Текст книги "12 тверских математиков"

Автор книги: Вячеслав Воробьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

В.М. Воробьёв. ПАВЕЛ ПЕТРОВИЧ КОРОВКИН

Один из крупнейших отечественных математиков XX века Павел Петрович Коровкин родился 9 июля 1913 года в городе Весьегонске Тверской губернии в крестьянской семье.

В 1930 году он окончил среднюю школу в Ленинграде и, как победитель олимпиады, получил право поступления без экзаменов на механико-математический факультет Ленинградского государственного университета. Этим правом Павел Петрович воспользовался только через год. А первый год после окончания школы он работал чернорабочим на ленинградской фабрике «Пятилетка». По окончании университета П.П. Коровкин в 1936 году поступил в аспирантуру, где занимался под руководством академика В.И. Смирнова. В 1939 году он успешно защитил кандидатскую диссертацию по теории полиномов, ортогональных на спрямляемой кривой, и был направлен по распределению на работу в Калининский педагогический институт.

В кандидатской диссертации Павел Петрович изучал полиномы, ортогональные на гладкой спрямляемой кривой Жордана Г относительно меры о; доказал, в частности, для таких полиномов справедливость асимптотической формулы Сегё и исследовал проблему замкнутости этой системы многочленов относительно класса функций, аналитических в области D ограниченной замкнутой кривой Г.

В первый день Великой Отечественной войны Павел Петрович ушёл добровольцем на фронт. В 1941—1942 годах он воевал в должности командира огневого взвода 146-го зенитного дивизиона 43-й армии Западного фронта, затем стал заместителем командира батареи. В 1943 году Коровкин уже заместитель командира полка в составе 3-го Белорусского фронта, впоследствии майор, командир отдельного артиллерийского полка. Боевые действия он закончил в 1945 году в должности старшего помощника начальника противовоздушной обороны 1-го Дальневосточного фронта в войне с империалистической Японией.

После войны Павел Петрович Коровкин вернулся в Калинин, где заведовал кафедрой математического анализа Калининского педагогического института. В 1947 году он защитил докторскую диссертацию «Множество рядов сходимости полиномов. Ортогональные полиномы», а в 1948 году ему было присвоено звание профессора.

В этот период его научные интересы были связаны с теорией функций комплексного переменного и с ленинградской школой академика В.И. Смирнова, прямым учеником которого он являлся. (Примечательно, что академик Владимир Иванович Смирнов происходил из рода священников города Весьегонска Тверской губернии, в котором родился и Павел Петрович Коровкин, многократно бывал у близких родственников на своей «малой родине»).

В Калинине в первые послевоенные годы П.П. Коровкин получил фундаментальные результаты по теории полиномов, ортогональных с весом по области. Результаты относятся к асимптотическому представлению полиномов и к теореме разложения в ряды по ортогональным полиномам. Кроме того, он подверг глубокому изучению проблему сходимости рядов по общим полиномам без условия ортогональности. В частности, получено обобщение теоремы Д.Ф. Егорова, т.е. установлена связь между понятиями равномерной сходимости и сходимости почти всюду относительно регулярной неаддитивной функции множества; найдено важное для теории приближения функций и теории потенциала неравенство Бернштейна—Фабера и дана новая характеристика регулярности границы.

Второй большой цикл работ Павла Петровича относится к функциональному анализу и теории приближения функций действительного переменного. Фундаментальным вкладом в теорию функций явились его работы, в которых доказаны теоремы об условиях сходимости последовательности линейных положительных операторов в пространстве непрерывных функций и о порядке приближения линейными положительными операторами непрерывных функций. Эти теоремы вызвали широкий резонанс, как в Советском Союзе, так и за рубежом. Они послужили отправным пунктом для многочисленных исследований его учеников и многих последователей. Эти исследования активно продолжаются и ныне.

