Текст книги "Хагрид 2.0"

Автор книги: Яна Мазай-Красовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

– Ждать не будем. Я звоню в дверь, а ты накладываешь Отвод глаз.

– Нет уж, сначала Отвод…

– Хорошо, давай!

Звонок. Тишина. Спешные шаги…

– О боже, Вернон!

– Что такое? О господи… Что будем делать?

– А что, если он тоже такой… такой, как они?

– Отдать его в приют?

– Сына сестры? Вернон… Ох, я и сама не хочу, но тебе не кажется, что это как-то…

– А уж если узнает кто… Ладно. Хм. Эк его богато завернули. А что это тут?

Хагрид и Снейп еще немного постояли возле дома – пока не начало истекать время действия Оборотного, и, окончательно убедившись в том, что ребенка никто не собирается выдворять из дома, отправились обратно на Гриммо.

– Думаешь, ему там будет лучше, чем в приюте?

– Думаю, да. Мы повесили неплохую косточку.

– А откуда мы возьмем эти деньги потом, когда он вырастет?

– За десять-то лет? – Хагрид, уже вернувшийся к своему привычному облику, усмехнулся. – Тогда уже вся магическая Британия будет нам должна.

– Ты ей сам сообщишь об этом? Обрадуешь Родину?

– Ну зачем же. Только некоторых.

– И как ты это себе представляешь?

– Ну, небедное семейство Блэк уже в долгах. Закончим с ними, продолжим – с кем, предлагай.

– С Малфоями?

– Отлично.

Глава 11. Порадуй мать-героиню

«Так, Поттер в безопасности, второй Поттер на месте, документы в порядке, насколько это возможно, Блэки живы, а насколько форева, будем поглядеть, это уже от них зависит, – раздумывал Андрей, обходя окрестности Черного озера. – Что будем делать с Сириусом – вот он, вопрос животрепещущий. У парня и так мозги непонятно чем засраны, а если еще посидит, окончательно рехнется. А я не психиатр, да и все остальные… Баба Валя, правда, радует в последнее время, даже Снейпа вон на воспитание взяла, под крыло, так сказать. Хотя там кто кого, еще непонятно, как начнут о своих ядах-зельях, так туши свет, иди спать – часами могут спорить. И откуда что берется? Кстати, и правда вопрос, кто кого воспитывает, Вальбурга-то противоядиями таки начала интересоваться… Хотя тут, наверное, не в Снейпе дело, а в том, что Регулусу сейчас необходимы разные сложные антидоты».

Регулус, обессиленный и счастливый, тем не менее еще с трудом передвигался по дому, и то чаще всего с помощью верного Кричера. Странно, что на них обоих «волшебная кашка» оказала наименьшее влияние по сравнению с остальными – видимо, изменения у них были самыми глубокими, что и немудрено. О Сириусе заговаривали неоднократно, отослали несколько запросов о его деле в Аврорат, но ответ ни на один не пришел, что удивило всех, кроме Хагрида, конечно.

Штурм Азкабана силами отдельно взятой семьи и парочки сочувствующих, однако, не привлекал никого из них… Вальбурга начала восстанавливать контакты с «большим миром» на предмет выхода на работников магической тюрьмы с известной противоправной целью, но пока удалось только просунуть туда посылочку с теплыми вещами, внутри которых по настоянию Хагрида запрятали порцайку «кашки адекватности». Дошло все до адресата или нет, следовало уточнить перед посылкой очередной порции, но данных пока не было.

«Интересно, а совы туда летают?» – спросил тогда Снейп, но ответить на его вопрос никто не смог. А раз прецедента не было, то, видимо, не долететь туда сове. И Андрей продолжал строить самые дикие предположения, каким образом получить хотя бы минимум информации.

«Да и какие нафиг совы над морским простором-то? Вот если бы с гигантским кальмаром договориться? Так смогу ли я его аппарировать, отсюда до моря неблизко…

Озерная гладь подернулась рябью от легкого ветерка, который словно сдул странную мысль и надул новую:

«Интересно, фордик Артура Уизли уже на ходу или еще в проекте? Тьфу! Что же это я? Петтигрю-то где – уже у Уизлей или нет пока? А что гадать, надо пойти и проверить! Эх, все-таки это хагридово наследство, видать, работает – соображать-соображаю, но как-то кривенько иногда. Надо больше каши есть».

