355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ян Ирвин » Геомант » Текст книги (страница 3)
Геомант
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 23:35

Текст книги "Геомант"


Автор книги: Ян Ирвин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Вернувшись на рабочее место, она увидела, как Иризис в комнате напротив надела защитные очки и перчатки и села за точильное колесо. Инструмент пришел в движение, девушка поднесла к нему кристалл, и вскоре по всей комнате разлетелись мельчайшие частицы камня.

Тиана провела несколько часов в бесплодных попытках найти причину неудачи. Наконец от усталости она начала клевать носом и уронила голову на стол. Когда Тиана очнулась, время приближалось к полуночи и завод уже опустел. Девушка дотащилась до своей комнатки, умылась холодной водой из кувшина и рухнула на соломенный тюфяк. Как только голова коснулась подушки, невеселые мысли вернулись; несмотря на крайнюю усталость, сон не приходил. Тиана снова и снова перебирала всевозможные причины неудачи, но тщетно. Наконец, поняв, что все равно не уснет, она зажгла свечу, заперла дверь и взяла в руки запрещенную книгу.

Долгое время Тиана не решалась ее открыть. Если попытаться вернуть находку в комнату мастера, шпионы Иризис немедленно донесут об этом. Если утром отдать ее надзирателю, он решит, что Тиана прочитала книгу. У наместника тоже есть свои соглядатаи на заводе. И от его внимания не ускользнет ни одна мелочь. Тогда ее репутация будет испорчена окончательно. Можно, конечно, выбрать момент и бросить находку в плавильную печь. Но если книга защищена заклятием, что вполне возможно, с ней ничего не случится. Кроме того, книги представляли собой большую ценность и считались почти священными, так что Тиана не могла допустить, чтобы одна из них погибла в огне. Может, ее спрятать? Но что будет, если кто-то обнаружит тайник? Что, если она попадет в руки врагов?

Тиана все же открыла книгу. Бумага была тонкой и шелковистой, очень приятной на ощупь. Текст явно писали разные люди, это определенно копия. Язык, на котором написана книга, был общеупотребительным для юго-восточного региона, так что Тиана свободно читала слова, хотя с трудом понимала их значение. Это неудивительно. Ее собственный дневник, куда она записывала все особенности работы с контроллерами, тоже был бы непонятен большинству людей. Тиана рассеянно перелистала страницы, и один из заголовков привлек ее внимание.

«Применение Специальной Теории к Снабжению

Механических Приспособлений».

Моя «Специальная Теория Силы» описывает рассеянную энергию, или поле, составляющее структуру силовых узлов. Именно эту энергию извлекают колдуны с тех самых пор, как было впервые использовано Тайное Искусство, то есть уже больше семи тысячелетий. Но развитие колдовства всегда тормозилось из-за нашей неспособности понять природу поля: как оно возникает, как изменяется с течением времени и как можно его использовать без опасений за свою жизнь.

Вся извлекаемая сила должна сначала пройти через тело маневра, и, чем больше силы, тем для него это опаснее. Непомерное извлечение силы, как было неоднократно доказано, может иметь фатальные последствия.

Общепринятым решением этой проблемы были заряженные артефакты, такие как зеркало, кольцо или драгоценный камень. Мансеру требовалось в нужный момент только освободить запасенную силу. Но возникали другие трудности: артефакты, как правило, сложны в обращении, могут изменять свойства под воздействием времени (свидетельство тому – Аркимское Зеркало) и иногда теряют заряд, становясь совершенно бесполезными.

Однако из древности до нас дошли сведения о случаях, когда силы пополнялись. Мы и сейчас не можем объяснить, как это происходило, но как иначе рассматривать такие долговечные магические предметы, как Зеркало, как заколдованная крепость Ялкары, или механическое устройство, требующее огромного количества силы, как легендарная Машина Рулька?

