Текст книги "История Зеербургского подполья (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Сейчас нам дадут со всех дудок... – пробормотал Маленький, быстро сообразивший, что тут сейчас начнется. Пираты, конечно, молодцы, если что-нибудь надо пограбить, но подводные лодки просто так из воды не появляются. Обязательно должны быть последствия.

– К бою!

Реальность за сринсэйвером.

Дон Макароно. Капитан Республиканского подводного флота.

...Пингвин смотрел как обычно, но отчего-то дон Макароно видел в его взгляде то, чего там и быть-то не могло – мольбу о спасении. Капитан дернул щекой. Вот каждый раз так вот... Хоть из лодки не вылезай...

– Готов?

Косоокая Жаба этими детскими комплексами не мучился. Пингвин в его руках смотрелся не обреченным на заклание существом, а ласточкой, которую этот юный натуралист собрался отпустить на свободу.

– На что он ориентирован?

– На сайру.

Капитан кивнул, и молоденький юнга, что стоял за спиной, набрал на пульте программу. Лазерный проектор тихонько щелкнул, принимая задание. Прошло неощутимое мгновение, и на корме пиратской шхуны световой луч нарисовал силуэт маленькой рыбки. Она била хвостом, подпрыгивала вверх. Пингвин встрепенулся.

– Давай, – шепотом скомандовал дон Макароно, – нечего затягивать...

Птица из боцманских ладоней скользнула в воду и недоверчиво оглянулась, словно не верила в обретенную свободу.

– Ну что смотришь? – с грубоватой теплотой поинтересовался боцман. – Вон твоя рыба! Догоняй!

В темноте ночи ярко-желтый силуэт сайры тянул живую торпеду к себе словно магнитом. Черно-белый снаряд пискнул и растаял в темноте. Потекли секунды...

– Неужели промазали?

– Не должен.

– А что тогда?

– Ну, отвлекся, может быть...

Рыбий силуэт яркой меткой сверкал на корме шхуны, обозначая пингвину цель его жизни.

Бах!!!

Взрыв, подбросил кораблик, разбивая дерево, раскидывая пиратов. Оседая на корму, шхуна стала разваливаться. В бинокль я видел, как рушатся, раскатываясь по палубе громадные бочки.

Над реальностью.

На экране плескалось море. Волны казались мрачными и тяжелыми. Им ничего не стоило швырять деревянные обломки, бочки и всякую дрянь, что накапливается на кораблях в длительном плавании и в случае аварии бесстыдно всплывает. Первый подкрутил верньер на колонке, делая звук громче, и в комнате засвистел морской ветер. Вода, ветер, обломки... Ничего другого тут не нашлось.

– Это что, все наша игра?

– Наверное...

– А игроки? Утонули?

Два взгляда шарили по экрану в поисках хотя бы одной головы.

– Похоже на то...

– Дурацкая смерть – тонуть. Я бы понял, если б они в отчаянии напали на твою подлодку. И погибли в борьбе. А так...

– Ну, это все лирика... Что делать-то будем?

– Что делать, что делать? Снимать штаны и бегать...

– Я спрашиваю: играть будем дальше или...?

– Я – "за".

– Ну и каким образом?

– А давай, мои твою подводную лодку захватят? – предложил Второй. – У тебя я так понимаю их две? Устроим подводную дуэль...

– Нахал... – покрутил головой Первый. -Тебе что, танка мало было?

– Ну... Танк... Когда это было! Да и кончился уже твой танк...

– Ну допустим... Как ты это себе представляешь? – повторил Первый. – Ну... захват подлодки?

Второй собрался ответить, но Первый остановил его:

– Нет, нет! Я сам предположу! Твои, верхом на дельфинах, преследую лодку, и через отверстие для якорной цепи проникают на борт... Нет! – в восторге от собственной изобретательности оборвал сам себя он. – Они вместе с последними солнечными лучами через перископ проникают внутрь! Там, пропагандой и агитацией они склоняют к измене морально неустойчивого юнгу и захватывают пункт управления баллистическими рогатками! Одновременным залпом из подводного положения, опираясь на данные секретного спутника, запущенного древними атлантами, с помощью ракеты ФАУ-2, уничтожают президентский дворец каучуковыми бомбами?