Так, уверившись, что все пути ведут в Нору и ее не миновать в любом случае, Андрей запнулся о корень, полетел вниз, и если бы не развитая в последнее время (не без помощи Гарри Поттера) отличная реакция, клюнул бы носом так, что мало не показалось. В результате внешне это выглядело, словно ему кто-то скомандовал «упал – отжался». Распрямляясь и отряхивая ладони от земли, он услышал над ухом скрипучее хихиканье и, ничтоже сумняшеся, зарядил с разворота кулаком.

И заорал от боли… – а попробуйте так в дерево засандалить! Дриада же покатывалась со смеху.

Старательно фильтруя русские народные выражение и их английские заместительные, используя зубы в качестве китового уса, Андрей пошипел секунд тридцать, а потом выразительно посмотрел на дриаду:

– Вообще-то я женщин не бью…

– Когда разглядеть успеваешь, – добавила та. – Я не женщина, – она еще раз хихикнула. – Я деревянная.

– Это я уже понял, – обиженно побаюкал кулак Андрей. – И шуточки у тебя такие же.

– Все, не буду тебе больше единорогов доить! – топнула ногой-корешком та и метнулась было восвояси, но Хагрид догнал ее одним прыжком и заключил в крепкие объятья всеми конечностями разом.

Ниночка, а это, как вы, конечно, догадались, была именно она, немного подергалась, но, видимо, превращать его в пыль ей было не очень интересно, тем более что лесник говорил ей столько всего лестного… и таким голосом… Право, даже жалко стало, что он не умеет черенками размножаться и – она едва не покраснела от такой мысли – есть же еще опыление… Но если бы он дал череночек, она бы туда – веточку от своей души, какая бы крепенькая девочка получилась… Ой, вот же глупости-то какие в крону лезут…

За единорожье молочко Андрей был готов не только дриаду расцеловать, но и Арагога, но поцелуи Ниночке не понравились совершенно, не поняла она, в чем прикол. Выяснилось, что поглаживания ей куда больше по душе, ну и веточки некоторые потеребить, особенно которые сверху, на голове.

Ну-ну, мы знаем, что вы подумали, господа офицеры… и некоторые дамы, да, вы иногда еще круче, не вопрос. Так вот, у дриад все очень, очень иначе, так что просим вас не углубляться в антропоморфизм – кстати, заодно с Андреем, который быстро сообразил, что этого делать не стоит.

Ясное дело, они договорились о регулярных поставках… Что попросила Ниночка? На самом деле, не так и много – убрать еще несколько паутин, потому что Арагог оказался, с одной стороны, умницей и мастером плетений, а с другой, расплетать свое же у него не получалось в принципе. Потом лесничему пришлось подровнять растоптанный кентаврами бережок ручья, выложить камнями старый родничок, почти совсем заросший мхом, рассадить несколько стволиков «особенных» деревьев – породу он не признал и предположил, что они станут убежищами новых дриад, что, кстати, впоследствии оправдалось. Ну и еще по мелочи, так что визит к Уизли отодвинулся еще на несколько часов.

* * *

Вечер в Норе томным не был никогда, как и любое время суток, исключая несколько ночных часов. Молли Уизли, еще не совсем глубоко, но вполне заметно беременная, зашивалась между уже вполне резво бегающим полуторагодовалым Роном, близнецами, чья энергия не знала границ и чьи головы не были способны воспринимать более одного запрета, и то ненадолго, и Перси, которому все время доставалось от близнецов, и благодарила мироздание за то, что магия пока не проклюнулась ни у одного из этих детей, а старшие были в школе. Ну и за то, что младший сын пока не успевал за близнецами и Перси. Так что цвет лица и общая растрепанность запаренной многодетной матери и хозяйки дома вполне гармонично соответствовали распаренной после лесных работ физиономии и прическе, точнее, ее отсутствию у их незваного гостя.

– Эм… кхм, привет, Молли, – осторожно поприветствовал ее Андрей.

– Хагрид? – силы удивляться у нее еще были. – Какими судьбами, добрый вечер, чаю будешь, тебя Дамблдор послал?

