Текст книги "Российский флот Тихого океана, 1898-1905 История создания и гибели"

Автор книги: Владимир Грибовский

Жанр:

История

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Назад к карточке книги

Глава XIII
Развертывание российских морских сил и поход 2-й Тихоокеанской эскадры на театр военных действий

22 ноября 1904 г., буквально накануне гибели кораблей в Порт-Артуре, Николай II по докладу вице-адмирала Ф.К. Авелана разрешил ассигновать 2 млн. рублей на снаряжение 3-й эскадры флота Тихого океана с готовностью её к отправлению 15 мая 1905 г. В состав эскадры включили эскадренные броненосцы «Слава», «Император Николай I», «Император Александр II», 3 броненосца береговой обороны типа «Адмирал Сенявин», крейсера 1 ранга «Память Азова», «Владимир Мономах», до 9 новых минных крейсеров (строились на добровольные пожертвования) и 8 эскадренных миноносцев типа «Сокол». ^{50

[Закрыть]}

Хотя это решение соответствовало апрельским предложениям вице-адмирала Н. И. Скрыдлова, непосредственным его инициатором стал главный командир Балтийского флота вице-адмирал А. А. Бирилёв. Обосновывая необходимость максимального сосредоточения сил на театре, А. А. Бирилёв рассчитывал более на политическое значение снаряжения новой эскадры па Балтике и угрозы посылки на Дальний Восток Черноморского флота. Эти акции могли быть весомыми аргументами при заключении мира с Японией.

Военный же аспект проблемы обстоятельно раскрыл капитан 2-го ранга Н.Л. Кладо, выступивший 11–16 ноября 1904 г. в «Новом времени» с серией статей, взбудораживших общественное мнение. Подробный стратегический и тактический разбор неудач российского флота в войне, блестяще произведенный Н.Л. Кладо в этих статьях, содержал беспрецедентную критику в адрес ведомства августейшего генерал-адмирала. Доказывая, что эскадра З.П. Рожественского слишком слаба для самостоятельных действий против японского флота, автор статей настаивал на необходимости срочной посылки всех возможных подкреплений. ^{51

[Закрыть]}

Под давлением общественного мнения «обиженный» критикой подчинённого великий князь Алексей Александрович 11 декабря 1904 г. собрал в Петербурге совещание, на котором присутствовали адмиралы Ф.К. Авелан, Е.И. Алексеев, Ф.В. Дубасов, А.А. Бирилёв, И.М. Диков, П. А. Безобразов, А. А. Вирениус, Н.И. Небогатов и великий князь Александр Михайлович. По настоянию А.А. Бирилева совещание постановило возможно скорее послать на усиление эскадры З.П. Рожественского Отдельный отряд судов в составе броненосцев «Император Николай I», «Адмирал Сенявин», «Адмирал Ушаков», «Генерал-адмирал Апраксин» и броненосного крейсера 1 ранга «Владимир Мономах». Снаряжение, а в дальнейшем и командование отрядом было поручено бывшему начальнику Учебного отряда Черноморского флота контр-адмиралу Н.И. Небогатову.

Подготовка к плаванию кораблей отряда, стоявших в вооружённом резерве в Либаве, заняла всего полтора месяца. За это время были выполнены значительный объём ремонтных работ, частичная модернизация вооружения и полностью укомплектованы экипажи (более 2500 офицеров и матросов на пяти боевых кораблях). 2 февраля 1905 г. после торжественных проводов Н.И. Небогатов вывел отряд из Либавы и, совершив переход в условиях зимней штормовой погоды, через шесть дней остановился у мыса Скаген для погрузки угля. Под флагом командующего отрядом собралось 10 вымпелов: 4 броненосца, крейсер 1 ранга, вспомогательный крейсер «Русь» с воздухоплавательным парком, 3 транспорта и буксир.

