Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №02 за 1991 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
Жанр:
Газеты и журналы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
«Я – лекарство, скажи обо мне...»
В Петриче, самом южном болгарском городе у подножья Беласицы, живет Вангелия Димитрова. Эта женщина преклонного уже возраста известна в Болгарии и во всем мире под именем Ванга. Предлагаемая статья племянницы Ванги Красимиры Стояновой опубликована в журнале «Родолюбие». В ней рассказывается лишь о деятельности Ванги-целительницы, устанавливающей заболевание и дающей рекомендации по его излечению, основанные прежде всего на знании множества трав. Мы предлагаем рассказ о фактах, связанных с феноменом Ванги, а уж объяснение этого феномена – дело других.
Р асписная тележка, наполненная свежескошенным душистым сеном и покрытая пестрым ковриком, останавливается перед приземистым домом под номером десять на улице Ополченской. Празднично одетый высокий юноша смущенно и взволнованно протягивает руку своей невесте, помогая ей спуститься с тележки. Она родом из Струмицы, где он встретился с нею около полугода тому назад, и эта встреча круто повернула его жизнь. Любопытствующие с нескрываемым интересом разглядывают будущую невестку соседей из окон своих домов. Она слепа. Бледное тонкое лицо, обрамленное русыми волосами, излучает спокойствие и решимость. Тоненькая, хрупкая, в стареньком, но чистом платьице, она уверенно ступает на землю, не обращая никакого внимания на высказываемые вслух мысли собравшихся о том, что такая молодка в доме – только обуза для семьи.
Интерес толпы подогревается и другим, весьма существенным фактором. Будущая сноха – слепая ясновидица Ванга, о невероятном даре которой – предсказывать будущее и помогать людям решать самые запутанные житейские проблемы, излечивать различные заболевания – уже слышали и знали в этом приграничном городке. Так что волнение было вполне объяснимым. Город получал врачевательницу и пророчицу, и это был воистину неоценимый шанс, предоставленный ему судьбой в тревожное и смутное военное время, когда усталые люди не надеются уже на наступление лучших времен.
Произошло это в апреле 1942 года в городе Петриче.
И вот уже около пятидесяти лет Ванга остается символом надежды для сотен людей, что ежедневно толпятся у ее порога, с благоговением ожидая встречи с необъяснимым чудом. Слава о Ванге давно перешагнула границы страны, к ней приезжают со всех краев земли, и никто не уходит от нее разочарованным. Каждого врачует она либо от телесной или душевной боли, либо дает бесценный совет для благоприятного разрешения сложившейся ситуации.
Что за сила выделяет Вангу среди обыкновенных людей, превращая ее в судью, свидетеля и целителя тысяч нуждающихся? Не прорицательством ли зовется эта ее тайная способность своим сверхчеловеческим зрением мгновенно проникать в наше прошлое, настоящее и будущее и прослеживать всю нашу жизнь, заглядывать в самые потаенные уголки наших душ, разгадывать самые скрытые желания и намерения, угадывать настоящие и подстерегающие нас в будущем болезни, сразу предлагать простое и эффективное средство? На этот вопрос пока никто не сумел ответить, поскольку неизвестен и механизм приема и передачи Вангой информации, касающейся каждого посетителя.
Зародился в ней этот дар в детстве, когда она увидела во сне известные и незнакомые ей лекарственные травы, которые она потом рекомендовала своим близким для лечения от различных болезней. Снились ей также события, связанные, как правило, с жизнью семьи. Эти события потом сбывались с поразительной точностью, но мало кто из родственников обращал тогда внимание на ее пророчества. Естественно, никто из них не подозревал, что Ванга обладает талантом предсказателя. Кроме того, травами и растениями люди лечились испокон веков, а семейные проблемы каждый сознательный человек до известной степени в состоянии сам предвидеть и прогнозировать.
