Текст книги "Избранные труды по общей теории права"

Автор книги: Яков Магазинер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Кроме того, в настоящее время не может быть более сомнения, что мнимо исконное право собственности короля на территорию своего государства противоречит данным науки. Во многих случаях установлено, что не та незначительная личная земельная собственность, которая принадлежала королю, явилась исторической основой его верховных прав на власть и на землю, а исторически сложившееся право распоряжения общинной землей, не поделенной еще в частную собственность. Верно, что только король имел право отдавать в аренду поселенцам общую землю, но верно и то, что земля эта принадлежала не ему, а общине и что право распоряжения было дано ему действительно исконным собственником земли – общиной. Именно из этого права распоряжения и возникло право собственности короля на народную землю. Отсюда большая часть английского folcland, народной земли, стала terra regis, королевской землей; в Норвегии клад, найденный в общей земле, принадлежит королю, и т. д. Но, например, в Германии, королевское господство над всей землей в стране никогда не укоренялось и даже при самом своем возникновении подверглось значительным ограничениям.[20]20
  Маурер Г. Л. (В выходных данных: Мауэр Г. Л.). Введение в историю общинного, подворного, сельского и городского устройства и общественной власти. М., 1880. С. 110–112; Кареев Н. И. Поместье-государство и сословная монархия средних веков: Очерк развития социального строя и политических учреждений в Западной Европе. Вып. II. С. 307; Маркс К. Капитал. Т. 1 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 740 (о шотландском клане как собственнике земли и главах клана, превративших свое номинальное право в частную собственность).


[Закрыть]

Наконец, сама земельная собственность есть продукт весьма длительного социального процесса, и если частная собственность на движимые вещи (одежду, оружие, утварь) возникла сравнительно рано, то общая собственность на землю обычно держится очень упорно, и еще до сих пор у негров, малайцев и у других племен господствует воззрение, что земля принадлежит племени, но может быть передаваема для обработки отдельному лицу или семейству, и тогда владелец пользуется защитой до тех пор, пока он трудится на ней, обрабатывает ее или желает обрабатывать.[21]21
  Колер И. Философия права и универсальная история права. Киев, 1913. С. 46–48.


[Закрыть]

Таким образом, патримониальная теория не объясняет, а извращает действительный процесс возникновения собственности и государства ради обоснования прав абсолютизма.[22]22
  О территории как основании государственной власти см.: Блюнчли И. К. Общее государственное право. Т. I. М., 1865. С. 98–100, 190. – «Общая презумпция верхового права великокняжеской власти на землю княжения, обусловленная вотчинным характером этой власти» (Пресняков А. Е. Московское царство. Пг., 1918. С. 86).


[Закрыть]

II. Теории патриархальная и насилия

1. Патриархальная теория. Не менее яркой апологией абсолютизма является патриархальная теория. Государство возникло из разросшейся семьи, а король – такой же отец своим подданным, как древний патриарх – членам своей семьи: таково существо патриархальной теории государства. Основной ее вывод, – и, в сущности, к этому выводу вся теория и приспособлена, – заключается в том, что подданные обязаны повиновением своим королю, ибо он исторически является их отцом и на праве отеческой власти может требовать послушания и покорности подданных.

Не говоря уже о том, что патриархальная семья далеко не всюду является исконной формой общества, что групповой брак и матриархат (господство женщины в семье, родство и наследование по женской линии) как общественные формы во многих случаях были открыты как первичные формы общественного быта (А. Герм. Пост, 18), – даже оставляя все это в стороне, необходимо признать, что патриархальная теория является не столько научной доктриной, сколько политическим оружием в руках абсолютизма против покушений на власть со стороны народа, и потому неминуемо должна в себе заключать все черты научного извращения прошлого в угоду политическим притязаниям настоящего. «Государство, – говорит М. М. Ковалевский, – далеко не является первым общежительным союзом людей. Ему предшествовали во времени иные порядки. Замиренной средой являлись роды, а еще в более отдаленную эпоху – союзы, построенные на начале самозащиты свойственников, объединенных происхождением от общей родоначальницы. Запрещение браков в их среде и отсутствие индивидуального присвоения имуществ устраняли в них возможность внутренних раздоров и поддерживали единство самой группы».

