Текст книги "Одна на двоих… Наша жизнь (СИ)"

Автор книги: Владислава Мека

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Вот это я особенно ненавижу в тебе! Как можно в одном предложении и оскорбить и пожалеть? – всхлипнула девушка.

– Я не жалею тебя и никогда бы не стал. Но я вижу, Маша, четко и ясно вижу, что ты заслуживаешь мужчину, у которого будешь одна – единственная и неповторимая. Поэтому я готов дать тебе выбор, оставаться рядом со мной и искать его здесь или оставить меня и искать его где-то там – усадив ее к себе на колени и вытирая слезы платком говорил я.

– Наверное, я поищу его где-то там, потому что здесь, остальные будут меркнуть на твоем фоне, Дан – немного успокоившись произнесла она.

Так закончились самые длительные, да и самые первые мои отношения. И я не мог сказать, что мне было грустно. Скорей я вздохнул с облегчением. Нет, с Машей мне не было плохо, но последние месяцы меня напрягали наши отношения. Особенно неловко мне становилось, когда Маня «вешалась» на меня в присутствии Лили. Неосознанно мне хотелось оттолкнуть девушку. Поэтому произошедшее сейчас было вполне логическим завершением всего.

– Где ты ходишь? – прошипела сестра стоило мне зайти в студию.

– Прости, любимая сестрица, поклонницы покоя не дают – шутливо склонил я голову перед Лили.

– Хвастун – отвесила мне совершенно не шуточную оплеуху сестра.

– Завидуешь?

– Я?! Тебе?! Да никогда! У меня тоже куча поклонников, просто в отличии от некоторых я не пытаюсь «полюбить» каждого из своих поклонников. Я вообще никого из них не пыталась так пламенно любить – задумчиво протянула Лили– а стоило бы…

– Только попробуй! – попытался я свести все к шутке, но рычащие нотки все равно пробились в моем голосе.

На нас опять все пялились и я уже знал, какими заголовками будут пестреть завтрашние газеты и какие новости опубликуют в твитере и блогах. Но вместе с тем, я чувствовал некое удовольствие от этого. Мне нравилось, что тысячи людей считают, что Лили принадлежит только мне. Это было невероятно приятное чувство. Обладание ей. Моя… Только моя сестра. Моя половинка.

– Ты чего опять на меня слюни пускаешь! – двинула Лилит мне по коленке – не брат, а извращенец какой-то!

– Но ты такая возбуждающая, ничего не могу с собой поделать – шутливо облизнулся я.

– Гад! – фыркнула Лили, думая, что я издеваюсь.

– Пошли работать, а то я и вправду поведу себя. как извращенец и попытаюсь снять с тебя эти тряпки…

– Что?!

– Чтобы одеть во что-нибудь более приличное, а то выглядишь, как… как…

– Как дешевка – послышался раздраженный голос сзади.

– Может и как дешевка, зато не как конченный п*дор – опередила меня сестра с ответом.

Перед нами появился утренний знакомец, Влад кажется. И смотрелся он и впрямь, как какой-то гей. Ну или как мужеподобная девица. Осталось напялить на него юбку и лифчик, вылитая баба будет.

– Завязывай грубить, деточка – спокойно ответил он на выпад лили.

– Завязывай указывать, дядя – так же спокойно ответила сестра.

– Пойдем, сестренка – решил я не устраивать очередное представление и увлек сестру за собой на площадку.

Сегодня было легче работать, но вместе с тем, сложней концентрироваться. Все мое внимание привлекала Лили, да уж, не стоило ей так одеваться. Корсет и кожаная юбка скорей подчеркивали ее раздетость. Хотя она и раньше одевалась откровенно, но сегодня стилист превзошли себя, не оставляя места для фантазий, они показали всю Лили целиком.

Сегодня мы дорабатывали вчерашние съемки клипа. Но, похоже, все, что снималось сегодня и будет основой ролика. Ради прикосновений к сестре которых в клипе немало, я готов был выложиться по полной, что и делал весь день. Легко задевая открытую кожу груди, сжимая ягодицы, когда приподнимаю ее над полом, кружа. Невесомые поцелуи шеи и плеч. Я не играл. Сегодня я как и несколько лет назад, когда «болел» Лили ярко показывал, насколько я болен.

