Текст книги "Талисман «Паучья лапка»"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 27

За спинами товарищей Исин ничего не видел. Две широкие спины перегораживали дверь так, что взгляд просунуть было некуда.

– Что там?

– Все что угодно. – сказал Избор. Исин не понял и попытался просунуть голову вперед.

– Там темно – пояснил Гаврила, уловив за спиной нетерпеливое ерзанье.

Тьма впереди не была пустой. Их шепот звучал не так, как если б они говорили в пустой комнате – он не отдавался от стен, не бродил по комнате затихающим эхом, но комната, все же, не была мертвой.

Избор переступил порог и пощупал справа от себя. Все верно. Дом строили нормальные люди. Ладонь нащупала выемку, где лежал мешочек с трутом, кресалом и огнивом. Чуть выше он наткнулся на державку факела.

Тремя ударами он выкресал огонь и зажег факел.

Тьма комнаты стала блеском. Прищурив глаза, Избор смотрел на развешенное по стенам оружие и несколько сундуков, что стояли вдоль стены.

– Тащи их сюда…

Гаврила сделал шаг к оружию, но потом понял, что Избор говорит о пленницах. Они затащили не сопротивляющихся пленниц в комнату. Исин прикрыл дверь. Он раскрыл, было, рот, что бы сказать, что двое доспехов у них уже есть, но, увидев куда попал, прикусил язык. Каждому из них тут было чему приятно удивиться. Это была не то сокровищница, не то оружейная. Если поискать, тут можно было бы найти много чего… И доспехи получше, чем были на стражницах, и что-то, что лежало в сундуках…. Отодвинув женщину, Исин загляделся на оружие, выбирая глазами самое лучшее, что бы ухватить его первым.

Забыв о женщинах, Избор поднял крышку сундука. Оттуда плеснуло золотым светом. Монеты и украшения лежали вперемешку с украшенным драгоценностями оружием. Избор засмеялся и погрузил руки в золото… Тяжелые золотые кругляши со звоном падали из горстей на пол. Он завертел головой, отыскивая подходящий величины мешок, куда можно сложить добычу.

– Брось. – Голос Гаврилы был серьезен – Все одно всего этого нам не унести..

– Всего не унести – согласился Избор – а вот то, что в мешок влезет… Почему не попробовать? Раз нас не видят, я бы и сундук вынести попробовал…

– Нас не видят – согласился Гаврила – А вот сундук или мешок… Доспехи, оружие…

Избор посмотрел на сокровища. Он начал понимать, что хотел сказать Гаврила.

– Та что выходит нам тут в чем мать родила щеголять?

– Не знаю.

– Как так «не знаю»? Пока дурак спит ты у нас теперь главный волшебник. А через лес как?

– Что ты кипятишься? Может быть все будет невидимым. Одевайся. Проверим как раз…

Говоря это он продолжал шарить по углами из темноты к ногам Избора и хазарина летели штаны, кольчуги, рубахи… В запасе у поляниц нашлась даже пара цветных халатов. Исин подхватил один, было, завороженный переливами красок на цветной паволоке, но Избор сказал.

– Брось. Не твое это. Вон, доспехи бери, а это дурню оставь… Пусть будет у нас своя райская птица.

Сам он не спешил одеваться, и Исин глядя на него, тоже не спешил прикрывать наготу. А Гаврила все гремел и гремел железом, роняя на пол кольчуги и лоскуты кожи…

Из темноты он вышел уже застегивая пояс, ладно обжимавший кожаный кафтан. Спереди он был обшит мелкими круглыми бляшками, а спину прикрывали две крупных металлических пластины.

– Я готов! – сказал он.

– Нет, – сказал Избор – так не годится…

Гаврила посмотрел на него, но тот смотрел совсем не на него. Взгляд его упирался в сундуки.

– Мы уйдем, значит, а они и не узнают?…

– Что ушли-то обязательно узнают… – усмехнулся Гаврила

– Да-а-а? Эта стерва – Избор ткнул пальцем в потолок – вполне может сказать, что мы свое отработали и она нас отпустила…

– Ну Христос с ней… Тебе-то какая разница?

Он покачал головой.

– Есть разница! Я хочу так уйти, что б об этом не только все знали, но еще и долго-долго помнили… Что бы их дети, если они у них будут, тоже об этом знали…

– Поджечь тут, может все? – подал голос Исин. Избор посмотрел на него, как мастер посмотрел бы на подающего надежды подмастерье.