Поле – самый неуловимый из пяти природных элементов, единственный пригодный для маневров истопник силы. Тем не менее в этой области предстоит немало изменить. Моя «Специальная Теория» дает возможность понять природу рассеянной энергии и, возможно, создать контроллер – аппарат для безопасного извлечения силы. Вместо того чтобы пропускать через себя необходимое количество силы, со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями для плоти, маневр может просто опознать поле и через межпространственный эфир направить силу прямо в контроллер. А контроллер уже передаст энергию в механическое приспособление, будь то самоходная тележка, насос или иной механизм.

Будучи всего лишь теоретиком, я оставляю разработку контроллера тем, кто в этом заинтересован и достаточно искусен. Могу лишь утверждать, что устройство должно содержать следующие компоненты…

Тиана достаточно хорошо знала эти приспособления, ведь это была ее работа. Она пропустила несколько абзацев и продолжила чтение.

Этот процесс может вызвать появление ауры вокруг кристалла, питающего контроллер, возможно, это будет напоминать контуры поля, окружающего силовой узел, из которого извлекается энергия. Находящийся поблизости чувствительник может определить появление ауры, хотя при нормальном использовании это не представляется важным…

Тиана отложила книгу. Это тот самый документ, где Нунар впервые изложила принцип действия контроллеров примерно сто лет назад. Ее теория позволила создать кланкеры и некоторые другие секретные устройства, без которых люди давным-давно проиграли бы войну.

Тиана снова углубилась в книгу. Нунар продолжала размышлять на тему «Общей Теории Силы», в которой предполагала изложить сведения о силовых узлах, некоторых мощных силах, заключенных в этих узлах, об их взаимодействии и, наконец, о безопасных способах извлечения этих сил. Нунар предостерегала, что использование действительно огромных сил никогда не будет безопасным. Еще она упоминала о святыне для всех мансеров-теоретиков, об «Общей Теории Силы», в которой предполагалось рассмотреть все силы, используемые мансерами, как слабые, так и мощные, применительно к понятиям единого поля. В заключение Нунар утверждала, что подобная теория появится еще не скоро.

Тиана спрятала книгу в углублении за расшатавшимся кирпичом у изголовья кровати. Она показалась ей совершенно бесполезной.

Девушка ненадолго задремала, в голове снова возникли яркие образы кристаллических снов, разбудившие ее ответом на долго мучивший вопрос. Надо сделать устройство, способное считывать информацию с умерших хедронов, чтобы понять, что произошло. Только тогда можно разобраться в случившемся. Не вставая с кровати, Тиана пододвинула к себе грифельную доску и принялась делать наброски мелом.

Едва она закончила первую грубую схему и задула свечу, как со двора донесся скрежет и грохот кланкера, проходящего по дороге. Вероятно, Ки-Ара вернулся. До рассвета оставалось совсем немного, так что Тиана натянула одежду и вышла наружу.

При ее приближении сонный привратник с фонарем в руках открыл одну створку ворот. Ги-Хад уже был во дворе, должно быть, он вернулся глубокой ночью. Тиана пристально следила за механическим чудищем, появляющимся из темноты. Кланкер попал в полосу света, и стал ясно виден его широкий корпус, покрытый находящими одна на другую пластинами брони, и четыре пары механических ног, управляемых сложной системой передач. Он был настолько велик, что вмещал десяток солдат с полной выкладкой, хотя находиться внутри было довольно тяжело из-за жестокой тряски. Наверху, рядом с катапультой, крепилось сиденье стрелка, сейчас пустовавшее.

Кланкер подобрался к навесу и остановился. Машина в последний раз лязгнула, заскрежетала, затем все стихло, кроме жалобного воя пары маховых колес, сохранявших энергию на случай внезапного исчезновения поля. Эти громадины будут вращаться еще полдня.

Открылся задний люк, и оттуда выскочил стройный молодой мужчина, державший в одной руке сверток, а в другой – ранец. Водитель выпрямился, заботливо осмотрел машину и только тогда обернулся к стоящим поодаль людям.

