Текст книги "Темная луна"

Автор книги: Ян Ирвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 36 страниц)

40
Ужин с Надирилом

Вечером в подвал, где держали Лиана, спустился Надирил. Иггур позволил ему встретиться с юношей и даже забрать его на время из-под замка.

– Пойдем со мной, – сказал он. – Нам нужно о многом поговорить.

По набережной они дошли до постоялого двора, где можно было поесть в отдельных кабинетах. Хозяин приветствовал Надирила таким низким поклоном, что коснулся рукой пола, Они поднялись в просторный кабинет на втором этаже. В камине весело горел огонь. Окна с витражными стеклами выходили на гавань, хотя разглядеть что-либо сквозь них было сложно. Пожилой официант подал Лиану меню. Юноша с тревогой посмотрел на цены, нервно перебирая несколько мелких монет, завалявшихся в кармане.

Надирил рассмеялся, смех старца походил на шуршание сухих листьев, которые ветер гонит по улицам Туркада.

– Угощаю, заказывай самое лучшее. Сам я уже почти не ощущаю вкуса пищи, но мне нравится смотреть, как едят молодые.

Лиан заказал суп, закуски и горячее. Надирил выбрал вино к каждой перемене блюд. Сперва принесли небольшую зеленую бутылку с ароматным желтоватым напитком, который оказался таким крепким, сладким и тягучим, что больше напоминал ликер. Надирил пристально посмотрел на юношу и произнес:

– А теперь расскажи мне свою историю, летописец, не упуская ни единой детали. Но запомни, меня невозможно обмануть, поэтому говори только правду, так как ты ее понимаешь и как тебя учили.

– Я всегда стремился установить истину, – ответил Лиан. – Но мой рассказ займет всю ночь.

– У тебя назначены еще какие-то встречи? – улыбнулся Надирил.

– За последние дни было не очень-то много приглашений, – пошутил в ответ Лиан.

– Тогда начинай!

Лиан стал рассказывать. Через некоторое время принесли суп из креветок, приправленный шафраном, с тонюсенькими ломтиками яйца. Кушанье было изысканным, но только возбуждало аппетит.

В это время Лиан дошел до того места, как Карана обманула Аркимский суд.

– Ну и ну! – воскликнул Надирил. – Такого еще никто не проделывал. Удивительные способности. Я должен с ней побеседовать. Что ж, продолжай.

Лиан стал рассказывать дальше. Но тут появился официант с подносом размером с тележное колесо, уставленным самыми разнообразными закусками. Там были и орехи в кардамоновой глазури, креветки, рыбный салат в ракушках, гребешки и мидии, а посредине красовалось блюдо с кусочками жареного крокодила, разложенными на листьях салата. Вокруг стояло десять пиал с оливковым и перцовым маслом, солью, молотым чесноком, соевым соусом, зеленой мятой и пурпурным базиликом в уксусе, с черной патокой, цедрой, с миндалем и последняя – с зернами горчицы. Кроме того, на подносе было еще множество соусов, солений и маринадов, некоторые кушанья выглядели до того необычно, что Лиан даже не мог представить, из чего они приготовлены.

– Как это едят? – спросил Лиан, указывая на блюдо с мясом крокодила.

Надирил улыбнулся.

– Возьми левой рукой лист салата, – произнес он, стряхивая капельки воды. – Затем выбери кусочек мяса и обмакни его в специи, какие тебе нравятся. Я предпочитаю цедру. Затем заверни все это в лист и отправляй в рот.

Лиан положил на лист салата с дюжину кусочков, которые предварительно обмакнул в разные специи. Завернуть все это оказалось совсем не легко, и, как только он попробовал откусить, соус брызнул ему на рубашку.

– Вообще-то, не принято заворачивать в один лист несколько кусков, – сказал Надирил, едва заметно улыбаясь. Он протянул юноше салфетку. – Но ты ешь как тебе удобно, я не обращаю внимания на подобные пустяки. Будь любезен, продолжай свой рассказ. – Библиотекарь откинулся на спинку стула, не сводя глаз с лица Лиана.

