Текст книги "ИСТОРИЯ ТАНКОВОГО КОРПУСА «Гроссдойчланд» – «ВЕЛИКАЯ ГЕРМАНИЯ»"
Автор книги: Вольфганг Акунов
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
«Последние сообщения указывают на то, что «Братство» разделилось на два конкурирующих течения. При этом речь идет об официальной политической позиции организации. Бек-Бройхзиттер со своими приверженцами стоит за европейскую («атлантическую» – В.А.) политику, а Франке-Грикш – за политику, определяемую национальными (немецкими – В.А.) соображениями, которая, как представляется, поддерживается прежде всего праворадикальной оппозицией». Идейно-политические разногласия между Бек-Бройхзиттером, генералом Мантейфелем и другими офицерами, с одной стороны, и стоявшими за доктором Франке-Грикшем кругами – с другой, были вызваны имевшей в описываемое время второстепенное значение и лишь позже, с течением времени, приобретшей актуальный характер альтернативой: «Европейское оборонительное сообщество» (под германским военным главенством) или НАТО. Бек-Бройхзиттер, генерал Мантейфель и канцлер Аденауэр, естественно, отдавали предпочтение «Европейскому оборонительному сообществу». Отсутствовала единая точка зрения по вопросу о том, создавать ли чисто германскую армию, или же германскую армию, интегрированную в общие западноевропейские вооруженные силы (Франке-Грикш стоял за последний вариант). Но подлинная суть разногласий заключалась даже не в этом. Речь шла о принципиальной дилемме:
либо Германия (ФРГ) входит в военный союз западных стран, в рамках которого германская армия становится лишь частью общеевропейской армии;
либо германская армия становится краеугольным камнем (костяком, «твердым ядром») для «Европы», как «третьего блока» между объединенными в рамках «атлантического союза» США и западноевропейскими державами, с одной стороны, и возглавляемыми Советским Союзом социалистическими странами «Восточного блока» (включая коммунистическую Германскую Демократическую Республику), с другой. Возглавляя «третий блок», Федеративная Республика Германия, естественно, играла бы ведущую, решающую роль и неизменно направляла бы взоры всей (Западной) Европы на «Срединную Европу», как на область, естественно ей принадлежащую и совершенно ей необходимую.
Однако, когда сведения о подпольной деятельности «Брудершафта» стали достоянием гласности и получили широкую известность, его руководство поспешило выступить с опровержением, отрицая как вершившиеся в глубокой тайне военные приготовления, так и сам факт нелегальной работы. Руководство «Брудершафта» всеми силами пыталось выдать «Братство» за организацию, все еще находящуюся в процессе становления и лишь готовящуюся к учреждению и регистрации.
Чтобы снять с себя выдвинутое против него обвинение в военном заговоре, «Брудершафт» выдвинул, в качестве убедительного доказательства своей невиновности, следующее утверждение. В отличие от определенных кругов бывших военнослужащих германского вермахта, готовых нести военную службу под любым знаменем и на любых условиях, «Братство» из чувства ответственности за Европу высказывается против ремилитаризации (Западной) Германии. Как было сказано в статье «Правда о «Братстве», опубликованной в Дюссельдорфе через агентство печати «Дойчер Унабхенгигер Цейтунгсдинст»[401]401
Deutscher Unabhaengiger Zeitungsdienst (Немецкая Независимая газетная служба).
[Закрыть] 27 февраля 1950 года, «Вопрос об этом при нынешних обстоятельствах, а также по ряду иных причин совершенно не подлежит обсуждению».
Впрочем, в сентябре 1950 года «Брудершафт» заявил на страницах гектографированного и здания «Динст аус Гамбург»[402]402
Dienst aus Hamburg (Служба из Гамбурга).
