаешь, как живут аристократы. У меня еще четверо братьев и двое сестер, Эдриан. А отец еще далеко не стар, так что и новые… не за горами. А наследником сможет стать только один, причем к нему предъявляются очень жесткие требования по силе – иначе тэны и ольтэны отца могут просто отказаться приносить новую вассальную клятву. Подчиняться слабому – это… ну не то чтобы стыдно, но далеко не все на это соглашаются.
– И что? Вы не можете стать сильными в своих землях, тренируясь и культивируя в безопасности?
– Можем. Но эта ложная сила, и у нее тоже есть свои пределы. Поэтому тех наследников, кто хочет выйти в мир, чтобы закалить свое тело и дух в реальных опасностях, никогда не удерживают насильно – и, чаще всего, как раз такие дети и становятся настоящими наследниками. Двое моих старших братьев уже давно ушли странствовать – и, если я хочу когда-нибудь стать им реальным конкурентом, мне тоже надо было это сделать. Поэтому я и ушла из дома.
Интересное решение. Действительно, я периодически забывал, что местные аристократы – далеко не те, что были когда-то на Земле. Если будешь чересчур опекать детей – твои земли попросту захватят более бойкие соседи, которых растили не как комнатных цветочков, а как диких бродячих котов. Ну и местный специфический вассалитет добавляет проблем, конечно.
Диомеда прервала мои размышления:
– А почему ты стал Идущим, Эдриан? И куда собираешься после Лон’Лая?
Надо ли ей это рассказывать? С другой стороны – а что тут скрывать? Помедлив, я все же обрисовал ситуацию. В нюансы не углублялся – рассказывал сухо, сжато и без особых подробностей.
– Это благородная цель, – кивнула Диомеда. – Я признательна, что ты поделился ей, собрат.
Следующие часы мы шли в относительной тишине, лишь изредка возобновляя разговор. Шли быстро, стараясь компенсировать вынужденную задержку, и останавливались по минимуму. Попутчица тактично не стала особо расспрашивать меня про мать, но вот узнав, что дед когда-то был Идущим, на коротких привалах наседала с вопросами про него. Ну а мне было несложно поделиться его байками, тем более что ничего особенного в них не было. В ответ Диомеда рассказывала крайне похожие истории, но уже про своего отца, тоже успевшего постранствовать по миру и побывать в разных переделках.
Как оказалось, конкретной цели у нее не было, в Лон’Лай она направлялась лишь потому, что это был ближайший большой город с филиалом Гильдии Идущих – чтобы, как и я, вступить туда уже официально. А дальше, мол, по ситуации. Услышав же про Тоскливые Холмы, она резко оживилась:
– Позволь отправиться с тобой!
Я невольно поперхнулся водой из фляги. Откашлявшись, просипел:
– Зачем?
– Мы будем прикрывать друг другу спину! И дежурить по ночам по очереди! И…
– Нет, зачем это тебе? – перебил я поток ее слов. Понял уже, что если ее вовремя не остановить, она может легко ускакать мыслями так далеко, что придется вновь возвращаться к началу.
– В смысле? – удивленно уставилась на меня девушка. – Чтобы культивировать. Свободный Очаг – это ведь возможность стать сильнее. И отточить навыки в битвах с монстрами. И…
– Понял, понял. Прости, это был глупый вопрос.
