Текст книги "Кирка и Вороновы дети (СИ)"

Автор книги: Яна Оса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

5.3 Амир

Мне редко сняться сны.

Но, в этот раз, как только я прислонил голову к матрасу, передо мной заструилось марево. Сквозь дымку я шагнул и замер. Передо мной расстилался ковер из звезд на черном бархате неба. Я сделал шаг, и звезды, которые оказались у меня под ногой, покатились по небосводу кометами, отправляясь в уготованное им путешествие.

Вокруг меня всколыхнулось пространство и зажужжали желания, которые загадывали живые существа наблюдая за падающей звездой.

Когда голоса затихли, я решился на второй шаг, так как мне просто жизненно необходимо было дойти до висящего в пустоте колокола.

Накрыло гораздо жестче, чем в первый раз, хор желаний придавил плечи непомерным грузом, так как звезды посыпались августовскими росами на уготованные им места.

Отдышавшись, я стал всматриваться, выискивая место, где бы причинил меньше разрушений и мозг отделался меньшими потерями захлестывающей нереальности.

Наконец выбрав сравнительно менее переливающееся место, немного вправо от намеченной прямой, шагнул максимально широко. Волна прибоя из желаний накрыла с головой, и я забарахтался в пене, стараясь вынырнуть из накатывающей паники, задвигал ногами, сделал гребок руками и проснулся, совершенно мокрый на матрасе в комнате ветеринара.

– Напомни, что мы пили, – раздался голос Кирки практически рядом.

Она подтянула свой матрас ко мне и сейчас сидела, обхватив себя руками и дрожа.

– А у тебя что? – окинул ее фигуру взглядом.

– У меня души, много. И там так темно и холодно.

Она непроизвольно выбила дрожащими челюстями чечетку.

– У меня тоже – не жарко. Не знаешь где висит в космосе колокол?

Женщина перестала дрожать, задумавшись.

– Было что-то такое – очень давно.

Она закрыла глаза, – нет, не помню.

– У человека может быть сто восемь проблем, – напел ей, – но они исчезают, когда начинаешь бить в колокол.

– Хм, – ты поёшь? – но это не поможет. Не знаю я, где это и какие проблемы может решить этот музыкальный инструмент. Хотя, может этот колокол отгоняет злых духов и дарует защиту, тогда да, можем поискать и позвонить, нам защита сейчас очень бы пригодилась.

Но развитие эта тема не получила, потому что в этот момент тело сладко посапывающего Сома выгнуло дугой, и оно зависло на макушке и пятках красивым таким нереальным мостиком.

– Я и не знала, что так можно, – пробубнила Кирка, и с трудом встав со своего матраса поковыляла в его сторону, – еще сломает себе чего.

Попыталась уложить странно закоченевшее тело обратно на матрас, но тут же сдалась, – Амир, помоги!

– А не могли мы чем-то отравится, – мелькнула мысль и пропала, когда я дотронулся до тела проводника.

– Держи его за голову, – скомандовал ей, ухватившись за стопы мужчины. – На счет три – переворачиваем.

– Раз, два, – три не успел.

Вы видели, как в цирке гимнасты изображают волну? Вот то же самое провернуло и его тело, превратившись из каменного в податливое и текучее.

– Как уж на сковородке, – Кирку молотило об стенку ходящей по странной амплитуде головой.

Даже я с трудом удерживал ноги, норовившие отправить их обладателя в путешествие столь не тривиально.

– Буди его, – фиг его знает куда его занесет с такими фортелями.

– С кем? – переспросила она.

– С чем. С выходками, – у меня ощущение что в него сейчас еще три сущности забрались и устроили соревнования, кто же там останется.

Кирка оттолкнулась от стены и оседлала грудь проводника.

Размахнулась и влепила пощечину, да так, что голова Сома резко встретилась со стеной.

Мотать его на секунду перестало, и именно эту секунду она использовала для того, чтобы потянуть его на себя.

– Сади, держи, толкай.

– Сядь на мое место, потребовала, пытаясь встать с его коленей, пока спина Сома покоилась на стене.