Все эти сновидения и предчувствия – предвестники огромной силы ясновидческого дара Ванги – проявились в полную силу, когда началась вторая мировая война. Смерть, жестокость, разрушения и болезни наряду со страхом и ощущением полной безнадежности сеяли среди людей ужас и отчаяние. Ванга, прорицая, давала отчаявшимся надежду, растерявшимся – уверенность в себе, запуганным – ощущение безопасности, больным – выздоровление. И все это – бесконечно веруя в природу, которая не допустит, чтобы жизнь на земле погасла.
В те далекие времена, о которых я упоминала выше, Ванга – когда к ней обращались по поводу желудочных болей, а она «видела», что это не есть нечто неизлечимое,– говорила: «Сорви такую-то траву. Жуй ее три утра подряд по три листочка и глотай сок». Кто-то жаловался на боли в почках – она советовала: «Пей чай из сушеных цветов тыквы». Упавшему человеку велела на ушибленное место положить кашицу из сваренной и размятой фасоли. Тем, кто мучился болями в ногах, рекомендовала сварить в бадье пеструю люцерну, растворить в воде ложку керосина и пригоршню соли и делать ванны. При кровоточащих деснах – сварить корни щавеля и чабреца, добавить на кончике ножа квасцов и полоскать рот. Если вы поранились, например, косой, то должны настругать корешков клевера, сварить их в воде и этим отваром лечить рану. Тому же, кто страдает частыми головокружениями, сварить траву под названием «часики» и поливать себя. Если появился лишай – смазать больные места смесью парного молока с золою сожженной дубовой коры...
Бесчисленны рецепты, предлагаемые ею больным, здесь невозможно назвать их все. Однако необходимо подчеркнуть, что эти рецепты не универсальны и зависят от каждого конкретного случая. Ванга утверждает, что организм человека обладает неповторимой индивидуальностью, и для лечения одной и той же болезни разным людям нужны разные травы.
Чаще всего она советует поливать себя отваром трав, реже – эти отвары пить, так как считает, что лечебное действие трав более эффективно при проникновении через кожу.
Хочу рассказать об одном рабочем дне Ванги, свидетелем которого была я. Свежее утро, высоко поднялось солнце, чистый воздух наполнен ароматами земли, трав, цветов. Обычное утро в местности Рупитэ, где уже много лет Ванга принимает своих многочисленных посетителей. Она благодарна этому благословенному уголку земли, из недр которого на поверхность выходят «теплые» воды: много лет тому назад она сама излечилась здесь от ревматизма – «подарка» тяжелой сиротской жизни. Кроме того, тишина, чистый воздух и близость к природе дают ей силы и вдохновение, столь необходимые для проведения многочисленных сеансов.
Рабочий день начался с ее лекции о лечении разнообразных заболеваний, вызванной визитом первого больного.
«Росистая трава – средство излечения многих заболеваний. Если рано утром разложить на траве чистое полотно, чтобы оно впитало в себя росу, и потом укутаться им, вы облегчите себе страдания, связанные с расширением вен. Помогает также росистый клевер, если его растолочь и обложить им ноги. А когда по весне распустится верба, раздробите ее молодые веточки и тоже наложите на больное место – это хорошее средство при болях в мускулах рук и ног. Я часто рекомендовала уже обездвиженным артритом или ревматизмом больным для принятия ванн отвар травы стальника. Больным синуситом советую лечить нос тампонами, приготовленными из чистого пчелиного воска (вощины) на свежем масле. Страдающим анемией детям давайте «хлебцы», приготовленные из высушенной и растертой в порошок травы лесного подорожника. При выпадении волос собирайте повилику, сварите ее с винным уксусом и поливайте голову. Некоторым людям рекомендую поделочную гончарную глину, смешанную с винным уксусом, от болей в пояснице».
Ванга подчеркивает, что все эти средства эффективны, если пользоваться ими уже в начале заболевания. В большинстве же случаев к ней приходят люди, чтобы найти здесь последнее спасение, когда испытано уже все.