В последующих статьях и в оригинальной монографии «Линейные операторы и теория приближений» П.П. Коровкин под влиянием работ А.Н. Колмогорова и С.М. Никольского о точных и асимптотически точных оценках приближения успешно решает ряд первоочередных проблем по линейным методам суммирования рядов Фурье и об асимптотических свойствах различных аппаратов приближения. Затем он распространяет свои результаты по теории линейных положительных операторов на более широкие классы линейных операторов, на более общие пространства функций и на метрики, определяемые аксиоматически.

П.П. Коровкин уделял значительное внимание разработке и других вопросов теории функций. Он получил обобщения теорем А. Лебега, Д.Ф. Егорова, Н.Н. Лузина и разработал оригинальную теорию интеграла.

Разработанная учёным теория приближения получила применение при разработке современного оружия в системе противовоздушной обороны в Московском НИИ Министерства обороны, который учёный возглавлял с 1952 года.

В 1958—1970 годах профессор П.П. Коровкин заведует кафедрой высшей математики Московского автомобильно-дорожного института. Его предшественниками на этой высокой должности были крупные деятели науки. Со дня основания института в 1930 году по 1943 год кафедрой руководил П.А. Бессонов (он послужил прототипом учёного-математика в романе Вениамина Каверина «Перед зеркалом»). С 1943 по 1948 год кафедрой заведовал ставший здесь профессором С.М. Никольский, будущий академик, который и поныне, в возрасте 105 (!) лет, работает в Математическом институте им. В.А. Стеклова Российской академии наук, совмещая с 1948 года научную работу с педагогической деятельностью в Московском физико-техническом институте. В 1948 году эстафета заведующего кафедрой перешла от С.М. Никольского его ученику В.М. Оловянишникову. В 1955 году институт переехал в новое прекрасное здание на Ленинградском шоссе.

В скором времени В.М. Оловянишников тяжело заболел и уже не мог заведовать кафедрой. Руководство института хотело видеть руководителем ведущей кафедры доктора физико-математических наук, и в августе 1958 года на заведование был приглашён профессор и обладатель докторской степени Павел Петрович Коровкин.

П.П. Коровкин был крупным учёным и одновременно талантливейшим преподавателем, учиться педагогическому мастерству приходили к нему на занятия многие сотрудники кафедры. Ученики П.П. Коровкина работают в МАДИ и поныне: доктор физико-математических наук, профессор В.А. Баскаков, кандидат физико-математических наук, доцент А.Н. Соловьёв, доцент Э.А. Комлева, профессор Е.Г. Давыдов и другие.

В связи с ростом института стала увеличиваться и кафедра высшей математики. В 1958—1959 годах её ряды пополнили доценты В.А. Баскаков, А.Р. Марченко (бывший проректор Ленинградского университета), В.И. Панин, И.М. Петров, П.В. Ермаков, Е.Г. Давыдов. В 1961 году работать на кафедру был приглашён В.М. Гуревич, который в течении последующих тридцати пяти лет все свои силы и знания отдавал делу обучения и воспитания студентов. Значительная часть библиотеки В.М. Гуревича передана родственниками в фонд кафедральной библиотеки. С 1962 г. на кафедре работает профессор С.Б. Норкин, видный специалист по теории обыкновенных дифференциальных уравнений с отклоняющимся аргументом. В последние годы работы Павла Петровича в МАДИ на кафедру пришли доцент М.Ф. Полуянова, профессор А.И. Мандзюк, доцент В.Н. Голдина, а также большая группа выпускников механико-математического Московского государственного университета. После отъезда П.П. Коровкина в Калугу на заведование кафедрой был приглашен доктор физико-математических наук, профессор Юрий Александрович Рябов, специалист в области нелинейных колебаний в небесной механике.

Параллельно с работой в МАДИ П.П. Коровкин преподавал в родном для него Калининском педагогическом институте. Профессор Николай Борисович Тихомиров, который в ту пору учился у него в аспирантуре, в беседе со мною осенью 2010 года вспоминал, что Павел Петрович был абсолютно творческим человеком, не любил подолгу сидеть за рабочим столом, процесс обдумывания новых идей шёл в его светлой голове, а на бумаге он обычно фиксировал уже готовые результаты. Он был ироничен, обладал потрясающим чувством юмора, был непревзойдённым рассказчиком, никогда не старался выглядеть значительным. Суть дела он схватывал на лету, легко отделял талантливое и новое от тривиального, очень по-доброму относился к ученикам, особенно помогал тем, в ком видел дар и увлечённость.

