Текст книги "Алчные души (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Ипатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 25
Дагда

Тот разговор принес перемены в жизнь Глэда и Мельтии. Притом, нельзя сказать, что приятные. Они и раньше находились под наблюдением человеческих чародеев. Таких как «напарница» сида – Валери, однако теперь за ними стали следить еще и фейри. Глэд регулярно ловил на себе чужие взгляды. И пусть никто не высказывал ему претензий в слух, так вышло, что вокруг него и Мельтии образовалось кольцо отчуждения, куда никто не хотел заходить, дабы не быть запятнанным.

Може подобное звучало ужасно, но в действительности на жизнь сида такая обстановка повлияла слабо. Постоянное движение, хаотичный мир вокруг, вечная опасность поблизости – эти факторы не давали расслабиться и заводить знакомства. Тем более по своему характеру Глэд, как и Мельтия, были нелюдимы. Так что они не страдали от отсутствия и прежде скудного общения. Другое дело – постоянное наблюдение изрядно мешало. О том, чтобы склонить на свою сторону других членов отряда, можно было забыть. Увести Саэфа также являлось невозможным, с момента возвращения Глэду ни разу не давали коня для разведки, мотивируя это тем, что в условиях подземных туннелей тот станет лишь помехой. Это было не до конца правдой. Саэф происходил из особой породы лошадей, способной передвигаться даже на столь неровной местности, однако настаивать сид не мог. Один ошибочный разговор серьезно сузил поле его возможностей.

Еще одной сложностью являлось то, что их с Мельтией стремились держать порознь. Нельзя сказать, что сиду и аниморфу запрещали общаться. Просто им двоим постоянно находили занятия, державшие их в отдалении друг от друга. Если бы они решили уйти, это не стало бы большой помехой, однако организовать совместные действия в такой обстановке являлось крайне затруднительным. В те редкие мгновения, когда двоим фейри удавалось пересечься, им приходилось тщательно отмерять каждое слово, дабы не выдать своих намерений. Чаще всего в такой ситуации они обменивались растерянными взглядами, в которых сквозила неуверенность, не способнсоть придумать выход из сложившейся ситуации. Вернее, один путь являлся отчетливо видимым, однако Глэду не хотелось бросать Саэфа, к тому же он все еще сомневался насчет своих дальнейших действий. А между тем часы отмеряли один оборот за другим, экспедиция оставляла за собой долгие переплетения туннелей, но обстановка совершенно не изменялась. Единственное, что становилось иным – расстояние до маяка, оставленного предыдущей экспедицией. Они становились ближе к нему и это являлось очедным для всех без исключения. Для большинства членов отряда, данный факт выглядел крайне воодушевляюще, однако для двоих фейри он значил лишь одно – время на поиск решения иссякает. Это стало тем более очевидным, когда экспедиция достигла поставленной по прибытии цели. Чародеи пришли к тому месту, откуда исходил сигнал.

Надо сказать, место, в которое они прибыли, ничем не выделялось. Маяк оказался расположен в обычной пещере, по размерам едва способной вместить в себя отряд. Здесь не виднелось никаких следов пребывания разумных существ, не было растений или источников воды. Лишь голый камень в своей естественной форме, чуть плывущий под воздействием вездесущего Хаоса. Если бы не маяк, эта пещера оказалась бы пройдена не удостоенная даже взгляда. Однако сигнал артефакта четко чувствовался, а потому Варден приказал остановиться и организовать охрану периметра, в то время как несколько чародеев под его командованием приступили к поисковым работам. Если быть точным – используя мечи, принялись рыть землю в месте, самом близком к источнику сигнала.

Глэд не знал, что именно Варден надеялся приобрести, откопав артефакт, однако если подумать, у главы отряда имелось не так много возможностей. Варден явно готовился просеять все без исключения улики, чтобы отыскать путь к Дагде. Так что его действия являлись вполне логичными. Однако раскопки оказались совершенно бессмысленными, так как проводники к искомому богу сами отыскали чародеев.

