Текст книги "Иудаизм"

Автор книги: Всеволод Вихнович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 4
ИУДАИЗМ ЭПОХИ СОСТАВЛЕНИЯ ТАЛМУДА (начало I – конец VI в. н. э.)

Синедрион в Явне, таннаи. Синедрион в Галилее, Мишна. Амораи, Палестинские (Иерусалимские) Гемара и Талмуд. Вавилонские амораи, Вавилонские Гемара и Талмуд. Сабораи, завершение Вавилонского Талмуда, его значение для судеб иудаизма.

Синедрион в Явне, таннаи

После окончательной утраты государственности и разрушения в 70 г. римлянами в ходе подавления иудейского восстания Иерусалима и Иерусалимского Храма исчез единый иудейский культовый центр. Однако эта катастрофа, сокрушив политическую жизнь, не только не погубила иудаизм, но, наоборот, придала ему новые силы. Его духовные вожди сумели заменить погибшее государство политическим царством религиозной веры. Они смогли, опираясь на законы Торы, создать огромный комплекс предписаний и запретов, позволивших регулировать все стороны личной и общественной жизни каждого иудея и даже нормативно регулировать его поступки.

В этом они опирались на труды законоучителей-мудрецов (евр. хаосам — мудрец) предыдущих поколений, среди которых особенно выделяются упомянутые в предыдущей главе Гилель и Шаммай. Однако честь непосредственного начала этой грандиозной работы принадлежит ученику Гилеля Иоханаану бен Заккаю, занимавшему ко времени Иудейской войны уже в преклонном возрасте весьма видное положение в Иерусалимском Синедрионе. Будучи дальновидным и мудрым человеком, он всегда вставал на миролюбивую позицию по отношению к римской власти. Но когда его попытки привести стороны к компромиссу оказались безуспешными, он принял решение покинуть осажденный Иерусалим. Поскольку защитники города запрещали кому-либо его покидать, ученики вынесли Иоханаана, обряженного для погребения, на носилках, якобы для захоронения.

Оказавшись вне города, Иоханаан явился к римскому полководцу и будущему императору Веспасиану и от своего имени как одного из руководителей Синедриона признал власть римского императора над Иудеей. Он попросил разрешить ему вместе со своими учениками и последователями поселиться в маленьком приморском городке Явне, недалеко от современного Тель-Авива. Вес– пасиан согласился, и после падения Иерусалима в 70 г. Явне становится духовным центром иудаизма. Услышав скорбную весть о гибели Иерусалима и Иерусалимского Храма, Иоханаан бен Зак– кай обратился к своим глубоко скорбящим ученикам словами Господа: «Милости я хочу, а не жертвы» (Ос. 6:6). Иначе говоря, добрые дела и исполнение всех законов иудаизма важнее формальных жертвоприношений. Явне под его руководством стал центром пересмотра всего религиозного законодательства. Иоха– наану, несмотря на подозрительность римлян, удалось учредить новый Синедрион, который сразу же приступил к решению важных практических задач. В связи с разрушением Храма и вплоть до его возрождения были отменены жертвоприношения. Однако были сохранены все праздники и принятые при этом молитвы и обряды.

На нужды Синедриона иудеи добровольно собирали прежнюю «храмовую подать», хотя римские власти возложили на них такую же плату в пользу храма Юпитера Капитолийского. Однако самым важным делом, начатым Иоханааном, было начало письменной записи сложившихся к тому времени устных преданий и узаконений, появившихся со времен Эзры в V в. до н. э. Ранее это считалось недопустимым, поскольку письменным кодексом мог быть только Танах. Однако в новых обстоятельствах, связанных с утратой политического и религиозного центра в Иерусалиме, только строго зафиксированные письменно общепризнанные толкования Закона могли сохранить единство веры всех иудейских общин. Высокие познания и нравственные качества Иоханаана способствовали тому, что его мнение признавалось повсеместно. Его последователи в Синедрионе Явне, получившие наименование таннаи (арам. – законоучители), продолжили его дело и после его смерти в 80 г.