Ванга ни в коем случае не отрицает официальную медицину, но считает чрезмерное увлечение лекарствами вредным, так как «лекарства закрывают ворота, через которые, путем использования трав, в больной организм может войти природа».
К ней пришла женщина, которая долгие годы лечится, но не может родить. Ванга говорит, к какому врачу нужно обратиться за помощью. Другой посетительнице, пришедшей по тому же поводу, она объясняет, что детей у нее не будет, и советует усыновить ребенка. Много таких женщин посещает Вангу. Она им рекомендует травы или дает совет, где лечиться. Благодарные люди приглашают ее потом в крестные матери, и, как говорит сама Ванга, она уже «духовная мать» более пяти тысяч детей.
Однажды пришел к ней больной-язвенник. Она ему сказала: «Вижу, что болен, но почему ты так много куришь? Ты перенес операцию, а продолжаешь курить! Если бы сигареты были необходимы человеку, то на голове у него природа соорудила бы трубу! Уходи! Ты влюблен в свою болезнь».
Входит молодой человек, вес которого более ста килограммов. Он после апоплексического удара с трудом передвигается. Ванга с ходу спрашивает: «Разве ты свинья? Почему так разъелся? Разве ты не чувствуешь, как тяжелы и как мешают тебе эти килограммы?» Он отвечает: «Чувствую, но что делать, без мяса жить не могу». Ванга: «Ты должен забыть про котлеты и другую тяжелую пищу. Иначе я не смогу тебе помочь. Ты себе нравишься таким».
Известно, что тревога, страх, беспокойство могут довести до болезни и самого здорового человека. Поэтому Ванга рекомендует людям стремиться прежде всего к укреплению своего «душевного здоровья». Такие состояния, говорит она, тоже болезнь, к которой надо относиться не менее серьезно, чем к другим.
Молодая красивая женщина просит у Ванги совета. Она не знает, куда направить на лечение своего друга, который не слишком крепок здоровьем, и это ее беспокоит. «Что это за друг?– спрашивает Ванга. – У тебя есть хороший, интеллигентный супруг. Зачем тебе этот человек, который обманывает тебя и пользуется этим?» – «Мы любим друг друга», – отвечает женщина. «Что именно ты любишь? – рассердилась Ванга и повысила голос. – Тебе нужно то, что ничего не стоит, и ты ради этого повернулась спиной к семейному очагу и двум своим детям, которыми тебя одарила природа. Никто не имеет права лишать детей священного права иметь дом и родителей! Я тебе советую как следует подумать, на что ты тратишь свои силы и нервы. Наступит день, когда ты будешь жестоко страдать, дорогой ценой заплатив за свое поведение»...
Офицер потерял важные документы. Ванга объясняет, где он их найдет по возвращении, но тут же резко добавляет: «Хочу сказать, что эта работа не для тебя, раз ты не можешь сберечь то, что тебе вверено. Если бы это зависело от меня, я никогда не позволила бы тебе стать офицером».
Робко подступает молодая женщина с ребенком на руках. У ребенка явные признаки неполноценного развития. Ванга говорит, что он усыновлен, и женщина подтверждает, что взяла его из больницы в возрасте семи дней и что ему уже два года, но ни говорить, ни сидеть он не может. «Он не оправится!– говорит Ванга. – Ребенок травмирован на третьем месяце беременности матери. Какое огромное преступление совершают женщины, пытаясь убить дитя в своей утробе. Они и не подозревают, как жестоко их потом накажет судьба». Она обращается к женщине: «Может быть, ты хочешь отдать ребенка в какое-нибудь специализированное заведение?» – «Нет, – отвечает женщина,– я уже привыкла к нему, он – смысл моей жизни. Насколько смогу, буду бороться за его выздоровление!» – «Вот достойная женщина, – задумчиво произносит Ванга, – и ей зачтется ее доброта».
