Текст книги "Российский флот Тихого океана, 1898-1905 История создания и гибели"

Автор книги: Владимир Грибовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Глава VII Военные порты и организация флота

В 1898 г. были созданы сразу два новых портовых управления – в Порт-Артуре и в Либаве – Порт императора Александра III. Оба их отнесли к портам 2-го разряда. В 1901 г. в Либаве были окончены два больших сухих дока – Императрицы Марии и Императрицы Александры – размерами 183 х 25,9 х 9,14 м каждый. Через год там завершили сооружение аванпорта, бассейна и канала. Рядом на берегу располагались здания администрации, казарм и мастерских. Работы же по углублению аванпорта и благоустройству территории не были окончены и к 1904 г. В мастерских не хватало станков, а главное – хорошей организации и квалифицированных кадров. Тем не менее Порт Александра III стал местом сбора 2-й эскадры Тихого океана, а в декабре 1904 – январе 1905 гг. снарядил для похода отдельный отряд судов контр-адмирала Н.И. Небогатова. Впервые в истории Балтийский флот отправился в море в середине зимы, что было бы невозможно при отсутствии незамерзающего порта.

Для защиты Либавы Военным министерством строилась крепость, приморский фронт которой вооружался береговыми батареями с орудиями калибров И", 10" и 6", а также 9" и И" мортирами. Дальность стрельбы пушечных батарей составляла от 60 (10") до 74 (11") кб. По мнению артиллерийского отделения МТК батареи не могли предотвратить бомбардировку порта германским флотом, новые орудия которого обладали большей дальнобойностью. Для повышения устойчивости приморского фронта генерал-майор А.С. Кротков [главный инспектор артиллерии – начальник артиллерийского отдела МТК. – Ред.] в январе 1903 г. предложил построить позади волнолома 12" башенные батареи. Это радикальное решение позволяло не только уравнять мощь береговой и корабельной артиллерии (по калибру орудий), но и обеспечить береговым батареям определённые преимущества в борьбе с флотом противника. Предложение Кроткова было реализовано далеко не сразу, но оно предвосхищало одно из главных направлений в развитии береговой артиллерии вплоть до второй мировой войны.

Несмотря на сооружение Либавы, Кронштадт продолжал сохранять значение главной базы и самого надёжного опорного пункта флота. Именно в Кронштадском порту в 1904 г. снаряжалась многочисленная 2-я эскадра Тихого океана. Оборудование порта пополнилось «нефтяной станцией» для заправки кораблей мазутом, но в целом оно оставляло желать лучшего, и не позволяло выполнять многие работы. Архаичные сооружения порта, страдавшего хаотичной планировкой, нуждались в реконструкции. Для защиты подступов к Кронштадту на южном берегу Финского залива Инженерное ведомство соорудило новые форты («Красная Горка», «Серая Лошадь») с И", 10" и 6" орудиями.

На Чёрном море Севастополь в 1900 г. был преобразован в главный военный порт, став местопребыванием главного командира Черноморского флота. Таким образом, были окончательно ликвидированы последствия Крымской войны и подтверждено уже сложившееся базирование основных сил флота на Севастополь, географическое положение которого позволяло вести активные действия на всём Черноморском театре. Николаевский порт 2-го разряда сохранил значение тыловой и главной судостроительной базы.

Значительно хуже обстояло дело с системой базирования флота на Дальнем Востоке. <sup>94

[Закрыть]</sup> Оборудование мастерских Владивостокского порта к 1904 г. было окончено не более, чем наполовину. Второй сухой док только строился. На складах имелось 57 тыс. т. кардифского угля, запасы которого могли пополняться только за счёт импорта морским путём. Расположение батарей приморского фронта Владивостокской крепости (восемь рот крепостной артиллерии) не гарантировало порт от обстрела с моря. Береговые орудия были устаревших систем, а укрепления сухопутного фронта были далеки до готовности.