[Закрыть], что для выяснения позиции по данному вопросу он намерен вскоре провести публичные собрания бывших военнослужащих германского вермахта, чтобы затем представить на рассмотрение правительства ФРГ следующее решение:
«Мы, бывшие солдаты и боеспособные немцы, заявляем: мы осознаем тот час опасности, который настал для Европы. Сохранение Европы всегда будет высшим законом наших действий. Мы готовы предоставить себя в распоряжение европейских вооруженных сил, которые будут созданы объединенной Европы, где все народы будут равноправными… Мы отказываемся от роли ландскнехтов и наемников в составе импровизированных германских частей, оснащенных устаревшим вооружением, равно как от любого включения германских частей в иностранные армии…».
Для дальнейшего уточнения данной (в принципе отнюдь не враждебной ремилитаризации Германии) концепции, исходящей из чувства «европейской ответственности» и оправдания своей позиции, «Брудершафт» в цитировавшейся нами выше статье из «Дойчер Унабхенгигер Цейтунгсдинст» заявило:
«Братство» рассматривает… «новый порядок в Европе» как наиболее важный момент, а предпринятые до сих пор со стороны союзников (прежде всего – США и Великобританией – В.А.) шаги совершенно недостаточными и продиктованными ложными взглядами, ибо национализм европейских государств остается все еще неопределенным и на этом пути преодолен не будет. «Братство» стремится к объединению европейских народов (а не государств) в одну нацию, считая при этом само собой разумеющимся сохранение собственного образа жизни каждого из этих народов…»
Если закулисной причиной отклонения аденауэровского проекта ремилитаризации Германии являлась давно выдвигавшаяся концепция «Европы как мировой державы», то опровержение «Брудершафта» относительно приписывавшихся ему оппонентами внутриполитических планов сводилось в основном к следующим положениям.
«Брудершафт» провозглашал себя организацией, находящейся в стадии становления и не имеющей официального вождя или председателя. В то же время подчеркивалось, что после придания «Братству» законченной организационной формы, в качестве «Германского ордена», его будет возглавлять «магистр». Сам «Германский орден» не будет ни «правым», ни «левым», поскольку считает эти понятия устаревшими и стремится добиваться поставленных целей «путем привлечения лидеров из всех слоев немецкого народа, из всех сфер общественной жизни», поскольку верит в то, что все партии и организации располагают кадрами и силами, разделяющими идеи и планы, провозглашаемые «Брудершафтом». По этой причине «Орден» не стремится быть «массовой организацией» или же станет таковой «лишь в самом крайнем случае», но и тогда будет не «левым» или «правым», а только «консервативным» (что в Германии, к сожалению, зачастую ошибочно отождествляется с понятиями «реакционный» или «монархический»).
Это заблаговременно сделанное предостережение от «ложных оценок» оказалось вполне уместным, ибо принятое «Брудершафтом» направление оказалось не традиционно-консервативным, а революционно-консервативным, младоконсервативным и солидаристским. Этот утвердившийся в «Брудершафте» солидаристский, с подчеркнуто общеевропейским акцентом, дух и образ мыслей оказался весьма перспективным. И не случайно обобщение всех предварительных разработок о методах подпольной работы после военного поражения Третьего рейха Главное управление имперской безопасности поручило не кому-нибудь, а начальнику отдела личного состава РСХА штандартенфюреру СС доктору Альфреду Франке-Грикшу.
Учитывающая требования солдат-фронтовиков концепция «Брудершафта», по всей видимости, именно под пером доктора Франке-Грикша превратилась в апреле 1945 года в Программу германского освободительного движения. С одной стороны, эта программа была всецело направлена на объединение Германии по федералистскому принципу, а с другой – на воссоздание не просто Великогерманской, а «Всегерманской державы (Всегерманского рейха), ориентированного на Европу».
Когда 28 февраля 1950 года доктор Альфред Франке-Грикш и другие представители «Брудершафтсрата» объявили о преобразовании «Брудершафта» в «Германский орден», они все еще придерживались проекта программы Германского освободительного движения. В проекте выдвигалось требование считать учрежденный «Германский орден», члены которого прошли политические, военные и личные испытания, «второй палатой», выполняющей, под наименованием «Орденс-Рат» («Орденский совет») функции государственного органа.