Первыми необычных существ почувствовали жрицы. Валери, стоявшая на страже вместе с Глэдом неожиданно встрепенулась, посмотрев на пустой коридор пораженным взглядом.

– Я чувствую его силу, – тихо прошептала она, напряженно уставившись в пространство.

Подобные слова прозвучали и от других чародеев. Глэд также почувствовал незнакомую энергию, отличающуюся от той, что бурлила в жилах обитателей Домну. А еще спустя мгновение он смог увидеть тех, кто являлся носителем странной силы.

Из-за поворота показалась пара здоровенных собак. Таких обычно называли волкодавами, за то, что ни один волк не мог сравниться ними в силе и свирепости. Впрочем, на фоне местных обитателей эти животные выглядели удивительно обычными, если не обращать внимание на типичные метаморфозы, которые производил Домну с телами разумных существ. Собаки двигались неторопливо, настороженно вглядываясь в чародеев, в каждом движении готовясь броситься прочь. Это поведение также не являлось типичным для обитателей Круговерти душ. К тому же возникал вопрос, если эти звери столь боятся толпы чародеев, почему они пришли? Что именно влекло их сюда?

Впрочем, Валери, кажется знала на него ответ, так как без сомнений шагнула навстречу животным, а затем зашептала слова молитвы:

– О, Дагда, величайший из богов, носитель богатств земных и небесных, тот, в чьей власти повелевать душами людей, повергать врагов и возвращать к жизни умерших! Взываю к тебе, одари меня благодатью, наполни душу своей силой!

Молитва, подобная тем, что двадцать лет звучали и не приносили отклика. Но на сей раз слабый ответ пришел. Тело Валери наполнилось энергией, аналогичной той, что текла в жилах двух подошедших к лагерю собак. И животные почувствовали это, мгновенно сбросив настороженность. Помахивая хвостами, собаки подошли ближе раскрыв пасти «в улыбке».

– Посланники, вы приведете нас к Дагде? – ласково обратилась к животным Валери.

Животные отозвались радостью, запрыгали по коридору, порой перемещаясь на стены и даже потолок. Выглядело это в высшей степени безумно, однако мало кто обратил на данный факт внимание, ведь сами чародеи пребывали почти в той же эйфории. Тяжелый, изматывающий поход с исчезающей надеждой на успех оказался почти завершен. Их цель находилась совсем близко. И очень многие могли погрузиться в мечты о том, чем их наградит Дагда за свое спасение. Глэд мельком обратил внимание на то, как Варден оглядывает свои старческие, покрытые дряблой кожей руки, как светится от радости Валери, едва сдерживающая себя от того, чтобы броситься к на выручку богу. Как радостно улыбаются, смеются другие участники похода.

Сид и сам демонстрировал хорошее настроение. Однако его улыбка не достигала глаз, остающихся холодными. Он быстро производил расчет, пытался найти выход из создавшегося положения. Руки Глэда пребывали в движении, стискивая рукоять копья, оглаживая броню, ощупывая флаконы с зельями… Именно последнее движение внезапно навело его на одну мысль. Безумную настолько, что она выглядела на редкость привлекательной!

Глэд крепче сжал один из флаконов, притворная улыбка на его лице сменилась настоящей. Он принял решение и сразу почувствовал его правильность, необходимость. То, что это единственно верный путь. И теперь осталось лишь одно – обсудить план действий с Мельтией.

Торжество по случаю «благой вести» не продлилось долго. Варден позволил подчиненным лишь на краткое время погрузиться в ликование, а затем скомандовал сбор. И пусть эйфория была велика, мало кто возражал против немедленного выступления. Каждому хотелось поскорее встретиться с Богом.

Впрочем, одна краткая задержка все же произошла, и она оказалась связана с действиями Глэда. Не испытывая ни капли страха или нерешительности, сид подошел к Вардену, обратившись к тому с просьбой:

– Я хочу продолжить путь на своем коне.

