Текст книги "История Зеербургского подполья (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Реальность.

Енм Приор. Марсианская Красная Армия.

Стащив с головы наушники, я до хруста в костях потянулся. Все-таки ящик из-под автоматов не самое удобное сидение. Моим товарищам, правда, пришлось вообще стоя слушать, но никто ведь и не обещал нам легкой жизни.

Несмотря на трудности, потеря почти часа, вдобавок еще и в такой неудобной позе, вполне себя оправдала.

– Завтра генерал Кашенго должен посетить исторический центр города. Я думаю, что наш народ много выиграет, если он там и останется, став частью славной Истории,– сказал я.

Мои товарищи, окружавшие стол согласно закивали. А как же иначе?

– Насколько достоверны сведения? – спросил Супонька.

– Мы все слышали одно и то же.

– Знаю я это радио... – с непонятной усмешкой сказал старый подпольщик.

– Имейте в виду, что это не государственная радиовещательная корпорация, – напомнил я ему. – И это не пропагандистский канал. Люди из группы обеспечения сумели вшить в костюм мэра микропередатчик.

– И все-таки это может оказаться провокацией. Обнаружить передатчик так несложно.

– Наш – сложно,– веско обрубил я, желая прекратить дискуссию.

Товарищи с недоумением смотрели на явно мандражирующего Супоньку и тот сдался.

– Раз вы так тонко работаете, то могли бы вшить ему вместо передатчика хорошую бомбу... – проворчал он. Поняв, что препирательства закончились, я подвел итог:

– Решено. Завтра проводим акцию. Идут четверо.

Он на секунду остановился, прикидывая, чьи имена назвать. Внешне невозмутимые, люди ждали его решения.

– Я, Босой Череп, Жадный, Супонька. Все. Остальным – отдыхать.

Террористы уходили из комнаты. Каждый считал своим долгом хлопнуть тех, на кого пал выбор, по плечу. Удачи никто не желал – во все времена это считалось плохой приметой...

Как будет произведено покушение, знал только я.

У "Общества" имелся немалый опыт в проведении акций. Ни одна операция по ликвидации не проводилась спонтанно, все тщательнейшим образом планировалось.

Мозговой трест Общества, изучая привычки президентов, разрабатывал несколько вариантов покушения. Не все они, конечно, шли в дело, но, то, что использовалось, всегда вызывало всплеск сенсационных заголовков на страницах газет.

От президентов и генералов избавляясь разными способами – взрывали яхты на морских купаниях, стреляли в театрах и на выставках. Одного беспечного президента умудрились пристрелить в кондитерской во время дегустации. Фотографии президентской фуражки в кремовом торте обошли, вероятно, всю мировую прессу.

Для господина Кашенго разработали шесть вариантов покушения. Основой для каждого из них стала одна из привычек президента. Посещение им исторического центра Зеербурга предусматривалось планом номер пять. Итак, план имелся. Нам оставалось только привести его в исполнение.

На следующий день я пригласил к себе тройку, идущую со мной на задание.

– Учить мне вас, ребятки, нечему, да и незачем. Вас и так много учили. Скажу только одно. Надеюсь, что энергия и опыт – я посмотрел на Супоньку,– дадут в совокупности то, что нам нужно.

Достав из кармана пачку бумаг, я бросил ее на стол.

– Тут план ресторана "Корчма". Через несколько часов нам предоставят кое-какую одежонку, и мы станем частью его культурной программы. Будем изображать средневековых слепых певцов.

Широким жестом, приглашая товарищей взять и посмотреть площадку для работы, я разбросал фотографии по столу. Выбрав нужную, ткнул пальцем.

– Это Синий зал... Тут мы будем его ждать.

Супонька побарабанил пальцами по столу. Видно было, что что-то гложет старичка.

– В словосочетании "слепой музыкант" меня не устраивает одно слово.

– Придется зажмуриться, – весело сказал Жадный.

– Меня не устраивает слово "музыкант"... Прижмуриваться я могу сколько угодно, а вот играть...– он покачал головой. – Даже на средневековом рояле.

