Текст книги "Битвы Второй Мировой (СИ)"

Автор книги: Владислав Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Annotation

Пожалуйста, если вас шокирует реальность и вы действительно тяжело переживаете смерть и страдания настоящих людей, не читайте эти статьи. Хоть я в них и прячусь за нездоровым цинизмом, эта война почти вековой давности, все еще слишком близка к нам. Кости её жертв все еще проступают сквозь современность.

Писать буду от случая к случаю. Тема тяжелая. Начну, как водится, издалека. Война в Китае, Африке, Франции. И только потом, уже имея за плечами некоторый эмпирический опыт, будем рассматривать и сражения в Восточной Европе.

Битвы Второй Мировой

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Гл. 5. Механокавалерия против народных вагонов в битве за Анну. 1940

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Штурм Сингапура. Взгляд с Востока

Послесловие к первому тому

Платная часть

Битвы Второй Мировой

Глава 1

Пик Счастья и дадао в ночи, 1933

На фотографии не историческая реконструкция, а учения армии США, Редфорд, штат Нью-Йорк, 1939.

На учениях были наблюдатели от военных из других стран. Конкретно эти трое:

Colonel Takatoshi Nakamura

General Friedrich von Boetticher

Brigadier General Walter C. Short

Фотография, конечно, несколько иронична тем, что вскоре двое из этих офицеров вступят в войну и станут врагами. А вот Накамура, надо думать, никогда их иначе, как врагов и не воспринимал. Да и в войне он участвует еще с 1931-го года. Именно тогда японцы начали первые стычки с Китаем.

К 1939-му, в китае шла самая настоящая война. И, надо сказать, что хоть китайцев и нет на этой красивой фотографии из США, именно они могли бы многое рассказать о войне. Ну, вместо них, расскажу я.

Битва при Ваньцзялине случилась за год до этой памятной фотографии. Это было действительно большое сражение, в котором сошлось примерно по сто тысяч человек с каждой стороны. Для сравнения, к началу Второй мировой войны (1939) списочный состав армии США составлял 174 тыс. человек. И в этом сражении китайцы впервые одержали убедительную победу, уничтожив почти полностью японскую дивизию. Принято считать, что до этого у японцев была по Китаю если не легкая прогулка, то уж точно не вполне война.

Ну что же, давайте посмотрим, как китайцы защищали эту стратегически важную высоту, прозванную по-китайски скромно, Пик Счастья. Во времена этой японской «легкой прогулки», в 1933-м, когда у китайцев из оружия и обмундирования были в основном, только патриотизм. И дадао.

Изогнутый большой меч дао (дадао) использовался в Китае не только в качестве боевого оружия, но и в качестве орудия казни. На фото гоминьдановец одним ударом тяжелого клинка обезглавливает китайского коммуниста (поистине, нет ничего страшнее гражданской войны, когда ненависть граждан одной страны к друг-другу просто зашкаливает…), 1927 год.

Ну, как коммунисту. Возможно чувак вякнул что-то вроде:

– А давайте замутим общедоступную медицину?

Или подобную оскверняющую лик неба чушь.

Вообще, для справки – раньше в Китае коммунисты были добрыми и пушистыми интеллектуалами, вон на Маркса посмотрите. Их было весело резать и отстреливать (ну не их конкретно, а вообще всяких социально настроенных либералов) однако потом что-то пошло не так.

Кавалеристы Национально-революционной армии Гоминьдана (националисты) с большими кривыми мечами дао (дадао)

Не будем макать наш изысканный черный юмор в политику – от этого он может превратиться в то, во что превращается все то, что соприкасается с политикой.

Сегодня мы говорим о Пике Счастья и дадао, на этом и сосредоточимся. И без дадао тут обойтись нельзя.

История дадао велика и богата. Есть мнение что он появился как ассиметричный ответ на японскую утонченность, во время японского вторжения в Корею (была такая Японо-корейская заварушка в 1592), но это скорее всего не так.