Сам доктор Альфред Франке-Грикш, поддавшись на уговоры русского эмигранта «второй волны» (оказавшегося советским тайным агентом), позволил заманить себя на территорию ГДР, откуда обратно уже не вернулся. С тех пор одни считают его погибшим, другие – пропавшим без вести. По воспоминаниям его невестки, Марианны Франке-Грикш, один двух из сыновей сгинувшего в «восточной зоне» слишком доверчивого канцлера европейского братства германской нации, Нейдгардт, продолжил дело своего отца вместе с соратниками из США…
Но это уже другая история, выходящая (несмотря на активное участие во всех ее перипетиях бывших «великогерманцев») за рамки нашего повествования о создании, становлении и боевом пути панцер-гренадерской (мотопехотной) дивизии «Великая Германия» и одноименного танкового корпуса.
ПРИЛОЖЕНИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
«Валькирия»: прерванный полет, или
«Мы должны прийти к взаимопониманию с русскими»
Интервью с Отто-Эрнстом Ремером (1912-1997)
Тридцатидвухлетний майор германского вермахта, командир караульного батальона «Великая Германия» («Гроссдойчланд»), расквартированного в столице Третьего рейха Берлине, Отто-Эрнст Ремер неожиданно для себя вошел в историю ХХ века. 20 июля 1944 года в Германии, под кодовым названием «операция Валькирия»[403]403
Unternehmen Walkuere.
[Закрыть], произошла попытка военного переворота, так называемый «заговор генералов против Гитлера». Вслед за взрывом бомбы в ставке фюрера «Волчье логово» («Вольфшанце») под Растенбургом (в Восточной Пруссии) была распространена ложная весть, что Гитлер погиб. Группа вовлеченных в заговор офицеров и генералов германского вермахта начала отдавать распоряжения об аресте ближайших сподвижников Гитлера. Майору Отто-Эрнсту Ремеру – офицеру-фронтовику, бывшему командиру I (бронетранспортерного) панцер-гренадерского (мотопехотного) полка «Великая Германия», к моменту «полета Валькирии» уже неоднократно раненому в боях на полях «Европейской гражданской войны» и получившему из рук самого фюрера Третьего рейха «Дубовые листья» к Рыцарскому Кресту Железного Креста, заговорщики приказали арестовать пребывавшего, в отсутствие Гитлера, в Берлине имперского министра пропаганды доктора Йозефа Геббельса. Поначалу Ремер, поверивший дезинформации о гибели Гитлера, не подозревая ничего дурного, собрался выполнить приказ, хотя приданный его караульному батальону «национал-социалистический офицер-руководитель» («национальзоциалистишер фюрунгсоффицир»[404]404
Nationalsozialistischer Fuehrungsoffizier.
[Закрыть]), всеми силами отговаривал его от этого. Поверив генералу-заговорщику Газе и выполняя отданные тем приказы, Ремер оцепил силами своих «великогерманцев» правительственный квартал, блокировал станции берлинского метро и даже разоружил эсэсовские посты. Однако Геббельс не только напомнил явившемуся арестовать его майору-«великогерманцу» о присяге, но и соединил его по телефону с штаб-квартирой Гитлера. Он молча передал Ремеру телефонную трубку, и майор услышал следующие слова: «Вы узнаете меня, майор Ремер, Вам знаком мой голос?»
