Текст книги "Из истории отечественного оружия. Русская винтовка"

Автор книги: Владимир Мавродин

Соавторы: Валентин Мавродин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

ВВЕДЕНИЕ

Величайший знаток военного дела вообще и оружия в частности Ф. Энгельс, перу которого принадлежит множество трудов, посвященных армии и ее вооружению, два своих больших исследования «История винтовки» и «Винтовки и стрельба из винтовок», опубликованные в 1860–1861 гг., посвятил именно винтовке[1]1
  См.: Маркс К., Энгельс Ф., Соч. 2-е изд., т. 15, с. 201–234; 284–289.


[Закрыть]. В «Истории винтовки» Ф. Энгельс дал не только блестящую характеристику современных ему винтовок, отметив устаревшие и нерациональные конструкции и указав на наиболее совершенные и перспективные, но и наметил пути дальнейшего развития стрелкового оружия, предвосхитив основные направления его эволюции на многие десятки лет вперед[2]2
  Мавродин Вал. В., Работа Ф. Энгельса «История винтовки» и эволюция современного стрелкового оружия. – Вестн. Ленингр. ун-та, 1970, № 20, с. 154–157.


[Закрыть].

В настоящей книге прослежена эволюция русского нарезного стрелкового оружия, история русской винтовки от нарезных пищалей с фитильным замком до появления первых автоматических систем, сконструированных русскими оружейниками. Хронологические рамки исследования охватывают период от XVII в. до 1916 г. При этом рассматриваются системы, которые были подвергнуты различным исследованиям, а также и те, которые, хотя и не были приняты на вооружение, но все же являются свидетельством высокого уровня оружейной мысли и оружейной техники в России.

В монографии представлено стрелковое оружие не только сухопутной армии, но и русского флота, которое впервые подвергается исследованию. Книга в значительной мере построенная на архивных материалах, вводит в научное обращение много новых источников. В данной работе уделено большое внимание трехлинейной винтовке С. И. Мосина, являющейся результатом длительных трудов замечательного русского оружейника.

Список сокращений, использованных в данной книге, приводится ниже:

АВИМАИВС – Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (Ленинград).

ГИМ – Государственный Исторический музей (Москва).

ГБЛ – Государственная Публичная библиотека им. В. Л. Ленина (Москва).

ЛГИА – Ленинградский государственный исторический архив.

ПСЗ – Полное собрание законов.

ЦГВИА СССР – Центральный государственный Военно-исторический архив (Москва).

ЦГА ВМФ СССР – Центральный государственный архив Военно-Морского Флота (Ленинград).

ПЕРВЫЕ НАРЕЗНЫЕ РУЖЬЯ В РОССИИ С ФИТИЛЬНЫМ И КРЕМНЕВЫМ ЗАМКОМ

Идея вращения снаряда, способствующего его устойчивости в полете и меткости стрельбы, восходит к очень отдаленному прошлому, когда стрелу, пускаемую из лука, оперяли. Разрезанные вдоль перья (в Европе главным образом гусиные) прикреплялись шнуром, ниткой, жилой наискось под определенным углом к оси стрелы. Во время полета встречный воздух, ударяя по перьям, заставлял стрелу вращаться вокруг своей оси, что придавало ей устойчивость и способствовало меткости стрельбы.

Когда появилось огнестрельное оружие, далеко не сразу вытеснившее лук и арбалет с их стрелами и болтами, идея вращения снаряда нашла применение и в «огненном бое». Полагают, что нарезы впервые применил в 1498 г. венский оружейник Гаспар Цольнер. Это были прямые нарезы, несколько облегчавшие заряжание ружья, но они утратили свое значение с появлением винтовых нарезов, изобретателями которых считают немецких оружейников Коттера, Кольнера или Даннера, работавших в начале и середине XVI в.[3]3
  Маркевич В. Е., Ручное огнестрельное оружие, т. 1, Л., 1937, с. 76–77.


[Закрыть]. С этого же времени известны нарезные ружья, изготовлявшиеся и в России и носившие чаще всего название «винтовальных пищалей». Среди них нарезные пищали Соловецкого монастыря калибром 10–20 мм, пищаль, сработанная в Москве в начале XVII в., калибром 8,9 мм, имеющая 6 нарезов[4]4
  Гнатовский Н. И., Шорин П. А., История развития отечественного стрелкового оружия, Л., 1959, с. 62.


[Закрыть].