Ки-Ара не мог похвастаться большим ростом. Его худощавое привлекательное лицо слегка портила безвольная нижняя челюсть, глаза покраснели от усталости, на щеках виднелись следы смазки и копоти. Несмотря на эти явные недостатки, Тиане понравился его облик.

– Как приятно снова чувствовать, что машина исправна, – промолвил Ки-Ара, избегая смотреть на Тиану. – После гибели контроллера… я уже не надеялся сдвинуть ее с места.

На лице юноши появилась неподдельная печаль. Связь между оператором и кланкером была ничуть не слабее, чем связь между любящими людьми, и любая угроза могла привести к нервному срыву. Судя по состоянию Ки-Ары, он был недалек от кризиса. Тиана от души сочувствовала ему.

– Нелегко приспособиться к новому контроллеру, я заработал жуткую головную боль, – продолжал он. – Я привез вам пакет, лар.

– Спасибо, – ответил Ги-Хад и отвернулся, чтобы вскрыть послание.

Но мере чтения письма лицо надзирателя все больше хмурилось.

– Что случилось, когда контроллер перестал работать? – спросила Тиана, обращаясь к Ки-Аре.

У оператора обидчиво скривились губы, но он сдержался:

– Мы вышли из Тикси и направлялись вдоль побережья. Поначалу все шло отлично. Кланкер двигался в силовом поле узла Липпи и должен был перейти в зону Ксанпта, тоже довольно мощного источника поля…

– Да, я знаю о нем, – вставила Тиана.

Ей определенно нравился рисунок губ оператора. Странно, что до сих пор она никогда не обращала на него внимания.

– На мне был надет шлем оператора, и силовое поле Ксанпта уже чувствовалось. Силовое поле между двумя узлами очень неустойчиво, и мне не хотелось застрять между ними. Маховики вряд ли потянули бы груженый кланкер так далеко.

Ки-Ара искоса взглянул на Тиану, и она согласно кивнула.

– Поле Липпи стало меняться: временами оно было достаточно сильным, а спустя мгновение исчезало совсем, стало очень трудно различить его присутствие, я никак не мог настроиться. – Голос оператора вздрогнул при воспоминании об ужасной сцене. – Я уже решил, что поле узла Липпи пропало совсем, но два идущих впереди кланкера, казалось, не испытывали никаких трудностей.

Ки-Ара побледнел и опустился на скамью.

– Что было дальше? – вступил в разговор давно молчавший Ги-Хад.

– Я их потерял. Исчезли оба поля! Хедрон умер, и я ничего не смог сделать. Если бы такое произошло на поле боя… – Ки-Ара вздрогнул. – Я отсоединил контроллер, вернулся в Тикси на телеге, а потом отправил прибор к вам.

– Он и сейчас находится в моей мастерской, – сказала Тиаиа. – Я до сих пор не могу понять, что с ним случилось. Кристалл не проявляет никаких признаков жизни.

Ки-Ара выглядел растерянным, словно заблудившийся мальчуган.

– Если это все, – произнес он, заботливо поглаживая контроллер, – то я, пожалуй, поеду в свою часть. Я не спал уже двое суток.

– Да, конечно, и спасибо тебе, Ки-Ара, – ответил Ги-Хад. – Я уверен, ты сделал все, что мог. Тебе нелегко пришлось.

Молодой оператор отошел, и Тиана задумчиво проводила его взглядом.

– Ты думаешь, он тебе подойдет?

Ворчание Ги-Хада нарушило ее задумчивость и одновременно сильно удивило. Тиана вспыхнула. Он совершенно точно угадал ее мысли. Если уж ей необходимо соединиться с мужчиной, то почему бы не выбрать этого молодого оператора кланкера? В их занятиях много общего, а если они все же не сойдутся характерами, так ведь он большую часть времени будет отсутствовать. Тогда никто не осмелится сказать, что она уклоняется от выполнения долга.