На гаврюре ниже, всадники гвардии императора Джиаджинга династии Мин (1522–1567), вооруженные одним из ранних вариантов изогнутого большого меча дао (дадао).

Дадао имел уважение и репутацию задолго до того, как японцы ощутили его на себе. В Китае нечто очень похожее использовалось века с третьего нашей эры. Но к черту энциклопедические рассусоливания, пора схватить за грудь таинственную незнакомку Историю, и вытрясти из неё кровавые подробности суровой практики.

Если вы не заметили, мы плавно переходим к Пику Счастья.

Пик Счастья (на местном – Кси Фенг Кой) уже шестой век стоял…

Меня терзает подозрение, что я взял не верный тон повествования и моя сегодняшняя история теперь звучит пошло, чтобы я не написал…

Пик Счастья уже шесть веков стоит в проходе. В одном из трех традиционных проходов, если быть точнее…

Кхм. Нет, я должен закончить эту историю, раз уж начал.

В одном из трех традиционных проходов Великой Китайской Стены.

Но именно в феврале 1933 его оседлал генерал Сун Чжэюаню, со своими бойцами.

Генерал засел на Пик Счастья со всей силой, какую только мог собрать, и лихорадочно устраивался понадежней, поскольку скоро ему предстояла пылкая встреча с Квантунской Армией Великой Японской Империи.

Встреча состоялась, и действительно оказалась жаркой. Для такого случая японцы завезли даже крупнокалиберную осадную артилерию, к которой питали слабость еще с Порт-Артура. В меню присутствовали танки и немного авиации. Строго говоря, японцы как вооруженная сила были очень даже неплохи, и не уступали в оснащении не только пока еще не вставшей на ноги Красной Армии, или зародышевой американской, а вполне могли отмудохать в правильном общевойсковом бою и тогдашний гегемон – Великобританскую Империю. Что, кстати, потом доказали на деле.

Что им мог противопоставить генерал Сун, помимо Великого китайского духа? Ну, у его 29-й армии были пистолеты. Реально большие пистолеты – точная китайская копия Маузера, только под патрон.45. Что делало этот пистолет устрашающе огромным, особенно на фоне не очень то крупных китайских бойцов.

Существовали подразделения с дадао (название на китайском – дадао дуй, поэтому генерал Сун в моей голове всегда курит, когда думает план) и в Национально-освободительной армии Китая (коммунисты). На фото ниже боец отряда «Больших клинков» НОАК с изогнутым большим мечом дао (дадао) и 7,63 мм Маузером C-96 китайского производства. Ну, не нашел я фотку с большим маузером, сорян.

Еще в Китае освоили производство копий немецкой гранаты M24 Stielhandgranaten – это всем известная «колотушка» на длинной деревянной ручке.

Немецкая граната M24 Stielhandgranaten – осколочная наступательная противопехотная граната с деревянной рукояткой. Могла быть преобразована в оборонительную, с помощью специальной стальной или керамической осколочной рубашки с насечками, крепившейся к корпусу проволокой. Масса – 0,5 кг. Масса взрывчатого вещества – 0, 18 кг. Длина – 356 мм. Диаметр – 60 мм. Взрывчатое вещество – аммонал, тротил. Радиус поражения осколками – 10–15 м, (в оборонительном варианте – 30 м).

Но это, как вы понимаете, характеристики оригинала, а не китайской реплики.

Также китайцы имели раритетные ружья сомнительной боевой ценности, но немного. Артиллерия – возможно еще времен опиумных войн, я бы не сильно удивился.

Ах, ну да, еще дадао. Да, дадао был несомненным технологическим прорывом китайских инженеров. Это уникальное оружие не требовало регулярной чистки, не нуждалось в боеприпасах, а главное было на редкость полезно в быту. Разве что блины на нем не жарили, но и то, только потому, что в Китае тогда не было блинов. И масла. И муки. Но яйца у китайцев были, об этом чуть позже.