Наконец Ванга встает и выходит из комнаты, в которой принимает своих многочисленных посетителей. Она уходит в соседнюю комнатку, где обычно отдыхает. Люди у дома уже разошлись, чтобы на следующий день снова занять место в очереди на прием. Стало тихо и здесь. Комнатка сияет белизною и чистотой. Ванга любит белый цвет, который для нее – символ душевной и телесной чистоты. Стены украшены сувенирами и блестящими медными сосудами. Уютно и очень приятно. Ванга долго молчит. Она отдыхает, восстанавливает силы. В какой-то момент мы заговариваем о чем-то незначительном, но через несколько мгновений она забывается, будто созерцает нечто для нас невидимое. Потом вздрагивает и продолжает прерванный на полуслове разговор. Однажды мы спросили ее, почему она так широко раскрыла глаза и вздрогнула. Она ответила, что ее мысль отделилась и присутствовала в таком месте, попасть в которое никому из нас она не желала бы. «Но я должна была пойти туда,– спустя некоторое время произнесла Ванга. – Я оказалась в Сабре и Шатиле во время кровавых событий. Какая трагичная, неописуемая судьба там у людей! Пусть они дождутся лучших дней!»
Пообедав и отдохнув, Ванга выходит, чтобы прогуляться по своему маленькому садику, пестреющему цветами. Ванга медленно ходит среди растений, притрагивается к каждому цветку, разговаривает, ласкает каждый листочек. Они – ее любимые собеседники и дают ей немало информации об окружающем мире...
Однажды ей сказали, что пришел врач, который просто хочет с ней познакомиться. «Каких только страданий я не наблюдаю, работая в своей области, – сказал молодой врач, – особенно у детей. Я педиатр, и несмотря на успехи нашей медицины, мы не всегда умеем помочь страждущим». Врач рассуждает, не подозревая о том, на любимую Вангой тему. «Хорошо, – говорит она, – но чем, по-вашему, вызваны болезни всех этих детей? Они не пьют, не курят, не ходят, подобно вам, по женщинам!» Доктор начал перечислять болезни и причины, их порождающие. «Да, – отвечает Ванга, – но знай, что диабет, псориаз и лейкемия возникают в результате пережитого страха или стресса, которые могут поразить спустя значительное время».
Она называет средства от самых различных заболеваний. Говоря об опухолях, Ванга объясняет, что первопричиной чаще всего являются падение и удар, которые дадут о себе знать позже, и предлагает рецепты припарок и компрессов для наложения на ушибленное место во избежание последствий. Это обычно кашицы из трав. «Если вы получили ожог,– продолжает она,– необходимо немедленно размешать свежий яичный желток со столовой ложкой сливочного масла (все должно быть свежим) до консистенции майонеза, нанести смесь на чистую марлю и наложить на обожженное место. Боль прекратится сразу, а в течение пяти дней затянется и рана. Дикий аспарагус хорош против эпилепсии. Корни нужно сварить и вечером обливаться этой водой. Плоды бузины садовой также являются лекарством. Настоянные на бузине спирт или водку пьют против астмы или непроходящего глубокого кашля. Очень хороший эффект дает мытье жирных волос в воде, в которой сварили собранную во время цветения горчицу. Жирные волосы обычно выпадают, а такой способ пресекает болезнь. А нежный стебель молодого, еще не зацветшего чертополоха в сочетании с лимоном и оливковым маслом – прекрасный салат, полезный при заболевании печени. Цветущая мать-и-мачеха – лекарство против перхоти и средство для укрепления волос. Сердцевина стебля кукурузы способствует улучшению обмена веществ. Ее высушивают и готовят отвар, который принимают утром и вечером с небольшим количеством меда на рюмку отвара».
