Текст книги "Алчные души (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Ипатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Оживший хаос – вот что мог сказать впервые попавший в Скаф человек. Куда бы не устремлялся взгляд, всюду он видел движение. Лишь чуть колышимые в Пархейме ветки, здесь обращались метущейся зеленью, сложной игрой теней, яркими оттенками цветов, постоянно изменявшимися под солнцем. Сквозь кору просвечивалось движение живительных соков. Растения дрожали, буквально дыша. Сложная, многогранная жизнь продолжалась и под землей, ни на секунду не останавливаясь. Попадая сюда, люди осознавали, почему их мир получил у фейри название Пархейм, то есть «постоянный». Оказавшись в Скафе в первый раз, многие просто терялись в хаосе новых впечатлений, не способные ориентироваться в пространстве, просто передвигаться по земле.

Однако фейри были привычны к подобному буйству. Они умели перемещаться по этому миру. Пусть он и не стал для них по настоящему родным. Сконцентрировавшись, сид очистил сознание, отсек все постороннее, сосредоточившись на том, чтобы выискать опасность. Поводя ушами на каждый звук, вглядываясь в мельтешение веток, Глэд направил все свое внимание на поиск магических созданий, спрятавшихся от пришельцев. По первому впечатлению никого в округе не было, но уже спустя пару мгновений сид довольно усмехнулся, заметив всего в нескольких шагах от копыт Саэфа змею. Судя по характерному окрасу, укус данной твари мог пронять даже сида, со всем его врожденным и приобретенным сопротивлением к ядам. При этом она представала весьма ценным ингредиентом для нескольких зелий, так что рука Глэда сама собой потянулась к спрятанному за голенищем сапога ножу.

Должно быть рептилия что-то почувствовала, так как проворно юркнула в сторону, а сам сид с недовольным вздохом вынужден был отказаться от погони – заниматься преследованием и разделкой добычи у него не было времени. Требовалось отправиться в путь. А еще прежде – сориентироваться на местности и выбрать дорогу, которая быстрее приведет его к нужной точке. Мир Теней дарил в этом особые возможности.

Здесь существовали «лесные тропы» – дороги, что будто могучие волны, несли путника по земле. Там, где в Пархейме требовалось сделать десять шагов, на лесной тропе хватало одного или трех. Крайне ценная возможность. Но и у нее имелись свои подводные камни. Главный из них заключался в том, что в мире Скафа даже фейри было сложно ориентироваться, а сами «лесные тропы» являлись всего лишь путями, проложенными вдоль линий магических течений. Зыбкими, с трудом ощутимыми даже при отменном чувстве магии. Требовался немалый опыт, мастерство и сосредоточенность, чтобы не сбиться с них. И при этом даже самые могущественные чародеи порой терялись в Скафе, оказываясь вовсе не там, где они хотели.

Впрочем, каждая задача имеет решение, достаточно лишь приложить усилия, чтобы его найти. Фейри были давно знакомы с Теневым миром и придумали многое для того, чтобы путешествовать по нему. Кое-кто из волшебного народа смог выработать в себе невероятную чувствительность к магии, способность ощущать все течения силы вокруг. Другие освоили заклинания поиска, позволяющие точно ориентироваться в окружающем пространстве. Но самым главным, тем, что дало возможность большинству магов путешествовать по Скафу, стали маяки во множестве созданные фейри. И стоило сиду привыкнуть к Теневому миру, как он тут же уловил нужный ему сигнал.

Следующим шагом Глэд сосредоточился на окружающем пространстве, выявив на расстоянии двадцати шагов от себя три магических потока. Такое число было довольно значительным. Оно означало нахождение на мощном источнике энергии, благоприятном для проведения ритуала или создания здесь сидхе. И также это место было удобно тем, что могло восприниматься как перекресток в мире Скафа, от которого расходилось несколько «лесных троп», одну из которых можно было выбрать в качестве удобной дороги. Глэд предпочел ту, что шла в восточном направлении, лишь слегка отклоняясь от нужной ему точки. Помимо протекавшей энергии, ее выделяли следы, оставленные животными, которые инстинктивно чувствовали удобство этого пути. И уже спустя минуту после появления в Теневом мире, сид направил коня по едва различимому следу, сосредоточенный, внимательный, собранный.

