Текст книги "Темная луна"

Автор книги: Ян Ирвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Часть 3

34
Гордость и предубеждение

Шанд устало поднялся по гостиничной лестнице и открыл дверь в свою комнату. Он поставил свечу на полку, повернулся к кровати и застыл от неожиданности.

Карана и Лиан выглядели словно потерянные дети. Голова Лиана покоилась у Караны на груди, они оба мирно спали. Только теперь Шанд понял, как скучал без них во время своего одинокого путешествия. Он немного постоял, глядя на спящих, затем взял свечу и направился по коридору к следующей комнате, дверь туда, к счастью, оказалась открытой. На полу валялся совок для углей, Шанд поставил его на место и лег в постель. Чтобы добраться до дома, он прошел сегодня вдвое больше, чем обычно, и буквально валился с ног от усталости. Поэтому он даже не удивился беспорядку и мгновенно заснул.

Карана открыла глаза. Ночные кошмары рассеялись, теперь она уже не чувствовала себя такой беззащитной и одинокой. Было позднее утро. Внизу наверняка закончили завтракать.

Выскользнув из постели, она заботливо укрыла Лиана, затем быстро натянула свои мешковатые зеленые штаны, грязную серую рубашку, толстые шерстяные носки и накинула фуфайку. Эта дорожная одежда ей до смерти надоела. Рваную войлочную шапку она сунула в карман.

В комнате не было зеркала, но это ее не смущало: она уже давно не видела своего лица. В любом случае зеркал с нее было достаточно. Она кое-как пригладила непослушные кудри, что, впрочем, не сильно изменило ее прическу.

Проходя мимо следующей двери, Карана услышала знакомый храп. От радости у нее подпрыгнуло сердце, и она кинулась в комнату. Шанд вернулся! Она едва сдержалась, чтобы не прыгнуть прямо к нему в постель и не расцеловать его.

«Милый Шанд», – думала она, глядя на своего старого друга. Он поседел еще больше, похудевшее обветренное лицо прорезали новые морщины, но борода по-прежнему оставалась шикарной и ухоженной. Прошло полгода с тех пор, как они расстались во Флуде.

– Как я без тебя скучала, – прошептала она, садясь на стул возле кровати. Он повернулся, просыпаясь, и открыл один глаз. У него тоже были зеленые глаза, но не такие яркие и большие, как у Караны.

– Хорошенькое дело, возвращаюсь домой и вижу вас в собственной постели, – сказал он с улыбкой.

– Где ты пропадал все это время? И почему уехал, не попрощавшись?

– Ты уже завтракала?

– Нет.

– Тогда беги на кухню и дай мне спокойно одеться. Я знаю, что ты бесстыдница, но старые люди ведут себя скромнее. Давай попьем чаю на солнышке, если погода нас не подведет.

Карана засмеялась и вышла.

Шанд оделся и заглянул в соседнюю комнату. Над виском юноши чернел кровоподтек. Отметина Караны, но за что она его? Шанд забеспокоился. Интуиция подсказывала ему, что случилась беда.

К северной стене гостиницы была пристроена веранда, хорошо защищенная от ветра, даже зимой там было приятно в ясные дни. Решетку оплетали виноградные лозы, уже оставшиеся без листьев. Шанд подошел к Каране, она сидела на низенькой скамейке. Перед ней на козлах стоял поднос с двумя кружками горячего чая, буханкой теплого черного хлеба и фруктами. Шанд положил в чай дольку лимона и сел рядом.

– Лиан уже завтракал?

– Нет... он еще спит. Ох, Шанд, я разбила ему голову твоим совком. Это было ужасно.

– Но когда я вернулся, то увидел настоящую идиллию. – Он подвинул к ней корзину с фруктами. – Поговорим об этом позже.