– Э нет, – прости, – игры у вас с ним, я не участвую.

– Садись, его пытаются найти с той стороны.

Смена груза произошла максимально быстро. Кирка метнулась к своей котомке, выдернула оттуда кубок и бросилась обратно.

– Так, некогда думать, – размахнулась и припечатала любовника кубком по голове.

Тело обмякло. Голова откинулась на плечо и на лбу прямо на глазах выросла шишка.

– Все слазь. Он пока что не опасный.

– Я догадывалась, – она похлопывала кубком левую ладонь, – скрыть метку, – это еще не избавиться от нее. Нужно перерезать нить, и тогда клеймо можно убрать. С некромантией я, увы, не дружу. Связь можно разрезать, убрав привязку, но мы не знаем кто ставил ему клеймо и это не те, что попались нам под горячую руку.

Она начала пристально всматриваться в узоры, которые образовались от крови нижних. Если не знать, что это кровь, то можно было бы принять получившийся рисунок за результат виртуозной чеканки. Черненное золото – изюминка и богатство знающего толк в украшениях.

– Не уверена, что получится опоить, это не тот случай, когда составом принятым вовнутрь можно достигнуть поставленной цели. Остается последний вариант – выжечь.

Она мягко гладила шею мужчины кончиками пальцев.

– Прости, но другого выхода нет. И тебя найдут и нас зацепит.

– Тебе надо раздобыть у ветеринара магнезию и порошок жар травы. Расплатись с ним так как он попросит. Скажешь, что это нужно мне, мол растерла стопы до крови и хочу подсушить кожу и сделать мазь. От помощи откажись. От любой помощи. Только за звонкую монету то, что мне нужно. Понял?

– Да, сделаю.

Минут через двадцать вернулся к ней с запрошенными компонентами. Кирка, как будто и не вставала с коленей возле Сома, но спрятанный за его боком кубок содержал в себе странное содержимое.

Пахло в комнате ярко. Она протянула руку за принесенными ингредиентами и попросила меч держать наготове.

– Чтобы ты не увидел, как бы тебе не хотелось убежать, стой в этом углу и не шевелись.

Она уперла лезвие меча в пол и рядом с ним насыпала дорожку магнезии, отсекая меня от комнаты.

– Твоя работа, не упасть, не выйти и когда скажу – огонь, ты должен ткнуть в меня мечом.

– В смысле – в тебя?

– Доверься мне, ты должен пронзить меня, ту, что будет просить у тебя огонь, мечом насквозь.

– Ты же не собираешься отправится к нижним без меня? – я смотрел на женщину из своего угла, не пытаясь ослушаться.

– Нет, – она невесело улыбнулась. – Пока я не спешу в край бесконечной ночи. Помни, ты обещал.

Тело Сома лежало на матрасе плотно спеленато в гусеницу. Только правое плечо виднелось из кокона.

Кирка опустила в кубок три пальца правой руки и выдернула тонкий стилет из прически, рассыпав волосы по плечам.

– Услышь меня праматерь, сидящая на границе дня и ночи, – запела она, – пальцы прочертили три полосы по лбу, делая ее похожей на коммандос, готовящихся на опасное задание.

Опять опустила пальцы в чашу кубка.

– Услышь меня праотец, плывущий в колеснице, запряженной солнцем и луной, – и прочертила три полосы на правой скуле.

С каждым словом в комнате становилось темнее.

Опять пальцы зачерпывают дурно пахнущую жижу, и она продолжает петь:

– Приди путеводная нить, соединяющая живых с мертвыми, покажи свое начало и конец, – и как только пальцы нарисовали три полосы на ее левой скуле, темнота пала тяжелым покрывалом.

И в этой темноте засветилась точка, разгораясь и прогоняя странные тени, пришедшие вместе с темнотой.

Чем ярче горело содержимое в кубке, отбрасывая служителей ночи от тела на матрасе, тем ужаснее была женщина с горящими полосами на лице.