Поистине безграничны знания Ванги по фармакопее, и молодой врач, как и все присутствующие, изумленно вбирает в себя бесконечную информацию о травах и великой исцеляющей силе природы. Люди и не подозревают, что любое растение, которое мы столь легко уничтожаем, может принести облегчение и даже излечить заболевание. «На каждую болезнь есть трава! – заключает Ванга и продолжает: – Сегодня, например, меня посетила женщина, страдающая тромбофлебитом. Я ей говорю, что конкретно ее заболевание вылечить легко. Пусть наполнит кувшин доверху водою. Поставит его на ночь во дворе, но не на цементное основание, а на землю. Утром под этим кувшином нужно собрать мокрую землю. Положить ее на больное место и перевязать платком. Сделай эту процедуру трижды, сказала я ей, и ты поправишься.
Больному ревматизмом я предложила следующий рецепт: молодые листья ореха залить оливковым маслом. Затем опухшее место накрыть этими листьями в три-четыре ряда. Я считаю, что листва орешника очень хорошо помогает укреплению детского организма, особенно у слабых и недоношенных детей. В мае и сентябре хорошо проделать пару десятков таких ореховых примочек, для чего листья необходимо варить хотя бы 40 минут...»
Но давайте спросим Вангу, как сохранить этот бесценный дар – здоровье. Верю, что она нам ответит, так как считает, что человеку значительно проще поддерживать свой организм здоровым чем потом лечиться от многочисленных заболеваний.
«У меня нет специальных рекомендаций, – говорит Ванга. – Каждый из вас знает, чего не следует делать. Прежде всего – никакого переедания. Работа органов тела человека затрудняется при обильном приеме пищи, которая к тому же испорчена многочисленными удобрениями. Я часто говорю хозяйственным руководителям: «Сейте рожь. Чтобы сохранить здоровье и уцелеть, люди должны есть ржаной хлеб. Для нынешнего времени рожь имеет большое значение.
Ешьте больше продуктов, имеющих белый цвет. Заваривайте и пейте иван-чай. Уменьшайте количество жира в принимаемой пище. Тот, кто еще здоров, может полностью отказаться от мяса. Все ценные вещества, которые в нем содержатся, можно восполнить, потребляя растительную пищу. Хотя бы раз в неделю ешьте вареную пшеницу и пейте воду, чтобы иметь силу. Не курите.
Перед едой можно выпить 20—30 граммов водки, лучше – ракию домашнего изготовления, для дезинфекции. Больше двигайтесь, трудитесь. Приучайте к труду своих детей. Таким образом вы будете не только воспитывать в них трудолюбие и дисциплину, но и навыки по поддержанию своего здоровья и заботе о нем. Ложитесь спать рано, часов в десять вечера, и вставайте рано – в пять-шесть часов. Это лучшее время для отдыха. Соблюдая это правило, вы не будете нервными и напряженными.
Чаще купайтесь. Возведите чистоту в культ, но не купайтесь в слишком горячей воде. Пользуйтесь домашними мылами и природными средствами мытья. Будьте начеку. Заботьтесь о своем здоровье, потому что появится множество новых заболеваний. Люди будут падать на улицах просто так, без видимой причины, не болея.
Не переусердствуйте с химикалиями и удобрениями, ведь земля и природа уже задыхаются. Наступит день, когда с лица земли исчезнут растения, овощи, животные, зелень – прежде всего лук, чеснок, перец, потом – пчелы, а молоко станет вредным».
Ванга снова напоминает: «Все эти заботы не будут иметь необходимого положительного эффекта, если не поддерживать свое душевное здоровье, потому что в природе все взаимосвязано. Всякое живое существо, земля и вселенная подчиняются единому, строго определенному космическому ритму и порядку. Нарушение этого порядка ведет к большим, фатальным ошибкам. Чтобы жить с ним созвучно, люди не должны нарушать гармонию природы. Нужно быть добрыми, любить друг друга, быть сопричастными к боли других, избавиться от зависти, эгоизма, злобы, отмщения, не состязаться в накоплении вещей,– все эти качества вызывают в человеке болезнь и приводят порой к очень тяжелым для него последствиям. Нужно очень хорошо понять, какой ценой мы достигаем свои «сомнительные» победы...»