Большому любителю охоты царю Алексею Михайловичу принадлежала нарезная винтовка калибром 9,14 мм с кремневым замком, сделанная московским мастером Тимофеем Вяткиным в 1654 г. Мастера Иван Болдырев и Евтихий Кузовлев изготовили для Алексея Михайловича двухствольное ружье, один ствол которого (калибром 9 мм) был нарезным[5]5
  Маркевич В. Е., Ручное огнестрельное орудие, т. 1, с. 120.


[Закрыть].

Нарезные пищали в XVII в. были довольно широко распространены в России. Среди пищалей XVII в. обращает на себя внимание «Пищаль Иванова дела Лучникова, о шти зарядах, заправляемая с казны»[6]6
  Богоявленский С. К., Вооружение русского войска в XVI–XVII вв. – Исторические записки, 1938, т. 4, с. 261–282.


[Закрыть].

В собраниях Государственного Эрмитажа, Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Ленинграде, Государственного Исторического музея и Оружейной палаты в Москве хранится много нарезных ружей и пистолетов с фитильными и кремневыми замками. Среди них много богато отделанных ружей, принадлежавших высшей аристократии и членам императорской фамилии.

В Государственном Эрмитаже в Ленинграде хранятся нарезные ружья с кремневым замком (1670–1680 гг.), тульский охотничий штуцер генерала M. H. Кречетникова (1785 г.), охотничий гарнитур Екатерины II, состоящий из винтовки и нарезных пистолетов, а также дуэльные нарезные пистолеты (1785–1790 гг.), изготовленные Иоганном Грекке в Петербурге (1780 г.), сделанный в Туле охотничий гарнитур Александра I, причем ствол винтовки имеет тригональный канал. Там же хранятся кремневые нарезные пистолеты тульского мастера М. Бурдыкина, охотничья винтовка калибром 18 мм (1700 г.), охотничья винтовка калибром 18 мм (1740 г.), казачья винтовка калибром 10,5 мм (1740 г.), нарезной карабин калибром 16,3 мм (1755 г.), карабин с нарезами калибром 11,8 мм (1785 г.)[7]7
  Старинное огнестрельное оружие в собрании Эрмитажа, Л., 1971, с. 168, 180, 181, 183; Mawrodin Val. V., Fine arms from Tula. Leningrad, 1977, p. 1, 5, 52, 104, 105.


[Закрыть].

В Государственном Историческом музее в Москве хранится около 50 нарезных охотничьих ружей с фитильными и кремневыми замками. Среди них промысловое охотничье ружье калибром 12 мм с фитильным замком серпентином (XVIII в.)[8]8
  ГИМ, № 1513 ор.


[Закрыть], такое же ружье с фитильным замком калибром 11 мм (XVIII в.)[9]9
  Там же, № 4753 ор.


[Закрыть], ружья с кремневыми замками: ружье калибром 10 мм мастера Ивана Пермяка (Jwan Permiak, вторая половина XVIII в.)[10]10
  Там же, № 5260 ор.


[Закрыть], промысловое ружье с замком карельского типа калибром 8 мм, датируемое XVIII в., а быть может и XVII в.[11]11
  Там же, № 15249 ор.


[Закрыть], 6-миллиметровое ружье московского мастера Мейера (D. Y. Meier â Moskov, середина XVIII в.)[12]12
  Там же, № 956 ор.


[Закрыть], ижевское нарезное ружье калибром 16 мм (1800 г.)[13]13
  Там же, № 962 ор.


[Закрыть], промысловое ружье с замком мастера А. Быкова калибром 7 мм (начало XIX в.)[14]14
  Там же, № 958 ор.


[Закрыть], ружье мастера И. Гребенникова калибром 14 мм[15]15
  Там же, № 5243 ор. – Сведениям о нарезных ружьях с фитильными и кремневыми замками, хранящимися в Государственником Историческом музее и в Оружейной палате, мы обязаны Ю. B. Шокареву, которому выражаем сердечную признательность.


[Закрыть].

В Оружейной палате в Москве хранится 64 нарезных ружья с кремневым замком. В основном это охотничьи винтовки («пищали») XVII в, изготовленные мастерами Андроновым, Вяткиным, Исаевым, Алферовым, Титовым, Давыдовым. Калибр винтовок от 8 до 11–19 мм, но преобладают ружья калибром 8–9 – 10 мм. Семь нарезных ружей, именуемых штуцерами или охотничьими винтовками, датируются XVIII в., созданы в Туле и Москве, а также петербургскими оружейниками Грекке и Илингом.