Казалось, что тысячелетнее чудище, с пергаментной кожей и костлявой фигурой заняло место Кирки и тянет высохшие руки к метке, которая горит на плече Сома, из ее центра пульсирует тонкая нить, уходящая в сторону ворочающихся в темноте фигур.

В какой-то момент я понимаю, что все волосы на моем теле приподнялись и холод лижет позвоночник, заставляя каждую секунду чувствовать себя в колоссальной опасности.

Вот чудище, тыкающее кубком в темноту и даже периодически достающее прячущихся в ней, изворачивается и выплескивает на Сома остатки варева и сквозь крик, который вырывается из его горла я слышу ее почти беззвучное «огня!» и делаю самый тяжелый шаг в жизни, выполняя ее команду.

Когда меч с треском входит в сухую, по ощущениям плоть, та вспыхивает факелом, больше всего похожем на вспышку фосфора. Становится невероятно светло, глаза, не успевшие перестроится, превращают в слепого котенка, сжимаю ресницы, что бы темнота вернула зрения и смотрю снова.

Огонь пляшет на плече нашего проводника и маленькие язычки скачут из этого центра по нити, один за другим, туда в противоположный угол комнаты, откуда пытается высунуться мохнатая лапа, сжимающая нить.

Но я понимаю, что ей не победить, нити уже нет, она существует только в виде огня, который лишившись топлива на плече мужчины стремится остаться жить и поэтому с остервенением пытающийся достигнуть начала нити.

В момент, когда первый язычок прыгает на лапу, я слышу удивленный вздох, потом чей-то голос произносит странную каркающую фразу, и только потом я понимаю, что затухающим голосом кто-то кричит – идиот, где у тебя вода.

Я опускаюсь возле горы обгоревших тряпок, которая осталась на месте Кирки.

Нет сил протянуть ладонь к тому, что осталось.

Из прорехи вываливается Юи-юи и прыгает в кучу и мне на руки.

Я не успеваю ни удивится, ни огорчиться.

Юи-юи валит меня на пол – чесать – чесать, доносится ее восторженный крик.

Тряпки осыпаются и с пола поднимается голая Кирка.

– Если ты, – тычет она пальцем в мохнатика, – еще хоть раз запрыгнешь мне на спину, я тебя, – она замирает, осознав, что я ошалело рассматриваю ее возвышающуюся надо мной фигуру, – я тебе шерсть перекрашу, – все же завершает угрозу и уходит из поля моего зрения.

– Кирка, я рад тебя видеть, – хрипло каркаю, почесывая основательно подросшего детеныша.

– А как я рада, – отвечает она, – видеть себя, – не дай бог еще хоть раз повторить это.

5.4

Как рубить хвосты и сжигать мосты.

Кирка сказала, что после подобного следует писать книгу и можно обеспечить себе безбедную старость, еще и внукам хватит.

– Ага, – принял я ее правила игры, – и правнукам тоже.

– И нечего скалиться, – она всматривалась в исчезающие огни порта стоя на верхней палубе корабля, в точности повторяющего модель, увиденную в испитой гуще.

– Что ты, – я просто поражаюсь твоему мастерству.

Действительно, когда Сома пришел в себя и попытался прижать ее в коридоре, она так на него гаркнула, что хотелось спрятать его за спину.

Что там она сказала – иди своей дорогой парень, а у меня все перегорело?

Действительно мастерски отрубила хвост, я бы сказал, что по самые яйца.

Он проводил ее спину взглядом, в котором сквозило непонимание, обида и еще что-то.

Я похлопал его по плечу, – у всех бывают плохие дни, вот считай, что ты удостоился чести испытать на своей шкуре, насколько плохим он был у Кирки.

– Я что-то проспал, – решил уточнить он.

– Очень многое, и поверь мне, что в твоем случае – сон был таким лекарством, которое никто на этой планете не смог бы тебе изготовить.

Он непроизвольно почесал левое плечо.

– Не думайте, я смогу отблагодарить ее не только плотскими утехами.

– Лучше забудь, – дал совет, о котором он и не просил, но который не мог не дать.