– Лошади используются в нуждах всего отряда. Даже если конь принадлежал тебе до похода, сейчас он является нашей общей собственностью. А потому я хочу услышать причину, по которой ты предъявляешь свое требование, – не слишком дружелюбно ответил Варден. Он явно был раздражен задержкой.

– Буду откровенен. Нам предстоит встреча с Дагдой. Тем, кто в будущем одарит каждого из нас за свое спасение. И я хочу произвести на него должное впечатление. Всадник выглядит более представительно, нежели пеший.

– Ха! А ты наглец! – удивленно воскликнул друид. – Скажи, а с чего мне давать тебе подобную привилегию?

– Разве я не заслужил такую малость за время похода?

Варден задумался, напряженно глядя на сида. Окружающие также замолчали, ожидая вердикта. Пусть члены отряда мало общались друг с другом, действительно интересные события были известны каждому. Все чародеи знали о том, кто убил больше всего перевертышей в деревне, каждый был осведомлен о роли Глэда в раскрытии «предателя». О его желании спасти Морриган также успели услышать многие. Таким образом, ситуация выглядела крайне неоднозначной, а Вардену требовалось найти решение, которое удовлетворит большинство членов отряда. Притом, что фейри преобладали в численности. Следовало ли награждать членов экспедиции, не проявлявших должной лояльности, но принесших ощутимую пользу? Глэд чувствовал колебание командира, подобное чаше весов и напряженно ждал.

– Хорошо, я удовлетворю данную просьбу, – наконец проговорил Варден. – Это станет твоей наградой за честную службу. Однако запомни – ты сможешь ехать верхом лишь до момента первой встречи с Дагдой, затем оставишь лошадь на попечении отряда. А теперь собирайся, не задерживай выдвижение!

Глэд коротко поклонился, а затем направился в сторону лошадей. При этом он едва смог сдержать вздох облегчение. Он до последнего боялся, что Варден откажет в просьбе, но, по счастью, все сложилось удачно. И теперь требовалось использовать это согласие к собственной просьбе.

– Привет, скучал по мне? – обратился Глэд к коню.

Саэф вскинул голову, коротко всхрапнув, затем положил морду на плечо сида. Глэд позволил себе несколько мгновений постоять в неподвижности, радуясь присутствию рядом верного товарища.

– Нам предстоит одно дело. Не подведи меня, – тихо шепнул он на ухо коню, а затем отстранился, решив оценить состояние животного.

Надо сказать, Саэф выглядел прекрасно, энергия в нем полнилось и было ее явно больше, чем в начале похода. Пусть даже конь редко принимал участие в битвах, ему полагалась часть добычи, получаемая охотничьими отрядами. Так что он никогда не страдал от голода. Это являлось хорошим знаком.

Проверив упряжь, Глэд вскочил на спину коня, затем с удовольствием осмотрелся. За годы странствий он привык передвигаться верхом и находил в этом немалое удовольствие. Необходимость мерить шагами бесконечные переплетения пещер изрядно его удручала, так что сид был рад возможности вновь ехать на Саэфе. Еще одним приятным аспектом было то, что коня не стали освобождать от поклажи. Здесь находились лекарства, оружие, в том числе два копья Глэда так и не использованные им за время путешествия. Полезно было иметь все указанное под рукой.

Меж тем члены отряда начали занимать свои позиции согласно приказам Вардена. Не только Глэд, но и еще пять всадников, двое фейри и три человека, получили право восседать верхом. Они оказались распределены попарно в авангарде, в середине и арьергарде отряда. При этом сиду досталось место в хвосте колонны. Как подозревал Глэд, именно в таком порядке они и должны были достигнуть места обитания Дагды. Довольно ловкий ход со стороны Вардена, сид не мог не признать этого. Однако восхищаться чужой находчивостью не позволяло осознание того, что такое решение изрядно мешало замыслам сида. Впрочем, немного обдумав ситуацию, Глэд нашел в нем и явные плюсы. Ведь здесь, в хвосте колонны, он уже не привлекал так много взглядов. Вернее, на него вовсе не обращали внимания. Чародеи были слишком взволнованы предстоящей встречей с Дагдой. Даже приставленный напарником друид, верхом на вороном жеребце, предпочитал уделять время своим мыслям, нежели наблюдению за окружением.