– Поджечь?

Гаврила представил, как они будут бегать в дыму и пламени, а за ними будут носиться озверевшие женщины.

– Пожар, конечно не помешает, – сказал он за Избора – но в конце… У них на нас и на огонь рук не хватит. А начинать надо с малого…

Избор задумчиво посмотрел на него, потом начал как-то странно улыбаться…

– Ну, посоветовал!..

Он хлопнул Исина по плечу.

– Вот голова у человека!.. Мне до такого ни в жизнь не догадаться!

Он поднял крышку еще одного сундука, выгреб оттуда на какую-то тряпку несколько горстей золота, завязал в узелок. Позвенев золотом, вытащил оттуда же кинжал, увешенный самоцветами до такой степени, что им можно было драться как кастетом, отложил в сторону. Исин дернулся к нему. Избор погрозил кулаком.

– Это-мое! – предупредил он. Исин шагнул назад, опустил руки. Избор оторвался от золотой кучи и спросил:

– А вы чего смотрите? Не ленитесь. Покопайтесь в сундуках, покопайтесь… Мало ли что в дороге понадобиться…

Исин по его примеру открыл другой сундук и начал перебирать монеты. За его спиной послышалось оханье, скрип дерева. Избор поднялся на сундук и примостился на стенке, как петух на жердочке.

– С малого начинать, конечно неплохо, только я начну с большого…. Представляешь? Откроют они сундук, а там…

Избор закряхтел, тужась. Исин был человек простой, он засмеялся, представив, что найдет в сундуках Тулица вместе с золотом.

Гаврила тоже усмехнулся….

– Что ждешь? – спросил его Избор – Садись, давай…

Он огляделся, немного нарочито, но все же с интересом. Сундуки стояли вдоль всей стены и их ряд уходил в неосвещенную темноту.

– Богато живут – сказал Избор с уважением, основой которого было золото – Садись. Не стесняйся. Тут сундуков на всех хватит… Расскажешь кстати откуда у тебя палочка-то….

Он посмотрел Гавриле в глаза, рассчитывая на особую откровенность.

– Какая?

Тот смотрел на него и не знал на что решиться – то ли последовать примеру товарища, то ли поискать еще что-нибудь из оружия.

– Та самая – толково объяснил Избор. Исин по своей простоте добавил – Волшебная…

– А-а-а-а… Та… Я же говорю. Хороший человек подарил..

Избор кивнул, словно удовлетворился этим ответом. Он повернулся к кадке, что стояла в углу и из которой торчали рукояти мечей.

– Когда же это?

– Давно..

– Где же ты ее прятал, все это время? – поинтересовался Избор. – Ни кармана у тебя, ни мешка…

Он напрягся, закряхтел…

– Неужели?… – Избор сделал вид, что до него дошло, где столько времени оставаясь не замеченной лежала волшебная палочка.

– Нет…Нет! – возразил он сам себе. – Не может такого быть! Она же ничем не пахла!

Гаврила молчал, словно ничего не слышал.

– И склянка твоя с зельем… Неужто все в одном месте прятал?

– В одном – невозмутимо отозвался Гаврила. Он взгромоздился на сундук и снял со стены меч – Ты давай не о прошлом думай, а о будущем…

– Хотелось бы все-таки знать…

– Узнаешь… Тут такое дело крутится, что объяснять до вечера придется… Ты о «Паучьей лапке» что-нибудь слышал?

Избор пожал плечами. Он ждал ответа на вопрос, а получил новую загадку.

– Что за лапка такая? Ну-ка расскажи…

– Да зачем тебе? – искренне удивился Гаврила – Живи как жил. Чужой бедой заинтересуешься, а она невзначай твоей станет.

Избор сунул руку в золото рядом с собой. Зацепил сколько влезло и бросил золото в Масленникова. Монеты потекли сквозь пальцы, покатились по полу…Задерзавшийся меж пальцев перстень он покрутил перед глазами и одел на палец.

– Я чужими делами интересуюсь, когда в них свое золото вижу. А в этом деле, похоже, есть на что посмотреть…

– Что это ты про свой должок-то не говоришь? Ты ведь мне жизнь должен. Не забыл?

– А разве одно другому мешает?…

– Умножающий знание – умножает скорбь.

Гаврила все-таки сел напротив него. Штанов не снял, но сел.