– Относись как к попутчице, как к старой знакомой и будет проще всем нам, раз мы все в одной лодке.

– Тебя что-то беспокоит, – стоя на палубе рядом с ней, я вспоминал кивок, которым мужчина закончил наш разговор. Что-то шептало, что он не точку поставил, а восклицательный знак, и не так-то просто будет Кирке избавиться от его присмотра, раз его выперли из спальни.

– Знаешь, мне все время кажется, что в нижнем мире не только Вороновы дети и некроманты со своими твореньями. Я все время вспоминаю симуляцию и то, как мастерски срежиссировано данное общество. И нам повезло уйти только потому, что главный режиссёр отсутствует. Или же испытывает затруднения в руководстве отлаженной махиной. И наша задача, не попасть под ее колеса, если он начнет разгонять ее или сворачивать.

– Я слышал, как кто-то обзывал некроманта идиотом и искал воду, чтобы затушить того.

Она грустно улыбнулась, – сюрприз, – факел из некроманта получился знатный. Но, учитывая, что у них там с магией все хорошо подлатают и еще злее будет.

– Я вот о чем хочу попросить тебя, Амир, – если вдруг нас настигнут слуги Ворона, поклянись, что проткнешь меня мечом точно также, как в той комнате. Без размышлений и ненужной жалости. Прямо в сердце. Твой меч сможет выпить силу и не захлебнуться.

– Да ты что, – никак не ожидал, что она назначит меня своим душеприказчиком.

– С ума сбрендила старуха? – гаркнул на нее, – мы еще повоюем.

Она даже на старуху не обиделась.

– Поклянись, что исполнишь мою просьбу. Мне в нижний мир нельзя попадать. Если я попаду туда, то большое зло вырвется оттуда. Почти такое же, от которого мы получили билет в эту задницу.

– Послушай, не буду я клясться. Ты мне как сестра, которой никогда не было. Младшая, – решил пошутить, и она улыбнулась, совсем чуть-чуть, но глаза потеплели. – Запомни, отсюда мы выберемся вдвоем, как и пришли. Ты моей дочери обещала на свадьбе сплясать, и накаркала, что без нас у нее свадьбы не будет. А я отец основательный и суеверный, зачем портить жизнь детям?

– На свадьбе сплясать, говоришь, – ну все ж какая-никакая цель, а то я уж совсем в перспективах разуверилась.

– А ты меня простишь, если я спрошу, кого же я убил там, в комнате?

– Сильно страшно было?

– Будто не знаешь.

– В том-то и дело, что не знаю. Есть у меня тайна, похожая на вашу сказку о Кощее Бессмертном. Или историю о девяти жизнях кота. Только я не знаю, сколько их у меня. Когда использую самую страшную, не смогу встать на ноги после ритуала.

– Ну, – протянул задумчиво, – хоть ты и страшной была, но я не описался.

Не ожидавшая подобного сравнения, кирка крякнула и засмеялась, до слез.

– Говоришь не описался? – ну это хорошо, надеюсь еще не раз меня эта способность выручит, а пока пойдем, выпьем, мне капитан обещал роскошный ужин за средство от бородавок.

– А Сома?

Она на секунду смежила веки, – не зови его, он спит. К утру он должен хоть немного восстановится.

И мы отправились в кают-компанию, где царило веселье и пахло азартом и вином.

Все же, она красивая, отметил про себя, когда она засмеялась шутке капитана и изогнулась в его сторону дразнящей кошкой.

Красивый мужчина и красивая женщина, размышлял я, наблюдая, как он ведется на ее провокации.

Не нужно было ходить к гадалке, чтобы узнать, где закончится сегодняшняя ночь для нее.

Но каждый раз, когда женщина бросала в сторону капитана файрволл, я вспоминал Сома.

Почему такие усилия, которые она вложила в его освобождение, заставили ее оттолкнуть мужчину.

Боится? Что он станет кем-то для нее? Кем-то особенным, за которого нужно будет нести ответственность?