Нарезных ружей XVIII в. армейского образца в Оружейной палате числится только два, а именно винтовка калибром 15 мм мастера Ивана Иванова из Олонца (1708 г., № 8213/7696). Второе нарезное ружье («солдатское») изготовлено в Петербурге в 1712 г. Его калибр 21 мм (№ 8215/7699).

Весьма оригинальными являются кремневые ружья с полигональным каналом ствола. Об одном из них из охотничьего гарнитура Александра I уже говорилось.

Второй винтовкой такого рода является казацкая «тройца» с треугольным каналом ствола с надписью «Тула. 1783 год. Цыгаев»[16]16
  Маркевич В. E., Ручное огнестрельное оружие, т. 1, с. 123.


[Закрыть]. Полигональная нарезка не требовала загонки пули в нарезы с большой силой. Вполне достаточно было треугольную пулю, отлитую по калибру, опустить по каналу ствола, как это делалось в гладкоствольных ружьях, а вращательное движение она получала в силу устройства канала ствола.

Обычно нарезные ружья требовали тугой загонки пули. Для этого ее обертывали кусочком мягкой кожи или тряпкой, чем достигалась большая обтюрация[17]17
  Устранение прорыва газов.


[Закрыть] и облегчалось продвижение пули по нарезам во время заряжания. Заряжалось нарезное ружье пулей с помощью деревянной колотушки и металлического шомпола, которым пуля прогонялась по стволу до порохового заряда.

Для облегчения заряжания нарезного ружья ствол его обычно был короче, чем у гладкоствольного, но бой благодаря нарезам был все же лучше, чем у гладкоствольного ружья. Пуля летела дальше, и меткость значительно превосходила соответствующие данные гладкоствольных ружей. Скорострельность нарезных ружей с кремневым замком была очень невелика и составляла в среднем один выстрел в 4 мин.[18]18
  Федоров Б. Г., Эволюция стрелкового оружия, т. 1, М., 1938, с. 34.


[Закрыть].

До начала XVIII столетия специальных частей, вооруженных нарезными ружьями, в русском войске не было, да и вообще нарезных ружей в армию поступало мало – они предназначались главным образом для охоты. Только со времен Петра I стали поступать на вооружение армии «винтовальные фузеи»[19]19
  Маркевич В. E., Ручное огнестрельное оружие, т. 1, с. 141.


[Закрыть].

Наиболее богатой коллекцией нарезных ружей армейского образца является собрание Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Ленинграде, в котором хранятся образцы всех нарезных ружей, принятых на вооружение в России в XVIII в.

Самым ранним из хранящихся в Военно-историческом музее нарезным ружьем XVIII в. является изготовленный в Туле в 1721 г. штуцер. Калибр штуцера – 15,2 мм, ствол имел в длину 753 мм. Весил штуцер 3,9 кг. Прицел состоял из мушки и целика, представлявшего собой щиток с прорезью[20]20
  АВИМАИВС, инв. № 17/14. – Материалы по нарезным ружьям армейского образца XVIII в., хранящиеся в музее, нам были представлены Л. К. Маковской, которой и приношу свою признательность.


[Закрыть].

В 1775 г. был принят на вооружение винтовальный карабин: калибр – 15,8 мм, длина ствола 788 мм, вес – 2,5 кг. Прицельное приспособление состояло из мушки и прорези на хвостовике казенного винта[21]21
  АВИМАИВС, инв. № 1/739.


[Закрыть].

Следующими по времени принятия на вооружение являлись егерские штуцера 1778 и 1789 гг. Штуцер егерский 1778 г. имел калибр 16,2 мм, стол длиной 755 мм и весил он 4 кг. Прицельное приспособление – железная мушка и целик в виде вертикальной планки с прорезью[22]22
  Там же, инв. № 1/723.


[Закрыть]. Егерский штуцер 1789 г. характеризуют следующие данные: один экземпляр калибром 15 мм имеет ствол длиной 840 мм, вес 4,7 кг[23]23
  Там же, инв. № 1/875.


[Закрыть], другой калибр – 15,5 мм, ствол – 836 мм, вес 4,6 кг[24]24
  Там же, инв. № 1/729.


[Закрыть].

В 1790 г. был принят на вооружение крепостной штуцер. Один экземпляр его, хранящийся в музее, имеет калибр 18,7 мм, ствол длиной 1251 мм и весит он 7,5 кг[25]25
  Там же, инв. № 10/65.