– Совершенно верно, – тихо ответила Тиана.

– Странный народ эти операторы. Ты ведь знаешь, что машины для них всегда на первом месте.

Ги-Хад не ожидал ответа на свое утверждение. Он развернул недавно полученное донесение и снова помрачнел.

– Плохие новости? – спросила Тиана.

– Еще одна беда, похуже первой.

– Неужели? – встревожилась Тиана.

– Уничтожено еще несколько кланкеров, теперь на побережье, к северу от Ксанпта. И опять лиринксы знали, где их искать.

– Кланкеры довольно шумные машины, – заметила Тиана.

– Только не эти. – Ги-Хад оглянулся по сторонам. Его помощник стоял довольно далеко, но надзиратель все же понизил голос. – Там применялось новейшее изобретение – звуковая маскировка! Их было совершенно не слышно, даже на марше. Кроме того, никто не знал, куда они направляются.

– Но это значит, – заволновалась Тиана, – что враги нашли способ обнаруживать наши машины. При помощи Тайного Искусства…

Ги-Хад резко повернулся:

– Эй ты, убирайся отсюда немедленно!

Высокий лысый мужчина почесал бровь и убрался восвояси. Это был местный дурачок Эйрин Масс, выполнявший самую грязную работу на производстве. Он имел обыкновение шататься по территории и повсюду совать свой нос.

Ги-Хад снова обернулся к Тиане:

– Если уж они обнаружили те машины, то они смогут легко разыскать и все остальные. И нас! Тиана, ты должна выяснить, как они это делают.

– Это задание важнее, чем выявление причин отказа хед-ронов? Или изготовления новых контроллеров?

– Все задания очень важны, – прорычал надзиратель.

– Я не могу справиться со всем этим одновременно. Я и так уже совершенно вымоталась.

– Ладно, контроллерами пока займутся другие мастера. На всех заводах лучшим мастерам приказано сосредоточиться над этими задачами.

Тиана резко подняла голову:

– Так, значит, не только мои контроллеры вышли из строя?

– Похоже, что так. Но это не означает, что с тебя сняты все обвинения.

– А вы довольны моей работой, управляющий?

– Я все равно не перестану приглядывать за тобой, даже и не надейся.

Ги-Хад отрывисто кивнул и торопливо удалился.


ГЛАВА 3

Крил-Ниш Глар со своей рабочей скамьи наблюдал за проходящей мимо Тианой. Он страстно жаждал обладать ею с тех самых пор, когда появился на заводе три года назад. К несчастью, Тиана не обращала на него никакого внимания. Это обстоятельство сильно огорчало молодого человека, более известного под издевательской кличкой Ниш, что на местном диалекте означало «ничтожество».

Ниш был маленького роста, и это еще больше омрачало его жизнь. Он был потомком поколений коротышек, и в душе презирал каждого из них. В остальном его наружность вовсе не была отталкивающей, наоборот, темные волосы и яркие глаза, которые, подобно океану, меняли цвет от зеленого до серого, были по-своему привлекательны. К сожалению, Ниш обладал сальной прыщавой кожей на лице, а его покрытый пушком подбородок вызывал ехидные насмешки.

И все-таки у Ниша было хорошо тренированное тело; широкие плечи, плоский твердый живот и упругие ягодицы заставляли печально вздыхать многих работниц завода. Ниш мог утешить себя еще и тем, что природа вооружила его шикарным органом для обзаведения потомством.

Однако, грустно сознавал Ниш, случай воспользоваться им выпадал нечасто. Несмотря на хроническую нехватку мужчин как на заводе, так и в деревне шахтеров, женщины не спешили завести роман с механиком. Ниш винил в своих неудачах маленький рост и отсутствие бороды. Он ненавидел свое тело.