Да, это наша тайна. Сестра старалась скрыть все, забыть. Но у меня так не получается. Хотя, я и старался. Почти вышло. Если бы не Брэнс с его пиар-компанией, возможно, я по-прежнему вел бы себя нормально. Но после этих месяцев, когда я совершенно не заставлял себя играть эту «любовь», я все же признался самому себе, что обманывался эти два года и притворялся.

Это началось, когда я понял, что Лили для меня самая совершенная девушка, идеальное существо. И мне хочется обладать ей единолично. Сестра тогда, как раз впервые заинтересовалась противоположным полом и я испугался, что она больше не будет только моей. Что я только не предпринимал и в конце концов, Лили забыла того парня, но я стал замечать, что к Маше меня тянет все меньше и меньше, что меня кроме Лили вообще никто не интересует. Я даже, как в детстве опять начал спать с сестрой.

Лилит заметила не сразу происходящее со мной, но все же заметила. Она испугалась и даже месяц избегала меня, запиралась у себя не впуская. Но через какое-то время остыв, попыталась помочь мне. И ей почти удалось, она сблизила меня по-новой с Машкой и незаметно снизила наше с ней общение к минимальному, разговоры больше не затрагивали личного, как раньше, она целенаправленно отдалилась от меня. Все поменялось с появлением в нашей жизни Брэнса…

– Бог, не сжимай меня так крепко – прошептала Лили, когда я особенно сильно прижал ее к себе.

– Снято! На сегодня все! Ребята, мы молодцы! У меня от одного вашего вида встал! – совершенно не стесняясь прокомментировал режиссер.

– Да уж! Я сама возбудилась – усмехнулась Лили – Бог, больше не провоцируй меня, а то изнасилую!

– Жду не дождусь – отшутился я в ответ и с неохотой отпустил Лили.

– Пошли, нам еще сегодня на открытие нового клуба в центр пилить. Так что, времени в обрез – поманила она меня за собой.

Быстро переодевшись, мы держась за руки, (очередное желание продюсера подогреть к нам интерес), вышли из студии. Сказать по правде, мне только вначале казалось смешным такое проявление чувств, сейчас же, я все больше стараюсь ограничить это самое «проявление». Потому что, если Лили узнает или поймет, она уйдет. И ничто не сможет ее удержать, ни контракт, ни любовь ко мне, ни страх перед одиночеством. Но как же тяжело бывает порой, особенно в такие моменты, как сейчас.

Мы идем к машине сопровождаемые вспышками камер, я должен время от времени нежно приобнимать ее, будто стараюсь оградить от нежеланных кадров, пару раз легко целовать в щеку. Это пытка, но такая сладкая пытка. И когда, сидя в машине я нехотя отпускаю Лили на губах все еще остается вкус ее кожи, она пахнет непередаваемо, но больше всего выделяется аромат розы и шоколада. Я успел подзабыть ее запах. Все эти месяцы Лили успешно перебивала его парфюмом и различными кремами для лица. А сегодня, видимо, не успела.

– Эй, ты чего, как собака принюхиваешься ко мне? – подозрительно глянула на меня сестра.

– Ты сегодня пахнешь иначе – честно ответил я.

– А, да, забыла духи дома. Ну уж потерпи, главное от меня не несет, как от бомжа – восприняла мои слова, как критику Лили.

– Нет, ты не поняла, сегодня ты как и раньше еще до этих удушающих духов, пахнешь очень приятно.

– Ну ладно – пожала Лили плечами – главное, не принюхивайся ко мне, а то нас не так поймут.

– Все-таки ты противная.

– Нет, это ты – проииитвный – передразнила меня Лили, гаденьким голоском.

Ответить я ей не успел, поскольку машина остановилась и кто-то приветливо распахнул дверь. Пришлось выходить, тут же отодвинув парня, что открыл дверцу, я самолично помог Лили выбраться из машины. И тут же не удержавшись притянул ее к себе. Вовремя, если до этого журналюги щелкали затворами куда-то вдаль, то теперь все их внимание было приковано к нам.

– Скажите, а ты правда, что спите в одной постели? – раздавалось то тут, то там.

– А вы что? Хотите к нам присоединиться? – очаровательно улыбнулся я одной молоденькой репортерше.