От Скагена Небогатов вернул в Либаву навязанный ему крейсер «Русь», непригодный к плаванию из-за дефекта холодильников главных машин. В соответствии с планом, разработанным его штабом, командующий отрядом после погрузки угля направился в Танжер и далее Средиземным морем в бухту Суда на о. Крит, где к нему присоединились госпитальное судно «Кострома» и два транспорта.

Вице-адмирал З.П. Рожественский получил известие о снаряжении отряда Н.И. Небогатова 19декабря 1904 г. на Мадагаскаре. Вскоре он узнал также о падении Порт-Артура и гибели 1 – и Тихоокеанской эскадры. Изменение обстановки требовало принятия новых решений и вызвало разногласия между Рожественским и высшим руководством флота в Петербурге. Выполнив первую часть намеченного им плана, командующий эскадрой настаивал на возможно быстром её движении на театр военных действий. Ближайшая стратегическая цель эскадры, по его мнению, заключалась в прорыве хотя бы частью сил во Владивосток, который мог стать единственной пригодной базой для дальнейших морских операций. Задержка на Мадагаскаре позволяла японцам восстановить боеспособность своего флота после длительной блокады Порт-Артура, а для 2-й Тихоокеанской эскадры оборачивалась трудностями в снабжении, износом механизмов и упадком дисциплины и морального духа личного состава. Рожественский считал корабли Небогатова обузой, способной только стеснить эскадру из-за неисправности механизмов. Вначале командующий эскадрой не хотел ждать и незначительный отряд Л.Ф. Добротворского, а реальную возможность достижения превосходства над японцами видел в присоединении трёх новых броненосцев и двух крейсеров Черноморского флота. ^{52

[Закрыть]}

Генерал-адмирал и вице-адмирал Ф.К. Авелан, прикрываясь широкой спиной императора, поставили 2-й Тихоокеанской эскадре труднодостижимую новую стратегическую цель – самостоятельное «завладение господством на море». Из Петербурга настаивали на ожидании крейсеров Добротворского и на сообщении маршрута эскадры для присоединения по пути отряда Небогатова. Обстановка осложнилась также отказом пароходов-угольщиков германской Гамбургско-Американской компании сопровождать эскадру далее Мадагаскара.

В результате 2-я Тихоокеанская эскадра провела в Носси-бе более двух месяцев, присоединив, кроме Л.Ф. Добротворского, также и совершившие самостоятельные переходы вспомогательные крейсера «Урал», «Кубань» и «Терек». Время стоянки было использовано для ремонта механизмов, очистки подводной части кораблей водолазами и боевой подготовки. К сожалению, последняя строилась командующим и его штабом на отживших тактических принципах и была недостаточно нацелена на отработку элементов именно тех задач, которые эскадре предстояло решать. Так, ключевой проблемой боевой подготовки была подготовка к эскадренному сражению. Между тем, за два месяца эскадра совершила всего шесть выходов на эволюции, и только три из них сопровождались практическими стрельбами. При этом все броненосцы и крейсера маневрировали в одной длинной кильватерной колонне вокруг маленьких пирамидальных щитов в дистанции не более 30 кб. Скорость кораблей на эволюциях не превышала 8–9 уз, так как З.П. Рожественский опасался выхода из строя главных механизмов на полных ходах.

Броненосцы произвели не менее чем по пяти выстрелов из крупных орудий, боевые расписания проверили, проиграв различные вводные. Однако вопросы централизованного управления огнём эскадры и отдельных её отрядов отработаны не были. При обучении стрельбе держались устаревшего правила – добивались «редкого, но меткого» огня. Миноносцы дважды маневрировали отдельно от эскадры и дважды стреляли минами, но при этом не были устранены причины большого количества осечек минных аппаратов (отсыревание и недостаточность зарядов).

