Текст книги "Крест Империи (СИ)"

Автор книги: Яна Завацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Нет, – пробормотала она, – конечно, нет… но это очень трудно.

Элис выгрузила продукты на кухне, стала раскладывать их в шкаф и в холодильник. Она полностью взяла на себя доставку пищи и лекарств. Собственно, и деньги тратила свои. Мама почти не выходила из дома. Тигренок то ходил гулять с Элис, то оставался с бабушкой. Сейчас он смотрел мультики в спальне. Здесь тоже много мультиков показывают.

Ей как-то легче стало после исповеди, теперь вот еще и разговора с отцом Реймосом.

В самом деле – как ребенок. Дайте мне мою любимую игрушку! Дайте мне Империю. А если Империи нет – я вообще тогда жить не хочу.

А жить надо. Что бы ни творилось вокруг.

И даже стыд – что ж поделать, надо покаяться и жить дальше.

И ведь она сама, сама виновата во всем этом. Она стояла там, на площади святого Квиринуса. И верила, что борется за свободу. За сытость и лучшее будущее для всех.

В нескольких шагах от собственного брата, который пытался все это сдержать – и был прав, и был убит за это.

И убийца прятался за ее спиной. А она ничего не знала и не подозревала.

Так и хочется сказать – меня обманули. Но почему же не обманули Маркуса? Почему он погиб? Почему мама носила передачи Йэну в тюрьму? А Элис просто уехала в сытую и благополучную страну, родила ребенка, наслаждалась жизнью.

Ладно, что ж теперь? Покаяться и жить дальше. Жить по-другому. Как – пока неизвестно еще… как можно жить честно в этом мире, мире вечного спектакля?

Там будет видно.

Элис подумала, что слишком мало проводит времени собственно с Йэном. Ну правда, все равно помогает, конечно. Но… у него все время торчит кто-нибудь из друзей. И мама, конечно. Неважно. Как получается. Ведь она и приехала в первую очередь помочь маме.

Вышла в гостиную. Там сидели Агнес и Вильда. Вильда за планшеткой. Агнес и мама сидели рядом с Йэном, видно, разговаривали.

Он изменился в последние дни. Лицо теперь все время серое. И синие ногти на сохранившихся пальцах. Одышка при малейшем движении. Он уже не встает, но теперь привезли кресло на крутящейся ножке с колесиками, на нем можно возить в ванную. Господи, какая тяжелая смерть…

Впрочем, он выглядит почти довольным, улыбается.

Такое впечатление, что болезнь как бы и не мешает ему. Он что-то диктует все время – пишет книгу. Или играет с Тигренком. Или разговаривает. Иногда только как бы отключается… внезапно будто засыпает.

– Привет, Элис! – Вильда радостно подняла голову.

– Привет. Мам, я принесла еду. Может, сварить уже?

– Да рано еще, – сказала Крис, – успеется. Вот, может быть, ты с Вильдой съездишь? Она обещала подкинуть систем внутривенных и лекарств… а то в аптеке дорого, знаешь же.

– Да, конечно, – кивнула Элис.

– Собственно, я могу сама, – сказала Вильда, – я сегодня свободна. Но там два ящика… На всякий случай я договорилась. Пусть будет запас.

– Конечно, пойдем.

Монор медленно трясся и дребезжал, словно не по рельсу катился, а подпрыгивал по ухабам проселочной дороге. Вагон был полупустым. Какие-то люди входили, садились, выходили снова. Контролерша скучала на своем стульчике. Ящики с лекарствами составили на сиденья, сами сели сзади.

– А помнишь, у нас был Аларис? Страна, где никто не плачет?

– Ага. Вот ведь глупые были..

– Да может, уж не такие и глупые…

– Ну обычные детские фантазии…

Лестницы, падающие прямо в воздухе – к морю. Золотая и пестрая листва – там хлорофилл был другого цвета. Там и воздух был сладким, и кто вдохнет его – уже никогда не будет печальным.