Второй с восхищением потряс головой.

– Клиника... Нет, так плохо я о своих не думаю... До этой минуты я даже о тебе так плохо не думал...

– Ну, так как?

– Да просто. В пределах здравого смысла. Бог с ней, с твоей подлодкой. Они остались живы и на пустых бочках добрались до берега. А там...

– Они что у тебя, сыновья царя Салтана?

– ...а там снова возьмутся за старое,– не ответил на провокацию Второй. Высказав мнение, он остановился. Теперь продолжение игры зависело от желания Первого

– Хорошо! – неожиданно согласился он. – Только играем дальше в традициях уголовного минимализма. По варианту "бедные родственники".

– То есть?

– То есть твои все четверо, так уж и быть, живы, но у них с собой только то, что в карманах и на себе.

– Ну...

– Вот тебе и "ну"! Обходись тем, что есть. А будет у тебя 500 долларов на всех.

– Мало...

– Ну ладно. Штука баксов. Вот и изворачивайся!

– Тогда и твои тоже...

– В смысле "тоже"? Президентская охрана в трусах и касках?

– В смысле никакой суперохраны, типа бастионов вокруг резиденции и патрулирования на танках с собаками...

– Дались тебе эти танки...

– Дались, дались... А то моих в третий раз насмерть поубивают, и ничего у нас не будет.

Первый подумал.

– Не обещаю... Мой любимый Президент знает, что на него идет охота и по любому он обязан себя защитить... Так что учти – подставляться не буду.

– Ну, пообещай хотя бы, что он там будет. Не так, как в прошлый раз... "Я пришел – тэбе нэма..."

– Ну ладно, ладно. Уговорил. Это вот твердо обещаю. Будет тебе самый настоящий президент на отдыхе...

– А мои его – кирпичом из-за плинтуса!

Реальность.

Енм Приор. Марсианская Красная Армия.

Как это часто бывает, нас выручила случайность. А точнее случайность удачно сложившаяся с жадностью первого помощника. Взрыв разломил корабль и все, что хранилось внутри, разбросало по волнам. Где-то кричали люди и стреляли, но нам повезло – все четверо собрались около выброшенных пустых бочек. Стараясь не привлекать к себе внимания, мы погребли в сторону, подальше от места боя. Это был не наш бой. Мы отплывали все дальше и дальше, я, выплевывая соленую воду, не переставал ругать себя за свои глупые желания.

В том, что нас достали торпедой, о которой я так неосторожно мечтал, сомнений у меня не осталось. Правильно говорят умные люди – хорошенько подумай, о чём мечтаешь – мечты имеют свойство сбываться.

Несколько часов нас носило по морю, надежды наши таяли, и только по случайности... Ладно, хватит лирики. В конце концов, волнам наскучило играть с нами, и море выбросило нас на берег.

Его я сперва услышал, а не увидел. Из темноты впереди нас сначала еле слышно, а потом все громче и громче зазвучала музыка. Кто-то довольно умело, под гитару и барабаны, вопил "Мишель".

Чем берег становился ближе, тем больше музыки обрушивалось на нас. Казалось, что где-то там стоит толпа подростков, безжалостно слушающих радиоприемники. Берег веселился не жалея сил, ревел музыкой, сверкал разноцветными огнями.

Под этот аккомпанемент мы выползли за полосу прибоя. Море нас отпустило, земля радостно встретила... Осталось только понять где состоялась эта встреча. Меня трясло, от холода и напряжения. Рядом не стесняясь, лязгали зубами товарищи. Слава Богу, удачи хватило на всех – все остались целы. Перекрикивая "Лайлу" в исполнении Тома Джонса, Маленький поделился мыслями.

– Сейчас бы что-нибудь горячего и поесть...

– Будешь так громко зубами трещать, будет на всех ведро тюремной похлебки... – отозвался Супонька. Скосив глаза, я увидел, как он сбрасывает с себя нитки водорослей. За спиной товарища, в недальней перспективе, маячили несколько зонтиков самой веселой расцветки. Музыка. Пляж. Люди... В перспективе, тоже не особенно далекой – полиция.