– Надеюсь, что до игры дело и не дойдет, ну а на крайний случай Босой Череп что-нибудь исполнит... А?

Тот кивнул.

– Рояль там есть?

– Есть.

Я перетасовал снимки, нашел фотографию концертного Стейнвея, показал.

– Такой подойдет?

– Тогда все в порядке...

– Все в порядке будет, когда мы наши дела сделав, оттуда живые уйдём. Смотрите внимательно, запоминайте.

Вместе со всеми я рассматривал фотографии и сравнивал их с планом. Полузакрыв глаза, расставлял мебель с фотографий, заполняя ей пространство ресторана. Когда мебель закончилась, я мысленно пробежался по комнатам, запоминая, что где стоит. Все было понятно. Беспокоило только одно – дверей там оказалось слишком мало... Всего две. Для того чтоб держать оборону это было неплохо, но нам предстояло не только отстреливаться, но и уйти с места покушения.

– Ладно. Бог даст, завалим мы его... – подал голос Жадный. – Как нам уходить?

– Путь один. Из Синего зала на кухню. Это тут.

Я нашел на плане кривой коридор, прижал его пальцем.

– Из кухни выход во двор...

Палец выехал за нарисованную стену. Другой рукой я вытащил фотографии кухни и двора.

– Во дворе несколько канализационных люков. Тот который нужен нам – третий. Его пометят белой краской. Внизу три тоннеля. Наш средний. Он выведет нас к главному городскому коллектору. Уходить будем через него.

– По дерьму? – спросил Босой Череп, брезгливо морщась. Эстет... Хотя для человека играющего на рояле это и вправду может быть потрясением.

– По? – деланно удивился я в ответ, и с удовольствием разрушил иллюзии.– Нет. Сквозь!

...Машина подкатила к «Корчме» около шести часов вечера. Рожа, сидевший за шофера, подмигнул нам и укатил из тишины исторического заповедника, а мы закрутили головами, словно искали номер дома и название улицы. Выбрав, наконец, один из них я, подняв футляр с виолончелью, подошел к входу и обратился к швейцару.

– Э-э-э простите, любезный. Мы из консерватории. Нас просили быть по этому адресу...

Над реальностью.

– Ну это ты зря придумал, – возмутился Первый. – Это вовсе ни в какие ворота не лезет... Ты их лица видел?

– И что? Лица как лица.

– Это у моих лица. А у твоих не лица, а рожи и физиономии. Натуральная уголовщина. Ты ж их – в консерваторию запулил.

– Между прочим, среди моих героев есть и представители интеллигенции. Как творческой, так и технической. Справятся... Ты-то сам со своим интеллигентным лицом на рояле играешь?

– Нет.

– А у меня Рожа музыкальную школу с отличием закончил.

Реальность.

Енм Приор. Марсианская Красная Армия.

Я протянул листок бумаги

– Мы не ошиблись? Это тут?

Швейцар, у которого богатая ливрея фасона 15 века, против всякой исторической достоверности, явственно оттопыривалась подмышкой пистолетом большого калибра, оглядел нас.

Глаз у него острый. Наверное, такой же профессионал, как и я. Пауза затягивалась. Он смотрел, и взгляд его становился все тяжелее и тяжелее. Чем-то мы были для него неясны... Чем?

Я поглядел на Жадного. Черт! Точно! На лице товарища читалось такое здоровье, что никаким роялем не придавишь. Здоровый румянец делал нас больше похожими на артель грузчиков, чем на квартет музыкантов.

– Документы,– сухо потребовал привратник. Вот это я одобрил. Мало ли как человек выглядит, может быть, он от рождения такой – главное какие у него документы. А с этим у нас все было в порядке. Имелся даже пропуск, подписанный рукой директора филармонии, и все печати стояли на своих местах, и секретные значки тоже.

– Инструменты...

Босой Череп открыл футляр. Заходящее солнце заблестело на лакированной поверхности виолончели. Бдительный швейцар протянул руку. Террорист позволил ему коснуться лакированного дерева, но тут же взволнованно предупредил:

– Осторожнее, пожалуйста. Это все-таки 3-й век до нашей эры...