Андрей приоткрыл рот, сомневаясь, с чего начинать ответ, но, как выяснилось, отвечать было не обязательно.

– А-а-артур! – взвыла Молли почти как пожарная сирена, и из-за угла дома почти моментально выскочил такой же плотненький рыжий мужчина в растянутых трениках, перемазанный, судя по запаху, машинным маслом.

В душе Андрея шевельнулась надежда на то, что он таки увидит знаменитый фордик.

– Хагрид? – удивился он точно как минутой раньше его супруга.

– Приветствую, Артур, так я, собственно, к тебе, – осторожно пожал ему руку Андрей. – Прости, Молли, дело тут у меня…

– Какое? – тут же осведомилась та таким тоном, что стало окончательно ясно, кто в этой семье голова, а кто еще более важная часть – шея, и тут же шуганула детишек, чтоб не подслушивали.

Это волшебным образом сработало: близнецы тут же тихохонько засели в кустах, ловя каждое слово и глазея на полувеликана, счастливый Перси убрался в дом, а Рончику Хагрид протянул лепешечку, сделанную из той самой кашки – авось пригодится. Малыш тут же уселся на кучу резиновых сапог и начал мусолить подношение, так что стало неожиданно тихо и спокойно.

Андрей вздохнул. Уизли – люди директора, надо быть очень, очень осторожным, а… как? Черт, надо заранее все продумывать хотя бы в следующий раз! Пришлось импровизировать. И он рассказал – о да, все про тот же «совсем на кусочки порезанный мацацыкел», за что получил полное понимание и, кажется, поддержку главы… головы. По крайней мере, глаза Артура засверкали неподдельным энтузиазмом.

«А ведь он, должно быть, очень неплохой артефактор, – подумалось вдруг Андрею. – Это могло бы пригодиться, да еще как!»

Однако «шея» была совершенно не согласна. Молли скривилась:

– С какой стати ты беспокоишься об имуществе предателя Блэка?

Андрей чуть не сел. Вот ведь ба… женщ-щина. Но сориентировался быстро:

– Так Гарри же! – и тут же прикусил язык, с которого едва не сорвалось длинное сложносочиненное предложение по поводу крестного, его имущества и наследования.

– Что Гарри?

– Так это… – он почесал в затылке для правдоподобности. – Имущество крестного, того, он же унаследует?

– Какого крестного?

Ловушка захлопнулась…

Стараясь как можно чаще запинаться, Хагрид рассказал очередную версию, не забывая где надо и не надо приплетать «великого человека Дамблдора». Лицо Молли, живое и подвижное, сменило массу выражений, пока при очередном «Дамблдор и так далее» не начало проскальзывать сомнение. Тогда Андрей наконец сделал паузу, и не зря.

– Но ведь магический крестный не мог, – развела руками Молли, все-таки дочь старой чистокровной семьи кое-что в этом понимала.

Андрей пожал плечами и, внутренне кривясь, снова запел про «великого человека», но на сей раз его прервал Артур:

– Хагрид, ты уверен, что Сириус Блэк – крестный Гарри Поттера?

– Так конечно! Если директор говорит, как иначе-то? Они же ведь не разлей вода с Джеймсом были, с Поттером, – Андрей шмыгнул носом, не совсем правдоподобно, зато громко. – Всю жизнь ведь дружили! Четверо их было, и еще Лили Эванс, да… Вот, помню… Ой. Кажется, не очень помню.

Уизли-старшие переглянулись. Андрей как можно наивнее похлопал глазами и честно ответил, что он может ошибаться. Потому что не все помнит теперь четко, и вообще, он упал. Сильно. На голову. И нельзя ли помочь с мацацыкелом? Потому что как же бедного сиротинушку-то обирать?

Артур умоляюще посмотрел на супругу, но Молли закатила глаза:

– Когда еще твой сиротинушка подрастет? – спросила она. – Шестнадцать лет у вас точно есть. Успеете. А теперь ужинать!