В Порт-Артуре к началу войны успели углубить Восточный и Западный бассейны, которые могли вместить всю эскадру. Однако проход на внешний рейд оставался мелководным и позволял выводить броненосцы только во время полной воды. Ширина ворот большого дока (175,5 х 23,5 х 10,5 м) не допускала ввода эскадренных броненосцев, лишённых, таким образом, возможности исправлять повреждения подводной части. Строился новый сухой док, но он не мог быть окончен в ходе войны. Зато старый китайский док для миноносцев находился в заброшенном состоянии. В порту имелось 125 тыс. т кардифа и более 84 тыс. т мягкого угля, что обеспечивало потребности флота в первые месяцы активных действий. Однако на складах не хватало половины крупнокалиберных 10" – 12" и 60 % 6" снарядов второго боевого комплекта эскадры. Строительство Порт-Артурской крепости было не закончено. Готовность приморского фронта составляла 67 %. на его батареях были установлены 108 орудий, из них только пять 10" пушек (батарея «Электрический утёс» и отчасти 6" орудия Канэ были пригодны для боя с современными броненосцами.

Слабым звеном дальневосточных портов были кадры мастеровых, значительную часть которых по решению Морского министерства составляли местные китайцы. Хотя во Владивостоке имелось 1080, а в Порт-Артуре – даже 1473 портовых рабочих, они оказались не в состоянии проводить ремонт боевых повреждений. Во время войны инженеров и мастеровых пришлось доставлять из европейской России, в том числе с Балтийского завода. Одновременно усиливалось оборудование и пополнялись запасы портов, а также укреплялась их приморская и сухопутная оборона. К лету 1905 г. средства Владивостокского порта достигли большого развития, а его крепостные сооружения защищались многочисленным гарнизоном. Все это оказалось невозможным для главной базы – Порт-Артура, который с мая 1904 г. был отрезан противником и не смог в полной мере обеспечивать потребности флота.

На Дальнем Востоке также не было оборудовано опорных пунктов на побережье, которые могли бы служить для временной стоянки кораблей и отрядов. Порт Дальний совершенно не имел береговой обороны, а после его захвата противником сослужил хорошую службу только японским армии и флоту, став их базой снабжения. Во время войны русские не смогли воспользоваться для морских операций такими выгодными пунктами, как заливы Посьет, Владимир и Ольга в Приморье, Корсаковский пост на Сахалине и острова Эллиот в Жёлтом море. Таким образом, подготовка театра военных действий на Дальнем Востоке явно не отвечала требованиям обстановки.

В развитии организации флота наблюдались тенденция к расширению береговых элементов и углубление их противоречий с реальными потребностями плавающих кораблей и соединений. В 1900 г. в Балтийском флоте добавили два новых флотских экипажа (19-й и 20-й), которые комплектовали экипажи броненосцев «Победа» и «Цесаревич», крейсеров «Богатырь», «Новик» и «Боярин» и других кораблей. Через два года для команд миноносцев Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре был сформирован Квантунский флотский экипаж.

Двадцать флотских экипажей Балтийского флота распределялись между Кронштадтом (основная часть), Санкт-Петербургом и Либавой. Между тем, формально принадлежащие им корабли годами находились в Средиземном море или в Тихом океане. Неудобства такого положения сказывалось на многочисленной эскадре Тихого океана, комплектования которой по-прежнему связывалось с береговыми частями Балтийского моря. Сохранение развитых береговых структур становилось совершенно бессмысленным в условиях, когда экипажи броненосцев и крейсеров круглый год размещались на своих кораблях.

Тем не менее, штатное расписание чинов флота, определяемое потребностями ненужной экипажной структуры флотских дивизий, препятствовало совершенствованию боевой организации флота. Необходимость этого совершенствования вызывалась сложившейся уже дифференциацией корабельного состава. Корабли различных классов, имеющие свою специфику, нуждались в подразделении на отряды с постоянными начальниками, которые в мирное время отвечали за боевую подготовку, а в военное – водили эти отряды в бой.