– «Так точно, мой фюрер», – ответил майор, сравнительно недавно, 12 ноября 1943 года, получивший из рук фюрера «Дубовые листья». Тоном, не терпящим никаких возражений, Гитлер приказал ему незамедлительно приступить к подавлению заговора. Убедившись в том, что «слухи о смерти фюрера оказались сильно преувеличенными» и что присягу нарушили как раз генералы-заговорщики, Ремер (повышенный Гитлером в звании до полковника прямо по телефону), лично организовал оборону правительственных зданий от отрядов путчистов, силами караульного батальона «Великая Германия» занял комендатуру на Унтер-ден-Линден и, после короткой перестрелки, арестовал всех военных руководителей «операции Валькирия». За блестящее выполнение боевого задания он был назначен командиром Дивизии эскорта фюрера и в начале 1945 года произведен в генерал-майоры. В этом чине Ремер и закончил войну.
После войны отставной генерал Отто-Эрнст Ремер стал известным общественным деятелем ФРГ. В 1947 году он был в числе основателей «Германской Имперской партии» («Дойче Рейхспартей»)[405]405
Deutsche Reichspartei.
[Закрыть], стал ее вторым председателем и оставался на этом посту до запрещения партии западногерманскими властями в 1952 году. К моменту запрета партия насчитывала более 80 000 активных членов. На Ремера постоянно клеили ярлык неонациста, что было неверно в принципе. Оставаясь верен своему прошлому, он был менее всего похож на «вечно вчерашнего», упорно цепляющегося за реалии давно прошедшего времени. Скорее его можно было назвать патриотом, националистом или, в крайнем случае, правым радикалом. Генерал Ремер неоднократно подвергался судебным преследованиям за свои диссидентские суждения о прошлом и о настоящем Германии, Европы и всего мира. В конце концов, поседевший в боях ветеран, приговоренный боннской Фемидой к трехмесячному тюремному заключению, был вынужден отправиться в политическое изгнание, что, однако, не заставило его отказаться от общественно-политической деятельности. Ремер бежал в Египет, где располагал обширными связями среди немецких политических эмигрантов и лидеров антибританского и антимонархического движения «молодых офицеров». В Каире генерал Ремер был советником Президента Объединенной Арабской Республики (ОАР) и Героя Советского Союза (!) Гамаля Абделя Насера по вопросам обеспечения национальной безопасности. Одновременно Ремер занимался организацией поставок вооружений в Сирию (где другой ветеран-«великогерманец» – бывший командир танкового полка «ВГ» Гиацинт граф Штрахвиц фон Гросс Цаухе унд Камминец – трудился советником по вопросам сельского и лесного хозяйства при сирийском правительстве). Несмотря на тесные связи Египта и Сирии с СССР, обе страны, стремившиеся к уничтожению государства Израиль – «непотопляемого авианосца США на Ближнем Востоке» – дали прибежище бесчисленному множеству германских военных и научно-технических специалистов, так что Ремер оказался там среди своих. По возвращении на родину генерал Ремер вновь попал в гущу событий, став одним из отцов-основателей «Немецкого Народного Союза» («Дойче Фолькс-Унион»)[406]406
Deutsche Volks-Union (DVU).
[Закрыть], ведущим активистом общества «Круг друзей Ульриха фон Гуттена» («Фрейндескрайз Ульрих фон Гуттен»)[407]407
Freundeskreis Ulrich von Hutten.
[Закрыть] и одним из основателей «Германского Освободительного движения», которое возглавлял в 1983-1989 гг. Ремером было написано несколько книг, издавалась собственная газета «Депеша Ремера» («Ремер-Депеше») Генерал регулярно выступал на научных и политических конференциях в Германии и Австрии. Ремер поддерживал тесные контакты с лидером «Антисионистского легиона» Михаэлем Кюненом, бывшим офицером западногерманского бундесвера. Любопытно, что «Антисионистский легион» (и созданная на его базе «Антисионистская акция») в период первой войны международного сообщества против Ирака в Персидском заливе (1991) направила в помощь иракскому диктатору Саддаму Хусейну отряд добровольцев «для борьбы с империализмом и международным сионизмом». Но это так, к слову.