Напротив, неоправданно большое внимание уделялось таким элементам боевой подготовки, как минные атаки корабельных катеров, охрана рейда, траление, отражение минных атак на якоре. Впоследствии штаб и командующий эскадрой объясняли «скромность» мероприятий эскадренного маневрирования и артиллерийских стрельб недостатком угля и снарядов. Между тем, корабли, в свете приказов З.П. Рожественского, были постоянно перегружены углем, исправно поставлявшимся германскими угольщиками. ^{53

[Закрыть]}Многие броненосцы и крейсера, имея на борту двойной полный запас угля, становились даже опасными для плавания. Не запрашивал штаб и дополнительные боеприпасы. Известно, что на некоторых броненосцах («Орёл») остались неизрасходованными в погребах практические 12" снаряды, а для всех кораблей имелось 20 % сверхкомплектных боеприпасов калибром 6" и ниже. Их можно было частично использовать для обучения стрельбе, но командующий эскадрой на это не пошёл.

В феврале 1905 г. переговоры с Гамбургско-Американской компанией закончились предписанием пароходам-угольщикам сопровождать эскадру, подчиняясь всем требованиям З.П. Рожественского. Обмен же командующего эскадрой телеграммами с Петербургом завершился своеобразным компромиссом: разрешением идти далее, не дожидаясь Н.И. Небогатова, но при сохранении явно непосильной задачи – завоевание господства на море. 3 марта эскадра в полном составе покинула Носи-бе и двинулась через Индийский океан. Через 28 дней океанского перехода, избрав кратчайший путь – через Малаккский пролив, Рожественский привёл эскадру к берегам французского Индокитая – в бухту Камранг (Камрань). От Носи-бе было пройдено 4560 миль со средней скоростью 7 уз. Новые броненосцы типа «Бородино» от Либавы до Камранга прошли 17590 миль, израсходовав по 12000 т угля.

У берегов Индокитая 2-я Тихоокеанская эскадра провела более месяца, хотя первоначально её командующий обдумывал вариант немедленного продолжения пути во Владивосток, до которого оставалось всего 2500 миль. Первые десять дней задержки были вызваны созданием необходимых запасов угля, а последующие – решением Рожественского ожидать отряд Небогатова. Это решение было принято по прямому указанию из Петербурга, куда командующий эскадрой ранее докладывал о неудовлетворительном состоянии вверенных ему сил, также о тяжелой болезни Д.Г. Фелькерзама и собственном недомогании. В своём донесении З.П. Рожественский поставил вопрос и о назначении нового командующего морскими силами на Дальнем Востоке, и намекал на целесообразность отозвания эскадры, не имеющей серьёзных шансов па успех. Очевидно, что он видел цель всего похода в крупной демонстрации, а генерал-адмирал и управляющий Морским министерством надеялись на победу в борьбе с японским флотом.

Контр-адмирал Небогатов, которому упрямый З.П. Рожественский не сообщил своего маршрута, тем не менее, успешно решил поставленную задачу. Выйдя Суэцким каналом в Красное море, его отряд 30 марта – накануне прибытия 2-й эскадры в Камрань – достиг Марбата – ангийского владения на юге Аравийского полуострова. Из Марбата Н.И. Небогатов телеграфировал в Петербург просьбу прислать известие об эскадре в одну из трёх избранных им точек по маршруту движения отряда. Именно в такой точке в 40 милях от Сингапура и состоялась передача сведений, позволивших объединить российские морские силы в водах Индокитая.

В пути отряд Небогатова провел две примерно-боевые стрельбы с дистанций от 60 до 25 кб. Для них израсходовали часть боевого комплекта тяжёлых снарядов, а между стрельбами провели согласование дальномеров. Это позволило на второй стрельбе добиться относительно хороших результатов: все щиты были разбиты.

Наконец, около 15 час. 26 апреля 1905 г. в торжественной обстановке отряд присоединился к эскадре З.П. Рожественского вблизи бухты Ван-Фонг. Позади небогатовского отряда осталось около 12 тыс. миль, пройденных в рекордное время (всего за 83 дня) и при минимальном пользовании услугами портов. Расход угля на каждом броненосце береговой обороны составил около 2300 т.