Нельзя сказать, что необходимость новой организации совершенно не сознавалась в Морском министерстве. Так, в марте-апреле 1901 г. этим важным вопросом занималась специальная «Комиссия для определения судового состава эскадр в тактическом отношении и для распределения судов флота по классам и разрядам согласно их боевого значения». <sup>95

[Закрыть]</sup> Председателем комиссии был вице-адмирал И.М. Диков, в её работе участвовали начальник ГМШ вице-адмирал Ф.К. Авелан, вице-адмирал Ф.В. Дубасов, контр-адмиралы Н.Н. Ломен, Н.А. Реунов, капитаны 1-го ранга A.M. Доможиров, А.А. Вирениус, A.M. Абаза, капитан 2-го ранга А.Г. Витте и капитан Н. Л. Кладо. Комиссия пришла к выводу, что флот должен подразделяться на эскадры, каждая из которых состоит из восьми эскадренных броненосцев, четырёх броненосных и восьми бронепалубных крейсеров, а также 16 эскадренных миноносцев. Эскадра, в свою очередь, включала две дивизии, а дивизия – две бригады. Бригада признавалась тактической единицей, способной вести самостоятельные действия (два броненосца, броненосный и два бронепалубных крейсера, четыре эскадренных миноносца). Для удобства управления в бою эскадра делилась на отряды броненосцев, крейсеров и миноносцев, на неё назначались пять флагманов-командующих и по два старших и младших флагмана на дивизию. Командующий флотом, состоящим из двух и более эскадр, поднимал флаг на отдельном корабле. Весь корабельный состав в зависимости от предназначения подразделялся на десять классов, а по степени боеготовности – на три разряда. Последнее было необходимым для обеспечения однородности состава отрядов в эскадре. Устаревшие корабли, канонерские лодки и малые миноносцы объединялись в отдельные отряды под командованием постоянных начальников.

Предложения комиссии отвечали широкому уровню того времени и могли послужить основной для создания единой организации флота, подчинявшей её тактическим требованиям. Однако в полном объёме они реализованы не были. Если подразделение эскадры на отряды и отделения по классам кораблей, в силу сложившихся правил, ещё существовало на практике, то новая система назначения постоянных флагманов и командиров отрядов требовала изменения береговой структуры и увеличения штатов. Такое изменение казалось слишком радикальным и было произведено позднее с упразднением экипажной организации. Интересно, что мнение комиссии по составу эскадр почти без изменений принималось для выборки кораблестроительных программ накануне Первой мировой войны.

Отсутствие элементов постоянной боевой организации отрицательно сказалось на 2-й эскадре Тихого океана. Её подразделение во многом противоречило принципам, выработанным комиссией И.М. Дикова – в один и тот же отряд попали корабли разных отрядов, не подходящие по скорости хода и боевым качествам, отряд миноносцев не имел своего начальника, а отделения миноносцев возглавлялись старшими из командиров. Давление сложившихся представлений о строгом соблюдении старшинства офицеров при отсутствии штатных начальников также помешало создать целесообразные организационные формы и вызывало трения между командирами. Эти несообразности особенно ярко выглядели на фоне организации японского Соединённого флота, который ещё до войны был подразделен на три эскадры, каждая эскадра состояла из боевых отрядов кораблей одного класса и отрядов миноносцев во главе с соответствующими отрядными начальниками.

Запоздалое создание флота Тихого океана (9 февраля 1904 г.), конечно, не могло повысить реальную мощь морских сил России на Дальнем Востоке, но позволяло улучшить организацию управления. Командующему флотом полностью подчинялись оба военных порта, он получил и полноценный штаб флота во главе с контр-адмиралом. Впервые в состав штаба вошли начальники военно-морского и военного (по предложению С.О. Макарова) отделов. Первый специально занимался оперативными вопросами боевых действий на море, а второй – взаимодействием с армейским командованием. 10 мая 1904 г. также впервые была учреждена должность главного командира флота и портов и начальника морской обороны Балтийского моря, на ней был назначен вице-адмирал А.А. Бирилев.