Глава 2
Черные крылья. Часть 2

Первая внеплановая остановка произошла, когда Глэд ощутил всплеск энергии жизни, проявившейся на западе. Сначала один, а потом и следующие. Где-то в Пархейме умирали разумные существа, причем в таком количестве, что это удалось ощутить даже здесь, в Скафе. Стоит заметить, на это обратил внимание не только сид. Сразу несколько клочков тумана метнулись в направлении разлившейся жизненной силы, словно стервятники, приглашенные на пир. Алчные духи всегда тянулись к энергии, в особенности, если она исходила от живых существ. Вот и сейчас они устремились к цели, собираясь со всех окрестностей. И если в Скафе алчных духов имелось не много, то Пархейм был ими населен в достатке, из-за чего в очень скором времени сражающимся станет не до схватки между собой. Если только они к этому мгновению не уберутся прочь с места битвы. Что ж, если бьются фейри, они успеют отступить, если же люди, их дальнейшая судьба была Глэду безразлична.

Немного постояв на тропе и почувствовав еще несколько всплесков, сид решительно направил Саэфа дальше, искренне радуясь тому, что не нужно соваться в самое пекло, выясняя подробности. Еще пару часов назад именно такими являлись его обязанности, но сейчас приказ Совета требовал спешить, что было лучшим из возможных оправданий. Следующие несколько часов пути прошли спокойно.

Второй раз Глэду пришлось остановиться, когда тропу пересек табун единорогов. Волшебных созданий, почти полностью переселившихся в Скаф из Пархейма. Мощные, могучие кони, буквально излучавшие магическую энергию, промчались в ста шагах от путников. При этом два самых рослых самца, охранявших стадо, остановились напротив фейри, предостерегающе поводя головами. На их изящных, словно выточенных из белой кости головах, засияли от кипевшей энергии рога, готовые выплеснуть на возможных врагов накопленную энергию, и Глэд воспринял эту демонстрацию со всей серьезностью. Он застыл на месте, не двигая даже пальцем. Лишь крепко сжал древко копья, готовясь в случае необходимости применить защитные чары. По счастью этого не потребовалось.

Дождавшись момента, когда стадо пересечет опасный участок, единороги-стражи присоединились к собратьям. При этом один из них напоследок посмотрел прямо в глаза сиду. В тот же миг Глэда накрыла волна ощущений. Чужеродных, странных. Среди которых преобладало чувство опасности и направление, на котором находился враг. Сиду потребовалось несколько секунд на то, чтобы разобраться в послании и к тому моменту единороги уже скрылись с его глаз. Однако они уже не беспокоили Глэда, обратившего все свое внимание на север, откуда пришел табун, в затянутое тучами небо.

– Gwynt sill gelyn[5]5
  Gwynt sill gelyn – ветер покажи врага


[Закрыть], – прошептал сид, и тут же пространство вокруг поблекло, одновременно показав скрывавшегося в облаках зверя.

«Грифон!» – пришло мгновенное осознание. Наполовину птица, наполовину лев, это существо было смертельно опасным для каждого из обитателей двух миров. В том числе и самого Глэда. Когти грифона с легкостью пробивали любой доспех, перья служили надежной защитой как от копья, так и от магии. Силой и массой своей он превосходил большинство обитателей Скафа. Несмотря на ценность содержащихся в грифоне ингредиентов, Глэд вовсе не стремился вступать с ним в схватку. Однако зверя вовсе не интересовали его желания. Резко прервав парение, грифон бросился вниз, прямо на путников.