Под флагом командующего 2-й Тихоокеанской эскадры собрался целый флот: 8 эскадренных броненосцев, 3 броненосца береговой обороны, 3 броненосных и 2 больших бронепалубных крейсера, 3 малых бронепалубных и 5 вспомогательных крейсеров, яхта-посыльное судно и 9 эскадренных миноносцев, не считая достаточно солидного плавучего тыла. По боевой мощи эскадра значительно превосходила флот Тихого океана, находившийся в Порт-Артуре под командованием С.О. Макарова. Сосредоточение столь крупных сил в 2000 миль от берегов Японии уже само по себе было крупным успехом российского флота. Он был достигнут благодаря хорошей морской выучке и многолетней практике адмиралов, командиров, офицеров и инженеров-механиков, самоотверженности и выносливости матросов.

Особые заслуги в успехе беспримерного в истории перехода принадлежали флагманским штурманам полковнику В.И. Филипповскому и подполковнику Д.Н. Федотьеву, инженерам-механикам подполковникам В.А. Обнорскому и Л.Н. Стратановичу, интенданту капитану 2-го ранга А.Г. Витте, корабельному инженеру Е.С. Политовскому, старшим инженерам-механикам кораблей эскадры. Весь личный состав в сложных условиях плавания, особенно тяжёлых и изнурительных в тропиках, отличился в многочасовых погрузках угля, вытеснившего людей из многих привычных жилых помещений, бдительно нёс вахты, жертвуя здоровьем, а иногда и жизнью. За время перехода из более чем 16-тысячного личного состава эскадры погибли или умерли от болезней 5 офицеров и 32 матроса. ^{54

[Закрыть]}54 человека по состоянию здоровья были отправлены обратно в Россию, более половины из них заболели туберкулёзом.

После присоединения отряда Н.И. Небогатова вице-адмирал З.П. Рожественский в свете указаний из Петербурга принял решение прорываться во Владивосток. При этом он избрал кратчайший путь – через Корейский пролив, где следовало ожидать сосредоточения всего японского флота, опиравшегося на развитую и освоенную систему базирования. Варианты прорыва через Сангарский (Цугару) или Лаперузов проливы были отвергнуты командующим эскадрой без обсуждения даже с контр-адмиралом Небогатовым, хотя последний обоснованно предпочитал более длинный, но безопасный путь вокруг Японских островов. Поход через Лаперузов пролив, в частности, позволял надеяться на сражение с японским флотом в выгодных условиях – вблизи Владивостока.

Рожественский также не возбуждал вопроса о присоединении двух больших крейсеров Владивостокского отряда. Идея похода «России» и «Громобоя» навстречу 2-й эскадре ранее была отклонена вице-адмиралом Н.И. Скрыдловым из-за необеспеченности снабжения углем и проблематичности рандеву на неизвестном маршруте перехода. Теперь же обстановка изменилась, и присоединение крейсеров К.П. Иессена с обстрелянными экипажами было вполне возможным и необходимым для боя.

1 мая 1905 г. 2-я Тихоокеанская эскадра после некоторой реорганизации и кратких приготовлений оставила берега Аннама и направилась во Владивосток. Вечером 5 мая ею был задержан английский пароход «Ольдгамия» с грузом военной контрабанды для Японии. Через три дня этот пароход с призовой командой отделился для самостоятельного перехода вокруг Японии. 12 мая, находясь в 90 милях от Шанхая, вице-адмирал Рожественский отправил туда большую часть транспортов под охраной вспомогательных крейсеров «Днепр» и «Рион». Проводив транспорты, «Днепр» и «Рион» должны были действовать на морских сообщениях противника в южной части Жёлтого моря. Аналогичная задача несколько ранее была поставлена крейсерам «Терек» и «Кубань», направленным к востоку от берегов Японии. Предполагалось, что крейсерские операции, носившие демонстративный характер, отвлекут часть японского флота от Корейского пролива. Но в действительности этого не случилось.