Близнецы порскнули на кухню, ломая кусты, в доме что-то сбрякало, Молли, охнув, бросилась за ними. Андрей уже подумывал вежливо отказаться, но тут ему пришла мысль о том, что Петтигрю уже может быть тут, в доме. Так что приглашение он принял, на лавку садился осторожно, но мебель, рассчитанная на маленькую армию, его выдержала, а вот есть он старался поскромней – по внутреннему убранству дома, да и по внешнему, чего уж, ясно было, что семья Уизли и достаток не очень хорошо друг с другом знакомы. А ведь он мог бы…

– Молли, это… может, помочь чем? – вырвалось у него, он покосился на примерно уплетающих пюре с сосисками близнецов и уточнил: – В лесу-то всякое бывает полезное. Грибочки там, травы…

Молли растрогалась чуть не до слез, Андрей не ожидал даже, что ему придется убеждать ее, что ему совсем не трудно прихватить охапку-другую травы для зелий, а ведь еще он теперь знал, где любят чесать свои гривы единороги…

– Что ж вы так… того… поспешаете? – спросил он. – Трудно же, столько-то детишков разом-то. Шустрики они у вас…

Уизли-старшие тяжело вздохнули. Наевшиеся шустрики, к счастью, начали клевать носами: известное дело, если живот как следует натягивается, веки опускаются, так что их отправили в комнаты. К себе пошел и Перси, и Андрей едва успел заметить торчащий из-за пазухи тонкой кофты крысиный хвост. Пальцы сами сделали хватательное движение, но, к счастью, были в этот момент под столом, а голова была занята совершенно другим, и очень плотно. В частности, коварным планом по расшатыванию авторитета одного великого чародея, причем главным было не только расшатать, но и не спалиться.

– Седьмого сына нам нужно, – поделился вдруг Артур, когда их покинула и Молли: ушла укладывать спать маленького Рона. – Он сможет, говорят, проклятие снять.

И поделился с Хагридом надеждами и чаяниями – своими и супруги, так что они сразу не заметили, как та вернулась и начала убирать со стола.

– Сыночек, значит? – не выдержал Андрей, собирая тарелки. – Вы уверены?

Молли, вздохнув, погладила живот и кивнула, и у него вытянулось лицо. «Так вот дело в чем… ох, а ведь седьмая-то будет Джинни! Стоп, они пол ребенка внутриутробно, значит, пока не умеют определять, даром что волшебники… Тьфу… Эх, черт, вот не удивлюсь, если это опять дедуля».

Увидев жесткий прищур Молли, Андрей понял, что… да, спалился. И живым его не выпустят, пока не скажет, что к чему.

– Ты что-то знаешь?

– Дык это… – Андрей осторожно, чтоб чего не свернуть, развел руками и вздохнул. – Того… Девочка у вас.

Глава 12. Вместо одного зверька поймай двух

– Ты что… видишь? Такое? Правда? – только и смогла произнести Молли, когда продышалась.

– А разве того… маги не видят? – пресек на корню их вопросы Хагрид.

Артур, кстати, промолчал, побледнел только.

Андрей молча развел руками. Лицо Молли не предвещало ничего хорошего, так что слова как-то вообще не торопились вылетать ей навстречу.

– Но Д-дамблдор… – растерянно протянул Артур. – Как же… Он же… Он обещал... Правда девочка?

Андрей кивнул.

– Бороду вырву, – глухо пообещала Молли и тихо всхлипнула, а Андрей рефлекторно прикрыл нижнюю часть лица руками. – Очки разобью и глазки выцарапаю. Эх. Если достану, конечно. Куда мне до Дамблдора, не дотянусь я, – она вздохнула, снова погладила живот и неожиданно улыбнулась. – Хотя все эти годы мечтала о девочке. И все равно буду ее любить больше всех!

– Великий… человек… – выдавил Андрей, так, чисто для проверки, и внутренне порадовался: Уизли-старшие теперь смотрели на него с сочувствием, так что он сделал бровки домиком – ну, насколько получилось, и жалобно добавил: – Ошибся?

В результате его же теперь и утешали, правда, выяснив предварительно, как это он «догадался». Андрей врал как сивый мерин и валил все на свою, точнее, Хагридову полувеликанью природу, благо никто великанов не изучал так подробно и уж тем более не предлагал им поработать вместо УЗИ. Да и если вспомнить того же Грохха, то вообще вряд ли кто к ним с такой идеей когда-либо подкатится. А Артур и Молли еще и клятву дали, мол, не расскажут никому о том, что он умеет.