Швейцар смерил их взглядом, снова просмотрел бумагу, потом все же махнул рукой.

– Проходите... Вам в Синий зал, шутники...

– Это где?

– Вам покажут... Там найдется кому...

Пока операция проходила без осложнений. Двадцать минут назад Рожа с Маркушей перехватили машину консерватории с настоящими музыкантами. Те оказались людьми здравомыслящими и согласились добром посидеть несколько часов под арестом. Благодаря этому мы смогли проникнуть в "Корчму" для завершения операции.

Синий зал почему-то оказался не синим, а фиолетовым. Он оказался темнее других комнат, мимо которых нас провели. Может быть от того, что был больше них, а может быть потому, что освещали его только три маленьких светильника, да и светили они больше на сцену, чем в зал. Из-за этого от дверных портьер до рояля зал наполнял лиловый полумрак, в котором терялись очертания наполнявших его изысканных предметов.

На этом фоне костюмы 16 века, в которые нам достались от настоящих музыкантов, выглядели очень уместно. В них чувствовался шарм, благородный дух времени, напоминавший о Великом Прошлом и протягивающий от него мостик в Офигенное Настоящее.

Резные столики, ажурные стулья и гобелены, развешенные по стенам, создавали ощущение торжественной значительности происходящего и причастности каждого из присутствующих к тому самому Великому Прошлому.

Несколько минут мы простояли неподвижно, потом с улицы донесся автомобильный гудок, и очарование минуты рассеялось.

– Что стоим? – спросил Жадный.– Ноты доставайте...

Показывая пример, он первым начал распаковывать свой баул. Сверху там лежала волынка, а под ней аккуратно разместился автомат и несколько мин самого разнообразного предназначения.

Супонька загородившись роялем начал распаковывать виолончель.

Инструмент здорово смотрелся в футляре. Там он выглядел как надо – хоть сейчас бери и играй, однако это, как и многое в жизни, только казалось. Задней стенки у инструмента не имелось. То, что называлось виолончелью, как кожухом закрывало два автомата и мешок с разной полезной мелочью: гранаты, патроны, взрывчатка....

Не прошло и нескольких минут, как мы услышали стук множества подкованных сапог – во дворе разгружалась охрана. Президент по традиции один в гости не хаживал.

– Приготовились...

Босой Череп пододвинул ногой стул и сел к роялю.

Шум на дворе стал более явственным, он уже катился по коридору. В нем слышался и топот ног, и звуки разговора, и смех. Все это накатывалось на Синий Зал.

Босой Череп тронул пальцем клавишу инструмента. Тот отозвался восхитительно чистым ля второй октавы. Глядя на него Жадный тоже начал перебирать пальцами трубочки волынки, но с таким расчетом, чтоб она, упаси Бог, не зазвучала. Я видел это все боковым зрением, сосредоточив внимание на входе в зал.

Первыми в зал вошли два офицера. Они встали по обе стороны двери – руки на кобурах, ноги на ширине плеч. Следом вошло еще трое. И не спеша направились к сцене. Зал был невелик. Дверной проем и сцену разделяло не более 40 шагов.

Обыск. Что за дурацкий порядок?

Теперь становилось понятно, почему их так легко пропустили в зал. Супонька глянул на меня, ожидая знака. Нам оставалось одно – убить этих пятерых и взять инициативу в свои руки, однако судьба распорядилась иначе...

– Господин Кашенго, – провозгласил кто-то из темноты.

Босой Череп обоими руками ударил по клавишам и заиграл государственный гимн. Офицеры остановились, поднеся руки к козырькам фуражек. В дверях слабо заблестела позолота мундира. Супонька поднял виолончель. Уловив его движение, Босой Череп левой рукой взял аккорд – басы загудели по залу, а правой ухватился за пистолет. Заглушая затихающий звук, я проклепал тишину Синего зала автоматной очередью. Тут же ударил автомат Супоньки.