Еще более ранней формой общения являлась тотемистическая группа, связанная с культом определенного животного или растения как покровителя или родоначальника данной группы, откуда ведет свое начало кастовая организация, построенная на разделении труда.

Таким образом, первоначальной формой общения (после тотемистического союза) был родовой строй, и уж дальнейшее развитие его приводит к власти вождя, признанного несколькими родами.

2. Теория насилия. Новейшая теория насилия, представителями которой являются Людвиг Гумплович (1838–1909) и Антон Менгер (1841–1907), выводит происхождение государства из насилия человека над человеком. Так, Гумплович говорит: «История не представляет нам ни одного примера, где бы государство возникало не при помощи акта насилия, а как-нибудь иначе. Кроме того, это всегда являлось насилием одного племени над другим, оно выражалось в завоевании и порабощении более сильным чужим племенем более слабого, уже оседлого населения…» Учение А. Менгера, весьма близкое к теории Л. Гумпловича, представляет собой сочетание теорий силы у софистов, с одной стороны, и у Т. Гоббса с Е. Дюрингом – с другой: сюда же вплетены некоторые элементы учений Лассаля и Маркса, учения которых, впрочем, Менгер отвергает.[23]23
  Менгер А. Новое учение о государстве. 2-е изд. СПб.: Издание С. Скирмунта, 1906. С. 280. – Ошибочно о Менгере см.: Жилин А. А. Учебник государственного права. СПб., 1916. С. 35.


[Закрыть] Всякое право, читаем мы в «Новом учении о государстве», вплоть до настоящего времени, возникло в конечном счете из отношений, основанных на власти. Государственный и правовой порядок образовался путем насилия, в интересах узких жизненных кругов, а современное государство создалось и укрепилось почти исключительно путем военных успехов. Древнейший социалистический строй вытеснен из народной жизни путем насилия и т. д.[24]24
  Менгер А. Новое учение о государстве. С. 25–26, 41 и др.


[Закрыть]

На первый взгляд может показаться, что между теорией насилия и историческим материализмом есть много общего; так полагает, по-видимому, Еллинек, объединяя теории насилия софистов и учение Маркса и Энгельса под общей рубрикой «теории силы». Это объединение нельзя, однако, считать правильным, так как момент произвола, которым проникнуты теории насилия, глубоко противоречит моменту закономерности, из которого исходит исторический материализм.

Теория насилия как первичного фактора правотворчества выгодно отличается от договорной, например, теории тем, что не только восходит к догосударственному состоянию общества, но и стремится взять за исходную точку анализа доправовой строй жизни. Она восходит к тем общественным условиям, когда право еще не дифференцировалось от других регуляторов социальной жизни – религии, морали и проч., а вместе с ними образовывало слитные, мгновенные реакции общества на внешние и внутренние удары – реакции, которые служили орудием психического приспособления группы к борьбе с природой за жизнь и развитие. Таким образом, теория насилия выводит право и государство из факта насильственного завладения, а не факт завладения и власти – из права по договору.

Однако теория Гумпловича о том, что государства «нигде и никогда» не возникали иначе, как путем завоевания, не соответствует прежде всего историческим фактам, ибо «античные государства-города развились из первобытных общин, а швейцарские республики только отражали завоевателей, сами же завоеваниями не занимались».[25]25
  Кистяковский Б. А. Социальные науки и право. С. 473.


[Закрыть] Затем, как было замечено по другому поводу, теория насилия прекращает анализ именно в том месте, где он становится особенно интересным: она не доходит до вопроса, какие же условия позволили известным социальным группам не только фактически захватить власть, но и превратить голый факт завладения в признанное общественным союзом право.

По верному замечанию Н. И. Зибера, повторяющего, впрочем, Энгельса, «учреждение частной собственности уже должно существовать, прежде нежели разбойник может присвоить себе чужое имущество, и… таким образом, сила, хотя и изменяет положение владения, но не в состоянии создать частную собственность как таковую».[26]26
  Зибер Н. И. К характеристике Е. Дюринга // Собр. соч. Т. II. СПб., 1900. С. 767. – Ср.: Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 223.