[Закрыть], другой – калибр – 18,3 мм, ствол длиной – 1254 мм и вес – 7,4 кг[26]26
  Там же, инв. № 10/45.


[Закрыть].

Прицельные приспособления состоят из медной мушки и целика, представляющего собой три вертикальные планки с прорезью, из которых одна стационарна, а две откидные.

В 1797 г. приняли на вооружение егерский штуцер. В Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи хранится несколько экземпляров этих штуцеров. Калибр – 15,4; 16; 16,2 мм; вес – 3,8; 3,9; 4,2 кг. Прицельным приспособлением является медная сушка и целик, состоящий из трех вертикальных планок с вырезкой, причем две планки откидные, а одна стационарная[27]27
  Там же, инв. № 1/734, 1/735, 1/738, 1/740.


[Закрыть].

В том же году поступили на вооружение винтовальные унтер-офицерские ружья. Их изготовляли в Туле и в Сестрорецке. Они имели калибр – 15,6 мм, ствол длиной – 947 мм и вес – 4,2 кг. Прицельным приспособлением являлась мушка и рамка с прорезью[28]28
  Там же, инв. № 1/739, 1/741, 1/745, 1/747, 1/742, 1/744, 1/753, 1/754, 1/722.


[Закрыть]. Винтовальный карабин 1797 г. имел калибр – 18,5 мм, ствол длиною – 793 мм, медную мушку с холкой и прорезью и вес – 4,05 кг[29]29
  Там же, инв. № 1/743.


[Закрыть].

Последним нарезным ружьем XVIII в. в России являлся кавалерийский штуцер 1799 г. Штуцер имел калибр – 16 мм, короткий ствол (520 мм) и вес – 2,5 кг. Прицел состоял из медной мушки и целика, представлявшего собою три вертикальные планки с прорезью, одна из которых была стационарна, а две откидные. Эти штуцера изготовлялись и в Туле, и в Сестрорецке для Петербургского драгунского полка[30]30
  Там же, инв. № 1/748.


[Закрыть].

Нарезное оружие армейского образца изготовлялось главным образом на Тульском оружейном заводе, так как производство его в Сестрорецке обходилось дороже. Вообще нарезные ружья стоили дороже. Обычная гладкоствольная фузея петровских времен обходилась казне 1 р. 58 к., а штуцер 1721 г. стоил 2 р. 15 к. Но несмотря на дороговизну, Петр I приказал изготовлять их для вооружения полевых полков. И тем не менее на протяжении всего XVIII столетия нарезных ружей изготовлялось мало. На Тульском заводе с 1737 по 1778 г. было сделано всего 415 штуцеров. По штатам в 1785–1786 гг. в армии должно было числиться 7500 нарезных ружей, а фактически находилось в войсках 2549[31]31
  Бескровный Л. Г., Русская армия и флот в XVIII в. М., 1958, с. 77, 85, 91, 320, 345–348.


[Закрыть].

Нельзя не отметить, что именно в России в XVIII в. появились первые теоретические труды, посвященные нарезному оружию и так называемым «продолговатым пулям».

Речь идет о трудах профессора Санкт-Петербургской Академии наук Иоганна Георга Лейтмана, относящихся к 1728 и 1729 гг. Они были изданы в Петербурге в 1732 г. в III и IV томах Комментариев Академии наук по первому математическому отделу[32]32
  Первые печатные произведения о нарезных ружьях. – Оружейный сборник, 1865, № 3.


[Закрыть].

И. Г. Лейтман первым теоретически обосновал превосходство нарезных ружей над гладкоствольными, продолговатых яйцеобразных пуль с выемкой над обычными сферическими и впервые разработал идею овального канала ствола.

В XIX столетии на вооружение русской армии поступило уже много различных образцов кремневых нарезных ружей, хотя насыщенность нарезным оружием в русских войсках все еще была незначительна.

В 1803 г. был принят на вооружение кавалерийский штуцер. Штуцер имел калибр – 6,5 линий[33]33
  Линия = 2,54 мм. Измерения калибров на линии и точки были приняты в дореволюционной России. В настоящее время в США и Западной Европе часто калибр измеряется в сотых долях дюйма и обозначается без ноля, т. е. 30 = 7,62 мм и т. д.


[Закрыть] (16,51 мм), очень короткий ствол (322,5 мм), весил 2,65 кг. Через два года, в 1805 г., приняли на вооружение винтовальное ружье того же калибра с длиною ствола 952,4 мм и весом 4,26 кг.