– А иногда, я слышал, у такого и золотишка прибавляется… – ответил Избор – Не крутись. Рассказывай. Жизнь меня и так часто огорчала – то одного нет, то другого, а то все есть, да руки коротки… Так что я не огорчусь.

– Ну ладно – после недолгого раздумья решился Гаврила – Ты человек самостоятельный… То ожерелье, что на княжне было – не просто женское украшение. Это наш амулет великой волшебной силы под названием «Паучья лапка»…

– Постой, постой – перебил его Избор – Как это «наш»? Твой и мой, что ли? Может и Исинов тоже?

– Может и Исинов – ответил Гаврила – Это талисман всей Руси. Пока он на нашей земле Русь будет шириться и…

– А при чем тут мы?

– Я же говорил, что для тебя это лишнее – холодно сказал Гаврила.

– Нет. Я о другом. Это же княжеская забота… Тебя что, князь Владимир к ней приставил?

Гаврила отмахнулся.

– У князя своих забот хватает, чтоб ему еще и Руси думать… Это не князя, это волхвов забота…

Все это было настолько далеко от действительности, что Избор без колебания поверил Гавриле во всем, кроме одного.

– А ты тогда тут причем? У тебя же другой Бог!

– Дурак ты – спокойно и без злобы ответил Гаврила с таким видом, будто и не ждал от Избора другого ответа. – Вера-то тут причем? Живу-то я где? В Персии что ли?

Спокойное бескорыстие Гаврилы возвышало его над Избором, и он не веря, что в такое дело можно влезть совершенно бескорыстно Избор спросил.

– И что же ты, такой хороший «за так» в это дело вляпался?

– Почему «за так»? У меня еще и свой интерес есть.

– Какой это?

– Свой. Свой собственный – хладнокровно ответил Гаврила. Он поднялся, обрывая беседу.

– Кончай тужится – скомандовал он – Пошли…

Доски, обиженные тем, что их теперь касались не живой теплой кожей, а подошвами сапог, скрипели так, что Исину казалось, на шум сбегутся караульные со всего терема. Однако обошлось. Около лестницы, что вела на первый поверх, они остановились. Лучи солнца били в слюдяное окошко и четко обрисовывали тень хазарина.

– Я тень вижу! – сообщил он.

– Ну и что? Меня-то ты тоже видишь? – успокоил его Избор – Вот если б ты был бабой…

Народ внизу бегал как муравьи в муравейнике, на который ненароком наступили. Женщины сновали туда-сюда, словно и дел у них всего было – бегать от двери к двери… Но все это было пол беды. На лавке, перед закрытой дверью, что вела во двор, уселись две бабы в доспехах и чесали языки. Через них можно было прорваться силой, но зачем тогда им была невидимость? Это означало драку, в которой им придется ой как плохо. Каждый из мужчин, хоть и не высказывал эти мысли вслух, все же

Понимал, что если придется сражаться, со СТОЛЬКИМИ женщинами им не справиться, даже если те будут вооружены только прялками и метлами… Любое воинское искусство тут будет задавлено числом врагов.

– Суматоха нужна – прошептал Избор – Пожар – самое милое дело…

Гаврила покачал головой.

– Пожар – дело хорошее. Только сейчас-то он зачем? Раз ты им дурака отдать не хочешь, то уж и Шкелета оставлять не следует. От него-то как раз пользы по более будет. А где его найдешь, когда кругом все горит? А не найдем если? Кости-то они ведь тоже горят…

Они молча смотрели друг на друга. Каждый чувствовал свою правоту и не хотел уступать.

– Я пойду, гляну что там? – предложил Исин – Проверим заодно как у них с глазами…

Одновременно Избор и Гаврила шагнули в сторону, освобождая проход, но хазарин не успел сделать и шага. Двери внизу распахнулись и в терем пошло десятка два поляниц – в доспехах, при оружии. Что там было у них на уме – не ясно, но вместо того, что бы бегать вместе со всеми по первому поверху они направились к лестнице.

Избор очень живо представил как на лестнице, в узком коридоре они пойдут по двое в ряд, задевая плечами бревенчатые стены. За его спиной звякнуло железо – Гаврила достал меч. Избор машинально отметил, что коридор у них за спиной узок, и мечом там не размахнешься, а у поляниц – короткие копья. Что бы понять чем все может закончиться ему хватило одного мгновения… Ни слова не говоря он побежал наверх. Исин тоже понял опасность и мгновенно угадав чего хочет Избор распахнул створки окна. В два движения он вылез на крышу. Приближающийся топот словно ветер подхватил Гаврилу и Избора и вынес их следом за ним.