Надирил почти ничего не ел, лишь потягивал вино. Подали горячее – огромного лангуста под сладким соусом. Лиан съел все до последнего кусочка, облизав в конце пальцы. Однако через минуту он уже не помнил, что именно ел, увлекшись рассказом. Теперь он дошел до того места, как они с Караной прятались в пещерах Баннадора.

Около полуночи принесли десерт: целую башню из мороженого, украшенную фруктами и облитую разными ликерами. Это было так вкусно, что Лиан прервал свое повествование. К мороженому подали бутылку темно-пурпурного терпкого вина, оттенявшего сладость десерта.

– Вы не устали? – спросил Лиан с надеждой в голосе. Надирил продолжал задавать вопросы, а у Лиана уже начала кружиться голова. Ведь прошлой ночью он не сомкнул глаз.

– Я сплю только несколько часов в сутки, могу сегодня и не ложиться, это не имеет значения, – ответил старый библиотекарь.

Лиан был вынужден продолжать. Теперь он рассказывал о заседании Великого Совета. Принесли кофе с ароматным ликером.

Кофе был таким крепким, что сон мгновенно слетел с юноши. К рассвету Лиан дошел до того момента, как помогал Тензору строить врата.

– Это меня особенно интересует, – сказал Надирил.

Он расспрашивал о каждой детали, а Лиан все сильнее смущался. Перед этим добрым старцем его охватывал трепет более сильный, чем перед безжалостным Иггуром.

– Я не мог совладать с любопытством, – прошептал Лиан. – Мне следовало что-нибудь предпринять, чтобы помешать Тензору.

– В этом нет твоей вины. Однако, несмотря на то что преданность делу похвальная черта, летописец должен помнить, что он тоже человек и у него есть обязанности по отношению к жене, семье и своему народу.

– У меня нет жены, – произнес Лиан с каменным выражением лица.

– Конечно нет. Мне известно про тебя все. Продолжай. Солнце уже поднялось над морем, а Лиан все еще рассказывал об их побеге из Ночной Страны.

– Я вижу, ты пытаешься быть правдивым, но кое-чего просто не знаешь. Что, например, делал Рульк, пока ты находился в состоянии транса? Вот это необходимо выяснить. Опиши все, что помнишь.

Надирил взмахнул руками, и Лиан погрузился в какое-то гипнотическое состояние, потом снова очнулся. Солнце было уже высоко.

– Я подумаю над твоей историей, – сказал Надирил. – Уверен, мы найдем разгадку. Ну, что закажешь на завтрак? Могу представить, какое это утомительное занятие – говорить всю ночь. Думаю, ты проголодался.

На завтрак принесли кашу с маслом и золотистым сиропом. Рассказ теперь продвигался намного быстрее, ведь с тех пор, как они прибыли на Мельдорин, не происходило никаких значительных событий. Наконец Лиан дошел до той страшной ночи в Туллине, когда ему снился Рульк.

Вновь Надирил стал задавать множество вопросов, но юноша не смог ответить на большинство из них, так как мало что помнил. Через некоторое время Надирил сказал:

– Чего-то я в этом недопонимаю, думаю, чтобы докопаться до истины, мне придется заплатить еще за несколько обедов. Но цена правды всегда была высока. Продолжай!

Лиан закончил свой рассказ. Услышав, как повели себя с Лианом Карана и Шанд, Надирил нахмурился.

– Вот так история, – произнес старый библиотекарь. – В общем и целом, я тебе верю.

– Вы верите мне! – выдохнул Лиан. – А то я уже и сам стал думать, что превратился в чудовище, за которое меня все принимают. Или во всяком случае мне стоит им стать.

– Никогда так не думай! Будь верен себе и своему призванию. Время докажет твою правоту. Только остерегайся быть чересчур любопытным. А если тебе понадобится помощь, просто попроси о ней. – Он положил на стол несколько золотых монет. – Теперь можешь проводить меня в мои комнаты, а потом тебе, к сожалению, придется вернуться в темницу.

