Текст книги "Восьмое Королевство. Гайд новичка (СИ)"

Автор книги: Владислав Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Глава 17 Беды с головой

Перед лицом смертельной угрозы, реакции организма сложны и непредсказуемы. Только оказавшись прижатым к стенке злобно рычащей псиной, ты по настоящему понимаешь, что твое сознание – довольно легкая вещь, которую в любой момент, быстро и небрежно могут отодвинуть в сторону древние инстинкты. У тебя нет мыслей, нет желаний – вся твоя невероятной сложности высшая нервная деятельность сведена к стороннему наблюдателю, который смотрит как твое тело, с эффективностью дождевого червя, реагирует на раздражители.

Люди, предназначенные для работы в высокорисковых условиях, специально тренируются для того чтобы иметь представление о том, что именно надо делать. Хотя бы в общих чертах. Зазубривание уставов в армии, инструкций по технике безопасности на опасных производствах – не праздная прихоть, а способ выжить. Но если ситуация неожиданна, непредвиденна, и ты к ней не готов – ты будешь себя вести как банальный обыватель, будь ты хоть три раза спецназовец. Но если ты не спецназовец – все еще хуже. Организм, в ответ на стресс может неприятно удивить. Орм рассказывал, что на земле он играл в страйкобол. Это когда взрослые люди играют в войнушку, перестреливаясь пневматическими репликами настоящего оружия. И у них есть достаточно мощные петарды, имитирующие гранаты. И от близкого взрыва такой петарды, изредка случаются непроизвольные акты дефекации.

Несмотря на то, что эту историю Орм подавал под соусом смешного анекдота на ночь, мораль сей басни была в другом – даже если ты в говне по уши, это не повод забить на боевую задачу.

Другими словами, все твои животные позывы хоть и сильны, но они не ты. И если у тебя есть достаточно сильные высшие чувства, то ты сможешь преодолеть себя, и сделать то что должен.

Ответственность перед собой или другими. Чувство долга. Любовь. Любовь к друзьям, в моем случае.

Эту тварь, как мы выясним позже, называют утукку. Это цвергский, там два прищекивания, да три притоптывания, но на русском можно передать этот звук так. И да, обосраться от одного его вида можно. Этот конкретный, с которым повезло именно нам – черный. И черный утукку, мрачный настолько мрачный тип, что вызывает паралич от ужаса при зрительном контакте. Они самые распространенные, но говорят есть еще множество видов. Внешне утукку напоминает ободранный человеческий скелет, которого некий безумный маньяк пропустил через своё безумие, превратив в жуткую пародию на человека. Длинные когти вместо пальцев, острые костяные шипы позвоночника, прорвавшие кожу вдоль спины, безгубая пасть с несколькими рядами зубов. Скособоченная хвостатая тварь, соедининенная длинными шнурами мышц под неприятными углами, и обтянутая полупрозрачной кожей. На уродливом пародии на человеческий череп вместо морды, под гротескно угловатыми надбровными дугами, глубоко в черных глазницах, по тусклым бликам угадывались глаза – и как будто сама смерть глянула на меня из них.

Ярик говорит что утукку один в один как “чужой” из старого фильма. Честно скажу – чужой на утукку похож как утка на орла. Но в зоологические споры я не ввязываюсь. Ты же помнишь, я не люблю спорить.

Итак, я поймал “взгляд” утукку. Странно то, что страшно не было. Меня как будто в мысли ударили, мысли упали и в голове стало пусто, одиноко и холодно как в космосе. Но я, прямо как Рокки Бальбоа сделанный из любви и ненависти, поднялся вновь. И почти без заминки выстрелил из арбалета. Арбалетный болт, сделаный из диванной ножки и керамического ножа, пролетел мимо морды утукку, в которую я целился. И с хрустом вонзился в основание хвоста.

Формально, утукку демоны. Но по факту они больше похожи на животных, их демонические способности ограниченны. Ну парализовать жертву взглядом, пробежать по потолку, настрогать когтями стружки со стали – практически все на что они способны. Но утукку очень проворны, и на удивление коварны.