– Тогда мы могли мечтать. Теперь же… любая мечта сталкивается с мыслью, что так не будет никогда. На земле. И даже похоже не будет. И вообще не будет ничего лучшего. Все так и будет вертеться по кругу.

– Ну ведь не обязательно… наука все равно будет развиваться… даже нынешнее общество при бесплатной энергии и нанотехнологиях…

– А что даст наука нынешнему обществу? У власти стоят… бесчестные люди, манипуляторы, корыстные… ты только подумай, в наше время быть корыстным – это было преступление. А сейчас – похвально, необходимое условие даже для того, чтобы вообще тебя уважали. Что произойдет, если какие-нибудь технологии попадут в руки этих людей? Да то, что в антиутопиях описывают. Альтернативный разум. Гибель всего человечества. Вот возьми гравитехнологии… Сейсмическое оружие уже существует – и кто создал его первым? Скантийцы. Хотя сам принцип открыт у нас.

– Это верно, ведь научно-техническая революция давно могла произойти. До Империи уже многие открытия были сделаны… И что? Бактериологическое оружие, боевые роботы… А люди так и жили в нищете.

– Максимум – нищета физическая может смениться нищетой духовной. Как в Сканти. Там все сыты… не будем говорить, за счет чего и кого – но сыты. Но там множество людей просто лишних, выброшенных из общества, безработных, которые уже и не хотят искать работу, им все безразлично. Да и хотели бы – не нашли. О какой-то самореализации даже и речи нет. Вот так еще может быть, как в Сканти. Это предел, до которого может развиться так называемое либерально-демократическое общество…

– Исторический пессимизм.

– Именно так. Ты не согласна? Перспективы есть у каждого отдельного человека – жить чуть получше… купить машину… Но нет больше перспектив у всего общества. Лучше, чем сейчас, не будет никогда. Может быть только хуже.

За окнами начинало темнеть. Сумерки падали на город, скрывая рекламные плакаты, автомобили, нищих. Все казалось точно таким же, как пять, десять лет назад. Обшарпанный серый вагон монора, дребезжащий на рельсе – и разговоры о будущем.

– Помнишь, в школе изучали закон корреляции? Уровень развития всех наук должен быть примерно равным. Предполагается, что в этом – причина гибели Атлантиса… Нельзя отправлять экспедиции в Космос и одновременно приносить языческие жертвы и покупать еду на рынке. Физика должна развиваться в соответствии с социологией и психологией. Сейчас этот закон забыли – но ведь это правда. Так оно и есть. Экономика должна быть научно обоснована и спланирована, психология должна дать людям возможность всестороннего развития личности и общения без острых конфликтов. Общество должно быть построено не стихийным образом, а сознательно, и непрерывно совершенствоваться. Тогда и только тогда развитие науки – искусственный интеллект, гравитехнологии, нанотехнологии, генная инженерия – не принесет вреда, не погубит человечество, а наоборот, будет полезным. Вообще полезным хотя бы!

– Именно так. Меня тоже поражает лозунг "естественного общества". Ты понимаешь – то, что рыночная экономика – естественна, и так называемая демократия – тоже естественна. И вообще да, действительно – это более естественно, чем то, что было в Империи. Но если уж возвращаться к естественности, то надо отказаться и от техники, готовить пищу на кострах, а потом перейти к сыроядению. Да, свободный товарно-денежный обмен – это более естественная система, чем плановая экономика. Но почему во всех остальных областях жизни мы не стремимся к естественности в таком случае? Назад, к природе… То же и с президентскими выборами и с так называемым конкурентным обществом, в котором побеждает сильный, слабому место на помойке, и основа всего – материальная выгода. Да, это общество ближе к природе. Но что хорошего в близости к природе, вот чего я не понимаю?