Лиан помрачнел: он-то думал, что его заключение кончилось.

– Вы останетесь в Туркаде? – спросил юноша, пока они медленно шли по коридору.

– Какое-то время. Не могу надолго покидать библиотеку. И еще запомни: остерегайся Иггура, да и Мендарка тоже.

– Мендарка?

– Он потерпел в Хависсарде сокрушительное поражение и сейчас пышет злобой. Я его хорошо знаю и уверен, что он будет искать козла отпущения. Так что будь осторожен.

Началось заседание Совета. Мендарк уже занял свое место во главе стола. Карану потрясли происшедшие с ним перемены. Он сейчас походил на дряхлого старца, сломленного горестями и невзгодами. Магистр пытался бодриться, но ему это плохо удавалось. Хотя со времени путешествия в Хависсард прошло несколько месяцев, Мендарк так и не оправился от поражения. Каране трудно было поверить, что это тот же самый человек, с которым она проделала далекое и опасное путешествие. Его лицо избороздили глубокие морщины, глаза стали мутными, как у вареной рыбины, руки походили на клешни, а движения были неестественно механическими.

– Что с ним случилось? – шепотом спросила Карана у Таллии, сидевшей рядом.

Таллия как-то испуганно отвела глаза:

– Ему тяжело пришлось в Хависсарде.

Карана знала, что подруга чего-то недоговаривает, но не стала настаивать.

Иггур вошел в зал последним. Он почти не изменился, только теперь носил темные очки с толстыми стеклами. Он все еще прихрамывал и опирался на трость. Иггур сел за отдельный стол в стороне от остальных и стал осматривать собравшихся, словно деля их на врагов, друзей, на тех, от кого стоит ждать неприятностей, и просто откровенных глупцов, но, когда он повернулся в сторону Мендарка, лицо его исказила ненависть.

Членам Совета было известно о противостоянии Иггура и Мендарка, и заседание проходило во враждебно напряженной атмосфере. Мендарк без конца вспоминал о прошлом, своем героическом поведении во время пленения Рулька и о недавних подвигах в Катадзе, но все это звучало как-то неубедительно, почти жалобно.

Иггур слушал молча, с растущим раздражением; затем внезапно и, как показалось Каране, без всяких причин грубо прервал заседание и выдворил всех из зала. В тот же вечер в домик, который снимал Шанд, пришел посыльный, чтобы известить их о том, что в ближайшие дни состоится встреча в узком кругу.

– Даю им последний шанс, – раздраженно сказал Шанд. – Если Мендарк и Иггур и дальше собираются играть в свои идиотские игры, я отправлюсь домой.

– Буду тебе признателен, если ты пообедаешь со мной, – сказал Надирил, который заглянул к Шанду на чай. – Если ты, конечно, не занят сегодня.

– Да нет, не занят, – ответил Шанд, стараясь успокоиться.

– Замечательно! Должно быть, прошло уже больше десяти лет с тех пор, как мы вместе трапезничали.

Надирил, заметив, что Карана внимательно прислушивается к их разговору, увел Шанда в другую комнату.

– К тому же я хочу поговорить о Лиане. Порой я тебя не понимаю, Шанд.

– Я знаю то, что знаю, – упрямо заявил старик.

– Полагаю, ты не прав. Ты просто не в силах сохранять объективность, потому что терпеть не можешь дзаинян. Кто из нас судит о людях более беспристрастно?

– Ты, конечно, – процедил Шанд сквозь зубы.

– Так вот послушай, что я тебе скажу. Ты глубоко оскорбил этого юношу. Но к этому мы еще вернемся.

Ужин растянулся на всю ночь, и старые друзья расстались только на рассвете. Утром Шанд собрал вещи и, сказав Каране, что отправляется в Туллин, исчез.

Вечером Карана ужинала с Надирилом. Мудрый и приятный собеседник очаровал девушку. Карана даже решилась спросить его о том, что случилось с Мендарком.