– Не думаю, что мне вообще захочется об этом говорить, – пробормотала Карана. Она выбрала небольшой геллон, очистила от шкурки, отрезала кусочек, засунула его в рот и тут же скорчила гримасу: – Самый невкусный геллон из всех, что я ела! – (На вид он был великолепен: большой, круглый, мягкий, с тонкой кожурой и оранжево-красной мякотью. Обычно геллоны очень ароматные, а этот вообще не имел запаха.) – Наверное, он просто неспелый, хотя довольно мягкий.

– Это был плохой год, – печально заметил Шанд.

– Придется обойтись тем, что есть, – сказала Карана. Она отрезала еще кусочек и запила его чаем. – Где ты был? Ты вернулся, чтобы встретиться с нами?

Взгляд Шанда был устремлен куда-то вдаль, прошло не менее минуты, прежде чем он ответил. С того места, где они сидели, им были видны крыши деревенских домиков и пустынная дорога, спускавшаяся в Хетчет. Из труб поднимался дымок. Карана успела доесть геллон и уже принялась за хлеб, когда Шанд наконец заговорил:

– Не совсем. Из Флуда я отправился через Туркадское Море к реке Алм, а оттуда на восток, потом снова вернулся в Туркад.

– Могу я поинтересоваться зачем?

– Это личное дело. Своего рода паломничество. А вернулся я, потому что здесь мой дом. Но, разумеется, я хотел вас увидеть. Вы довольно долго сюда добирались, хотя до Флуда тут совсем недалеко.

– Вначале мы проводили Селиалу к Хорнрасу. Она умерла там, и аркимы похоронили ее у Радужного моста.

– Хорошо, что вы отправились туда с ними.

– Она всегда была добра ко мне. Потом Лиан захотел заглянуть в Чантхед, и мы задержались еще на несколько недель.

– М-да, – неодобрительно буркнул Шанд, а Карана спросила его дрогнувшим голосом:

– Ты ничего не слышал о Готриме? – Шанд нахмурился.

– Не только слышал! – сказал он сердито. – Я был в тех местах.

– Там еще... что-нибудь осталось? – Он снова насупил брови:

– Удивительно, что ты осмеливаешься спрашивать, Карана. После того, как покинула дом так надолго.

– Это ты потащил меня через море, когда единственным моим желанием было вернуться домой.

– С тех пор прошло девять месяцев! Ты могла добраться из Флуда до Туркада за пару недель и возвратиться еще несколько месяцев назад.

Карана молчала. Для каждой задержки была веская причина, но она не стала ничего объяснять, потому что это бы выглядело так, словно она оправдывается.

– Рахис слишком стар, Карана. Он верный и исполнительный, но уже совсем немощный. Ему пора на покой, пусть сидит себе в кресле, покуривая трубку, или дремлет, погрузившись в воспоминания. Ведь он это заслужил, не так ли? Но ему приходится трудиться от рассвета до заката, чтобы восстановить имение после войны и подготовиться к зиме, надеясь лишь на то, что ты наконец вернешься и снимешь с его плеч это непосильное бремя.

Карана залилась слезами, осознав, с каким непростительным небрежением она относилась к своему имению все последнее время.

– Как моя земля? Как люди? – спросила она.

– Не так плохо, как могло бы быть, – сказал он, утирая ей слезы своими заскорузлыми пальцами. – Нижний Баннадор разорен. Горцам повезло больше. Слишком трудно добираться за такой скудной добычей. Но нельзя сказать, что Готрим вовсе не пострадал. Гаршарды наведывались туда несколько раз во время своих вылазок из Шазмака. Разрушено много домов, не обошлось и без жертв. Кое-что ты сможешь отремонтировать, но многое придется строить заново.

– Вот в чем мой долг, – сказала Карана. – Почему я так долго не понимала этого? – Она стремительно поднялась с места.

– Сядь! Сейчас не время для необдуманных поступков, какими бы благородными они ни были. Весь Игадор охвачен волнениями. И не забывай, что большая часть империи, включая Баннадор, теперь во власти Иггура. Он не собирается отступать, несмотря на все перемирия, заключенные в Катадзе.

Карана отдавала себе в этом отчет. Она уже стала немного разбираться в политике сильных мира сего.