– Богдан, где твоя девушка или ты стал свободен? – раздалось с новой волной гамма.

– Единственная девушка для меня стоит рядом, моя персональная муза и нимфа – целуя поднесенные ладони сестры правдиво ответил я.

– Дан, хватит! Не переигрывай! – зашипела сестра, когда я просто стал облизывать ее пальчики один за другим.

– А кто сказал, что я играю? – желая подразнить сестру и отвлечься от соблазнительной мысли поцеловать и лизнуть не только руки моей сладкой Лили, усмехнулся я.

– Артист – фыркнула Лили и сама потащила меня ко входу.

Просторный холл был забит множеством местных знаменитостей и просто богатеньких буратин. Мы даже растерялись. Но заметив Брэнса в компании Лекса, я успокоился, а вот сестра напряглась. Из-за Брэнса, что ли? Но протестовать не стала, когда я все еще удерживая ее повел к ним. Стоило этим двоим нас заметить, как Лекс переменился в лице и побледнел, а Ян лишь искривил губы в своей обычной ехидной усмешке.

– О, вы уже здесь? – будто нас никто не звал, произнес он.

– Вы тоже, как я заметила – если у Брэнса ехидность проявляется мимически, то Лили способна одним голосом дать понять, что никто ей не ровня.

– Естественная вежливость, приходить вовремя.

– А Ваш протеже, на удивление невежлив, даже не поздоровался – тут же «отбила» выпад Яна сестра.

– Он сражен твоей красотой наповал – они определенно стоят друг друга.

– Ну все, хватит, сколько можно вести себя, как кошка с собакой? – не выдержал я.

– Я – кошка – и здесь не смогла промолчать Лили.

– Кем хочешь, тем и будь – отмахнулся я.

– А он – кобель – ткнула пальчиком Лили в Брэнса.

– Дорогая, ты скорее собака – сучка, точней – усмехнулся Ян.

Я сжал кулаки. Кажется, у меня входит в привычку желание двинуть Яну по роже. Лили сжала мне запястье и очаровательно улыбнувшись, прижалась ко мне. Теперь уже Брэнс сжал кулаки. Лекс наблюдая за нами, даже расслабился. Да уж, мы опять устраиваем бесплатный цирк.

– Не сопротивляйся – прошептала Лили мне, обдав горячим дыханием щеку.

– Чем…

Я не успел договорить, потому что сестра поцеловала меня и не тем целомудренным поцелуем, к которому мы порой прибегали на публике, а откровенно «французским». Ее язык без труда проник мне в рот, я не пытался сопротивляться, как она и просила, да и не смог бы. Мои бастионы, если такие и существовали, пали уже давно. Я только сильней прижал ее к себе и вытолкнув ее язычок, сам проник в сладкий ротик Лили. Сестра удивленно распахнула глаза. А что она хотела? Чего добивалась? Сама спровоцировала, так что теперь ее очередь не сопротивляться.

Я опустил руки и стиснул ее ягодицы, вынуждая Лили приподнять правую ногу и обвить меня ею. Вот теперь картина полностью выдержана. Если кто-то и сомневался в наших ненормальных отношениях, то теперь все сомнения должны отпасть. Но мои мысли сейчас были сосредоточены не на доказательстве кому-то нашего инцеста, а на желании получить доступ не только к губам Лили. Особое удовольствие доставляла возможность продемонстрировать всем, что Лили принадлежит мне, что она – моя. И всем желающим ее заполучить вначале надо избавится от меня.

– Пусти – выдохнула мне в губы сестра, как только я дал глотнуть ей воздуха.

– Почему? Тебе не понравилось? – с таким же придыханием спросил я.

– Дурак? Я просто хотела подразнить Брэнса, а не «сосаться» на глазах у толпы с братом – близнецом! – зашипела она.

– Когда ты молчишь мне нравится больше – нехотя разжал я руки.

– Идиот! – сделав счастливое лицо, прошипела Лили.

– Что это было? – прибывая в неком ступоре спросил Ян.

– Демонстрация моей любви к брату – продолжая напрягать лицевые мышцы искусственно улыбаясь, ответила Лили.

– Мы, пожалуй, пойдем – потянул я сестру подальше от шокированной толпы и Брэнса в особенности.