Воссоединение Германии мало что изменило в судьбе Отто Эрнста Ремера. Как и до падения Берлинской стены, старый «великогерманец» неоднократно приговаривался судебными властями ФРГ к различным наказаниям за пропаганду ревизионизма и расизма. В 1994 году, вследствие очередного судебного преследования, бежал вместе со своей супругой Аннелизе Витте в Испанию, где и скончался три года спустя (в Коста дель Соль).
Предлагаемое вниманию читателей интервью генерала Отто-Эрнста Ремера, данное им западногерманской журналистке Штефани Шёнеман в 1988 году, было спустя два года полностью опубликовано на страницах издающегося в Калифорнии «Журнале пересмотра истории» (The Journal of Historical Review, vol. 10, # 1, 1990), ведущем научном издании ревизионистской историографической школы. Несмотря на то, что за время, прошедшее с 1988 года, многие политические и идеологические реалии существенно изменились, мы полагаем, что мысли, высказанные старым «великогерманцем» Ремером в его интервью, отнюдь не утратили своего интереса, особенно для отечественного читателя.
Вопрос: Правда ли, что немцы называли русских недочеловеками?
Ответ: Чепуха! Русские – такие же люди, как и все остальные. Вопрос, называли ли мы русских недочеловеками, это просто чепуха. У нас были превосходные отношения с русским народом. Единственным исключением была проблема, с которой нам пришлось иметь дело – советские комиссары, которые все были евреями. Они стояли позади строя с автоматами и гнали в бой русских солдат. Но мы с ними быстро управлялись – в соответствии с приказом. Ведь шла борьба за существование, идеологическая война, и такая политика принималась как должное. Порой шли разговоры о так называемых «азиатских ордах», а простые солдаты иногда говорили о «недочеловеках», но такая лексика никогда не употреблялась официально.
Вопрос: Генерал Ремер, Вы призываете к германо-советскому сотрудничеству. Не могли бы Вы рассказать об этом подробнее?
Ответ: Мы, немцы, должны выйти из союза НАТО, мы должны стать независимыми в военном отношении, мы должны создать зону, свободную от ядерного оружия; мы должны прийти к взаимопониманию с русскими. То есть, мы должны получить от русских разумные границы. Американцы здесь ни при чем. В ответ мы гарантируем (русским – В.А.) закупку их сырья и сотрудничество в рамках сотен проектов с русскими, тем самым сокращая нашу безработицу. Все это не имеет ничего общего с идеологией. Русские отстали экономически, так что они с радостью пойдут на это и избавятся от идеологии.
Вопрос: А как отреагирует Франция?
Ответ: Франция должна будет с нами сотрудничать. Франция много слабее нас экономически, так что ей придется торговать с нами на Западе или не торговать вообще. Американцы – наши смертельные соперники.
Вопрос: Не приведет ли германо-советский союз к войне?
Ответ: Нет. Напротив, мы предотвратим войну. России не нужна война…Это Америка хочет войны.
Вопрос: Не попытается ли Америка спровоцировать войну?
Ответ: Если мы действительно придем к взаимопониманию с Россией, то Америке конец. Скажу вам откровенно: правительство Аденауэра взяло на службу всю команду Геббельса военного времени и назначило на посты в боннском правительстве. В результате антикоммунистический подход доктора Геббельса продолжает существовать до нашего времени. Все они – люди Геббельса…Но кто ныне действительно верит в коммунизм? Хотя мы в самом деле против коммунизма.
Вопрос: Вы общались с русскими?
Ответ: Да, я беседовал с советским послом Валентином Фалиным. Я встречался с ним в Бонне, и с пресс-секретарем (посольства СССР в ФРГ – В.А.) в Кельне. Они пригласили меня, и мы говорили так же свободно, как сейчас с Вами. Ведь это же норма политической жизни – свободно беседовать с оппонентами.
Вопрос: Как Вы думаете, будут ли русские действительно сотрудничать?