Надо отметить, что, судя по составу Синедриона Явне, к духовному руководству иудеев пришли новые люди, среди которых почти совсем не было представителей прежней священнической и светской аристократии. Напротив, в него вошло много людей самого низкого происхождения, зарабатывавших себе на жизнь тяжелым трудом, хотя были и выходцы из богатых семейств. Новым руководителем Синедриона стал Гамалиил II, сын последнего руководителя Иерусалимского Синедриона, принадлежавшего к роду Гилеля. Будучи искусным дипломатом, Гамалиил сумел добиться от римских властей официального утверждения его в должности иудейского патриарха (наси). Гамалиилу удалось привлечь к работе Синедриона многих выдающихся ученых, не желавших сотрудничать с Иоханааном.

Благодаря повышению авторитета Синедриона были твердо установлены время и содержание богослужений, а также формулы молитв, в частности утренней, дневной и вечерней. В главную молитву были включены молитвы за восстановление Храма и против доносчиков и предателей, действовавших в еврейской среде по поручению римских властей. В результате изменилось наименование молитвы – она стала именоваться «Шмоне эсре» (18 благословений). Постепенно установилась практика посылки представителей Синедриона по иудейским общинам диаспоры. Они обладали достаточным авторитетом, чтобы рекомендовать назначение тех или иных лиц в качестве руководителей этих общин. Кроме того, они собирали пожертвования для нужд нового религиозного центра в Явне.

Законоучители Явне сумели за время своей деятельности завершить канонизацию Книг Танаха. Последними в его состав были включены Книги: Песнь песней, Екклезиаст, Есфирь. При этом тщательно определялось, какую рукопись этих книг считать наиболее точной. Последняя задача была особенно трудной, поскольку, судя по находкам в пещерах Мертвого моря, в то время в обращении было очень много вариантов рукописей этих книг. Но на этом дело не остановилось. Поскольку прежний текст перевода Танаха на греческий язык – Септуагинта, по мнению законоучителей, был очень неточен, встал вопрос о необходимости нового перевода. Этот труд был совершен принявшим иудаизм высокообразованным греком из провинции Понт Аквилой (Онкелосом). Тесно связанный с Гамалиилом, этот переводчик постарался передать еврейский текст с буквальной точностью.

Волнения и бунты иудеев в Палестине и соседних странах, прежде всего в Египте, привели к усилению репрессий со стороны римских властей. В связи с этим в Синедрионе был решен очень важный для верующих вопрос: до какой степени можно нарушать законы Торы с целью сохранения жизни. После долгого обсуждения было рекомендовано не идти на компромиссы (даже под угрозой неминуемой гибели) в случаях принуждения к совершению следующих поступков:

* идолопоклонства;

* пролития крови;

* кровосмешения.

Много внимания уделяли законоучители формулированию символа веры иудаизма, то есть поискам формулы, выражающей сущность учения. По мнению одного из мудрецов Симона бен Азая, таковым мог быть стих из Книги Бытие (5:1): «Когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его». Иначе говоря, любовь к ближнему является не чем иным, как любовью к самому Богу, и обижающий ближнего совершает проступок по отношению к Всевышнему. Однако другой законоучитель, знаменитый рабби (евр. рабби — мой учитель) Акиба, опирался на стих из Книги Левит (19:18): «Люби ближнего как самого себя». Этим Акиба сын Иосифа утверждал в качестве основного принципа иудаизма равенство, любовь и заботу людей друг о друге в повседневной жизни. Мнение Акибы было решающим ввиду особого авторитета этого мудреца. Согласно преданию, он родился в бедной семье и в юности был пастухом. Дочь его хозяина Рахиль полюбила его и вышла за него замуж вопреки воле родителей. Всю свою жизнь она помогала мужу, посвятившему себя изучению Закона в школах различных законоучителей. Она терпеливо годами ждала Акибу, безропотно перенося все лишения, поскольку была отвергнута богатым отцом. Однажды она даже была вынуждена продать свою роскошную косу, чтобы купить хлеба. Наконец Акиба вернулся уже признанным ученым, окруженный многочисленными учениками. Акиба прославился своим умом и неутомимой энергией. Он довел до совершенства искусство выводить из заповедей Танаха множество дополнительных законов и заповедей. Всякому законоположению он умел найти хотя бы формальную опору в Письменном Законе. Иначе говоря, он находил способ соединять Устное Учение с Учением Письменным. Великим достижением Акибы была попытка записать накопившееся к тому времени большое количество законодательных положений Устного Закона (галахи), а также различных преданий и сказаний (евр. – агада). Этот сборник, называвшийся Мишна (евр. – Вто– роучение) рабби Акибы, изучался в религиозных школах. Надо сказать, что Акиба считается родоначальником ученых – комментаторов Танаха.