Демон присел от неожиданности, и дернулся посмотреть что его ударило в хвост. Этим немедленно воспользовались мои друзья. Утукку чудом увернулся от атаки Электродрюкера, откатился от поступившего Орма, как тень от фар метнулся по комнате, и оттолкнувшись от стены, кинулся ко мне. В полете его снес щит Дианы. Пржде чем демон очухался Диана рубанула его мечом Кроу по задней лапе, подоспевший Ярик воткнул в тело второй меч Кроу, и отскочил.

Утукку неприятно высоко заверещал, наверно даже немного с ультразвуком – посуда на полках завибрировала – и даже рожу вытаращил на длинной шее в нашу сторону. Может сказать что хотел, или просто матом нас крыл на своем. Но слушать до конца мы не стали, Орм наконец добрел до удобной атакующей позиции, и практически танцевальным пируэтом, с разворотом и прогибом, отсек демону голову. И вот тут меня постигло первое из множества крупнейших разочарований в жизни. Тело лишенное головы, в отличии от того что я привык видеть в аниме и фильмах, вовсе не стоит, фонтанирует кровью. Оно обмякает и складывается вниз. как будто из него стержень вытащили. И кровь из обрубков вытекает толчками, как из питьевого фонтанчика. Да и то, недолго.

Сразу же после первого, вселенная влепила мне второе разочарование – мои друзья по битве, люди с которыми я делил опасность, еду и воду, судьбу и будущее – начали зажимать носы и орать мне что я воняю.

Ладно, в чем-то они правы. На самом деле мы еще некоторое время осматривались, поводили Григорием – тот глухо рычал только на труп утукку – и только потом начали принюхиваться. В магазине нет туалетов и водопровода, так что им все равно пришлось меня терпеть, пока мы готовились к прыжку. Они мне никогда это не простили, и стебали меня за это всю оставшуюся жизнь. Но если ты попробуешь сделать так же – я вспорю тебе живот, вырву печень, засуну в дольмен, подожду когда ты там оклемаешься и выползешь целеньким, и заставлю сожрать твою же гнилую печень. И буду повторять пока ты не перестанешь блевать во время процедуры. Спасибо за понимание.

Утукку мы забрали с собой – Ярик очень настаивал. Мы старательно избегали контакта с кровью утукку, и как выясняется очень не зря – она не была кислотой, как надеялся Ярик, но была довольно ядовита, как потом выяснилось.

Дома нас ждал Кроу. Я пропустил полный драматизма и тройных смыслов диалог с ним. Отлучился шоб подмыться, если говорить прямо. И плескаться рядом с ними было не комильфо, потому я отошел далеко, и ничего не слышал, и не видел. Кроу потом развел страданий на треть форума – ах я осознал и я смог измениться. Во имя будущего нас, я ведь полезен и я ведь вам нужен – ну и прочий сопливый бред социопата. Честно говоря даже у Чикатило в своем письме о помиловании получилось убедительнее. К несчастью, на наших Кроу произвел такое впечатление, что Орм ему даже один меч вернул. Тут, как мне кажется, Кроу почувствовал уверенность, и немного ослабил хватку на горле своего самомнения. и сдал сам себя с потрохами – оказывается он вложил немало очков опыта в мечи, и теперь они раскроют свой потенциал полностью только в его руках.

Этими словами он смог занять пытливый ум Ярика, у которого и остался второй меч.

На самом деле рассусоливать Кроу не стал, порыкивающий Григорий и труп демона, который нам надо было приволочь из отнорка чтобы его “крысы” не поели – тоже не добавляли Кроу уверенности, и он довольно быстро убыл к себе, в Четвертое.

О небольшой схватке с Кроу нам пришлось рассказать на форуме – он ведь отображался как член нашего Королевства, но подробностей мы особо не насыпали. Теоретически, можно было подумать что мы Кроу просто морду набили, и в дольмен засунули чтоб успокоился.

Поскольку мы с Яриком “законспектировали” все значки которые были на двери, и сохранили его безумные видения для потомков на форуме, то мы попытались “взломать” меч Кроу.