В 1970—1985 годах, до самой кончины, Павел Петрович Коровкин возглавлял кафедру математического анализа Калужского государственного педагогического института им. К.Э. Циолковского. Его многолетняя научно-педагогическая деятельность в Калуге способствовала общему подъёму математической культуры в этом вузе и в городе.

Профессор П.П. Коровкин – автор двухтомного вузовского курса «Математический анализ». Широко известны его математические труды «Определённый интеграл и ряды» и «Неравенства». Последний труд завоевал мировую известность и переведён на многие языки. Высокую научную ценность имеют его труды по теории функций действительного переменного, функциональному анализу (теоремы Коровкина, Поповича—Коровкина), теории приближений, алгебре (аппроксимационная теория Коровкина в коммутативных банаховых алгебрах), теории дифференциальных уравнений. Он создал также ряд учебных пособий для педагогических институтов. Наиболее известным из них является «Сборник задач по математическому анализу», написанный в соавторстве с Н.А. Давыдовым и В.Н. Никольским и переведённый на иностранные языки.

Павел Петрович участвовал в написании серии брошюр для педагогов и старших школьников «Популярные лекции по математике», инициатором издания которой был Алексей Иванович Маркушевич.

В 1970—1980-е годы П.П. Коровкин был членом Президиума Научно-методического совета по математике Министерства просвещения СССР, членом Научно-методического совета Министерства высшего образования СССР.

За боевые подвиги и заслуги в развитии отечественной математики Павел Петрович Коровкин был награждён орденами Отечественной войны, Красной Звезды, Знак Почёта, медалями «За оборону Москвы», «За трудовую доблесть», знаками «Отличник народного просвещения РСФСР» и «Отличник просвещения СССР». В 1981 году за заслуги в развитии науки и подготовку научных кадров ему было присвоено почётное звание заслуженного деятеля науки РСФСР.

Статью, опубликованную в 1983 году к его 70-летию в журнале «Математические науки», написал великий русский математик академик Сергей Михайлович Никольский, предшественник П.П. Коровкина на должности заведующего кафедрой высшей математики Московского автодорожного института.

Павел Петрович Коровкин скончался 11 августа 1985 года. Его памяти была посвящена проведённая в 1989 году на базе университета Бариликата (Италия) международная конференция. Один из томов издания о великих математиках вышел под названием «Идеи Коровкина в теории аппроксимации и приближения» (Италия, Бариликата, 1996). В мировой науке теорема о трёх функциях названа «ядром Коровкина».

В 2007 году в Весьегонске, на родине Павла Петровича Коровкина, в учебном корпусе Весьегонского филиала Московского автодорожного института по инициативе Ассоциаций Тверских землячеств была установлена памятная доска с барельефом учёного (скульптор В.Г. Арефьев). В церемонии открытия участвовала дочь выдающегося математика Татьяна Павловна Сергеева – талантливый композитор и музыкант, заслуженный деятель искусств РФ, секретарь Союза композиторов России.

От составителя

Мы публикуем ниже небольшой фрагмент из книги весьегонского краеведа Б.Ф. Купцова «Весьёгонск. Вехи истории. Кн. 1» (Тверь, 1996), посвящённый Павлу Петровичу Коровкину. Часть биографических данных в нём дублируется сказанным выше, но мы приняли решение не изменять тот и другой тексты.

«Неопубликованная запись беседы, состоявшейся в Весьегонске 14 августа 1968 г. с профессором, доктором физико-математических наук П.П. Коровкиным долго хранилась в личном архиве известного весьегонского краеведа Н.С. Зелова. И только в 1999 г. она появилась в нашей районной газете «Весьегонская жизнь». Вот что рассказал о себе учёный:

«Родился 9 июля 1913 года в городе Весьегонске. Моя мать Ирина Арсеньевна Коровкина, урождённая Мосина, прачка Весьегонского приюта. Родилась она в деревне Слуды. Умерла в Москве 20 марта 1954 года.