Над Рупитэ медленно гаснет день. Упоительный аромат трав, цветов и земли смешивается с тишиной. Глубокое спокойствие нарушается лишь нежной песней кузнечиков и звоном колокольчиков пасущихся стад... Вся природа замирает в ожидании нового дня, который принесет красоту и надежду.
В своем щедро цветущем саду сидит притихшая Ванга и так естественно вписывается в окружающее ее пространство, что кажется – здесь она испокон веков. Куда уносится она мыслью? Разгадывает ли, благодаря своему невероятному дару, коды неумолимого времени или видит больных и страждущих, которые завтра переступят через ее порог в надежде получить исцеление? Или разговаривает с травами и цветами, которые говорят ей: «Я – лекарство, расскажи обо мне...»
Красимира Стоянова Перевела с болгарского Л. Алексеева
Семь месяцев бесконечности. Часть II
Продолжение. Начало в № 1/91.
В от уже третьи сутки как мы, миновав плато Даер, идем по леднику в сплошной непогоде. Сегодня 20 сентября, я и Уилл проснулись с не очень свежей головой – результат вчерашней затянувшейся допоздна беседы. Уилл расспрашивал меня об истории государства Российского, но, к сожалению, мой английский существенно ограничивал и без того скудные познания по истории. Уилла особенно интересовал вопрос, вбивалась ли в головы моего поколения мысль о том, что американцы – наши враги и что Америка – средоточие зла и ее надо бояться. На что я отвечал, что, насколько помню, ни в школе, ни в институте, нигде нам не внушалось, что Америки и американцев надо бояться. «Догнать и перегнать!» или там «показать им кузькину мать» – это было.
Подобное откровенное общение с человеком из другого, еще недавно казавшегося незнакомым и запретным мира и было для меня лично одной из главных притягательных черт этой экспедиции. И не только это, но и предельная откровенность общения с Антарктидой, прежде недоступная мне ни в одной из моих многочисленных экспедиций. Я, занимавшийся радиофизическими методами исследования снега и льда, большей частью видел Антарктиду или с высоты полета самолета, или в иллюминатор кабины лязгающего гусеницами, тяжело переваливающегося по застругам снегоходного тягача. В этой экспедиции Антарктида была рядом, причем не какое-то определенное время суток, что случалось и прежде, а она была рядом всегда. Она была в пронизывающем холоде палатки по утрам, в корке льда, покрывающей спальный мешок, в глубоких болезненных трещинах на пальцах рук, обмороженных лицах, ломоте в плечах и пояснице, обманчивых снах, уносящих к домашнему теплу, к оставшейся где-то далеко прежней жизни. Я впервые взглянул на Антарктиду иными глазами, глазами не просто исследователя, но человека, живущего одною с ней жизнью. Понятно, что я не мог в силу специфики нашей экспедиции выполнять в ней те научные исследования, которыми занимался до сих пор. И в то же время понимал, что такая уникальная экспедиция может и должна быть использована для получения научных данных – ведь районы, по которым проходил маршрут, были не изучены, да и сама протяженность маршрута значила многое. Конечно, современные исследования в Антарктике с использованием спутниковой информации позволяют получить и получают многие из этих данных, и наша экспедиция при всем нашем старании никак не могла бы претендовать на название научной, но ни один спутник в мире не мог бы отобрать образцы снега по всему маршруту экспедиции, не мог бы точно измерить температуру приземного слоя воздуха и скорость ветра.
...Очередной шторм загнал нас в палатку на двое суток. Когда наконец ветер немного стих, я выбрался из палатки, чтобы откопать собак и посмотреть, как у них дела после такой непогоды. Осмотр произвел удручающее впечатление: собаки были покрыты плотным и тяжелым снежным панцирем, смерзшимся с мехом. Я подошел к Баффи и попытался освободить его ото льда руками. Процедура оказалась непростой и к тому же болезненной для собаки. Надо было что-то придумать – двигаться в таком виде собаки, естественно, не могли. Я позвал Уилла, и мы стали откалывать куски снежного панциря, наросшего на собаках, с помощью... топоров и ледорубов. Да, да, именно так, иначе их было не очистить. Понятно, делали мы это с максимальной осторожностью, стараясь в первую очередь освободить от снега места, соприкасающиеся с постромками, то есть грудь, подмышки и бока. Таким же методом работали Джеф и Кейзо.