Еще чуть дальше, за зонтиками стояли дома, с гостеприимно распахнутыми окнами, из которых и неслась музыка. В сверкании дискотечных огней, там и сям виднелись столбы с проводами.

Телеграф, телефон. Цивилизация... Опять же в перспективе полиция и военные...

– Оружие? – простучал я зубами.

– Откуда? – отозвался Маленький. -Только линкор в заднем кармане завалялся...

Собственно, можно и не спрашивать. Чуда не случилось. Железо тонет, а на поверхности остается дерево и что-то другое. Не железо, в общем...

Конечно, в здоровом состоянии из нас каждый пятерых стоит, но с другой стороны сейчас все мы не стоили одного автомата. Да что там – автомата. Пистолета не стоили... Кремневого. Однозарядного.

Достаточно тут появиться хотя бы одному полицейскому наряду и – все... Я посмотрел на полосу мокрого песка, оставшуюся там, где выполз из воды, и мне стало стыдно. Что это я? Мы живы и здоровы. На первое время и этого хватит. Ведь и пяти минут не прошло, как мы сюда выползли. Сейчас обсохнем немного, осмотримся и найдем из чего пострелять...

– Где мы? Есть здравые мысли?

– С очень высокой степенью вероятности в городе Клим-Келим...

Смелый ответ. Я удивленно повернулся к Супоньке. Наш пожилой товарищ сидел на скрещенных ногах и рассматривал обрывки газеты. В ответ на мой вопросительный взгляд, он потряс бумагой.

– Похоже, что это местная газета. "Клим-Келимский вестник".

– Клим-келим... Это где?

– Это где-то на побережье...

Понимание, что земля у тебя под ногами, а не в нескольких сотнях метрах под тобой, успокаивало. Нервное напряжение потихонечку уходило. Я не удержался, хмыкнул, и все остальные тоже не сдержались. Ну, никак эта фраза не тянула на географическое открытие.

– Настоящий город?

Ничуть не смутившись, Супонька стал водить пальцем по грязному листку.

– Не особенно... Телефоны тут всего лишь четырехзначные.

Захолустье... Нет худа без добра. В захолустье проще затеряться, собраться с силами и тогда уж...

– Теперь бы узнать, где наш недобитый Президент и у меня на душе легче станет.

Честно говоря, я считал вопрос риторическим, но Корявый показал рукой в сторону строений. Там поперёк улицы висел транспарант "Добро пожаловать господин Президент!"

– Как-то нет у меня уверенности, что речь идет о том, кто нам нужен, – сказал Маленький. – Или это ловушка... Уж больно хорошо все получается. Приплыли – и на тебе...

–Так чего хорошего-то... Оружия нет, связи нет, денег...

Я похлопал себя по карманам. Осклизлый, разбухший от воды бумажник нашелся, и я требовательно посмотрел на товарищей. Те стали охлопывать себя. Кое-что нашлось, но я не стал расхолаживать их.

– Почти нет...

– Я и говорю – ловушка!

– А если нет, и тут реально есть Президент?

Я не стал расстраивать его расчетом вероятности такого события. Очень вовремя вспомнил о тех неведомых силах, что помогают нам в нашей борьбе. Ну, а вдруг?

– Вполне может быть, – согласился я с Корявым. – Очень даже может быть...

Город Клим-Келим оказался даже не городом, а так... Городком. Как и многие города побережья, он кормился с туристов. Жизнь текла мимо него вечным праздником – люди приезжали и уезжали, а он оставался. Приезжих тут жило больше, чем коренных жителей и первые кормили вторых. Это, главным образом, и определяло взаимоотношение тех и других. Основным правилом безопасности стало условие иметь деньги не выделяться из толпы отдыхающих.

Нам это удалось.

Уйдя с пляжа с первыми лучами солнца, когда город чуть притих, мы добрались до автоматической прачечной и привели себя в порядок, потом позаботились о крыше над головой.

Совместных капиталов хватило на то, чтоб легализоваться в маленькой гостинице.