[Закрыть] Так же точно насилие само по себе не в состоянии создать государственную власть, а, напротив, оно пользуется наличным социальным и психическим аппаратом властвования и только перемещает его из рук в руки.

Наконец, теория насилия не дает ответа на главный вопрос: почему сильные захотели и сумели подчинить себе слабых? «Так как неравенство в силе и умственных способностях отдельных индивидов всегда существовало и, пожалуй, всегда будет существовать, то эта теория (теория насилия. – Я. М.) означает не что иное, как то, что общественные различия имеют основание в самой природе и должны остаться навсегда: самое большее, что может случиться, это изменение их формы. Ввиду таких выводов теории насилия является совершенно непонятным, почему именно противники классовых различий отдали ей предпочтение. Теория насилия не только безотрадна, но и не объясняет ничего. Раз мы можем сделать из этой теории вывод, что классовые различия имеют основание в самой природе, что они вечны, то, делая дальнейшие выводы из нее, мы придем к заключению, что они всегда существовали, с тех пор, как существует человечество. Однако мы знаем, что это неверно; мы знаем даже больше: мы знаем, что первобытное равенство лишь постепенно уступало место неравенству и что каждый шаг в этом направлении соответствует отдельной ступени культурного развития. Различия между более сильными, более способными и менее способными всегда существовали и будут существовать и нисколько не могут объяснить нам, почему у всех народов на той или иной ступени культурного развития та или иная группа якобы более сильных и умных людей почувствовала потребность подчинить недалеких и более слабых и почему это удалось сделать именно на этой ступени развития».[27]27
  Каутский К. Представительное правление. СПб., 1905. С. 8.


[Закрыть]

III. Теория марксизма

Согласно этой теории вопрос о причинах образования государства есть вопрос об условиях, в силу которых органы родового строя утратили свою социальную крепость и сменились государственными учреждениями. Зародыш этого процесса необходимо искать в основной предпосылке возникновения государства – в развитии земледелия. Основной движущей силой, создавшей новый государственный порядок, были резкие и глубокие изменения в характере родового коммунистического производства, которое, благодаря выросшей производительности труда и общественному его разделению, стало вытесняться индивидуалистическим. Чем дальше развивался этот процесс и сопровождавшее его нарождение и развитие частной собственности, тем слабее становились родовые, кровные узы и тем настойчивее была необходимость в таких учреждениях, которые должны были поддерживать и защищать юную частнохозяйственную организацию производства и покоящуюся на ней частную собственность от пережитков родового строя, не знающего ни частной собственности, ни общественных мер к ее защите. В новом обществе, благодаря усложнению жизни и расслоению общества на группы с различными интересами, является необходимость в совершенно новых учреждениях, которые заменили бы собой органы родового строя, созданные принципиально иными условиями жизни и приспособленные к совершенно иным формам общества.

Интересно отметить, что на эту чисто экономическую точку зрения в объяснении причин возникновения государства становится не только Ф. Энгельс, но и Л. Гумплович: «Основание государства происходит вслед за оккупацией земли»?[28]28
  Гумплович Л. Общее учение о государстве. С. 385.


[Закрыть] а также и Г. Еллинек: «Развитая форма общения, которую мы теперь только и называем государством, начинается с переходом людей к оседлому образу жизни… С завладением землей становится необходимым гораздо более сложный порядок собственности, чем на предшествующих ступенях экономического развития. Необходимо установить точную границу между общинным и частным имуществом; семья как экономический союз все более расчленяется и развивается; эксплуатация человеческой рабочей силы начинается с установлением домашнего рабства, которое уже само по себе превращает войну в постоянную, направленную на приобретение несвободных работников деятельность общества. Экономические различия вызывают расслоение общества, а там, победившие племена устанавливают свое господство над побежденными, развивается противоположность господствующего и подвластного класса, кладущая свой отпечаток на всю организацию общества.

Все эти отношения укрепляются присоединяющимся еще чувством их закономерности»?[29]29
  Еллинек Г. Общее учение о государстве. С. 194–195.