– Слава Богам, нас не видно! – сказал Избор отдышавшись.

Гаврила осторожно наклонился к окну посмотреть как мимо проходят поляницы.

– Точно?

– Точно.

– Может, просто не заметили? – спросил Исин.

Избор повернулся спиной к нему.

– Посмотри получше, там ничего такого нет?

Хазарин не только посмотрел, но даже рукой потрогал.

– Ну что?

– Целая спина… Все нормально…

– Вот видишь! А если б Гаврилово колдовство не сработало, то у меня там самое малое три копья уже сидело бы.

Самым близкими врагами были поляницы в коридоре. Их стройный топот около сокровищницы сбился с ритма. Передние остановились, а задние налетели на передних. Открытая дверь сокровищницы говорила сама за себя. Старшая, перехватив копье, бросилась внутрь и тут же оттуда донесся грохот.

– Хорошо факел погасили…

Скрип над головой заставил их посмотреть наверх.

Окно на третьем поверхе открылось, и оттуда свесилась Тулица. Пышная грудь ее выпадала за подоконник.

– Мужики сбежали! – закричала она – Они теперь невидимые! Открыть конюшню! Выгоняй коней из города!

– Вот стерва! – зло сказал Исин – Догадалась. Теперь без коней остались.

Гаврила вздохнул.

– Ничего. Главное что теперь на нас никто не ездит.

В одно мгновение двор превратился в котелок с кашей. Словно крупинки, опущенные в кипяток, женщины забегали, взад-вперед выказывая прыть перед княгиней. Не спрашивая, что и как сразу несколько побежали к воротам конюшни, а Тулица не унималась.

– Лучницам встать у ворот. Ворота заложить.

Никто не перечил. Все веления княгини мгновенно исполнялись.

Глава 28

Сверху, с крыши хорошо было сидеть и наблюдать за тем, что творилось во дворе.

Бестолковой беготни, которой все он втайне ждали, не было. Поляницы действовали так, словно ловить невидимок им приходилось по два раза на дню, а иногда и чаще. Несколько минут Тулица смотрела на суматоху с высоты своего положения.

Жизнь внизу кипела – бегали женщины, светило солнце, день потихоньку наливался весенним теплом. Ей показалось, что всего этого мало.

– Сети достаньте!

С крыши было интересно наблюдать, как женщины выстроившись в линию, машут мечами, шинкуя воздух. Глядя с какой силой они это делали, Исин сказал, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Это что они с нами сделают, если поймают? Я им не качан капусты!

Один ряд поляниц прошел навстречу другому, потом поперек двора прошло еще несколько поляниц с сетями.

– А может тебя там за карася держат? – мрачно спросил Гаврила – Или окуня?

Исин пожал плечами.

– За щук они нас точно не принимают…

– Ничего – успокоил их Избор – Если и поймают хуже не будет…

– Да – согласился Гаврила – Это вам не у Круторога. Тут на кол не сажают…

– Скорее наоборот… – засмеялся Избор.

– Что смешного? – спросил Исин.

Избор посмотрел на Масленникова. Отвечать на это было нечем.

– Да вот думаем, как весело было бы, если б за всем этим наблюдать с другой стороны забора

– Ты туда доберись сперва…

Избор промолчал. Веселье весельем, а хазарин был прав. За забор нужно было попасть. Пока он раздумывал, как это сделать шеренги во дворе вновь сошлись.

– Не их тут, княгиня!

Тулица снова свесилась с окна, оглядела потные лица внизу.

– Значит они в доме еще!

– Умная, стерва! – с сожалением заметил Гаврила. – А говорят, что бодливой корове Бог рогов не дает…

– Княгиня – чего ж ты хочешь – отозвался Избор, быстро соображая как можно было бы разом оказаться за воротами. Тулица тоже думала. Им снизу было хорошо видно, как она морщила лоб, рождая очередную каверзу.

– Лучницам стоять, где стоят. Остальным – в дом! Проверить каждую щель, каждый угол!

– Потом на крышу полезут – предсказал Исин.

– Ничего – шепотом ответил Избор – Пересидим. А как начнут крышу обшаривать – в дом спустимся!