Он бил по ближней цели. Офицеры сбитыми кеглями покатились, опрокидывая столы – промахнуться с такого расстояния было никак невозможно. Военный все еще не успевший войти в зал отшатнулся назад, но опережая его, в коридор полетела граната. Темнота за его спиной вспыхнула оранжевым светом, и взрывная волна бросила тело в зал. Я рванулся к нему...

Над реальностью.

– Вон мы как его... С первого раза! Прямо в яблочко!

Второй с видом совершенно удовлетворенным, потер руки.

– С тебя причитается...

– Ничего подобного. В составе игроков замена... – гнусаво, подражая репродуктору на стадионе сказал Первый, – Вместо Президента Кашенго играет... Комп, придумай, пожалуйста, замену...

– Правильно! – неожиданно легко согласился Второй. – Не люблю, когда все так быстро заканчивается... Ни побегать, ни пострелять не успели... Давай, дальше давай...

Реальность.

Енм Приор. Марсианская Красная Армия.

То, что мы ошиблись, я понял уже подбегая. Покушение бездарно провалилось.

– Документы,– скомандовал я, выскакивая в коридор. – Возьмите документы...

Там стояло несколько человек в форме, и я длинной очередью разогнал их по боковым комнатам.

Мне ответили одиночными пистолетными выстрелами, но уже слышалось, как совсем рядом грохочут сапоги охраны.

Супонька выхватил бумаги из нагрудного кармана покойника.

– Отходим...

На бегу я спросил:

– Кто?

– Суайе. Министр Внутренних дел...

Я только покрутил головой – ну не любил я людей лезущих не в свои дела.

Зал и кухню соединял небольшой коридор. Сорвав на бегу портьеру, Жадный рухнул на пол около стены. Тех нескольких секунд, что нам потребовались, чтоб добежать до конца зала, охране тоже хватило, чтоб пробежать свой коридор. Теперь с их стороны весь зал простреливался от стены до стены. По крайней мере, восемь автоматов резанули по нам из очень негостеприимной темноты. И это было только начало!

Я отстреливался, но краем глаза успевал контролировать ситуацию перед дверью. Этот коридор оказался короток как аппендикс – через пять шагов он оканчивался тупиком. Слева в стене нашлась дверь. В два прыжка Босой Череп добежал до двери, ведущей на кухню. Воздух тут пропитывали восхитительные запахи, но товарищу было не до них.

Череп навалился на дверь плечом, прикидывая, за что бы ухватиться, чтобы не упасть, когда все это рухнет, но не тут-то было. Дверь не поддалась. Он удивленно чертыхнулся, и уже не жалея сил, упершись спиной в стену, надавил на дверь ногами. Только и это не помогло. Дверь стояла как вкопанная.

От входа вновь загремели автоматы. Мы сидели тихо, не отвечая на выстрелы. Пули крушили изысканную обстановку, звенел струнами расстрелянный рояль. Продолжалось это секунд 15. После этого охрана бросилась в зал. Тот, кто ими командовал, понимал, что мы будем уходить через кухню – другого выхода тут не нашлось. Однако то, что произошло в следующие несколько секунд, показало, что они ошиблись. Три автомата – это тоже сила. Особенно когда автоматчикам терять нечего. Из пустого проема навстречу им полетели пули.

Первую волну нападавших мы скосили тремя автоматами. Кто вбежал в зал тот там и остался, кто не успел – залег в коридоре. Кричали раненые, стараясь отползти в сторону и спрятаться. Мы не обращали на них внимания. Не до милосердия – здоровых среди нападавших все еще оставалось больше чем раненых, да и нас жалеть никто не собирался.

– Что с дверью? – проорал я. Секунды летели как велосипедист на спуске и график, что я держал в голове, уже трещал по швам.

– Не могу открыть...

Я оглянулся. Босой Череп, как мотылек о стекло, бился о дверь с настойчивостью, переходящей в отчаяние, но та продолжала стоять несокрушимо, словно египетская пирамида. Стараясь не подставиться под шальную пулю, я швырнул в зал гранату. Грохот... Волна горячего воздуха ударилась в стену и разлетелась по коридору.

– Жадный смени. Супонька со мной.

Супонька откатился в сторону.