Ответ: Пока что мы на это не рассчитываем. Мы еще не стали политической силой. Мы сможем действовать как политический фактор, только когда получим политическую власть. Я написал брошюру, которую направил в Москву и которую обсуждал с советским посольством. Они согласились со мной и сказали, что если бы все немцы думали так, как я, то политические отношения были бы намного проще. Но, говорят они, мы имеем дело с Бонном, а поскольку Бонн входит в состав НАТО, он наш оппонент. Вот как обстоят дела.
Вопрос: Почему издание Вашей организации называется «Германия Бисмарка»?
Ответ: Потому что Бисмарк проводил политику, ориентированную на Восток, и в результате его договора с Россией мы имели 44 года мира.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
К ИСТОРИИ ЖЕЛЕЗНОГО КРЕСТА
С восьмерыми дрался,
С дюжиною дважды.
Все убиты мною
Волку на добычу.
Виса Эгиля Скаллагримссона.
Тевтонские предтечи
Железный крест, о котором так часто шла речь в нашей книге о танковом корпусе «Великая Германия» и о вошедших в него со временем частях и соединениях, является, пожалуй, наиболее известной военной наградой Пруссии, а позднее – объединенной Германии до 1945 года. Тем не менее, существует множество малоизвестных, но от того не менее интересных деталей, связанных с историей этой награды – чёрного, со светлым серебристым ободком, лапчатого креста, напоминающего цветом и формой крест рыцарей Тевтонского (Немецкого) Ордена, в результате секуляризации основной, расположенной в Пруссии, территории которого – так называемого Тевтонского, или Немецкого, Орденского государства – Верховным Магистром (Гохмейстером) Альбрехтом фон Гогенцоллерн-Ансбахом, перешедшим в 1525 году, под влиянием знаменитого реформатора Мартина Лютера, из католичества в протестантизм и положившим начало прусской королевской династии, было основано светское прусское государство, на первоначальном этапе своего существования зависевшее от польской короны. Тем не менее, прусский король, возродив древний тевтонский крест в новой форме, вольно или невольно, как бы мысленно обращался к истокам возникновения прусского государства, так мало интересовавшим еще Фридриха Великого (франкмасона и вольтерьянца), что он чуть было не распорядился снести древний замок тевтонских Верховных магистров в Мариенбурге, но в последний миг «смилостивился» и велел устроить там зернохранилище!
Прусские продолжатели
Прусский Железный крест (das Eiserne Kreuz) был учрежден королевским указом 10 марта 1813 года и предназначен для награждения, прежде всего, всех чинов прусской королевской армии – от генералов до рядовых солдат и ополченцев-ландверовцев (ратников), отличившихся в Освободительной войне против наполеоновской Франции. Именно этот не узко-сословный, как у прежних королевских орденов, а общенародный характер новой награды, пожалование которой не зависело от знатности, чина или звания награждаемого, самым радикальным образом отличал ее от всех предыдущих наград, носивших (впрочем, не только в Пруссии, но и во всех других тогдашних европейских государствах!) строго сословный характер. Поэтому встречающееся иногда (даже в специальной литературе!) определение Железного креста как «ордена», строго говоря, неточно. Награждение орденом в описываемое время имело своей необходимой предпосылкой (или же, наоборот, следствием) возведение награждаемого в дворянское (кавалерское, или рыцарское) звание и знаменовало собой как бы его причисление к некоему избранному рыцарскому братству, главой (Гроссмейстером) которого являлся (или считался) правящий Монарх. Нижний чин ни в коем случае не мог получить Орден, оставаясь при этом по-прежнему нижним чином. Именно поэтому лица, пожалованные Железным крестом, именовались отнюдь не «кавалерами», или «рыцарями» (Ritter), а «обладателями» (Inhaber) Железного креста. Даже после введения, уже много позднее, при Гитлере, придавшем изначально прусскому Железному кресту общегерманский статус, дополнительной степени «Рыцарского креста Железного креста», награжденные крестом этой степени лица именовались все-таки не «кавалерами», а «носителями Рыцарского креста» (Ritterkreuztraeger).