… Электронное табло впереди показывало астрономическое время. По-эдолийски – девятые колокола. Впрочем, кто теперь употребляет имперские обозначения… В вагоне осталось всего шесть человек, включая двух молодых женщин на заднем сиденье. Контролерша. Старик оборванного вида, который даже не решался сесть – стоял на задней площадке, держась за поручень. Парень с наушниками-ракушками, развалившийся на два сиденья. Немолодая усталая женщина с огромной сумкой…

– Беда в том, что люди перестали это понимать и в это верить. Это сейчас невозможно доказать кому-то. Я рада, что ты меня понимаешь… хотя ты вроде бы и вписалась в этот мир. Но… кому это объяснишь? Кого сейчас вообще волнуют судьбы человечества? И знаешь… не очень понятно, для чего жить дальше. Царствие Небесное… жить ради того, чтобы умереть? Ради того, что будет после смерти? Но здесь-то мы для чего? Раньше нам объясняли – для того, чтобы здесь построить максимально прекрасную жизнь для всех. Строить, воевать, расширять границы человечества, исследовать мир. А сейчас… получается, только для себя, для семьи, максимум – для своей нации… посмотри, сколько умных, пассионарных леранцев сейчас заняты только одним – мыслью о том, что Лерана не должна зависеть от более сильных стран, в первую очередь от Эдоли. Ненавистью к Эдоли. А зачем все это? И что делать?

– Тебя это действительно интересует?

– Конечно, интересует… и даже не судьбы человечества, Бог с ними. Я вообще не знаю, что делать! Ты посмотри на этих детей, на нищих – с ними-то что делать? Бросить все и идти им помогать? Но у меня самой нет денег, нет работы, нет возможности им помочь. Ведь меня никто кормить не будет, мне надо думать о пропитании себя и своего ребенка. Иначе окажусь среди них же. Все, что я могу – бросить этим нищим какие-то подачки… Я никогда не стану богатой, но даже если – это будет капля в море. Не знаю… все это очень сложно. И печально.

Элис умолкла. Может, хватит уже грузить людей этими проблемами. Ведь она даже сама уже успокоилась на этот счет. Надо смириться. Так как раньше – никогда не будет. Империя проиграла. Надо смириться, жить, делать добро по мере возможности. Довольствоваться малым.

Вот и Вильда так живет. И Марта, и Мирс. Кто их осудит? А Вики вот нашла возможность понемножку делать добрые дела – благодаря богатству, доставшемуся от папы. Что ж, кому больше повезло в жизни, тот может больше и сделать…

Даже отец Реймос не в состоянии помочь. Вильда – единомышленница, это хорошо, это приятно. Но что она может сказать? Утешить? Да мне уже и не нужно утешение…

Белое лицо Вильды сияло в полутьме, как полный Тиккен.

– Знаешь что, Элис? Есть одна возможность.

– Завтра… завтра после работы я заеду за тобой. На машине. Будь дома. Думаю, тебя это заинтересует.

Вильда нажала кнопку звонка. Элис смотрела на дверь с некоторой тревогой.

Какая возможность? О чем она? Какая-нибудь партия, скорее всего, политическая. Нет ни малейшего желания заниматься политикой. Империю все равно не возродить, это очевидно. И ничего нового не создать сейчас… если заниматься чем-то – то благотворительностью. Ты ничего не изменишь, но совесть будет чиста.

Ладно, в конце концов, можно послушать и уйти. Вряд ли ее будут затягивать в какую-нибудь секту.

Шаги за дверью. Щелчок – теперь все запираются, а многие еще и обивают двери железом, ставят сигнализацию. Это раньше квартиры держали открытыми, у многих даже ключей не было.

Незнакомое лицо. Удивительное. Элис замерла, чуть отшатнувшись назад. Человек за дверью обезоруживающе улыбнулся.

– Ну проходите, девушки!

Она стягивала в коридоре спарвейк, туфли оставила – не грязно. Вильда о чем-то тихо разговаривала с хозяином квартиры – если, конечно, это хозяин.

Удивительное лицо. Непонятно, чем, но он похож на Йэна. Вроде бы другой совсем, волосы черные и глаза… глаза блестящие, живые и очень темные. Но узкое заостренное книзу лицо – как у Йэна. И что-то еще есть – непонятное. Невыразимо привлекательное.