Авторитету Акибы способствовала и его неукротимая вера в близкое восстановление Храма. Он поддержал восстание Бар– Кохбы и даже признал его Мессией. После поражения восстания Акиба не подчинился запрету римлян и продолжал открыто проповедовать Закон Божий. Он был схвачен римлянами и подвергнут мучительной казни, в ходе исполнения которой проявил несокрушимую твердость духа, его последними словами были слова молитвы «Шма Израиль» – «Бог един». Судьбу Акибы разделили многие законоучители и их ученики.

Во время репрессий после восстания Бар-Кохбы работа Синедриона в Явне была временно приостановлена. Преследования времен императора Адриана закрепились в народной памяти в виде сказания о «десяти убиенных мудрецах», среди которых первым именуется Акиба. Элегия о них стала частью богослужения в Судный день (Йом Киппур) и день 9 месяца ав, день гибели Первого и Второго Храмов.

Синедрион в Галилее. Мишна

После смерти Адриана в 138 г. новым императором стал Антонин Пий, отменивший наиболее суровые законы против иудаизма. Поскольку Иудея была сильно опустошена, новый Синедрион возродился уже на севере Палестины – в Галилее, в городе Уша. Его глава Симон III был признан новым императором в качестве на– си – патриарха иудейской общины. Для участия в работе нового Синедриона постепенно стали собираться уцелевшие от адриановых преследований мудрецы и их молодые ученики. Среди самых выдающихся законоучителей Галилейского Синедриона можно отметить рабби Меира (евр. – светоч, просветитель). Предание сообщает, что он происходил из семьи обратившихся в иудаизм неевреев. Меиру не было равных в знании Закона и умении толковать его положения, а также в способности посредством логических построений формулировать новые законоположения.

Другом и учителем Меира был Элиша бен Абуя, именуемый также «Ахер» – «чужой», «иной». Элиша был одним из тех мудрецов Талмуда, в котором сочетались глубокие познания в иудейском Законе с интересом к эллинистической культуре. Разрушение Иерусалима и Храма и преследования римских властей поколебали его веру в Закон. Он отошел от своих товарищей и стал общаться только с язычниками. Все иудеи покинули его, и только Меир не отказался от общения с ним. Несколько поколений мудрецов обсуждали наследие Элишы и в конце концов было решено отнестись к нему так, как просила одна из его дочерей: «Не взирай на деяния его, а взгляни на его знания».

Другим учеником Акибы был Симон бар Иохаи. В эпоху гонений ему пришлось много пострадать за антиримские высказывания и ненависть к завоевателям. По преданию, он 13 лет скрывался с сыном в пещере, питаясь только финиками и плодами другого плодового дерева. Поселившись в Тивериаде, Симон много сделал для продолжения дела Акибы в разработке законодательства, основанного на законах Торы, стремясь понять рациональный и практический смысл ее законов. Вместе с тем большую популярность приобрели его поучения. Придавая большое значение доброму имени, Симон особо ценил способность к покаянию: «Так велика сила раскаяния, что если человек, заведомый нечестивец в течение всей жизни, кается в этом к концу жизни, он считается праведником». Тщеславие он полагал равным идолопоклонству. За ним укрепилась слава чудотворца. О Симоне рассказывали, что он совершил путешествие в Рим и с помощью злого духа добился от императора отмены законов против иудеев. Ему также приписывается авторство появившейся в Испании в XIII в. книги мистического содержания «Зогар» (евр. – сияние), ставшей священной книгой каббалистов. По преданию, она была составлена им во время пребывания в пещере. Предполагаемое место захоронения Симона в галилейском городе Сафеде до сих пор является местом религиозного паломничества верующих иудеев.