Тем не менее, существование определенной преемственности между крестом духовно-рыцарского Тевтонского ордена (основная территория «орденского государства» – «орденсштата» – которого исторически располагалась на территории будущего Прусского королевства) и Железным крестом 1813 года (учрежденным не где-нибудь, а именно в этом Прусском королевстве!) отрицать невозможно.
Все объясняется наступлением в Пруссии (как, впрочем, и по всей Германии) наполеоновской эпохи, эпоха чужеземного владычества и борьбы с ним «сумрачного германского гения» (эпоха Освободительных войн).
В эту эпоху средневековые тевтонские рыцари не только перестали казаться «просвещенным умам» спесивыми и жестокими фанатиками католицизма (какими они казались «образованным сословиям» еще совсем недавно, в конце прошлого, XVIII столетия), но даже превратились в своего рода образец для всех «честных пруссаков», и, более того – для всех «честных немцев» (причем не только военных). Ведь они, будучи выходцами из всех земель Германии (а не только из какой-то ее отдельной части), создали не одно из бесчисленных «удельных» карликовых германских государств, а государство Тевтонского, то есть (Обше-) «Немецкого» ордена, имевшее принципиальные «немецкие» устои и видевшееся немецким патриотам эпохи антинаполеоновских войн воплощением государственной идеи, равным образом заложенной и в Прусском государстве того времени. Все более широко распространным становилось мнение, что между государственной идеей древнего духовно-рыцарского государства Тевтонского ордена и идеей светского Прусского государство под скипетром королей из династии Гогенцоллернов имелись черты очевидного сходства.
Это обстоятельство иллюстрируется историей учреждения Железного креста, не случайно появившегося в 1813 году, в период Освободительной войны. Железный крест являлся почти полной копией символа средневекового Немецкого ордена – черного креста, который братья Ордена носили на своих белых плащах. Впрочем, сходство было парадоксальным, ибо прусский Железный крест, несмотря на свое внешнее сходство с тевтонским орденским крестом былых времен и, тем самым, как бы напоминая о прошлом, являлся, в силу своего упомянутого выше «общенародного» характера, во всех других отношениях наградой Нового времени.
Известный поэт эпохи Освободительных войн Макс фон Шенкендорф воспел связь новой прусской награды с былым Тевтонским рыцарским орденом, в следующем стихотворении, посвященном прусскому королю Фридриху-Вильгельму III:
Лента сего ордена обвивается
Вокруг духов отважных героев,
А ее магистр – король,
Отыскавший сей древний знак[408]408
Um die kuehnen Heldengeister
Schlingt sich dieses Ordensband,
Und der Koenig ist sein Meister,
Der das alte zeichen fand.
[Закрыть].
Иными словами, современный автору стихотворения король (Пруссии), отыскавший (то есть вновь начавший почитать) былой символ Ордена, стал его новым (Верховным) магистром-«гохмейстером», а современное автору Прусское королевство – возрожденным средневековым орденским государством в Пруссии. Чтобы особо подчеркнуть преемственность Прусского королевство по отношению к средневековому рыцарскому Ордену, стихотворец даже пошел на сознательную неточность, назвав прусский Железный крест «орденом» (хотя отлично знал, что тот таковым не является)!
В связи с этим в восстановленном орденском замке Мариенбург (средневековой резиденции Верховных магистров Тевтонского ордена в Пруссии) спустя несколько лет появился витраж, на котором был слева изображен средневековый рыцарь Тевтонского ордена, а справа – прусский ратник-«ландштурмман», участник Освободительной войны 1813-1815 гг. против Наполеона Бонапарта. Добровольцы-«ландштурмисты» («ландверовцы») 1813 года виделись создателям витража преемниками рыцарей Тевтонского (Немецкого!) ордена (как защитника «общенемецких» или «общегерманских» интересов, в существовании которых в эпоху средневековых рыцарей-тевтонов мы очень склонны усомниться!).