Результат оказался неожиданным. Мое “видение сути” подарило мне понимание того что этот унылый меч только часть большего. Как кусочек пазла. Или даже как семя, посеянное и готовящееся взойти.

Ярик просто рассказал историю меча, с подробностями вроде шести убитых этим мечом големов.

В тот конкретный момент я просто чувствовал себя победителем, рассказывая о том что понял, глядя на меч Кроу. И не сразу заметил, как Диана и Орм хмуро смотрят на свое оружие. Знаешь, залог хороших отношений с человеком, это правильный выбор тем. Я заткнулся, и больше не поднимал никогда тему об оружии Перейро. Захотят – сами начнут.

Но беда пришла, откуда не ждали.

На следующее утро Ярик растолкал меня раньше всех, и и шепотом попросил идти за ним. А когда мы отошли от Орма и Дианы, он попросил застрелить его из арбалета.

Глава 18 Гора трупов и милый дом

Склонность к суициду вообще штука распространенная. И если ты сейчас закричишь что ты то уж точно никогда в петлю не полезешь, то ты просто себя обманываешь. Если как следует повспоминать, то наверняка у тебя случалось продолжительная болезнь. Или даже непродолжительная. Сильная простуда. Отравление. Перелом. И в определенный момент, когда тебе уже долго плохо и муторно, приходит смирение, и ты отстраненно думаешь – хоть бы уже сдохнуть и не мучиться. Стадия принятия, так сказать. Есть в нашей душе гниловатая подпорка, которая готова сломаться и обрушить любого из нас в бездну при первом же удобном случае. Трудно сказать, как именно это работает. Когда депрессию признали болезнью, и начали разбираться, выяснилось что апатия и суицидальные мысли довольно легко купируются маленькими веселенькими таблетками. Сначала схватились за это. Казалось, ответ на поверхности, достаточно наладить нашу биохимию, подправить немного гормоны тут, слегка добавить витаминов здесь – и мы, коллективное человечество, обретем счастье.

Нет. Оказалось, что проблема сложнее. И запрятана, большей частью, в сложном механизме нашего мышления. В котором еще разбираться и разбираться. Будучи человеком не один год работавшем в офисе, с самоубийцами я пару раз сталкивался. И потому, когда Ярик попросил в себя выстрелить, я удивился конечно, но не сильно. Вообще, обычно люди планирующие окончательную эмиграцию, ведут себя тихо, и поддерживают впечатление что они если не счастливы, то жизнью довольны. Что меня действительно удивило, так это мои действия.

Я молча натянул арбалет, и наложил бронзовый болт, из родного комплекта. Берег для особых случаев. Видимо, это как раз он. И прицелился в Ярика, на секунду задумавшись, куда лучше выстрелить – в голову или сердце.

– Нет, погоди! – испуганно замахал руками Ярик – Я имел в виду тупым болтом. Я меч испытать хочу, он его отбить должен. – У Ярика действительно в руках был меч, который мы у Кроу отняли.

– А! Ща. – сделал умное лицо я, и полез за тупым болтом. У меня и правда было два тренировочных болта, с вырезанными из резины мячей толстыми насадками. Предполагалось использовать эти болты для тренировки. При ударе они не разрушались, и можно было вроде бы как не мучится с мягкой мишенью. Но, как я уже говорил, для каждого болта надо было тренироваться отдельно, так что тренировочные болты оказались бесполезны. Но я все же их носил с собой на всякий случай – слишком много труда на них потратил. Я достал один, приладил на арбалет и выстрелил. Сделал это довольно быстро. Ярик охнул. Меч в его руке дернулся, и отбил мой снаряд в сторону. Без паузы я зарядил арбалет вторым тренировочным болтом, быстро подошел ближе, и разрядил его в лицо Ярику метров с пяти. Тот отшатнулся, в сторону, и болт пролетел мимо. Меч в руке Ярика никак на этот не среагировал. Видимо надо было, чтобы снаряд представлял опасность. Умно.

– Успокойся – рявкнул Ярик. – Я скажу когда готов буду. Что с тобой не так вообще?