– Я пить хочу – стоило нам выйти на некрытый балкон, коими изобилировало это место, заныла Лили.

– Ладно, жди здесь – смирился я с ролью «принеси-подай».

Я взял для сестры легкий коктейль, а сам хапнул для храбрости сто грамм. Ведь и ежу понятно, что сейчас меня ждет воспитательный процесс на тему: «Как ты мог, меня целовать, идиот!». Но я оказался не прав, к сожалению.

– Бог, я скажу это один раз и повторять больше не буду. Поэтому, прошу тебя, не превращай мои слова в пустой звук, как ты любишь делать. Ты сам утверждал, что переборол в себе эти подростковые чувства ко мне. Клялся, что больше никогда не будешь вести себя так глупо. Просил, чтобы наши отношения оставались прежними. Я поверила тебе. Напрасно. Ты думаешь, я последние месяцы не замечаю, что тебе только в радость разыгрывать «парочку» на публике. Или по-твоему я настолько дура, что не понимаю твоих взглядов и не братских объятий?!

– Прекрати, ты сама заставила меня вспомнить те чувства, это ты одобрила задумку Брэнса, с разыгрыванием отношений!

– Да? А не ты ли кричал и бил себя кулаком в грудь, утверждая, что способен пойти на такое, что ничего с тобой не будет? Хватит всегда выставлять меня виноватой в своих неудачах! Как будто я тебя заставляю делать что-либо. Я ни разу не к чему тебя не принудила!

– Ты сама меня провоцируешь! – начал я злиться.

– Провоцирую? Это ты про наше купание? Уж извини, но мне нужно было убедиться. Хотя, после сегодняшнего я думаю, убеждаться мне больше не в чем! Я тебя предупреждала, говорила, что не допущу подобной ситуации в будущем. Ты меня не слушал. Поэтому, Дан, когда истечет срок нашего контракта с Брэнсем, мы больше не будем выступать вместе. Ты можешь петь соло или поступить в университет и больше не влезать в шоу-бизнес. Он для тебя слишком жесток. Но я больше не буду с тобой.

После этих слов она просто развернулась и пошла навстречу бушующей в зале толпе. А я остался стоять с новой ноющей раной в груди и тупой болью в правой руке, в которой раньше был бокал с коктейлем, а сейчас только острые осколки вперемешку с кровью и напитком…

Глава 6

Они нам дуло к виску

Они нам вдребезги сердца

А мы за ними во тьму

А мы за ними в небеса

Они нам реки измен

Они нам океаны лжи

А мы им веру взамен

А мы им посвящаем жизнь

Кому, зачем?

А мы им посвящаем жизнь

Кому, зачем?

«Ты жестока» – последняя смс-ка от Богдана, датирована двумя неделями назад. С тех пор мы не виделись и не общались. Я не могу сказать, что это его вина. Нет, виновата я, но в то же время, я считаю, что поступаю правильно. Нам пора перестать быть настолько близкими. Иначе дальше будет только хуже. Дан пока не понимает, что думать следует верхним мозгом. Да и слава не пошла ему на пользу. Он думает, что после пары клипов и хитов, любая рада будет его вниманию, Богдана не останавливает даже то, что я его сестра. Конечно, он и раньше уже чувствовал нечто подобное, но раньше это было связано с половым созреванием и я прекрасно знала об этом. Тогда, я блефуя припугнула его, что брошу, если он не перестанет вести себя, как извращенец. Сейчас ситуация изменилась и мы уже не те. Я не блефовала.

К тому же, я сильно испугалась, конечно, я сама спровоцировала, но ведь даже и подумать не могла, что Дан так осмелеет. За эти месяцы постоянных оргий он стал довольно искусен. По словам Машки, раньше она была зачинщицей их игр. А тут такой напор. Я опешила в первые секунды. Но кроме чувства неправильности, какой-то гадливости ничего не почувствовала. Богдан всегда был мне братом, любимым, родным, самым дорогим, но братом. Мне бы в голову не пришло смотреть на него, как на парня. Но его интерес ко мне, видимо, не ограничивается братской любовью и заботой.

– Что? Опять думаешь о братике? – с издевкой, за которой пряталось недовольство спросил Влад.

– И?

– Вот, я набросал кое что… Попробуй – он протянул мне очередную песню, что сочинил сегодня.