– Это его тайна, – ответил Надирил и, помолчав, добавил: – Хотя тебе я могу сказать. Мендарк очень стар, и путешествие в Хависсард было ему не под силу. Магистру пришлось обновить тело, хотя он знал, что вряд ли выдержит такое.

– Как это – «обновить тело»?

– Век представителей древней расы короток, Карана. Даже мансеры не могут прожить тысячу лет, не обновляя свои тела многократно. Но подобное нельзя проделывать бесконечно, а Мендарк перешел черту дозволенного.

– А ты тоже этим занимался? – Надирил рассмеялся:

– Нет, этот сморчок и есть настоящий я, одной жизни для меня более чем достаточно.

– Так вот почему он так беспокоится о своей репутации и посмертной славе!

– Это мучит его, доводит чуть ли не до сумасшествия, – ответил Надирил, переводя разговор на другую тему.

На следующий день Надирил обедал с Малиеной, и так к концу недели он поговорил со всеми участниками последних событий.

Встреча состоялась в небольшой темной комнате на верхнем этаже крепости. Когда Карана вошла, там уже собрались Тензор (на этот раз он был в сопровождении одного лишь Аспера), Малиена, Таллия, Надирил и Иггур. Вскоре, опираясь на плечо Лиана, вошел Мендарк.

– Что ж, наконец-то мы снова вместе, – произнес Мендарк, встав во главе стола. Даже голос его изменился, сделался бесцветным и сиплым. – Мы расстались в Фаранде, пообещав продолжить поиски. Так что же мы обнаружили?

– Мне почти нечем похвастаться, – сказал Иггур. – Я послал верных людей в Альцифер. Они ничего не смогли узнать там ни о флейте, ни о Зеркале.

Однако он разжал кулак, и на стол упало колечко, слишком маленькое для мужской руки. Оно отличалось по цвету от обычного золота, отливая насыщенным красным оттенком, словно волосы Караны.

– Ты уверен, что это арканское золото? – спросила Таллия.

– Я проверял.

– Пусть Тензор подтвердит это при всех! – потребовал Мендарк.

Таллия передала кольцо Тензору. Он повертел его в пальцах, даже не взглянув.

– Так и есть, – равнодушно сказал он, возвращая кольцо.

– Что тебе о нем известно? – взволнованно спросил Лиан, подаваясь вперед.

– Нового не много. Оно хранилось у меня более тысячи лет. Я нашел его в Альцифере незадолго до пленения Рулька.

Эти слова произвели сенсацию. Мендарк вскочил на ноги:

– Ты хочешь отыграться на мне, но это не пройдет! – Иггур откинулся на спинку стула. Свет лампы заливал его худое лицо. Он улыбался с закрытыми глазами.

– Тебе нечего беспокоиться, – произнес он, растягивая слова. – Это всего лишь обыкновенное кольцо. – Он передал его по кругу.

– Какая изящная работа, – восхитилась Карана, надевая его на безымянный палец.

– Посмотри на него внимательно, Лиан, – сказал Иггур. – С помощью этого кольца нам удалось заманить в ловушку Рулька.

Лиан навострил уши. Что говорил ему Рульк в Ночной Стране? «Меня предали, а невинную женщину, которая должна была стать моей женой, безжалостно убили». Теперь стало ясно, что Сказание «О пленении Рулька» о многом умалчивает.

– Оно слишком маленькое для руки Рулька, – сказал Лиан.

– Это обручальное кольцо было сделано для его невесты, – ответил Иггур. – Разыщи эту историю, и ты напишешь еще одно Великое Сказание, которое пока никто не поведал миру, ибо оно проливает свет на наши злодеяния.

– Замолчи! – выкрикнул Мендарк. Иггур улыбнулся:

– Летописцам придется изрядно потрудиться, чтобы прилизать твою биографию, Мендарк. – Он посмотрел в глаза Лиану: – В борьбе мы все запятнали себя кровью во имя того, чтобы избавить наш мир от Рулька. Цель оправдывает средства. Будь моя воля, я бы не стал изменять Предания, чтобы скрыть это.