После гибели первого командующего Тихоокеанским флотом вице-адмирала С.О. Макарова и назначения его преемником вице-адмирала Н.И. Скрыдлова – 17 апреля 1904 г. – все корабли на Дальнем Востоке были сведены в 1 – ю эскадру флота Тихого океана под командованием вице-адмирала П.А. Безобразова. Одновременно на Балтике началось формирование 2-й эскадры флота Тихого океана, командующим которой назначили контр-адмирала З.П. Рожественского. Однако стройная на первый взгляд организация управления флотом была искажена последствиями неудачного хода боевых действий. Так, ни Н.И. Скрыдлов, ни П.А. Безобразов не смогли попасть в осажденный Порт-Артур и оказались во Владивостоке, где к этому времени было всего три больших корабля. Главнокомандующий всеми морскими и сухопутными силами на Дальнем Востоке (наместник) которому в оперативном отношении подчинялся командующий флотом, на практике непосредственно руководил эскадрой в Порт-Артуре, «временно» вверенный контр-адмиралу В.К. Витгефту.

Руководство командующего флотом 2-й эскадрой Тихого океана было чисто условным, так как её снаряжением на Балтике ведал вице-адмирал А.А. Бирилев, а план действий разрабатывал лично З.П. Рожественский, за которым сохранялся также пост начальника ГМШ.

27 сентября 1904 г. должность командующего 1-й эскадрой была упразднена, а в конце года – с гибелью броненосцев в Порт-Артуре – «сократили» и командующего флотом в Тихом океане. 8 мая 1905 г., с приближением 2-й эскадры к театру военных действий, Николаем II был вновь назначен командующий флотом в Тихом океане вице-адмирал А.А. Бирилёв. Но он добрался до Владивостока после Цусимской катастрофы, когда командовать стало нечем, и вскоре был отозван в Санкт-Петербург.

Таким образом, организационные преобразования военного времени явно запаздывали и не всегда соответствовали обстановке. Импровизации сказались и на службе штабов. Оперативные функции получили слабое развитие и во многом зависели от личности начальника военно-морского отдела. Состоявший на этой должности при С.О. Макарове капитан 2-го ранга великий князь Кирилл Владимирович не успел (или не смог) проявить себя в планировании морских операций. Гораздо успешнее в этой области работал в штабе Н.И. Скрыдлова капитан 2-го ранга Н.Л. Кладо, но плоды его работы в основном остались на бумаге из-за отсутствия в распоряжении командующего сколько-нибудь значительных сил флота. В то же время 2-я эскадра Тихого океана, фактически целый флот с огромным плавучим тылом, получила штаб весьма скромного состава. Так, его возглавлял не начальник штаба, а всего лишь флаг-капитан, не являвшийся первым заместителем командующего эскадрой. Штатной должности начальника военно-морского отдела не было, а исполнявший её флагманский штурман капитан 2-го ранга В.И. Семенов сознавал себя пассажиром, только догадываясь об оперативных планах З.П. Рожественского. Роль штабов, имевших при всех младших флагманах – начальниках отрядов обеих Тихоокеанских эскадр – сводилась, как правило, к руководству по отдельным специальностям и передаче распоряжений адмирала подчинённым командирам.

Глава VIII Боевая подготовка, оперативные планы и плавание кораблей флота

Стремление к единообразию боевой подготовки выразилось в появлении общефлотских руководящих документов. Среди них «Инструкция для изготовления корабля к бою», подготовленная в ГМШ в апреле 1900 г. «Инструкция» включала три раздела, посвящённые мобилизации, приготовлению корабля к бою перед выходом в море и боевой тревоге. Работа особой комиссии по комплектации офицерами судов флота (1900–1901 гг.) положила начало разработке типовых судовых расписаний, отвечавших новому уровню развития техники. В 1904 г. были утверждены очередные «Правила для составления судовых расписаний», которые впервые дополнялись «образцовыми» расписаниями для строившихся серийно броненосцев «Князь Суворов», крейсеров «Олег» и «Жемчуг». <sup>96

[Закрыть]</sup> В этих правилах исчезли многие архаизмы переходного периода, которые предусматривали участие машинистов и кочегаров в абордажном бою и многочисленные стрелковые партии для поражения противника из ружей и пистолетов.

