Текст книги "Другая дорога (СИ)"

Автор книги: Владислав Колмаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Кроме преданности лично мне, боярин Стрешнев имел и другое достоинство. Он был очень образованным и умным человеком, который приветствовал модернизацию России. Он мечтал чтобы мы из нищей и дикой варварской страны превратились в сильнейшую державу Европы и мира. В общем, он не был замшелым пнем, грезившим о старине далекой, как многие русские бояре. Этот человек трезво смотрел в будущее. И он был моим самым мотивированным сторонником, который мне служил не за страх, а за совесть. В итоге, я вызвал боярина Тихона к себе в кабинет и поговорил с ним по душам. И предложил ему возглавить добычу золота на Урале. Обрисовав ему все перспективы этого трудного, но очень важного для нашей страны дела. И он, немного подумав, согласился.

После чего был издан «Указ о создании Горнодобывающего приказа». Приказ – это что-то вроде министерства. Так тут эти государственные структуры называются. Координаты золотоносных месторождений Тихону Никитичу я дал. Выбил у маменьки и ее бояр финансирование нового приказа. А дальше уже от меня ничего не зависело. Хотя нет! Я еще приказал боярину Стрешневу использовать в качестве рабочей силы на рудниках и приисках заключенных. Кандальников. Так их тут называли. Тех же мятежных стрельцов я пока еще не казнил. Точнее говоря, Петруша их не успел казнить до того, как я в него попал. А теперь я нашел применение почти тысяче стрельцов, арестованных за мятеж против царской власти.

И очень был этому рад. Нет не тому, что все эти люди будут трудиться в руднике и на приисках, добывая золото для моих задумок. А тому, что таким хитрым образом я смог сохранить им жизнь. Ведь по всем здешним законам я был просто обязан казнить бунтовщиков. Меня бы просто не поняли мои подданные, если бы я сохранил им жизнь и помиловал. Народ у нас такой своеобразный. Стоит проявить милосердие, и люди начинают думать, что ты слаб. А там уже и до бунта недалеко. Увы, но пока на Руси только язык силы и понимают. Не доросли здесь люди еще до демократии и прав человека. И наверное, никогда не дорастут. Почему-то русским людям нравятся всякие тираны вроде Сталина. Я помнил, как многие мои знакомые с какой-то маниакальной ностальгией вспоминали имя этого страшного человека. И это там в просвещенном двадцать первом веке. А уж тут то в дремучем семнадцатом народ и подавно уважает только силу. И слабину тут показывать совсем нельзя. Сожрут моментально.

Глава 3

Глава 3.

Оружейная.

– А вот это, мой государь, штуцер мастера Гельмута из Бремена! – говорил мужик, одетый в серый кафтан с красными оборками, протягивая мне ружье украшенное затейливой резьбой. – Обратите внимание, что это оружие казнозарядное с нарезным стволом в полдюйма. Это одно из самых редких и дорогих наших оружий огненного боя.

Внимательно рассматриваю этот образец стрелкового оружия, который мне передал этот оружейный мастер. Иван Зубов так зовут этого мастера Оружейной палаты. Он сейчас проводит для меня экскурсию по казенным мастерским Оружейной палаты, расположенным в московском кремле. Меня интересовали наши производственные мощности по изготовлению оружия. И они пока меня не впечатлили. Нет, оружие то тут делали и даже очень неплохое для нынешнего времени. Вполне европейского вида гладкоствольные фузеи, мушкеты и пистоли. Было здесь и нарезное оружие. Такие дульнозарядные ружья с нарезным стволом и кремниевым замком здесь назывались штуцер или винтовальная фузея. Они были добротно сделаны. Имели очень красивую гравировку с позолотой. В общем произведение искусства, а не оружие. Такое прямо страшно в руки брать. Как представлю, сколько вся эта красота позолоченная стоит. Так в дрожь и бросает. Оружие, конечно, хорошее и красивое. Но только совершенно не годится для настоящей войны. Для массовой армии нужно что-то подешевле и попрактичнее.