На карачках мы подобрались к злополучной двери. Я коснулся её пальцами, уже готовый понять, что это не просто дверь, а огромная неприятность. Дверь только походила дверь. Крепкие дубовые плахи, темные от времени, внушительно тянулись вверх, скрепленные кованными металлическими полосами. Я ударил кулаком, и по боли, отдавшейся в руку, понял, что доски – это все лишь декорация, а за ними наверняка стоит броневой лист. Президент знал, куда ехать... Стрелять в такую себе дороже – броню не пробьешь, а рикошетами могло приложить кого-то из своих. Если что и могло сдвинуть дверь с места– так это граната, но взрывать ее в тесном коридоре было равносильно самоубийству. Ситуация...

На всякий случай я навалился на неё, но та даже не скрипнула.

Над реальностью.

– И что теперь? Твоя победа?

– Выходит, что так...

– Я так понимаю, ты этому не рад?

– А чего радоваться-то? Играть-то только начали... Не постреляли толком, не побегали...

– Ладно. Есть у меня идейка. Супонька не Супермен, конечно, но что-то суперское в нем точно есть.

Реальность.

Енм Приор. Марсианская Красная Армия.

– Подвинься, командир... – раздалось снизу.

Я посмотрел туда. Супонька разлегся перед преградой и принялся закатывать штанину. Я не успел удивиться, как он обнажил протез. Через несколько секунд я понял, что хотя металл и пластик не всегда могут сравняться с настоящей, живой ногой, но иногда кое в чем могут её и превосходить. Покрутив гайки, одноногий террорист включил мотор гидросистемы. Заглушая грохот выстрелов, мотор заурчал, поднимая давление. Нога напряглась, и Супоньку стало вдавливать в стену. Мотор уверенно гудел, наполняя тело мощной дрожью. К усилию мотора он несколько секунд добавлял и силу мышц, но вскоре в этом уже не было необходимости. Боль закрутила ногу, судорогой исказив лицо. Что-то трещало вокруг нас: то ли дверь, то ли кости – металлический штырь выходивший из ноги Супоньки выгибал дверь. Теряя сознание от боли, он закричал. Сообразив, что надо делать я всем телом навалился на доски...

Получилось!!! Дверная коробка не выдержала, дверь подалась и с хрустом выскочила из проема. Я покатился внутрь. Против ожидания оттуда не стреляли. Выглянул из окна. Ну, хоть тут повезло. За занавеской простирался пустой задний двор – стояли мусорные контейнеры, чья-то машина, пристройка с надписью на стене "Осторожно газ", и куча деревянных ящиков.

– Все чисто! – бросил я. – Жадный! Череп! Уходим.

Супонька кивнул. Тяжело дыша, он дрожащими руками приводил протез в порядок. Зловещего вида штырь бесшумно уходил куда-то вглубь ноги, словно клинок в ножны. Вытерев потные ладони об одежду, одноногий любовно похлопал по блестящему железу, словно не протез это был, а любимая собака.

– Вот так вот!

В коридоре бабахнуло. В кухню внесло тучу пыли. Через секунду оттуда появились Жадный и Босой Череп и, подхватив товарища под руки, потащили в кухню.

Через раскрытое окно мы вылезли во двор перед "Корчмой", но время уже ушло – вместе с нами во дворе появился грузовик. Мгновением спустя двор заполнил грохот солдатских сапог. Присев за каким-то вонючим ящиком я смотрел, как нужный нам люк белеет меткой в 20 шагах. Совсем рядом, но пройти это расстояние нам придется под огнем самое малое двадцати автоматов. На наше счастье нас пока загораживали кусты. Только это счастье обещало быть не долгим – кусты, к сожалению, были не пуленепроницаемыми.

– Через десять секунд взрыв, – напомнил Череп об оставленной мине.

– Дымовую шашку. Быстро!

Новая машина и новые солдатики. Они сыпались из кузова, вытягиваясь цепью, перегораживавшей двор.

– Гранатой в люк. В самую середину. Понял? – Босой Череп кивнул.

– Я первый, вы разом за мной.