«Не время сдерживаться» – осознал Глэд и тут же отпустил клокотавшую в теле энергию. Из его головы, плеч, рук выступили черные перья, глаза засветились колдовским огнем, а от всей фигуры стало исходить мощное давление силы. Едва сдерживаемое, свирепое. Чуждое живому, оно рвалось наружу, и сид выпустил энергию, сопроводив одним единственным словом:

– Owen[6]6
  Owen – страх


[Закрыть]!

Грифон не успел уклониться от ударившей в него магической волны. Атака не содержала в себе ни огня, ни ветра, никакой иной стихии. Лишь одну яростную эмоцию, помутившую сознание зверя. Отчаянный страх завладел хищником, тот дернул крылья в бессмысленной, глупой попытке спастись, и вместо того, чтобы смести своей массой сида, ударился о землю. И пусть страшное падение не убило грифона, подняться на лапы он уже не смог. Копыта Саэфа опустились на тело врага, а затем пришел черед и копью фейри.

Магия, использованная Глэдом, была коварной. Она воздействовала не только на врага, но и на заклинателя. Охваченный страхом, яростью, гневом на противника, сид смог остановиться лишь спустя минуту после начала схватки. К этому моменту грифон уже был мертв. Его перья и шерсть покрылись кровью, ребра оказались изломаны. Впрочем, Глэд вовсе не намеревался оставлять этому созданию жизнь. Намного больше его беспокоило то, имелись ли у этой схватки лишние свидетели?

– Мельтия, нас видели посторонние? – спросил сид у парившей над его головой птицы.

Та ответила в своей обычной манере – приземлившись на плечо и прикрыв глаза. Насколько мог понять сид, это значило, что беспокоиться не стоило. Чародей вполне мог воспользоваться плодами заслуженной победы. Рука сида при этих мыслях привычно легла на рукоять кинжала.

Солнце еще не успело добраться до зенита, когда Глэд продолжил путь, успев изрядно набить седельные сумки. Следующие несколько часов он не ослабевал бдительность, выискивая магических существ, вглядываясь в мельтешение красок вокруг. Однако новых угроз ему на пути не встретилось. Вокруг царило удивительное спокойствие, будто сама природа решила пощадить усталого фейри. Глэду оставалось сожалеть лишь об отсутствии собеседника – Мельтия все следующие часы оставалась безмолвной.

Оживилась птица лишь тогда, когда сигнал от маяка Колла стал ощущаться достаточно близким. Встрепенувшись, она вспорхнула с плеча и улетела в направлении цели, никак не предупредив о своих намерениях. И не думала возвращаться в течение следующего часа. Когда же Мельтия появилась вновь, ее единственным словом было: «тихо».

– Что значит «тихо»? Ты никого не встретила вблизи сидхе? – спросил Глэд, вовсе не удовлетворенный коротким докладом.

Едва заметное покачивание клювом было ему ответом.

– Ты посетила само сидхе?

Отрицание.

– И почему ты это не сделала? Тебя что-то встревожило?

– Рядом с поселением нет живых, – наконец произнесла Мельтия. И этих слов оказалось достаточно, чтобы сид предался глубоким размышлениям.

Одной из особенностей сидхе являлось то, что эти поселения были скрыты от всех живых существ, разумные те или нет. А потому рядом с фейри без страха обитали звери в количестве ничуть не меньшем, чем в диких лесах. Если же они по каким-то причинам разбегались, это являлось довольно тревожным признаком. И могло говорить о беде, случившейся с сидхе. «Например, о нападении людей на поселение» – мрачно подумал Глэд.

Теперь посещение сидхе грозило сиду реальной опасностью. Враги ведь могли остаться там, подготовив ловушку. Гораздо разумнее в такой ситуации было отступить. Однако вполне возможно, что этим шагом Глэд бы оставил без помощи кого-то из своих сородичей. А он за последние годы и без того слишком мало делал для собственного народа, чтобы отворачиваться от него в трудный час. Даже вопреки приказу, сид намеревался посетить сидхе. Мельтия возражать против этого шага не стала, заняв свое место на плече.