– Ты не устал? Сколько можно придумывать новых композиций? – вздохнула я.

– У меня период вдохновения, не мешай – отмахнулся Влад от меня.

– Ага, а мне все это исполнять, так что ли? – кивнула я в сторону увесистой стопки с текстами песен.

– Именно, поэтому прекращай страдать по братцу и вашей грязной любви и начинай репетировать – язвительно заткнул меня Влад и вышел из музыкального зала, где я страдала.

– Козел! – буркнула я.

Да уж, но меня угораздило с ним связаться. В тот день, когда я эффектно бросила Дана в одиночестве, на душе было так паршиво, будто кошки скребли. Мне надо было с кем-то поговорить и как назло рядом крутился только этот женоподобный субъект. В общем я каким-то образом оказалась у него в доме. Где мы пили, я изливала душу, в основном последний год жизни, плакала пьяными слезами и даже пообещала петь песни Влада. И, как в песни поется: «…А по утру они проснулись…» вот и у меня. Проснувшись утром я плохо помнила, что наплела Владу вчера. А вот он отлично все помнил.

Так я согласилась параллельно с записью диска для нашей с Богом пары, петь песни Влада. Вот теперь мучаюсь.

От мыслей отвлек звонок мобильника. Я посмотрела на дисплей. Брэнс. Проблема номер один. И что с ней, проблемой то есть, делать я не знаю. Мелодия играла не умолкая. Да, нам надо поговорить. Но о чем? Все, что касается музыки и проектов мы итак обговариваем. А остальное… Если, что и было, не важно. Он сделал достаточно, чтобы все его чувства, если такие и были, стали мне безразличны. Чего стоит хотя бы то, что Ян не дрогнувшей рукой отдал меня, как исполнителя Владу? Или то, что ради пиара он спокойно смотрит на то, что я вытворяю на сцене с братом? Нет, этот мужчина не способен на любовь. Он просто хотел поиметь меня по полной программе. А я не настолько конченная дура, чтобы со мной так поступали.

– Ты петь будешь?! – кажется, Влад уже долго орет над ухом.

– Да сейчас! Сейчас, спою! Надоел уже – буркнула я подходя к гарнитуре и ставив минусовку.

– Это кто кому надоел, еще посмотреть надо! Только и делаешь, что ноешь! Пой давай

И я запела. Медленно кружа по залу, я плавно приближалась к Владу:

 
Всё, всё начинать с нуля
Снова терять любя,
Ночь за окном стучит.
Но я не могу понять,
Я не хочу больше ждать,
Сердце от боли кричит.
Там, там где чужой дом,
Может найдёшь в нём,
То о чём долго мечтал.
И смоет весенним дождём,
Но кто тебе скажет о том,
О том что ты потерял?
 

Я подошла вплотную к Владу и пропела последнюю фразу, почти касаясь его губ. Реакция последовала незамедлительная, Влад неосознанно потянулся ко мне, но я скользя уклонилась и продолжила петь:

 
Прости… ты не нужен мне…
Я как нибудь сама,
Надеюсь я смогу,
Должна.
Прости и ты не нужен мне,
Я как нибудь сама,
Надеюсь я смогу,
Должна.
 

И опять я приблизилась к блондину, теперь уже сзади, приобнимая его за талию и полушепотом пропела:

 
Так, так не должно было быть,
Я так хотела забыть,
Но слишком поздно.
Ночь – ангел-хранитель мой,
Не уходи, постой,
Дышу осторожно.
 

Я развернулась и оказалась в кольце рук и начала петь глаза в глаза:

 
Где, где же ошиблась я,
Где растворилась, когда?
Меня не заметил,
Да, да я забуду тебя,
Ты далеко от меня,
Но ты не ответил.
 

Влад к этому моменту снова попытался меня поцеловать и удержать в объятиях, что я, естественно, не позволила ему сделать. Вырвавшись и на несколько октав выше запела, адресовывая это не тому, кто сейчас был со мной:

Прости… ты не нужен мне…

 
Я как нибудь сама,
Надеюсь я смогу,
Должна.
Прости и ты не нужен мне,
Я как нибудь сама,
Надеюсь я смогу,
Должна.
 