Такая беспечность в любое иное время могла обернуться мгновенным наказанием. Благо Домну уже не раз доказывал свою опасность как для одного путника, так и для целого отряда. Однако на сей раз обстановка была удивительно спокойной. На пути движения отряда не попадалось ни одного монстра. Единственными, кого встречали чародеи были звери, служившие Дагде, так называемая «священная стая».

Тут следовало дать одно важное пояснение. Дело в том, что все без исключения боги обзаводились свитой из сильных существ, способных помочь им в сражении и мирной жизни. В эту свиту входили как разумные создания, связавшие свою сущность с указанным божеством, чаще всего его жрецы, так и животные, наделенные магией. Например, Морриган особое предпочтение отдавала воронам, являвшимся предвестниками ее прихода, Луг был известен своими кабанами, чьи шкуры обладали целительской силой, что же касается Дагды… Он был особенно искусен в искусстве приручения, ведь являлся богом изобилия. В закромах Дагды никогда не оскудевала пища, поля, им благославленные, всегда давали богатые урожаи. Он мог предложить обильную пищу и надежный кров, а потому получал верность множества животных, от матерых медведей до мелких пичуг. Те никогда не враждовали друг с другом, были безукоризненно верны и беспощадны к врагам Дагды. А потому пусть и были слабы по одиночке, но являлись серьезной угрозой в своем единстве. И сейчас, чем дальше продвигался отряд, тем больше вокруг чародеев собиралось зверей «священной стаи». Они выглядывали из проходов, парили в воздухе, заходили в тыл колонне. Настороженные, внимательные, эти стражи выглядывали малейший намек на то, что чужаки намерены причинить вред их хозяину. Наверное, единственное, что их сдерживало – присутствие жриц Дагды в отряде. В ином случае чародеи уже были бы атакованы. В связи с чем Глэд невольно задавался вопросом, не эти ли стражи уничтожили прошлую экспедицию, сгинувшую так близко от своей цели?

Впрочем, в настоящий момент звери не проявляли агрессии, позволяя двигаться вслед за своими хвостатыми провожатыми. Отряд спокойно прошел через анфиладу из нескольких пещер, по возведенному ледяному мосту пересек подземную реку, а затем подошел к тускло мерцающему барьеру, в который безбоязненно нырнули два волкодава.

– Магия бога Дагды, – объявила Валери.

– Это очевидно, – раздраженно ответил Варден. – Но что она делает? Мы можем без последствий пройти сквозь эту пелену?

– Я не могу быть уверена, никогда не встречала ничего подобного…

– Просто озвучь свое мнение!

– Это завеса, скрывающая магическую энергию. Я ничего не чувствую за той пеленой ничего. Посланники Дагды скрылись из моего восприятия сразу, как только пересекли завесу. И других живых существ я не ощущаю, хотя, если там скрывается Дагда, то вся его священная стая должна сконцентрироваться рядом, защищая своего хозяина.

– Твои рассуждения логичны. А теперь испытай их, – приказал Варден, указав на искрящуюся энергией пелену. – Пройди туда и немедленно вернись обратно.

Валери безропотно подчинилась, легким, неведующим сомнений шагом ступив в неизвестность. Она также исчезла из восприятия чародеев. Прошло мгновение, другое, ожидание затянулось. Распоряжение вернуться «немедленно» не подразумевало задержки, отчего каждый следующий миг отсутствия жрицы казался невероятно долгим. Но в тот момент, когда меж членов отряда стал подниматься ропот, Валери появилась вновь на том же самом месте, сияя радостной улыбкой.

– Дагда, я чувствую присутствие Дагды, мы нашли его! – восторженно прокричала жрица.

И эти слова тут же оказались подхвачены ликующими возгласами. Экспедиция справилась со своей задачей.