Только что стройными рядами ходившие по двору поляницы, столпились у входа в терем. Одна стремилась опередить другую.

– Без детей бабы – звери!

– Они и детьми не ангелы – заметил Гаврила – И созданы нам на погибель!

– Обойдется – прекратил разговор Избор. Он сидел, задрав голову вверх, ожидая что еще придумает княжна.

– Окна закрыты? – спросила она. Кто-то из лучниц крикнул – Да!

– Из наших во дворе есть кто?

– Только мы. Все остальные в доме.

– Хорошо!

Тулица даже потерла руки от предвкушаемого удовольствия.

– Теперь рассыпьте муку по двору!

Слушая ее, мужчины становились все мрачнее и мрачнее. В женской голове скрывался жесткий мужской ум. Они начинали чувствовать себя лосями, которых со всех сторон обложили загонщицы.

– Ей в тавлеи играть…

– А она, может и играет…

Через несколько минут двор превратился в зимнее поле. Ветер то там, то тут подгонял мелкие мучные облачка. Лучницы во дворе преданно смотрели на Тулицу. А она медлила, молчала. По улыбке, что висела у нее на губах, было понятно, что придумала она что-то веселое. Для нее, конечно веселое, не для них. Он вспомнил Бобыря и разозлился. Сильных мира сего объединяла страсть к веселью. Они что угодно могли сделать с окружающими, что бы посмеяться.

– Ладно – решил Избор – Вы посмеетесь, а мы тоже зубы покажем… Посмотрим что страшнее будет…

– Целься в солнце! – прогремел голос сверху.

Лучницы нерассуждающе вскинули вверх луки. Сто рук поднялось вверх, и пятьдесят стрел устремили острые жала в небо. Что последует после этого, Избор понял раньше других.

– В дом, быстро – прошептал он – В окно!

Гаврила и Исин последовали за ним без промедления. Дело было совсем не в словах. Они их и не расслышали в общем-то. Острое чувство ужаса, осознанное тем, кому веришь как себе самому, смело их с крыши в тот момент, когда Тулица скомандовала:

– По крыше! Разом!

Страх Избора был так велик, что он даже не стал открывать окно. Он его просто выбил. Хруст сломанного дерева выдал их ничуть не хуже, чем если б они стали видимыми.

– Они на втором поверхе! – закричали снизу – Окно…

– А то мы не знаем – сказал Исин, протискиваясь в терем – И нечего так орать…

– Его не послушались, и на дворе поднялся гвалд, точно в курятнике, как если б туда по ошибке забрался медведь.

– Стреляй! – донеслось сверху. И в то же мгновение в потолок над ними вонзилось десятка два стрел.

Теперь они стояли в коридоре. Том самом, из которого так недавно вылезали на крышу, радуясь свободе. Внизу, на первом поверхе, толпились женщины. На их счастье они еще не слышали, что кричала сверху Тулица. Со второго поверха беглецам было видно, что двери на двор стоят раскрытые настеж – женщины со двора все прибывали и прибывали. Избор дернулся к ним, но вовремя остановился. Был бы он голый и будь кругом крапива, дойти до дверей было бы гораздо проще, чем человеку в доспехах и с мечом в руках. Он вспомнил о лучницах, что ждали их во дворе, и подумал, что спешить не стоит.

– Они на втором поверхе!

Гаврила с горьким удивлением увидел как поляницы, словно нечистая сила сорвались с места и бросились к лестнице. На раздумье у них не было и секунды.

– Что там? – спросил Исин, выглядывая из-за его плеча так же, как он сам выглядывал из-за плеча Избора.

– Ничего – сказал Гаврила. Еще не окончив выговаривать слово, он плечом толкнул Избора вниз и бросился следом.

Первый десяток ступеней Избор миновал совершенно бесшумно – просто пролетел по воздуху, ну а дальше, на одиннадцатой, он, словно камень пущенный с горы, покатился по женским телам. Первый ряд поляниц сбило с ног, но второй и третий ряд удержались на ногах. Они словно паутина, под напором крупной навозной мухи прогнулись назад, но выдержали. Точнее выдержали бы, если б не две другие, что неслись следом.

Все бы обошлось для них хорошо, если б не Гаврила с Исином. Словно лавина, следующая за породившим ее камнем, они неслись следом, и их двойной удар сбил плотную массу женщин вниз.