А то это заряжание с дула меня прямо вымораживает. Пострелял я из таких вот дульнозарядных ружей немного и потом долго плевался. Да, это вам не автомат Калашникова, к сожалению. И даже не охотничья двустволка, которая у меня когда-то была в прошлой жизни. Тут процесс заряжания – это отдельная песня. Матерная! И если гладкоствольную фузею еще можно было относительно быстро зарядить. То вот нарезной штуцер с дула заряжался очень долго и нудно. Да, там же реально приходилось забивать в ствол пулю при помощи шомпола и специального молотка. Заколачивать в нарезы. Хрень, в общем, полная! Поэтому меня дульнозарядное оружие здесь не интересовало.

Я пришел сюда, чтобы найти тут ружье, заряжаемое с казенной части. И, представьте себе, нашел. И сразу не один, а целых три экземпляра. Удивительно! А нам то историки хором рассказывали когда-то, что люди в семнадцатом веке были дремучими и дикими. И стреляли только из дульнозарядных примитивных ружей, которые даже не имели нарезов на стволе. Оказалось, что меня нагло обманывали все эти псевдоисторики. И уже даже в 1690 году есть нарезное огнестрельное оружие, заряжаемое с казны как все современные ружья. Круто! Что тут еще скажешь? Внимательно рассматриваю конструкцию первого такого казнозарядного штуцера. Мастер Иван Зубов показывает мне, как тут открывается затвор. Пробую. Нет, слишком мудрено. Мне нужно, что-нибудь попроще. Чтобы солдатики, набранные из неграмотных крестьян, могли легко и быстро разобраться с заряжанием своего оружия. А тут прямо какие-то нанотехнологии. Нет, не пойдет. Такое ружье на поле боя нельзя использовать. Это изделие не для массовой армии. Скорее, на музейный экспонат похоже.

Перехожу к другому образцу оружейной мысли. Так, нарезной штуцер производства датского мастера. Этот победнее выглядит. Нет на нем позолоты. Хотя гравировки хватает на всех металлических деталях. Вот это уже получше. Сам разбираюсь, как открыть затвор. Да, это ружье попроще. Закрываю с характерным щелчком. Взвожу кремниевый замок. Нажимаю на курок. Вроде бы, нормально работает система. Без сбоев. Еще пару раз щелкаю замком и курком. Вот это уже кое-что. Только вот вычурной и очень сложной гравировки на этом штуцере многовато. Мне надо что-то попроще. Не такое красивое и пантовое. Да, тут на эту сложную гравировку у мастера, наверное, уходит времени больше, чем на создание всего штуцера. Ну-ка, ну-ка! А это что такое? Откладываю второй штуцер и беру в руки третий. Хм! Интересно, интересно! Этот штуцер похож на второй. Но вот он более простой. Никакой гравировки, позолоты или других украшений нет. Даже ложа и приклад выполнены из простого и дешевого дерева. А не из дорогущего красного, как на первых двух штуцерах. Открываю затвор, заглядываю в ствол. Тоже нарезной. Отлично! И затвор тут довольно простой и надежный. Такой сильный крестьянский парень на адреналине в спешке не сломает. Отличный ствол. Как-раз для моих солдатиков.

– Мне вот этот штуцер нравится! – говорю я, поворачиваясь к мастеру-оружейнику. – Кто его делал? Почему нет клейма мастера?

– Это моя работа, государь! – склоняет голову мастер Иван Зубов. – А клеймо я не успел поставить еще. Вчера только это оружие закончил. И оно еще не готово полностью. Гравировку я пока не сделал. И позолоту не нанес. Извини государь. Просто ты же просил, чтобы все тебе показали. Вот я и выложил свою работу.

– А как он стреляет, то? – приподнял бровь я. – Ты хоть проверил, прежде чем мне подсовывать?

– Отлично сей штуцер бьет, на двести шагов я попал в ростовую мишень! – вскинулся мастер, обиженный моим недоверием. – Я бы вам непроверенный ствол никогда не отдал, государь! Я за свою работу отвечаю!