Глава 26
Срыв покровов

Едва преодолев барьер Глэд понял причину задержки Валери. Ощущение близкого присутствия бога было просто ошеломляющим. Что сид! Даже его конь пораженно замер, пытаясь свыкнуться с давлением существа, которое, кажется, могло одной лишь мыслью разом стереть само существование Глэда и Саэфа. Мощная сила, в первый миг просто выбивающая дух из тела. Впрочем, именно, что в первый миг. Шок от нахождения рядом с богом быстро сошел на нет, уступив место более взвешенному взгляду. Определенно, Дагда был силен, он многократно превосходил любого чародея отряда, однако разница между ними была не столь велика, как ожидалось. Из этого истекали два вывода. Либо представления о силе богов являлись ошибочными, или Дагда ослаб за время нахождения в Домну. Однако это можно было выяснить позже.

Глэд осторожно тронул коленями бока Саэфа, направляя его вслед за другими чародеями, затем присмотрелся к окружению. Мрачный туннель, по которому отряд двигался всего несколько мгновений назад, исчез. На смену ему пришла просторная пещера, радиусом в несколько тысяч шагов. Впрочем, отнюдь не размер мог поразить ступивших в это место путников. Самым удивительным здесь являлись растения. Настоящие растения, не норовившие исчезнуть от одного единственного прикосновения. По бокам от тропы трепетали на невидимом ветру травы, кустарники, карликовые деревца. Меж ними ступали многочисленные звери из «священной стаи», удивительно гармонично вписывающиеся в пейзаж. Над головами чародеев летали птицы и, если присмотреться, можно было различить меж скал их гнезда. Поразительный оазис посреди океана Хаоса.

Средь всех растений более всего выделялся могучий дуб, возвышавшийся посреди пещеры. Его корни выпирали из земли, ветви простирались далеко от ствола, образуя исполнискую крону. Зрелище восхищало и не было удивительным то, что именно около этого места чувствовалось присутствие бога.

– Gwynt sill se, – прошептал сид, заметив у ствола древа темный силуэт.

Ветер откликнулся, мгновенно приблизив взору Глэда замеченную фигуру. Это был громадный, тучный и в то же время кряжистый великан. На лице его росла мощная, спутанная борода и длинные черные волосы. Глаза из-под кустистых бровей отливали темно-синим, будто грозовое небо, цветом. Великан был облачен в потрепанную рубаху, подпоясанную лишь простой на вид веревкой и сейчас полулежал, прислонившись к стволу древа, в правой руке сжимая тяжелую дубину. Вид его в точности соответствовал рассказам жрецов, это несомненно был Дагда.

Глэд почувствовал, как на его плечо опустилась хорошо знакомая птица и развеял заклинание. Затем обратил взгляд на Мельтию, та в свою очередь пристально посмотрела на него, требуя ответа. Ее безмолвный вопрос был очевиден, ведь они так и не обсудили окончательный план действий.

Осторожно бросив взгляд на двигавшегося сбоку друида, Глэд убедился, что тот полностью поглощен попыткой рассмотреть Дагду и не обращает внимание на своего «напарника», затем обратил внимание Мельтии на свои руки. Пальцы сида сложились в несколько хорошо знакомых всем фейри знаков, заставив девушку встрепенуться, неверяще уставившись на своего друга. Однако Глэд остался неумолим подтвердив, что спутница поняла все верно. На некоторое время Мельтия застыла, прикрыв глаза, явно взвешивая все «за» и «против», затем решительно кивнула, знаком потребовав подробностей. С помощью жестов было отнюдь не просто передать все нюансы плана, однако суть Глэд смог изложить быстро, в заключении указав на двигавшегося сбоку друида. Мельтия кивнула в согласии, бесшумно снявшись с плеча.

Заручившись поддержкой напарницы, сид не стал терять время. Запустив руку в мешочек на поясе, он извлек маленький флакон. Пальцы пронзил холод, энергия потекла к содержимому сосуда, готовому вобрать себя любые силы, даже растворить краски мира в беспросветной черноте.