Под ногами визжало, охало, мягко прогибалось, словно они бежали не по лестнице, а по болту, а потом раздался взрыв проклятий.

Пока каша из рук, ног и тел копошилась на ступеньках Гаврила, изнуренный хитрыми замыслами, от конца лестницы пробежал вверх, а затем опять вернулся. Крики женщин, и так не отличавшиеся дружелюбием, стали угрожающими. Засверкало оружие. Они готовы были убивать, но где искать наглых пришельцев? Одни показывали вверх, другие, те, по которым Гаврила пробежал в последний раз, тыкали вниз. Со стороны это выглядело весело, но никак не помогло беглецам. Женщины вышли из положения просто – те, кому хотелось побежали вниз, а остальные – наверх.

– Ну, слава Богам – пробормотал Исин – их хоть вдвое меньше стало…

Избор ухмыльнулся. Он-то понимал, что довольно одного крика, и все они соберутся вместе, как пчелы в улье. Он быстро пересчитал оставшихся. Полтора десятка мечей с десяток коротких копий. Это было бы не страшно для троих невидимок, но любой крик соберет к ним еще столько же, а то и больше. Он посмотрел в окно. Залитый солнцем двор был по-прежнему бел. На нем четкими силуэтами вырисовывались тени лучниц. Наверху, на втором поверхе послышались слова команды и тут же словно железные дятлы застучали по стенам. Пока поляницы искали их не там, где нужно… Плохо было другое – их противницы на первом поверхе хотели делать то же самое… Короткие копья и ножи уже нетерпеливо шевелись в женских руках, желая войти в игру. Избор успел подумать, что пора будить дурака, как в этот момент дверь в этот момент дверь за их спиной открылась и закрылась. Сквозняк ли был тому виной или еще что, но дверь сама собой открылась и закрылась…

– Они там! – зашлось сразу несколько женских голосов, и в дверь полетели ножи и копья. Справа от Избора была еще одна такая же дверь. Он ударил по ней ногой и отскочил в сторону.

– Они разделились! Прижгло тараканов!

Обманутые этой простенькой хитростью женщины снова разделились. Можно было бы закрыть двери на засов, но это опять-таки выдало бы их.

– От любой погони лучше всего прятаться за спиной тех кто тебя ищет.. – прошептал Гаврила – Я то уж знаю…

Избор кивнул. Мнения Исина никто не спросил, хотя и он тоже был со всем согласен. Осторожно они последовали за одним из отрядов.

Первый порыв – догнать и изрубить в куски – рассосался и они стали осмотрительными. Закрыв собой коридор они встали, уверенные, что уж теперь-то мужчины никуда не денутся. Это было торжество женского начала над мужским.

– Мечи – Голосом, в котором звучало победное торжество скомандовала старшая.

Вместо того, что бы махать им в надежде зацепить врага, она подняла его вверх, достав острием потолка. Подружки поняли ее лучше, чем стоящие за спинами невидимки. Через секунду отряд превратился в ощетинившегося стальными иглами ежа. Не серого, лесного охотника за мышами и гадюками, а в морского ежа. Зверя с иголками длинной с ладонь, а то и больше… Каждый меч стал частью сетки, перегородившей весь коридор.

Гаврила и Избор переглянулись. Гаврила даже покачал головой, жалея тех, кто мог оказаться по ту сторону этой сетки. Они собирались сделать первый шаг, но вдруг старшая обернулась и посмотрела прямо на них. Избор застыл, боясь движением выдать себя, но потом, опомнившись, поднял нож. Женщина не обратила на него никакого внимания и он облегченно опустил его – они все еще продолжали оставаться невидимыми.

Но вот вслед за первой головой повернулась еще одна и еще, и еще…Избор проследил их взгляды, и покрылся потом. Исин сидел на корточках, а об его ногу терся здоровенный котище. Толстый такой, в радужных разводах в три цвета, гроза мышей и любимец поварих.

– Назад!

То, что их не убили прямо в коридоре, было чудом. Спас их Исин, догадавшийся швырнуть кота в лицо первому ряду. Первые копья прошли выше, вторые – ниже, а те, которые должны были их непременно приколоть ударились об уже закрытую дверь.