Завершение эпохи таннаев и подведение итогов их деятельности связано с именем Иуды Ганаси (евр. – га-Наси, га — артикль, наси – глава, президент, председатель), деятельность которого протекала в конце II – начале III в. Его заслуги считаются настолько великими, что в религиозной литературе его именуют Рабби (с большой буквы), иногда даже Раббену га-Кадош (евр. – «Наш учитель Святой»). Период его пребывания в должности на посту главы Синедриона, собиравшегося теперь в галилейских городах Тверия и Циппори, был исключительно благоприятен. Этот седьмой патриарх из потомков Гилеля сочетал в себе знатное происхождение, высокую образованность, административные и дипломатические таланты. Правящая тогда в Риме династия Северов придерживалась синкретического религиозного культа, включающего также элементы иудаизма. Это во многом помогло Рабби добиться согласия римских властей на повышение статуса наси до уровня правителя, князя. При Иуде авторитет Синедриона впервые после подавления восстания Бар-Кохбы приобрел свое прежнее величие. Он состоял из 70 человек, как это было во времена Иерусалимского Храма. Именно начиная с Рабби происхождение патриархов стали возводить к царю Давиду. Однако главной его заслугой является редактирование и запись всего комплекса Устного Учения. Ему удалось окончательно систематизировать и упорядочить весь огромный объем послебиблейского законодательства, накопившийся со времен Эзры. Безусловно, он широко использовал труды своих предшественников танаев, число которых после Иоханаана бен Заккая составляло 120 человек.

Законченная около 200 г. в результате длительной и кропотливой работы книга получила наименование «Мишна». Как было уже упомянуто выше, это название в еврейском языке происходит от корня глагола «изучать, повторять», второе значение этого слова – «замещать, быть вторым после кого-либо». Этим названием подчеркивается, что Мишна по своему величию уступает только самой Торе, как бы является ее вторым (мишне) воплощением. Тем самым утверждается связь с законодательством Священного Писания и Законодательством Устной Торы. Мишна Рабби сохранилась до нашего времени в неизменном виде, предопределив дальнейшее развитие Устной Торы.

Как практический религиозный кодекс Мишна вытеснила из употребления все остальные сборники и стала основой для изучения религиозно-правовых норм и вынесения судебных приговоров. По своей структуре Мишна делится на 6 разделов (седарим), каждый из которых, в свою очередь, делится на трактаты (масе– хот), общее число их – 63. Трактаты разделяются на главы (пера– ким), а главы на параграфы (мишны).

Разделы Мишны:

1. Зераим (семена) посвящен разъяснениям библейских заповедей, обеспечивающих права неимущих и когенов на определенную часть урожая, а также содержит законы, регламентирующие различные аспекты земледельческого труда в полях, огородах и садах, и связанные с этим молитвы, обряды и предписания Торы.

2. Моэд (праздники) регламентирует правила соблюдения субботы, предписанных постов и праздников, а также порядок еврейского религиозного календаря.

3. Нашим (женщины) содержит все законы, связанные с семейно-брачными отношениями, а также правила, регулирующие общие отношения между полами.

4. Незиким (убытки) посвящен исключительно законам гражданского и уголовного судопроизводства. Особое внимание при этом обращается на то, что судья и подсудимый, как и вообще все члены общины, должны руководствоваться морально-этическими правилами, а не только буквой закона. В связи с этим в раздел включен трактат Пиркей Авот (Поучения отцов), в котором в яркой пословичной форме приведены наставления и поучения мудрецов по различным религиозным и нравственным вопросам.

5. Кодашим (святое) включает все подробности жертвоприношений и храмовых богослужений, а также проблем, относящихся к правам и обязанностям священнослужителей. В связи с уверенностью в восстановлении Храма часто к этим положениям добавляется «до тех пор, как вскоре в наши дни будет восстановлен Храм». Сюда же вполне обоснованно включен трактат о ритуальном забое скота, а также о запрещенной и дозволенной пище.

6. Тахарот (очищения) посвящен законам соблюдения ритуальной чистоты и людей, и различных предметов.

Вскоре после создания Мишна стала пользоваться авторитетом повсеместно в иудейских религиозных общинах, причем не только в Римской империи, но и в соседнем Парфяно-персидском царстве.