В том же году поступил на вооружение егерский штуцер того же калибра, длина ствола которого составляла 660 мм, вес – 4,28 кг. Кавалерийский штуцер 1818 г. тоже имел калибр – 6,5 линий, ствол длиной – 331 мм, вес – 3,03 кг. В 1827 г. лейб-гвардии финский стрелковый батальон получил на вооружение шестилинейный штуцер. Длина ствола составляла 723,9 мм, а вес 4,13 кг.

Рис. 1. Кремневый кавалерийский штуцер образца 1839 г.

Последним нарезным ружьем с кремневым замком, принятым на вооружение в России, был кавалерийский штуцер образца 1839 г., калибром 6,5 линии (16,51 мм). Он имел ствол длиной 325,1 мм и весил 3,03 кг.

Разнообразие типов нарезного оружия в русской армии начала XIX столетия обусловливалось столь характерным для того времени стремлением не только иметь много различных форм для разных родов войск (драгун, кирасир, гусар, конных егерей, пехоты и пр.), но и различные образцы ружей, по сути дела ничем принципиально не отличающихся друг от друга.

Насыщенность воинских частей нарезным оружием оставляла желать лучшего. Так, кавалерийских штуцеров образца 1803 г. полагалось на эскадрон всего 16, а остальные солдаты были вооружены либо двумя пистолетами, либо гладкоствольным карабином. «Винтовальных ружей» образца 1805 г., предназначенных для вооружения унтер-офицеров, вначале полагалось на полк всего-навсего 16 и только в 1809 г. число их увеличили до 32. Егерских штуцеров («с кортиком») образца 1805 г. имелось в егерской роте только 12.

Кавалерийский штуцер образца 1839 г. впоследствии переделывался и снабжался капсюльным замком. Нарезные ружья давали большую кучность боя, прицельная дальность их была большей, но пробивное действие пули меньше, чем из гладкоствольного ружья, так как в нарезные ружья клали меньший заряд пороха, чтобы пуля не срывалась с нарезов. Дальность стрельбы из нарезного пехотного ружья составляла 800-1000 шагов (568–700 м), кавалерийских штуцеров – до 400 шагов (284 м)[34]34
  Федоров В. Г., 1) Эволюция стрелкового оружия, ч. 1, с. 31–34; 2) История винтовки, М., 1940, с. 34–35; Маркевич В. Е., Ручное огнестрельное оружие, т. 1, с. 172–175.


[Закрыть].

Нарезное оружие русской армии с кремневым замком начала XIX столетия характеризуется обилием образцов, крайней их малочисленностью в войсках.

ПЕРВЫЕ КАПСЮЛЬНЫЕ НАРЕЗНЫЕ РУЖЬЯ В РОССИИ

Открытие гремучих составов, воспламеняющихся при ударе, и изобретение металлического капсюля открыли новую страницу в истории стрелкового оружия, дали толчок развитию оружейной техники и способствовали появлению и распространению нарезного казнозарядного оружия. Столетиями безраздельно господствовавшие фитильный, колесный и кремневый ударные замки, последовательно сменявшие один другого, уступили свое место замку капсюльному, открывшему эпоху стремительного развития огнестрельного оружия.

В 1774 г. французский врач Бойен открыл гремучую ртуть. Опыты с гремучей ртутью во Франции продолжал Фуркруа (1785 г.), К. Бертолле (1788 г.) изобрел «бертолетову соль» – хлорноватокислый калий в соединении с серой и углем. Но это были открытия, не внедренные в практику. В 1788 г. англичанин Говард (Ховард) изготовил «говардов порох» – смесь гремучекислой закиси ртути с селитрой. «Говардов порох» имел огромное преимущество по сравнению с другими ударными взрывчатыми составами – он был безопасен при изготовлении, транспортировке и в капсюлях. Для его воспламенения требовался короткий, сильный, сосредоточенный удар. В 1807 г. англичанин Дж. Форсайт изобрел ударное оружие, в котором воспламенение заряда производил шарик из ударного состава, разбиваемый курком Гремучий (ударный) состав в те годы изготовлялся в виде порошка, зерен, шариков, лепешек, бумажных лент и трубочек. Все эти виды капсюлей были несовершенными, обращение с ними было небезопасным, они были очень чувствительны к сырости.

Появление металлических капсюлей резко повысило эффективность нового замка. Джошуа Шоу (США) в 1814 г. изобрел железный переснаряжаемый капсюль в виде колпачка[35]35
  Вольдт К., Руководство для изучения военного огнестрельного оружия, СПб., 1858, с. 23.