До маяка они добирались в течение получаса, успев пройти по одной «лесной тропе» и сойти с нее на другую. У самой «путеводные звезды» поселения ожидаемо не обнаружилось. Маяки никогда не устанавливали непосредственно в обиталищах фейри, дабы не раскрывать их точное местоположение. А так как Глэду прежде не приходилось бывать в Колле, он также не знал, где тот располагался.

Искать следы сидхе в Скафе являлось крайне неблагодарным занятием – его сородичи превосходно умели накладывать иллюзии и туманящие разум чары, следы которых очень легко маскировались в хаосе окружающих энергий. Намного проще и быстрее было найти вход в сидхе в мире Пархейма, что являлось весьма ироничным, если вспомнить, от кого прятались фейри. Но так уж устроен мир, что магия отчетливей заметна там, где пребывает в меньшей степени. Почти лишенное энергии Постоянное измерение охотно раскрывало те секреты, что могли быть спрятаны в любом ином месте.

Для того, чтобы покинуть Скаф, нужно было воспользоваться одной из множества червоточин, выступающих в роли русла меж двух сосудов, передающего энергию из более наполненного в истощенный. В Пархейме проход проявлялся в тенях, по своей природе пребывавших в вечном движении. Здесь же мог образоваться почти в любой точке, лишь бы рядом имелось мощное течение энергии. Так как Глэд со спутниками путешествовал именно по такой магической линии, ему не составило труда найти прокол в пространстве, куда истекала мана. А дальше потребовалось всего несколько шагов Саэфа, чтобы оказаться в другом мире.

В первое мгновение на сида набросилось давящее удушье, слабость и сопутствующий им страх. Окружающее пространство будто бы пыталось высосать из него жизнь, жадно тянулось к хранившейся в теле магической энергии. Фейри потребовалось несколько секунд, чтобы отбить давление мира, сведя ощущения к легкому недомоганию. Только тогда он смог оглядеться вокруг. Окружал путников все тот же лес, мало чем отличавшийся от росшего западнее. Воздух был более влажным, ветер сильным и постоянным – сказывалось наличие моря совсем близко отсюда. Если бы не деревья, его почти наверняка можно было бы разглядеть. А так Глэд чувствовал лишь запах соли, смешанный с хвойным ароматом.

Взгляд невольно остановился на самих деревьях, которые явно показывали признаки увядания, чахлости. Хвоя сосен высохла и пожелтела, листья ясеней пожухли. На стволах во множестве мест виднелись следы болезней. Это также являлось следствием Сопряжения миров, истечения в Пархейм хаотичной энергии. Не то чтобы сама магия была вредна для растений. Вовсе нет. Просто травы, кустарники и деревья были привычны к определенным условиям, и их резкое изменение являлось для растений болезненным. В будущем природа Пархейма должна была приспособиться к новой действительности, но пока она серьезно страдала, и особенно заметным это было по посевам людей, гораздо хуже, нежели дикие растения, переносящих невзгоды. С этим пытались бороться друиды, часто успешно, вот только их не хватало на каждое селение, причем, чем дальше, тем в большей степени, ведь человеческие чародеи подвергались нападениям алчных духов, озлобленных людей и, конечно же, фейри. Друиды умирали, а смена им подрастала слишком медленно. И потому для людей голод стал вечным спутником, причиной болезней и войн за крохи с чужого стола. Фейри эта беда не коснулась, но стала причиной иных проблем.

– Мельтия, покажешь дорогу? – спросил сид, когда убедился, что вокруг нет опасности.

Птица беззвучно снялась с плеча и медленно полетела на север. Глэд, сжав коленями бока Саэфа, последовал за ней. По пути он отметил, что Мельтия была и в самом деле права – присутствия животные вокруг не ощущались. Их кто-то спугнул и, возможно, не так давно. Однако следов чужаков Глэд не находил. Впрочем, он и не искал их всерьез.