– Вы Элис Ней, да? А меня зовут Кель Виран.

Узкая сильная ладонь. Чуть задержавшийся взгляд. Как будто он рассматривает ее – с любопытством.

– Виль, заходите, мы ждем.

Элис вошла в комнату вслед за Вильдой. У стола, перед раскрытой планшеткой сидел хорошо знакомый друг семьи, друг Йэна и мамы – бывший космический пилот-испытатель Иост Кийрон.

– Слава Христу, – сказал он весело.

– Слава вовеки, – ошеломленно пробормотала Элис. Она села рядом с Вильдой – на диван, Кель Виран пристроился у стола. Сколько ему? – подумала Элис. Вряд ли больше тридцати…

Непонятно почему, но этот парень притягивал ее взгляд. На него хотелось смотреть. Элис поспешно опустила глаза – еще не хватало.

– Так вот, Элис… дело состоит в следующем, – сказал Иост, – у нас есть проект… в котором ты можешь принять участие. Я – глава этого проекта. Так получилось. То есть координатор. Называется все это "Ковчег". Почему именно такое название? В Библии считается, что Ной спасся от потопа именно на корабле под названием "Ковчег", и мы так называем гипотетические корабли атлантов… Кстати, девушки, может быть, вам чайку?

– Да я сама, – Вильда вскочила, убежала на кухню.

– Все очень серьезно, – продолжал Иост, – вот Кель – мой заместитель. По профессии он космический пилот, изначально был военным летчиком, воевал, в том числе, в Кари. Правда, космический налет очень небольшой, в связи… с событиями, которые нам всем известны. Вообще пилоты очень охотно идут к нам в проект, да и мы их чаще всего берем. Проект этот… он социальный. Как я понял, нынешнее состояние общества тебя не очень устраивает?

– Нет, – решительно сказала Элис. Подумала и добавила, – но возрождение Империи все равно невозможно.

– Ты права, невозможно, – кивнул Иост, – хотя в первые годы все мы еще что-то пытались делать… тыкаться… кто-то оказался в итоге в тюрьме, как Йэн, кто-то просто разочаровался. Империя убита в душах людей. Прошлого не вернуть, как бы этого ни хотелось кому-то из нас. Да и… так ли уж хорошо было это прошлое? Надо смотреть в будущее. Надо учесть ошибки и постараться построить… другое общество. На других принципах.

– Но как? – спросила Элис, – как вы это себе представляете? Неужели все-таки можно…

– Ну ведь как раз в Эдоли мы имели очень неплохой опыт. Я имею в виду реформу Кэрриоса. Кэрриос перестроил орден хавенов на совершенно новых принципах. Ведь до него, как водится, в орден брали людей лишь на основании их происхождения… адели. Кэрриос ввел новые правила – в хавены отбирали детей, детей из всех сословий, причем учитывались при этом и способности, и – в первую очередь – нравственность ребенка. В первые годы обучения многих отчисляли. Ну и сама педагогическая система… но в данном случае нас интересует отбор. То есть уже в истории мы имеем один пример того, как гигантская организация была построена именно на принципах отбора. Люди неодинаковы, Элис. Они рождаются слишком разными. Разное в первую очередь – целеполагание. Есть те, кто живут ради других людей – они становились хавенами. Есть те, кто живет ради познания истины, ради избранного дела, ради творчества. Все они становились хавенами. Есть те, кто изначально, от рождения живет ради себя, своего удобства, ради корысти и накопления, ради власти. Это непреложный факт. Они отбраковывались из Ордена. Поэтому Кэрриосу удалось создать и поддерживать ту прослойку, которая несколько веков поддерживала нашу страну. Но это было на том примитивном уровне, без достижений современной психологии – сейчас это было бы легче, и если психология дальше будет так же развиваться, будет еще проще. Плюс сейчас существуют иные информационные технологии… но об этом позже, это детали. Пока тебе все понятно?