С сентября 1914 года по 1920 год воспитывался в Весьегонском приюте. Наш дом, находившийся на углу Бежецкой и Кузнецкой улиц, был самым плохим в Весьегонске. Учился в Троицкой школе второй ступени. (Во время учёбы Павла Коровкина в Весьегонской трудовой школе 2-й ступени учитель математики В.Ф. Отт первым обратил внимание на его математические способности и советовал своему ученику продолжить учёбу на факультете математики и механики Ленинградского университета. Весьегонский учитель верил в большое будущее Павла Коровкина. И он не ошибся. – Б.К.). Ходил без пальто. Мы были самые бедные во всём городе. Алексей Васильевич Кольцов, налоговый агент, всё время приходил описывать вещи за неуплату налогов, но ничего не находил, кроме самовара. Каждый раз и описывал его, но каждый раз нас освобождали от налогов.

В 1930 г. уехал в Ленинград. Поступил на фабрику им. Пятилетки чернорабочим. Учиться не мог: обессилел от недоедания. Выручило то, что занял первое место на математической олимпиаде и получил право без экзаменов поступать в Ленинградский университет. В 1931 г. поступил на математико-механический факультет Ленинградского государственного университета. Учился у академика Владимира Ивановича Смирнова, а также у Б.Н. Дэлоне, Н.С. Котлякова».

Но прервём на немного воспоминания Павла Петровича...

Шёл 1935-й год. В Ленинградском университете проходила защита дипломных работ студентов факультета математики и механики. Профессора, маститые учёные отметили оригинальную и интересную в научном отношении работу Павла Коровкина. Его дипломная работа была написана на уровне хорошей кандидатской диссертации. Он, по мнению многих учёных, подаёт большие надежды. Бывшего весьегонского школьника П.П. Коровкина пригласили в аспирантуру.

Над диссертацией Павел Петрович работал под руководством академика В.И. Смирнова (тоже уроженца г. Весьегонска), труды которого по вопросам теории некоторых разделов высшей математики, проблемам математической физики, в частности распространения упругих колебаний, известны во всём научном мире. Павел Петрович с 1936 по 1939 г. успешно учился в аспирантуре. Весьегонский учитель В.Ф. Отт одним из первых близких ему людей в 1939 г. поздравил П.П. Коровкина с блестящей защитой кандидатской диссертации.

Молодой учёный направляется в г. Калинин и преподаёт там высшую математику в пединституте.

Читаем запись беседы дальше:

«22 июня 1941 г. ушёл на фронт. Командовал артиллерийским взводом, был помощником командира батареи, заместителем командира по строевой части. Освобождал Смоленск, Литву, Вильнюс, Кёнигсберг, затем воевал в Японии, был начальником ПВО фронта. Имею награды: ордена Красной Звезды, Отечественной войны, медаль «За оборону Москвы», награждён значком «Отличник народного просвещения».

В 1948 г. защитил докторскую диссертацию. С 1951 г. работал по спецзаданию в почтовом ящике и одновременно преподавал в Московском государственном университете до 1953 года. Затем стал работать в автомобильно-дорожном институте, являясь заведующим кафедрой высшей математики.

В 1949—1953 гг. был председателем Калининского областного комитета защиты мира.

Автор учебника для студентов университета и институтов «Математический анализ», для школьников – «Неравенства», монографии «Линейные операторы и теория приближений». Опубликовал свыше 50 статей в отечественных и зарубежных журналах. Мои книги и статьи переведены в США, Китае, Чехословакии, Германии, Индии и других странах.

Помню весьегонских учителей: Ф.В. Степухина, математиков В.Ф. Отта, Зинаиду Николаевну Ефремову, Александра Васильевича Падалко, Любовь Арсеньевну Попову, преподавателя немецкого языка Августу Георгиевну Ефремову, литератора Ольгу Ивановну Образцову.