Амораи, Палестинские (Иерусалимские) Гемара и Талмуд

В последующем продолжателями таннаев стали ученые-амораи (евр. – толкователи). Они занимались толкованием и составлением комментариев уже на Мишну. Их труды составили так называемую Гемару (Дополнение). Первыми выдающимися амораями считаются Иоханаан бен Нафха и его шурин Симон бен Лахиш (III в.). Они противостояли тем законоучителям, которые считали Мишну вторым Танахом и протестовали против дальнейшей разработки Устного Закона. Иоханаан и Симон по праву считаются родоначальниками Палестинской Гемары. Своими дарованиями они привлекали многих учеников из соседней Вавилонии, которые, возвращаясь затем на родину, духовно укрепляли новый религиозный центр в Вавилонии, вскоре по своему значению превзошедший палестинский. Особую славу снискал Иоханаан, который в отличие от многих своих коллег ценил греческую образованность. Он пошел и дальше, призывая рассматривать язычников, даже врагов иудеев, как детей Божьих и тоже подобие Божие. Ему принадлежит такое поучение: «Когда ангелы задумали петь хвалебную песнь во время гибели египтян в Красном море (речь идет о воинах фараона, гнавшихся за ушедшими под водительством Моисея евреями. – В.В.), Бог запретил им это, говоря: Мои дети тонут в море, а вы хотите петь». По его убеждению, десять заповедей даны всем народам, и все смогут их принять и понять. Иоханаан при изучении Мишны заметил в ней много противоречий и пытался согласовать различные мнения, высказанные в ней.

Симон бен Лакиш, согласно сохранившемуся преданию, обладал огромной физической силой и в молодости даже выступал гладиатором в цирке. Иоханаан, заметив его глубокий ум, приблизил его к себе и женил на своей сестре. Со временем бен Лакиш настолько углубил свои познания, что смог основать собственную школу. Бен Лакиш настолько ценил принятое без какого-либо давления нравственное убеждение, что, по его словам, иноверец, добровольно следующий Законам Торы, «в глазах Бога выше иудея, чей народ Израиля стоял у Синая и слышал глас Божий посреди огня. Нееврей же этого не слышал и не видел и добровольно ищет Бога».

Среди других палестинских амораев выделялся также рабби Симлай, который разделил все заповеди Торы на запретительные и предписывающие. По его классификации, сохраняющей свое значение для верующих и сегодня, запретительных заповедей 365, по числу дней в году, а предписывающих – 248, что равно, по тогдашним представлениям, количеству костей в организме человека. По его убеждению, все заповеди имеют целью духовное и нравственное совершенствование человека. К концу III в. положение Палестинского патриархата постепенно ухудшается. Наряду с общим упадком этому способствовала и победа христианства над язычеством в Римской империи. Основатель христианской Римско-византийской империи Константин Великий провозгласил в Миланском эдикте 313 г. религиозное равноправие, но со временем иудеи стали подвергаться ограничениям, в частности им категорически запрещалось обращение язычников в свою веру. Кроме того, они должны были платить более высокие, чем христиане, налоги. Собранный Константином в Никее (325 г.) церковный собор принял решения, означающие полный разрыв христианства с иудаизмом, с которым оно было связано генетически. Суббота была заменена воскресеньем, а праздновавшаяся до сего времени христианами одновременно с иудеями Пасха была перенесена на первое после весеннего равноденствия и следующего за ним полнолуния воскресенье. Вместе с тем, судя по проповеди Иоанна Златоуста (347-407), одного из Отцов церкви, отмежевание христиан от иудеев проходило трудно. Он упрекает по этому поводу своих единоверцев: «На какое прощение можем мы рассчитывать, если мы бежим в их (иудеев) синагоги, подчиняясь привычке, и приглашаем в наши дома их врачей и заклинателей? Я призываю небо и землю во свидетели против вас, что если кто-нибудь войдет в синагогу в праздник трубного звука, или будет с евреями поститься, или соблюдать субботу, или какой бы то ни было еврейский обычай, важный или неважный, то я невинен в вашей крови».

Борясь с остатками язычества и собственными еретиками, господствующая христианская церковь не запрещала иудаизма. При этом исходили из того, что иудеи своим присутствием доказывали истинность христианства. Кроме того, в Новом Завете есть такие слова апостола Павла (Послание к римлянам): «от них (израильтян) Христос во плоти, сущий над всем Бог, благословенный вовеки, аминь» (Рим. 9:5). И далее: «весь Израиль спасется, как написано: придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова» (Рим. 11:26). Вместе с тем самые энергичные ревнители христианства стремились по возможности ускорить это «спасение», под которым они искренне понимали обращение иудеев в «истинную», по их убеждению, веру. Это нередко приводило к усилению давления на приверженцев иудаизма.