В 1901 г. учреждаются два переходящих императорских приза для кораблей эскадры Тихого океана и Черноморского флота за лучшую стрельбу из орудий. 21 приз был установлен для поощрения командиров и инструкторов Учебно-артиллерийского отряда.

Вместе с тем, на боевой подготовке всё больше сказывались последствия длительного мирного времени и применение цензовой системы прохождения службы офицерами. Частые перемещения командиров и судовых офицеров, приоритет очередности назначений и последовательности производства в чины над личными качествами и способностями порождали боязнь ответственности за возможные происшествия и условности в отработке боевых упражнений. Большинство флагманов также следовало сложившимся обычаям, а «творчество» отдельных из них противоречило тенденциям развития военно-морского дела. Случалось, что «цензовые» командиры, не уверенные ни в себе, ни в подчинённых, обозначая положенные выстрелы минами Уайтхеда, просто выбрасывали за борт их боевые винты. <sup>97

[Закрыть]</sup>

В боевой подготовке преобладали рейдовые учения, на которых сложные боевые упражнения отрабатывались по многочисленным отдельным элементам. После войны капитан 2-го ранга В.И. Семёнов писал, что пресловутая «ведомость 286 учений» имела «огромное значение в превращении осмысленных занятий в механическое отбывание номеров». <sup>98

[Закрыть]</sup>

Чередование флагманов и командиров – следствие «цензовой» системы – при отсутствии единства тактических взглядов и недостатков организации не позволяло создать морской и тактической школы, подобной школам М.П. Лазарева или Г.Н. Бутакова. Балтийский флот постепенно превратился в депо для снабжения кораблей на Дальний Восток и в собрание учебных отрядов. Новые броненосцы и крейсера плавали на Балтике почти исключительно в отдельных отрядах судов, назначенных для испытаний. Несмотря на слабое противодействие адмирала П.П. Тыртова, с каждым годом всё больше боевых единиц зачислялось в учебные отряды – артиллерийский, минный, морского корпуса, которые вскоре стали доминировать над Практической эскадрой. Кампания 1898 г. стала для неё последней: в следующем году эскадру переименовали в Учебную, а в 1900 г. – преобразовали в Учебно-практический отряд, реальную боевую силу которого представляли миноносцы. <sup>99

[Закрыть]</sup> В кампании 1903 г., с пополнением флота эскадренными миноносцами типа «Сокол» это соединение получило наименование Практический отряд обороны побережья Балтийского моря. Соединённые оборонительные отряды уже во время войны – летом 1904 г. – непродолжительное время плавали под флагом главного командира Балтийского флота.

В кампании 1898 г. Практической эскадрой (четыре броненосца, минный крейсер, восемь миноносцев) командовал вице-адмирал С.О. Макаров. Единственный из флагманов российского флота, он стремился направить боевую подготовку на решение тактических задам, приближённых к реальной обстановке морского сражения. При этом С.О. Макаров опирался на «Рассуждения по вопросам морской тактики», распространённые им на кораблях. В ходе эскадренных учений отрабатывались дневные и ночные атаки миноносцев с их отражением, артиллерийские стрельбы по пирамидальным щитам, по парусным лайбам (дистанция 7-11 кб, по два боевых выстрела из крупных орудий), по береговым укреплениям. Используя специальные учебные зарядные отделения, броненосцы стреляли минами Уайтхеда друг в друга. Проверка организации борьбы за живучесть сопровождалась фактическим наливом воды водонепроницаемые отделения. <sup>100

[Закрыть]</sup>

Каждое учебно-боевое упражнение командующий предварял приказом с постановкой задач и личным инструктажем командиров, а заканчивал критическим разбором. Интенсивные учения в сложной обстановке неизбежно приводили к повреждениям кораблей и их техники. С.О. Макаров не делал из этого проблемы и лично руководил исправлением миноносца № 116, пробитого миной, и миноносца № 110, который во время ночной атаки протаранил броненосец «Адмирал Ушаков». Оба корабля остались с эскадрой. Не получил взыскания и командир миноносца № 110 лейтенант К. К. Юрасовский, стремившийся выпустить мину с кратчайшей дистанции.