– К тому же Лиан не сможет продолжить путешествие ни сегодня, ни завтра.

Карана нахмурилась:

– Не будем об этом.

– Нет, будем, на это нельзя закрывать глаза, так же как на проблемы в Готриме.

– Хорошо-хорошо, я виновата кругом. Давай обсудим это позже, я совсем запуталась. Лучше поговорим о тебе.

– Как хочешь.

– Мне интересно, где ты был.

– Я посещал одно очень древнее место.

– Так ты тоже охотился за арканским золотом!

– Нет же! Я совершил что-то вроде экскурсии в прошлое. В моепрошлое. Вероятно, в столь неспокойное время такое путешествие кажется эгоистичным поступком, но я должен был туда отправиться.

– Почему?

– Я бы предпочел не говорить, не люблю ворошить воспоминания.

– Ладно. А что ты еще делал?

– Был в Туркаде, разумеется тайно. Иггур вернулся туда несколько месяцев назад. Говорят, он действовал чрезвычайно решительно: сокрушил железным кулаком мятежников, выдворил гаршардов за пределы империи и восстановил в Туркаде порядок. Такова версия его официальных летописцев. Кстати, куда любопытнее, что в центре событий оказалась твоя подруга, Магрета.

– Неужели? – (С тех пор как они с Магретой отправились в Фиц-Горго за Зеркалом, прошел ровно год.) – Расскажи мне о ней.

– Это очень странная история. Они с Иггуром были любовниками...

– Знаю, – перебила Шанда Карана. – О Магрете всегда ходило много слухов, но это действительно так.

Шанд пересказал историю Магреты, завершив ее словами:

– Она повела армию в Баннадор против гаршардов и бунтовщиков, заявляя, что Карана из Готрима ее лучшая подруга и она не оставит ее народ. Теперь ты знаменита по всей стране и даже за ее пределами. О тебе повсюду слагают легенды.

– Я не хочу быть знаменитой, – печально сказала Карана. – Я просто хочу вернуться домой.

– Думаю, со временем все эти истории забудутся. Тем не менее она освободила Баннадор и водворила гаршардов обратно в Шазмак. Так что ты все же помогла своим людям, хотя и косвенно.

– Лучшая подруга! —удивленно сказала Карана. – Может, и так, во всяком случае я не слышала, чтобы у нее были друзья. Она страдала от одиночества. Какая все-таки она странная. Ты ее видел?

Шанд отрицательно покачал головой:

– Мы никогда не встречались. Она исчезла незадолго до возвращения Иггура.

– У меня тоже есть для тебя новости. – И Карана рассказала Шанду об их открытии в Чантхедской библиотеке, – Феламора побывала там несколько месяцев назад.

– Это скверно, – покачал головой Шанд. – Особенно для Мендарка, если мои догадки о цели его путешествия на восток верны. Нужно сообщить Иггуру. А я-то надеялся хорошенько отдохнуть в Туллине. Еще что скажешь?

Карана допила свой чай.

– Пойдем пройдемся. О некоторых вещах легче говорить во время прогулки.

Шанд взял ее под руку, они спустились по склону холма и вышли на Хетченскую дорогу. Сразу за гостиницей она была когда-то вымощена камнем, но теперь торчавшие из грязи булыжники сделали ее почти непроходимой. Дальше было немногим лучше.

Карана боялась говорить о Лиане. Правда была мучительной.

– Я доверяла ему. Любила, – произнесла она.

– Но ведь ты до сих пор его любишь, твои чувства к нему не изменились. Как, впрочем, и все его недостатки, которые ты старалась не замечать.

– Я его ненавижу. Просто раньше я не знала всей правды.

– Чепуха. Ты говоришь как обиженный ребенок.

– Но ведь ты сам никогда не доверял Лиану.

– Просто у меня предубеждение против дзаинян. Я этого не скрываю. Мендарк верил Хеннии, а она предала Совет. Все они одинаковы!

– Я не знаю, как быть! – воскликнула девушка. – Я совсем запуталась!

