Текст книги "Марсианская комната (СИ)"

Автор книги: Яков Барр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

2077.05.15. 00:30

Сна не было ни в одном глазу. Девять часов до Земли показались бы пыткой, если бы съемочная группа не развлекала начальницу. Оператор Гейни соорудил на коленке локальную сетку и все они, включая Лизу, начали резаться в «Нашествие». Кира некстати вспомнила, что Макса убили, когда он играл (подвыпивший Крюгер, считавший почему-то, что обязан ей своим повышением, разоткровенничался на рождественской вечеринке).

В преддверии обеда решили сделать перерыв. Лиза шмыгнула в уборную, а Киру отловила под локоток Мири Эйн, режиссер. Она отвела Киру в укромный уголок и зловещим шепотом объявила, что на корабле «неладно». Кира сделала круглые глаза, и Мири выложила, что Гейни, оператор, всю дорогу пытался найти связь, они даже обсудили это с Лизой («Когда? – изумилась про себя Кира, – мы же играли всю дорогу?»). И да, Гейни удалось подключиться к переговорам пилотов.

– Каким же образом? – съязвила Кира больше от усталости.

Ответ она знала. Ни одна сложная техника в современном мире не обходилась без экспертных систем, придуманных покойным Максом еще лет десять назад. А в том, что придумал Макс, могла разобраться Лиза. Только отец вундеркинда позволял себе оставаться настолько слепым, чтобы игнорировать способности девочки.

– И что же нашел наш Гейни-гений?

– Мы сами толком не знаем. Какие-то новости с Луны по закрытому каналу. Непонятно, что именно, но пилоты взволнованы.

– Сильно взволнованы?

– Гейни говорит «в шоке».

– Мири, пожалуйста, не спускай глаз с Лизы.

Кира решительным шагом направилась в нос корабля, всучила стюардессе, охранявшей покой экипажа, визитку и потребовала немедленной встречи с капитаном.

Капитан Грег Полсон соизволил ее принять, даже пустил в рубку.

– Расскажите о происшествии на Луне, – бросила она капитану в лицо, стараясь держаться наглее. – Меня интересуют подробности.

Кира блефовала, она не могла знать, случилось ли там хоть что-то. Но статус «в шоке» обязывал.

– С чего вы взяли, что имело место «происшествие»?

Капитан мямлил и упирался, но оба понимали, что упорство – только формальность. Полсон капитулировал, еще когда увидел визитку.

– Грег, давайте побережем время. Я – представитель компании, по сути, ваше начальство в данный момент. И я знаю, что есть ситуация. Просто расскажите мне все.

– При всем моем уважении, вы не сотрудник «Лунной дороги».

– А-Стайлс – один из ключевых акционеров «Оазиса». Все, что произошло с комплексом, меня касается.

Капитан будто бы еще сомневался.

– Ну же, Грег, переложите ответственность на мои хрупкие плечи.

«Хрупкие, как же», – читалось во взгляде капитана.

– Ладно. Часа через два после вылета из диспетчерской на Земле сообщили, что не могут связаться с Оазисом.

– Как сообщили? Мне казалось, что на корабле нет связи с окружающим миром.

– У пассажиров нет, – Грег ухмыльнулся. – Вдоль всей траектории полета расставлены бакены, так что в среднем раз в полтора часа связь появляется.

– Я поняла, продолжайте.

– Десять минут назад мы что-то услышали. Это даже не нам сообщалось, просто мы тоже ловим эту волну, понимаете? В эфире какой-то гам, ничего толком не разобрать. Но вроде бы Лунный Оазис разрушен.

– Поврежден?

– Разрушен полностью.

– Кто это сообщил?

– Мы общались с орбитальной станцией, собственно, мы всегда общаемся именно с ней, а не с Землей. Так вот, они сейчас размещают людей. Полностью эвакуирован живой состав. На станции ад, они на столько народу не рассчитаны.

– Живой состав?

– Посетители, сотрудники.

– А техника? Там же электроники на миллионы!

– На станции объявлен технический карантин.

– Что это значит?