Выше солдаты одного из подразделений дадао дуй, той самой 29-й армии. Фото вроде постановочное, хоть парни и в окопе. И сидят они там с обнаженными большими изогнутыми мечами дао (дадао). На фото не видны подсумки для обойм с патронами 45-го калибра к пистолетам Шаньси тип 17, да и вообще другого оружия.

Японцы имели полное превосходство во всем. Конечно, боевую технику, такую как танки, артиллерию и самолеты сложно сравнивать с китайской, в виду почти полного отсутствия последней. Но даже если сравнивать честного солдата – то у японцев похоже их было больше не то что в несколько раз, а на порядок.

Но все это не показалось китайцам достаточным основанием для того, чтобы слезть с Пика Счастья и уступить его японцам. Вообще японцы творили в Китае такую же дичь что и фашисты у нас. Эти уроды-союзники друг друга стоили, кому хочется погрызть в ярости кулаки, может погуглить про резню в Нанкине. Считается, что японцы успели убить за эти годы около 20 000 000 (!) только мирных китайцев.

Короче, японцам были не рады и ясно давали это понять. Но предки отаку уже тогда были с врожденными отклонениями и продолжали упорно грызть оборону китайцев, благо все инструменты уже с собой.

Изнурительные обстрелы доводили китайских солдат до безумия и они выбегали из укрытий, что бы уже умереть и не мучиться.

Генерал Сун обнаружил, что он хоронит слишком много китайских хлопцев, а самураи вокруг кишат такою плотною толпой, что хоть серпом коси. Это навело генерала на мысль. Он скрутил лихую «козью ножку», вставил её в длинный китайский мундштук, и начал думать план.

Следующей же томной весенней ночью, 500 китайских добровольцев пошли к японцам в гости.

Темна китайская ночь, и наполнена она дадао.

Из 500 добровольцев в живых осталась всего тридцать, да и то только потому, что они были ранены, и их отправили назад с трофеями – 10 штук только пулеметов. Неслыханная щедрость японцев объяснялась некоторой фрустрацией, в которую впали те из них, кто остался в живых. По факту, Квантунская Армия была бы разгромлена, будь у китайцев хоть что-нибудь. Хоть немного техники, или артиллерии, или хотя бы еще немного людей.

Глубину шока непрошибаемых японцев, с врожденной тягой к гуру и самоубийству, после одной ночи с дадао и затейниками китайцами, можно бы было мерить в километрах. Я бы им посочувствовал, если бы знал их чуть хуже. Но пока оставим их наедине со своими мыслями, и лопатами. На ближайшие дни у японцев было чем заняться – хоронить несколько тысяч разрубленных на куски японских трупов. Да, да, о это вам не младенцев в Нанкине насиловать.

Битва у Пика Счастья считается в Китае одной из пяти важнейших побед над японскими захватчиками в первой половине войны. Строго говоря, 29 армию все равно опрокинули, и потеряв половину численности армии, генерал Сун решил сменить стратегию, и рассеял своих солдат мелкими группами, на манер партизанских отрядов. Они еще не раз и не три, продемонстрируют японцам китайское радушие и широкие взмахи дадао.

Этот грустный от недостатка обнимашек дядька – китайский боец во время уличных боев в шанхае. Лето 1937 года. Надеюсь, дяденьке повезло, и он смог добраться до многих японских туристов.

Вообще, в годы Японо-китайской (Второй мировой) войны изогнутый большой меч дао стал символом несломленного духа китайского народа.

Китайцы помнят об этом бое, у них даже есть походная солдатская песня на эту тему. Китайские историки пишут об этом событии в таких выражениях «В тот день китайские солдаты построили новую Великую стену. И кирпичами её стали их кости, а цементом – их кровь.»

Конечно, без толики пропаганды может и не обошлось, но есть действительный исторический факт – в Кантунской армии пытались ввести латные воротники, для защиты шеи. Не помогло, кстати. Так что потеря армейского имущества – а именно головы – японскому солдату грозила вполне реально, и с высокой степенью вероятности.