– Хорошо, мастер Зубов, а пойдем ка мы постреляем из твоего штуцера! – говорю я, направляясь к выходу и беря с собой понравившееся мне оружие.

Во дворе Кремля Иван Зубов привел меня к импровизированному стрельбищу, где возле стены располагались деревянные мишени. Вот уж не думал, что мне придется стрелятьиз кремниевого ружья. И где? В Кремле! Кто бы раньше мне сказал, так я бы не поверил. Иван показал мне, как правильно заряжать его штуцер. Открыл затвор, положил в патронник специальный бумажный патрон. Нет, не надо смеяться. Я ничего не перепутал. Это не современный унитарный патрон с гильзой и капсюлем как в двадцать первом веке. До такого здешние аборигены еще не додумались. Просто здесь уже давно используют импровизированные патроны. Тонкие цилиндрики из бумаги, в которых внутри находится мера пороха.

В бою стрелку уже не надо тужиться и насыпать порох в ствол ружья, прикидывая размер его заряда на глазок. Теперь солдат вытаскивает из сумки такой вот бумажный патрон, надкусывает зубами и разрывает кончик. После чего спокойно засыпает порох из патрона в ствол. Затем заталкивает в ствол пулю. Потом засовывает бумажную оболочку патрона туда же. И утрамбовывает это все шомполом. Взводит курок. Насыпает на запальную полку порох из специальной пороховницы. И все. Он готов к выстрелу. Короче говоря, такие вот бумажные патроны значительно ускоряли и облегчали процесс перезарядки оружия. Только тут Иван Зубов меня удивил. Он патрон не стал разрывать, чтобы высыпать из него порох в патронник. А положил туда целиком вместе с круглой пулей. А когда я выразил удивление, а как собственно порох то поджигаться будет. То мастер мне продемонстрировал, что при взведении курка в патроннике выдвигается специальное лезвие, которое и разрезает бумажный патрон, открывая доступ к пороху. Хитро придумано. Хитро!

Иван Зубов стрелял первым, чтобы показать надежность своего оружия. Хм! Действительно, штуцер стрелял превосходно. И сам мастер тоже меня удивил как стрелок. С двухсот шагов он попал прямо в центр ростовой мишени. Удивительно! И это с примитивными прицельными приспособлениями. Да, он настоящий снайпер. Я вот так не могу стрелять. Так метко и далеко. Вот, что и требовалось доказать. Штуцер у мастера-оружейника я забрал и сам зарядил. А ничего так. Гораздо быстрее получается, чем с дульнозарядным ружьем. Прицеливаюсь по мишени. Выстрел! Фу, кха, кха! Дым от выстрела рассеялся. Иду к мишени. Ух, ты! Попал! Правда, в самый краешек. Но тоже ничего. Считай, ранил противника. А это уже гарантированно вывел его из строя. Калибр то у данного штуцера солидный. Я на глаз прикинул диаметр круглой пули. Миллиметров одиннадцать или двенадцать будет. Если попадёт в тело, то оставит дыру, в которую свободно средний палец можно будет просунуть. И это еще что?

Вот на гладкоствольных фузеях так, вообще, калибры пугающие от пятнадцати до двадцати миллиметров. Блин, как на крупнокалиберном пулемете каком-то или автопушке. В общем, даже ранение такими пулями здесь может стать смертельным. А ничего так этот штуцер бьет. Даже такой неопытный стрелок как я умудрился из него попасть. А вот из гладкоствольных здешних ружей я бы на таком большом расстоянии точно не попал. С них же можно хоть как-то прицелиться только метров на пятьдесят или восемьдесят. А пуля так и, вообще, до мишени в двести шагах от стрелка не долетит. Гладкоствольная то фузея с длинным стволом бьет не далее чем на сто пятьдесят метров. И полет этой самой пули уже после ста метров становится непредсказуемым. Такое оружие очень неточное. Из него можно попасть только случайно или стреляя на близкой дистанции. А на многих гладких фузеях даже мушки с целиком нет. Не предусмотрена конструкцией. Солдаты просто направляют ствол в сторону противника и стреляют, куда Бог пошлет. В общем, о точности стрельбы из гладкоствола даже и говорить не стоит.

