Текст книги "Упал. Очнулся. Папа! (СИ)"
Автор книги: Янина Логвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 17
А я в свою очередь обожала своих подруг. Вот и сейчас, когда они по первому зову пришли меня морально поддержать, посмотрела на них и вздохнула:
– Девочки, не ссорьтесь! Лучше помогите не умереть от страха! Ну, как я за Вороновым в больницу пойду? Что скажу? Он знаете, какой вредный, когда злой? Вышвырнет вон и не постесняется!.. Эх, и почему я не уволилась сразу? – посетовала. – Скольких проблем удалось бы избежать!
– Ну, не знаю, – не согласилась со мной Лиза. – Может, и удалось бы. Но, Даш, неужели было бы лучше, если бы его… убили? – распахнула глаза Синичкина, и я даже вздрогнула от такого предположения.
– Типун тебе на язык! Конечно, нет!
– А если нет, Петушок, то одевайся и пошли! – решительно встала из-за стола Тамарка. – Подумаешь, заносчивый сноб. Ничего, справимся!
* * *
Идти в больницу за Вороновым решили все вместе, благо Лиза недавно с третьего раза сдала вождение, получила права и вот уже целую неделю самостоятельно водила подаренную ей родителями машину. Как она ее водила – вопрос второй, но опоздать к «ненаглядному шефу» я точно не боялась и черепашью езду подруги восприняла нормально. Заодно и поболтали с девчонками по дороге о разном, так что к больнице подъехали бодро.
Но уже на стоянке Синичкина сдулась и нырнула обратно за руль.
– Девочки, вы идите, я вас лучше тут подожду. Знаю я себя, только все испорчу. Я эти больницы ужас до чего не люблю!
– А кто же их любит? – фыркнула Томка, выбираясь из небольшой «Лады» – сначала ноги, потом живот, а потом уже и сама, как пробка из бутылки вылезла. Пока попу в полушубке от сидения оторвала, чуть шапку не потеряла. – Лучше скажи, что парней боишься!
– Я не боюсь, Томочка, просто не знаю этого Воронова. А вдруг он меня о чем-нибудь спросит? О прошлом, например? Что я ему скажу? Нет, девочки, не хочу вас подвести.
Здесь подруга была права. Мужчины всегда Синичкину замечали первой и при ее появлении распускали хвосты, чем вгоняли последнюю в транс. Если Воронов к ней пристанет с вопросами и вниманием – считай, пропала тайная операция. Изображать ревнивую жену я точно не смогу, а нам еще назад возвращаться.
Как поведет себя шеф с моими подругами, предположить было трудно, но то, что он умеет себя вести с женщинами (когда хочет) – знала не понаслышке. Сама видела его шашни с Пригожевой.
– Хорошо, Лиза, жди тут. Мы постараемся быстро! – кивнула девушке, подхватывая сумочку.
– Ты главное, Лизок, когда мы нашего касатика приведем и в машину посадим, – захлопнула дверь «Лады» Мелешко, – сразу же газуй с места! Чтобы не сбежал! А дома нам Костик поможет, я его уже предупредила. Не переживай, Дашка, – обратилась уже ко мне, цепляясь за мой локоть и заговорщицки улыбаясь, – сделаем все в лучшем виде!
Но я переживала, еще как! Переглянувшись с Тамаркой, выдохнула и пошла вперед – все равно назад дороги нет!
– Дарья Николаевна Петушок?
– Да, это я.
– Здравствуйте, Дарья! А я – Морозова Алена Ивановна, врач вашего мужа. Это со мной вы сегодня разговаривали о выписке.
Доктор, встретившая нас в коридоре отделения, оказалась совсем молоденькой и ясноглазой девушкой, в белом халате, белых сапожках на каблуках, с длинной косой и румяными щечками. Увидев, как важно она держит папку под мышкой, я удивилась, а вот она, похоже, вовсе нет – тому, что ее пациента в течении двух дней никто не навещал. Когда я оплачивала пребывание здесь Андрея Игоревича, то отвалила все деньги, что нашлись в бардачке его дорогой машины и, похоже, это закрыло много вопросов и никого не смутило.
А вот поведение пришедшего в себя пациента – очень даже, потому что Морозова сегодня дважды звонила мне и оба раза настоятельно просила поскорее забрать своего «супруга» домой.
– Здравствуйте, Алена Ивановна. К-как Андрей себя чувствует? – решилась я хоть что-то пробормотать в ответ на доброжелательную улыбку врача. – Так ничего и не вспомнил?