Мои ученики, 18 кандидатов физико-математических наук, работают в Москве, Калуге, Калинине, Ставрополе, а также учителя школ Весьегонска – В.Ф. Купцова, А.И. Малышев, В.П. Титкова (Ланенкина).

П.П. Коровкин».

С 1970 г. Павел Петрович работал в Калужском педагогическом институте. В 1981 г. учёному было присвоено почётное звание «Заслуженный деятель науки РСФСР». Он много раз приезжал в родной Весьегонск отдыхать в летнее время. Любил ходить босиком по горячему весьегонскому песочку, рыбачить на Мологе, дышать целительным летним воздухом.

Скончался П.П. Коровкин 11 августа 1985 г.

Библиографическая справка о земляке помещена в словаре-справочнике «Выдающиеся математики», выпущенном украинским издательством «Рядяньска школа» в 1987 г. Составители издания; А.И. Бородин (автор справки о П.П. Коровкине) и А.С. Бугай».

В.М. Воробьёв. НИКОЛАЙ МИХАЙЛОВИЧ АФАНАСЬЕВ

Н.М. Афанасьев принадлежит к плеяде конструкторов, посвятивших жизнь делу укрепления обороноспособности нашего государства. Созданные Афанасьевым образцы авиационного, зенитного, стрелково-пушечного вооружения полвека стоят на вооружении нашей армии и отличаются высокой эффективностью.

Николай Михайлович Афанасьев родился 14 ноября 1916 года в Петрограде. Детские годы он провёл в селе Горицы, ныне это Кимрский район Тверской области. В 1934 году окончил семилетку, а в 1938 году – техникум механизации сельского хозяйства в Торжке (ныне Торжокский государственный промышленно-гуманитарный колледж). В 1939 году Николай Афанасьев был призван в армию Торжокским райвоенкоматом.

Служба в танковых войсках на Дальнем Востоке, в Монголии, кардинальным образом изменила жизнь начинающего конструктора, получившего добротное среднее техническое образование. Именно тогда, побывав на военном аэродроме и познакомившись с образцами вооружения советских и японских самолётов, сержант срочной службы Н.М. Афанасьев разработал в 1940 году проект двуствольного авиационного пулемёта с весьма оригинальной для того времени автоматикой: откат под действием отдачи одного ствола обеспечивал перезаряжение второго и наоборот. Таким образом, техническую скорострельность удавалось увеличить до 4000 выстрелов в минуту. Большое влияние на дальнейшую работу Николая Михайловича оказали труды основоположников отечественной оружейной школы В.Г. Фёдорова и А.А. Благонравова, имевшиеся в полковой библиотеке.

Дальше события развивались стремительно: по инициативе командира части информация о чертежах попала к командарму Георгию Константиновичу Жукову – и сержант Афанасьев был направлен в Улан-Батор, где ему предоставили помещение в штабе армии, полное содействие во всестороннем обеспечении работы и два месяца, в течение которых он должен был закончить теоретическую проработку конструкции. При всей уникальности и даже непредставимости данной ситуации, историки оружия говорят, что этот случай далеко не единственный: Г.К. Жуков в разное время много сделал для развития отечественного оружия вообще и становления талантливых конструкторов в частности.

В октябре—декабре 1941 года сержант Н.М. Афанасьев участвовал в обороне от фашистов Рязани и в освобождении города Михайлова, после чего вместе с частью был отправлен в тыл, а в феврале 1943 году отозван на Научно-испытательный полигон стрелкового вооружения. Пять лет он трудился в конструкторском бюро полигона, работая с известными конструкторами Л.И. Судаевым (автором лучшего, по оценкам мировых оружейников, пистолета-пулемёта Второй мировой войны) и М.Т. Калашниковым (создателем лучшего стрелкового оружия XX века – «автомата Калашникова», изображение которого вошло даже в герб государства Мозамбик). Сложившаяся тогда дружба двух легендарных конструкторов – Афанасьева и Калашникова – продолжалась до самой кончины Николая Михайловича весной 2009 года.