«Нет, Уизли здесь определенно не гады, – решил он уже по пути на Гриммо. – И адекватны, вот только легковерны уж очень. Но иногда это даже неплохо. Надо будет им подкинуть… пару идеек, ага. Ну и даров леса, мне ж не жалко. Только все обдумать как следует и, пожалуй что, не в одного».

У него уже начал складываться очередной простенький и незатейливый план по дератизации Норы. Который после непростого, но продуктивного обсуждения с компанией подельников, каковыми Андрей уже начал воспринимать всех обитателей дома на Гриммо, был принят к действию – просто потому, что ничего лучше у них не оказалось.

До Фордика или что там еще требовало галлоны машинного масла, он в тот день, конечно, так и не добрался. Да и бог с ним. Насыщенный выдался денек-то. А перед тем, что он задумал, неплохо было бы отдохнуть, а еще лучше – соснуть пару часиков.

* * *

Ночью вернулся и устроился невдалеке от Норы, благо лесочек рядом подходил почти к самому дому – просто понаблюдать. И не зря!

На тихий шорох за спиной он не обернулся, продолжил сидеть, как сидел – не шевелясь. Бояться ему тут некого, хоть зверь будь, хоть колдун. Сухая листва своим шелестом выдавала осторожного, кажется, все-таки зверя, и вот наконец он поравнялся с Андреем так, что достаточно было чуть скосить глаза, чтобы его рассмотреть.

В лунном свете крадущийся молодой волк выглядел бы романтично, конечно. Если бы умел подкрадываться. Да и не шарахаться от садовых гномов – оттого, что один из них перебежал тропинку, волчишка подскочил на всех четырех лапах разом и ринулся было вперед, но челюсти звонко щелкнули: мимо.

Хотя Андрея первые полчаса эти гномики тоже доставали изрядно – слишком уж похожи на крысиные были их ухватки и движения. Одному он был жутко рад – выяснилось, что ночное зрение у полувеликана не хуже совиного. Так что молодого и слегка потрепанного волка он рассмотрел во всех деталях. И до него дошло, что поведение этого животного не кажется ему слишком человеческим, а, собственно, такое и есть. А за этим его посетила и очередная идейка, которую он тут же решил проверить.

– Мышкуем, молодой человек? – вполголоса спросил он, но для волка-оборотня это оказалось громом среди ясного ночного неба…

Пришлось ловить за шкирку – чтоб не удрал и чтоб не покусал. Хотя волчишка зубами клацал скорей от ужаса, а не от агрессии. Да и до полнолуния было еще время.

Зверь отчаянно барахтался в его руке, словно стараясь вывернуться из собственной шкуры, и наконец это ему удалось.

– Ступефай! – услышал Андрей, вздохнул и укоризненно посмотрел на Люпина:

– А еще отличником был. Не ожидал от тебя, Ремус. Вот просто… фи.

Ремус Люпин, стараясь унять безумно колотящееся сердце, наконец сообразил, кто перед ним.

– Ха… Хагрид?! Ты что тут делаешь?

– Дык… то же, что и ты. Мышкую вот, – развел руками Хагрид и хитро прищурился. – Или, того-этого, крыскую?

– Как ты узнал?

– А ты?

Впавший в вербальный ступор Люпин изобразил нечто вроде «лапы и нос – вот мои докУменты», так что Андрей догадался сам:

– Учуял, значит.

Ремус закивал.

– Печеньку хочешь?

– Воды бы… – прохрипел тот.

– Это тоже есть, – Андрей протянул ему флягу, еще почти полную. – Пойдем-ка поговорим…

– А тут… а если сбежит?

– Никуда не денется. Главное, не спугнуть.

Беседовать лучше всего было дома, точнее, в хижине Хагрида, куда Андрей аппарировал обоих своим розовым зонтиком – Люпин снова чуть в ступор не впал. Там они и обменялись довольно интересной информацией: Ремус узнал «о видениях ушибленного Хагрида» – в лучших традициях, начиная с воздушной аварии и заканчивая текущим моментом, только без подробностей, в том числе про Блэков и Снейпа. Ну и про Гарри, конечно – кто этого волчишку знает, возьмет и рванет прямиком к директору. Он же очень его уважал, вроде как.