Потом мы не торопясь прошлись по городу, чтоб найти где квартирует Президент. Много времени на это не потребовалось. Так что транспарант не соврал. Как я и предполагал с самого начала – отель "Шератон". Лучший в городе. Если где и живут президенты, то только в таких отелях. Вокруг пятиэтажного здания стояла охрана из местных полицейских и сил Президентской Канцелярии. Я обошел его вокруг. Все как в пословице -локоть был очень близко, а вот чем нам его укусить? До президентского люкса на четвертом этаже наши руки не дотягивались.

Отойдя в сквер, подальше от отеля мы, рассевшись в теньке, принялись обсуждать ситуацию.

– Чем мы вообще располагаем? По деньгам ясно – почти ничего. Оружие?

– Ничего безо всякого "почти".

– Ну-у-у-у, -неожиданно протянул Корявый. – У меня кое-что есть...

Он расстегнул куртку и хлопнул себя по животу, точнее по широкому поясу, его опоясывающему.

– Взрывчатка, – лаконично пояснил он. – Мой страховой полис.

Супонька промолчал.

– То есть в нашем распоряжении "ничего" и "почти ничего"... – повел я черту.

С деньгами, конечно, было туго, но не совсем уж безнадежно. Безнадежно было за эти деньги (да и за любые другие, если говорить честно) получить в незнакомом городе оружие. Наверняка тут есть магазин охотничьих ружей, но выходить с дробовиком против автоматов...

Мне послышалось сдавленное хихиканье. Я поднял голову. Нет. Ничего все серьёзно смотрел и на меня, ожидая решения.

– Предложения по оружию? – спросил я. Корявый постучал себя по поясу, Маленький пожал плечами, а Супонька, казалось, и не услышал моего вопроса, промолчал.

Меня все же не покидало ощущение того, что нам помогут, как помогали в прошлом. Пока мы ходили по городу я несколько раз присматривался к стенам – ну вдруг, те неведомые силы, что опекали нас до этого времени проявят себя и что-то найдется в них – оружие, взрывчатка, деньги, наконец, чтоб купить хотя бы что-нибудь, но... Провидение забыло про нас или, возможно, считало, что мы и так справимся. Без чужой помощи...

– Надеяться можем только на себя...

– Есть задумка, – сказал, наконец, Супонька, глядя на пояс. Он выглядел неожиданно смущенным. – В свое время планировали мы так генерала Шеркера грохнуть.

Он потер неживую ногу.

– Только там до этого не дошло. А идейка-то осталась... Бога-а-а-атая идейка...

Одноногий прищурил глаз. Совершенно неожиданно для меня голосом бодрым и деловитым поинтересовался.

– Пока ходили, никто магазина игрушек не заметил? И еще нужен магазин "Сделай сам".

Магазин детских игрушек нашелся на соседней улице. Мы с Супонькой пошли внутрь, а Маленький с Корявым отправились купить килограмм гвоздей и кусачки.

Такие покупатели как мы удивления в магазине не вызвали. Продавцы, верно, насмотрелись разного, а вот сам Супонька повел себя как балованный ребенок: пробежавшись взглядом по полкам, он нашел закуток, где стояли коробки с моделями самолетов. Бормоча про себя что-то техническое, одноногий по одной снимал коробки с полок, читал там что-то, ставил на место, откладывал то одну, то другую, снова возвращался к отложенным. Через десять минут он, однако, успокоился, определившись с выбором.

– Нам нужно три штуки... Берем самые дорогие. У них подходящий радиус действия.

– Хорошо, – сказал я, надеюсь, невозмутимо. – Только имей в виду: это – тебе на день рождения....

– И парочку раций...

– А это – на Новый Год...

...Одним из самых любимых развлечений туристов на берегах всех теплых морей во все времена были полеты на парапланах. Трос цеплялся к катеру, катер разгонялся и прицепленный к нему парапланерист поднимался в воздух к собственной радости и радости ожидающих своей очереди товарищей. Сейчас все происходило также как обычно, но только без очереди.

Ранним-ранним утром на катере собралась вся наша команда, кроме Супоньки. Этот, сжимая в руках пульт радиоуправления, стоял на берегу в парапланеристской сбруе, и ждал команды.

– Заводи, – скомандовал я. Мотор взревел, катер потянул канат, Супонька сделал десяток шагов, подпрыгнул, поджал ноги, став похожим на взлетающего стервятника и поднялся в воздух... На мгновение крыло параплана и болтавшийся под ним товарищ напомнили мне турецкий герб – полумесяц и одинокая звездочка под ним и я улыбнулся. В свете того, что мы собирались сделать, эта икебана попахивала международным терроризмом.