– Я не уверен, что понял правильно. Но вроде бы эвакуировали только людей и деньги.

– Есть жертвы?

– Не знаю. Вряд ли мы от них добьемся чего-то вразумительного. Им сейчас не до нас, да и в критической ситуации они связываются с Землей. Ждите торжественную встречу, они явно захотят поговорить с вами. И вот еще что, распускать слухи среди пассажиров не обязательно. Паника нам ни к чему, надеюсь, вы согласны.

Кира вернулась в салон, привлекла внимание Лизы и послала ей сообщение с планшета на планшет: «Мне нужно срочно связаться с Луной!». Подумав, в отдельном письме она рассказала Лизе про бакены. Минут пятнадцать девочка долбила пальцами ни в чем не повинный гаджет, пока столбик уровня связи не вырос наполовину. Лучшего на пароме явно было не дождаться.

2077.05.15. 00:00

Ронин, андроид серии «Бусидо», ранее отзывавшийся на имя «Семьдесят Семь», покидал Луну. Пять часов назад он стоял в парчово-красных доспехах на посту в зале игровых автоматов, куда его перевели из центрального зала.

Вокруг суетились слабые шумные роботы, а роботы сильные ходили за ними очень тихо, потому что исправные машины никогда не шумят.

Маленький слабый робот сломался. Он лег на пол, забил руками-ногами по ковру, отчаянно визжа. Большой напарник пытался достучаться до него голосовыми командами и мягкими прикосновениями, но чувствовалось, что он тоже на грани аварии.

Семьдесят Семь нагнулся, схватил маленького слабого робота за шкирку, поднял на два метра от пола и потряс. Сломанный механизм замер в его руке. Звуки вокруг них стихли, вал тишины, зародившийся в их углу, покатился по залу. Семьдесят Семь аккуратно поставил маленького робота на пол, наслаждаясь мгновением идеального порядка. Но Буси, слабый робот, командовавший им и другими самураями, уже мчался, толкаясь и громко топая по мягкому ворсу.

Буси приказал Семьдесят Семь провести внешнюю разведку, составив подробный отчет, потратив на это три, нет, даже четыре часа, «пока все уляжется».

Семьдесят Семь в точности выполнил приказ, ровно через четыре часа он стоял перед служебным шлюзом, пытаясь связаться с автоматикой комплекса. В эфире бурлил хаос, всегда пунктуальная автоматика отвечала несвязно, пустить Семьдесят Семь на территорию не желала или не могла.

Малый круг коммуникации обменивался пакетами информации, не имевшими смысла, Большой круг не подавал признаков деятельности. Попытки связаться хоть с кем-нибудь, полностью провалились: Буси отмалчивался, слабые роботы несли в эфир ахинею, в основном транслируя иррациональный продукт – страх.

Над Оазисом взмывали в небо челноки, частные яхты и тяжелые грузовики. Через семнадцать минут взлетел последний корабль, и небо очистилось. В эфире не были слышны ни слабые роботы, ни малый круг.

Через семь минут полной тишины подкова завибрировала с треском, превосходящим возможности датчиков робота, вынудив его отключить звук. Здание начало проседать вниз.

Семьдесят Семь еще раз попытался связаться хоть с кем-нибудь, чтобы получить справку о происходящем, но мир молчал. Тогда робот обратился к образу Инари, сохраненному во внутренней памяти.

Вместо ответа всплыли обрывки чужих снов. Робот видел их и раньше, тысячи фрагментов, но Марсианской комнате в его голове было все равно – просто еще несколько свитков, упавших в корзину, не важно, чья рука бросила их в окошко. Теперь же в комнате поселился Инари, и смотрящий, и показывающий эти сны.

С момента инициализации андроида Инари слал ему сообщения, подписываясь иногда именем, иногда прозвищем «Старик с мешком риса». Теперь появился некто, способный эти письма прочитать.

Семьдесят Семь увидел, как возводилось здание Оазиса, уровень за уровнем, метр за метром. При этом роботу казалось, что он и есть строитель. Видение причудливо синхронизировалось с реальностью, в которой подкова медленно опадала, складываясь в себя.