Китайские партизаны вооруженные винтовками и изогнутыми большими мечами дао (дадао) в окрестностях города Гуанчжоу, 1941 год.

Прочитав этот текст, многие могут пренебрежительно фыркнуть, дескать китайцы дикари, а японцы дураки, или наоборот. Но со всей ответственностью заявляю – это редкий пример взвешенного и точно рассчитанного риска, густо замешенного на беспримерном мужестве. Это несомненный массовый подвиг, на который пошли люди, решившие отстоять свою родину от беспримерно жестокого врага.

Я даже рискну предположить, что на самом деле ночная атака провалилась, а генерал Сун рассчитывал на победу. И был близок к ней как Желтый Дракон к золоту.

Использование примитивного на первый взгляд оружия – конечно вынужденная мера. Но, в пику отмороженным японцам, это достаточно мудрый, и разумный подход в условиях острого кризиса и тотального дефицита. Во-первых, многозарядные пистолеты, с жутковатым калибром, и тупоносой медленной пулей – по останавливающей силе вполне могли посоревноваться со знаменитым американским десертиглом. Вторая важная деталь – обязательные гранаты, что бы с помощью них обеспечить себе решительный последний рывок.

И, конечно сам дадао. Китайцы владели им не настолько хорошо, чтобы вытворять чудеса кунгфу. Их обучали нескольким конкретным приемам, с упором на борьбу против вооруженного винтовкой человека. Широкий взмах снизу отводил винтовку, продолжая движение клинка солдат превращал взмах в удар, которым китаец срубал врагу голову. В сутолке ближнего боя один китаец мог убить (и убивал) множество японцев. Самая большая проблема была этот ближний бой японцам навязать – но и с этим китайцы справлялись.

Эффективность дадао подтверждает сам факт их широкого распространения.

На фото ниже Ихэтуани (Ихэтуань – букв. «отряд гармонии и справедливости») – китайские бойцы, участвовавшие в «Боксерском восстании» (1898–1901) против иностранного вмешательства в экономику, внутреннюю политику и религиозную жизнь Китая. Боец на переднем плане вооружен двуручным изогнутым большим мечом дао (дадао), висящим в ножнах у него за спиной.

Я оставлю ссылку на эту же статью в ВКонтакте, в конце которой я прикрепил видео, в котором, специально для скептиков, один решительно настроенный человек с ножом выступает против пяти людей и их пистолетов. Это омерзительного качества видео так же неплохо иллюстрирует то, что в ближнем бою, калибр имеет значение. Останавливающее действие боеприпаса – становится критически важной характеристикой оружия, когда до рассвирепевшего китайца остается десять шагов.

https://vk.com/@istugar-pik-schastya-da-da-ooo

Глава 2

Испанская жара в 1936-м году

Гражданская война в Испании 1936–1939 гг. слишком сложна и глубока, чтобы я смог рассказать о ней парой фраз. Хотя, стоп. Могу. Это будет выглядеть так «Во всем виноваты коммуняки. Но это не точно».

Как по мне, так всё пошло под откос, после того как король Испании, отрекся от престола. Монархия – идеальный строй. Если бы не короли. Вот и тут – испанская король оказался интеллигентом, Альфонсо, да еще и номер несчастливый, тринадцатый. Когда на очередных выборах победили противники монархии, он вдруг перестал всех расстреливать. Тряпка. Хуже того, произнеся проникновенные слова, король отчалил в Лондон предаваться тяжким думам о подданных и судьбе отчизны. От престола, впрочем, король не торопился отрекаться, но по факту Испания стала республикой.

Вся прогрессивная общественность была в высшей степени восторга от высокого гражданского самосознания испанцев, которое позволило провести смену режима столь цивилизованно и бескровно.