– Прости – совершенно искренне извинился я. Даже ручки поднял в просительно-молитвенном жесте. И понял что улыбаюсь. Моя выходка со вторым выстрелом показалась мне очень забавной. У Ярика так вытянулось лицо, когда я начал подходить ближе. Я хихикнул. И тут же понял что со мной что-то не так. – Я просто не проснулся еще. Просто я хотел попробовать…. Просто помнишь, я же в Кроу в упор выстрелил, а он отбил… Это из-за его меча да? – постарался я перевести разговор на другое.

Ярик еще немного побурчал, но быстро оттаял. Мы вернулись к Орму и Диане, и поделились новостями. Ярик нашел малозаметную кнопку в интерфейсе Форума, и разблокировал меч Кроу. И обнаружил, что его тоже можно качать.

– Там есть “отражение”, и еще “парирование”. У “меня отражение” прокачано на два пункта. Слушай, Орм, может у тебя тоже прокачка есть?!

– Есть – легко согласился Орм. – Но я не качаю. У меня там только одно умение. Тупое.

Ярик не меньше минуты молчал и краснел. Посмотрел на Диану и побледнел. Но, как человек умный, он не стал спрашивать, почему ни Орм, не Диана не рассказывали о свойствах своего оружия. Иногда, очень редко, дружба требует не задавать вопросов. Но удержаться от вопросов совсем, Ярик конечно не смог.

– Какое тупое? – подозрительно хмыкнул он.

– Речь. – ответил Орм и тяжело вздохнул. – Могу сделать так, что меч будет выдавать фразы. Он не будет говорящим, как я понял. Это будет выглядеть как голосовое сообщение. Каждый раз, как я берусь за рукоять обеими руками, типо перед битвой, он воспроизводит фразу, которую я на него запишу.

– Декор. Я могу сделать рисунок на щите – вставила Диана, не дожидаясь расспросов.

– Надо качать – хохотнул Ярик. – Как я понял, другие свойства открываются потом. Но Кроу явно с его мечами повезло.

– Ему всегда везет… – буркнул Орм. Но дальше я не стал слушать, а пожаловавшись на то, что никак не проснусь, отошел в сторону к воде. Арбалет оставил друзьям, и они немедленно начали серию эксперементов, пытаясь увидеть границы способности меча отражать летящие в его владельца предмета. Я демонстративно умывался. Потом и вовсе присел в воде, погрузившись по подбородок. Хмуро глядя на её темную гладь, я непривычно спокойно разбирал свое поведение. Как только Ярик попросил меня выстрелить в него, я выстрелил. Не задумываясь. Как психопат, у которого нет базовых инстинктов, вроде сопереживания, или чувства привязанности. Я действительно был сонный, и просто не подумал о том, что убийство Ярика может осложнить и мои взаимоотношения с Ормом и, особенно с Дианой. И вообще ослабит нашу группу. Такой механический расчет, не похожий на человеческое сожаление по поводу погибшего. Других чувств я в себе не находил. Я испугался. Очень вяло, и… Трудно подобрать слово. Мелко? Я скорее немного расстроился, чем испугался. Я опять хихикнул. А вот это на меня не похоже. Я начал перебирать события последних дней, надеясь вспомнить те чувства, которых лишился. Когда я последний раз чувствовал тепло в груди. Благодарность? Я вспомнил, что последнее время меня смешили довольно странные вещи. Например, я много смеялся тому, как смешно покатилась голова встреченного нами демона. Но тогда я списал это на стресс.

Тем временем, заставив Ярика завязать глаза, и метнув в него камень, Диана выяснила что умения меча, все же, завязаны на самом Ярике. Он не может отбить то, чего не видит. Я представил, что мы с Яриком одни в тоннеле. Стоим лицом к лицу. Я выразительно смотрю ему за плечо, и делаю испуганное лицо. Он оборачивается, в поиске опасности, а я стреляю ему в спину. Мне это было так смешно, что от хохота я поскользнулся на скользких камнях, и бултыхнулся в воду с головой. И хлебнул воды пару раз. Вынырнув, я со злостью несколько раз ударил воду. Тупая вода! Я начал думать как бы сделать ей больно.