В воспоминаниях М.Т. Калашникова есть немало строк, посвящённых его другу и соратнику Николаю Афанасьеву. Вот фрагмент из них, относящийся ко времени первого знакомства в годы войны на Научно-испытательном полигоне стрелкового вооружения:

«В один из первых своих приездов на полигон я встретил в военном городке незнакомого мне сержанта. Зачесанные на прямой пробор волосы. Открытое лицо. Сразу приметил, что побывал он и на фронтовых дорогах. Подумалось тогда: видно, был ранен и теперь служит в подразделении, обслуживающем полигон.

Через несколько дней я увидел его на направлении, где испытывалось групповое оружие – пулемёты. Спросил у одного из испытателей:

 – А что здесь делает этот сержант?

– А что на полигоне делаешь ты? – рассмеялся испытатель, ответив вопросом на вопрос.

– Как что, образец испытываю, – не сразу уловил я юмора в словах офицера.

– Так вот, и Коля Афанасьев тем же занимается – свой образец испытывает.

Тут я неожиданно услышал звонкий голос самого Афанасьева, как-то не вязавшийся с его довольно внушительной фигурой.

– Товарищ капитан, давайте поработаем с пулемётом ещё немного. Надо же выяснить, почему вдруг стала появляться задержка.

– Давай поработаем, пока сигнал «отбой» не дали, – согласился испытатель.

Вскоре я убыл на направление, где шли испытания индивидуального оружия. Вечером возвращался в штаб вместе со знакомым уже мне испытателем. Вновь зашёл разговор об Афанасьеве.

– Толковый конструктор из него вырастет. Поверь моему опыту, он ещё скажет своё слово в разработке оружия, – делился своими впечатлениями испытатель. – Одна схема автоматики с ускорительным механизмом, досылающим патрон из ленты в ствол пулемёта, чего стоит. Оригинально придумал.

– Я понял так, что он к вам с фронта прибыл, – уточнил я на ходу.

– Совершенно верно. Отозван из действующей армии. Только, должен тебе сказать, Афанасьев на полигоне – не новичок. Он ещё до войны у нас служил.

– Вот как! – невольно вырвалось у меня.

– Да. А до этого, насколько мне известно, проходил срочную службу где-то на дальневосточной границе. Там-то и разработал проект скорострельного двуствольного авиационного пулемёта.

– А как он к вам попал?

– Как и ты сам: прикомандировали к конструкторскому бюро полигона, чтобы мог продолжить начатую работу. Только не успел он довести образец до конца. Началась война, и Афанасьев ушёл добровольцем на фронт. Под Москвой воевал...

Так я узнал, как схожи наши с Афанасьевым судьбы, вхождение в конструкторскую деятельность. Мы с ним быстро сблизились. Каждый раз, когда доводилось мне бывать в командировке на полигоне, радовались нашим встречам, делились планами, мечтами.

Николай Михайлович Афанасьев старше меня на три года. До войны учился в школе, окончил техникум механизации сельского хозяйства. Став в воинский строй, увлёкся конструированием. Его работы заметили и дали возможность одну из них реализовать в профессиональном КБ, помогли в совершенствовании конструкции.

Когда Николай Михайлович рассказывал об этом, мне казалось порой, что шли мы не просто одним путём, но и рядом: такая схожесть обнаружилась в наших, тогда ещё коротких, биографиях. Единственно, пожалуй, где наши конструкторские пристрастия разошлись, так это в выборе разработки класса оружия. Он стал конструктором в области авиационного стрелково-пушечного вооружения, я – автоматического стрелкового.

– А ты знаешь, в чем мы с тобой ещё разошлись? – уточнил как-то Афанасьев во время одной нашей уже более поздней встречи. – В сроках службы. Я демобилизовался в сорок пятом, ты – на четыре года позже.

Пришлось напомнить Николаю Михайловичу, что в победном сорок пятом он не просто демобилизовался, но и уехал с полигона и в течение года работал в конструкторском бюро миномётного вооружения, которое возглавлял Б.И. Шавырин.

– Ты зря меня упрекаешь. Я не мог сразу изменить полигону, – рассмеялся Николай Михайлович. – Через год вернулся в своё родное полигонное КБ и отдал работе в нём ещё два года. Помнишь?