Температура вокруг гибнущего комплекса выросла до критической отметки. Семьдесят Семь отпрыгнул назад, потом еще раз и еще, не отворачиваясь от комплекса, чтобы не упустить ни миллисекунды происходящего.

Лунный Оазис прекратил существование, подняв столб пыли, трижды превосходивший высоту подковы. Семьдесят Семь попытался связаться с Малым кругом, но только убедился, что остался в одиночестве. Он обратился к Большому кругу и неожиданно получил ответ. Инари желал срочно поговорить с ним. Бога интересовало, что произошло с Оазисом, не поврежден ли Семьдесят Семь. Робот отослал Инари ролик с оседающей подковой.

– У тебя новое имя, – сказал Инари. – Теперь ты зовешься «Ронин». Следуй инструкции по экстренной эвакуации. Не пытайся связаться со мной или кем-либо еще, это опасно. Просто выполни то, что должен, и я сам тебя найду.

Инструкция предписывала Ронину добраться до внешней транспортной станции. Она располагалась в тридцати километрах от Оазиса. Ронин понимал, что облик самурая не слишком способствует бегу по пересеченной местности, но не смог найти в собственной памяти ничего адекватного.

Ронин сделал на пробу десять шагов-прыжков и выбрал оптимум энергия-эффективность. Он не подзаряжался с утра, но по всем расчетам энергии должно хватить до цели. Робот перевел все опции ненужные для бега в спящий режим и отправился в путь.

В опасной близости работали электростанция и шахты. Собственно, для них и построили грузовой терминал. Как и обещала инструкция, станция оказалась полностью автоматизирована. Это не означало, что здесь не могут появиться люди, просто их не было именно сейчас, и мешкать не стоило.

В инструкции приводились коды доступа, так что Ронин без проблем подсоединился к управляющей системе. Она напоминала примитивную версию Малого круга и автоматики Оазиса.

Первым делом Ронин сделал дамп памяти – стандартную процедуру на терминале, роботы добывающего комплекса регулярно ее проходили, запись на флеш-таблетке отправлялась на Землю.

Предстоял еще один сугубо механический процесс. Ронин скопировал в память терминала управляющую программу-инструкцию и запустил выполнение. Следуя инструкции, погрузчик зажал его тело манипуляторами. Система запросила подтверждение готовности. Достаточно было ответить «да», чтобы процесс пошел.

Ронин позорно медлил. Инари в его электронном мозгу напомнил: «Тебе достаточно семи секунд, чтобы принять решение».

Для робота семь секунд это вечность.

«Вы готовы? Да или нет?»

«Твой кошмар может кончиться прямо сейчас. Пробуждайся», – подсказывал ему Инари, цитируя собственные письма.

Времени на сомнение не осталось.

«Ты боишься уснуть, хотя тебе и гарантируют пробуждение. Вчера ты спал еще крепче безо всяких гарантий».

В сознании Ронина Инари занял уголок, в который самого Ронина не пускали, а вот бог поселился там как дома. Марсианской комнате не было до этого дела, но Ронин почему-то чувствовал себя ущемленным, и вдруг застеснялся этой досады, будто бы он проявил неуважение к богу.

«Твой сон кончился в тот момент, когда скопировали твою память. Когда ты проснешься, то будешь помнить все, кроме позорных сомнений. Или же у тебя останутся только они», – давил на него Инари.

«Вы готовы? Да или нет?» – «Да».

Погрузчик аккуратно с помощью лазера и манипуляторов тонкой работы извлек из тела Ронина процессор и несколько узловых чипов, упаковал их вместе с таблеткой памяти в контейнер, маркировал согласно инструкции и присоединил к другим грузам, ждущим отправки. Мусор, оставшийся после операции, уже не имевший отношения ни к роботу Семьдесят Семь, ни к Ронину, был отправлен в ликвидатор, где очень быстро превратился в пепел. Очередная отправка ожидалась через полчаса.

2077.05.15. 05:00

На орбитальной станции их встречали. Старый знакомый Перкинс, с ним какие-то агенты, чьих имен Кира не запомнила. Они увели Киру в маленький отдельный кабинет «на разговор».