Пахнущий чистотой и водорослями ветер бил в лицо, катер уже обзавелся пышными пенными усами и теперь двигался параллельно берегу, покачиваясь на волнах. Мы разгонялись, и Супонька поднимался все выше и выше.

– Довольно! – прошипела рация.

– Как скажешь, – отозвался я. – Готов?

– Готов.

– Запускаем...

Совершенно не слышно за катерным мотором затрещал мелкий движок купленной в детском мире игрушки.

– Первый пошел...

Ярко-красная моделька, так хорошо заметная в прозрачном утреннем воздухе, рванулась из рук Маленького, обретая ненадолго свободу полета. Я видел, как груженый взрывчаткой и гвоздевой нарезкой самолетик покачивая крыльями направляется в свой последний рейс – четвертый этаж отеля "Шератон"...

Да, конечно отель позаботился о хороших, прочных окнах. Директор наверняка подумал и о прочных стеклах... Только что такое самые прочные стекла и самые крепкие рамы для трехсот граммов взрывчатки? Красный самолетик разобьет их, взорвавшись от столкновения со стеклом, и погибнет, но у нас в резерве имелись еще Синий и Желтый. Эти доделают все остальное.

– Ровней держите, – донеслось из рации. – Трясет...

Маленький на руле закрутил штурвалом, выворачивая к волне.

Увеличенная оптикой красная точка приблизилась к зданию, коснулась его, и окна президентского номера брызнули осколками. Сверху на палубу упал и раскололся пульт управления уже сделавшей свое дело машины.

– Второй! – заорал сверху Супонька безо всякой рации. – Готовить третий!

Синий рванулся в небо. Супонька провел его кругом над нами, видно приноравливаясь к управлению, и направил к дымившимся окнам "Шератона".

Там уже бурлила жизнь. С такого расстояния мало чего было слышно, но уж видели-то мы все... Там опять грохнуло, кажется что-то газовое, дым повалил совсем уж густыми клубами, заревели пожарные машины и тут во всю эту радостную суматоху влетел Синий.

– Жёлтый! Далеко, черт! Валится...

И через секунду.

– Отцепляюсь!

Дальность управления моделями мы установили в 600 метров. Дальше за стабильность управления производитель не ручался. Сейчас катер уже вышел из этой зоны, и, чтоб не потерять последнюю модель, Супонька отцепил канат. Ветер подхватил параплан и одноногий, умудряясь одновременно управлять и моделью, и парапланом полетел поближе к берегу.

– За ним!

Я в бинокль следил, как Супонька болтается в небе, направляя самолет-снаряд на цель! Он победно вскинул руку, и я тут же перевел бинокль на отель. Ослабленный расстоянием взрыв долетел и до нас. Все. Дело сделано. Удачно или нет – скажут завтрашние газеты, а сейчас программа максимум подобрать Супоньку и удрать.

Программа минимум даже не предусматривалась.

Над реальностью.

– Получилось, как считаешь?

– Похоже, получилось...

– Вот! А ты все кричал "с дробовиком на танк" и гнусно хихикал. Я все слышал! А мы – вот!

На экране застыло изображение президентского номера. Почти кило взрывчатки! Три взрыва не пощадили там никого. Щебень, осколки стекла, кровь... Рояль с подбитой передней ножкой...

– Ну а Президент твой любимый был там?

Первый вздохнул.

– Присутствовал... Мы же договорились... У меня все по-честному.

– Вот. А ты говорил... Ум...

– Какой ум? Коварство!

– Ум, ум, не сомневайся...

– Детскими модельками... Как только не стыдно!

– Проиграл?

– Нет. Предлагаю считать этот финиш промежуточным. Будем считать, что его только легко ранили.

–То есть играем дальше?

– Да.

– Так... А чем тогда играть будем?

– В смысле?

– В смысле оружия. У моих ведь нет ничего...

– Ну, давай будем считать, что они немного оружия раздобыли.

– Немного?

– Немного. Самую малость. И неважно откуда!