Бросив еще один быстрый взгляд на друида, Глэд раскупорил флакон, затем наклонил его над острием копья. Из сосуда пролилось несколько капель, упавших на оружие. В стороне послушались хлопки крыльев, однако сид не позволил себе отвлечься. Опустошив флакон, он отбросил сосуд в заросли травы, затем дождался, когда Капли Гиса впитаются в дерево, исчезнув без следа. Глубоко вздохнул, принимая прежнюю позу.

Короткий взгляд в бок показал, что «напарник» ничего не заметил. За что стоило сказать спасибо Мельтии, вовремя отвлекшей друида. Таким образом, первая часть плана оказалась исполнена. В то же время отряд успел преодолеть треть пути от входа в пещеру к древу. При этом чародеи частично перестроились, вместо растянутой цепи собравшись в плотную толпу. Значительно возросло число окружавших экспедицию животных. Теперь на виду мелькало более сотни зверей из «священной стаи». Со зрением сида стало возможным разглядеть сида без всяких заклинаний, до бога оставалось меньше двух тысяч шагов.

«Далеко, еще слишком далеко» – мелькнуло в сознании сида.

Глэд чувствует, как вокруг растрастается волнение, воодушевление, настороженность, радость, злость. Целая гамма эмоций переполняет людей, фейри и зверей. Разумные стараются сохранять хотя бы внешнее спокойствие, держаться с достоинством, но в этот момент на их лицах можно прочесть все чувства без исключения. Миг триумфа.

Тысяча шагов. Дагда виден ясно и отчетливо. Глэд отмечает для себя повязки на теле бога, проглядывающие через полотно рубахи. Они закрывают его бок и грудь, подтверждая, что один из сильнейших существ этого мира был ранен и до сих пор не смог исцелиться. Тем не менее даже в таком состоянии Дагда внушает уважение. Вся его фигура говорит о скрытой мощи. Невероятной силе. При этом нельзя не отметить одно удивительное свойство в Дагде. Он ощущается материальным, настоящим. Более настоящим, чем камень вокруг, чем растения и звери, чем сами чародеи. Словно единственно реальным здесь является Дагда, в то время как все остальные представляют лишь призраков самих себя.

Четыреста шагов. Пусть Глэд смог привыкнуть к присутствию бога, с приближением к нему давление силы нарастает. Кажется, будто все энергия вокруг пропитана его присутствием. Это сбивает с мыслей, заставляет поддаться восхищению, трепету перед этим исполином. И в то же время крайне удобным фактором для Глэда.

– Anfrein as shakles, – едва размыкая губы, прошептал Глэд.

На языке фейри это означало – «хаос разрушь оковы» и обращалась данная магия не в пространство, а в саму душу сида, на сковывающую его магию заклинание.

Триста шагов.

– Anfrein as shakles, – вновь проговорил сид, чувствуя, как дрожит заклятье. Эти чары были наложены двенадцать лет назад, одним из сильнейших чародеев фейри. Они надежно скрывали суть Глэда. Но сегодня им надлежало разрушиться. В этот час сид наконец сбросит скрывающий его покров.

Двести шагов.

– Anfrein as shakles, – заклятье уже едва держится. Частицы магии Хаоса начинают вырываться из тела Глэда. И это становится опасным, ведь способно привлечь внимание даже погрузившегося в экзальтацию друида. Значит наступает время следующего хода.

Мельтия срывается в пике, а затем выпускает в воздух несколько сгустков пламени, расцветающих безобидными искрами. В то же время Глэд вонзает нож в горло «напарника», возвратным движением перерубая тому позвоночник. Мертвое тело друида падает на землю, но этого никто не замечает.

Сто пятьдесят шагов.

– Anfrein as shakles, – Глэд чувствует, как распадаются чары. Магия Хаоса, двенадцать лет сдерживаемая в глубине души, стремится на волю. С каждым мгновением удерживать ее становится все труднее. Однако сейчас использовать чары нельзя, еще рано, слишком рано! Нужно держаться!