[Закрыть]. В 1818 г. Джо Эгг в Лондоне сконструировал медный капсюль[36]36
  Воробьев С., Практические заметки о новом ручном оружии европейских армий. – Оружейный сборник, 1861, № 1, с. 56.


[Закрыть]. Это был день рождения капсюля современного типа. Для предохранения взрывчатого состава от сырости его стали покрывать лаком, фольгой или станиолем. Вскоре при изготовлении капсюлей красную медь стали заменять латунью – она не так скоро окислялась и давала меньше осколков при взрыве гремучего состава.

С 20-х годов XIX в. капсюль, или колпачок, как его называли в России, начал быстро вытеснять кремень. Капсюльные замки имели ряд преимуществ перед кремневыми. Уменьшилось число осечек. Если у кремневых ружей число осечек достигало 10 и даже 20 %, то у капсюльных замков число осечек снизилось до 0,03 %. Значительно возросли скорость сгорания пороха в канале ствола. Поэтому при стрельбе по движущимся целям не надо было брать большое упреждение. При капсюльном замке на производство выстрела не влияли ни дождь, ни ветер, ни снег, ни туман и пр. Искры от курка и полки не попадали в лицо стреляющему. Не беспокоила его в вспышка пороха на полке, что сказывалось на меткости стрельбы. Прорыв газов у капсюльного ружья значительно меньше, чем у кремневого, и обтюрация лучше. Меньшая утечка газов у капсюльного ружья обусловливала несколько большую скорость полета пули. В замке достигалось большее однообразие выстрелов. В капсюльном ружье не надо было отсыпать часть пороха на полку, поэтому и заряд в нем мог быть меньше, чем в кремневом. Капсюльный замок был скорострельнее, проще и дешевле в изготовлении, чем кремневый.

Однако было немало противников капсюльного замка. Они указывали на дешевизну и повсеместное распространение кремня, дороговизну капсюлей, на чрезвычайную малочисленность мастерских по их производству, на то, что грубые пальцы солдата не смогут орудовать с крохотным «колпачком» (капсюлем), особенно зимой, в темноте, на трудность прочистки затравочного стержня, на который одевался капсюль, наконец на возможность ранения стреляющего осколками капсюля в лицо или в левую руку, на порчу стержня ударами курка[37]37
  Мавродин Вал. В., Первые ударно-капсюльные ружья в России. – В кн.: Проблемы общественной мысли и экономическая политика России XIX–XX вв., Л., 1972.


[Закрыть].

Но постепенно усовершенствование капсюльного замка устранило эти его недостатки. Стержень замка стали изготовлять из стали, ввели иглу для его прочистки (протравник) и ключ для отвинчивания, в курке сделали углубление и вырез спереди с тем, чтобы осколки капсюля не попадали бы в лицо, увеличили размеры капсюля и снабдили его «лапками» (крестообразные полоски внизу капсюля, отгибаемые под углом 90° по отношению к цилиндру капсюля), что значительно облегчило манипулирование с ним. Наконец, быстро росло число предприятий по производству капсюлей, казенных и частных, а стоимость их значительно снизилась.

Все это обусловило повсеместное и быстрое распространение ружей с капсюльным замком. В России начиная с середины 30-х годов капсюльный замок стал вытеснять кремневый. Нельзя не отметить, что капсюльные ружья распространялись прежде всего среди охотников. И это вполне понятно – недоступные по цене государству, эти ружья легко находили себе покупателя среди охотников. А капсюльные ружья были дороже кремневых. Поэтому, естественно, правительства стремились либо сохранить старые кремневые ружья, либо модернизировать их, приспособив их под капсюльный замок, что обходилось значительно дешевле по сравнению со снабжением армий новым капсюльным оружием.

В России, как и в большинстве других стран, капсюльные ружья охотничьего типа появились до того, как капсюльный замок завоевал военное стрелковое оружие (Э. Коллет в Варшаве, 1827 г, И. А. Яхтман в Петербурге, 1829 г.; Баумгартен в Саратове, 1837 г.; Беккер и Раушер в Варшаве, 1840 г., так называемая «беккерувка» и др.)[38]38
  Blackmore H. L., Guns and rifles of the world, London, 1965, tab. 337; Старинное огнестрельное оружие, Л., 1972, с. 189, табл. 367; с. 198, табл. 433; Государственный Эрмитаж, Западный отд., № 567, 5357, 5463.