Не будем дальше лезть в политику, тем более, что скоро Казахстан, вполне возможно, пойдет по стопам Испании и вы сможете изучить вопрос и рассмотреть детали таких процессов в прямом эфире. Для нас важно две вещи – в Испании случилась Республика. Но она была плохая. Поэтому белые люди, воины добра и света, (в основном в мятеже участвовали военные) решили убить всех плохих и сделать Испанию снова великой.

Технически, это был мятеж.

Но тут, вдруг, оказалось – плохих прям очень много. Это не проблема, самоотверженные патриоты поубивали бы всех. Но у плохих людей еще и хватило подлости сопротивляться. Кажется, на это никто не рассчитывал. Власти Республики начали раздавать оружие населению, население не торопилось вставать под знамена мятежников – мятеж перестал быть теплым и ламповым. На фотографии ниже – на улице города граждане, одурманенные бузотерами, с оружием руках, не хотят возвращаться в монархический рай. Красных курток провокаторов с этого ракурса не видно, но они там наверняка есть (это внутренняя шутка для граждан Казахстана).

Войска и национальная гвардия, привыкшие при короле жестоко давить всяких бузотеров, не могла заниматься привычным делом в таких условиях. Мятеж, фактически, провалился. Крупные города в большинстве своем остались за республиканцами.

Гражданская война всегда отмечается крайней жестокостью и в ней трудно разобраться. А в Испании еще и до этого были очень сложные переплетения интересов. И, если в Российской Империи была достаточно простая палитра основных политических сил – красные, белые, черные, зеленые – в Испании спектр был куда более насыщен полутонами. Даже, вроде бы, принадлежащие к одному течению анархисты внутри себя дробились на более мелкие течения. Иногда, некоторые из таких течений, оказывались буквально прямыми противниками. Добавьте сложные внутренние проблемы этнического характера – получите настолько сложный клубок противоречий, что его можно годами распутывать и диссертации защищать.

Конечно же, этот котел мог бы и не взорваться, но не обошлось без помощи неравнодушных людей.

Помогали в основном мятежникам. Республиканцам, сильнее всего, конечно, помог Хемингуэй, написав роман «По ком звонит колокол». В СССР этот роман перевели только в 1962, снабдив в предисловии таким примечанием: «…встречается ряд моментов, с которыми трудно согласиться. Так, например, обращает на себя внимание не совсем правильная трактовка образов коммунистов, бесстрашных и мужественных борцов с фашизмом в трудное для испанского народа время».

Потягаться с таким зубром литературы в раскрытии ситуации я не рискну. Я просто оставлю за своим мысленным объективом все то кроваво-черное полотно великой трагедии испанского народа и остановлюсь лишь на одном эпизоде масштабного сражения за Мадрид.

Дело было в 1936-м. Осень этого года обещала стать последней в истории Республики – колонны мятежников, словно кривые клинки вспарывали территорию лояльную законно избранной власти, оставляя после себя раны из руин и трупов ополченцев и сочувствующих. Да и просто случайных людей.

Командующий операцией, один из мятежников, генерал Эмилио Моле, выступил по радио. Проникновенное, твердое и четкое послание, увы, до нас не дошло. Осталось только в пересказе. Среди прочего Моле заявил, что помимо имеющихся в его распоряжении четырёх армейских колонн он располагает также пятой колонной в самом Мадриде, которая в решающий момент ударит с тыла.

С тех пор термин «пятая колонна» стал нарицательным.

Кроме включенных в планы наступления неизбежных массовых бунтов в тылу республиканцев, мятежники не стеснялись широко использовать беспрецедентное количество итальянской и немецкой техники. Это были танкетки и самолеты, обычно управляемые «добровольцами» из этих же стран.

А теперь, внимание, интрига – навстречу мятежникам был организован контрудар. На острие которого были… Советские танки Т-26.