Дорога пошла под уклон, в некоторых местах грязь замерзла, но глубокие следы делали ее труднопроходимой. Шанд и Карана направились в сторону леса. Даже солнечным утром он казался мрачным из-за почерневших листьев, которые не успели облететь до того, как ударили морозы. Карана погрузилась в воспоминания.

– Лиан страшно любопытен, это я поняла с первой нашей встречи, – произнесла она, скорее разговаривая сама с собой, нежели обращаясь к Шанду. – Он показался мне нахальным и самонадеянным, стал расспрашивать меня обо всем, словно мы близкие друзья. Вначале я была шокирована, но потом поняла, что это просто у него такой характер.

– Лиан такой же, как все дзаиняне. Благодаря этим качествам он стал выдающимся летописцем, но из-за них же постоянно попадает в неприятности.

– Как-то в Шазмаке он обыскал мою комнату, чтобы найти Зеркало. Я была в ярости, но потом узнала, что на него повлияло колдовство Эмманта. Думаю, Тензор тоже не выбирал средств, чтобы принудить Лиана помогать ему.

– А что, собственно, Лиану надо?

– Что-то, о чем он прочел в книге, которую ему показал Эммант. – Они вошли в сумрачный лес, куда не проникали солнечные лучи. Карана вздрогнула. – Лиан ни разу не упоминал об этом с тех пор, а я не расспрашивала. Просто забыла. Он чуть с ума не сошел из-за этого, все искал ключ к какой-то великой тайне, важной лишь для летописцев.

– Он говорил, что это за тайна? – спросил Шанд без особого интереса.

Карана нахмурила лоб, вспоминая, как она разозлилась в тот раз:

– Таблица!

– Так я и думал. Ключ к тайнописи каронов. – Шанд тяжело вздохнул. – Представляю, какое любопытство могут вызвать подобные вещи, особенно у историков. Если кто-либо переведет книги каронов, это откроет нам новые миры.

– Я не вспоминала об этом эпизоде с тех пор. Но после Катадзы, когда он вместе с Тензором...

– Не забывай, Лиан помогал ему не по своей воле, он просто не в силах был противостоять чарам Тензора, – сказал Шанд.

– Вначале! Но я уверена, что потом любопытство победило, и он был готов на что угодно. – Карану прорвало, она уже не могла остановиться. – Какова бы ни была причина, он это делал! А его история о том, как ему удалось вернуться из Ночной Страны, разве она похожа на правду? Как можно убежать от Рулька?

– Он говорил правду, во всяком случае то, что считал правдой, – ответил Шанд. – Сама подумай, зачем он Рульку в Ночной Стране? Убежал ли он, или Рульк его отпустил, какая разница?

Она села на поваленный ствол, но он сломался под ее тяжестью, и Карана повалилась в снег. Она поспешно встала и принялась отряхиваться.

– После того, как Рульк поступил с дзаинянами, я не могу поверить, что Лиан пошел на подобную сделку, – продолжила Карана, теперь склоняясь к противоположному выводу. – Во всяком случае не по собственной воле. Но с другой стороны, он легко поддается влиянию. Рульк мог внушить ему что угодно, раз с ним справился даже такой невежда, как Эммант.

– Я что-то не улавливаю хода твоих мыслей, – сказал Шанд. – Что произошло ночью?

Чаща закончилась, они вышли на открытое место, перед ними был крутой склон, а внизу расстилалась заснеженная долина.

– После того как мы побывали в Чантхеде, Лиан стал невыносимо счастливым и довольным, несмотря на то что мне с каждым днем делалось все хуже, – сказала Карана. – Меня снова начали мучить кошмары. Между нами словно выросла стена, но в этом виновата я. А вчера я выставила его из своей комнаты. Может, то, что произошло ночью, тоже моя вина! Нам обоим снилось прошлое, та ночь, когда я отправила ему мысленное послание. Наши сны переплелись, и мне никак не удавалось разорвать эту связь, и тогда пришел Рульк.