Спустя несколько минут путешествие завершилось у невысокого холма, в котором, к немалому удивлению и настороженности сида, чувствовалось обиталище фейри. Оно ощущалось открыто и явно, будто сорванная с петель дверь. В настоящий момент даже ученик друида мог почувствовать вход в поселение. Единственное объяснение такой открытости заключалось в том, что защитные чары взломали. А это делало версию об успешном нападении почти подтвержденной. Можно было бы и закончить на этом расследование, но Глэд хотел убедиться, что в поселении не осталось фейри, которым нужна помощь. А еще он чувствовал необходимость узнать, что конкретно случилось с этим сидхе, и почему один из живших здесь сидов оказался так далеко от дома, в окружении людей. Сделать это было возможно лишь войдя внутрь, сквозь едва различимую дверь, и чародей, не колеблясь, направил коня в ее сторону.

Чтобы войти в сидхе требовалось действовать в точности также, как и в случае перемещения в измерение Тени. То есть нужно было отыскать червоточину, окутать себя и спутников энергией и шагнуть на обнаруженный участок. Все отличие заключалось лишь в том, что здесь червоточина являлась не естественным, а искусственно созданным проколом между мирами.

Саэф наступил копытом на заросший молодой травой склон, и его конечность без какого-либо сопротивления провалилась под землю. Тут же конь сделал еще несколько шагов, полностью проникая сквозь преграду. И спустя пару ударов сердца Глэд уже оказался по ту сторону прохода.

Сид появился в окружении привычного пейзажа Скафа – яркого калейдоскопа цветов и непрерывного движения всего живого. Однако было здесь и явное отличие, сразу бросавшееся в глаза – два ряда колонн, очерчивающих проход к воротам стоявшего невдалеке поселения. Сами деревянные постаменты создавали очень странное впечатление. Четкие, постоянные, в отличии от окружающего хаоса и в то же время кем-то разломанные так, что от высоких колонн остались лишь остовы. Глэд знал, что прежде на них лежали чары стабилизации пространства, а также защитные, оберегающие поселение от чужаков. По всей видимости, это знали и нападавшие, не пожалевшие сил на то, чтобы уничтожить возможную угрозу.

Таким образом, версия о вторжении окончательно подтвердилась, но это не заставило сида повернуть назад. Чародей все еще следовал прежним мотивам. Он должен был осмотреть сидхе, понять, что в нем произошло. О распоряжении, лежавшем за пазухой, фейри не думал – время его исполнить все еще оставалось, а если он здесь погибнет, то и переживать о проваленном приказе не сможет. Из этих соображений сид и двинул коня мимо остовов, все еще чувствуя исходящие от них чары. Несмотря на напряжение от возможной опасности, он мимолетно поразился мастерству тех фейри, что создавали эти артефакты. Ведь даже в столь жалком состоянии, конструкты продолжали исполнять свои функции, пусть, как подозревал чародей, далеко не все. Проезжая между ними, Глэд также внимательно всматривался в следы на земле, подмечал отметины от чар и все больше хмурился, осознавая мощь вторгшихся врагов. У самого сида не хватило бы сил даже на половину из того, что здесь сотворили неприятели.

Массивные деревянные ворота поселения оказались разломаны безжалостно и грубо. На их поверхности виднелись следы огня и тяжелых ударов. Всю землю у ворот перепахали взрывы. На рыхлой почве при этом остались четкие отпечатки ног. Человеческих, судя по всему. А вот стены выглядели не тронутыми, они все еще поддерживали наложенные заклинания. А это могло означать лишь то, что защитники не поднимались на них, дабы оборонять поселение. Что являлось в высшей степени странным.