– Да, конечно. Это всем известно. Но ведь это не христианский подход! – воскликнула Элис, – каждый человек…

– Да, это не христианский – это просто жизненный, практический подход. Например, когда мы отбираем будущих пилотов, мы делаем это не по Евангелию, а просто прогоняем их через медкомиссию, проверяем скорость реакции, психическую силу, устойчивость нервных процессов… Так же и здесь. Для ордена были нужны люди определенного склада, с определенным целеполаганием.

Элис подумала и кивнула.

– Да, понимаю.

– Так вот, для того, чтобы построить новое общество, гуманное и быстро развивающееся – нужен отбор. Такой же примерно, как и в ордене при Кэрриосе. Фатальная ошибка Империи – в том, что воспитывать пытались всех. Абсолютно всех! Рожденный ползать – летать не может. Как волка ни корми, он все в лес смотрит. Народ мудр, Элис, он создал поговорки, отражающие реальность. У нас была великолепная педагогическая система, и она потерпела крах. Все эти люди – бандиты, отморозки, нувориши – все эти люди воспитаны нашей системой. Учились в наших школах. Их учили держать в руках автомат, чтобы защищать Родину – теперь они используют эти знания для вооруженного грабежа. Их учили помогать ближнему – теперь они отбирают последнее у нищих и еще глумятся. Им дали основы гуманитарных знаний – они их используют, чтобы писать гадости в глянцевых журналах, порнографию, заколачивать деньги. Согласна?

– Да, – сказала Элис, – но ведь не все такие…

– Конечно, не все. Но их достаточно. Видишь, бесполезно было пытаться воспитывать всех одинаково. У всех разное целеполагание. Правильный шаг для строительства нового общества – отобрать тех людей, которые смогут и будут там жить, строить, работать. Именно этим, Элис, мы сейчас и занимаемся…

Элис перевела взгляд на Келя. Тот ободряюще улыбнулся.

– Кстати, ты лично прошла отбор.

– Я? – удивилась Элис, – но вроде бы…

– Тебя никто не тестировал? Мы не применяем тестов. Только личное знакомство. Тебя хорошо знает твоя мать, Йэн, Вильда, да и я тебя с детства хорошо знаю. Вильда поговорила с тобой, убедилась, что твое целеполагание не изменилось…

– А в чем же мое целеполагание заключается? – улыбнулась Элис, – я сама-то не знаю…

– Ну… грубо говоря – я ведь не психолог, да и нет среди нас психологов-профессионалов – твоя главная цель – это чтобы все люди были сыты, здоровы, развивались и были счастливы. Ради этого ты готова… на многое, не так ли?

– Пожалуй, вы правы, – кивнула девушка, – но разве не все так? У вас разве не так?

– Не совсем так. Но твои цели нам подходят, вполне.

Элис покрутила головой.

– Ну хорошо… но я не поняла…

Вошла Вильда с подносом, стала расставлять чашки на столе.

– Мы хотим построить это новое общество, – сказал молодой пилот, блеснув черными глазами, – понимаете? Мы для этого и отбираем людей. Пока нас немного, меньше тысячи, но мы продолжаем работать.

– Новое общество.. спасибо, Виль, – Иост поднял чашку с горячим чаем, отхлебнул, – новый мир. Совсем другой. Не похожий на Империю и ничего общего не имеющий с… с тем, что у нас есть сейчас.

Элис снова поймала взгляд Келя. Боже, да что же за глаза у этого парня. Черный огонь. Откуда он такой взялся? Словно искра вспыхнула в воздухе. Элис снова смутилась и стала смотреть на полированную поверхность стола.

– Но как… – спросила она, – как вы хотите это… где? Построить новый мир. На Элейиле?

– Это был бы вариант, – сказал Иост, – не очень хороший, но тоже вариант. Мы были бы вынуждены подчиняться нынешнему правительству, возникла бы масса сложностей. По сути мы бы представляли собой секту, поселение… Однако я думаю, если бы у нас не было другой возможности, мы бы сделали это. Но видишь ли, Элис, у нас есть, к счастью, другая возможность. Новый мир будет построен не здесь, не на Эдоли. Ты помнишь что-нибудь – из детства, возможно – о колонизации земли святого Квиринуса?