– Что?– воскликнул Шанд. Он подскочил к Каране, посмотрел ей в глаза и стал трясти девушку за плечи. – Рульк во плоти? Через врата?

Карана высвободилась, внезапно испугавшись за Лиана.

– Нет, это был просто образ, но под конец мне стало казаться, что он может материализоваться прямо в нашей комнате.

По мере того как она рассказывала о ночном приключении, лицо Шанда становилось все мрачнее и мрачнее.

– Все остальные неприятности ничто по сравнению с этой, – сказал Шанд. Он сел на упавшее дерево и уронил голову на руки. – Если бы я только вернулся раньше...

– Это было ужасно. Я словно раздвоилась – одна часть меня осталась в прошлом, другая в настоящем, с Лианом происходило то же самое. Рульк хотел через Лиана добраться до меня.

– А зачем ему понадобился Лиан? – спросил Шанд, словно подозревая что-то очень нехорошее. Он поднялся и стал расхаживать взад и вперед. – Почему Рульк пытался связаться с тобой через Лиана? Ведь гораздо проще использовать уже налаженные контакты, чем устанавливать новые.

– Рульк добился бы своего, если бы я не ударила Лиана по голове, чуть не вышибив ему мозги. Бедный Лиан! Никто не способен устоять перед Рульком. – Внезапно Карана успокоилась. – Я должна вернуться. Он там совсем один, вдруг ему станет плохо. – Она решительно направилась к гостинице, но Шанд удержал ее за фуфайку:

– Подожди, я все понял. Рульк уже овладел им, так же как когда-то Иггуром! Чтобы Лиан ни говорил, неважно, насколько убедительны его доводы, ты не должна ему доверять. Он больше тебе не друг, он просто марионетка в руках опасного врага. Защити себя от него.

Карана прислонилась к дереву, чтобы не упасть.

– Я не боюсь Лиана. Он никогда не причинит мне зла.

– Ты должна защитить себя, – повторил Шанд, в его голосе зазвучали металлические нотки.

Карана вспыхнула.

– Ты ненавидишь Лиана, потому что он дзаинянин, – бросила она.

– Вероломство дзаинян известно мне лучше, чем кому-либо на Сантенаре.

Карану поразила злость, с которой он произнес эти слова.

– Лиан не такой, – сказала она. Карана пнула камешек, и он покатился вниз по тропинке. – Когда он обратится ко мне, что я отвечу? Ведь Лиан всегда мне верил, несмотря ни на что.

– Но не ты ли битый час говорила о своих опасениях.

– Мне нужно было с кем-то поделиться, – всхлипнула она. – Теперь оставь меня одну; я не спрашивала советов, как мне жить дальше. – Она бросилась в лес и тут же по пояс провалилась в глубокий снег.

Шанд побежал за ней.

– В таком деле нельзя позволить эмоциям взять верх.

– Я и не позволю! – резко ответила она. – Просто я не могу поступить так, даже если ты прав.

Он вывел ее из темного леса на солнечный свет. Карана села на уступ скалы и принялась сковыривать мох. Шанд смотрел вниз на дорогу, внутри у него шла борьба.

– Я возвращаюсь, – сказала Карана. – Лиан там один.

– Ничего с ним не сделается, я заглядывал к нему перед завтраком. Нам нужно до конца разобраться с этим.

– Давай расспросим Лиана.

– Нет! – воскликнул Шанд. – Это встревожит Рулька. Ничего не говори Лиану, прошу тебя. Притворяйся, будто все в порядке, – произнес он, понизив голос.

– Так вот как ты решаешь проблемы? – сказала она со злостью.

– В данном случае это лучший выход, поверь мне.

– Я не могу этого сделать.

– Должна, – повторил Шанд тоном, не терпящим возражений.

– Ты раздираешь мое сердце на части, – сказала Карана. – Лиан бесконечно мне дорог. А если Рульк и переманил его на свою сторону, то это моя вина.

– Чтобы Лиан ни сделал, это был его сознательный выбор.

– Не верю.