[Закрыть]. Вскоре, в конце 20-х – начале 30-х годов, капсюльный замок стал вытеснять кремневый и в оружии военного образца (Нидерланды, Саксония, США, Франция, Англия, Пруссия, Австрия). Начался переход к капсюльному замку и в России[39]39
  Федоров H. Г., Истории винтовки, М., 1940, с. 38.


[Закрыть]. Определенную роль в этом переходе сыграл «Военный журнал». Это был третий «Военный журнал», издававшийся с 1826 по 1859 г.[40]40
  Первый «Военный Журнал» просуществовал с 1810 по 1811 г., второй – с 1817 по 1819 г.


[Закрыть], который печатал статьи о капсюльном оружии, о ружьях, испытывавшихся в России, конструкциях русских и зарубежных оружейников, гремучих составах («ударном порохе»), о капсюлях («ударных колпачках») и т. п., энергично ратуя за капсюльный замок. Публикуемые «Военным журналом» материалы представляют исключительный интерес[41]41
  Значение «Военного журнала» трудно переоценить, а между тем он никем из историков оружия и оружейников не был использован.


[Закрыть].

«Военный журнал», активно пропагандировавший в России капсюльные ружья, убеждал в преимуществах «ударного ружья», производящего выстрелы «без кремня» и «огня», а «при помощи удара», а также в безопасности «ударного пороха» и «колпачков». Сотрудники журнала хорошо понимали, что противники нового оружия многочисленны и влиятельны и что их аргументы против «ударных ружей» основаны не столько на недоработке новой системы, обусловленной ее «молодостью», сколько порождены консерватизмом, «несчастной старобычливостью»[42]42
  О ружьях ударных, из коих выстрел производится посредством удара курком, без кремня и огнива. – Военный журнал, 1827, № 1, с. 70; Введение в употребление в войске ударных ружей. – Там же, 1836, № 5; Безопасность употребления в войске ударных колпачков для воспаления заряда посредством удара. – Там же, 1831, № 2; Об ударном солдатском ружье, производящем выстрелы без кремня. – Там же, 1831, № 3; О составах, употребляемых для ружейных колпачков, посредством коих воспламеняется заряд ударом без огня. – Там же, № 4.


[Закрыть]. Еще в 1827 г. на страницах журнала писалось: «Ныне всеми уже признана полезность употребления ударных ружей»[43]43
  Военный журнал, 1827, № 1, с. 70.


[Закрыть]. Но очень трудно было наладить изготовление капсюлей. В 30-х начале 40-х годов они изготовлялись в небольшом количестве кустарным способом Купpияновым, Власовым, Рамбю, Орловым, Вагнером, Северцовым и по весьма высоким ценам[44]44
  АВИМАИВС, ф. 14, оп. 2, д. 10, л. 4–9; ЦГА ВМФ СССР, ф. 165, оп. 1, д. 577, л. 80–81, 127–129, 253; д. 941. л. 6 -16, 21.


[Закрыть]. Лишь с принятием в армии и во флоте капсюльных ружей, в начале 40-х годов XIX в., капсюльное производство в России было налажено в массовых масштабами. Армия и флот нуждались в 80 – 100 млн. капсюлей ежегодно[45]45
  Вельяминов-3ернов A., Теоретический курс о ручном огнестрельном оружии, преподаваемый при учебном пехотном батальоне. СПб., 1864, с. 55–56.


[Закрыть]. Потребности вооруженных сил России в капсюлях стали удовлетворять в основном Охтинский завод в Петербурге и Шостенский завод в Глуховском уезде Черниговской губернии.

Несмотря на то, что принятие капсюльного замка в России произошло несколько позже, чем в ряде государств Западной Европы, изобретение его отнюдь не прошло мимо русских оружейников. Они внимательно следили за развитием стрелкового вооружения за рубежом и сами вносили свой вклад в развитие оружейной мысли, отбрасывая нерациональные системы и отбирая лучшее. Об этом, в частности, говорит отношение русских офицеров, оружейников, охотников к системе парижского оружейника С. И. Паули.