– Что было, то было. А потом ты ушёл насовсем в самостоятельное плавание. От проектирования и создания крупнокалиберных пулемётов шагнул к созданию зенитных комплексных установок и авиационных пушек, соревновался с такими грандами в конструировании авиационного вооружения, как Шпитальный и Нудельман. И, насколько мне известно, немалого достиг. Во всяком случае, на боевых вертолётах оружие твоей конструкции мне довелось видеть самому.

– Отрицать такие факты трудно, – всё ещё смеясь, подтвердил Афанасьев. – Кстати, ты не забыл, что у нас есть схожесть в некоторых конструкторских подходах к разработке оружия?

– Ты имеешь в виду, что мы оба оригинальные схемы автоматики своих первенцев, разрабатывавшихся на полигоне во время войны, использовали при проектировании нового вида оружия?

– Вот-вот. Ты в автомате применил схему, которую заложил в автоматику самозарядного карабина, а я в 23-мм авиационной пушке – автоматику, разработанную мной при проектировании крупнокалиберного пулемёта.

Можно смело сказать, что именно работа на полигоне дала Николаю Михайловичу путевку в большую конструкторскую жизнь. Он стал одним из ведущих конструкторов авиационного вооружения, внеся значительный вклад в оснащение советской военной авиации современными образцами пулемётов и пушек, значительно превосходящих иностранные по своим боевым характеристикам.

Работая в конструкторском бюро полигона, я, пожалуй, впервые понял, что творчество есть приближение к тому, что даже трудно сформулировать. Занимаясь творчеством, конструированием, ты будто греешься у огня, который сам сумел развести и пригласил к нему других насладиться его теплом.

Часто трудно, очень трудно бывает войти в работу. Но когда входишь, выйти из неё становится невозможно. Она превращается в величайшее наслаждение и радость. Дивное это состояние души, которое, считаю, очень нелегко передать кому-либо. Нелегко, потому что оно сугубо индивидуально.

На полигоне умели оберегать это состояние души, ценить индивидуальность конструктора. Кузмищев, Судаев, Рукавишников, Раков, Афанасьев – каждый был личностью со своим неповторимым почерком в конструировании. У одного получалось лучше, у другого – хуже. Но все работали с наслаждением и огромным увлечением, относясь с уважением к тому, что проектировал и создавал каждый».

В этот период, т.е. в 1943 году, Николай Михайлович Афанасьев победил в конкурсе по разработке предохранителя от так называемого «двойного заряжания» 82-мм и 120-мм миномётов. Дело в том, что, когда стрелок ведёт огонь с высокой скорострельностью из миномёта, при ошибочном заряжании одного и того же ствола второй миной случался разрыв миномёта, что влекло за собой гибель и увечья окружающих. Конструкция предохранителя Афанасьева, отличавшаяся простотой и высокой надежностью, спасла немало солдатских жизней. В 1944 году началось их серийное производство, в том числе и на Тульском машиностроительном заводе. Эта проблема была актуальна не только для России. Во второй половине 1944 года наши союзники, американцы, через Наркомат иностранных дел СССР изъявили желание купить лицензию на производство предохранителя Афанасьева, но им было отказано в этом. Позже, вспоминая последние годы войны, Николай Михайлович рассказывал, что видел на документе резолюцию самого Сталина: «Отказать». Это устройство было создано впервые в отечественной практике и стало первой разработкой, принесшей славу Н.М. Афанасьеву. В России основы данной разработки используются в миномётах по сей день.

Осенью 1945 года Н.М. Афанасьев демобилизовался и был направлен на работу в СКВ г. Коломны.