– Ал, хватит плескаться! Выступаем в Свартальфхейм! У нас сегодня базарный день! – крикнул Орм. Меня охватила жуткая злость, что меня оторвали от моих мыслей.

– Ура, за покупочками! – присоединился Ярик. Этого точно прикончу, решил я. Я тут думаю о важных вещах.

– Что ты знаешь о шопинге! – хлопнула Ярика по заднице Диана – сядешь на лавочку и будешь сидеть.

На неё злости не было. Но убить все равно хотелось. Я попытался подумать о том, о чем я думал, когда они меня отвлекли. Но не смог вспомнить. Ярик вскрикнул – ему в затылок попал камешек. Ярик гневно тряс кулаком у носа Орма, и грозил пальцем Диане, но оба искренне разводили руками, и не признавались что кидались в него. Я со своего места видел, что камешек кинул Григорий, и это заставило меня буквально кататься от хохота.

Примерно через три часа, уже в гостях у Синего, мне стало страшно. По настоящему страшно. И стыдно. За себя. Вернее, за свои мысли и чувства.

В принципе, то что я пришел в норму, было легко определить со стороны. Я стал себя вести так же глупо, как и все люди. Сжимая кулаки, и весь красный от стыда, я вскочил и заметался. А этого делать было нельзя, поскольку я сидел в специально отведенном для меня месте.

Добрых два часа мы ждали Пятых. И только соединившись с ними, пошли к торговцу. Синий, верный цвергским традициям гостеприимства, пустил внутрь только двух из нас. Пошли Снейк, как самый торгаш, и Ярик, как самый любопытный. Мы принесли с собой четыре греющиеся поверхности, не спеша показывать торгашу все. Орм остался главным и над нами, и над Пятыми – на случай, если и четырех поверхностей окажется достаточно много для Синего, чтобы рискнуть и напасть.

Орм рассадил нас слегка в стороне от форта Синего. Укрыв нас от прямого выстрела со стен здоровенным валуном. Я и еще двое парней с пращами засели на возвышении, вместе с Ормом, который должен был контролировать ситуацию. Остальные распределились вокруг. И тут на меня нахлынуло, да так что аж подбросило. Ясное дело Орм аж взвился – уж не собрался ли я без спросу свинтить куда? Это во первых опасно для меня, во вторых подрывает авторитет Орма.

– Разрешите обратиться – тихо, но серьезно сказал я. Орм кивнул, я наклонился к нему поближе и сказал:

– Я тут паучка отложил. Хочу проведать его. тут не далеко, шагов сто в ту сторону. – Орм внимательно посмотрел на меня, посмотрел на рыскающего среди камней Григория. И наконец кивнул. И уже больше для порядка громко и хмуро добавил:

– Одна нога тут, вторую через пять минут обратно шоб принес! Время пошло! Бегом! Бегом я сказал! – я изобразил было бег трусцой, но по скальным обломкам сильно не побегаешь, и я довольно быстро перешел на шаг. Паучок обнаружился довольно быстро, но не там где его оставил, а гораздо ближе. Я почувствовал его шагов с пятидесяти, и свернул к нему. Он, похоже двигался ко мне. Присутствие паучка ощущалось внутри мыслей, словно чужой взгляд. Я подошел к паучку шагов на пять. За то время, пока меня не было, он раздобрел, стал пухленьким, мохнатеньким, на крепеньких толстеньких ножках, с плоской рожицей и крупными глазками. Глазки уже можно было разглядеть даже с такого расстояния – паучок вымахал с мою ладонь. “Милота какая” – умилился было я, и понял что умиления особого у меня и нет. Но как он так быстро растет? Словно в ответ, паучок “доложил” что среди камней полно всякой живности. Особенно помогают в росте мышки, которые оказывается тут тоже есть. В млекопитающих самые вкусная жизнь, и самая питательная – мой паучок линял уже трижды.