– Мило, но только если ты будешь так клеиться к каждому, кто соберется послушать эту песню – усмехнулся Влад, стоило прозвучать последним аккордам.

– Не понравилось? – удивилась я.

– Нет и не стоит так таращиться на меня. Я всего лишь подыграл, не более. Такое может прокатить разве что в твоем дуэте с братом, но на моих песнях, дешевые танцы и наигранные чувства никому не нужны. Ты только последний припев спела неплохо. Не знаю, о чем ты думала и что чувствовала, но примерно на таких эмоциях поется вся песня целиком – отсчитал меня Влад. Да уж, не ожидала.

– Слушай, если все так плохо, может найдешь кого-то еще, кто согласится петь твои песни? – с вялой надеждой спросила я.

– Я не сказал, что все плохо. Но твоя откровенная вульгарность мне и вправду, не нравится.

– Какая еще вульгарность?! Я прекрасно танцую! – возмутилась я.

– Нет, ты просто дергаешься под музыку, называя это современными танцами – не глядя на меня, произнес Влад и снова включил минусовку – иди сюда, я покажу тебе, что такое настоящий танец.

Я с опаской приблизилась к нему. Влад рывком притянул меня к себе и повел в странном танце полувальсе, полутанго. Я успевала только передвигать ногами, скорость и стремительность движений Влада поражала. Нет, я помнила, что он хорошо танцует, но даже не думала, что настолько. Наш танец напоминал мне номер из современного балета, который я когда-то видела по телику. И я готова была согласится, что в сравнении с этим мои танцы дилетантство.

– Теперь, понимаешь? – прошептал Влад поддерживая меня, после того, как закончилась мелодия.

– Да – почти касаясь его губ своими ответила я – понимаю.

– Славно – и он… отошел от меня.

Обломщик… Хотя, взглянув на его улыбающееся лицо, становится ясно, что Влад просто злопамятен. Я ведь тоже не дала себя поцеловать. Он всего лишь вернул долг. Зараза.

– Не помешал? – вдруг раздался голос Брэнса у дверей.

Я повернулась и с неудовольствием глянула на Яна. Ну и какого он приперся? И главное, как долго тут стоит? Мельком взглянув на Влада, поняла, что он также недоволен появлением Брэнса.

– А как ты думаешь? – первым отреагировал Влад.

– Думаю, что вряд ли, вы же одеты – оглядывая нас усмехнулся Влад.

– А у Вас работают исключительно нагишом? – не удержалась я.

– Ах, если бы, если бы – притворно вздохнул Ян.

– Ян не тяни время, говори зачем пришел? – заметив, что я собралась съязвить, поторопил друга Влад.

– Соскучился… Ладно-ладно, без шуток, мне надо поговорить с Лилит, ты же не возражаешь? – перешел на серьезный тон Брэнс.

– Пожалуйста – пожал плечами Влад и, предатель, вышел из зала.

– Ну что ж, нам пора поговорить – плотоядно ухмыльнувшись медленно стал подходить ко мне Ян.

– Да? И о чем же?

– О нас.

– Значит, не о чем – попыталась я пройти мимо него.

– А я так не считаю – Ян схватил меня за руку и дернул на себя, вынуждая прильнуть к нему.

– Что ты от меня хочешь? – устало спросила я, поднимая голову и заглядывая в его глаза.

– Тебя, только тебя.

– Ян – Ян – засмеялась я, покачав головой – я не твоя вещь, чтобы ты мог пользоваться мной время от времени. Я не собираюсь спать с тобой, только потому что у тебя на меня стоит.

– Да с чего ты взяла, что мне нужен только секс? – это что? Новое амплуа, честного малого?

– А что еще? Ян, тебя интересует моя личность? Извини, но я не верю.

– Не глупи, я хочу тебя всю целиком, поэтому не переводи все в постельную плоскость – а вот это уже интересно.

– То есть, если я скажу, что сексом в ближайшие полгода я заниматься не собираюсь, ты согласишься с этим и не станешь меня донимать?

– Да, при условии, что ты будешь моей девушкой – так, кажется я сплю.

– И ты не станешь больше отдавать меня Владу или еще кому бы то ни было? – решила я пустить в ход последний аргумент.

– Да, хочешь можем прямо сейчас уйти отсюда – крепче прижимая меня к себе произнес нереальную для Яна Брэнса фразу Ян.