Одновременно с учреждением Железного креста прусский король временно прекратил выдачу всех иных наград (в том числе и из соображений экономии). Новый крест изготовлялся, в полном соответствии со своим названием, из железа и, в отличие от прочих наград, не обладал сам по себе материальной ценностью. Впрочем, стремление к экономии поначалу завело прижимистого прусского короля так далеко, что первые двенадцать награжденных получили кресты, «железные» только по названию, в действительности же состоявшие из двух наложенных крестообразно друг на друга черных, с белой каймой, шелковых ленточек. Но «ленточный» крест не прижился. Некоторое время «железные» кресты вырезались из черного бархата (причем при этом порой вставлялись в серебряную рамку по форме креста) и пришивались к мундирам. Затем награды стали изготавливать все-таки из металла, покрывая лаком или краской и оставляя по краю серебристый рант. Кстати, кокарды, украшавшие головные уборы упоминавшихся нами выше ратников прусского народного ополчения (ландштурма или ландвера), также имели форму Железного креста – причем за трусость в бою, недостойное поведение, ополченец мог быть лишен права на ношение этой почетной кокарды, как бы приравнивавшейся тем самым к боевой награде, хотя и не представлявшей собой материальной ценности.
«Неуставная» степень
Единственным исключением в этом плане являлась эксклюзивная форма данной награды, изготовленная в одном единственном экземпляре для прусского фельдмаршала Гебгарда Леберехта фон Блюхера, князя Вальштатского, в 1815 году за победу над Наполеоном при Бель-Альянсе (Ватерлоо) в 1815 году – Железный крест в обрамлении сияния из золотых лучей – так называемая «звезда Блюхера» (Bluecherstern). Эта не предусмотренная Статутом «экстраординарная» степень Железного креста, вопреки широко распространенному даже среди фалеристов заблуждению, несмотря на свое (неофициальное!) название, отнюдь не являлась «звездой к высшей степени ордена», поскольку Железный крест, как мы уже знаем, собственно орденом не являлся и никакой звезды к нему не полагалось. Точно такими же уникальными, эксклюзивными, изготовленными в единичных экземплярах формами Железного креста являлись, например, шейный Большой крест Железного креста, изготовленный во время Великой (Первой мировой) войны специально для германского фельдмаршала (и будущего второго и последнего рейхспрезидента Веймарской республики) Пауля фон Гинденбурга унд Бенкендорфа с золотым обрамлением (хотя обрамление для всех степеней Железного креста по Статуту должно было быть не золотым, а серебряным!), или «парадный вариант» шейного Большого креста Железного креста, изготовленный во время «Европейской гражданской войны» 1939-1945 гг. специально для рейхсмаршала Германа Геринга не из железа, а из полудрагоценного камня оникса с платиновым обрамлением (!), о чем еще пойдет речь чуть ниже.
Уставные степени прусского Железного креста
Прусский Железный крест имел всего уставные 3 степени (класса):
1)Большой крест Железного креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes), для пожалования выдающихся полководцев за победу в решающем сражении;
2)Железный крест 1-й степени, или 1-го класса (сокращенно ЕК1);
3)Железный крест 2-й степени, или 2-го класса (сокращенно ЕК2).
При этом для «простых смертных» (исключая коронованных особ, их близких родственников и выдающихся полководцев) невозможно было получить сразу Железный крест 1-й степени, в обход креста 2-й степени.
Большой крест Железного креста носился на шее, на черной шелковой ленте с двумя белыми полосками по краям (цветов черно-бело-черного прусского флага, заимствовавшего свою цветовую гамму от черно-белых цветов династии Гогенцоллернов, в свою очередь, перекликавшихся с черным, на белом поле, крестом рыцарей Тевтонского, то есть Немецкого, ордена).
Железный крест 1-й степени (на булавке) прикалывался к мундиру (хотя первоначально существовал и вариант Железного креста с «петельками», или «ушками», по краям, для пришивания награды к мундиру).