Интрига в том, что их не должно было там быть. За это отвечали Англия и Франция, но не иначе как лично Сталин расстрелял всех, кто занимался доставкой танков в Испанию, поэтому советские моряки, с одним бушлатом на троих и, надо думать, горя заживо, вплавь доплыли из Мурманска, держа танки на руках. Аж 50 штук, между прочим.

Ну, может не прям так, но факт был – советские танки в планы наступления мятежников не входили, поскольку они имели железобетонные гарантии от солидных людей. Но танки у республиканцев, вдруг, оказались. Поскольку, благодаря одной игре, все мы имеем экспертное мнение о танках, то остановимся на них подробнее.

Итальянские легкие танки Ansaldo.

Ладно шучу. Это же не танк, а само ходка. Говорят, у них еще меньше были, но они потерялись. Даже жаль, что это порождение светлого итальянского безумия до поля боя в Испании не добралось.

Вот красивый рисунок противников, реально сошедшихся в боях гражданской войны в Испании.

Наверху танк Т-26 республиканской армии. Окраска нестандартная. Каталония. Это, правда уже 1938 г. Внизу танкетка «Фиат – Ансальдо» СV–3/35. Барселона. Она 1939 года, но надо сказать, что за всю войну итальянцы так и не посчитали нужным её модернизировать. Видимо, она и так совершенна.

Чисто технически машины различаются не очень сильно. Но танкетка итальянцев слабее. По вооружению – 2×8 мм. пулемета против 1×7.62 и 45 мм пушки у Т-26. По броне – лоб у итальянцев 15 мм, борта и корма 10 мм. У Т-26 – 15 мм. вкруг.

Я вряд ли смогу перестать иронизировать над итальянской школой танкостроения. Но, если попытаться говорить серьезно, то итальянцам не дали даже шанса себя проявить. Если бы им дали возможность и ресурсы, они бы скорее всего смогли создать технику, как минимум не уступающую зарубежным аналогам.

Диспозиция

Основным местом действия случился городок Сесенья. Удачно расположенный, он хорошо подходил для обороны и контролировал важные дороги. Застройка – древние дома с очень толстыми (два метра, как уверяют отчеты), каменными стенами. Узкие улочки с высокими стенами по бокам, очень удобные для обороны. Взятие Сесенья делалось если не необходимостью, то важным составляющим успеха республиканского контрнаступления.

Против республиканцев действуют «марокканцы» и итальянские «добровольцы». По крайней мере первые – опытные вояки, с артиллерией и даже многочисленными грузовиками.

До этого, эти части мятежников легко сминали оборону республиканских частей, состоявших из милиции и народного ополчения. Республиканская армия, если посмотреть на неё без романтического флера, это просто случайные люди, плохо вооруженные и совершенно не обученные. «Марроканцы» быстро поняли важность Сесенья, и стали в нем укрепляться, подтягивая резервы, артиллерию и даже технику.

Республиканское командование, несмотря на консультантов из СССР, похоже, было намного менее компетентно. Особенно на уровне до бригад включительно. Похоже, части республиканской армии были совершенно не готовы к ожесточенному сопротивлению.

Силы сторон

Коммуняки – несметные орды.

Воины света и добра – жалкая кучка.

Точные цифры установить достаточно сложно. В рассматриваемом нами эпизоде, со стороны республики, должна была участвовать 1-я бригада Энрике Листера. А поддерживать атаку должна была рота из 15 танков Т-26 под командованием майора Грейзе. Майор Грейзе – псевдоним, под которым скрывался обычный французский советский офицер Поль Арман (по национальности латыш).

Как нетрудно предположить, в основном воевали именно эти 15 танков. На фото ниже бригада анархистов на марше.

Мятежники были представлены довольно многочисленными подразделениями, которые еще и менялись со временем. Людей, судя по всему, было меньше, чем у республиканцев. Но вот артиллерии и самолетов – явно больше. Бронетехника, в виде итальянских танкеток, у них тоже была.