– Что с тобой случилось? Я тебя не узнаю – все еще прибывая в шоке пробормотала я.

– Ничего, я просто понял, что ты отличаешься от остальных, что мои чувства к тебе отличаются от остальных. Я не уверен любовь ли это? Или ты просто мне очень понравилась, но я не могу в течении часа не подумать о тебе, хотя бы пару минут. Поэтому, прошу не отказывай мне.

– Прости, но ты опоздал – сильные руки выхватили меня из объятий Яна.

Интересно, Влад, что подслушивал? И зачем помешал? Что-то как-то, не верится, что он воспылал ко мне неземной любовью.

– Влад, неужели тебя заинтересовали малолетки? – оскалился Брэнс.

– Не особо, но эта конкретная интересует меня, точней ее голос. Так что, прости и найди для пользования кого-нибудь еще, потому что эта уже занята – ну вот, пожалуйста, кто про что, а Влад все о музыке.

– Друг, объясни, причем здесь ее голос? Мне нравится девушка, а не ее голос. Так что пусть поет твои песни, в чем проблема-то? Да и вообще, какое тебе дело до наших личных отношений?

– Ты итак изрядно попортил ее. Все эти любовные страдания у таких как она, откладываются и на песнях. Раньше она пела легко, нежно. А сейчас? Все время хочется ее встряхнуть, чтобы в чувство привести. И все благодаря твоим стараниям. Поэтому ты уж извини, но она нужна мне в стабильном состоянии.

– Простите, конечно, но мое мнение никого не интересует – высвобождаясь из хватки Влада поинтересовалась я.

– Да не особо – хмыкнул Влад.

– А я все-таки выскажусь. Как только закончится мой контракт с компанией Брэнса, я уйду из музыки, говорю это к тому, что не стоит меня так яростно делить. Ян, я не стану встречаться с тобой просто потому что перегорела. Разочаровалась в тебе. А что касается тебя, Влад, твои песни я прекращу петь с становлением совершеннолетней. Теперь, можете продолжать препираться.

Обогнув два этих памятника самим себе, я решила выйти, прогуляться. Что-то устала я от этих детских разборок.

Я не стала далеко уходить, зашла в парк неподалеку от студии и неспешно пошла по аллеям. В голове крутилась одна мысль: «что теперь?». И такой же ответ на нее: «ничего». Я всего лишь озвучила давно решенный вопрос. Но мне так и не хватило храбрости признать истинную причину своего не желания продолжать музыкальную карьеру.

Что бы я не говорила, все дело было в том, что я уже месяц не в состоянии была написать не одной хорошей песни. Как будто у меня пропал талант писать не только стихи, но и музыку. Я не могу сочинить ничего достойного. И еще одно – я не создана петь. Поэтому певицей я быть не хочу. Единственный человек, с которым я могу петь – это Бог и од единственный, для кого я могу писать.

– И? Чего ты тоску нагоняешь на всех и вся? – помяни черта…

– Богдан – констатировала я.

Выглядел он не лучше меня, хотя и старался казаться веселым. Похоже, нам категорически нельзя быть порознь. Круги под глазами, джинсы и рубашка и без того, что мятые еще и не первой свежести, щетина и воронье гнездо на голове, как завершение образа. Дан заметив мой скептический взгляд зеркально отразил его. Получилось комично, я фыркнула.

– Лили, может хватит мучить и себя и меня? Мы не можем друг без друга, я люблю тебя, возвращайся домой, незачем мотаться по гостиницам – подойдя ко мне, предпринял попытку обнять меня Дан. Но я вырвалась.

– Перестань, я тоже люблю тебя, но пока ты не освободишься от этой ненормальной озабоченности мной, я не вернусь – резко ответила я.

– Освобожусь?! А что, если я никогда не освобожусь от этой, как ты сказала «зависимости»?! Что если мне нравится быть зависимым? Нравится представлять тебя не своей сестрой, а своей девушкой? Что ты на это скажешь, а?! – рявкнул на меня Дан. Он никогда прежде не кричал на меня, поэтому сейчас я даже опешила.