Конечно, с этим ничего нельзя было поделать. Но во время войны даже самые уродливые мужчины не страдали от недостатка женщин, а у Ниша имелись неоспоримые преимущества. Он был умен и происходил из хорошей семьи. Но существовала еще одна помеха: находясь в обществе любой женщины моложе своей матери, Ниш настолько смущался, что нередко терял дар речи. Он был не слишком искусным механиком, но быстро соображал и легко учился. Кроме того, у него была исключительная память – помнил все увиденные лица и предметы, не забывал и подслушанные разговоры. Это давало ему преимущество еще в одном неафишируемом занятии. Оба его родителя – и отец, Ял-Ниш Глар, и мать, Ранья Мгел, были экзаменаторами. Тем более было непонятно, как они допустили ошибку в отношении собственного сына. На востоке страны, да и на всем Сантенаре, каждый ребенок в возрасте шести лет должен был предстать перед экзаменаторами, которые выявляли любой талант или способности к умственному и физическому труду. На основании испытаний определялась дальнейшая судьба ребенка – кому-то предстояло стать рабочим или шахтером, купцом или ремесленником, солдатом или производителем детей. На беззаботное детство времени не оставалось, война с лиринксами длилась уже более полутора сотен лет. Места погибших солдат не должны пустовать, детям приходилось работать. Весь мир был поглощен одной задачей – выжить.

Испытания повторялись в одиннадцать лет, а потом в шестнадцать, чтобы исключить возможность ошибок. Некоторые одаренные дети проявляли свои способности рано, другие созревали позже. В пору ученичества Ниш был доволен должностью писца при одном из значительных купцов Фассафарна, торгового города на южном побережье Эйнуна-ра. Через этот незамерзающий порт проходили несметные количества товаров, направляемых в Крандор и даже в Туркад, до его падения. Ниш успешно усваивал все языки и диалекты Сантенара и был неплохо подготовлен к самостоятельной работе. Ему нравились встречи с важными людьми и возможность участвовать в переговорах в качестве переводчика. Он и сам мечтал когда-нибудь стать важным купцом и разбогатеть.

Катастрофа грянула, едва ему исполнилось шестнадцать. За встречей с экзаменаторами последовало недолгое совещание, и уже через несколько часов родители отправили его через горы в качестве ученика механика на этом всеми забытом производстве. Ниш был раздавлен. Он и представить себе не мог, что такое назначение спасло его от действующей армии. Единственным напутствием родителей было «держать глаза и уши открытыми и подробно писать обо всем каждый день». Ниш был послушным сыном. Он до сих пор детально записывал все, что узнавал за день, и раз в месяц его объемистое послание уходило с остальной почтой.

Первый год на производстве был сплошным кошмаром. Все другие ученики, как юноши, так и девушки, оказались выше его. Лицо несчастного Ниша покрылось пятнами. К тому же как механик он ничего не умел. В схемах, конструкциях или в управлении военными машинами он разбирался слабее шестилетних детишек, выросших на заводе. Еще его донимала болтовня о неудачной карьере писца, о том, что его отослали на производство в качестве наказания, все окружающие считали, и что если он не удержится в должности механика, то не миновать ему шахты, а это уже было рабством.

Ниш не желал мириться с таким положением и решил добиться успехов на поприще механики, чего бы это ни стоило. Несмотря на отсутствие таланта, он решил добиться признания упорством. Там, где не хватало знаний и опыта, он брал сообразительностью и настойчивостью. Ниш работал днем и ночью, до полного изнеможения. Своими вопросами он доводил наставников до исступления, заставлял их снова и снова объяснять устройство и принцип действия боевых машин, придумывал различные способы для тренировки пальцев, чтобы справляться с операциями, которые легко давались большинству его товарищей.

К окончанию первого года ученичества он был первым среди самых отстающих и откровенно глупых или ленивых учеников. Все же он не был последним, и для Ниша это стало большим достижением. Если успех сына и произвел на родителей какое-то впечатление, они никак не показали этого. Ниш был обескуражен, но решил стараться еще упорнее в следующем году.