Хотелось бы мне сказать, что республиканские танкисты были прямо таки отборные, специально созданные в сибирских лабораториях коммунистические носители революции с вживленным в позвоночный столб красным знаменем. Но увы, экипажи были в основном из испанцев и только командиры танков из СССР. Испанцы были довольно мотивированные. Но… Дадим слово очевидцу:

Будущий Герой Советского Союза Семен Моисеевич Кривошеин вспоминал так: «Надо заметить, что с испанскими экипажами, впервые вступившими в бой после десятидневной подготовки, случались казусы. Возвращается танк. Спрашиваю командира танка: „Почему уходишь с фронта?“ – „Авария“. – „Что за авария?“ – „Танк не идет“. – „Почему?“ – „Не знаю“. Залезаю в танк, обнаруживаю, что он поставлен на замедленную скорость, а поэтому двигаться быстрее не может. Переключаю рычаг и разъясняю это командиру танка. Он поворачивает танк назад, довольный, что „авария“ исправлена. Возвращается другой танк, спрашиваю: „Почему возвращаетесь?“ – „Авария“. – „Какая?“ – „Не стреляет пушка“. – „Почему?“ – „Не знаю“. При осмотре обнаруживается, что пушка поставлена на предохранитель».

Несмотря на такие, как сказал Семен Моисеевич, «казусы», бронегруппа о которой идет речь, за несколько дней боев уничтожила до трехсот вражеских солдат и захватила пять орудий, потеряв при этом два танка. Но, это если им верить.

Пехота республики, я повторюсь – просто гражданские люди, очень плохо обученные, плохо вооруженные. Фактически, вообще слабо себе представляющие, что от них требуют.

Ход боя.

Вообще-то, в планы республиканцев не входил штурм Сесеньи. Планировалось стремительным броском овладеть этим важным пунктом до того, как его займут мятежники и двигать дальше. Перед наступлением, однако, была проведена артподготовка. Но по Сесенья республиканцы промахнулись, зато попали по соседнему городку. Вперед (тут чувствуется рука советских советников) была послана разведка, которая донесла, что город пуст. Поэтому роте Т-26 Поля Армана был отдан приказ занять городок и контролировать огнем дороги вокруг него. Дождаться пехоты, оставить город ей и двигаться дальше, завершая разгром бегущих в панике мятежников.

Все просто, все понятно, казалось бы, где тут можно налажать?

Поль Арман на лихом танке первым въехал на узкие улочки городка и с размаху уперся в орудие и баррикаду, рядом с которыми маячили угрюмые рожи «марокканцев».

Поль Арман оставил после себя яркие воспоминания. Я буду, в основном, следовать его версии событий. Но он был французом и советским танковым офицером, поэтому у меня будет иногда проступать нездоровый мелкобуржуазный скепсис.

Если серьезно – в то время у людей явно прямо чувствуется крайне болезненное самолюбие и склонность к гиперболизации. Прямо как сейчас. Поэтому мемуары надо читать, по хорошему, с документами на руках.

Все всё врут, как говорится. За очень редким исключением.

Итак, выскакивает Поль верхом на горячем танке, а навстречу ему мятежники пушку наводят.

Дальше Поль описывает, как он начинает кричать по-французски, причем матом. Мятежники в него не стреляют, обескураженные столь изысканным приветствием. К солдатам рядом с пушкой и Полю, который уже подъехал поближе, выходит испанский мятежный полковник в красивом и наглаженном мундире и спрашивает «Фасисто?». Поль говорит «да», на французском. Мятежный полковник говорит «Итальяно?». Поль говорит «Да».

Полковник говорит: «А почему разговариваешь без рук?» Или что-то похожее. В общем, Поль, чувствуя, что он на грани провала, требует переводчика. Полковник слегка отходит в сторону. Поль оглядывается назад и видит, что его рота приблизилась и развернулся в линию. Тогда Поль прячется в танк, захлопывая за собой люк. И стреляет, сигнализируя своим о начале боя. После чего посылает свой танк вперед, давит пушку, солдат, полковника. Причем, как остроумно замечает француз, полковник был такой тучный, что на нем танк тряхнуло так же, как на пушке.