Последняя неделя сентября была одной из самых трудных в нашем путешествии. Непрекращающиеся ураганные ветры, снегопады и плохая видимость привели к тому, что до конца месяца мы смогли продвинуться только на 30 миль. В один из этих дней при сильном встречном ветре и температуре минус 35 градусов я и идущие за мною Джеф с Дахо теряем из виду своих товарищей. Разворачиваем нарты и идем по компасу в обратном направлении. Метров через 150 я внезапно вижу справа от себя упряжку Уилла и палатку за ней. Видимо, Уилл уже смирился с ролью потерявшегося и приготовился «зимовать» здесь. Оставив Дахо и Уилла ожидать нас в палатке, направляемся с Джефом дальше и... вскоре видим другую палатку.
Чувствуется, что Этьенн и Кейзо обосновались капитально, поставлена не аварийная, а основная палатка, оба путешественника забрались внутрь и неторопливо обедают. На наш вопрос, почему они отстали, Кейзо отвечает, что его собаки отказываются идти. Это очень плохая новость. Впервые за все время путешествия мы сталкиваемся с подобной забастовкой. Сначала собаки внезапно остановились, а затем и легли в снег; даже Монти, вечно рвущийся в бой, и тот как-то скис и никак не реагировал на уговоры погонщика. Пробуем сдвинуть «забастовщиков» с места, увлекая их, точнее, завлекая с помощью собак Джефа; вскоре нам это удается, но запала у собак Кейзо едва хватает, чтобы дойти до палатки Уилла, где мы вынуждены разбить лагерь. Собакам требуется отдых.
Этот случай вызывает бурную дискуссию между мной и Уиллом. Уилл считает, что необходима срочная замена чуть ли не половины собак в упряжке Кейзо и что нужно освободиться от всего, по его мнению, лишнего на нартах. В частности он предлагает оставить аварийную палатку, избавиться от излишков продовольствия, выбросить все фанерные ящики, заменив их на сумки, в том числе и ящик с моей научной аппаратурой. Я – сторонник более сдержанных мер; соглашаясь с тем, что надо максимально облегчить нарты, в то же время считаю, что собак менять рано, надо дать им отдохнуть и проверить их в деле еще раз. Правда, у нас есть три собаки, которые нуждаются в замене, вот их и надо заменить в первую очередь. Уилл не очень соглашается со мной, и мы переносим нашу беседу на завтра.
В конце следующего дня забастовали собаки самого Уилла. Я на время оставляю свой пост впереди упряжек и спешу к нему на помощь. Однако даже вдвоем мы не можем поднять собак. Они лежат в снегу, и никакие уговоры и угрозы на них не действуют. Уилл выглядит очень подавленным, по его словам, это первый в его богатой практике случай, когда собаки вот так все дружно отказываются работать. Снова приходится останавливаться и ставить лагерь, Уилл в сердцах начинает сбрасывать с нарт «лишний» груз: в снег летят его теплая парка, моток длинной веревки, новая аварийная палатка, ледоруб... Я с трудом уговариваю Уилла остановиться и в довольно резкой форме заявляю, что он потерял над собой контроль. Уилл уходит в палатку, и мне слышится его раздраженное ворчание. Вечером мы собираемся все вместе, чтобы обсудить наше положение. До ближайшего склада осталось около 10 миль, корма для собак хватит на два дня, шансов на улучшение погоды очень мало, собаки устали, им требуется замена. Что делать?!
Уилл вносит неожиданное для всех предложение. Он предлагает отобрать 18—20 наиболее крепких собак, оставить только две упряжки и трех участников перехода, остальных вывезти на время в Пунта Аренас, с тем чтобы вновь доставить их на маршрут после того, как будет пройден этот злосчастный Антарктический полуостров. Предложение Уилла встречается гробовым молчанием. Я спрашиваю, думал ли уже он о том, кого отправить на отдых? Уилл немного колеблется, а затем кивает головой. «Да, я предполагаю оставить Этьенна, себя и Джефа, как штурмана... но... – тут же добавляет он, – я не думаю, что придется прибегнуть к таким мерам. Это, – он машет в сторону дверей, и мы понимаем, что он имеет в виду погоду, – должно же наконец кончиться!» Даже принимая во внимание его последнюю фразу, я все равно прошу каждого высказаться. Все ребята единодушны. И «остающиеся» и «отъезжающие» против этого предложения, и мы договариваемся забыть этот разговор.
Утром покидаем лагерь, оставив на снегу все, что могли оставить. Принятые меры помогают мало: за четыре часа до обеда проходим всего 3 мили! Собаки используют каждую остановку, чтобы завалиться в снег и отдохнуть. Решаем разбить лагерь и вызывать самолет, только вот прилетит ли он?! Во-первых, погода нелетная, во-вторых, чрезвычайно глубокий рыхлый снег. Но делать нечего, не хочется выматывать собак окончательно. Теперь, как ни странно, мы мечтаем о... сильном ветре, чтобы он сдул весь слой свежего снега и позволил бы нам продолжить путь.
Через день погода преподносит нам приятный сюрприз: впервые за последние 10 дней мы видим голубое небо и чистую линию горизонта на все 360 градусов. К северу открывается подъем, по которому мы взбираемся целых два дня, и темный треугольник горы Ванг. Появляется «Твин Оттер», он опять-таки базировался на станции Розера, но только теперь это уже в 2,5 часа лету от нас. Генри лихо выпрыгивает из кабины прямо в рыхлый снег, проваливаясь по колено; из другой дверцы, совершив такой же прыжок, но проваливаясь при этом несколько глубже, появляется незнакомый парень невысокого роста, плотный, с румяным безбородым лицом и в очках. «Знакомьтесь, Брайтон, – представляет его Генри, – с сегодняшнего дня он будет работать по обеспечению экспедиции, а я, – Генри мечтательно махнул рукой куда-то на север, – я домой, в отпуск!» На какое-то мгновение мне кажется, что Брайтон уже сейчас завидует Генри...
Когда вот так с размаху окунаешься в привычное тебе и даже любимое дело, но сопряженное с каким-то душевным дискомфортом, всегда в какое-то первое мгновение бывают сомнения, а иногда и мимолетные сожаления о том, что ты вновь променял свой дом на полную трудностей, неожиданностей, а подчас и лишений жизнь. Но это только мгновение, и не больше. Очень скоро эта новая жизнь забирает всего тебя, становится твоей привычной и реальной жизнью, отодвигая на задний план, куда-то далеко в запретную область все то, что было до этого главным. Этот процесс неизбежно обратим, и в прелести обратимости его, наверное, и сокрыта та непонятная многим сила, которая заставляет человека вновь и вновь покидать свою тихую гавань и обрекать себя на новые испытания...
Через несколько минут мы грузим собак.
Погода портится. Генри спешит, а у меня долго перед глазами стоит прощальный взгляд Баффи через дверной иллюминатор – это взгляд усталого существа, не верящего в то, что жизнь его изменится в лучшую сторону, во всяком случае, в ближайшем будущем. Баффи оказался провидцем – самолет с собаками пошел из-за непогоды на вынужденную посадку и провел две ночи на леднике, прежде чем достиг Розеры, а затем и Пунта Аренас. А мы тем временем стоим, ждем погоды и ветра...
От поисков склада у горы Ванг отказываемся и надеемся достичь склада у горы Рекс.