– Никто не знает дзаинян лучше, чем я, Карана, – с горечью сказал Шанд. – Я наблюдал за ними полжизни.

– А что, если ты не прав?

– К сожалению, я прав, – ответил Шанд, заметно ссутулившись.

– Так что ты собираешься делать? – спросила она. Шанд опустился прямо в снег и закрыл лицо руками. Он медлил с ответом.

– Если бы это была война...

– Это не война! – прервала его Карана. – Лиан мой, запомни это, Шанд, и я буду защищать его до последнего вздоха, даже от тебя. Несмотря на нашу дружбу.

– Его нужно доставить в Туркад и подвергнуть испытанию всеми средствами, известными в Тайном Искусстве.

– А потом? Что вы потом сделаете с моимЛианом?

– Его заключат под стражу и будут стеречь день и ночь. В лучшем случае.

– Будь ты проклят! – выкрикнула она. – Я убью любого, кто попытается это сделать. – Внезапно она опустилась перед Шандом на колени. – Прошу тебя, оставь Лиана под моим присмотром. Я заберу его в Готрим. Даже если он... совершил то, в чем ты его подозреваешь, какой вред он может там причинить? Там незачем, да и не за кем шпионить.

– Знаешь, это ведь не игра.

– О чем ты говоришь? Посуди сам, может ли Рульк заставить Лиана делать то, что не в его силах?

– Нет, – ответил Шанд нехотя.

– Разве Лиан сумеет по воле Рулька применить Тайное Искусство или пустить в ход оружие, если раньше он никогда этого не делал?

– Конечно нет! Рульк не может наделить его ни талантами, ни силой.

– Так, значит, даже если ты прав, единственное, на что способен Лиан, – это шпионить. Но кому он навредит в Готриме?

– А если он сбежит?

– Я немедленно сообщу тебе и сама отправлюсь на его поиски.

– Не нравится мне все это, – пробормотал Шанд. – Хорошо, я пойду с вами в Готрим, но с одним условием. Ты должна будешь поступить так, как я скажу.

– И как же? – спросила Карана подозрительно.

– В Туркаде я встречался с Малиеной, – не отвечая ей, продолжал Шанд. – Она говорила, что хочет погостить у тебя зимой. Когда Лиан будет под надзором аркимов, я отправлюсь домой.

– Я буду рада их видеть, – ответила Карана, подумав: «Малиена мудрая и милосердная, она поймет меня». – Но если там все так плохо, как ты говоришь, то не знаю, что мы будем есть. А как Тензор?

– Не хуже и не лучше.

– Так каково твое условие?

Они направились к гостинице, не переставая спорить.

Лиан проснулся с ужасной головной болью. Постель была пуста. Где Карана? Он оделся так быстро, как только мог. Каждый раз, когда он поворачивал голову, перед глазами все начинало кружиться и расплываться. Внизу на него все посматривали с любопытством, но Лиану было слишком плохо, чтобы обращать на это внимание.

Он смог проглотить лишь несколько ложек каши и вышел на воздух. Лиан побрел к поленнице и прислонился к дровам, он был не в состоянии двигаться.

Через некоторое время, когда ему стало легче, он неожиданно услышал разговор.

– Я не могу, – говорила Карана дрожащим голосом, так словно вот-вот заплачет.

Вскоре он узнал и ее собеседника, это был Шанд! Шанд вернулся! Если бы Лиан только мог, он кинулся бы к нему и сжал друга в объятиях. Однако вскоре юноша обрадовался, что не сделал этого.

– Лиан теперь враг, – отчетливо произнес Шанд. – Его сознанием овладел Рульк. После этой ночи ты не должна ему доверять.

«Какой ночи? О чем это Шанд говорит?» – Лиан попытался припомнить обрывки привидевшегося ему кошмара.

– Нет! – воскликнула Карана. – Как ты можешь этого требовать?

– Лиан теперь просто оружие в руках Рулька, он смертельно опасен. Я выдам его Иггуру, если ты откажешься выполнить мое условие. Тут не может быть никаких компромиссов, Карана.