Сработали как надо. Моя граната улетела в хранилище газовых баллонов, и когда там грохнуло, двор уже заволакивали клубы дыма от дымовой шашки.

В этот момент грохнуло и в доме. Что-то там загорелось, из окон повалил густой рыжий дым. Мешаясь с дымом от загоревшегося ресторана, дым от шашки потянулся над площадью, закрывая нас от цепочки солдат.

– Люк!

Жадный метнул гранату. На месте люка поднялся и опал огненный куст.

– Вперед!

Разметая дорогу перед собой автоматными очередями, мы бросились к получившейся яме. Навстречу, сквозь едкий дым неслись светлячки, столкновение с которым означало смерть, но нам повезло. Добежав до колодца, мы нырнули вниз....

К счастью колодец оказался не глубок. Пролетев метра три, Супонька, скрежетнув ногой по камням, откатился в сторону, освобождая место следовавшим за ним товарищам. Жадный, упавший последним, перевернулся через голову, и выкинул наверх пару осколочных гранат. Там ахнуло. Звонко цокнул по камням шальной осколок, но мы уже бежали по тоннелю.

Через несколько поворотов я остановился. Мы слышали, как совсем рядом глухо трещат автоматные очереди.

План отхода был продуман до мелочей. Несколько вариантов я отбросил после тщательнейшего исследования плана канализации. Остался один единственный. Наиболее безопасный.

– Что встали? – спросил Супонька. – Заблудились?

– Все в порядке... – успокоил его я.– Сейчас пойдем... Жадный. Разложи подарки.

Террорист вынул из мешка несколько коробок, соединил их проводами.

– Отойдите...

Мы перешли ему за спину.

– Дальше...

Он встал с колен и быстро отбежал к нам.

– Сматываемся. Быстро, быстро....

– Точно, – поддержал его Супонька. – Пусть тут кто-нибудь другой ходит...

Считая повороты, мы дошли до небольшого сводчатого зала. Воздух тут уже стал тяжелым. В нем плавали запахи канализации. Жадный провел лучом по стенам. Те заискрились струйками воды, расчерченными свинцовыми шлангами кабелей. Сверившись с планом, я сделал несколько шагов и сказал.

–Тут...

Вопросов не последовало. Все наши действия были продуманы, и эта продуманность делала разговоры ненужными. Каждый знал, что ему нужно делать. Расстегнув куртку, Жадный смотал с пояса несколько витков толстого шнура. Он должен стать ключом к двери, которую нам еще предстояло создать: под полом проходило ответвление главного городского коллектора, через который и предстояло уходить от преследователей.

Где-то в темноте грохнул взрыв. Минер машинально оглянулся, потом понял, что сработала оставленная им мина. Преследователи наступали на пятки. Свернув шнур в кольцо, Жадный положил его на пол и поджег. Несколько секунд тишина нарушалась только отдаленными выстрелами, да шипением огонька, подбиравшегося к взрывчатке. Через положенное время пол вздрогнул, вверх брызнули осколки камней. В зале ощутимо запахло нечистотами.

– Маски, – скомандовал я.

Дышать стало легче. Хотя спрашивать не стоило, Босой Череп все-таки спросил:

– Нам туда?

– Туда, – подтвердил Жадный. – Или у тебя другое предложение?

Я через такое уже проходил, а вот им все это в диковинку. Ребята смотрели себе под ноги, а там, в шаге от них, могучим потоком несло все то, что добропорядочные граждане извергли из себя. Волн там не было, но мощный напор ощущался как проявление стихии. Несколько мгновений все молчали, загипнотизированные движением потока. Потом где-то в темноте прогрохотали автоматные очереди и люди очнулись.

– Ты хоть скажи куда нам, вверх по течению или вниз?

Жадный усмехнулся.

– Ну, конечно же вверх...

Не дожидаясь команды, Супонька первым плюхнулся в дыру, подняв фонтан грязи. Тяжелые капли расплескались вокруг дыры. Даже не снимая маски, каждый из террористов мог себе представить запах, гуляющий в коллекторе.