Сто шагов.

Конь под Глэдом всхрапывает, чувствуя давление Хаоса, едва сдерживается от того, чтобы устремиться вскачь. Заклятье в душе почти уничтожено и острый глаз способен приметить частицы энергии вокруг сида. Идущая впереди жрица что-то чувствует. Медленно, словно все пространство вокруг завязло в патоке, начинает оборачиваться. В ответ сид бьет коленями в бока Саэфа, бросая его вперед. Мощная туша коня сбивает жрицу с ног, вламывается в толпу чародеев, раскидывая тех в стороны. А сам Глэд отпускает накопленную энергию, сопроводив ее всего одним словом:

– Rage[24]24
  Rage – ненависть


[Закрыть]!

То, что произошло затем, можно было бы назвать безумием. Безумием схватки. Волна энергии Хаоса ударила вокруг Глэда, прокатилась по пещере, достигнув самых дальних ее уголков. И с собой она перенесла всего одну эмоцию – ярость. Ярость, нашедшую отклик в каждой душе.

Первым откликнулись звери. Им требовался лишь малый толчок, повод, чтобы увидеть в чужаках врагов. Заклятье дало им это в избытке, удесетерив злость на наглых вторженцев. Мгновение и «священная стая» бросилась в бой на чародеев.

В иной ситуации отряд встретил бы врагов потоком чар, истребив половину еще на подходе. Однако заклинание ударило и по чародеям, подняв из глубины их душ всю ненависть, недоверие, страх и злость. Маги крепче сжали оружие в руках, а затем ударили в спины своим товарищам. Фейри атаковали людей, люди – фейри, и на всю эту сцепившуюся свору обрушились обезумевшие от ненависти звери.

– Вперед, вперед! – закричал сид. Он смог сохранить разум, как и Мельтия, спрятавшася на плече сида. И сейчас заклинатель с силой сжимал копье, неотрывно взирая на свою цель.

– Tine rush! – проорал Глэд, направляя волну огня в сторону Дагды.

Для Бога подобная атака являлась пустышкой, мелочью, едва стоившей внимания. Дагда развеял вражеские чары одним ленивым движением руки. Все для того, чтобы задохнуться в крике, почувствовав, как копье вонзилось в его плоть. Обхватив древко рукой, бог выдернул оружие из раны, но исправить все последствия это уже не могло. Предательская слабость начала расползаться по телу Дагды. Яд, по слухам способный убить бога, принялся за свою работу.

«Да!» – возликовал Глэд и тут же толкнул сжал коленями бока Саэфа. Сид должен был нанести еще один удар. Он обязан убить Дагду! Ведь как сказал Мэронар: «мир получит одного единственного бога». И раз уж так, Глэд выбирает Морриган!

Однако имелись те, кто не разделял желаний сида. Стоит сказать, на поле боя таких было большинство, и они не собирались позволять Глэду творить все, что он захочет.

– Def grei! – прокричал сид, вырастив на пути двух волкодавов ледяные пики. Собаки сами насадили себя на острия, но, не обращая внимание на раны, продолжили рваться вперед, забывшись во всепоглощающей ярости. Остановить их смогла лишь шрапнель, в клочья разнесшая головы зверей.

В то же время с неба набросились полчища птиц, которых встретил целый океан огня. Мельтия не дремала, надежно прикрывая тылы. Однако на пути сида раз за разом появлялись новые создания, ценой своей жизни готовые защитить Дагду.

Саэф сделал шаг, еще один и еще, но затем остановился вновь, наткнувшись на следующее препятствие. Самое серьезное из встреченных. На его пути показался еще один всадник, который был прекрасно знаком Глэду.

– Проклятье, так значит ты все же предатель, невид, да еще и жрец Морриган! – прокричал Краст.