Поэтому я решил все-таки вооружать свою армию нарезным оружием. Оно то всяко дальше и точнее стреляет. Но столкнулся с проблемой заряжания. Если заряжать нарезное ружье, заталкивая в него пулю с дула. То это получается очень долгий и мучительный процесс. Про молоток я вам уже рассказывал? Рассказывал. Поэтому вы меня поймете. В общем, мне нужно было нарезное огнестрельное оружие, заряжаемое с казенной части, а не с дула. И похоже, что я такое оружие нашел. Только вот не нравится мне немецкое название. Штуцер как-то не по-русски звучит. А чего голову ломать то? Все же уже придумано за нас. Назовем это оружие винтовка системы «Зубова» по имени мастера, что ее создал. Итак, решено. Моя армия будет вооружаться такими вот чудесными винтовками. По нынешним временам – это просто супероружие. Стреляет дальше и точнее, чем гладкоствольные фузеи, которыми на данный момент вооружены все армии моих соседей. По быстроте заряжания по-моему эта винтовка Зубова тоже дульнозарядники превосходит. Надо будет потом испытание провести с боевыми стрельбами. Сравнить скорострельность фузей и нашей новой винтовки.

Весь вопрос упирается только в цену. Гладкоствольная стандартная фузея стоит рубль и шестьдесят копеек. Так их царская казна закупает оптом. Интересуюсь стоимостью у мастера Зубова его оружия. Так, так! Три рубля с полтиной. Всего то. Почти в два раза больше. Но это того стоит. Нет, правители нашего царства привыкли экономить на армии, вооружая ее всяким дешевым дерьмом. Почему нас сейчас особо то и не боятся соседи? Потому что русская армия хоть и большая, но крайне не боеспособная. И большинство войн мы постоянно проигрывали за последние сто лет. Пора уже эту позорную тенденцию менять. Надо вооружать мою армию нормальным оружием, которое даст ей преимущество в бою. Да, и не буду я содержать такую огромную и бесполезную армию как раньше. Я не стану заваливать противника телами своих плохо обученных солдат. Как делал это настоящий Петр Первый. Мы сделаем ставку на хорошее вооружение и выучку личного состава. Поэтому эту винтовку мы будем закупать для армии. Я так решил!

Только еще попросил Ивана Зубова сделать для своей винтовки какой-нибудь нормальный штык-нож, которым можно было как колоть, так и рубить. Не понимаю я эти игольчатые штыки, которыми здесь все увлечены. Ведь они значительно сужают диапазон действий солдата в рукопашной схватке. И он может наносить противнику только колющие удары. Вон до двадцать первого века эти самые игольчатые штыки не дожили. Там почему-то все используют только штык-ножи. И это неудивительно. Ведь штык-нож более универсален. А его еще и может солдат применять не только в бою. Но и для хозяйственных нужд. Например, палку там какую-нибудь срубить или мясо нарезать с хлебом.

А насчет того, где я возьму деньги на эти замечательные и дорогие винтовки, могу вас успокоить. За прошедший год Горнодобывающий приказ заработал на полную катушку. Боярин Тихон Стрешнев оправдал мое высокое доверие. И уже в царскую казну начало поступать первое золото, добытое на Урале. Вам надо было видеть лица моей матушки и всех бояр из Государственного совета. Когда в Москву привезли первую партию золотых слитков. Это было очень забавное зрелище. В общем, теперь я могу больше не выпрашивать у них каждый рубль на мои хотелки. Средств сейчас у меня хватает. Уральское золото резко поменяло расклад сил. Раньше то царь полностью зависел от своих бояр в плане финансирования. И они как могли выделить ему деньги, так и отказать под каким-нибудь благовидным предлогом. Но теперь то шиш им. Теперь деньги у меня есть. И я ими распоряжаюсь, как захочу, а не как это решат господа из Государственного совета. Так им об этом и заявил. Чтобы даже и не зарились на мое золото. А все его траты теперь согласовывали со мной. А тех кто вдруг не поймет и запустит руку в царскую казну, стану нещадно карать. Невзирая на былые заслуги, чины и титулы. Короче говоря, я их предупредил.