– В дерьмо... – сказал натужным голосом Босой Череп, глядя, как по носку его сапога сползает что-то бесформенное. – Опять в дерьмо...

– В дерьмо это не в преисподнюю, -отозвался снизу Супонька. – Залез и вылез... Давайте быстрее, а то меня сейчас унесет...

– Минуту...– сказал Жадный. Гремя мешком, он отбежал в темноту и быстро вернулся с пустыми руками.

–...чем добру пропадать, – непонятно сказал он. С этим я был согласен.

– Вниз!

Мы не успели пройти и десятка шагов, как наверху прогрохотало два взрыва. Террористы остановились, но Жадный энергичным жестом погнал их вперед. Поводов для волнения я пока не наблюдал. Пока все шло по плану.

Над реальностью.

– И что? Твои просто так уйдут?

– Если ты не помешаешь, то да...

Первый заскреб в затылке. Потом побарабанил пальцами по клавиатуре.

– Ладно... Делать нечего. Есть у меня в заначке несколько сюрпризов. Для себя держал, ну уж ладно... Пора мне счет выравнивать...

– Ну, конечно... Ничего хорошего от тебя не дождешься.

Реальность.

Генерал дон Тротилло. Президент.

На мониторе тень мешалась со светом, мелькали яркие блики и искореженные помехами лица.

Лейтенант то появлялся, то пропадал, засвеченный какими-то вспышками. Ну и ладно... Важно, что след обнаружили. Теперь осталось размотать его...

По стенам бегали лучи фонарей – гвардейцы искали выход, которым воспользовались террористы. В темноте не различались ни фигуры, ни лица. Только черные силуэты двигались по стенам, ломаясь там, где потолок соединялся со стенами. Внешне беспорядочное движение остановил вопль и жирный всплеск. Кто-то выстрелил, но тут же прозвучал радостный голос:

– Лейтенант! Лейтенант! Колодец!

Картинка закачалась, словно камеру, установленную на плече связиста, захлестнуло волнами. Через несколько секунд все успокоилось, картинка стабилизировалась. Освещенный фонарями у самого края дыры в полу стоял обмазанный чем-то непотребным гвардеец. Он широко улыбался и тыкал рукой себе под ноги.

– Господин лейтенант! Это я нашел. Похоже, что это то, что мы ищем...

Перед объективом появился лейтенант. Отбросив сигарету, доложил:

– Господин генерал! Обнаружил колодец. Очень похоже на вход в Главный городской коллектор... Похоже, что они ушли вниз.

Несколько секунд генерал размышлял, но быстро нашел решение.

– Продолжайте поиски. Коллектором займутся другие.... Возможно это ложный след.

Он отвернулся от монитора. Слава Богу, народа у него хватало. Оставалось решить, чьей помощью лучше воспользоваться.

Помедлив, генерал снял трубку.

– Соедините меня с нашими психологами...

С момента покушения прошло не более сорока минут, а военные психологи, съевшие не одну собаку на антитеррористических акциях, уже анализировали поступающие со всех сторон сведения и решали, как будут действовать террористы. В этот раз они столкнулись с тактикой еще ни разу не применявшейся противником. В практике не находилось случая, чтоб террористы воспользовались для отхода действующим городским коллектором.

– Полковник. Мне нужна консультация.

– Господин генерал...

– Давайте без церемоний. Вы пришли к каким-то выводам?

– Да. Скорее всего, они ушли через коллектор...

Генерал невольно поморщился.

–... и планируют выйти там, где мы их не ждем.

– Что вы можете предложить?

– Мы предлагаем использовать бригаду "К"...

– Бригаду "К..." – задумчиво, на распев повторил генерал. – Вы считаете, что пришло время?

– Да, господин генерал! – Твердо сказал начальник группы психологов.– Наши расчеты говорят, что только они могут рассчитывать на успех в этих условиях.

Генерал мысленно почесался.

– А что говорит большой компьютер?

– Он согласен с нами. В случае использования обычных войск в варианте "Коллектор" наши шансы равны 30, а в случае использования бригады "К" они повышаются до 87.

Генерал помолчал.