Нет, ну а вдруг. Всякое в жизни бывает. Вдруг уже пора драпать назад?
– К сожалению, нет. Но вы не переживайте, Дарья, я более чем уверена, что со временем ваш муж полностью восстановит утраченные в следствие падения воспоминания! – услышала оптимистичное. – Мы провели все необходимые обследования, и я готова сказать, что физически он здоров и отлично себя чувствует! Да, налицо излишняя нервозность и легкое диссоциативное расстройство, но в целом держится неплохо. Прекрасно ориентируется во времени и помнит все события, произошедшие в окружающем мире! Сохранил все навыки и знания, вот только забыл все, что касается его личности – кроме имени. Зато в последнем он уверен твердо.
– Это, наверное, ужасно? – врач пошла по коридору, и мы с Тамаркой потопали рядом.
– Напротив, это хороший признак, и у меня есть все основания полагать, что частичная амнезия, которую мы имеем возможность наблюдать, обратима! А значит, у вашей семьи есть все шансы вернуться к нормальной жизни!
Тамарка пихнула меня в бок, и я поспешила кивнуть:
– С-спасибо.
– Именно поэтому сейчас важно как можно быстрее вернуть вашего Андрея в привычную ему психологически здоровую среду! Ну вот, а мы уже подошли к палате, – сообщила врач, странно похожая в этот зимний и снежный день за окном на Снегурочку. – Приготовьтесь, Дарья, и постарайтесь его не нервировать, договорись? Сегодня с ним крайне сложно разговаривать! Помните, что вы для него – незнакомка!
– А… э-э…
Но согласиться я не успела. И приготовиться тоже. Если честно, то я вообще изрядно затормозила на пороге, представив, что уже через секунду увижу злющего шефа, который прекрасно помнит по чьей вине здесь оказался и кто ему заехал по затылку. И Тамарка успела шагнуть в палату первой.
Расстегнув полушубок, моя подруга колобком на восьмом месяце беременности вкатилась следом за доктором и храбро выпятила грудь, собираясь если что принять удар на себя.
– Добрый вечер, Андрей, – услышала я вежливое и спокойное Алены Ивановны и, делать нечего, тоже шагнула внутрь. – А вот и ваша жена пришла – я же говорила, что она скоро приедет! Ну, наконец-то вы можете собираться и смело идти домой, как и хотели!
Воронов сидел на кровати в больничной пижаме в полоску, опершись руками в матрац по обе стороны от себя – такой же холодный и сосредоточенный, каким я его привыкла видеть, и смотрел на пожилую уборщицу, с ворчанием надраивавшую у его ног пол. Но услышав наше вторжение, нехотя повернул голову. Взглянул было хмуро…
– Какая еще жена? Прекратите! Я же вам ясно сказал, нет у меня никакой… – однако заметив Тамарку, открыл рот и онемел. Моргнул ошеломленно… – жены.
Ой, нет. Хватит с него на сегодня стрессов! Еще чего доброго снова в бессознательное и горизонтальное уйдет! Поспешив выглянуть из-за спин девушек, я натянуто улыбнулась и помахала шефу рукой:
– Э-э, п-привет, дорогой… Как это нет? А как же я?
Глава 18
Если можно нарисовать на лице человека облегчение, то я его увидела. Правда, задержалось оно там недолго. Внимательно посмотрев на меня, Воронов повернул голову к своему лечащему врачу и сделал вид, что потерял к нам всякий интерес.
– В первый раз вижу этих женщин. Они меня с кем-то спутали! Да здесь половина отделения в одинаковых пижамах! Это что, – догадался, – эксперимент какой-то? Если да, то он вам не удался!
– Почему вы так решили, Андрей? Что это эксперимент. Я же объяснила вам, что именно произошло и как вы здесь оказались. И о последствиях падения ничего не утаила.
– И что? Это дает вам основание полагать, что теперь я обязан принимать на веру все, что вы мне тут наплетёте? Может, попробуете меня убедить в том, что я пришелец, а не земной мужчина? Раз уж у меня амнезия, и я, по-вашему, готов в это поверить.
Тамарка, ахнув, открыла рот, а я только плечами пожала, поймав на себе потрясенный взгляд подруги.
– Ничего удивительного, Мелешко, – шепнула в ответ. – Да, это мой шеф во всей красе – я же говорила, что он тот еще грубиян и гоблин!