– Да… но ведь в последние годы…

– Уже десять лет не предпринималось никаких попыток на уровне государства установить связь с колонией. Квирин перестал интересовать кого-либо. Да и связь… ты же знаешь, что такое прежняя космическая связь. Обмен сообщениями длится по нескольку месяцев, а то и лет.

– Прежняя? Почему – прежняя?

– Потому что… Ты ведь знаешь Басиля. Он занимался всю жизнь преимущественно гравитационными двигателями. Работа остановилась на этапе, когда для испытания двигателей нужны были деньги. Просто деньги. Собственно, Басиль к тому времени уже вел совсем другой проект, и технической доработкой, реализацией двигателей занимались другие люди. Но последнее время, еще до Обновления, работа над гравитацией вообще прекратилась… ты понимаешь, почему. Хотя гравитационные двигатели – это действительно переворот, скажем, если без них путь до того же Квирина длится около пяти лет, то с ними – четыре месяца. Они позволяют переходить в подпространство гораздо раньше… ну это детали. И очень жаль, что мы не успели их создать… Так вот, когда все случилось, Басиль как раз начал заниматься проблемами подпространственной связи. Спасибо его жене, Агнес, которая фактически кормила семью. Басиль не получал почти никаких денег. Он занимался темой, по мнению нынешних властей, малоперспективной – во всяком случае, спонсора этой темы искали и у нас, и в Сканти – и не нашли. Басиль и кучка энтузиастов около трех лет назад смогли получить непрямой сигнал. Понимаешь, что это значит? Это по сути тоже гравитационная технология, потому что она требует колоссальной энергии, и эту энергию Басиль научился получать от гравитационного поля планеты. Непрямой сигнал – он передавал пакеты импульсов через подпространство… Мы связались с Артиксом. Затем – с нашей колонией на Квирине. Такая связь – она значительно быстрее света, и передача сигнала на Квирин занимает всего несколько минут. К этому времени у нас уже была небольшая группа единомышленников, которая… словом, вскладчину мы поддерживали Басиля, его семью, семьи его помощников и все эти исследования. Никто из нас не богат по-настоящему, но эти исследования не требуют очень больших денег.

Наше правительство бросило Квирин на произвол судьбы. Колония стала полностью автономной. Она никого не интересовала. Однако за это время на Квирине были полностью реализованы гравитационные технологии. Созданы космические службы. Этот мир… он ведь и заложен был как научно-космическая база. Он оказался очень перспективным. Словом, они совершили рывок… рывок, которого мы все ждали. Квирин… это мир, где нет больше материальной нужды. Энергия бесплатна, энергии сколько угодно. Мы бы тоже могли уже добиться этого, но все уперлось в финансирование. В социальные перестройки… Там вообще многое изменилось, на Квирине. Единственная их проблема – их слишком мало. Их всего около полутысячи человек, и еще сколько-то ученых и пилотов из других миров – Артикса, Цер-гинн, Олдерана. Они рассчитывали, что колония будет увеличиваться за счет новых поселенцев с Эдоли. Но новых поселенцев не было…

Грависвязь они тоже еще не успели разработать, хотя близко к этому подошли.

Мы связались с ними и передали им всю информацию о том, что произошло на Эдоли. Это было около двух лет назад. Через короткое время с Квирина прибыл корабль. Небольшой. Квиринцы приняли решение – не вступать в переговоры с новым эдолийским правительством. Они вступили в переговоры с нами. Мы к этому времени уже – да, еще не оформились так, как сейчас, но представляли собой все же организацию.

– Но почему? – спросила Элис, – какие причины? Почему не с правительством?