– Богдан, не кричи. Просто сам послушай, что ты говоришь? Это ненормально. И именно поэтому я не хочу быть с тобой рядом. Возможно, ты перестанешь это чувствовать ко мне, если мы перестанем жить вместе? Нам следует какое-то время перестать общаться – попыталась я мягко донести до него суть.

– Я не могу! Как ты не поймешь, не могу – Дан все-таки схватил меня и крепко прижал к себе. Он лихорадочно водил руками по моему телу. А я понимала, что не смогу остановить его. Не смогу сопротивляться. Потому что не смогу причинить ему боль.

– Бог, не надо, прошу тебя, перестань! Остановись, брат – взывала я к голосу разума Дана.

Но Богдан не обращая внимание на мои слова продолжал лихорадочно шарить руками, он опустил голову к моей шеи и тяжело дыша прижался губами к коже. Через секунду его язык коснулся шеи и это касание превратилась во влажный поцелуй. Я понимала, что он наставит мне засосов, но даже это не заставило меня оттолкнуть его. Я ждала, пока Дан сам осознает, что он творит и с кем он Это делает.

– Лили, я так тебя люблю! Я схожу с ума, когда тебя нет рядом. Без тебя, твоего запаха, без твоих прикосновений, я не могу жить, спать, думать, петь… Все, чего я хочу это, чтобы ты была со мной, всегда – Богдан с каким-то остервенением перешел с шеи на открытую часть ключицы и теперь даже не целовал, а покусывал кожу.

– Остановись, иначе я тебя ударю – не выдержала я, начиная понимать, что Дан не прекратит, если его не остановить, он все осознает, правда, в отличии от меня брат уже в экстазе.

– Бей! Я не прекращу! Лили я с двенадцати лет мечтаю Так тебя целовать, Так обнимать и не только это – стиснув до боли меня в своих руках, зло произнес Дан.

– Ты понимаешь, что мы в парке? На нас же люди смотрят – привела я последний аргумент.

– Здесь никого нет… Хотя, ты права – и с этими словами Дан довольно грубо схватил меня на руки и понес в сторону стоянки.

– Куда ты меня тащишь? – взбрыкнула я.

– В машину – голос брата стал каким-то решительным.

– Зачем?

– Прокатимся, кое-куда, раз уж, здесь нас могут увидеть – все так же уверенно проговорил Богдан.

– Брат, отпусти меня! Я никуда с тобой не поеду! – опять попыталась я вырваться.

– Лили, прости, но сегодня я буду главным и не стоит со мной пререкаться – с какой-то жесткостью потребовал Дан и ловко опрокинул меня на заднее сиденье недавно купленного им бентли, заблокировав дверцу.

Сам Богдан сел за руль и дал по газам. Проскочив пост охраны даже не притормозив, он свернул на трассу ведущую из города. Я впервые по-настоящему испугалась и не кого-нибудь, а родного брата. И с каждым километром, что удалял меня от студии мой страх рос и креп.

– Богдан, куда ты меня везешь? Пожалуйста, остановить, мне страшно! – уже не скрывая испуга, просила я.

– Я же предупреждал, не выводи меня, Лили, я не настроен быть добрым сегодня! – с опасной лаской в голосе произнес Дан и свернул на проселочную дорогу.

– Скажи хотя бы, куда мы едем?

– На дачу к моему другу – въезжая в лес отвлеченно бросил Дан.

После этих слов Богдан перестал реагировать на мои вопросы и просьбы вернуться. Он целенаправленно вел машину куда-то в глубь ельника. Я уже подумала, что брат заблудился, когда из-за деревьев показался забор и кирпичная крыша видневшаяся из-за него. Дан притормозил у забора и вышел из машины.

Еще выехав из города, я вспомнила о мобильнике и сейчас сжимая его в руках я в панике набирала номер Влада. Пошли длинные гудки с помехами, видимо мы далеко уехали от цивилизации. Наконец, послышался голос Влада, я открыла рот, но ничего не успела сказать. Дверца машины резко распахнулась и Дан выволок меня из салона. Отобрав телефон от бросил его на землю и придавил ногой. Брат резко толкнул меня, так, что я не удержавшись ударилась о машину и чуть не упала. Но Дан вовремя схватил меня.

– Я говорил тебе, но когда ты меня слушалась Лили? Поэтому, без обид – несильный но ощутимый удар пришелся на правую щеку.