Мендарк тяжело дышал, но ничего на этот раз не сказал. Они снова поменялись с Иггуром ролями. Неудача в Хависсарде сразила Мендарка, а Иггур вернул былое могущество.

Мендарк коротко рассказал о том, что произошло за время его путешествия, опустив, однако, некоторые детали. Он не стал упоминать о легкой победе незнакомки и о том, как Таллия вытаскивала его из терновника. Он продемонстрировал книгу, которую обронила неизвестная женщина.

– Должно быть, здесь что-то важное, иначе зачем бы она ей понадобилась?

– Что за странный язык! – сказал Лиан. – Она написана рукой Ялкары?

– Полагаю, да, незадолго до ее исчезновения с Сантенара. Ты можешь ее прочесть?

– Не знаю. Это... – Лиан перелистывал страницы. – Похоже на упрощенное письмо каронов, которое никому еще не удалось расшифровать. А с другой стороны, здесь есть что-то общее с письменностью феллемов, ее я разбираю. Как такое возможно? К тому же это напоминает знаки, выгравированные на Зеркале.

Книгу передавали из рук в руки, но даже Надирил не смог пролить свет на эту загадку.

– А где же Шанд? – внезапно спросил Мендарк.

– Он отправился в Туллин сегодня утром, – ответил Надирил.

Мендарк нахмурился, но делать было нечего.

– Что ж, Лиан, это будет твоим следующим заданием. Постарайся прочитать книгу.

– Ты опережаешь события, – холодно возразил Иггур. – Сперва нам нужно обсудить его поведение.

Карана затаила дыхание, решив, что Шанд сообщил Иггуру о событиях той ночи в Туллине, но Иггур продолжил:

– Заканчивай свой рассказ, Мендарк.

– Вы еще должны услышать о том, что мы с Караной узнали в Чантхеде, – вставил Лиан.

И он поведал всю историю, начав с подозрительного поведения Феламоры в Катадзе, и наконец упомянул о похищении рисунков из библиотеки в Чантхеде.

– Хорошая работа, летописец, – похвалил его Иггур. – У тебя еще есть шанс оправдаться. Карана, ты можешь это подтвердить?

– Каждое слово, – ответила девушка.

– Итак, оказывается, у нас больше врагов, чем мы полагали. Но у меня имеется несколько вопросов к Мендарку. Как тебе удалось проникнуть в Хависсард? И что еще ты нашел там: Покажи золото! – Иггур снова откинулся на спинку стула с выжидательной улыбкой.

Мендарк вздрогнул.

– Как я туда попал – это мое дело, – огрызнулся он, но быстро взял себя в руки. – Ты действительно узнал важные вещи, Лиан, но, к сожалению, слишком поздно. Золото было в Хависсарде, и я сражался с незнакомкой целый час. Когда я пришел в себя, женщина исчезла, и тайник, где оно хранилось, был пуст.

– Весьма убедительно, – съязвил Иггур. – И ты, конечно, можешь доказать, что это правда?

– Нет, не могу! Но если ты возьмешь на себя труд отправиться в Хависсард, то сам все увидишь, – парировал Мендарк.

– Кто эта женщина? Вот главный вопрос.

– Остается только предполагать. Но скорее всего то была Феламора.

– Да, похоже. Ей удалось спутать наши планы, если, конечно, верить рассказу Мендарка. Однако не исключено, что он припрятал золото для себя, – сказал Иггур.

– Я склонен ему верить, – произнес Надирил. Мендарк иронически поклонился. – Ваши ссоры Рульку только на руку. Так что давайте продолжим беседу.

– Как могла Феламора так быстро добраться до Хависсарда? – спросила Малиена. – И каким образом она попала внутрь?

– Через врата.

– И она была не одна!