Японский Соединённый флот после завершения Порт-Артурской кампании сосредоточился в своих портах для ремонта. В середине декабря 1904 г. в Токио на совещании адмиралов X. Того, Ю. Ито и Г. Ямамото (морского министра) было решено держать главные силы флота в Корейском проливе, а с приближением русской 2-й Тихоокеанской эскадры, успех перехода которой тогда считался проблематичным, действовать по обстоятельствам. ^{55

[Закрыть]}20 января 1905 г. адмирал Того вновь поднял свой флаг на броненосце «Микаса», возглавив реорганизованный Соединённый флот. Всего в распоряжении Того в Корейском проливе находились три эскадры (6 боевых отрядов, 5 отрядов истребителей и 8 отрядов миноносцев), отряд судов особого назначения (вспомогательные крейсера и транспорты) и четыре портовых отряда миноносцев. Эти силы насчитывали 4 броненосца 1 – го класса, 8 броненосных крейсеров, 2 больших и 10 малых бронепалубных крейсеров, 3 авизо, старый броненосец «Тин-Эн», 3 судна береговой обороны типа «Мацусима», 21 истребитель, 43 миноносца и 13 вспомогательных крейсеров – вооружённых торговых судов.

По опыту Порт– Артурской кампании японцы сняли с корабельных мачт боевые марсы, усилили артиллерийское вооружение истребителей (на каждом стало по два 7бмм и по четыре 57мм орудия), а также приняли меры к улучшению качества взрывателей снарядов, но не добились в этом важном деле полного успеха. В ходе интенсивной боевой подготовки Соединённого флота ведущие места занимали эскадренное маневрирование, стволиковые стрельбы, практика в управлении сосредоточенным огнём и минные атаки.

Адмирал Того ограничился дальней блокадой Владивостока, перекрыв ведущие в Японское море проливы дозорами вспомогательных крейсеров. Их поддерживали несколько боевых кораблей, объединённых в Сангарском проливе под командованием вице-адмирала С. Мицу, которого в середине января 1905 г. сменил контр-адмирал X. Симамура. Блокадные действия нанесли значительный ущерб снабжению Владивостока: с декабря 1904 г. по май 1905 г. японские крейсера захватили 27 зафрахтованных русскими иностранных пароходов, большая часть которых была нагружена углем. ^{56

[Закрыть]}

Для разведки и уничтожения предполагаемых баз снабжения 2-й Тихоокеанской эскадры японские крейсера совершили всего три безрезультатных похода. Так, в декабре 1904 г. 2 вспомогательных крейсера дошли до Сингапура и Батавии (Голландская Индия), а крейсер «Нийтака» – до Филиппинских островов. В феврале – марте 1905 г. вице-адмирал С. Дева с крейсерами «Касаги» и «Титосе» в сопровождении трёх вооруженных пароходов осмотрел берега Индокитая и, посетив Сингапур, вернулся в бухту Мозампо на южном побережье Кореи. Эта удобная бухта и стала местом сосредоточения главных сил Соединённого флота, ожидавшего приближения противника.

Японцы практически не отвлекались активными действиями против Владивостока, где предполагалось наличие русских подводных лодок. С получением известия о проходе 2-й Тихоокеанской эскадрой Сингапура адмирал Того поручил X. Камимуре заминировать подходы к Владивостоку. 2 апреля 1905 г. японцы скрытно выставили 715 мин по линии от северной оконечности островов Римского-Корсакова до острова Аскольд. После этой операции все боевые корабли Соединённого флота были отозваны в район Корейского пролива.