В кампании 1899 г. Учебной эскадрой (три броненосца, шесть миноносцев) командовал вице-адмирал В.П. Мессер, который не увлекался разработкой тактических правил, но весьма обстоятельно подошёл к порученной ему проверке нового двухфлажного Свода морских эволюции. Однако командующий не имел полноценных отрядов крейсеров и эскадренных миноносцев и так и не смог испытать Свод в полном объеме. «Результаты более чем ничтожны» – честно докладывал В.П. Мессер управляющему министерством. <sup>101

[Закрыть]</sup>

С 1900 г. самым многочисленным соединением в летнем плавании на Балтике стал Учебно-артиллерийский отряд. Например, в кампании 1902 г. он насчитывал семь броненосцев, два броненосных крейсера, минный крейсер, четыре миноносца и 4700 офицеров и матросов. Главным содержанием боевой подготовки отряда оставалась ежедневная однообразная отработка уроков стрельбы для комендоров. С 1902 г. для стволиковых стрельб вместо 37мм начали применять стволы 47мм пушек, что позволило увеличить дистанцию до 10–12 кб. Но эти стрельбы, так же как и стрельбы боевыми зарядами и снарядами, проводились в обстановке, далёкой от возможных боевых условий. Так, командующие отрядом контр-адмиралы З.П. Рожественский (1900–1902 гг.) и Д.Г. Фелькерзам (1903 г.) предпочитали стрелять из крупных орудий по земляным сооружениям на острове Карлос. Хотя эти стрельбы проводились с дистанций 25–32 кб – сравнительно больших для иностранных флотов – они не давали реальной картины управления огнём, так как корректура велась по хорошо заметным столбам дыма и пыли, а не по всплескам, типичным при стрельбе по морским целям. Тактические учения на Учебно-артиллерийском отряде были редкостью. В 1901 г. он участвовал в «соединённых маневрах сухопутных войск и флота», а в следующем году – в маневрах на Ревельском рейде в присутствии Николая II и его гостя – германского императора Вильгельма II. Первые маневры свелись к перевозке и высадке войск 23-й пехотной дивизии, усиленной судовым десантом (766 чел.). Вторые явно носили показной характер и вызвали не совсем оправданные восторги отечественной и иностранной прессы по поводу точности стрельбы.

Чисто учебные задачи решались и в ежегодных плаваниях в Атлантику старых крейсеров «Генерал-Адмирал» и «Герцог Эдинбургский». Они служили хорошей школой морской выучки для офицеров, матросов и будущих строевых квартирмейстеров.

Единственный на Балтике быстроходный крейсер «Светлана» использовался в качестве яхты генерал-адмирала. Летом 1899 г. «Светлана» под командованием капитана 1-го ранга К. Д. Нилова с великим князем Владимиром Александровичем на борту совершила поход в Архангельск и обратно. По пути крейсер посетил Екатерининскую гавань в Кольском заливе, где был основан порт Александровск (ныне – Полярный).