Как я уже говорил, меня не устраивали наши производственные мощности. В Москве имелся всего один небольшой оружейный заводик и мастерская в Оружейной палате. Оружие там, в принципе, делали довольно неплохое. Не хуже европейских аналогов. Но вот количество производимых ружей и пистолетов меня совершенно не устраивало. Если раньше цари обычно закупали оружие для своей армии у частников. А то и, вообще, у иностранцев, прости Господи. И поэтому огнестрельного оружия постоянно не хватало. Все оно было не самого лучшего качества. И не имело никаких единых стандартов. Из-за множества калибров стволов очень сильно затруднялось снабжение войск боеприпасами. Меня такое положение дел не устраивало категорически. Поэтому я повелел заложить сразу три государственных оружейных завода в Туле. Почему там, а не в Москве, например? Так там сейчас располагается множество оружейных мастерских. И большая часть мастеров-оружейников Русского Царства проживает на данный момент тоже в Туле. Поэтому, именно, в Туле и будет располагаться главный центр производства моего оружия. Там это будет проще, быстрее и дешевле сделать.

После испытаний нашей новой винтовки я еще попросил мастера Ивана Зубова, чтобы он нашел нормальный пистолет для наших офицеров. А то не с винтовками же им в бою бегать. Мастер довольно быстро выложил передо мной несколько образцов. Я повертел в руках некоторые из них. И в конце концов, выбрал двуствольный гладкоствольный пистолет, заряжаемый с дула. Почему я не стал извращаться и искать еще и нарезной пистоль, заряжаемый с казенной части? А зачем? Пистолет – это вам не винтовка. Это оружие ближнего боя. Из него ты далеко не выстрелишь. И если противник подошел к тебе на пистолетный выстрел. То несколько раз в его сторону ты уже стрельнуть не успеешь. Вот и получается, что это оружие одного или в нашем случае сразу двух выстрелов. А потом наступает черед рукопашной схватки. И перезарядиться вы уже не успеете. Поэтому я мудрить не стал. И решил, что все офицеры моей новой армии будут вооружены такими вот простыми двуствольными пистолетами без всяких наворотов. Дешево и сердито.

Выбрав оружие для вооружения своих солдат и офицеров, я предложил оружейному мастеру Зубову возглавить производственный процесс нового оружия. Он в этой теме, как я вижу, неплохо соображает. Знает, как правильно и качественно делать это самое оружие. К чести Ивана Зубова стоит отметить, что он сразу же меня предупредил, что не разбирается в разных финансовых и снабженческих вопросах, связанных с таким большим производством оружия. Нет у него такого опыта. Он же чистый технарь, а не управленец. Но я его успокоил, заявив, что уж толкового директора и снабженца я найду. От Ивана же требуется только наладить сам процесс изготовления оружия. Научить людей. Показать, что надо делать. В общем, с него только техническая сторона дела. И при этом я ему пообещал очень большой оклад. А когда он там наладит процесс бесперебойного изготовления оружия для армии. То его ждет солидная награда и дворянский титул. Что для простолюдина вроде Ивана Зубова было чем-то запредельным. Мастер думал не долго и согласился с моим щедрым предложением. Еще бы! Такое людям вроде него только раз в жизни предлагают и то не всем.

Глава 4

Глава 4.

Об артиллерии.

Признаюсь честно, положа руку на сердце, что в артиллерии я совершенно не разбираюсь. И если в случае со стрелковым оружием для пехоты я еще хоть как-то был в теме. То вот в артиллерийском деле я, вообще, дуб-дубом. Поэтому, мне нужен был человек, сведущий в этом деле. И я, думаю, что смог найти такого ценного кадра. Знакомьтесь Франц Яковлевич Лефорт. Это был один из тех иноземцев, которые служили русским царям. Швейцарец по национальности. Лефорт имел богатый боевой опыт, хорошие организаторские способности. А также очень хорошо разбирался в артиллерии. И еще он был в числе тех офицеров полков нового строя, что поддержали юного царя Петра Алексеевича во время недавнего бунта стрельцов.