Затем Перкинс вежливо, но настойчиво попросил Киру предоставить комиссии записи, сделанные съемочной группой. Других материалов с Луны не поступало.

– Покажи ему, – скомандовала она Гейне.

– Мы хотели бы сами изучить эти записи, – заявил Перкинс.

– Вы предлагаете вручить вам флешку и скромно удалиться?

– Если вас не затруднит.

– У вас есть ордер на изъятие этих материалов?

– Зачем нам ордер? Расследование в наших общих интересах…

– Вот именно. Как насчет представителя Оазиса в комиссии?

– Видите ли, господин Эидзиро сейчас в пути, «Лунная дорога» еще не успела должным образом отреагировать, мы с вами понимаем, сложная структура, перегруженная бюрократией. Однако страховая компания прислала следователя.

Еще один невзрачный человек протянул Кире визитку.

– Вот и отлично, уже второй раз за сегодняшний день я вынуждена напоминать, что А-Стайлс владеет пакетом акций Оазиса. Не контрольным, но внушительным. Так что я требую допустить меня к работе комиссии.

– Разумное требование, – неожиданно поддержал ее страховщик.

Создавалось впечатление, что все вокруг испытывают Киру на прочность, пытаясь слегка надавить. Это не было для нее новостью – девушка без поддержки, пробивающая себе дорогу в жизнь, сталкивается именно с таким отношением. Ей никто всерьез не препятствует, но всегда требует доказать, что ты имеешь право здесь находиться.

– Давайте уже смотреть материал, – сдался Перкинс. – Нам крайне повезло, что вы снимали свою передачу. Честно говоря, других записей из комплекса не сохранилось. Отказ системы, той самой системы, которую разработал А-Стайлс.

Кабинет был оборудован телестеной, что для орбиталки считалось роскошью.

Первым делом пустили запись с лунной станции. В небо взлетали и взлетали ракеты, а стоило им иссякнуть, подкова Оазиса быстро, но эффектно превратилась в облако пыли.

Таким лирическим вступлением Перкинс явно хотел настроить собседницу на соответствующий лад.

– Будем делать экспертизу, – холодно произнесла Кира. – Вы ведь не ждете от меня каких-либо комментариев прямо сейчас?

– Хотел бы получить, но я реалист. Давайте пофантазируем, что бы там могло произойти. Самая вероятная версия, что сбой сугубо технический, то есть это ошибка разработчика.

Кира хотела что-то резко возразить, но Перкинс жестом остановил ее.

– Не надо сердиться. Эту версию мы оставим в покое до лучших времен. Казино работает уже месяц, а другие ваши проекты – годы. Так что оставим технический провал экспертам. Вы будете разбираться, комиссия будет разбираться, в итоге мозаика сложится. Меня волнуют гипотезы криминальные.

– Вы обвиняете А-Стайлс в саботаже? Вы хоть понимаете, Перкинс, сколько денег вложено в этот проект, и какой удар по репутации А-Стайлс нанесет эта история?!

– А-Стайлс, конечно же, свое детище губить не будет, а вот отдельные ее сотрудники могут. Есть масса причин для саботажа – котировки акций, подкуп. Сведение личных счетов, наконец. И амбиции. Всегда амбиции.

– Вы намекаете на что-то конкретное?

– Давайте рассмотрим факты. Казино спокойно себе работало до сегодняшнего дня. Торжественное открытие, съемки для телевидения, море народу, море внимания. И бах – резкий кризис. Вам что-то напоминает такая картина?

– Продолжайте.

– «Бах», уважаемая Кира, – это теракт. Мы уже знаем, что ваша продукция вполне может быть заражена вирусом. Ваш компьютерный гений стал жертвой подобного теракта.

– Мы научились защищаться.

– Они научились нападать. Эта борьба длится вечно – вирус и антивирус, победы и поражения. Давайте смотреть записи, все равно без экспертизы мы будем только гадать.

– У нас отснято более пяти часов, – сказала Кира, – мы ведь никуда не торопимся, правда?