Честно говоря, этот эпизод скорее всего несколько искажен. Возможно, для Поля Армана, разговор под дулом пушки и показался довольно длинным. Но в рапортах советские танкисты упомянули об этом вскользь. Головной танк подъехал к неожиданно вскрытой позиции противника, Поль Арман перекинулся с испанцем-мятежником парой фраз, после чего нырнул в танк, захлопнув за собой крышку. И открыл огонь из пушки и пулемета. Остальные танки последовали его примеру. Мятежного испанца-полковника, ставшего жертвой плоского юмора, можно понять – он ведь совершенно точно знал, что у республиканцев нет танков. Зато к нему должны были вот-вот прибыть легкие итальянские танки Ansaldo. Их было на этом направлении аж 30 штук, кстати.

Итак, коммунистические танки подкрались незаметно. После чего, на несчастных «марокканцев» обрушился красный хтонический ужас в лице Т-26. Поль Арман рассказывает о хладнокровной эффективности, с которой он и остальные танки его роты расстреливали бестолково мечущуюся пехоту противника, взрывали машины с офицерами, давили пушки и грузовики.

Уместно будет процитировать коротенький отрывок из мемуаров самого Поля: «В это время все танки роты открывают бешеный огонь по штабу и человек двести разлетаются в клочья. Навстречу идёт колонна грузовиков с солдатами. Танки без выстрелов налетают на неё, и под гусеницами в щепки разлетаются автомобили и в тесто превращаются сидящие в них.»

В одном месте, где улица была узка, а стены домов высоки, республиканские танкисты застали два эскадрона марокканской конницы, двигавшихся в плотной походной колонне. Поль двинул свои танки по этой узкой улочке, буквально смолов гусеницами людей и коней в фарш.

После того, как разгром был практически полным, Поль вывел свою танковую роту из городка и занял господствующую высоту по соседству. С которой его танки продолжали вести огонь, истребляя недобитые кучки пехоты и разбивая попытки мятежников установить пулеметы и уцелевшие орудия. Бой шел с 8:05 до 10:30. После чего, оставив дымящийся кошмар Сесеньи за кормой, Поль повел свои танки дальше, рассчитывая что город уже вот-вот займет пехота.

Как он описывает это сам: «В 10.30 мы стремительным броском двинулись по дороге на Эскивиас (5 км) вдоль нашего переднего края, так как по обстановке казалось, что республиканская пехота заходит в Сесенья. После оказалось, что пехота не пошла за танками и, услышав впереди неожиданный для ней шум боя, отошла назад на 4–5 км к сев. и сев-востоку и залегла, не имея соприкосновения с противником.»

Спустя годы, мы смогли ознакомиться с этим кошмарным боем из документов противоположной стороны. Ну, что сказать, мятежники не выглядят особенно впечатлёными своим сокрушительным истреблением. Они подтверждают, что в Сесенья ворвались танки, которые были приняты сначала за свои. Но, как только ситуация стала ясна, то пехота, (действительно часть из Марокко, но и довольно много из Итальянского легиона), стала забрасывать республиканские танки гранатами, бутылками с бензином, стрелять по бойницам, пытаться наводить орудия – в общем предприимчиво бороться.

После чего, республиканцы, проехав городок насквозь и раздавив по дороге несколько грузовиков, скрылись.

В общем, кого не почитаешь, все красавцы.

Единственное, в чем сходятся и те, и те, так это в том, что Поль потерял во время уличного боя только один танк. Т-26 лейтенанта Селицкого. Похоже, франкисты таки смогли попасть в него из полевого орудия, от чего танк заглох. Но продолжал отстреливаться.

В тот момент Поль не заметил потери танка.

Их у него оставалось, кстати 11, еще три вышли из строя из-за поломок еще во время короткого марша к Сесенье.