– Хммм, – задумчиво промычал Иггур, склонившись над календарем. – Феламору видели в военном лагере в Баннадоре перед тем, как исчезла Магрета, за несколько недель до того, как вы столкнулись в Хависсарде. Это подтверждает наши предположения. Позже мы вернемся к вопросу о том, зачем ей понадобилось золото и где можно ее найти. Думаю, я возьму это на себя. А теперь решим, как поступить с Лианом, – продолжил Иггур. – Я застал его в библиотеке, он рылся в секретных документах Совета. Что ты там делал, Лиан?

– Я искал документы Кандора.

– Лжец! Я поймал тебя в комнате, где хранятся секретные бумаги.

Лиан колебался.

– Так что? – спросил Иггур. – Твоя жизнь зависит от того, что ты ответишь сейчас.

– Дверь была открыта, – сказал Лиан слабым голосом. – Все двери там были открыты.

– Ты специально устроил Лиану эту ловушку, Иггур, – сказал Надирил.

– Я не знаком с расположением архива, – оправдывался Лиан. – Я просто искал нужные бумаги, когда ты застал меня. – Он напомнил им о своих подозрениях насчет убийства девушки-калеки и сообщил о письме Кандора, которое нашел в крепости год назад.

– Почему ты не рассказал мне об этом тогда?! – воскликнул Мендарк, стукнув кулаком по столу так, что расплескалось вино. – Покажи письмо.

– Я уничтожила его в Катадзе, – сказала Малиена. – Думала, что будет лучше не раскрывать этой тайны.

– Но теперь этим секретом завладела Феламора. Нам необходимо знать, о чем говорилось в письме.

– У меня сохранилась копия, – сказал Лиан. – Я нашел ее в спальне Кандора. И еще там было письмо к Ялкаре.

Карана достала письма, которые бережно хранила все это время. Иггур внимательно прочитал их и передал дальше.

– Это сейчас неважно! Вернемся к рассказу Мендарка, я не верю...

Мендарк прочитал письма и чуть не выдрал у себя на голове последние волосы.

– Почему ты не показал мне их, Лиан? Если бы я только знал, что Кандор подозревает Рулька, я бы направился прямиком в Хависсард и опередил Феламору на несколько недель. Золото было бы у нас!

Вместе с исчезновением золота погибли все его честолюбивые планы, а обвинения Иггура в предательстве были для Мендарка невыносимы.

Наконец Иггур поднялся, его лицо походило теперь на железную маску.

– Давайте смотреть правде в глаза: Лиан чудом находит документы, о которых сообщает лишь постфактум, беседует с нашими врагами, узнает такие подробности, которые не известны никому из нас. Все это более чем подозрительно. Стали бы вы доверять человеку, который провел несколько дней наедине с Рульком и Феламорой?

Мендарк встрепенулся:

– Феламора появилась в Хависсарде в то же самое время, что и я. Это довольно странное совпадение.

– Никакое это не совпадение, – холодно произнес Иггур. – Лиан знал о том, что ты ищешь. Он помогал Тензору в Катадзе, вступил в сговор с Рульком и Феламорой. Теперь мы располагаем неопровержимыми доказательствами. Я обвиняю тебя, Лиан, в том, что ты выдал наши планы Феламоре!

От страха Лиан онемел. Карана вскочила на ноги.

– Это ложь! – закричала она. – Мы ни разу не видели Феламору, с тех пор как она исчезла из Катадзы.

– Она была здесь только вчера, – прорычал Иггур в ответ. – Шпионила за нами во время заседания Совета.

– Что? – переспросил Мендарк.

– Это правда, – сказал Иггур. – К тому же она может связаться с ним хоть сейчас, как это сделал Рульк в Туллине.

Карана побледнела.

– Кто тебе это сказал? – тихо спросила она, мысленно проклиная Шанда.

– Я, – спокойно ответил Надирил.

– Опровергни это, если сможешь! – предложил Иггур. Карана молчала.

– Ну так что же ты скажешь? – задал вопрос Мендарк.