Я не могу сказать что он мне это именно сказал. Скорее это было похоже на понимание, какое бывает во сне. Смотришь на предмет во сне, и понимаешь что это такое. Я внимательно посмотрел на своего паучка, и понял что он похож на паука только внешне. да и то не вполне. Я понял, что он словно маленькая капля ртути, упавшая на натянутую плотную лайкру. И пока она слишкам легкая, чтобы прогнуть её своим весом, но собирая в себя “жизнь” других существ, мой паучок становится больше. И тяжелее. Вот только лайкра в моем дурацком примере – ткань мира.

Долбаный демон, вот что ты такое – “сказал” я паучку. И он отозвался весельем. И я хохотнул в ответ.

И, как нормальный человек, подумал что это не норма. Я вернулся в мыслях к утреннему эпизоду, вспомнил как чуть не убил Ярика. И снова хохотнул. Мой мохнатый паучок тоже оценил юмор, отозвавшись колкой шуткой про то, что еще его можно было и съесть, и выразительно протер жвала лапками.

Я закрыл глаза, и сосредоточился. Что хорошо в “мороке”, так это то, что его легко локализовать. Главное, понять что именно тебя морочит. Это похоже на вкус, или запах. Бывает ведь такое, что ты никак не можешь понять что чувствуешь, даже если это что-то очень знакомое. А потом тот, кто тоже это пробовал, говорит – да это же грязный носок! И ты такой – да точно, этот чай пахнет как грязный носок. Ты узнаешь запах, и теперь тебя не сбить с толку.

Примерно так же работает и с посторонними концепциями в твоей голове. Если ты не достаточно безумен, чтобы запутаться в реальности. И если ты точно знаешь что правильно. Я сидел там с минуту, и жутко устал. Ощущение, что приходится прикладывать усилия, для того, чтобы думать. Как будто весь день играл в действительно умную стратегию.

Но все остальное было в порядке. Сознание паучка, словно холодный железный шарик из подшипника, надежно укрыто в отдаленном уголке мозга. Холодило сталью мои страхи, давило неуверенность.

Строго говоря паучки не злые. ну, просто мы никогда не залазим в мозги всяким милым кошечкам и другим хищникам. А ведь они, по сути, просто устройства для убийства. Ну хищники же. Видишь слабого – убей и съешь. Если бы они были разумны, то это был бы холодный, и безгранично жестокий разум психопата.

А паучки, к тому же, оказались веселыми. Своеобразный юмор, но тут просто на нужную волну надо настроится. И, чтобы больше на эту волну не настраиваться, я локализовал их в уголке своего сознания. В темных задворках. Там где гнездится пустое беспокойство о будущем. Пушистые лапки моего паучка скрипнули по камням, он юркнул вниз, пора было кушать. однако хитрая добыча ловко пряталась среди камней. Мне хахотелось помочь моему пушистику, и я подошел к нему поближе, нашел многообещающий камень, и приподнял его.

С камнем я угадал – под ним была сетка норок местных мышек, и даже гнездышко с маленькими голыми мышатами. Пушистик, радостно потирая жвала, кинулся к обеду. Действовал он конечно совсем ни как нормальный паук. Явно растягивая удовольствия он аккуратно протыкал тоненькую кожицу отчаянно пищащих мышат, вводя им дозу яда, которая погружала их в околокоматозное состояние. И только после этого, бережно но надежно, укутывал в коконы, и прикреплял к своей спинке.

Взрослых мышек видно не было, хотя Пушистолапик четко чувствовал маленьки источник ужаса рядом. Это было для него как сладкая патока. Я не могу сказать что мне его подготовка к еде была противна, но наблюдать за ним было интересно. Пушистолапик наконец управился со всеми мышатами, и юркнул в безопасность своей норки, а я отпустил камень. Он упал, и раскололся. Мой взгляд зацепился за скол. Внутри камня был кусок… Насекомого? Только очень большого. Похоже на окаменелость. Я поднял отколовшийся камень, достаточно солидный булыжник – и присмотрелся. Не могу сказать что я с детства хотел быть палеонтологом. Но я от природы любопытный. А тут загадочная окаменелость. И вообще, скажите мне, кто не любит динозавров? В общем я использовал свое “проницание сути” на окаменелости. И проникся.