Сложный выбор, впустить в свою жизнь кого-то и через время понять, что влюбился и теперь этот человек имеет над тобой силу.

Тем необычнее оказалось развитие сюжета с капитаном. Я даже не заметил, как она виртуозно провела его. Ап – и давай дружить.

– Что это было? – спросил ее, когда мы спустились по трапу вниз.

– Ш – ш, молчи.

У нашей каюты она остановилась и прижалась лбом к двери.

– Я запуталась, – выдохнула, все стало так сложно.

– Такова наша человеческая жизнь, похлопал ее по плечу и приобнял.

Она толкнула дверь и шагнула в каюту. Я сделал шаг и застыл, глядя на сидящего в углу Сома.

– Чтоб вас, раздуло и подбросило, – вспомнил Вороновых детей, – неужели опять?

Закрывая за собой дверь, глянул на Кирку, которая застыла, не отрывая от него глаз.

Мужчина сидел в позе лотоса, слегка левитируя над дощатым полом. Одной рукой он держал ножку кубка Кирки, а второй медленно водил по ободку чаши, добывая почти неслышимый звук.

С каждым оборотом в чашу падала из воздуха золотистая искорка. Чаша была полной, и значит все время, пока он оставался в каюте, он играл на кубке?

– Сома, – позвала Кирка настолько тихо, что в первую минуту мне показалось что это послышалось мне.

– Возвращайся, – прошелестело следом.

Рука мужчины затормозила. Он тут же плюхнулся на пол и через секунду распахнул глаза.

Было видно, что он не понимает, где он и почему мы на него смотрим.

Удивленно рассматривая кубок, он начал оправдываться, – прости Кирка, я не рылся в твоих вещах. Я даже не помню, как его взял.

– Ш-ш, Сома, все хорошо, отдай мне его.

Она аккуратно подхватила кубок из рук мужчины.

– Амир, помоги ему, уложи, – подхватил заваливающееся тело, и уложил на нижнюю полку.

Кажется, он заснул прямо там в углу.

Кирка полезла в свою котомку и достала кожаный кисет.

– Высыпай пока это в чашку.

Маленькой серебряной ложечкой она стала зачерпывать мерцающие золотом искры и опускать в кисет.

– Это просто невероятно, Амир, – в кисете магия!

– Ты же говорила, что в Верхнем мире ее нет!

– Нет, но Сома, собрал по крупице, пока мы плыли. Скорее всего такой вид лунатизма.

– А что такое бывает?

– Не знаю, наверное, все возможно, раз у нас теперь есть козырь, о котором никто не должен знать.

Она подошла к полке и погладила мужчину по волосам.

– Какой насыщенный выдался у тебя день, – и тепло улыбнулась.

А я вдруг понял, что ничего у нее не перегорело, просто ей самой страшно того костра, который горит у нее внутри.

Часть 6

– Я безумно рада, что твой конь остался на той стороне озера, – Кирка, стояла у окна гостиницы, которую посоветовал снять Сома.

– Тебе приятнее представлять нас вьючными животными? – отдувался я, сбросив наш багаж в угол комнаты.

– Нет, – в ее голосе не промелькнула даже тень улыбки. – мне не нравится думать, что вам приходится нести и мои вещи. Но думаю, что и конь, и нагруженная вещами женщина, запомнились бы жителям этого города.

– Должен согласиться с тобой, – зачем нам лишнее внимание, не так ли Сома?

Мужчина кивнул, растирая ладони. Было видно, что с большими тяжестями он не дружил.

Кирка отвернулась от окна.

– Думаю, что пора выложить карты на стол.

Она смотрела на лекаря, и мне на минуту показалось, что больше всего в этот момент она боится прыгнуть в неизвестность, но тем не менее слова произнесены и назад отступать некуда.

Она медленно повернула голову в мою сторону.

– Может ты первый, Амир?

Я почесал ухо, размышляя над ее предложением.

– Без кубка пенного много не расскажешь.

– У нас не так много денег, – предостерегла Кирка.

– Здесь напитки без лимитно и входят в стоимость обеда, – подал голос проводник.