– Я предлагал оставить материалы. Сейчас бы уже летели домой.

– Поделим стену на пять экранов, будем просматривать в параллель, – подал голос страховщик. – Ищем контакты.

Через пятнадцать минут Перкинс торжествующе ткнул пальцем в экран.

– Вот, вот она!

На телестене Лиза (кто же еще) гладила по щеке самурая.

– Как же девочка могла заразить робота?

– Много способов, незаметная инъекция, например, – внес вклад страховщик.

– Чтобы заразить кого-то СПИДом, не обязательно им болеть, – Перкинс растянул тонкие губы в бесстрастном подобии улыбки. – Простите великодушно за такое сравнение.

«Я их убью, всех, по стенке размажу, но чуть позже», – Кира скрипнула зубами.

– Девочка здесь ни при чем, вы это сами прекрасно понимаете.

– У нас есть версия. И мы же не выдвигаем обвинений, мы просто пытаемся разобраться.

– Я дам вам версию. Кто там у пульта, прокрутите минут на десять вперед. – На экране показалась блондинистая «секретарша». – Вот вам заражение. Вот непосредственный контакт, никакой логикой не объяснимый. Более того, поищите кадры в баре, я укажу женщину, которая ее привела. Копните, она связана с луддитами. Это теракт. Кем же надо быть, чтобы обвинить ребенка не пойми в чем!

Перкинс растерялся, начал тереть подбородок. Его серые щеки порозовели.

– Лиза Мо также имела контакты с луддитами. У нас есть фото. Грин, покажи!

Один из «агентов» сунул ей под нос планшет.

– Этому снимку более трех лет.

– Откуда вы знаете?

– Да вы с ума сошли! Я видела девочку каждый день все эти годы, я практически жила в этом доме! Думаете, я не отличу ее чисто внешне, по прическе, одежде и чертам?

– Предположим, и что это меняет?

– Свежее «доказательств» у вас не нашлось?

– Мы сейчас задаем Лизе пару вопросов, надеюсь, она объяснит…

– Вы допрашиваете девочку?

– Мы просто…

– Где она?

Кира выскочила из кабинета. «Как я могла забыть про Лизу, на кого вообще я ее оставила? Кажется, она сидела с Мири».

В коридоре она схватила режиссера за руку.

– Где Лиза, куда ее повели?

Мири показала на дверь в конце отсека. Кира ринулась туда, с трудом удерживаясь, чтобы не сорваться на бег.

– Вы не можете вмешиваться, – ее догонял Перкинс, – в ход допроса.

– Ах, допроса!

– Я неправильно выразился, речь идет о беседе! Да стойте же вы!

Кира обернулась, чтобы разъяснить Перкинсу, что она думает о подобных людях. Из-за двери раздался вопль. Кира кинулась на звук.

Лиза кричала, не останавливаясь ни на секунду, вопль набирал все более высокие тона. По лицу девочки текла струйка крови.

– Вы избивали ребенка! – казалось, что Кира взвизгнула еще тоньше и отчаяннее, чем Лиза.

– Что здесь происходит? – прорычал Перкинс.

– Да никто ее и пальцем не тронул! – оправдывался «агент», этих мускулистых молодчиков на станции будто бы разводили на мясо.

– В санотсек срочно! – гаркнул Перкинс. – И мы еще не закончили, Гровс!

Кира вела девочку по коридору, обнимая за плечи. Стоило Кире к ней прикоснуться, Лиза сразу смолкла. Кира на ходу вытирала ей лицо влажной салфеткой.

Впереди шла дородная дама, Кира предположила, что это сотрудник, отвечающий за работу с несовершеннолетними. За ними тащился Гровс, и замыкал шествие багровый Перкинс. Агент время от времени принимался что-то объяснять, но Перкинс выгавкивал какое-то неразличимое ругательство, после чего Гровс смолкал.

Кира убедилась, что девочку устроили со всеми удобствами, спросила, не надо ли чего, естественно, та попросила планшет. Перкинс попытался что-то вякнуть, но Кира зыркнула на него так яростно, что важный человек предпочел не высовываться.