С вытаращенными глазами я побежал обратно к нашим. На полпути свернул к форту Синего. Добежал на угрюмо смотрящего на меня со стены охранника. Зажал в одной руке бусину переводчика, показал ему камень, который все еще держал в другой руке, и спросил:

– Что это? – А потом обвел рукой с камнем вокруг все вокруг – Что это все?!

– Ты глуп безбородый – процедил охранник. Безбородый это у них страшное оскорбление, и они обычно после этого не разговаривали. – Если заговорить с глупцом, то их станет двое.

И заткнулся. Типичный цверг. Я молча выронил камень. Он упал к моим ногам – к тысячам другим, таким же. И выудил из мешка яркую пластиковую тарелочку, которую хранил для особых случаев. И бросил её охраннику.

– Прости что у меня нет бороды, и прости мою глупость – Несмотря на то, что Пушистолапик был уже далеко, он все еще незримо присутствовал во мне. Я мог с одинаковым спокойствием выслушивать оскорбление от этого цверга, или снимать кожу с его детей – если это понадобится для того чтобы его съесть. То есть узнать то что мне нужно. Ксчастью последнее не потребовалось. Цверги любят “подарки”. Цверг разумеется не поймал мою тарелочку, и скрылся за парапетом на несколько томительных секунд, чтобы найти куда она упала. Повезло, она не разбилась. Хотя, яркий пластик все равно будил в них животную алчность. Вернулся он всклокоченный, с выпучеными глазами, и нервно теребящим бороду. Тарелочку уже заныкал. Бороду они трогали как невеста лицо на свадьбе – трепетно и с осторожностью, и только чтобы поправить. Поэтому то как он поглаживал бородку, выдавало у него крайнюю степень волнения.

– Теперь я вижу ты мудр, но молод, и потому так настойчив в поисках заний – цверг замолчал, и воровато стрельнул глазами по сторонам. рядом никого не было, я нарочно подошел к охраннику, который не просматривался от других. – Не думаю что будет вред если я скажу известное всем. Это – цверг выразительно обвел гигантскую пещеру, в которой мы находились – Великий город Господина Сонного.

– Дурин? – переспросил я – Ты сказал Дурин?

– Да – кивнул цверг – Сонный. Так его назвал наш первоотец, Великий Пожиратель Сил.

– Повтори еще раз, я хочу запомнить, как это звучит на твоем языке – сказал я. Все потом решили что это была такая хитрая уловка с моей стороны, чтобы вытянуть из цверга побольше сведений. Но на самом деле я просто не расслышал, а цверг попался в ловушку, которой не было.

– Модсогнир – медленно повторил цверг. Даже я понял, как это слово чуждо языку бытового общения цвергов. – Но это не наш язык, это язык Господ, пришедших из Средимирья. нам дают на нем имена, которые можно говорить другим. Через язык господ нельзя наслать порчу.

– С кем ты говоришь? – окликнули “моего” цверга. К парапету подошел второй цверг, судя по количеству завитушек на бороде, рангом выше. Мой цверг замялся, схватил каменную топор, заметался, за бекал. Я пришел ему на помощь:

– Я лишь хотел узнать, как мудрые цверги называют это место, но этот добрый цверг лишь отчитал меня за отсутствие бороды.

Старший охраны, а это видимо был он, подозрительно посмотрел на меня, еще более подозрительно на замершего цверга. Потом сделал рукой нечто среднее между стряхивающим движением, и неприличным знаком. Младшего охранника как ветром сдула. Я отчетливо слышал топот его коротеньких ножек – он без шуток просто побежал прочь.

Старшой, не брежно продемонстрировал мне бороду – видимо это у него уже на автомате выходит – и процедил.