То есть этот иностранец выбрал свою сторону в конфликте Софьи и Петруши. И я к тому же много о нем читал когда-то. Еще в своей прежней жизни. Великий человек, между прочим, этот Франц Лефорт. И должен был еще стать верным соратником Петруши. Но думаю, что и я с ним неплохо так сработаюсь. А главное – я знаю, что этот кадр будет добросовестно выполнять дело, которое я на него возложу. Он хоть и наемник, но профессионал и человек чести. И его верность принадлежит мне.

Хорошо, что совсем недавно скончался патриарх Иоаким. Этот склочный старик, ратовавший за возвращение к порядкам Древней Руси, постоянно вставлял мне палки в колеса. Критиковал мои контакты с иностранцами. Не любил он этих латинян. А кто их, вообще, любит то у нас? И всячески противился их влиянию на молодого царя. То есть на меня.

Ну, а с кем мне сейчас то работать прикажете? Многие бояре меня ненавидят. И к ним нельзя поворачиваться спиной. Мигом нож в спину и воткнут. Другие представители нашей элиты, вообще, способны только воровать и ни хрена не делать. Этим только дай покомандовать. Все дело завалят. Мало у меня здесь имеется нормальных и вменяемых управленцев. И профессионалов своего дела. Но сейчас, к счастью, патриархом стал Адриан, который более терпимо относился к иностранцам.

Кстати, европейцы то уже давно приезжают на службу к русским царям. Думаете, что это Петруша тут один такой продвинутый придумал приглашать иностранных специалистов на службу? Ага, как бы ни так! При его папаше в России уже вовсю служили иностранцы. Правда, больше всего их было в военной сфере. Со всей Европы сюда приезжали наемники, которых русские цари охотно принимали на службу. То есть Петр Первый не был таким уж продвинутым и хитрым правителем. Он просто пошел по уже проторенной дорожке. Ну, и немного ускорил европеизацию Русского Царства. В том числе переняв от европейцев не только хорошее и полезное. Ведь это при Петре Первом наши люди начали массово курить табак и пить кофе. До этого то эти бесовские зелья русским людям были не доступны. Еще с подачи Петруши на Руси начали набирать популярность пьяные вечеринки, которые молодой царь устраивал по европейскому образцу.

Ну, и про попугайское пристрастие Петруши к европейской одежде нельзя забывать. Когда он насильно заставлял людей брить бороды и носить гейские парики с обтягивающими панталонами. Вот честно! Нет ничего отвратительнее, чем солидные и престарелые мужчины с дряблыми задницами вот в таких белых чулках напоказ. И коротеньких штанах в обтяжку. Тьфу! Изыди, нечистый! Ой, простите пожалуйста. Это я от наших попов нахватался. Но я этой европейской моды совсем не понимаю. Ладно еще камзолы. Их то еще носить можно. Но длинные и завитые парики, которые европейцы носили для защиты от вшей. Бр-р-р! Мерзость!

Просто мыться надо чаще. Как это здесь делали все русские люди. Почему-то от них так не воняло потом и немытым телом, как от европейцев. И что только юный Петруша нашел в тех шлюхах из Немецкой слободы? От них же пахнет совсем не ландышами. Хотя он же там всегда бухой был. А пьяному пофиг на разные неприятные запахи. Тогда понятно. И хочу заметить, что европейцев, которые уже давно жили в нашей стране, можно было отличить от их собратьев, что здесь находятся недавно. По запаху это легко понять. Живущие порядочное время в Русском Царстве иноземцы уже переняли наш обычай мыться почаще. А не как в Европе раз в году. Как тот же Людовик Четырнадцатый, бывший здесь королем Франции. Мне мои дипломаты рассказали много про нравы при французском дворе. И как там все воняют, потому что мало моются. И про те самые духи, которыми так восторгаются все женщины. Только бабам то невдомек, что те самые духи европейцы и придумали, чтобы скрывать запахи немытых тел.