К концу второго года он уже занимал место в середине группы. Успех был отмечен скупой похвалой матери и приглашением приехать домой, чтобы отпраздновать восемнадцатилетие. Ниш опасался, что родители снова заставят его сменить профессию, возможно даже отошлют в армию. Ниш отлично понимал, что творится на полях сражений, и совсем не хотел испытать это на своей шкуре.

Приехав в отчий дом, он обнаружил, что отец сменил профессию. Ял-Ниш стал следователем и занимался выявлением вредителей, саботажников и предателей, где бы они ни находились. Это была ответственная и неплохо оплачиваемая должность, подотчетная только наместнику Эйнунара. Теперь его отец мог и сам со временем занять этот высокий пост.

После третьего года ученичества Ниш немного продвинулся в средней группе подмастерьев, но, увы, на этом и остановился. Острый ум и упорный труд не могли заменить недостающих способностей. Это его сильно беспокоило, но Ниш все же уведомил своего отца о результатах обучения и о том, что был бы не прочь вернуться к должности писца. Ял-Ниш не выразил ни удивления, ни разочарования. Он написал сыну: «Все идет хорошо. Не забывай писать каждый день».

Ниш склонился над частями кланкера, с которыми провозился уже целое утро. Детали должны были составить узел управления механическими конечностями машины, а эту часть сборки механик ненавидел от всей души. Запчасти производились на десятке различных участков, и, если хотя бы одна из них имела малейшее отклонение от стандартного размера, сборка превращалась в подлинный кошмар. Иногда ему приходилось тратить несколько дней только на то, чтобы убедиться в непригодности одной из деталей, потребовать ее замены, а потом начинать все заново.

Ниш постучал грязным пальцем по агрегату. Как обычно, он с ног до головы испачкался в смазочном масле. Механик ненавидел грязь, он всю жизнь стремился выглядеть наилучшим образом. К тому же заводские работницы при виде механиков насмешливо морщили носы и презрительно называли их слесарями и грязнулями. Некоторые женщины и сами работали механиками, эти были достаточно дружелюбны, но Ниш не обращал на них внимания. Он всегда презирал механиков, хотя и был одним из них. Взоры Ниша были обращены на верхушку пирамиды, к которой он принадлежал по праву рождения.

В это время мимо механика прошла Тиана. Ремесленники пользовались на заводе наибольшим уважением. Они тоже работали руками, но имели дело лишь с благородными материалами: золотом и серебром, платиной и ртутью, медью, янтарем и кристаллами. Большинство ремесленников были подлинными художниками в своем деле. Более того, ремесленники вкладывали в свою работу чувства. Они обладали особым талантом, близким к Тайному Искусству, это роднило их с магами и мансерами.

Без врожденного таланта у Ниша не было ни малейшей надежды стать ремесленником. Но честолюбие не давало ему покоя, и механик стремился к связи с одной из ремесленников-женщин. На заводе их было четверо, но Нишу подходили лишь двое. Одна из них, Иризис, проходила мимо слесарей, высоко задрав носик, поскольку происходила из дома Стирмов, ее отец и дядя были мастерами, и девушка считала, что предназначена для чего-то большего, чем участь простого ремесленника. Ниш ее терпеть не мог, хотя думал о себе так же. Он был во многом похож на эту девушку.

Тиана была совершенно другой. Ниш считал, что они могли составить неплохую пару. Вот и сейчас он отложил работу, чтобы проводить взглядом возвращающуюся Тиану. Ее положение на заводе было достаточно высоким, но все же Ниш считал себя аристократом по сравнению с Тианой, ведь она родилась в детском питомнике и не знала отца. Лишиться отца во время войны было обычным делом, но не знать своего происхождения считалось большим недостатком в обществе, воспитанном на семейных сказаниях.