– Тут был город господина Сонного. – и набычился. Они так разговор прекращают. Смотрят на руки, и несколько шагов назад делают. Орм говорит что это у них японские церемонии на стадии зарождения. Просто хохма в том, что так они показывают готовность к нападению. Поскольку со стены отходить некуда, то он просто на руки мне посмотрел. А так как он заметно выше, выглядит почти как поклон. Кидать в старшего охранника пластиком я не стал. Побоялся неожиданных проблем – все же взятка. Я немного подумал, мысленно перекатывая внутри своих мыслей холодный стальной шарик Пушистолапика, пока не нашел удачный угол для атаки. Развернулся, словно бы уходя, небрежно хмыкнул и сказал, показывая на каменные курганы вокруг:

– Но ведь он же не мог сделать это один? – трудно сказать что я хотел услышать. на нормальную лекцию с иллюстрациями я конечно не надеялся. но пара десятков слов уже было бы большой удачей. Я стоял вполоборота, делая вид что уже ухожу, не меньше минуты – у меня спина начала болеть. И когда сдался, и действительно сделал пару шагов прочь, в спину мне раздалось:

– Дурин был тем, кто создал двадцать первопредков. Он высек нас из камня. Умными, прочными и сильными, как и он сам. Он воздвиг этот Великий Город Дурина, разбудив сами кости земли, подняв безупречные грани, но самое прекрасное сейчас погребено под камнями. Тонкая резьба стен безупречных дворцов… – начальник охраны аж захлебнулся от эмоций. Такими цвергов я никогда не видел. Глаза выкатил, стал похож на сутенера чья сучка вдруг ляпнула про то, что не готова к аналу. Вплетенные в бороду побрякушки отлично дополняли образ. Я сделал испуганное лицо, и даже не сильно притворялся.

– Дурин высек из камня первых цвергов, и мы помогли ему воздвигнуть стену вокруг Мертвого Бога, чья плоть питала наши силы. Мы сияли, сияли ярко как солнце – цверг показал рукой на расселину в сводах, через которую падал свет от местного неподвижного светила – так что нам не требовались не факелы, не лампы. Мы воздвигли этот город, где трудились на равных с самим господином Дурином. Наши деяния были так красивы, и так… – цверг запнулся. Мне показалось что он сейчас всхлипнет, но чернокожий бородач справился – Но Древний Враг прислал демонов за нашими господами. Сотни рук и десятки голов как одно целое. Мы бились с ними яростно, и мы побеждали. Но они всегда возвращались. И каждый раз они возвращались сильнее, чем были. Они сбросили других господ с груди Мертвого Бога, отняли у нас его плоть, что породила нас. Загнали нас за Великую Стену, что мы построили от тех кто за ней, и нам пришлось принять бой вопреки замыслам зодчих, с тем что внутри неё. Но и Стена не удержала их. Наши господа, наши первопредки, один за одним погибали в битвах. И тогда Дурин велел нам бежать. Те кто все еще был жив ушли в порталы, рассеялись по всему миру, затерялись в толщах камня, спрятались среди трещин скал. И что бы дать нам время, Дурин остался тут, в средоточии своей славы. Тут, где он был сильнее всего. И принял бой. Девять поколений он бился с ними. Один. Они прогрызли глубокие норы, что бы напасть на него снизу. Они прогрызли нерушимые своды, и напали на него сверху. Они погребли под своими телами наш Великий Город. Мы не знаем когда Дурин пал. Тысячу лет назад, когда мы решили, что сможем вернуть утраченное, мы нашли этот город похороненным таким. Покинутым. Заваленым. Утраченным. Но не захваченным. Так что ты не прав безбородый. Дурин сделал это один. Потому что нас не было рядом.

Цверг замолчал, и набычился. И руку на метательный топорик положил. Я не стал испытывать судьбу, и молча отошел.

Молча, потому что благодарить цвергов мы пока не научились. “Спасибо” шарикопереводчики переводили как “Спасенный богом”, или “Бог Спасения”. И у цвергов от этого только непонятки. Диана утверждала что концепция благодарности у цвергов наверняка есть, просто она заметно отличается от нашей. Либо, для нас как для чужаков, действуют другие моральные установки. Не суть важно – спасибо ему не скажешь, поэтому я просто молча попятился. Попятился потому что рожа у цверга очень уж злая была. Я вообще никогда от них такого длинного монолога не слышал. Прорвало старикана. Сейчас еще подумает что слишком много наболтал, и по голове меня решит тюкнуть. Поэтому глаз с него не спускал, и поэтому жутко испугался, когда наткнулся на Орма.