– Да потому, что они боялись, и боялись справедливо. Квирин – государственный проект. Нынешнее правительство беззастенчиво пользуется наследием Империи. Все предприятия, вся промышленность Империи перешла в частные руки и используется так, как хочется и как выгодно хозяевам. Логично предположить, что и Квирин… понимаешь? Все тамошние службы… гравитационные технологии… это ведь и оружие тоже. Квиринцы, к счастью, сразу поняли все, и поняли, что от нынешнего эдолийского правительства нужно держаться как можно дальше. Зачем им это нужно – терять независимость, из них будут высасывать все соки, установят там… тот же самый строй, что и у нас, с зарплатой и борьбой за существование – да, в материальном смысле проблем там уже нет и быть не может, но есть ведь еще вопросы самореализации, развития каждого человека. У них, как и в Империи, они решены, а у нас – сама понимаешь. Или придется воевать за свою независимость – с кем, со своими же соотечественниками бывшими? Кому этого хочется… Поэтому они вообще не афишировали свое пребывание здесь. Общались только с нами.

Собственно, вот эта концепция Нового Мира… отбора людей – она тогда у нас и родилась. Это квиринская концепция. Она была разработана там. И они же разработали план… который мы сейчас, собственно, и выполняем.

Мы время от времени и сейчас поддерживаем связь с Квирином. У нас договоренность – они дали нам четыре года на расширение организации и отбор первой партии переселенцев. Сейчас нам удалось найти около полутысячи людей. В целом партия должна составлять две тысячи. За это время на Квирине будет подготовлена система переобучения, жилища… так, чтобы эти две тысячи растворились в уже существующем квиринском обществе – а не наоборот. Чтобы сразу же эти люди смогли получить профессию по душе и работать. Кстати, в области информационных технологий и обучения квиринцы тоже резко шагнули вперед… И еще у них одна проблема – постройка кораблей. Перебросить две тысячи людей… Да, у них бесплатная энергия, но постройка кораблей требует времени все-таки. Тем более – крупных, они сейчас заложили первый в истории крупнотоннажный крейсер. Там масса технологических проблем, которые по ходу дела решаются. Но предположительно еще через два наших года корабли придут на Эдоли. Они расположатся на Тиккене, а уже туда люди будут подняты с помощью челноков. Тоже квиринских, потому что у нас нет средств на постройку кораблей. И грависвязь мы по договору не имеем права продать. Вот так, Элис.

Девушка молчала, ошеломленная. Может ли такое быть?

А почему, собственно, нет?

– Помнишь…– тихо сказала Вильда, – лестницы, висящие в воздухе… звенящая листва…

Элис перевела на нее взгляд.

– Но это же невозможно… это Царство Божие.

– Квирин, конечно, не Царство Божие, – сказал Кель, – просто более разумно построенное… то есть мы надеемся, что нам удастся разумно построить квиринское общество.

– Там… церковь, император – этого же все равно уже нет?

– Нет. Там все будет иначе. Христианство не должно быть государственной идеологией. Нельзя загонять людей к Причастию насильно. Нельзя навязывать. Христианство будет свободным выбором людей. Там, на Квирине, давно есть миссии дарит, хавенов и орден святого Петроса. Там есть свой архиепископ. Там уже по сути давно отдельная церковь… они согласны с этим и закрепили это в собственном каноническом праве. Тем не менее, почти все эдолийцы на Квирине – христиане. Там не будет и ДИСа. То есть без спецслужб, конечно, не бывает, так же, как и без охраны порядка, но вот с церковью все это больше никак не будет связано.

– А что касается государственной власти, – добавил Кель, – на Квирине сложилась такая же система, как на любой научной станции. Глава правительства – координатор. Он избирается. Но не всем населением – по сути наши президентские выборы – это игра, развлечение, они никак не выражают волю народа. На Квирине… мы здесь много говорим о демократии, но подлинной демократии – как воли народа – ни у нас, ни в Сканти нет и не было. А там – именно демократия. Система власти формируется через профессиональные союзы, так же, как у нас было с диакониями. Но через собственный союз – будь то объединение биоинженеров или пилотов – любой человек может влиять на власть, в особенности в тех областях, которые его лично касаются. Эти союзы, которые на Квирине называются службами, возглавляют хорошие организаторы и администраторы, специалисты конкретного дела. Круг этих администраторов и выбирает правителя Квирина. Пожизненно.