Победа христианства также негативным образом сказалась на положении иудеев в Палестине. Если для языческих императоров Палестина ничем не отличалась от других провинций империи, то для христиан она стала Святой землей. Ведь христианская церковь была провозглашена Новым Израилем, следовательно, наследником и земли, которую Бог «даровал своему народу». Началось вытеснение иудеев из Палестины. Повсеместно в Палестине возникали церкви и монастыри, всемерно поощрялся переход иудеев в христианство, браки между христианами и иудеями были запрещены под страхом смертной казни. Патриарх Гил ель II, видимо, опасаясь за само существование иудейского патриархата, распорядился в 359 г. опубликовать календарную систему расчета наступления каждого месяца и расчета времени по иудейскому лунно-солнечному календарю. Знание этого календаря избавило иудейские общины от необходимости ожидать гонцов из Галилеи, чтобы определить время праздников.

Некоторое улучшение наступило при кратком (361-363 гг.) царствовании императора Юлиана, попытавшегося восстановить в качестве официальной прежнюю языческую религию и прозванного за это Отступником. Он даже вознамерился вернуть иудеям Иерусалим и приказал начать работы по восстановлению Иерусалимского Храма. Однако после его гибели в походе против персов, а особенно после окончательного разделения в 395 г. Римской империи на Западную и Восточную (Византию), давление на патриархат снова усиливается. В формулировках распоряжений властей, направленных против иудеев, все более заметны чисто теологические мотивы. Иудеям запрещается занимать общественные и государственные должности, служить в войсках, держать христианскую прислугу, даже строить новые синагоги. Последний палестинский патриарх Гамлиэль VI был сначала утвержден императором Феодосием II в должности префекта (главы) иудеев. Однако потом Гамлиэль был обвинен в нарушении имперских законов, в частности запрещении строительства новых синагог, в разбирательстве судебных дел между иудеями и христианами, а также в обращении в иудаизм рабов-христиан, что означало их включение в члены иудейской общины. В 415 г. последовал указ об его отстранении от должности, а в 429 г. патриархат иудеев был упразднен, а сам титул патриарха был присвоен христианскому епископу Иерусалима.

Упразднение иудейского палестинского патриархата совпало с прекращением деятельности палестинских амораев. Однако к тому времени они уже закончили составление сборника комментариев на Мишну – Палестинскую Гемару. Вместе Мишна и Палестинская Гемара составили так называемый Палестинский Талмуд, называемый иногда Иерусалимским Талмудом, хотя составлялся он, конечно, не в Иерусалиме. В Палестинской Гемаре гораздо меньше материала законодательного (галахического) характера, но она весьма ценна наличием в содержании агады (преданий, притч, сказаний, аллегорий) с большим количеством различных сведений о жизни и верованиях палестинских иудеев того времени.

Следует указать, что и после прекращения работы палестинских амораев литературное религиозное творчество не остановилось. Теперь оно существует в форме сборников (мидрашей) агады, рассчитанных на назидательное чтение дома и на собраниях. Такие сборники были двух видов. Одни содержали комментарии к тексту Танаха и рассуждения о нем, другие – проповеди на разные темы Священного Писания, которые читаются в субботы и в праздники. К мидрашам первого типа относится Мидраш Раба (большой мидраш), охватывающий все Пятикнижие и Книги: Песнь песней, Руфь, Плач Иеремии, Екклезиаст и Есфирь. Примером мидрашей второго типа является Мидраш Танхума, авторство которого приписывается палестинскому законоучителю IV в. Тан– хуму бар Аба, а также мидраши Песикта, самый древний из которых составлен в VI в.

Вавилонские амораи, Вавилонские Гемара и Талмуд

Создание наиболее авторитетной и полной Вавилонской Гемары стало возможно только двумя столетиями позже в Месопотамии. Именно там был завершен Вавилонский Талмуд, ставший своего рода народной конституцией иудеев и сформировавший духовный облик религиозного иудейства последующего времени. Этому способствовали гораздо более благоприятные, чем в Византии, условия жизни иудейских общин.

К началу II в. религиозно-социальными центрами иудаизма в стране стали города Нагардея, Пумбедита и Сура, расположенные к западу от Евфрата примерно на широте современного Багдада. Во главе всех иудеев царства стоял верховный начальник – «глава изгнания» (по-еврейски реш-галут, по-гречески эксиларх). Он представлял иудеев перед царской администрацией, которая сама контролировала только выплату податей. Он также осуществлял высшую судебную и административную власть над иудеями Парфии и считался весьма важным сановником государства. Соответственно он вел княжеский образ жизни, и его окружала многочисленная челядь и прислуга. Эксиларх избирался самой общиной и только утверждался царем. Как правило, эта должность передавалась по наследству в семье, которая возводила свое происхождение к царю Давиду.