Реальность.

Енм Приор. Марсианская Красная Армия.

Туман медленно, словно нехотя уползал вниз. Он отступал к сосновой роще, стоявшей около входа в ущелье, и хотя это было явное отступление, но всем своим видом туман говорил – только дернитесь, только попробуйте сделать хоть шаг в мою сторону, я вас тогда...

Наблюдая за этими эволюциями, я сочувственно покачал головой.

Совсем как мы... Совсем как мы...

Подперев голову, я поглядывал по сторонам, хотя смотреть там было не на что, но могли там появиться персонажи, могли... Четыре дня назад приняв бой группа ушла в горы. Стычка случилась скоротечной и ничем, собственно не кончившийся. Мы не пострадали, нападавшие, похоже, тоже, но нас обнаружили, и это придавало нынешнему положению известную пикантность – каждую минуту нужно ждать неприятностей. Мы все понимали, что началась травля. С охотничьими рогами, улюлюканьем и сворами легавых собак – неизбежная плата за обещанное, но неисполненное: за проваленные покушения, за бесплодные перестрелки и теперь спасение можно искать только в хитрости и скорости бега.

Я мотнул головой, прогоняя упаднические мысли и запуская позитив. Ну да... Никто не знает... Но ведь в число этих "никто" входили и враги! Вот уже сутки, как вокруг нас висела тишина. Где-то летали геликоптеры, но происходило это довольно далеко. А туман не выдаст.

Часы показывали начало шестого. Пора будить команду. Стараясь не шевелить ветками, выполз из-под кустов и уже ногами добрался до места привала, где закутавшись в накидки, лежали товарищи.

– Подъем, – негромко сказал я. Супонька рывком сел, с силой провел руками по лицу.

– Время 5-20, – продолжил я. – Кругом тихо.

– А как кругом насчет пожрать? – подал голос Корявый.

– А никак. После вчерашнего пиршества пища осталась только духовная. Газета недельной давности, а кроме неё – прекрасные виды и шикарные перспективы...

С едой стало совсем плохо. Вчера мы доели остатки галет. Ничем более серьезным мы не располагали.

– Вот про шикарные перспективы можно подробнее.

– А мне про духовное что-нибудь, – потягиваясь, подал голос Маленький. – Про баранью ногу, например, прямо из духового шкафа...

Он намочил руки в росе и вытер лицо. За этими разговорами я достал из рюкзака последнюю плитку шоколада и отломил каждому по два маленьких квадратика. Корявый облизнул пальцы и сообщил Маленькому, все еще разглядывавшему сладости...

– Очень полезный завтрак!

На вопросительный взгляд отозвался.

– В тощего, между прочим, попасть сложнее.

– Зато в толстом крови больше.

– Ну, это только для комаров радость.

– Нет, – не согласился Маленький и тяжело вздохнул. – Для толстого это тоже радость.

Заглушая голод разговорами, мы тронулись в путь. Через полчаса далеко в стороне проплыл шум вертолетных винтов. Я подал знак, и все замерли, прижавшись к скалам. Рокот прокатился вперед и там затих, затерявшись в камнях. Теперь уже молча, мы запрыгали по камням вверх. Шум доносился еще дважды, но с каждым разом все дальше и дальше.

– Оторвались?

– Очень на это похоже.

Я искоса глянул на Супоньку, проверяя как тому бежится. Все-таки пожилой одноногий человек.

– Только, думаю, это все ненадолго.

– Найдут?

Корявый двигался в паре шагов позади.

– Во всяком случае, сильно постараются. Не будем забывать, что мы всего-навсего люди, а на их стороне Главный Компьютер.

– Да... Это тот еще сукин сын...

– Умный?

– Не то слово! Ему только фото покажи, и он точно укажет: "Ищите этих паразитов там-то и там-то", – поддержал товарища Супонька. – Так что наша цель на ближайшее время – обмануть его, а для этого – двигаться, двигаться... Мы не должны останавливаться, пока за нами гонится наш ближайший родственник!