Но к счастью, сейчас пока ничего этого не произошло. Не успел еще Петруша тут начудить. Слишком рано появился здесь я. И занял его место. И в отличие от него, я себе такие тупые крайности не позволял. Меня то весь этот фальшивый блеск европейской цивилизации совсем не прельщает. Я то знаю что там за ней стоит реально. Да, пока моя страна не такая продвинутая. И нищета среди народных масс царит ужасная. И отсталость по технологиям тоже есть. Но по некоторым вопросам мы русские можем просвещенной Европе фору дать. А насчет отсталости и бедности. Так затем я здесь и сижу на троне. Будем над этим работать.

Но все же с некоторыми иностранцами можно и нужно было работать. Вот взять того же Лефорта. Этот выдающийся человек посвятит себя служению России, не щадя своей жизни и здоровья. И много пользы ей принести должен. Да, этот швейцарец был еще большим русским, чем многие бояре. Которые тут не желали трудиться на благо страны, а только гребли все под себя. Такая, блин, элита. Просто матов на них у меня не хватает. А все туда же. И все эти кадры убогие кичатся своими благородными предками, а у самих то никаких личных заслуг и нет. А зато бурчат с презрительной ненавистью в сторону иностранцев, которые честно и добросовестно служат мне. Но мне на тех бояр было наплевать и растереть. Мне дело надо делать. Мне профессионалы нужны. Которые сделают свою работу на пять баллов. Нет, были и среди русской элиты толковые и грамотные люди. Но к моему большому сожалению, таких компетентных товарищей, которым можно было без страха доверить какое-нибудь важное дело, было прискорбно мало в моем распоряжении. Зато тупых, жадных, и наглых бояр было очень много. Но им я бы даже под наркозом не доверился. Лучше уж с иностранцами поработаю. С такими как Франц Лефорт. Уж он то с налаживанием артиллерийского дела в России должен справиться. Он в пушках хорошо разбирается. Ему и карты в руки.

В общем, я пообщался с новым главой Пушкарского приказа. И поставил ему задачу, найти и предоставить мне несколько самых передовых образцов артиллерии. Надо нам с ним решить, какие пушки станет использовать русская армия в дальнейшем. И Лефорт меня не подвел. Уже через две недели он позвал меня и показал несколько артиллерийских орудий, стоящих в ряд перед нами. При этом он уже знал, какие требования я выставляю для артиллерии в моей новой армии. Конечно же, мне были нужны легкие полевые орудия, которые будут находиться в боевых порядках пехоты и входить в состав полковой артиллерии. На эту роль очень хорошо подходили трехфунтовые пушки. Калибром в три дюйма или семьдесят шесть миллиметров. Вес такой пушечки был относительно небольшой. Около двухсот тридцати килограмм.

Кстати, совсем забыл вам рассказать. Я же тут за этот год еще одну реформочку провернул. Ввел в обиход новую систему мер и весов. А то в Русском Царстве такая жуткая неразбериха была со всеми этими аршинами, косыми саженями, фунтами, дюймами, пудами, милями и прочим экзотическими мерами измерения расстояния и веса. В общем, в очередной раз запутавшись при подсчете расходов на наше военное производство, я озверел и издал новый указ. Который ввел в государстве российском новые меры веса и длины. Нет народу то я ничего особо не стал запрещать. Если кто хочет мерить тут все локтями или пядями. Да, за ради Бога. Извращайтесь в свое удовольствие. Но это что касается только частных дел простых граждан. А вот военное ведомство и весь государственный аппарат отныне должны были все измерять по новым стандартам веса и длины. А за основу я взял, конечно же, те самые метры, сантиметры, километры, килограммы, тонны, граммы и прочие единицы измерения, знакомые мне с прошлой жизни. То есть те, что приняты в Российской Федерации двадцать первого века. И народ эту тему скушал. И даже начал охотно применять в повседневной жизни все эти новые меры весов. А что? Это же очень удобно. Когда у вас есть единые для всех стандарты.