– Благодарю вас.

О существовании этой воинской единицы знали очень и очень немногие. По специальному приказу одного их прежних диктаторов, генерала Плучико, до получения генеральских погон владельца известного цирка лилипутов, кое-кого из артистов перевели на военное положение. Они и послужили тем ядром, вокруг которого сплотились другие отряды. Рост бойцов не превышал 1,2 метра, но первоклассная экипировка давал им преимущества в технической войне с любым противником.

Платили карликам хорошо, регулярно повышали в званиях, а что еще нужно солдату? Бригаду организовали 10 лет назад, но за это время её бойцы не успели себя проявить ни в одной боевой операции. Плучико берег их для борьбы со своими соперниками по военной хунте, справедливо считая, что однажды ему придется отстаивать свое право на власть. И оно бы та непременно и случилось, если б его не укусил на венных учениях, до которых генерал оказался большой охотник, ядовитый муравей.

После него к власти пришел лейтенант Кенсберг, который не воспользовался карликами по той простой причине, что просто не знал об их существовании. Его приход к власти стал результатом компромисса между двумя группировками. На его счастье в стране случился кризис и патронные заводы не выдавали положенной нормы боеприпасов, поэтому группировки были лишены возможности выяснить отношения между собой традиционным путем. Но как только страна вышла из кризиса, лейтенанта тут же сместили. Переворот совершили со всеми необходимыми атрибутами – танковой атакой, ультиматумом, высадкой десанта. Все шло как полагается, заведенным порядком, хотя Кенсберг особенно и не сопротивлялся, стрельбы получилось много.

Нынешний Президент Кашенго сменил лейтенанта почти четыре года назад. С тех пор страна непрерывно процветала под мудрым руководством просвещенного диктатора, а карлики осваивали новую технику.

Главнокомандующий вздохнул. Полномочия, которыми он обладал, были значительны, но пускать вход бригаду "К" он не имел права. Это мог сделать только сам Президент. Главнокомандующий знал, что тот будет очень недоволен и мельком подумал о перевороте, но отогнал эту соблазнительную мысль. Время еще не пришло.

Со вздохом он снял трубку прямого телефона.

– Господин Президент? Здравствуйте....

Разговор получился тяжелым, но дону Тротилло удалось быть убедительным, так что уже через полчаса он встречал спецгруппу "К" около разобранного на проспекте "Единения нации" покрытия.

Карлики прибыли на трех машинах. Перед отъездом солдатам прочитали приказ, из которого следовало, что их посылают не за пленными, а ради уничтожения боевиков. Все, кому это полагалось знать, знали, что конспирация в "Обществе" поставлена на совесть. Рядовые террористы знали мало о подробностях, как то: пароли, явки, маршруты отхода. Об этом знали только руководители групп, а уж эти-то знали, чем для них чревато попадание живым в руки контрразведки и старались не делать таких глупостей.

Машины остановились перед широким рвом. Он тянулся наискосок через дорогу. На краях валялись вперемежку куски асфальта и бетонных плит. Внутри рва, заполняя его более чем на половину, тяжелым потоком текли нечистоты.

– Они где-то там.

Генерал показал на темный провал в мостовой и невольно поморщился.

– Мы расчистили вам дорогу...

– Благодарю, генерал... Жаль только что у вас в штабе не нашлось пары цистерн дезодоранта.

Микроскопического роста полковник махнул рукой и за их спинами зарычал двигатель. Ловко управляясь с краном, микросолдатики спустили вниз несколько маленьких суденышек, почти скорлупок. Генерал невольно покачал головой, но через секунду мощным басом взревели двигатели в тоннеле и, разгоняя вонь по улице, стальные скорлупки поднялись над жижей на воздушной подушке. Экипаж каждого судна состоял из двух человек

– Мы пошли! – прокричал командир группы в чине старшего лейтенанта. Полковник в ответ неразборчиво крикнул и повелевающе взмахнул рукой, отправляя своих подчиненных в зловонную темноту туннеля.

Над реальностью.

– Что-то ты своих совсем не жалеешь... Плохо им будет.