Тиана ходила с высоко поднятой головой, хотя и не задирала нос, как Иризис. Она попросту не обращала никакого внимания на окружающих, как будто все, что ее интересовало, находилось в ее голове. Некоторые называли девушку Ледяной Девой, но Ниш был уверен в другом. Он считал, что понял ее: она просто стремится забыть обо всем, что не касается работы. Может, это из-за ее низкого происхождения?

Тиана носила просторные брюки и блузу из серого льна, на ногах были надеты поношенные, но безукоризненно вычищенные ботинки. На производстве, рядом с печами, большего и не требовалось. От покачивания ее грудей в такт легким шагам все внутренности Ниша превратились в жидкий кисель, все, кроме страстного желания, потеряло смысл. Он слишком долго колебался. Тиана прошла мимо, на губах играла слабая загадочная улыбка, черные блестящие волосы достигали середины шеи.

Еще немного, и она завернет за угол и скроется в собственном рабочем кабинете, в самой холодной части здания. Вперед, глупыш! У тебя есть что ей предложить. Теперь Ледяная Дева не сможет тебе отказать. В ее фамильных сказаниях только детский питомник. Она ждет лишь подходящего предложения, а твое будет для нее лучшим.

Ниш швырнул инструменты на верстак, вытер руки замасленной ветошью и устремился за девушкой по коридору, за угол, в то крыло, которое занимали ремесленники и те рабочие, чья работа требовала чистоты. Эта мастерская была отгорожена двойными дверями.

Тиана уже скрылась из виду. Ниш рванулся сквозь двери, не позаботившись надеть чистую накидку или снять ботинки. Все, кто находился в помещении, уставились на механика, но он не обратил на них внимания.

– Тиана! – закричал он. – Ремесленник Тиана!

Она как раз закрывала за собой дверь кабинета, но обернулась:

– Да?

Ниш подбежал к ней, неподвижно замер и с трудом выдавил из себя следующее:

– Тиана, я восхищен твоей работой. Я… я считаю тебя самой выдающейся женщиной.

В глазах Тианы мелькнул мимолетный испуг, но его быстро вытеснил гнев.

– Если уж ты так восхищен, – ледяным тоном заговорила она, – то почему приносишь с собой грязь и потеки смазки?

Ниш вспыхнул от смущения. Отчаяние чуть не лишило его дара речи.

– Прошу прощения, я все уберу.

– Не стоит беспокоиться. Так что ты хотел сказать, механик?

– Просто поговорить. Ты выдающийся ремесленник, Тиана.

– Ты уже говорил это.

– Может быть, ты…

Ниш смутился под ее пристальным взглядом. Он видел перед собой ее пурпурные губы цвета раздавленной вишни. Ему до боли хотелось приникнуть к ним.

– Что-что?

– Я думал… может, мы поужинаем вместе… может, прогуляемся по окрестностям, а потом…

Ниш никак не мог закончить на виду у всех этих хихикающих подмастерьев, таращивших на него глаза. А тут еще Фистила Тир, на последнем сроке беременности, присела неподалеку и принялась отчищать шлифовальный диск. Тиана обратила к нему свои удивительные глаза и осмотрела от пунцовых щек до кончиков грязных пальцев и запылившихся ботинок. Ниш был уверен, что она поняла, о чем он подумал. Он не только весь в пыли и пятнах смазки, но еще и коротышка!

– И что дальше? – спросила она совсем негромко, но ее голос заставил смешливых учеников склониться над работой.

Ниш тоже почуял нотки угрозы, но если он не осмелится заговорить сейчас, он никогда уже не сделает этого.

– Мы оба должны выполнить свой долг. Я считаю, мы могли бы вместе лечь в твою кровать, – выпалил он. – Или в мою, если тебе больше нравится. У меня…

Смуглое лицо Тианы мгновенно стало красно-коричневым. Целую минуту она не могла поднять глаз. Наконец девушка справилась со своими чувствами.