В Тульское Центральное конструкторское бюро № 14 Николай Михайлович приехал в феврале 1948 года. Вслед за появлением реактивных самолетов возникла необходимость в новом авиационном вооружении. В 1949 году, разрабатывая 12,7-мм авиационный пулемёт, Николай Михайлович предложил конструктивную схему автоматики газоотводного типа с ударным ускорительным механизмом досылания и клиповым запиранием. Эта схема стала важным этапом во всей истории развитии автоматического оружия газоотводного типа. Она позволила в 1,5 раза увеличить темп стрельбы без повышения скорости ведущего звена автоматики и высокую надёжность работы оружия. Начальник ЦКБ-14 И.Ф. Дмитриев, оценив новую схему, развернул работы по созданию высокотемпных авиационных пушек различных калибров по схеме Афанасьева. Для работы были подключены лучшие силы КБ: А.А. Волков, Н.Ф. Макаров, С.А. Ярцев, Г.И. Никитин, П.Г. Якушев, А.А. Булкин и другие. В результате ЦКБ-14 разработало по предложенной схеме 11 изделий, большинство которых было принято на вооружение и составило основу огневой мощи авиационной и зенитной артиллерии послевоенного периода.

В сентябре 1953 года был принят на вооружение вертолётов 12,7-мм авиационный пулемёт конструкции Афанасьева А12,7 с темпом стрельбы 800—1000 выстрелов в минуту; он устанавливался на вертолётах Ми-4, Ми-16 и самолётах Ли-2, Як-18, МИГ-17У, МИГ-19У, МИГ-21У.

В 1954 году на вооружение наших Военно-воздушных сил поступила 23-мм авиационная пушка АМ-23 конструкции Афанасьева Макарова (Николай Фёдорович Макаров, соавтор Афанасьева, – конструктор знаменитого «пистолета Макарова», по сей день являющегося табельным оружием офицеров Вооружённых Сил России и Министерства внутренних дел. – Авт.-сост.). Прототипом пушки АМ-23 был 12,7-мм пулемёт Н.М. Афанасьева. Ещё до принятия на вооружение этого пулемета в конструкторском бюро полигона были начаты работы по созданию авиационной пушки с автоматикой типа А-12,7 под мощный 23-мм патрон пушки ВЯ конструкции Н.М. Афанасьева и Н.Ф. Макарова. После наземных и лётных испытаний пушек в 1951 году был выбран вариант пушки под патрон НС-23 как более подходящий по своим габаритам и весу для размещения на подвижных установках самолёта. Пушка под патрон НС– 23 успешно выдержала конкурсные испытания и в мае 1954 года была принята на вооружение под названием АМ-23.

Работа автоматики АМ-23 основана на принципе отвода газов. В стволе имелось два отверстия: диаметром 6,5 мм для отвода газов в цилиндр газовой каморы и 4 мм для отвода газов к газовому буферу. Пушка в установке крепилась спереди за цапфы пружинного амортизатора и сзади за направляющие коробки. Переднее крепление силовое, заднее – направляющее. Затвор клиновый. Клин перемещался в наклонном (под углом 5° к вертикали) гнезде коробки. Перед началом стрельбы подвижные части находились в крайнем переднем положении. Для смягчения удара и аккумулирования энергии подвижных частей в их крайнем заднем положении применялся газовый буфер, который имел значительные преимущества по сравнению с пружинным (малые габариты и вес, высокую живучесть, большой коэффициент восстановления). Пушка имела агрегат пневмозарядки, обеспечивающий движение подвижных частей как назад, так и вперёд под действием воздуха. Для уменьшения усилия отдачи пушка имела амортизаторы (откатники) пружинного типа. Питание пушки – ленточное, слева или справа. Вес пушки (без откатников) – 43 кг. Темп стрельбы – 1250—1350 выстрелов в минуту. Гарантированная живучесть ствола – 6000 выстрелов. В 1953 году было собрано 56 пушек, в 1954 году – 1031, в 1955 году – 3946, в 1956 году – 2786, в 1957 году – 3345 пушек. Пушка АМ-23 оказалась последней серийной «классической» авиационной пушкой. Её ставили на самолеты ТУ-16, ТУ-95, М-3, АН-8, АН-12Б, БЕ-6, БЕ-8, на нескольких сериях Ту-142, Ил-76, М-4, ЗМ. Кроме того, АМ-23 устанавливалась на пограничных катерах проекта 125. Позднее она выпускалась в ещё двух модификациях.