Японский главнокомандующий не реагировал на эпизодические набеговые действия русских крейсеров и миноносцев из Владивостока, которые расценивались им как демонстрации с целью отвлечения сил от Корейского пролива. Так, никакого противодействия не встретил поход четырёх русских миноносцев под командованием капитана 2-го ранга Ф.В. Радена к острову Хоккайдо в конце апреля 1905 г. Миноносцы потопили одну японскую шхуну и захватили другую, которая позднее была встречена японским пароходом и затоплена русской призовой командой. Четыре японские шхуны были уничтожены в походе крейсеров «Россия» и «Громобой» под флагом контр-адмирала К.П. Иессена к Сангарскому проливу в период с 25 по 28 апреля 1905 г. Крейсера при этом дважды пересекали японское минное заграждение, так и оставшееся незамеченным русскими. Поход показал возможность прорыва крейсерского отряда навстречу З.П. Рожественскому, но не повлиял на дислокацию японского флота.

11 мая контр-адмирал Иессен на «Громобое» (командир – капитан 1 – го ранга Л. А. Брусилов) направился в море для испытания дальности нового радиотелеграфа. Не предполагая наличия мин противника на глубинах более 55–60 м, адмирал преждевременно отпустил тралящий караван. «Громобой» вскоре подорвался на мине и вышел из строя до сентября 1905 г. Таким образом, ко времени подхода 2-й Тихоокеанской эскадры к Корейскому проливу во Владивостоке остался один исправный крейсер «Россия».

Вскоре после 1 мая 1905 г. адмирал Того получил донесение о выходе 2-й Тихоокеанской эскадры от берегов Аннама. Полагая, что З.П. Рожественский изберёт кратчайший путь во Владивосток, японский главнокомандующий повысил готовность броненосных отрядов в Мозампо, а на подходах к Корейскому проливу развернул две цепи крейсеров-разведчиков. Передовую цепь в 100 милях от Мозампо образовали 4 вспомогательных крейсера, ближе к проливу держались малые бронепалубные крейсера, поддерживаемые главными силами 3-й эскадры вице-адмирала С. Катаока (три корабля типа «Мацусима» и броненосец «Тин-Эн»). ^{57

[Закрыть]}13 мая, узнав о появлении русских транспортов у Шанхая, Того усилил разведку четырьмя лучшими крейсерами вице-адмирала Дева.

Оперативный план адмирала Того был рассчитан на четверо суток и предусматривал выполнение семи последовательных ударов по русской эскадре на всём протяжении пути от острова Квельпарт до Владивостока. Дневные бои броненосцев и крейсеров (4) по плану чередовались с ночными минными атаками (3). Основу тактического замысла японского адмирала составляло окружение противника раздельно маневрирующими боевыми отрядами, при этом отряды броненосцев и броненосных крейсеров должны были стремиться к охвату головы строя русских главных сил. Флагманские корабли русской эскадры X. Того предполагал вывести из строя сосредоточенным артиллерийским огнём со средних дистанции (25–35 кб). Маневрирование в бою подчинялось требованиям применения артиллерии, действие которой подкреплялось стрельбой минами Уайтхеда с больших кораблей (на дистанциях 10-15кб) и минными атаками истребителей. Один отряд истребителей готовился выставить по курсу эскадры плавающие мины, а отряды миноносцев – к ночным минным атакам.

Накануне сражения адмирал Того собрал своих флагманов и командиров кораблей и ознакомил их с замыслом разгрома противника, высказав также общие взгляды на ведение боя. За исключением мыслей об «осторожности» и опасности потери «бдительности в мелочах», наставления японского флотоводца подозрительно напоминали известные «Рассуждения» покойного вице-адмирала С.О. Макарова (например: «мы не наблюдаем повреждения вражеских кораблей, а наши потери всегда на виду», или «лучший способ защиты – нападение» и др.) ^{58

[Закрыть]}

В отличие от адмирала Того, вице-адмирал Рожественский не только не собрал перед сражением совещания флагманов и капитанов, но и посчитал ненужным разработку какого-либо тактического замысла так же, как и составление боевой инструкции. Днём 13 мая, уже на подходах к Корейскому проливу, эскадра единственный раз занималась эволюциями в полном составе. Однако её довольно сложное маневрирование по сигналам двухфлажного свода не было доведено до конца и не завершилось разбором. Не доверявший своим подчинённым, З.П. Рожественский стремился лично управлять движением каждого отряда с мостика «Суворова».