Что ж, всаднику действительно не требовался ответ, ведь истина была на лицо. И она заключалась не только в том, что Глэд ранил Дагду, но и в облике сида. Который претерпел значительные изменения. На месте волос и на плечах Глэда пробились черные вороньи перья, его черты лица заострились, приобретя сходство с хищной птицей. И теперь каждый мог узнать в нем жреца Морриган, до недавнего времени скрывавшего свою сущность. А кто пойдет на подобное, кроме шпиона невидов?

Глэд в переговоры вступать не стал, ответив просто и коротко:

– Owen! – волна ужаса ударила по Красту, заставив того дрогнуть, однако это не помешало ему отразить выпад копья, а затем ударить самому.

Кони закружились в смертельном танце, их всадники в ярости скрестили копья, при любой удобной возможности используя магию. Больше не было разговоров. На них просто не оставалсь времени. Глэд дрался с яростной энергией, изо всех сил стремясь закончить поединок быстро. Противник ему не уступал.

– Tine rush! – воскликнул защитник Дагды, однако Глэд успел отвести вражеское копье. Яростное пламя прошло стороной, лишь обуглив доспех.

– Owen! – вновь прокричал Глэд, на сей раз направив заклятье в коня врага.

Животное под Крастом забилось в ужасе, заставив всадника на миг потерять равновесие, и жрец Морриган тут же этим воспользовался, вонзив копье в плоть противника. Ясеневое острие пробило броню, погрузившись в грудь, однако Краст сумел отпрянуть. Однако это уже не могло его спасти. Ибо новый удар последовал незамедлительно, и нанес его Саэф. Конь Глэда бросился на своего трясущегося в страхе сородича и отросшими клыками вцепился тому в шею, разверзнув поток крови. Откуда клыки у коня? Что сказать, в этот день свою суть раскрыл не только Глэд.

Вид животного, бьющегося в агонии из-за смертельной раны, нанесенной Саэфом, поразил Краста. Тот отвлекся на долгое мгновение. Непозволительно долгое в условиях схватки. И Глэд этим воспользовался, ударив копьем точно в шею противнику. На сей раз выпад оказался точен и смертельно раненый Краст упал на земле. Вскоре его придавил верный конь, бьющийся в агонии. Глэд победил, убив своего сородича. Убив в первый раз за всю жизнь, однако об этом он мог поразмыслить позже. Сейчас важным было то, что устранение противника должно было открыть жрецу Морриган дорогу к раненому богу. Вернее, так казалось сиду.

Отведя взгляд от поверженных противников, Глэд тут же обнаружил, что Дагда уже не одинок. Подле него, скаля клыки, расположились четверо зверей, медведи и волки. Все – матерые хищники, готовые дорого продать свои жизни. Сид мог уничтожить их, но… Взгляд в противоположную сторону показал, что у него просто не осталось времени. Священная стая доживала свои последние мгновения. Израненые, изрядно поредевшие в числе, члены отряда добивали оставшихся защитников Дагды. А некоторые уже оборачивались к жрецу Морриган с явным намерением его уничтожить. Их осталось больше десятка притом, что сид видел – его верная спутница, Мельтия, уже выбилась из сил и едва способна сражаться. Окровавленная, с едва тлеющим пламенем в перьях, она не собиралась сдаваться. Однако если оставить все как есть, Глэд ее потеряет. Подобного он допустить не мог.

– Отступаем! – крикнул жрец Морриган, толкая в бока Саэфа и тут же вынужден был укрыться за стеной воды. Защита выдержала. На этот раз.

Следом за первой атакой пришли другие. На Глэда обрушились огонь, лед, ветер. Целый вихрь разнообразных чар.

Толкнув коленями бока Саэфа сид сосредоточился на одном – попытках выжить. Раз за разом ставя защитные чары, разрезая копьем заклятья, чувствуя раны от тех ударов, что не смог отразить. Глэд бился, держа в разуме то, что ему еще нельзя умирать, что он не имеет на это право до тех пор, пока не исполнил свой долг. Он сражался, надеясь, что спутникам удастся вырваться из битвы, которую сам сид и затеял.