– Как ты посмел? – прошипела она. – Как ты мог вообразить, что я отдамся именно тебе, грязному коротышке-механику? Да меня тошнит от одной этой мысли! Пошел прочь!

Даже сквозь слой пыли было видно, как побагровел Ниш. С противоположного конца комнаты, открыв рот от удивления, за ними наблюдала Иризис. Сегодня вечером весь завод будет смеяться над его неудачей. У него осталась лишь одна возможность отыграться.

– Похоже, ты не знаешь, кто мой отец, ремесленник Тиана, – холодно произнес он. – Ял-Ниш Глар – главный следователь, он один из самых влиятельных людей в этих краях. Подумай, Тиана, он может помочь тебе, а может и сломать. А моя мать – главный экзаменатор, тоже влиятельное лицо. – Ниш оглянулся через плечо и понизил голос. – Я знаю, что ты и Иризис – соперницы. Ты сможешь многого достичь при покровительстве моего отца. Тогда тебе никогда не придется опасаться Иризис.

Ниш неуверенно улыбнулся. Он впервые осмелился на такой ход. Ему еще не доводилось пользоваться влиянием своих родителей, и он не был уверен, что все получится, хотя не раз наблюдал подобное в бытность писцом.

– Ну, что ты скажешь, Тиана? Мы можем доставить удовольствие друг другу, и твоя карьера пойдет вверх. Неужели ты собираешься до конца дней прозябать на этом заброшенном заводе? Пойдем…

– Скорее я пересплю с лиринксом! – крикнула Тиана. – Мне абсолютно все равно, кто твой отец. Я никогда в жизни не разделю с тобой постель. А теперь, ничтожество, убирайся из моего кабинета!

– Почему бы тебе не исполнить свой долг, ремесленник? Чего ты боишься?

Тиана побледнела.

– Пошел прочь, коротышка.

Ниш уже почти не владел собой, но все же сделал еще одну попытку:

– Если бы ты знала, кто я на самом деле, ты бы…

– Вон! – заорала Тиана, схватила с жаровни докрасна раскаленные щипцы и нацелилась ему в лицо.

Ниш сдался. Проскочив через двойные двери, он пробежал сквозь помещение лазарета и попал в другое крыло, к плавильным печам. Он не мог отправиться на рабочее место, иначе все заметили бы слезы ярости, выступившие у него на глазах. Обойдя вокруг одной из печей, Ниш нашел в теплой нише отлынивающего от работы метельщика, схватил его за ухо, выдворил из убежища и сам устроился на его месте зализывать раны. Он не успокоится, пока не уничтожит Тиану. Он овладеет ее телом, а потом бросит.

Спустя некоторое время Ниш услышал легкие шаги и, к его немалому удивлению, увидел перед собой Иризис. Она опустилась рядом и протянула ему белоснежный носовой платочек.

– Механик Крил-Ниш, – произнесла она, мгновенно завоевав расположение тем, что назвала полным именем, а не постыдным прозвищем. – Хочешь узнать, как доставить удовольствие настоящей женщине?

Ниш решил, что он ослышался. Иризис вовсе не славилась своей добротой. Наверняка это какая-то злая шутка. Он не знал, что ответить.

Иризис наклонилась вперед и запечатлела на губах механика страстный поцелуй. Его тело мгновенно отозвалось. Девушка довольно рассмеялась и взяла его за руку, правда предварительно обернула кисть носовым платком.

– Пойдем в мою комнату. – Но потом она сморщила свой хорошенький носик. – Нет, сначала надо помыться. За один-два часа нас никто не хватится, а этого будет достаточно для пары уроков, – сказала она, глядя Нишу в глаза. – А потом мы найдем, о чем поболтать в постели.

– Поболтать? – озадаченно переспросил Ниш.

– О наших общих друзьях. И врагах.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю