Текст книги "Проклятьем заклейменный (СИ)"

Автор книги: Владмир Батаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25
О, как жаль, но всему виною мечты

– О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты, – пропел я, едва продрав глаза и оглядевшись.

– Чё это тебе там жаль? – проворчала лежащая справа Троекурова.

Изольда слева просто всхрапнула. Я кое-как выбрался из их объятий, умудрившись даже Изольду не разбудить. Ну, Троекурова сама проснулась, а с остальными я не соприкасался. Раз, два… Да, все пять здесь.

Я быстренько оделся, прошёл к окну, открыл его и закурил, припоминая, что вчера было то. И главное – чья ж была идея притащить свободную кровать из комнаты Вяземской в комнату к Троекуровой⁈ Точно не моя. И тащил тоже не я. Девчонки сами справились. И вот из трёх сдвинутых кроватей сварганили широкое ложе, поперёк которого мы все вшестером и разлеглись спать.

Судя по тому, что проснулся я в трусах, всё-таки только спать. Господи, а ведь даже закупиться пивом по пути было не моей инициативой! Хотя пил-то я его сам, никто не заставлял. Но теперь я себя за это однозначно осуждаю!

– Напомнить, что вчера было? – шёпотом поинтересовалась вставшая рядом со мной Петра.

Она-то вообще зачем на кровать к остальным завалилась, если ей спать не надо? Или вот это как раз было моей инициативой, чтоб все были на равных? Вот этого не помню, но оно и не важно.

– Да помню я, – отмахнулся я. – В целом.

По пути в общагу девчонки решили взять пива, в том самом ларьке недалеко от Академии. И пошли вместе пить к Троекуровой и Вежлевой, пока я уединился с Изольдой в её комнате. И когда мы закончили предаваться непотребствам и присоединились к остальным, девчонки уже прилично набрались. Ну, с нами банкет продолжился. Потом, кажется, Вежлева предложила оставаться ночевать у них. Будто нам до своих комнат так далеко идти, всего-то на этаж вниз… Юсупова сказала, что тут мало спальных мест. И тогда Изольда предложила забрать свободную кровать. Потом…

– И как все по очереди пробовали использовать собственные мокрые трусики в качестве кляпов, тоже помнишь? – спросила Петра.

Я застонал и закурил вторую сигарету. Глянул на просыпающихся девчонок. На которых трусики как раз присутствовали. Перевёл взгляд на Петру.

– Правильно, не помнишь, – кивнула она. – Потому что такого не было. Но это обсуждалось, на будущее.

– Издеваешься надо мной, – вздохнул я. – Над старым больным человеком…

– Ты не больной, а просто про́клятый, – поправила меня Юсупова, вставая рядом и тоже закуривая. – Ну и похмельный. Хотя ты же даже ликёр не пил…

– Какой ещё ликёр? – удивился я.

– Сладенький, вишнёвый, – облизнулась Варвара. – У Вежлевой там внушительная заначка… Была. Но ты сказал, что это бабское пойло и не стал пить.

– А что я тогда пил?

Не с одного пива же меня так вынесло? Сто лет такого не было. Но я и с крепким алкоголем давно подзавязал. Только текилой иногда баловался, и то умеренно. А тут у меня вообще-то молодой здоровый организм. В этом возрасте мне и после пузыря дешёвой водки с утра плохо не было. Вот с вечера бывало, это да.

– Тут по коридору шатался в дюпель пьянющий денщик Орловой, – сообщила Троекурова. – После того, как он третий раз врезался плечом в нашу дверь, ты к нему вышел. Но вы оба говорили неразборчиво, мы ничего не поняли. Только он лыбился так, что улыбка была шире усищ. И вручил тебе бутыль с какой-то мутной жидкостью. Вот её ты и пил.

Она достала из-под кровати пузатую бутылку, в которой оставалось ещё больше половины содержимого. Я открутил пробку, нюхнул и скривился. Ядрёный самогонище! Не удивительно, что после такого пойла я даже сам разговор с этим Потапом не помню. Но, кажется, Орлова таки вняла моему совету. И гусар-денщик на радостях налакался до поросячьего визга.

– Так, уберите это куда-нибудь подальше, – попросил я, возвращая бутыль Троекуровой. – И мне больше не давайте. И сами не пейте. А то козочками станете.

– Ты это и вчера уже говорил, – зевнула Вежлева. – И о том, что с козочками надо делать тоже. Только вот ограничился одними словами… И то не объяснил, кто такой Сидор, и причём он тут.

Я молча вернулся к окну и закурил ещё одну сигарету.

– Все говорят, что пить нельзя. Все говорят, что пить нельзя, и я теперь не буду, – промычал я себе под нос. – Ну, только пиво, больше ничего.

Эх, ведь вроде и не так много этой самогонки выпил. Но, видать, крепкая она. А молодой организм Демьяна Соловьёва к такому непривычен. Ну, хотя бы не тошнит. Надеюсь, и вечером не стошнило.

– Пожрать чего-нибудь осталось? – поинтересовался я. – И пива, полстакана бы глотнуть. А то у меня сегодня ещё спарринг…

Да уж, выспался, отдохнул перед боем, как планировал. Точно – мечтать не вредно. И чего меня вчера никто не остановил? Или они все сами не в том состоянии были? Да и юные девушки совсем, откуда им понимать… Но хоть Петра-то могла!

– Всё есть, – согласилась Троекурова.

Она быстренько извлекла из холодильника пакет с шаурмой и баклажку пива, которых там ещё пара штук осталась, как я заметил. Из шкафчика достала электроплитку и сковородку. Вот уж не ожидал от полуэльфийки такой хозяйственности! И вообще думал, аристократки всю готовку прислуге поручают.

Только теперь я сообразил, что ни одна из девушек как-то не торопилась одеваться. Все так и разгуливали в трусиках, хотя свою одежду нашли и, если что было разбросано, аккуратно развесили на стульях. Но преспокойно продолжали расхаживать почти раздетыми друг перед другом и передо мной. Похоже, единение будущего гарема вчера удалось на все сто сорок шесть процентов. Пока, к счастью, только моральное. Я точно был не в состоянии что-то делать разом с пятью девушками. И не факт, что вообще в принципе справлюсь. Хотя если использовать пыльцу фей для подлечивания усталости… Это надо обдумать.

– Если кто ещё жрать хочет, то расхватывайте тарелки сами, – распорядилась Троекурова. – Я о Демьяне позабочусь, а для всех не нанималась. Только разогрею всем, раз уж взялась.

– И так нормально, – пробурчала с набитым ртом Юсупова, уже съев половину холодной шаурмы.

А Изольда тем временем успела плеснуть в кружку холодненького пива, и теперь прижимала её ко лбу в те моменты, когда не прихлёбывала. Но и мне вторую кружку наполнить не забыла.

М-да, я-то раздумывал, допустимо ли связываться взрослому попаданцу с юными аристократками. Мол, как бы их не испортить, не научить плохому… Ага, куда там! Никакие они не девочки-припевочки. Ощущение, будто в родную студенческую неформальную тусовку вернулся. Хотя даже там девчонки полуголыми по утрам не бегали. Да и гаремных отношений никому не перепадало. Но в остальном в целом похоже.

– Плохо вас маменьки и папеньки воспитывали, – не удержался от замечания я.

– Гувернантки и гувернёры нас воспитывали, – фыркнула Вежлева, захапав себе первую разогретую шаурму. – И так хорошо, что нам это надоело, хуже горькой редьки. Хоть тут теперь можно расслабиться и вести себя, как попало.

– Вас тоже запугивали, что плохие мальчики непременно захотят задрать вам подол? – спросила Изольда. – Только при этом не предупреждали, что искать таких плохих мальчиков надо среди уже взрослых мужиков. Потому что мальчики… Ну, они ещё мальчишки.

Я задумчиво хмыкнул. Невинности я Изольду вчера не лишил, заметил бы. Значит, кого-то всё-таки находила и раньше.

– Девчонки, я вам по секрету скажу, – вздохнула Троекурова. – И среди взрослых мужиков полно тюфяков, которые не знают, что и как надо делать с женщиной. Я-то знаю.

Я заметил, что её острые уши не скрыты магической иллюзией. Похоже, вчера был ещё и вечер откровений. Даже жаль, что я почти ничего не помню. Возможно, там звучала и новая для меня информация. Впрочем, может ещё вспомнится.

– А давайте о мужиках вы без меня как-нибудь поболтаете, – попросил я, забирая тарелку с подогретой шаурмой. – Уй, горячо! Я пока в душ сбегаю.

– Подогревать ещё раз не буду! – бросила мне в спину Троекурова.

Я поморщился, но оборачиваться и спорить не стал. Что за тон сварливой жены? И вообще какие-то семейные посиделки у нас. Хотя пока всего-то по разу переспали, и то не со всеми. Просто сон в одной кровати вовсе не в счёт. За то, что перебрал вчера, не пилят – и на том спасибо.

С другой стороны, заботу всё же проявляют. А что на цыпочках передо мной не ходят, вон даже Петра и та подкалывала – так мне нужна, что ли, этакая рабская покорность? Нет, однозначно не нужна. Но при этом одна «боевая подруга», с собственным мнением, при этом готовая если что подставить плечо – это замечательно. А вот пять, особенно если они между собой сговорятся – затопчут, во всех смыслах. Поди, ещё и график по постели составят, меня не спрашивая. А потом все вместе разочаруются и бросят меня, если пойду у них на поводу. Заинтересовались-то они мной именно потому, что я творю, что хочу, никому не подчиняясь.

Но тормозить мне надо было тогда ещё позавчера на шашлыках. Когда распевал тост про то, что этих девок я возьму себе. Теперь уже ввязался – надо расхлёбывать. И впредь хоть иногда прикусывать язык. Главное, не давать поводов к расширению гарема. Даже если девица сильно приглянется. У меня столько здоровья нету, да и спать иногда надо.

Помылся я быстро. И пока я завтракал ещё тёплой шаурмой, девушки тоже по очереди сбегали в душ. После чего переоделись в свежую униформу. Мне Петра принесла костюм из серебристого паучьего шёлка и плащ из крыльев мантикоры. Совершенно правильно сделала, я в этом и собирался идти на спарринг с белоглазой Мартой. Но вот моего мнения моя белоглазая и не спросила. То ли считать, что сама догадалась, предугадала мои желания, то ли это она сама так решила, а что совпало с моими хотениями – просто повезло?

Ой, как же трудно с женщинами… Или это я просто зря загоняюсь?

– А что, еды больше нету? – удивлённым тоном пожаловалась Юсупова, потрясая пустым пакетом. – Эх, мало взяли.

– Ты так задницу больше моей отрастишь, если будешь столько есть, – попыталась подколоть её Изольда.

– Ну и хорошо, – спокойно кивнула Варвара. – Демьяну вон, похоже, нравится. Но пока не получается отрастить, хотя много ем. Надоело выглядеть тощей малолеткой. Хотя я старше вас, мне скоро двадцать.

– Может, у тебя глисты? – удивилась Эльза.

– Это у тебя тараканы. В голове, – огрызнулась Юсупова. – И мухи вечно вокруг вьются. Может…

– Хватит, – резко прервал я наметившуюся свару. – Будете ссориться, выпорю всех причастных. Неважно, кто первая начала.

– Ну, напугал, – хихикнула Изольда. – Ты мой триггер помнишь?

Ну да, мазохистку пугать поркой…

– Да, вообще-то, и я не против, – неожиданно поддержала её Троекурова. – Девчонки, очень рекомендую попробовать.

Я вздохнул, положив подбородок на скрещенные руки. Вот кто полуэльфийку за язык тянул, а? Так-то подобное многим девушкам нравится, хотя и далеко не всем. Но такие моменты лучше в индивидуальном порядке решать. А то вот не понравится Вежлевой или Юсуповой, но отставать от остальных не захочет… Впрочем, они же в любом случае будут делиться друг с другом интимным опытом, попивая сладенький ликёр в моё отсутствие. Так что без разницы.

– Забыли пока про порку, – отмахнулся я. – Но всё равно не ссорьтесь. А то нам придётся менять формат отношений. И я просто буду посещать ваши комнаты по очереди. А так, мы могли бы ещё и боевой отряд сформировать…

– Сорок лет, а ума нет, – хмыкнула Троекурова. – Права ты была, Варь. Мужик, даже если умный, всё равно дурак. Демьян, если мы спорим, у кого жопа больше и кому сегодня с тобой спать, это не значит, что не прикроем друг другу спину в бою. Расслабься и не влезай в наши бабьи свары. Думай лучше о поединке в полдень.

– Он сейчас явно не об этом думает, – покачала головой Петра. – Потому что мы всё утро полуголыми перед ним бегали. Но я знаю, как это исправить.

Она быстро скользнула под стол, встав на колени, и расстегнула мне ширинку.

– На её месте должна была быть я, – проворчала Троекурова.

– А чего это ты? – не согласилась с ней Изольда.

Бабья свара началась по новому кругу, по другому поводу. Но в этот раз я действительно проигнорировал их болтовню, наслаждаясь тем, что делала Петра.

Глава 26
Сила приносит свободу, побеждай и станешь звездой

– Вышел во двор, послушал и спел, ветер-зануда разогнал весь хмель, – пропел я.

Сразу полегчало, похмелье прошло окончательно. Вот теперь я готов к спаррингу с белоглазой Мартой. Интересно, кого она в напарники возьмёт, ниппонца или тролля?

– У тебя песенки на все случаи жизни в запасе есть, что ли? – поинтересовалась Юсупова.

– Ну, более или менее, – пожал плечами я. – Обширный репертуар. Я слушал правильную музыку и нужные книги в детстве читал.

– А? – не поняла Варвара. – Только в детстве?

– Ничего, я об этом ещё спою как-нибудь, – пообещал я.

А пока что мне надо было думать о предстоящем поединке. И подобрать подходящую песенку для собственного усиления. Вернее, выбрать из пары вариантов.

– Постарайся не умереть, – строгим тоном велела мне Петра. – Если что, просто бросай меч и сдавайся. Это заявлено как спарринг, а не дуэль. И обо мне не думай.

– Цыц, – приказал я, приложив указательный палец к её губам. – Это как раз ты не подставляйся, я выкручусь. Если ранят, то у нас приличные запасы пыльцы. А в крайнем случае я спою. Ну, пусть это нарушение правил, но победителей не судят. А у нас условия приближённые к боевым.

– Вот сразу видно, что ты не настоящий аристократ, Демьян, – вздохнула Изольда. – И на все эти законы чести тебе нас… Наплевать.

– А я не с аристократкой сражаюсь, а с белоглазой, – усмехнулся я. – Причём тут честь?

– И правда, – задумалась Изольда.

Петра воспользовалась тем, что я всё ещё не убрал свой палец, и обхватила его губами, поглядывая на меня искоса. Ну-ну, дорогая, я и так знаю, что ты этими губами делать умеешь, только недавно мне демонстрировала. И даже как мотивация это не сработает. Независимо от того, одержу ли я победу, она и так вся моя. Да и остальные… В той или иной степени. Судя по всему, девчонки достаточно раскрепощённые.

Арена для поединков находилась в отдалённом месте парка, почти с противоположной стороны от входных ворот. И народу вокруг арены собралось немало. Почти все обитатели зелёной общаги и даже несколько человек в оранжевом. Орловой я среди зрителей не заметил, а вот её денщик присутствовал. Как и все остальные знакомые мне лица. Прямо целый колизей, особенно учитывая, что сама круглая арена немного углублена в землю.

Что ж, вот и определился я с выбором песни.

– Готов к спаррингу, Соловьёв? – спросила Марта, уже занявшая своё место на арене.

Компанию ей составлял всё-таки ниппонец. Эх, жаль. С троллем я бы разделался быстро. Вон и меч опять вибрирует, соглашается. Всего-то рубануть его дубину, ну и полоснуть слегка пару раз. А вот ниппонца поди поймай.

– Всегда готов! – отозвался я. – А ты не хочешь сразу сдаться и раздеться? – Я повернулся к Петре и шёпотом спросил: – Кстати, тебе вообще нужен этот её костюмчик?

– Ну, конечно, – кивнула белоглазая. – Это же шкура песчаного червя. Почти непробиваемая.

Непробиваемая, значит? М-да… А пораньше предупредить? Мы ж договаривались в горло и голову не ранить. Хотя ведь даже если пуля не пробивает бронежилет, то здоровенный синяк на теле оставляет, а может и рёбра сломать. Буду надеяться, что тут тот же принцип. Но тогда придётся играть жёстко.

– Сила приносит свободу, побеждай и станешь звездой, – пропел я и спрыгнул на арену.

Петра последовала сразу за мной. И тут же скрестила клинки с бросившимся к нам ниппонцем. Я же спокойно зашагал к Марте, помахивая чёрным клинком. Давай, железяка, твоя очередь работать. Сам-то я тот ещё фехтовальщик.

Меч завибрировал, излучая предвкушение и уверенность. Ладненько, хоть кто-то из нас уверен.

Марта хлопнула себя по бёдрам, призывая алые клинки. И тут же мой меч рванул вперёд, самым кончиком острия дотянувшись до её поднимающейся руки. И едва не выдернув мне руку из плеча этим внезапным рывком вперёд. Но эффекта достиг. Остриё чиркнуло между большим и указательным пальцем левой руки Марты, заставив ладонь разжаться. Кровавый меч тут же исчез. Надо было ей и перчатками из шкуры песчаного червя обзавестись.

– Что? Как? – изумилась она.

Я же шагнул вперёд, давая своему клинку больший простор для действий. Растерянность белоглазой не продлилась долго, она легко парировала первые выпады… Хотя нет, не легко. С явной натугой. А вот я не ощущал ни инерции ударов, ни давления на клинок. Можно вообще расслабить руку, чтобы не сдерживать движения чёрного меча.

– Сзади! – раздался крик со зрительских трибун.

Я на всякий случай пригнулся. И разогнавшийся ниппонец перекувырнулся через меня. Марта успела отскочить в сторону, так что в неё он не врезался. Зато мой клинок успел дёрнуться вверх, полосуя узкоглазого в падении. А вот нечего со спины нападать! Я ещё и на руку ему наступил, заставляя бросить катану. А вот куда он вакидзаси подевал?

Я бросил быстрый взгляд назад. Ага, вон вакидзаси, в бедре Петры застрял. И судя по тому, что белоглазая вся бледная и едва стоит, клинок попал в кость.

– А вот теперь я разозлился, – покачал головой я.

– Да кто ты вообще такой? – выдохнула Марта.

Я не стал отвечать, а перевёл взгляд на валяющегося у меня под ногами ниппонца. Резанул мой меч его не так уж страшно, хотя бок распорол. И медицинская помощь не помешает. Но не прямо смертельно.

– У нас спарринг, упавших не добиваем, – напомнила Марта.

– Так это оружием не добиваем, – согласился я. – А вот если я по нему потопчусь и попрыгаю немного? Заняв тактически удобное положение на арене…

Я наступил одной ногой узкоглазому на грудь, второй продолжая отдавливать его руку. Слегка качнулся с ноги на ногу, вызвав у него болезненный стон. А вот не надо было прекрасное округлое бедро Петры мечом протыкать!

– Мне сдаться, раздеться и встать на колени? – процедила сквозь зубы Марта.

– Про колени сама придумала, – отмахнулся я левой рукой. – Ещё скажи, рот раскрыть. Нет, ничего такого не надо. Я бы тут с тобой ещё потанцевал, но наши напарники ранены…

И вот, чувствую, чёрта с два Петра уйдёт с арены лечить ногу, даже если я ей прикажу. Будет ковылять сюда, чтобы помочь. Хотя я и сам справляюсь… Снова вибрация меча… Ну да, ладно, не сам! Но без неё.

– Не могу, – скрипнула зубами Марта.

И рванула вперёд. Я уже не стесняясь всем весом наступил на грудь ниппонца, чтобы парировать её выпад из более удобного положения, направив массу удара вперёд. Впрочем, следующим шагом я с его тела сошёл. Но, судя по хрусту, пару рёбер точно сломал. Если осколки не проткнут сердце или лёгкие, то выходят его. А если не повезло, то, может, станет героем-попаданцем в другом мире. У япошек это же вообще в порядке вещей, да?

Марта пошла по кругу, вынуждая меня отойти от её напарника, так, чтобы она прикрывала его тело. Да больно он мне сдался. Зато так я вижу Петру… Которая делает что-то странное. Хлопнув себя по бёдрам, тем самым спрятав клинки, она чуть наклонилась, так что юбчонка задралась, и звонко шлёпнула себя по заду. Среди зрителей раздались удивлённые вздохи и свист. А в руке белоглазой возник алый кнут… Так вот что за тату я мельком видел у неё на заднице!

Кнут взметнулся в воздух и, будто удлиняясь в полёте, обвился вокруг шеи Марты. Петра дёрнула рукой, потянув кнут к себе.

– Сдавайся, – приказала она. – А то башку оторву.

– Это же запрещённое оружие, – прохрипела Марта, схватившись руками за обвившую её горло плеть.

– Пожалуйся ректору, – предложил я. – Или сразу императору.

Белоглазая шлёпнула себя по бедру, отзывая клинок. И провела рукой сверху вниз вдоль тела, будто расстёгивая невидимую молнию на доспехе. Который сразу же распался на составные части, каждая из которых «расстегнулась». Петра отозвала кнут, но осталась настороже. Да и я не стал расслабляться. Хоть Марта и стоит голышом, это ведь не мешает ей снова призвать меч.

– Нужна медицинская помощь! – крикнул я. – Пыльцу фей тащите!

– Если Акира умрёт, я не прощу, – процедила сквозь зубы Марта, проходя мимо.

Мой меч дёрнулся в сторону, а я не стал ему мешать, даже сам довернул корпус. И заржал, когда клинок хорошенько хлестнул плашмя Марту по голым ягодицам. Белоглазая воительница с визгом подпрыгнула, как самая обыкновенная девица. Хотя с виду она постарше Петры, наверное, ближе к тридцати… Но какая разница, с моей точки зрения и в тридцать и даже постарше многие ещё девушки, а не женщины. Хотя, конечно, разные дамы бывают. Некоторые и в двадцать пять уже исключительно женщины с виду. Но это не тот случай, мало ли, что лицо держит суровое.

– Если вы тут считаетесь лучшими воинами, неудивительно, что в мире бардак творится, и на фронте Поднебесной всё никак не победим, – заявил я.

– Были б лучшими, воевали бы на фронте, – огрызнулась в ответ Марта. – А нас поставили дежурить здесь. Но какой-то сопляк точно не должен был нас так разделать!

– Тренируйтесь больше, – пожал плечами я. – А то круто, конечно, с волшебными мечами и в непробиваемой броне на гулей кидаться. А вот волшебный меч на волшебный меч – не тянете.

На несколько секунд время будто замедлилось, или это моё восприятие ускорилось. Вот Марта замерла на полушаге, начала разворот корпусом, при этом потянулась правой рукой к бедру. Мой чёрный клинок завибрировал и приподнялся параллельно земле. Если белоглазая рванётся на меня, то напорется пузом на лезвие. Но нет, остановилась, развернулась обратно и зашагала к раненому ниппонцу.

– Верный выбор, – бросил ей вслед я.

Чёрный меч завибрировал одобрительно, но при том одновременно разочарованно. Что, приятель, не вышло хорошего долгого боя? Ну, извиняй, я не потяну пока что. Надо бы мне и самому больше тренироваться. А то даже сейчас мышцы и связки чуток побаливают. Не поспеваю я за такими рывками волшебного клинка. А если бы Марта по полной разогналась, и не та первая удачная рана в руку, лишившая её одного меча… Да настрогала бы она из меня фрикасе. И раненая в ногу Петра не успела бы на помощь.

Медпомощью моей белоглазой уже занялись остальные девчонки. Пока Варвара втирала ей в бедро пыльцу, остальные прикрыли их от зрителей своими спинами, сгрудившись вокруг.

– Вы мне так тату клинка совсем запорете, – возмущалась Петра. – Оно же… Ох-х… Действовать переста-анет…

Я резко развернулся и зашагал в другую сторону. Даже не хочу смотреть, что там стоящая перед ней на коленях Варвара делает, помимо втирания пыльцы в ногу своим торсом, от чего Петра так постанывает. И это точно не стоны боли. Не-не-не, мне это знать ни к чему. Девочки сами разберутся, без меня.

Надеюсь, подобрать броню из шкуры песчаного червя потом догадаются. Главное, чтоб никто не спёр раньше, но уж больно зрителей вокруг много.

Я быстро проскочил через толпу, хотя каждый пытался похлопать меня по плечу и поздравить с победой. Ну да, побеждай – и станешь звездой. Но это было даже слишком легко. Я-то думал, биться предстоит с элитными бойцами. А они максимум худшие среди элиты, сосланные в медвежий угол. Фрики какие-то. Хотя надо было догадаться. Рыцарь в не снимаемой консервной банке, тролль… Ладно, остальные на первый взгляд нормальные. Но, видать, только на первый. Или я ещё многого не знаю и не понимаю в этом мире.

– Далеко собрался, Соловей? – прозвучал бас сбоку.

Я со вздохом обернулся. Ага, тот самый громила, приятель Урусова. Ну, конечно… Да что ж эти сопляки ведут себя будто герои средней паршивости книжонки или даже аниме? Непременно им надо докопаться до про́клятого, показать свою спесь перед менее родовитым… А в итоге словить кулаком по морде или мечом плашмя по заднице. Наверное, по канону я бы должен был их на дуэли вызывать, вот как Марту на спарринг. Но нос у них не дорос.

Я взмахнул клинком, разрубая готовый обрушиться на меня меч. Продвинул лезвие чуть дальше, зацепив остриём рубаху этого парня и поведя вниз. В этот раз я не старался аккуратно срезать только пуговицы, так что оставил ему кровавую царапину по всей груди. Остановил клинок напротив паха.

– Отрежу всё, что болтается, – усталым тоном предупредил я. – А потом…

Я не успел договорить. Парень обеими руками ухватился за клинок, не обращая внимания на то, что режет себе ладони, и направил его вниз. Неловко семеня ногами, он рванулся вперёд так, чтобы его пах был выше лезвия. Но потом отпустил меч и окровавленными руками вцепился мне в горло.

Да чтоб тебя…