Однако молодая врач, видимо, не так просто носила фамилию Морозова. Потому что в ответ на явную грубость своего пациента она и бровью не повела. Спросила с терпением третейского судьи в голосе:
– Хорошо, ваши возражения, Андрей? Так и быть, я готова их все выслушать, прежде чем оставлю вас наедине с вашей женой Дарьей.
– Да пожалуйста! – не растерялся Воронов. Здесь его все раздражало – палата, люди, сложившиеся обстоятельства, и он даже не пытался это скрыть. Как и не пытался флиртовать или быть вежливым с симпатичной докторшей.
– Во-первых, у меня не может быть такой идиотской фамилии – Петушок. Серьезно? – громко хмыкнул. – Да я бы повесился раньше, чем потерял память, будь это правда на самом деле! Во-вторых, мне никогда не нравились рыжие девушки. Я это чувствую! А в-третьих… – Гоблин все-таки повернул голову и смерил меня с ног до головы тяжелым взглядом. – Вы посмотрите на нее. Эта особа совсем не рада меня видеть, скорее она расстроена. Я еще не разучился понимать очевидное!
Уборщица, что в этот момент натирала полы возле Воронова – низенькая пожилая женщина, подтянула к себе швабру и распрямила спину. Зыкнула на мужчину недовольно.
– Особа? Ишь ты, каков умник выискался – чувствует он! Конечно, она расстроена. А какой жене понравится, что ее любимый муж не признает? Не верьте ему, милочка, – обратилась ко мне с добрым участием. – И не слушайте! Все они, мужики, артисты! Как только шуры-муры заведут на стороне, так у них память и отшибает! И жена ему не жена, и семья не нужна! Ишь, расселся тут важным филином, распушил перья… То фамилия ему не такая, то полы я не так мету… А кто ты есть-то, как не Петухов? Он самый и есть!
Я даже поправить ее с фамилией не успела, как уборщица – хвать! – и шлёпнула болезного шваброй по тапкам! Да так быстро, что мы и опомниться не успели, а Воронов уже поджал ноги и уставился на нахальную женщину.
Испугавшись за нее, я шагнула ближе. Да и положено мне, вроде как, успокоить мужа.
– Эй, вы!
– Андрей, послушай… – я подала голос, но слушать меня мужчина не собирался.
– Что… что вы себе позволяете?! – и грозно рычать не разучился. Нахмурившись, деловито отпихнул от себя рабочий инвентарь старушки, но та попалась не из робких, и пугаться не собиралась.
– А чё? У тебя, что ль, голубчик, разрешения спрашивать? Он еще тут к медсестрам подкатывал! – вдруг наябедничала мне, убедительно кивнув головой в его сторону – Говорит одной: ух, какие у тебя сочные булочки, так и хочется сделать в них укол!
О, господи. Не знаю, когда и как, но, похоже, мой шеф успел здорово насолить старушке. Потому что из всех нас в этой комнате она одна явно получала удовольствие.
Ну и еще Тамарка, озадаченно закусившая губу.
И если бы Воронов покраснел – я бы, возможно, и поверила. Хотя, если честно, с ним это обвинение не очень вязалось. Но он побледнел и спал с лица. И почему-то на меня взглянул – коротко, но я заметила.
– Что вы несете?! Не было такого! Ни к кому я не подкатывал!
– Было-было! Я точно знаю! Может, и не сказал, но подумал! У, стервец! – и снова шваброй по ногам – шлёп! – На моего гуляку-мужа похож. Тот тоже смазливый да ладный был. Дома – люблю не могу, а как на улице с какой свиристелкой увижу, так он меня знать не знает, словно мы чужие! Что, небось и дети есть. А, милок?
– Нет у меня никаких детей! И прекратите в меня вашим инвентарем тыкать, я этого не потерплю!
– Есть! – Это я, решившись, наконец подошла еще ближе.
Пора этот цирк заканчивать. Было непривычно обратиться к шефу на «ты», но выбора у меня особо-то и нет. Из нас двоих сейчас не я должна вести себя странно.
– Послушай, Андрей, – терпеливо обратилась к мужчине. – Я понимаю, что кажусь тебе незнакомой и несимпатичной. Но это пока! Ты просто оденься и пойдем, д-дома поговорим, хорошо?
Нет, не хорошо. Голубые глаза сверкнули таким льдом, что я едва не проглотила свои слова назад. И снова холодный взгляд смерил меня с ног до головы.