В августе-сентябре 1899 г. официальный визит в Данию совершил броненосец береговой охраны «Генерал-адмирал Апраксин» под командованием капитана 1 – го ранга В.В. Линдестрема. 13 ноября 1899 г. на переходе из Кронштадта в Либаву этот броненосец в ненастную погоду выскочил на каменистую отмель у о. Гогланд в Финском заливе. Тяжёлая авария, которая едва не привела к гибели корабля, явилась следствием не только ошибочных расчётов командира и штурмана (лейтенант П.П. Дурново), но и несовершенства средств кораблевождения того времени, а также слабого навигационного и оперативного оборудования театра. Последним возмутился даже Николай II, обративший внимание П.П. Тыртова на отсутствие телеграфа в «главнейших пунктах» Финского залива. Слабость аварийно-спасательных средств флота привела к тому, что работы по снятию броненосца затянулись до апреля 1900 г. Зато в достижении конечного успеха важную роль сыграли ледокол «Ермак» и радиосвязь, которые помогли спасти броненосец и отчасти подмоченную репутацию Морского ведомства. Ремонт «Апраксина» завершился в 1901 г.

В конце августа 1901 г. крейсера «Светлана» и «Варяг» сопровождали императорскую яхту «Штандарт» с Николаем II, приглашенным на маневры германского флота в Данцигской бухте. В маневрах участвовали четырнадцать броненосцев – эскадренных и береговой обороны – не считая крейсеров и миноносцев. Флаг-капитан императора А.Ф. Гейден отметил хорошее состояние кораблей, чёткие организацию, маневрирование и меткую стрельбу германского флота – потенциального противника русских на Балтике. <sup>102

[Закрыть]</sup> Зато в следующем году Вильгельм II и его адмиралы – Генрих Прусский и А. Тирпиц, наблюдая маневры на Ревельском рейде, с удовольствием отметили отсутствие у российского флота боевой эскадры. Хотя двум императорам в Ревеле были представлены новейшие броненосцы «Ретвизан» и «Победа», более крупные, чем любой корабль германского флота, было ясно, что они вскоре уйдут на Дальний Восток. Вильгельм II сознательно возбуждал дальневосточные амбиции своего дальнего родственника – российского императора, которого льстиво называл «Адмиралом Тихого океана».

В июне 1902 г. броненосец «Победа» посетил Портсмут, где намечался традиционный парад флота, посвященный коронации английского короля Эдуарда VII. Из визитов иностранных кораблей в Россию наиболее примечательным было посещение в 1901 г. Кронштадта французской эскадрой под командованием адмирала Жерве.

В 1898 г., несмотря на отсутствие плана операций Балтийского флота на случай войны с Германией, было принято решение использовать Либаву в качестве передового пункта базирования новых крупных кораблей флота. В целях повышения боеготовности, по примеру Черноморского флота, зимой эти корабли находились в состоянии вооружённого резерва. 12-часовая готовность к выходу в море обеспечивалась постоянным пребыванием на борту одной трети команды.

Первыми в 1898/1899 гг. зимовали в Либаве броненосцы «Петропавловск», «Адмирал Ушаков» и мореходная лодка «Храбрый». В 1899/1900 гг. там базировались уже четыре броненосца – «Полтава», «Севастополь», «Адмирал Ушаков» и «Адмирал Сенявин». Такая дислокация кораблей в корне изменяла развертывание флота с началом боевых действий. В зимние месяцы обеспечивались как активные операции в южной Балтике, так и усиление эскадр в Средиземном море или в Тихом океане. Подобное было совершенно невозможно при базировании всего флота в замерзаемом на пять месяцев Кронштадте. В то же время корабли в Либаве при внезапном начале войны с Германией могли оказаться в ловушке: порт находился в опасной близости от границы, а отступление на север для соединения с эскадрой из Кронштадта было проблематичным из-за ледостава и превосходства в силах германского флота. Уже в 1900 г. Германия имела в кампании в европейских водах семь броненосцев, в том числе четыре эскадренных и три береговой обороны. Правда, русско-французский союз подавал надежду на частичное сковывание германских морских сил французской Северной эскадрой, которая насчитывала шесть эскадренных броненосцев. Однако в первые годы XX столетия германский флот быстро прогрессировал – в кампании 1904 г. Вильгельм II держал под вымпелами уже девять эскадренных броненосцев, два новых броненосных и шесть бронепалубных крейсеров. Фактическая же боеготовность российского флота на Балтике зимой 1904 г. не позволила даже отправить подкрепления на Дальний Восток.