– Эта система похожа на ту, что существует в Церкви. Ведь Архиепископ избирается самими епископами из их числа, – объяснил Иост, – и правит пожизненно.

– В то же время существует постоянный и сильный контроль снизу, причем организованный контроль, – сказал Кель, – и еще, координатор и начальники служб не пользуются никакими привилегиями. Это запрещено. Это просто работа, такая же, как у всех.

– Думаю, когда прибудут наши, – сказала Вильда, – возникнут сложности… население-то резко увеличится.

– Ничего, мы сможем встроиться в эту систему, которая у них сложилась, – с оптимизмом заявил Иост, – ну что, Элис, я понимаю – впечатлений много. Но может, уже есть какие-то вопросы?

– Да, – Элис кивнула. Она старалась не смотреть на Келя – ей казалось, что темный его взгляд, темное пламя – прожигает насквозь, – у меня есть вопрос. Вы хотите отбирать людей сейчас… но там, на Квирине рождаются новые дети. У них разное целеполагание. Воспитать всех все равно не удастся… Через одно-два поколения на Квирине будет то же самое, что у нас в Империи. Разве не так?

– Мы надеемся, что нет, – тихо сказал Кель.

– Видишь ли, на Квирине уже разработана и другая концепция… Сейчас важно отбирать людей, чтобы они – чистые, бескорыстные, гуманные, стремящиеся к труду и знаниям – в своем большинстве сформировали информационную среду. И дальше эту среду надо будет поддерживать, вот и все. Разработаны методики ее поддержания… в принципе, в Сканти к этому пришли, но несколько иначе… информационные потоки, их отслеживание и формирование.. больше не будет цензуры и запретов – это неэффективно. Будет работа с информационными потоками… для этого есть специальная служба. Понятно я говорю?

– Не очень, – призналась Элис.

– Грубо говоря, на Квирине будет постоянно поддерживаться определенная духовная атмосфера. Поддерживаться она будет искусственно, с помощью определенной службы. Не грубой пропагандой, а скажем так, путем правильного отбора и рекламы художественных произведений, тона новостей и так далее. Это будет атмосфера именно такая, в какой себя хорошо и легко чувствуют люди дела, люди-искатели, исследователи, ученые, те, кто стремится к подвигам, те, кто хочет жить для блага людей. Люди, которые в принципе стремятся жить для себя, тоже получат свои возможности – на Квирине будет разрешен мелкий бизнес, скажем. Они смогут открыть кафе или дизайнерскую фирму. Они смогут обогащаться. Но они на Квирине будут чувствовать себя не вполне своими. Им будет неловко, не очень приятно. Так же, как Басилю, мне, Келю было очень плохо в последние годы здесь. Конечно, им будет лишь духовно неприятно, они будут чувствовать, что не пользуются уважением в обществе, оттеснены на обочину. Они не соль земли, они не очень-то нужны. У них со временем, видимо, будет возможность эмигрировать на планеты, где такого духа нет – скажем, на Артикс, на Олдеран. На Квирине останутся только те, кто… ну понимаешь?

– Страна героев, страна мечтателей, страна ученых, – добавила Вильда, улыбаясь. Строка из старой имперской песни.

– Только теперь уже это будет не просто декларация. Ну как, Элис, мы тебя убедили?

– Да, – решительно сказала она, – и вы возьмете меня? С Тиг… с Маркусом?

– Конечно. И тебя, и Маркуса. С этой целью мы тебя сюда и пригласили, – объяснил Иост, – я лично беседую с каждым кандидатом. Я ведь глава проекта. Ну как – вносим тебя в списки?

Элис подумала. А какие у нее альтернативы?

– Да, конечно.