– Я думала, ты мой друг, – простонала она.

– Я действительно твой друг. Ты должна забыть о своих чувствах. От того, как ты сейчас поступишь, зависит судьба множества людей.

– Лиан тоже один из них, – всхлипнула она.

– Карана! – холодно проговорил Шанд.

– Я сделаю, как ты скажешь, – произнесла она, захлебываясь от рыданий. От этих слов у Лиана упало сердце.

– Ничего не говори ему об этом, ни единого намека. – Они отправились вверх по склону холма, и Лиан уже не мог разобрать слов.

Он просидел на вязанке дров целую вечность, комкая в руках снег. Карана отвернулась от него, а он даже не знал почему. Лиан хотел убежать, но не мог. Единственным его желанием было умереть.

Карана и Шанд вернулись в гостиницу только после полудня, на кухне уже готовили обед. Лиан сидел у очага, перед ним стояла нетронутая кружка чая. Его волосы были не чесаны, кожа стала желтой, на щеках горел лихорадочный румянец, глаза казались остекленевшими.

– Шанд! – протянул Лиан без всякого выражения. – Ты вернулся! – (Карана избегала его взгляда. Было видно, что она недавно плакала.) – Хорошо, что ты снова здесь, мне надо поговорить с тобой. – Затем он пристально посмотрел на Карану. – У меня сильно болит голова, и я не могу вспомнить, что случилось. – Лиан потер висок и вскрикнул. На пальцах была свежая кровь, он озадаченно рассматривал свою руку. – Должно быть, я упал с лестницы. Ничего не помню.

– Ох, Лиан, что нам с тобою делать? – сказала Карана. Он выглядел больным, печальным и немного глуповатым, внезапно ее глаза наполнились слезами. Она поспешно вышла за дверь.

Шанд остался. Он налил юноше горячего вина и стал весело рассказывать о своих приключениях. Лиан никак не мог понять, что происходит, события прошлой ночи испарились из его памяти. Вчера все хохотали над его шутками, а сегодня обращаются с ним как с преступником.

Его не обмануло притворное дружелюбие Шанда. А Карана и вовсе была неспособна скрывать свои чувства. Случилось что-то ужасное, это было как-то связано с кошмарами, которые снились ему ночью, но он не знал, как именно.

Вечером, после того как Шанд лег спать, Лиан поймал Карану в коридоре.

– Карана, пожалуйста, объясни, что случилось. – Он взял ее холодную руку. – Я всегда тебе верил.

Рука Караны безжизненно лежала в его ладонях. Девушка была в отчаянии. Если она откроется Лиану, Шанд выдаст его Иггуру. Она отстранилась.

Лиан обнял ее за плечи:

– Пожалуйста!

Она не двинулась с места, по ее щекам потекли слезы.

– Нет, Лиан, – прошептала она. – Не проси меня, я этого не вынесу, – всхлипнула она и убежала.

Лиан был раздавлен. Все кончено. Все, что между ними было, рухнуло в одночасье.

Ночью Лиан мучительно вспоминал: «Неужели тогда я все же вступил в сговор с Рульком и предал всех, а теперь даже не помню об этом?»

Карана не могла заснуть. «Почему? – думала она. – Почему Лиан это сделал? И сделал ли?» Теперь она уже ни в чем не была уверена. Раньше она полагалась на собственные суждения, но слова Шанда заставили ее усомниться. «Почему я согласилась с ним? Ведь я чувствую, что он ошибается. Пожалуйста, Лиан, приди ко мне, – мысленно звала она. – Не надо ничего говорить. Просто сожми меня в объятиях. Я нарушу обещание. Мы убежим в горы, где нас никто не найдет».

Она так и не сомкнула глаз до рассвета. «Почему он не пришел? Если бы только он доверился мне, мы бы что-нибудь придумали».

Но Лиан не осмелился. Отказ разбил ему сердце. Он не мог вынести мысли, что Карана отвернется от него во второй раз.