Ну, не нравлюсь я ему, хоть тресни! Что при памяти, что без. Кажется, ничего у нас с Лешенко не выйдет. А выйдет отсюда Воронов сам, один-одинешенек, побродит по городу и наткнется на Куприянова с Людоедочкой. Вот уж те уже церемониться и терпеливо ему объяснять, кто он такой, не станут. Им амнезия, как подарок с неба!
Но оценка в льдистых глазах задела. Да еще как.
Что ж это я, неужели хуже всех? Пусть не писаная красавица, но парни всегда замечали. Я тут из-за него переживаю, сон потеряла, жизнь себе усложняю, а ему хоть бы хны! Не в его вкусе рыжие, видите ли. Как будто я выбирала, какой мне родиться!
Была бы швабра в руках, честное слово, я бы ему ею не по ногам, а по мордасам шлёпнула!
– Никуда я с вами не пойду! Повторяю еще раз: я не знаю вас, девушка! Первый раз вижу! Какая вы мне жена? Самозванка! Здесь таких, как я – в каждой палате по штуке! Идите и найдите себе другого мужа, а меня оставьте в покое! Я не ощущаю родственной близости с вами, ясно?
И так уверенно это Воронов заявил, надменно поджав губы и важно сложив на груди руки, что подкравшаяся сзади Тамарка, не утерпев, пихнула меня кулаком в ягодицу: мол, не стой пнём, Дашка! Он, конечно, гад, но срочно делай что-нибудь, иначе вся операция «жена» к чертям провалится!
Ну, я и сделала. Не сдержавшись, хлопнула строптивого «мужа» ладонью по затылку, чтобы не позорил на людях и не выделывался. И сразу так приятно на душе стало, аж щеки порозовели!
– Еще как пойдешь! Я тебе покажу первый раз! А ну собирайся домой, паразит! Быстро, кому сказала! – грозно цыкнула. – Фиг ты у меня сбежишь от семьи и от ответственности! Две минуты жду и ухожу, понял? Будешь тут хоть до посинения медсестрам уколы ставить!
Ну вот, другое дело. Стёпке помогало и этого отрезвило. Как только про ответственность и семью услышал, так спесь свою и растерял. Засобирался неуверенно. Кто ж про такое-то врать станет?
Врач Морозова покашляла тактично и удалилась. За ней и старушка со шваброй выскользнула. Одна Томка осталась стоять, от любопытства подергивая носом – потому что Воронов вдруг встал и стянул с себя верхнюю часть пижамы.
– Вот здесь в сумке вещи – джинсы, джемпер и куртка. Остальное сам возьмешь, что на тебе было, если захочешь. Жду на улице. Сейчас не поедешь – больше в дом не приму, так и знай!
Сказала, как отрезала. Схватила Тамарку за руку и вытащила за собой из палаты. А нечего на чужих мужиков пялиться!
Глава 19
Когда из отделения на улицу вышли и глотнули морозного воздуха, Тамарка, не удержавшись, рассмеялась:
– Ну, Дашка, ты даешь! Жду две минуты… если не придешь, в дом не пущу! Мегера! Надо будет и мне подобное с Костиком провернуть, как только вздумает нервы мотать! А то он последнее время только и делает, что пользуется моим положением и добротой!
Я так переживала, что, натянув шапку, похлопала себя ладонями по горячим щекам.
– Ох, Томка, тебе всё шуточки, а я чуть со страха не умерла! И откуда только эта старушка в палате взялась? Без нее бы я ни за что не справилась! Ты видела, какой Воронов? Ему же никто не указ!
– Да уж, твоему шефу палец в рот не клади – под корень откусит. Один взгляд чего стоит! Но красавчик, этого не отнять. Ты заметила его реакцию, когда он меня с животом увидел? Бедняга, чуть инфаркт не получил! Решил, наверное, что ему отсюда прямиком в роддом ехать придется!
Тамарка, подходя к машине и топчущейся возле нее Синичкиной, продолжала хихикать.
Я, посмотрев на подругу, тоже усмехнулась – правда, не так весело.
– Заметила. Но я бы сейчас не отказалась, чтобы он хоть куда-нибудь уехал. Палата – это ерунда. Мне теперь с ним жить, и я даже не представляю, как с этим справлюсь. Не могу же я каждый раз к рукоприкладству прибегать! Второй раз подобный номер с ним не пройдет, я своего шефа знаю. И опомниться не успею, как окажусь где-нибудь под столом. Он ведь не только вредный, но и сильный! Уж поверь, я в этом убедилась.