[Закрыть]

Образец перехода от родового строя к государственному Энгельс видит в Афинах героического периода, когда зарождались элементы государственности. «Земля, как показывает история, была уже поделена и перешла в частную собственность; производство товаров и торговля ими достигли известного развития… Купля и продажа земельных участков, прогрессивное разделение труда между земледелием и ремеслами, торговлей и мореплаванием повели к различным перемещениям жителей Аттики».[30]30
  Ср.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частой собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 109–110.


[Закрыть]

Эти перемещения разбили рамки родовых организаций, и в пределах одной и той же территории смешались члены различных родов, в силу чего органы родового строя должны были уступить место территориальному учреждению, общему для всей Аттики совету. Племена слились в один народ, и «над обычным правом племен и родов возникло Афинское народное право; афинский гражданин получил право и законную защиту в новых местах своего поселения, вне своего рода и племени. Это был первый шаг к уничтожению родового быта». Новое общество основалось на принципах территории и собственности.

«Для того чтобы быть гражданином государства, – говорит Л. Морган, – необходимо было быть гражданином дема. Лицо голосовало и подвергалось обложению в своем деме; к военной службе оно призывалось также из своего дема».[31]31
  Morgan L. Н. Ancient society or Researches in the lines of human progress from savagery, through barbarism to civilization. London, 1877. P. 272.


[Закрыть] Последовавшее затем разделение афинского народа на эвпатридов (благородных), геоморов (земледельцев) и демиургов (ремесленников) предоставило эвпатридам привилегию на занятие общественных должностей. Затем «обычное замещение должностей родового уклада лицами только известных семейств обратилось в неоспоримое их преимущество; эти семейства, сильные своим богатством, выделились из рода в особое привилегированное сословие, которое поддерживала зарождающаяся государственная власть…»

Таким образом, «в Афинах государство образовалось непосредственно и прямо вследствие расчленения общества на классы, развившиеся в самом родовом союзе». «Что же касается Рима, то здесь, даже еще до конца так называемого царского периода, старое родовое устройство, покоившееся на личных узах кровного родства, распалось, и на его место было поставлено новое действительное государственное устройство, основанное на территориальном делении и имущественном различии». Здесь, в Риме, «родовое общество становится замкнутой аристократией среди многочисленного, стоящего вне ее, бесправного, но подлежащего известным обязанностям плебса; победа плебеев разрушает старое родовое устройство и на его развалинах воздвигает государство, в котором скоро совершенно растворяются родовая аристократия и плебеи.

Наконец, у германцев, завоевателей Римской империи, государство возникает непосредственно вследствие покорения огромных чужеземных областей, к господству над которыми не приспособлена родовая организация».[32]32
  Ср.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства С. 129, 169.


[Закрыть]

Возникновение государства у германских племен Каутский объясняет следующим образом. Не ограничиваясь чисто внешним моментом завоевания, понятным и естественно вытекающим из развития племени-завоевателя, но не обоснованным для хода развития покоренного племени, Каутский доказывает, что родовой союз в силу внутренней необходимости, под давлением потребностей собственного развития вынужден был перейти к государственному порядку. «Чем больше земледелие, а наряду с ним и скотоводство делались главными источниками доходов мелких общин или патриархальных семейств, тем меньше женщины могли собственными силами справляться с этими работами. Во времена Тацита в сельскохозяйственных работах уже помогали рабы, равно как и свободные, но не способные к ношению оружия мужские члены семьи: мальчики, юноши, старики. Но вскоре и воинам пришлось приступить к этим работам. Из охотника и воина во время переселения народов делается уже земледелец; теперь он привязан к дому, как и женщина, а так как высокая степень развития, достигнутая в то время земледелием, не допускает уже перенесения жилища с места на место, то с этих пор люди и прикрепляются к земле, становятся оседлыми.

Этот переворот в способе производства приводит к перевороту и во всем социальном и политическом строе».[33]33
  Каутский К. Представительное правление. С. 10–11.


[Закрыть]

Причина этого переворота заключается в том, что война у диких племен является центральным пунктом борьбы племени за жизнь: это есть или борьба за территорию для охоты или пастбище, или грабеж соседних цивилизованных племен. Напротив, для общества, в хозяйственной деятельности которого начинает решительно преобладать земледелие, война не только не является условием его существования и богатства, но, наоборот, помехой и вынужденной необходимостью, которая, мало вознаграждая его, часто расстраивает его хозяйство.