Как мышь бежит в нору, как птица летит в гнездо, так кот с жалобным воем несся на кухню. Исин бежал следом с намерением догнать и убить хотя бы этого четвероногого гада. Тот словно чувствовал это – даром, что скотина – и рыжей молнией метнулся в боковую дверь

Избор вбежав последним, и даже не разобравшись что там такое внутри, заложил дверь засовом. Он был уверен, что нет тут ничего такого, что было бы хуже тех женщин, что начали тут же колотить в дверь.

На их счастье он оказался прав. Случай привел их в кухню. Комната была шагов 20 на 30, и кроме столов и скамеек ничего там не было.

– Повезло – сказал Гаврила. Он уже работал – переворачивал столы и крепил ими дверь

– Ты думаешь? – переспросил Избор, глядя как Исин прыгает по столам за котом. У кота было преимущество – он был маленький и кухню знал лучше хазарина.

– Что это с ним? Ума, что в голове, что в пятке…

– Осерчал – объяснил Гаврила – Я уж тоже подумал, было, что все кончилось…

Кот был юрок, но и Исин был не промах… Когда Гаврила загородил столами дверь и коту уже негде было прятаться он махнул во двор. Там тут же заулюлюкало, зазвенели тетивы и в белый мучной вихрь, которым в одно мгновение стал кот, полетели стрелы.

Кота спасло только то, что поляницы стреляли в него так, как стреляли бы в них – все стрелы прошли выше. В длинном прыжке он взлетел на забор и заорал оттуда:

– Мя-я-яу!

– Ушел, гад! – с сердцем сказал Исин.

Избор отодвинул его и выглянул во двор. Тут все было так же, как и с той стороны, откуда они пришли. Те же стены, те же лучницы… Ворота, правда были другие и около них в клетке из толстых прутьев сидел…Добрый Шкелет. Он был похож на большую обезьяну в клетке, которая висела у ворот Багдада – такой же здоровый, худой… Только что блох не искал. Не веря себе, Избор дважды моргнул.

– Вот это удача!

– Да, повезло гаду – с сожалением согласился хазарин, все еще поглощенный котом.

Избор двинул его по шее, приводя в чувство.

– Шкелет висит. Теперь и пожар устроить можно.

Теперь он знал что делать. Уже не прислушиваясь к ударам, раскачивающим дверь он подбежал к колоде, в корой торчал топор для разделки туш, выгреб из печки уголья прямо на пол и вернулся к двери. Не высовываясь, он покачал рукой, примериваясь к весу топора, и швырнул его, целя в веревку, что крепила клетку к стене. С грохотом проехавшись по стене клетка ударилась об землю, подняв тучу муки и пыли. В этот раз никто не стрелял. И мужчины и женщины ждали чем все это кончится.

А кончилось это вот чем…

Клетка рассыпалась на части. Их оказалось так много, что Избор подумал, что к деревяшкам прибавились и части Доброго Шкелета, но, слава Богам, он ошибся. Через несколько секунд куча всколыхнулась и из пыли и грязи молодым деревцем вылез Добрый Шкелет. Он очень человеческим движением постучал себя по бокам. Он вертел головой, не понимая что случилось, но озадаченность его быстро прошла.

– Ворота, отворяй – заорал Гаврила по хозяйски – Уходим отседова! А то жрать не дают, а работать заставляют…

Но поляницы тоже не дремали. Без команды, а просто из рвения несколько ближайших женщин бросились к скелету.

– Ложись! – Заорал Гаврила. Ерничество в его голосе исчезло. Первым ударом он разметал пыль и муку до самой стены. Женщин отбросило в сторону. Второй удар вышиб затвор из дверей, и ворота растворились. Стена пыли от первого удара была еще достаточно плотна. Фигуры прекрасных лучниц виделись сквозь нее нечетко, но каждая была угрозой. Они пока не стреляли, ожидая не то цели, не то команды.

– А теперь – вперед! – прошептал Гаврила. – Только босиком…

Прислушиваясь к грохоту раскачивающихся столов у себя за спиной, они стащили сапоги.

– Одетыми пришли мы в этот мир – одетыми и уходим… – пробормотал Масленников – Вперед!

Хоть они и помнили о своей невидимости, каждый ждал стрелы в спину. Не важно какой она была бы – прицельной или случайной… Для спины в этом разницы не было. Они бесшумно перебежали двор. Им в спину летели не стрелы, а крики и запах гари. Шкелет обрадовался им, замахал руками, но Избор прижал палец к губам.

– Постой пока тут. Потом нагонишь…