Андрей же узнал, что крыс добрался до семейства Уизли не далее чем вчера, а до этого бестолково метался по стране – бегал от Люпина, а, возможно, и еще от кого-то.

И Ремус знал многое! Обо всем почти знал – в том числе о том, кто был настоящим Хранителем Фиделиуса семьи, точнее, дома Поттеров. Вот только свидетельство оборотня, когда он явился с этим в Министерство, чтобы защитить друга, едва не кончилось для него плачевно. Ну, не любят там таких, сильно не любят. Потом он, конечно, отправился к любимому директору, а после ничего не помнит…

Осознал себя, когда брел куда-то по боковой улочке, отходящей от Косой аллеи, увидел аврорскую мантию, накинул на себя чары невидимости и пошел дальше, насколько хватило сил. И возле калитки небольшого домика кое-что увидел и услышал… Как матери Питера Петтигрю вручали Звезду Мерлина.

«И тот самый палец, наверное», – подумал Андрей, но говорить ничего не стал.

Оказалось, именно тогда из-под куста живой изгороди Люпин почуял запах Петтигрю – ведь он знал его лучше кого бы то ни было. И… вспомнил. Все вспомнил. И окончательно пришел в себя. Началась погоня, которая наконец привела его вот сюда. Да что там, он даже был свидетелем, как Перси Уизли «завел» своего крыса – тот бросился к мальчику за спасением от него, Люпина, в тот момент, когда Артур с сыном уже шагали в «Дырявый котел», нагруженные какими-то свертками.

Когда Люпин понял, точнее, поверил, что у него с Хагридом цель одна – найти крыса, сдать в Аврорат и вытащить Сириуса Блэка, он с облегчением вздохнул. Вопрос о директоре оба пока решили не поднимать – Андрей только пробубнил что-то насчет «ну, того, не знаю я, это, что с ним…», а Ремус согласно кивнул.

Оголодавший парнишка был накормлен и уложен на тот самый топчан – тащить оборотня к леди Вальбурге Андрей решил не спешить. Она и с ним-то еще толком не свыклась, как бы чего не было. Случись что, Снейп его всего обшипит, конечно, после того как очередной раз откачает бабу Валю. Да и от Регулуса еще как достанется. Не, познакомиться, наверное, придется, но лучше с этим подождать.

* * *

С Уизли надо было действовать быстро, но не торопясь. Поэтому Андрей сначала зашел-таки к Артуру в мастерскую, которая напомнила ему гараж двоюродного дедушки, и вовсе не потому, что там действительно стоял тот самый Фордик, а потому, что он среди общего хлама был почти не виден. Хмыкнув, он достал приготовленные еще дома пиво и чипсы – с интерьером этот набор сочетался весьма неплохо…

– Это настоящая маггловская еда, – заявил он, протягивая пакет Артуру.

Тот заинтересованно посмотрел на него, но полувеликан уже вовсю хрустел… Звук был интересным.

– Вкусно! – заявил Артур и активно задвигал челюстями.

– А то, – откликнулся Андрей.

И начал понемногу, слово за слово выяснять, что там хозяин напланировал сделать с машиной, а через это и соображать, что он вообще умеет, этот Артур. И понял, что изо всех персонажей семикнижия это единственный рукастый мужик, прямой аналогией которому мог бы служить наш «дядя Вася», который способен заставить работать что угодно – от канализации до телевизора.

– Пить хочется…

Андрей протянул Артуру пиво. Тот оценил не сразу, но после солененького пошло. Так, за пивком, понемногу, Андрей начал рассказывать Артуру свои «мечты по поводу разбогатеть». В результате они договорились до поставок кое-чего из Запретного леса, с чем Артур мог бы сделать неплохие артефакты на продажу.

Правда, сама идея продавать его почему-то возмутила… Как и то, что придется делать много одинаковых вещей. Артур был по натуре художник – повторение ему претило.

«Да-а, – подумал Андрей. – А ларчик просто открывался. Ну что ж, у некоторых так бывает, голова вроде работает, но совсем не на то заточена». И привлек к «мужским делам» Молли.