Возможно, конечно, что атака оказалась внезапной, и фейри просто не успели собраться для отпора, но Глэд слабо в это верил. Его народ издавна жил под угрозой уничтожения. Не люди, так дикие звери и монстры штурмовали стены сидхе. Любое пренебрежение своей безопасностью очень быстро каралось. Так что жители должны, обязаны были вовремя засечь нападавших и подготовить им встречу. Но имеющиеся следы говорили о том, что этого не произошло. Охранные постаменты и ворота враги уничтожили беспрепятственно.

В чем объяснение этой странности, Глэд не знал, но искренне желал понять. И с этой целью решил заглянуть за ворота сидхе. Увы, то, что фейри за ними нашел, лишь усилило его недоумение.

Глава 3
Нэвиды

На территории сидхе парил знакомый туман. Не слишком плотный, но не оставляющий сомнений насчет своего происхождения – в это место проникли алчные души. Данный факт соседствовал с полностью сохраненными стенами, на которых и сейчас четко различались чары, не подпускавшие духов даже на двадцать шагов к себе. Такая защита в обязательном порядке устанавливалась вокруг любого сидхе. Ее создавали еще до возведения жилых строений, это являлось непреложным правилом. Однако наличие остатков духов говорила о том, что те каким-то образом обошли установленную преграду. Как? Почему? Еще вопросы, не имеющие ответа.

Желая проверить одно из своих предположений, Глэд коснулся рукой остатка створки ворот, и тут же почувствовал слабый отклик чар. Те были почти уничтожены, но все же отгоняли от себя клочья тумана. Впрочем, эти наблюдения мало о чем говорили сиду, ведь главным вопросом было то, как алчные души были связаны с нападением? Простые призраки разломать ворота не могли. А одержимые… Они были попросту слишком глупы, чтобы догадаться заранее уничтожить охранные постаменты. Да и шли бы напролом, прямо через ближайшую стену, отделявшую их от живых. Опять же что духи, что одержимые полагались исключительно на силу и число. Они бы своими телами постарались сломить защиту, и возможно даже имели бы в том успех, заплатив за вход в сидхе цену в виде сотен павших. Однако на деле у стен имелось очень мало тумана. А значит за нападением стоял кто-то иной. Возможно… Догадка мгновенно появилась в разуме, но Глэд постарался от нее отмахнуться. Нет, они не могли. Просто не имели права. Есть границы, за которые нельзя переходить. Это был как раз такой рубеж. А значит, существовало иное объяснение. Вот только какое? Сид этого не знал, однако намерен был выяснить.

– Вперед, – тихо приказал Глэд, и Саэф двинулся сквозь проем ворот.

Под копытами коня захрустело дерево, туман, почувствовав источники магии, потянулся к гостям.

– Tine dhìon se, – произнес чародей, и лепестки огня заплясали по шкуре Саэфа, отгоняя останки духов.

Тут же развиднелось пространство близ ворот. Однако никаких ужасных открытий применение заклятья не принесло. Подсознательно Глэд ожидал увидеть мертвые тела фейри, людей или вовсе каких-то неведомых созданий, однако поблизости никого не обнаружилось. А значит, версия о том, что жители сидхе просто не успели подняться на стены, стала еще менее вероятной. Фейри не приняли бой во время разрушения ворот. Они же не стали сражаться с теми, кто через них прошел. По крайней мере здесь. Возможно, сражение было дано где-то в глубине поселения. Это требовалось выяснить.

Еще одним отмеченным фактом стало то, что стабилизация пространства внутри сидхе все еще действовала. Проникнув за ворота, Глэд даже через туман увидел четкие силуэты деревьев, траву, строения вдали. Обширная область, выхваченная из Скафа, все еще оставалась избавлена от бесконечного движения, существовавшего за стеной. Здесь фейри могли жить в привычных им условиях, одновременно пользуясь большей энергетической наполненностью Теневого мира. Были способны использовать лучшие качества двух измерений. Когда-то именно это решение позволило его народу выжить, потерпев поражение от людей. Сейчас же подобные земли являлись лакомой добычей для множества существ, в особенности тех, кто мог использовать магию. Вот только никого из них видно не было, местность оставалась удивительно пустынной.