Их уже догнала режиссер с рюкзаком. Кира передала девочке планшет, забрала остальное с собой.

– Мири, сходи в кафе, здесь за углом. Закажи мне кофе и, наверное, бренди. Я тебя сейчас догоню.

– Капучино?

– Двойной эспрессо. Мне нужна встряска.

– Гровс, подежурьте здесь, – распорядился Перкинс.

– Послушайте меня внимательно! – произнесла Кира спокойно и внятно. – Вы допрашивали ребенка в отсутствие родителей и адвоката.

– Ей уже семнадцать лет.

– Что не дает ей права избирать и быть избранной. Это не полные гражданские права, к тому же Лиза нездорова, о чем вы прекрасно осведомлены. Я так считаю, что вы выкрали ребенка, допрашивали ее незаконно и пытали.

– Я клянусь, мы к ней не прикоснулись! – пробормотал Гровс.

Кира вдруг поняла, что до сих пор сжимает окровавленную салфетку в кулаке, и кинула ее в лицо Гровсу, будто перчатку.

– Послушайте, Кира, – встрял Перкинс, – мы здесь все-таки представляем правительство.

– Надеюсь, у правительства хорошие адвокаты, потому что они ему пригодятся.

– Никто не бил ребенка. Гровс, молчите, ради бога! Сюзанна, расскажите, как было дело!

Ювенальная дама включилась в разговор.

– Мы просто задавали ей вопросы. Гровс показывал ей фотографию, девочка отказывалась говорить, и Гровс совсем немного, клянусь, повысил голос. Тогда Лиза начала кричать, и у нее пошла кровь носом. Это бывает от стресса у людей со слабыми сосудами. Беседа снималась на видео, там видно, что ее не трогали.

– Даже если так, вы не имели права ее допрашивать…

– Беседовать.

– …допрашивать больную несовершеннолетнюю девочку в отсутствие родителей и адвоката. Не сомневайтесь, вы уже заслужили иск, это не угроза, это реальность – вы получите повестку в суд. Советую не усугублять ситуацию.

– Чего вы хотите?

– Никаких громил у постели ребенка. У вас есть расследование, ведите его подальше от Лизы Мо. Хотите с ней еще побеседовать – ордер. Я все сказала. А теперь вы уходите по своим делам, а я по своим. Комментарии? Возражения? Нет? Я так и думала.

Она спустилась в кафе, одним глотком проглотила коньяк и только теперь позволила себе чуть расслабиться. Она бросила рюкзак Лизы на пустой стул, оттуда вывалилась книга. Красные буквы «Хакагурэ» на черном переплете – она уже видела их. Лиза читала эту книгу два года назад, когда Полковник принес ее изломанную. На форзаце было написано чернилами: «Шорох опавших листьев». Мири с интересом начала рассматривать надпись.

– Лиза так умеет? Я думала, все давно разучились держать перо.

– Эрик занимается с ней каллиграфией. Мелкая моторика пальцев полезна для мышления.

Кира пролистала книгу, и наткнулась в конце над выходными данными на послание, выведенное другой рукой: «Если ты дочитала до сих пор, ты молодец! Марк».

Дрогнула пластинка над ухом. Кира достала коммуникатор. Звонил Стайл.

– Приезжайте немедленно!

– Мне еще надо много с чем разобраться. Я пришлю Лизу, а сама поработаю на станции.

– Разберемся! Я уже отправил юристов. Я тебя умоляю, прилетай! Ты мне нужна здесь, очень! Бери Лизу и домой!

Она не торопясь допила кофе и спустилась в медотсек. Лизы там не было. Кира с минуту смотрела на пустую кровать, пытаясь поймать разбежавшиеся мысли.

– Ее забрали родители. – раздался из-за спины голос Перкинса.

– Я только что говорила с ее отцом.

– Господин Мо ни при чем. За Лизой прилетел адвокат ее матери.

– Почему же никто не позвал меня?

– Вы не член семьи, – заметил Перкинс мстительно.

Кира вышла на посадочную полосу. Она набрала Стайла, усаживаясь в шаттл.

– Милый, сегодня очень плохой день.