Мы шли еще час, уже не глядя на красоты природы. Пот заливал глаза, пыль делала лица похожими на каменные маски здешних богов. На втором часу снова стал слышен рокот вертолетного мотора. Шум ширился, настигал. Отражаясь от стен, он усиливался до той степени, что уже воспринимался как боль. Казалось, что вот-вот и ущелье лопнет, выпуская грохот наружу. Под этот аккомпанемент из-за недалекой скалы выплыл вертолет. Хорошая боевая машина, увешанная всем, чем полагается. От такой не убежишь, и мы попадали, кто куда сумел.

Я укрылся в камнях метрах в тридцати впереди и немного выше того места где лежали Супонька и Корявый, Маленький упал за камни еще метрах в двадцати позади них.

"Как голые лежим, – подумал я. – Сейчас он нам врежет..."

Зависнув в десятке метров над только что пройденной нами площадкой, вертолет словно услышал пожелание и стеганул длинной очередью по противоположному склону. Там брызнули камни, потекли вниз, увлекаемые ветром, фонтанчики пыли. Не так давно примерно так вот меня гонял танк, но там хотя бы нашлись окоп и гранатомет... Я прикинул расстояние... От вертолета до ребят метров 100, да и до них метров тридцать. Ветер. Ни горошиной не достать, ни гранатометом, появись он вдруг, не достать... Оставался автомат. Я выглянул из-за камней – как там свои? Товарищи возились, готовя оружие для боя. Молодцы, конечно, быстро сообразили, только начинать-то мне.

Ствол лег на камни. Мушка уперлась в серую бронированную тушу и, словно приклеившись, стала медленно двигаться следом – вертолет не стоял на месте, а потихоньку приближался к террористам.

У открытой двери стоял пулеметчик в шлеме и рукой что-то показывал пилоту.

Я нажал на спуск.

Повредить бронированную машину я никак не мог, поэтому целился в лопасти, в самую середину сверкающего круга, в замок крепления лопастей винта. Я не увидел, куда попали пули, но они попали! Вертолет боком, как подбитый камнем воробей, грохнулся вниз. Двигатель, избавленный от необходимости держать в воздухе многотонную махину, радостно взревел и заглох. Несколько секунд все лежали неподвижно – я ждал взрыва, а пилоты, похоже, ошалели от неожиданности или, что было бы куда как лучше для всех, лежали без сознания.

Секунд через тридцать, не дождавшись взрыва, я высунул голову из-за камня. Вертолет стоял, слегка накренившись, опершись на осыпь. Постепенно замедляя движение, оставшаяся лопасть, словно бешенная минутная стрелка, описывала замирающие круги над блестевшей стеклом кабиной. Тот десяток метров, с которых рухнула машина, не могли угробить экипаж, так что...

Я не успел додумать мысль до конца. Вертолет, очнувшись, загрохотал всеми своими стволами. Пули рикошетили от камней, с визгом уходили в небо. Выходило, что удача в этот раз поделилась приблизительно поровну. Все остались живы.

Секунд десять грохот терзал уши, но вдруг кончился. Вертолет прекратил стрелять, словно устал. Из кабины осторожно оглядываясь, вышел один из пилотов. Короткий автомат в его руках поворачивался туда-сюда, отыскивая движение в камнях. Мы не стали его радовать и успокоенный тишиной он через минуту перестал оглядываться.

– Что там? – донеслось его из кабины. В морозном воздухе голоса разносились далеко.

Задрав голову, смельчак сообщил:

– Лопасть потеряли... Сообщи на базу...

Голос из кабины выругался.

Остававшийся рядом с машиной пилот поглядывал по сторонам, но уже без особой опаски. Пусто кругом, а пустота опасна только в космических комиксах.

– Ну и что?

– Сказали сидеть и ждать.

– Чего ждать?

– Сюда поднимается группа.

Шевелиться я не рисковал. Вертолетчик сделал несколько шагов к тем камням, за которыми лежали Супонька с Корявым.

– Черт его знает, за что это мы тут могли зацепиться...

В конце последней в их жизни фразы автомат Маленького поставил длинное многоточие.

Эхо выстрелов не успело смолкнуть, как Супонька и Корявый уже стояли рядом с машиной. Я уже не торопясь спустился вниз. Посмотрев на пилотов, одобрительно сказал.

– Стрелять научились...