Ничего не обнаружив, Глэд, направил Сайфа в сторону ближайших строений, внутренне готовясь дать бой или наоборот отступить, если положение примет скверный оборот. Мельтия, поднялась в небо, не рискую спускаться к опасной области. Сам Глэд был сосредоточен и напряжен, главным образом из-за непонимания ситуации. Он внимательно вглядывался в окружающее пространство, пытался найти подсказки, и даже с успехом это делал, однако свидетельства падения сидхе были столь многочисленными и противоречивыми, что на ум все время приходила лишь одна версия событий, самая неприятная. И хотя бы ради того, чтобы ее опровергнуть, Глэд упрямо вел коня вперед, вглядываясь в постепенно приближающиеся дома.

Строения, в которых жили фейри Колла, отстояли от ворот на три сотни шагов. Они располагались далеко друг от друга и ни в чем не имели сходства, представая многообразием форм, используемых материалов и цветов. Причина тому – в самой сути фейри. Это у людей пусть и существовало множество племен, но по своему внешнему виду, образу жизни, они являлись невероятно схожими. Совершенно иначе все обстояло среди фейри. Их расы очень отличались друг от друга. По виду, образу жизни, характеру…

Глэд обратил внимание на кристально чистое озеро из вод которого выступала деревянная лестница. Эта чистота, ажурность форм без сомнения указывали на обитель озерной девы. Рядом с ним соседствовал могучий дуб – прежде бывший домом для нимфы. В сотне шагов севернее располагался привычный дом из камня и дерева, какой часто предпочитали сиды. А за ним возвышались все новые и новые строения. Жилища сильфов, великанов, фей.

Сейчас их всех окружал плотный слой тумана, который Глэд видел невообразимое число раз, но впервые находил в сидхе. Белесая взвесь, сохранившая в себе лишь обрывки из инстинктов и чувств, безразлично плыла меж домов, где еще совсем недавно кипела жизнь. Забиралась в открытые окна и двери. Подъехав ближе, сид увидел, что многие из строений несли на себе следы разрушения, оставленные заклинаниями. Все свидетельствовало об отчаянном сражении, и Глэд напряженно ожидал, кого из первых жертв он здесь обнаружит.

Саэф неторопливым шагом приблизился к первым домам, разорвав туманную пелену. В полной, гнетущей тишине прошел мимо громадного дуба, и тут сид почувствовал запах, знакомый и мерзкий. Вонь гниющего мяса, испражнений, крови. Всего того, что витает на поле битвы. Источник его должен был быть невдалеке, однако конь успел сделать более двух десятков шагов, а следов все не находилось. Только спустя минуту из пелены тумана показалось первое тело. И это оказался не фейри. На земле лежал труп человека.

Глэд приблизился на коне, затем спрыгнул с седла и внимательно всмотрелся в тело перед собой. Судя по состояния тканей покойного, смерть его наступила более недели назад. Разложение являлось уже значительным. При этом отсутствие видимых повреждений прямо указывало на причину гибели человека. Также, как и туман, паривший вокруг. Сид опустился на колени, осторожно приблизил руку к мечу, зажатому в руках мертвеца. И с шипением ее отдернул.

На оружии действительно оказались чары, только вовсе не те, что можно было ожидать, стоя в мареве уничтоженных алчных духов. Заклятья на мече предназначались отнюдь не против неупокоенных. Их главным эффектом являлось усилить свойства железа, его губительную суть. Гибельную для любого фейри. Человек пришел сюда дабы убить жителей сидхе. Он никак не ожидал столкнуться с алчными духами и умер, страшно, бесславно, ощутив свою полную беспомощность перед врагом.

Люди поплатились за свою злобу, алчность, за желание уничтожить фейри. Подобная смерть являлась истинным воздаянием, однако Глэд не мог радоваться этому в полной мере, ведь ему до сих пор была неизвестна судьба сородичей. Как и тайна появления в сидхе алчных духов. А потому он оставил покойного и двинулся дальше. По опустевшему селению.