– Молли, ты хочешь, чтоб твой супруг прославился и стал героем?

– Не хочу. И не вздумай… Кто детей кормить будет?

– Ну, мне всегда казалось, что кормишь ты…

– На какие шиши, не задумывался?

– Это безопасно. А может, еще и премию… того. Дадут.

– Того или дадут? – Молли аппетитно захрустела рисовой печенькой.

Да, Андрей знал много вариаций для того, чтобы скормить кашу целевой аудитории – на собственных детях с женой сколько раз тренировались. И пудинг делали, и лепешки, и печенье вот. Из овсянки, правда, поинтересней получалось, но уж тут что под рукой было.

Главное, Уизли-мамочка пришла в себя после известий о дочери, добралась-таки до Дамблдора, устроила тому скандал посреди Министерства, и, не называя никого и ничего (клятва-с), получила неожиданные преференции. В частности, обещание того, что у ее дочери будет самый лучший на свете супруг – богатый и совершенно одинокий. Вы, конечно, догадываетесь, о ком шла речь. Ах да, это будет настоящий герой, и он снимет любое проклятие. Молли это удовлетворило, и борода уважаемого светлого волшебника осталась в неприкосновенности.

Андрей с Артуром поделились каждый своим, и мама-Молли ожидаемо взяла дело в свои руки. Досуг дорогого супруга был расписан если не по минутам, так по часам, а поскольку волосы единорога Хагрид уже принес, дело закипело сразу. Но вовсе не потому, что Молли оказалась такой командиршей, а потому, что Артур ни в чем не мог отказать беременной жене.

Об одном Андрей жалел: он не видел, как она орала на директора, и реакцию окружающих – судя по рассказу Молли, народу было немало. Ну ничего. Он постарался никак особо не реагировать на дамблдоровский «финт ушами» – видать, дедушка ничего лучшего просто придумать не успел. Андрей сосредоточился на том, чтобы заложить в головы супругов простенькую мысль: «А что скажут люди, если бедная-пребедная девушка будет примазываться к богатенькому сиротке? И ведь до самого сиротки могут донести. Подумают, что все из-за денег, а вам ведь совсем другое надо, цель-то благородная! Надо, надо самим того… Чтоб у дочки все было правильно и красиво».

Покрутиться ему, конечно, пришлось – прямыми словами такое не очень-то скажешь, но, судя по тому, как затуманилось чело Молли, после чего она пару раз высказалась насчет того, «а что бы еще сделать такого и что могла бы она сама», мысли у нее пошли в правильном направлении.

Но самое главное, чего он добился – пристроил к ним в подмастерье Люпина. Правда, будущие работодатели сами были в шоке, но ничего, привыкнут. А что? Зря малец, что ли, в школе отличником был? Пусть приложит голову, с руками Артур подсобит, глядишь, и выйдет что. А самое главное – крыса отловит. А насчет полнолуния – так лес под боком, – бегай не хочу. А что с головой непорядок, так это вообще-то лечится. Снейп даже знает, как.

Ремус поначалу противился – ему было не по себе «есть чужой хлеб», а известие о том, что у Уизли можно что-то заработать, хотя бы тот самый «хлеб» и даже кров, вогнало его в очередной ступор. Ненадолго. Андрей за эти дни научился многих приводить в себя. Тем более, что к Ремусу у него было важнейшее поручение, полностью отвечающее интересам самого оборотня: Петтигрю.

Правда, ловить крыса Люпину не пришлось – уже на следующий день прихода Хагрида ждали не только взрослые, но и Перси. Мальчик пожаловался на то, что его новый любимец приболел – хандрит, отказывается есть, прячется под подушку и нос оттуда не высовывает.

«Еще бы не приболел, – ухмыльнулся про себя Андрей. – Когда на дворе заклятый друг детства ошивается, вот-вот узнает, если увидит, конечно». И самым добрым голосом предложил просто замечательный вариант: он заберет пока крыса к себе, посмотрит, что с ним, подлечит, а потом вернет.

Из двух зол Питер выбрал, естественно, как он считал, наименьшее – преспокойно пошел на руки к Хагриду, а потом устроился у него в кармане.