– Я не могу этого опровергнуть, но... – Мендарк поднял руку:

– Тогда нам придется серьезно рассмотреть обвинение Иггура.

– Если вы не доверяете Лиану, то зачем посвятили его в свои планы? – резонно спросил Надирил. – Я вижу, вы просто манипулируете им в собственных интересах.

– Лиан рылся в архиве, чтобы выдать наши секреты своему хозяину, – убежденно произнес Иггур. – Вспомните предательство дзаинянки Хеннии.

– Ты называешь ее предательницей за то, что она переметнулась на твою сторону? – спросил Мендарк.

– Вот именно, – бросил Иггур.

Спор длился несколько часов, все устали и хотели закончить бессмысленные пререкания, но Иггур не унимался:

– Он предал нас Феламоре, а ее – Рульку. Расскажи о том, что случилось в ту ночь, Карана.

– Вы не можете заставить меня давать показания против Лиана, – сказала девушка.

– Можем, – возразил Надирил. – Но нам бы не хотелось этого делать.

Лиан вскочил:

– Расскажи им все, как было, Карана. Тогда они увидят, что я не делал ничего плохого.

Он заблуждался. История о событиях в Туллине повергла всех в такой же ужас, как тогда Шанда. Иггур побледнел; его щека начала нервно подергиваться.

– Нужно было прикончить его еще тогда, когда они догнали нас в Сухом Море.

– Что с ним происходит? – встревожено спросила Карана у Малиены.

– Когда-то Рульк овладел сознанием Иггура, теперь Иггур боится, что Рульк сможет сделать это снова посредством Лиана, – ответила она шепотом.

– Нет! – воскликнул Лиан, цепляясь за Иггура. – Испытай меня сам, и ты поймешь, что все это ужасная ошибка.

Иггур в страхе отпрянул:

– Назад, изменник! Стража, уведите этого человека!

Стражник, стоявший у двери, подозвал двух солдат, каждый из них был ростом с Оссейона. Они оттащили Лиана за воротник, юноша стал вырываться, порвав рубашку.

– Что прикажете с ним делать, господин?

– Убейте его здесь, чтобы я видел! – закричал Иггур. Стражник сбил Лиана с ног, поставил ногу ему на шею и замахнулся мечом.

Никто и пальцем не успел пошевелить, как Карана, схватив со стола кувшин с вином, запустила им в солдата. Кувшин попал ему в голову, и он упал, перелетев через скамью. Девушка ударила по столу другим кувшином и, отбив ему горловину, с острым осколком в руке бросилась на второго стражника. Солдат, выхватив меч, приготовился ударить ее, но тут между ними встал Надирил.

– Прекратите, оба, – сказал он.

Стражник колебался, глядя на своего господина.

– Прикажи ему, Иггур! – скомандовал библиотекарь.

– Возвращайтесь на свои посты, – велел Иггур. Солдаты ретировались, но так и не убрали мечи в ножны.

– Сейчас все слишком возбуждены, в таком состоянии нельзя принимать никаких решений, – наконец подал голос Мендарк. – Отведите Лиана в мои апартаменты, там он не сможет ни с кем встречаться и не причинит вреда.

– Только через мой труп! – воскликнул Иггур. – Бросьте его в мои подвалы. В самое глубокое подземелье.

В комнату вошел отряд вельмов во главе с Вартилой. Они подхватили Лиана под руки и увели.

– Только не это! – воскликнула Карана. Она побежала вслед за ними, все еще сжимая в руке осколок, но один из стражников остановил ее и отобрал осколок.

– Я не доверяю твоим солдатам, – произнес Мендарк. – Мои люди присмотрят за ним. Оссейон, Торгстед, сопроводите Лиана, вы отвечаете за его жизнь.

Иггур был разъярен, но ничего не смог поделать, не вступив в открытый конфликт с остальными. Все разошлись. Они чувствовали себя растерянными и беспомощными, ведь за эти несколько месяцев, прошедших со времени сражения в Катадзе, им почти ничего толкового не удалось предпринять.