Так как, однако, война не зависит от его воли, ибо часто является экономической необходимостью для его соседей, то земледельческое общество вынуждено вести войны, которые чем чаще, тем губительнее для его хозяйства. При таких условиях, чтобы не лишиться всего, земледельцу приходится жертвовать частью своего достояния. «На этой ступени культурного развития труд достигает уже такой степени производительности, что обыкновенно доставляет больше, чем необходимо производителю и его семье. Этот излишек дает возможность земледельцу нанять себе защитников. Снабжая средствами особый класс людей, обрабатывая их поля, сооружая и поддерживая в исправности их дома, земледельцы дают этим людям возможность предаваться военному ремеслу без всякого ущерба для своего хозяйства…

Такова экономическая основа касты воинов. Эта каста в зависимости от исторических условий, при каких она образовалась, принимает самые разнообразные формы: эта военная аристократия состоит то из начальников племен или родов и других должностных лиц общины, их свиты и слуг, то какое-нибудь отдельное варварское племя, вторгшееся в страну, принимает на себя функции, а следовательно, и привилегии дворянства, то орды наемников выполняют эту роль, и т. д…»[34]34
  Там же. С. 12.


[Закрыть] Так создается экономическая основа для политического господства дворянства.

«Но и с общественным управлением, и с законодательством, и с судом произошло то же самое, что с воинской повинностью. Общественные отношения все более и более осложнялись, развивалось разделение труда, возникали классовые и профессиональные различия, частная собственность возросла, как по размерам, так и по значению, в обществе образовались противоположные интересы, задачи общественного управления, законодательства и суда делались все многочисленнее, разнообразнее и затруднительнее…

Удобнее всего было передать эти обязанности тем самым лицам, которые взялись выполнять воинскую повинность».[35]35
  Там же. С. 12–13.


[Закрыть] Иногда же эти функции исполнял особый класс или каста (жрецы). Таким образом, «корень господства духовенства и военной аристократии лежал в их экономической необходимости», но вместе с ростом их общественного значения росла их все более неограниченная власть.[36]36
  Там же. С. 13 и след.


[Закрыть] Родовая организация должна была пасть. На ее место стало государство.

Итак, каковы же, по учению марксизма, отличительные черты государства, разбившие рамки родового строя и подорвавшие крепость его учреждений? Во-первых, члены зарождающегося государства образуют единство не в силу кровной связи между собой, а вследствие общности территории: массовые перемещения населения и развивавшаяся поземельная собственность приводят к тому, что за основание государственного деления принимается уже не род, а земельная единица (дем в Афинах). Во-вторых, с дроблением общества на классы общенародная военная организация уже не могла удовлетворить новой потребности общества – охранять свой порядок, т. е. неравенство; для этой цели нужна была особая, отличная от всего народа, вооруженная сила: не говоря уже о свободных бедняках, «90 тысяч афинских граждан составляли лишь привилегированное сословие среди 365 тысяч рабов».[37]37
  Ср.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства С. 170.


[Закрыть] Для поддержания такого порядка родовые органы не были приспособлены: их сменило государство с его войском, предназначенным для борьбы не только с внешним, но и с внутренним врагом, с его принудительным обложением для содержания этого войска и охраны классового господства.

В чьих же руках находилась государственная власть в различные исторические эпохи? «Так как, – говорит Энгельс, – государство возникло из потребности сдерживать классовые противоречия и так как в то же время оно возникло внутри этих классовых противоречий, то обычно оно становится государством сильнейшего, экономически господствующего класса, который при его помощи делается и политически господствующим классом и таким путем приобретает новые средства для подчинения и эксплуатации угнетенного класса. Так, античное государство было прежде всего государством рабовладельцев для подчинения рабов; феодальное государство – организацией дворянства для подчинения крепостных крестьян, а современное представительное государство является орудием эксплуатации наемного труда капиталом».[38]38
  Ср.: Там же. С. 171.


[Закрыть]