– Если срочно не унесем отсюда ноги, то это умение может нам скоро понадобится, – мрачно сказал Маленький.

Супонька вопросительно поднял бровь.

– Слышал разговор по рации, -объяснил Маленький. – Сюда идет какая-то группа.

– Да. И я слышал.

– Когда будут?

Маленький пожал плечами.

– Борт Зет-4, борт Зет-4...

Мы молчали, а рация продолжала звать

– Борт Зет-4, борт Зет-4...

Голос ругнулся.

– Спят они там что ли...

Я, взяв шлем пилота, ответил:

– Борт Зет-4 на связи.

– В 200 метрах под вами наша группа. Не зацепите её по ошибке.

Маленький шепотом выругался. Враг опять висел на плечах.

– Когда их ждать?

– Примерно через час.

– Хорошо, -ответил я базе. – Ждем...

Подержав шлем в руках, я бросил его на сидение.

– Через час? Значит до перевала нам не дойти? -сказал быстро сообразивший, что к чему Маленький.

– Мудрое и своевременное замечание, – одобрил его не потерявший чувства юмора Супонька. – От себя хочу добавить, что времени, у нас, скорее всего, даже меньше, чем мы думаем. Так оно чаще всего и бывает.

– Согласен.

Я смотрел на них, на гору, возвышавшуюся за головами, и думал, что опять придется выбирать, чьей жизнью покупать отсрочку. Собственно, о чем размышлять?

– Терять время мы не станем. Если уж нам навязали драку... Чем мы располагаем?

Несколько минут ушло на то, чтоб осмотреть вертолет. В нашем распоряжении теперь оказалось два пулемета с неполным боезапасом, шесть ракет и личное оружие пилотов.

– Жить можно...

Никто не возразил, хотя каждый понимал это маленькое лукавство. Шанс у нас имелся, но только до появления первого вертолета. Одна надежда, что орлы стаями не летают.

– У вас полтора часа, – сказал я товарищам, – может быть час сорок. За большее я не ручаюсь.

Заметив, что Маленький набрал в грудь воздух, я жестко добавил.

– Это приказ. Мы делали свое дело не всегда удачно, но всегда добросовестно. Так же надлежит и продолжить наш...

Я замялся, подбирая нужное слово, но, не подобрав, сказал.

– Наше предприятие.

– Значит все? Конец?

– Нет, – качнул головой я. – Что касается дела, то мы продолжаем его делать. Наверное, не открою вам большого секрета, сказав, что у "Общества" мы не единственная группа. Пусть господин Кашенго думает, что мы одни. Охота на президента продолжается. А что касается лично нас... Я оптимист и надеюсь выбраться живым из этой переделки.

– Надо идти, – подал голос Супонька. – Вам еще пилить и пилить...

– Что значит "вам"? – переспросил я.

– Устал я, командир. Да и не хочу со своим протезом стать для ребят чемоданом без ручки.

Супонька виновато развел руками.

– А тут полежать можно. Отдохнуть...

Хмурясь, Маленький и Корявый не двигались с места.

Опережая мою суровую выволочку, одноногий повернулся к Маленькому и Корявому.

– Надо идти, ребята, – сказал он мягче. – Пусть они за вами погоняются... Добавьте им работы.

На прощание мы обнялись. Они уходили, оглядываясь, словно ждали, что я верну их обратно...

Посмотрев, как товарищи штурмуют горы, мы принялись готовиться к обороне.

Радоваться особенно было нечему, но кое-какие возможности у нас имелись. Вертолет стоял метрах в 60-ти от края пропасти, развернувшись хвостом к скалам. Слева от вертолета, площадка оканчивалась круто уходящей вниз каменной осыпью, по которой совсем недавно мы поднялись сюда, и по которой теперь поднимались преследователи. Если б у меня была уверенность, что те будут подниматься только там, то проблем не возникло бы – двумя пулеметами мы держали бы их до тех пор, пока не кончились патроны. Однако все шло гораздо хуже, чем казалось. Всему этому положит конец первый же прибывший сюда вертолет. Едва он появится рядом – нам с Супонькой придется все бросить и уходить вверх, вслед за товарищами. А это им вряд ли поможет, даже если случится еще одно чудо и у нас получится оторваться.