По мере угасания палестинского центра многие ученые переезжают в Вавилонию, появляются школы вавилонских амораев. Первыми вавилонскими амораями, создавшими свои авторитетные школы, считаются Абба Ариха (второе его имя Рав – Великий) и Самуил Ярхинаи. Оба были самыми способными учениками Иегуды Ганаси, сам Рабби возвел их в звание законоучителей. Рав, вернувшись на родину, основал свою школу, традиционно называемую академией (евр. —ешивой), в Суре, которая вскоре стала весьма популярной – число учеников ее доходило до 1200 человек. Согласно сложившейся традиции, учебные сессии – ярхей калла — проходили в свободные от сельскохозяйственных работ два месяца, и тогда в Суре собирались ученики и мудрецы со всей страны. Приезжих было так много, что окрестности Суры покрывались палатками. В промежутках между сессиями каждый ученик работал самостоятельно, готовясь к обсуждению следующих вопросов. В своих исследованиях Рав искусно сочетал умение истолковывать текст в соответствии с его прямым смыслом и мистические изыскания и агадические предания. В результате упорной работы и многочисленных обсуждений Мишны Раву и его ученикам удалось сформулировать основные принципы Вавилонской Гемары. В ней бережно сохранены доводы всех сторон, обсуждавших проблему, и никакое мнение, даже неприемлемое, не замалчивается. Гуманистическое мышление Рава проявилось, в частности, при обсуждении следующей проблемы: допустимо ли доброе дело, продиктованное не совсем чистыми побуждениями (например, из тщеславия, возможной корысти и др.). По его мнению, «хорошо, если народ занимается изучением Закона и благотворительностью, хотя бы и не бескорыстно, потому что это создает привычку, которая рано или поздно приведет к совершению добра ради добра». Раву принадлежит авторство ряда важных гимнов и молитв, включенных в иудейскую литургию. Величие дел Рава подтверждает и то, что основанная им академия в Суре просуществовала после него восемь столетий.

Соученик Рава Самуил возглавил академию в Пумбедите. Самуил много внимания уделял проблемам повседневной практической жизни и наук. Он преуспел в медицине, математике и особенно в изучении астрономии. Он отличался от Рава и большим интересом к практической деятельности. Благодаря близости к эксиларху он оказал большое влияние на формирование талмудического законодательства во всех областях: от земельных споров до возмещения убытков. Им заложены основы практического галахического законодательства. Именно Самуилом был сформулирован определяющий принцип Талмуда относительно соотношения государственной власти и иудейской религиозной. Согласно ему, общие гражданские законы каждого государства обязательны для иудеев, проживающих в этой стране, и, следовательно, иудейское гражданское право должно с ними считаться.

В академиях Рава и Самуила были четко сформулированы принципы расположения молитв для будних дней, праздников и разных обстоятельств. Тогда же весь текст Пятикнижия был распределен на 54 главы, которые полагалось читать по субботам в течение всего года. Под влиянием арамейского окружения в богослужения вошли молитвы на местном арамейском языке. Среди них особенно надо отметить молитву кадиш, провозглашающую святость Бога: «Да будет Его имя великое благословляемо во веки веков». Со временем стали считать, что кадиш способствует искуплению грехов умершего, и сыновьям положено было читать ее в течение года после смерти родителя, а затем и в годовщину его кончины.

Последующие поколения амораев понимали, что назревает необходимость привести в определенные порядок и систему весь накопленный материал. Как и в случае с Мишной во время Иуды Ганаси, нужно было записать для последующих поколений весь огромный свод накопленных вавилонскими амораями детальных толкований, рассуждений и прений. Эту миссию взял на себя Рав Аши. Наряду с самим Моисеем и редактором Мишны Иегудой Ганаси он считается третьим вождем в истории иудаизма, которому удалось сочетать мудрость в знании Торы с высоким социальным статусом. Аши (371-423) стоял во главе академии в Суре. В своих лекциях, читавшихся на протяжении 30 лет, он сумел рассмотреть все отделы Мишны и проанализировать комментарии к ним всех поколений амораев, работавших до него. При этом он учитывал все накопившиеся за много лет предания и толкования.