Вскоре трупы стал попадаться чаще. Большинство из них имело схожие признаки. Мертвые не несли на себе ран, владели оружием против фейри, а не духов. Были беспомощны перед врагом. Встречались и отличные от них тела. В богатых доспехах, с клинками, в металле которых таилась могущественная сила. Однако даже такое оружие не спасло их обладателей. Лишь позволило прожить чуть дольше, убив часть из многочисленного сонма врагов. Сид для себя отметил, что волшебных клинков было довольно много, если учитывать какую редкость они представляли. Мертвый отряд являлся очень сильным и с легкостью мог разграбить и уничтожить любое сидхе, оказавшееся его целью. Но теперь все эти люди уже не будут угрозой фейри.

Глэд успел далеко зайти в поселение, когда один из мертвецов привлек его внимание. Причиной послужила рана на груди покойника. А уже затем сид отметил белые, испачканные землей и кровью одежды и толстый посох, лежавший невдалеке от трупа. Атрибуты, выдающие в убитом друида.

Разумеется, едва только встретив первого мертвеца, сид не сомневался в том, что обнаружит чародеев врага. Мертвых или живых. Люди попросту не смогли бы проникнуть в сидхе, без помощи друидов. Однако в покойном главным являлся вовсе не его статус, а характер смерти. Рана, которую никак не могли оставить алчные души. Глэд мог бы сказать, что она была характерна скорее для удара копья, подобного тому, что владел он сам. Для того, чтобы полностью сложить картину произошедшего, не хватало лишь нескольких деталей.

К тому моменту сид успел далеко углубиться в поселение, при этом держась его центра. Однако обнаруженные находки подсказывали ему, что новые улики стоило искать у окраин деревни. Именно там могли располагаться контуры ловушки, в которую без сомнения угодили люди. В ту сторону Глэд и направился, не став задерживаться в поисках других свидетельств бойни.

Ступал сид неторопливо, осторожно. Следя за тем, чтобы Саэф оставался поблизости. Туман расступался перед непрошенными гостями с неохотой, грозя утаить в своих недрах врагов. Хотя до сего момента ни одного враждебного существа Глэду еще не встречалось. Однако он не считал это поводом к тому, чтобы расслабиться.

Также сид посещал на своем пути дома, оценивая их убранство, проверяя наличие живых или мертвых фейри внутри. И это принесло свои плоды. Нет, никого живого сид не нашел. Единственными обитателями строений являлись трупы людей, пытавшихся скрыться от опасности. Что важнее, в домах не было не только их хозяев, но и множества вещей, используемых фейри. Не нашлось в них одежды, еды, посуды. Исчезли вышитые занавеси, покрывала на спальных местах. И при этом пропажа явно не была следствием грабежа. Ибо сбор вещей происходил крайне скрупулезно, тщательно, без особой спешки. Везде, где только оказывался чародей, он находил лишь голые стены и мебель.

Ко всем этим наблюдениям добавлялся тот факт, что Глэду не встретилось ни одного мертвого сородича. Жители поселения либо вовсе не пострадали в этой битве, либо кто-то их захоронил. А так как сражение произошло совсем недавно, более вероятным являлся первый вариант. Некто предупредил жителей сидхе о нападении, помог переселиться, а затем устроил бойню вторгшимся врагам. Существовала лишь одна сила, могущая противостоять людям. Одна, способная использовать алчных духов. Это были фейри, носившие имя нэвиды.

Невиды… На языке людей это значило меняющие, изменчивые, двигающиеся к цели. Также их называли хаоситами, за свойства характера и умение использовать в чарах неупорядоченную энергию. Люди же, демонстрируя величие собственной фантазии и самомнения, дали им имя неблагие. Подчеркивая отношения этих фейри к человеческой расе.