– Ну, не знаю, – загадочно протянула Мелешко, похрустывая подошвами сапог по утоптанной снегом дорожке, – если ситуация окажется пикантная… то почему бы там и не оказаться? Тебе, Петушок, точно не будет лишним мужское внимание!
– Перестань, Томка! Мне и прошлого раза хватило! Он меня терпеть не может, а ты говоришь. Я же не глупая, поняла, что за слухи до него дошли обо мне и Матвее Ивановиче. Видела, как носом крутил? Вот вспомнит всё, и уволит к чертовой бабушке! Нет, – грустно вздохнула, останавливаясь возле белой «Лады», – все-таки Лешенко сумасшедший! Да и я хороша, зачем только дала себя уговорить? Я, конечно, виновата, но это же настоящее сумасшествие – таким способом спасать человека!
– До того времени, как Воронов всё вспомнит, Дашуль, ему еще дожить нужно! И лучше уж в качестве твоего фиктивного мужа, чем вообще никак! Успокойся и положись на судьбу – ей точно виднее! А лучше вообще включи стерву, воспользуйся ситуацией и хорошенько ему отомсти!
– За что?
– А за всё! – нашлась Тамарка. – И за Петухову, и за переработанные часы, и за несправедливо урезанную зарплату! За то, что не в его вкусе, ну и… сама еще придумай за что! Ох, будь моя воля, – размечталась подруга, – я бы ему устроила «райскую» супружескую жизнь! Отомстила бы за всех рыжих девушек!
Лиза уже успела обойти машину и подошла к нам. Расслышав угрозы, Синичкина спросила, поправляя на плечах красивый мех шубки:
– Интересно как, Томочка?
– А хоть бы волосы распустила – вон они какие у нашей Дашки густые и длинные, и ходила бы по квартире туда-сюда, чтобы они этому снобу в нос лезли! Или унитаз мыть заставила – мужики этого не любят, а тут можно соврать, что это его любимое занятие! О, а лучше полы в ванной комнате, когда я – рыжая и великолепная – принимаю душ!.. А что такого, Даш? – Томка только фыркнула на мой косой взгляд и, подняв руку, щелкнула меня пальцем по носу. – С такой фигурой, как у тебя, это точно добавило бы Гоблину мучений! А пока за все отдуваешься лишь ты!
Насчет того, что Тамарке удалось бы претворить этот коварный план в действие (окажись она на моем месте), я сильно сомневалась. Ей бы своего Костика лишний раз вытащить из-за компьютера и заставить с собакой погулять, куда уж усмирить Воронова. Но у нее получилось меня немного успокоить, и ждать последнего стало не так волнительно.
– Томочка, он что, и правда оказался такой грубиян, этот шеф? – ужаснулась Синичкина. – Что, ругался на вас, девочки?
– Еще как! – подтвердила Мелешко. – Идите, говорит, ищите другого мужа, а меня оставьте в покое! Потому что мне ни жена, ни фамилия не нравятся! Нагрубил врачу и чуть милейшей старушке швабру не сломал! В общем, Лизок, нашей Дашке достался совершенно дикий тип! Правда, красавчик, – мечтательно вздохнула Томка, – ох, видела бы ты его грудь и пресс, мм…
– Тамарка, завязывай с мечтами, – предупредила я подругу, и та невозмутимо закончила:
– … Но в его случае это точно недостаток!
– Какой ужас!
– Так что Дашке без нашей помощи никак не справиться! Ой, а вон и он, девочки! – вцепилась Тамарка в наши рукава. – Вышел! Глядите-ка, как по затылку получил, так быстро нарисовался! Оглядывается… Неужели жену ищет? – прыснула она смехом.
Воронов, уже в куртке и с сумкой, действительно вышел на крыльцо и теперь смотрел в нашу сторону. Мне еще не приходилось видеть его без делового костюма и пальто, и, обернувшись, я на секунду задержала на нем взгляд, вдруг увидев перед собой не начальника, а темноволосого, симпатичного молодого мужчину.
Но глупо стоять и ничего не делать, поэтому, вскинув руку, я помахала ему, подзывая к себе. Чтобы не повторить жест дважды, упрямо сунула руки в карманы – хватит с меня на сегодня унижений. Но шеф и с первого раза заметил. Потоптавшись, неуверенно двинул по дорожке к машине.
– Ох, девочки, я его боюсь! – пискнула Лизка. – Я не выношу, когда люди ведут себя агрессивно!
– Синичкина, не трусь! Нас трое, а Гоблин один. Мы сейчас любую его агрессию вмиг потушим, и поверь, он это знает. Ты лучше не бойся его, а пожалей, – бросила шепотом Томка.