Тактические указания были разбросаны в многочисленных приказах и циркулярах, изданных за всё время плавания эскадры. Они дополнялись приказаниями командующего, переданными сигналами с флагманского броненосца накануне и в первый день сражения. Поставив эскадре целью достижение Владивостока «соединёнными силами», З.П. Рожественский ограничился неопределёнными указаниями о способах ведения боя, а некоторым отрядам поручил задания, не соответствующие предназначению составлявших эти отряды кораблей.

Из тактических указаний наиболее важными представляются следующие: при появлении неприятеля «… главные силы следуют на него для принятия боя, поддержанные III броненосным отрядом и отрядами крейсеров, и разведочным, которым предоставляется действовать самостоятельно, сообразуясь с условиями данного момента». «…В бою линейным кораблям обходить своих повреждённых и отставших передних мателотов (если повреждён «Князь Суворов», флот должен следовать за «Александром», если повреждён «Александр» – за «Бородино», далее за «Орлом»); при этом «Александр», «Бородино», «Орёл» имеют руководствоваться сигналами «Суворова», пока флаг командующего не перенесён или пока в командование не вступил младший флагман». Предполагалось, что сигналом будет указан номер корабля противника «от головного или правого фланга», по которому следует сосредоточить огонь всего отряда. В случае отсутствия сигнала огонь направлялся по примеру флагмана.

Предоставление «полной свободы маневрирования» III броненосному отряду сводилось на нет указанием о том, что он «во всех случаях спешит присоединиться к главным силам». Аналогичная ситуация сложилась и с крейсерскими отрядами: буквально накануне сражения разведывательный отряд и крейсер «Дмитрий Донской» получили задачу охранять транспорты. Наступательные же действия «Олега» и «Авроры» ограничивались приказанием оказывать помощь повреждённым броненосцам. Немногочисленным миноносцам вместо атаки противника было предписано следить за флагманскими кораблями и, в случае выхода последних из строя, «спешить подойти, чтобы принять командующего и штаб». ^{59

[Закрыть]}

Решение З.П. Рожественского оставить при эскадре четыре транспорта снизило эскадренную скорость и связало часть боевых кораблей охраной обоза. Командованием эскадры в централизованном порядке не были приняты и важнейшие меры по подготовке к бою: на кораблях оставались все гребные шлюпки, паровые и минные катера, обильная деревянная отделка рубок и внутренних помещений (на некоторых кораблях частично убрана решением их командиров). Окраска больших кораблей в чёрный цвет с жёлтыми трубами и шаровыми мачтами облегчала противнику наводку орудий.

Боевую устойчивость русских броненосцев снижала также их перегрузка не только углем (полный запас – в превышение нормального водоизмещения), но и водой, боеприпасами и различными расходными материалами. Радикально разгрузить корабли можно было приказом командующего, но такого приказа не появилось.

В предстоящем сражении японский флот имел некоторое превосходство за счёт большей однородности и быстроходности главных сил, многочисленности крейсеров и миноносцев, боевого опыта личного состава и близости своих берегов и военных портов. Но это превосходство не было подавляющим, а перевес главных сил русской эскадры в тяжёлых орудиях не исключал достижение ею частного успеха, который мог бы обеспечить решение задачи прорыва.

Вице-адмирал Рожественский и большинство флагманов и командиров, основываясь на опыте сражения в Жёлтом море, считали, что эскадре с некоторыми потерями в тихоходных и более старых кораблях всё же удастся отразить нападение противника и достичь Владивостока. Но при этом японцам заведомо предоставлялась полная инициатива в то время, как русский командующий настолько стремился к ограничению самостоятельности подчинённых, что даже не назначил рандеву на случай разлучения своих отрядов в бою или во время ночных минных атак.

Назад к карточке книги "Российский флот Тихого океана, 1898-1905 История создания и гибели"