Раньше то у каждого торговца, например, тот же локоть, пядь или сажень были разных размеров. Там все на глазок измерялось по длине рук. А руки то у каждого человека разные. Длина то у них совсем не одинаковая. В общем, там хватало неразберихи и споров. А вот когда появились те же деревянные линейки с рисками метра, разбитого на сантиметры и миллиметры. То торговцы очень быстро просекли их полезность. То же самое происходило и с мерами веса. Я распорядился сделать и продавать специальные гири различного веса. И народ это дело заценил. Гири из дешевого чугуна охотно раскупали, а царская казна имела с этого солидную прибыль. Да, и линейки мы тоже продавали в очень больших количествах. В общем, это мое новшество зашло как-то незаметно в народ. И там даже появились термины вроде «петровского метра» или «царского килограмма». И это не я их так обозвал. Народное творчество. Оно такое.

Ой, прошу пардону! Что то я не о том рассуждаю опять. Я же про артиллерию рассказывал. Точно. Про нее родимую. Итак, с трехфунтовкой мы разобрались. Это будет основная пушка пехотных полков. И самая массовая во всей русской армии. Следующая, предложенная на мой суд, была уже шестифунтовая пушка калибром в девяносто шесть миллиметров. Она была более тяжелая и массивная. И стреляла, конечно, дальше трехфунтовки. Ее мы также решили брать для моей армии. Такие пушки я планирую использовать в специальных артиллерийских полках. Которые будут придаваться пехотным полкам и дивизиям для решения различных задач.

И это все была полевая артиллерия. Но кроме нее нам нужна было и осадная. Я планировал не только бить противника в поле. Но и захватывать штурмом его крепости и города. А без хорошей осадной артиллерии – это будет просто невозможно выполнить. После долгих споров и консультаций было решено выбрать для нашего осадного артиллерийского парка двенадцатифунтовую гаубицу калибром в сто двадцать два миллиметра. Гаубица, в отличие от пушки, могла стрелять не только прямой наводкой, но и по навесной траектории. То есть эта гаубица могла забрасывать полые чугунные ядра, начиненные порохом, через препятствия. Такие взрывные ядра назывались гранаты. Кроме этого, пушки и гаубицы могли стрелять еще ядрами и картечью.

И последней артиллерийской системой, которая была принята на вооружение русской армии, стала мортира калибром в триста миллиметров. Что такое мортира? Это прообраз миномета, который я видел в двадцать первом веке. Только здесь это забавная пушечка с толстым и очень коротким стволом, задранным вверх. И калибр у мортир довольно солидный, в отличие от пушек и гаубиц. А стреляет эта пушечка по принципу миномета. То есть только навесом. Зато она может забрасывать свои большие и круглые бомбы по очень высокой траектории. Что позволяем им перелетать через очень высокие крепостные стены. Да, и пороховой заряд в тех бомбочках тоже довольно мощный получается. В общем, самое то для осады вражеских крепостей.

Нет, были в Пушкарском приказе и другие пушки, гаубицы и мортиры. Подчас очень монструозных размеров и калибров. Но мы с Лефортом после долгого размышления и споров решили выбрать, именно, эти артиллерийские орудия для нашей армии. Все упиралось в вес. Чем больше пушка, тем она тяжелее. А мне нужна подвижная и маневренная артиллерия. Чтобы она могла быстро двигаться вместе с армией и не застревала постоянно в грязи. А то здесь то пушки возят лошади. Тракторов или грузовиков нет. И еще очень долго не будет. А в Русском Царстве сейчас с лошадьми туго. Нет, здесь они, конечно, имеются. И довольно много. Вот только большая часть тех лошадок плохо подходит для перевозки пушек. Да, и для кавалерии они также не годятся. Слишком низкорослые и слабые. Для крестьянских то нужд еще сгодятся, но не для войны.