Боеготовность Черноморского флота в целом была несколько выше, чем Балтийского. Его главные силы проводили зимнее время в вооружённом резерве в Севастополе. Четыре летних месяца четыре эскадренных броненосца с минными крейсерами, канонерскими лодками и миноносцами плавали в составе Практической эскадры. Ежегодно в кампании находились от 7,5 до 9 тыс. офицеров и матросов, около 3 тыс. из которых практиковались в Учебном отряде. Сменивший Н.В. Копылова главный командир Черноморского флота вице-адмирал С. П. Тыртов (1898–1903) не внёс ничего нового в тактическую подготовку эскадры, которая к тому же затруднялась из-за отсутствия быстроходных крейсеров. Эскадренные стрельбы, в том числе боевыми снарядами, выполнялись по береговым укреплениям. Периодически проводились совместные с армией маневры по сценарию Босфорской экспедиции: нападающая сторона при поддержке артиллерии броненосцев высаживала крупные десанты в районе Севастополя.

Своеобразные итоги отработки совместных действий с армией были подведены после сентябрьских маневров 1904 г. под руководством главного командира Черноморского флота вице-адмирала Г.П. Чухнина (1904–1906 гг.). В состав десантной экспедиции входили броненосный (шесть эскадренных броненосцев), крейсерский (два крейсера, мореходная лодка, транспорт, четыре миноносца), минный (два минных крейсера, одиннадцать миноносцев), транспортный (шесть транспортов) флоты и 3172 человека десанта при восьми орудиях из состава Одесского военного округа. Высадка производилась в районе Ялты и показала достаточно высокий уровень организации, достигнутый благодаря прежним маневрам и обеспечивший согласованные действия как армии и флота, так и флотских соединений между собой. На берегу высадкой распоряжался комендант побережья, определявший места высадки людей и вооружения. Перевозочные десантные средства – десантные боты и паровые катера – подчинялись командиру морского батальона. Вместе с тем, в отчёте была отмечена необходимость реорганизации всего «десантного транспортного дела» – устарелость и плохая конструкция ботов и катеров Военного ведомства при хорошей погоде затянули высадку более чем на 12 часов. При противодействии противника это могло привести к «полной неудаче десанта».

Отчёт содержал важный вывод: «В основание десантного дела необходимо положить принцип непрерывной и быстрой высадки». Для его реализации предлагалось построить специальные десантные понтоны, соединяющие транспорты с береговыми причалами, и моторные катера.

Командование Черноморским флотом вице-адмирала Н.И. Скрыдлова (1903–1904) было отмечено эскадренной стрельбой по береговым укреплениям на Тендровской косе. 2 сентября 1903 г. броненосцы «Три Святителя», «Ростислав», «Двенадцать Апостолов» и «Екатерина II» с дистанций от 20 до 9 кб выпустили по макету трёхорудийной батареи 130 чугунных снарядов, из которых попали около 40 %, поразивших брустверы и «болванов» – обозначение прислуги. При этом 8 снарядов разорвались сразу после вылета из стволов «без вреда для орудий» и три были найдены не взорвавшимися. <sup>105

[Закрыть]</sup> К этому тревожному факту в Морском министерстве отнеслись формально: решение о замене чугунных снарядов стальными было уже принято, оставалось только осуществить его на практике. Между тем, чугунные снаряды в большом количестве сохранялись в боекомплекте всех броненосцев и крейсеров. Вообще, из опыта ежегодных учебных стрельб Черноморского флота, по Тен-дровским укреплениям были сделаны неверные – слишком оптимистичные выводы об эффективности разрыва снарядов отечественной морской артиллерии. Сами стрельбы, как и стрельбы Учебно-артиллерийского отряда на Балтике, по условиям проведения были далеки от обстановки эскадренного сражения.