– Какая предусмотрительность, – хохотнул и хлопнул его по плечу, да так что он присел.

– А конфиденциальность? – подала голос женщина.

– Возьмем кабинет.

– Как скажешь, – согласилась, кивнув.

– Ты, наверное, догадался, что мы не из этого мира, – начал я, когда первый голод был утолен и пена на второй кружке успела осесть.

– Я предполагал, – кивнул он.

– Надеюсь, что мы не сильно бросаемся в глаза —, вопросительно сдвинул бровь и сделал глоток из кружки.

– Теперь, нет, мало кто может усомниться в том, что вы не локалы, местные то есть.

– Хорошо, – протянул и вздохнув начал.

– Кроме Верхнего и Нижнего мира есть огромное разнообразие населенных миров. Будет время, расскажу, а пока могу сказать следующее, я вырос в не магическом мире, технологии которого шагнули далеко за пределы системы, в которой вращалась наша планета. Космический корабль, посланный человечеством, достиг братьев по разуму и вместе с этой целью оказался в точке, где из заточения вырвалось зло. Как результат, высшие силы решили дать шанс Земле. Планета про дублировалась, при этом новый мир оказался магическим и на него я попал, скажем так в несколько умирающем состоянии.

– Мои родители – боги, – продолжила Кирка, – мужчина вздрогнул, но почти не ощутимо.

До момента окончания божественной Академии я не стремилась к подобному сану, считая божественную жизнь достаточно высокопарной и суматошной.

Но последний экзамен, симуляция, – показал, что я достойна и вместо волшебницы, я получила диплом богини.

Она вздохнула.

– В Нижнем мире, скорее всего, сейчас правит мой одногруппник, и отвергнутый жених.

Сома стиснул пальцы в кулак, не отводя от нее взгляда.

– Кирка исцелила меня, когда я, обернувшись львом умирал от змеиного яда. Несколько месяцев мы устраивали жизнь на новом месте, считая планету своим новым домом.

– А потом на горизонте появилось зло, пришедшее по следу вестника, принесшего весть о катастрофе.

Какое-то время мы переживали те судьбоносные моменты каждый в своей памяти.

– Нас выдернуло на последнее сражение Древо Жизни, которое оберегает миры определенного сегмента Вселенной. И в компании еще одиннадцати посвященных мы приняли этот бой.

– Только, к сожалению, – продолжила Кирка, – приглашение оказалось в один конец. Мы остались живы, но вернуться назад не могли и из предложенных вариантов нам достался этот.

– Ты богиня, – отмер мужчина, всматриваясь в ее глаза.

– В Верхнем мире – нет.

– Ты оборотень? – повернулся он ко мне.

– В Верхнем мире – нет.

– Наверное это очень больно, остаться без доступа к силе, которую уже однажды ощутил?

– Бывало и хуже, – ответила Кирка.

– Да уж, – согласился он.

– Теперь твоя очередь, – пригласил я, когда нам принесли еще по кружке.

– А что я, – я бывший раб, бывший лекарь, и бывший потомок бога, который владел Верхним миром перед тем, как появился бог в Нижнем мире, а наш исчез.

– Я знала, – вскрикнула Кирка! – Ты мне постоянно кого– то напоминал! Скажи, он мог обращаться в ночную охотничью птицу?

– Да, – кивнул проводник, – в Бугурлина.

– Филин, – эхом проронил, вспоминая птицу над сельвой.

– Поздравляю, – улыбнулась Кирка.

– С чем? – я и сам удивился.

– С вступлением в клуб бывших!

– Военные, как и боги, бывшими не бывают, – изрек и хрустнул кулаками.

– У нас планов, как у бога, только он один, а нас команда, так что добро пожаловать в команду! – чем не тост?

И мы выпили, и потом еще выпили, а потом, потом я оказался на одной из четырех кроватей в нашем номере и сквозь сон услышал предложение помять пяточки.

– Я щекотки боюсь, – пробубнил, проваливаясь в богатырский сон, укатанного хмельным пивом организма.