– Почему это?
– Потому что ему еще испытание Дашкиной троицей предстоит – а там один Стёпка чего стоит! Бедный мужик!
Чего стоит мой Стёпка, Лиза знала не понаслышке – детский сад еще долго не забудет своего «любимчика». Ну и в школу во время рабочего обеда я носилась на такси регулярно. Поэтому в ответ на Тамаркины слова Синичкина улыбнулась.
– Ой, девочки! – ахнула. – Получается, Воронов еще не знает, что у него теперь будет трое детей?
– Не-а. А зачем мужику сюрприз портить? Пусть пока поживет спокойно. Но я молчу…
Когда Воронов подошел, то обвел всех хмурым взглядом. На Лизке внимание не задержал и не поздоровался. Посмотрел на меня:
– Я пришел, – зачем-то сказал.
– Вижу, – в тон ему ответила. Рядом стояли девчонки и было правильно их нормально представить, раз уж по легенде «мой муж» все забыл. А еще требовалось чем-то заполнить образовавшуюся между всеми паузу.
– Э-м… ну-у… я…
– Да ладно тебе, Лизка, не смущайся! – выручила всех Тамарка. – Не помнит Андрей никого, ни тебя, ни меня. Да-аш?
– Это Тамара, мы с детства дружим, – кивнула я в сторону Мелешко. – А это – Лиза, моя студенческая подруга. Ну а я, как ты уже слышал – Даша, – тяжело вздохнув, протянула к шефу руку. – Приятно познакомиться!
Не пожал. Да я и не ожидала. Под хмурым взглядом спрятала ладонь назад в перчатку.
– Очень смешно.
– А если не смешно, тогда поехали?
– Я за руль! – пискнула Синичкина, рада-радёшенька тому, что не пришлось здороваться с Вороновым. Вслед за ней и Томка забралась на переднее сидение.
Решив не ждать приглашения, я тоже открыла заднюю дверь и залезла в автомобиль, оставив Воронова самого прятать сумку в багажник. Справившись с задачей, он еще раз обвел машину взглядом, и сел рядом. Хлопнув дверью, отвернулся к окну – типа он не со мной. Ну и ладно, так даже лучше. Можно не улыбаться и не играть в чувства – вот последнее меня больше всего пугало.
Когда мы кое-как развернулись и выехали на трассу, пропустив вперед всех, кого надо и не надо, вдруг спросил, повернув ко мне лицо:
– Скажи, я что, и правда… Петушок?
И такое разочарование в глазах, что ответить не смогла, лишь кивнула. Но, похоже, убедительно, судя по тому, как он вздохнул и снова отвернулся к окну.
Ты смотри, как ему фамилия моя не нравится. Прицепился! Подумаешь, ничем не хуже, чем Воронов. Между прочим, тоже гордо звучит!
Ехали долго, шеф продолжал сидеть мрачный и молчать, но когда Лизка задержалась у поворота, пропуская всех даже со второго ряда, не выдержал. Рыкнул с присущими ему интонациями.
– Кто так водит! Лиза, увереннее надо быть! Ты только что в пятый раз создала аварийную ситуацию! Ты что, не могла меня на нашей машине забрать?
Я даже не сразу поняла, что это он мне. А когда поняла, Лизка уже дернулась, остановилась, снова дернулась… и въехала носом в сугроб.
– Твою мать!
Вот уж действительно!
Я повернула голову и встретилась с хмурым голубым взглядом. Ждущим от меня вовсе не ответа – отчёта! Такого же молниеносного, как он привык получать в «Сезаме».
Ну уж нет, если так дело и дальше пойдет, он превратит мою квартиру в свою приемную, где я перестану быть хозяйкой, а продолжу исполнять обязанности личного секретаря. А у меня дети. Мне в их глазах авторитет терять нельзя!
– Это ты мне?
– Конечно!
– А у нас нет машины… дорогой! Не на чем мне за тобой ехать, – сказала и почувствовала удовлетворение, когда спесь в холодных глазах притухла.
– Как это нет? – а почему так неуверенно-то?
– А вот так. Не заработал… ли!
Ну вот и успокоился. Буркнул недовольно «Мгхм!», уставился в лобовое стекло и больше по поводу Лизкиного вождения не заикался. И на подруг моих не смотрел. Всё больше косился на рыжий хвост, лежавший на моем плече, и на дорогу.
Ох, кажется, нас обоих ждут большие проблемы!