Сущность этой системы заключалась в том, что на заре появления ударных составов Паули сконструировал первые казнозярядные ружья и пистолеты под унитарный металлический и полубумажный патроны с медной шляпкой и капсюлем центрального воспламенения, извлекаемый из ствола при помощи экстрактора[46]46
  Lugs J. Handfeuerwaffen, Berlin, 1962, Ht. 1. 1962, Bd. 5, s. 44, 59–60, 84, 102, 107, 214, 261, 262, 331; Вlackmоre H. L., 1) Royal sporting gun of Windsor, London, 1968, р. 67–68; 75; 2) Guns and rifles of the world, р. 67–68; Оружейный сборник, 1866, № 3, с. 71–72; № 4, с. 86–100; 1867, № 1, с. 56–58; Охотничье оружие. – Природа и охота, 1902, кн. 3, с. 7, табл. 3; Еnсусlopedia of firearms/Ed. by Harold L. Peterson, New York, 1964, р. 45, 116, 225–226; Reed W., Payly gun designer. – Journal of the Arms and Armour Society, 1956. vol. 2, № 9, March; Mаркевич В. Е., Ручное огнестрельное оружие, т. 1, Л., 1937, с. 161; Вlaire C., Pistols of the world, London, 1968, р. 28–29, 444–451; Старинное огнестрельное оружие, с. 369–370; Мавродин Вал. В., Казнозарядная система Паули и ее значение для развития стрелкового оружия. – В кн.: Третья всесоюзная конференция историков оружия. Л., 1971, с. 66.


[Закрыть]. Свое изобретение Паули запатентовал в 1812 г., но испытания система Паули проходила лишь в 1814 г., когда русские войска вступили в Париж. Система Паули обгоняла оружейную мысль по крайней мере на полвека. Ее высоко оценил к сожалению оставшимся неизвестным по фамилии русский офицер из тех частей, которые вступили в Париж. Он приобрел и испытал несколько ружей Паули[47]47
  Lugs J. Handfeuerwaffen, Ht. 1, Bd. 5, s. 59–60, 102.


[Закрыть]. Возможно, что именно благодаря ему система Паули в 20-х годах стала хорошо известна в России под названием «паулиево ружье». B 1827 г. «Военный журнал» поместил описание «паулиева ружья»[48]48
  Об ударных ружьях. – Военный журнал, 1827, № 1, с. 72–33.


[Закрыть]. Но сложность системы Паули, трудности в изготовлении ее унитарных патронов заставили отказаться от ее применения уже как охотничьего ружья.

Трагедия изобретения Паули заключалась в том, что недоработка и сложность системы, чисто технические трудности были приняты современниками как свидетельство несовершенства самих принципов системы. Только через 50 лет идея Паули прочно утвердилась в стрелковом оружии.

Перевооружение армии требовало концентрации усилий оружейников и офицеров. Этой цели должен был служить созданный в 1830 г. Комитет об улучшении штуцеров и ружей. Мы не будем касаться переделки кремневых ружей на капсюльные (пехотных, казачьих, драгунских, а также карабинов по образцу, утвержденному в 1844 г.) и новых капсюльных ружей (пехотных, драгунских, казачьих, карабинов), принятых на вооружение в 1845–1849 гг., а остановимся лишь на нарезных ружьях.

В 1831 г. в крепости Замостье хранились захваченные у польских повстанцев штуцера с «пистонными замками»[49]49
  ЦГВИА СССР, ф. 501, oп. 1, д. 834, л. 36–38, 39 об.


[Закрыть]. Следовательно, нарезные капсюльные ружья – штуцера в так называемое Царство Польское попали или были изготовлены на месте в конце 20-х годов.

Первые работы над капсюльными, и в том числе нарезными, системами в России по поручению правительственных кругов относятся к началу 30-х годов. экспериментальной базой стал Сестрорецкий завод, начальником которого был генерал-майор Аммосов, а испытания «в войсках» проводились в Образцовом пехотном, Егерском, Семеновском и главным образом в лейб-гвардии Финском стрелковом батальоне, командирам которого был полковник (впоследствии генерал) Э. А. Рамзай, будущий инспектор стрелковых батальонов[50]50
  Русский инвалид, 1877, № 103, с. 5; Леер, Энциклопедия военных и морских наук, т. 6, СПб., 1839, с. 254.


[Закрыть]. Уже в 1833 г. генерал-фельдцехмейстер приказал Сестрорецкому заводу изготовить ружье с «ударным замком»[51]51
  АВИМАИВС, ф. 3, оп. 6/1, д. 961, л. 1–3, 9.


[Закрыть]. В следующем 1834 г. Сестрорецкий завод изготовил капсюльное нарезное ружье по системе Дельвиня.

В те годы вопрос о преимуществах нарезного ружья над гладкоствольным все еще являлся дискуссионным. В «Военном энциклопедическом лексиконе» А. И. 3едделера мы читаем: «Некоторые полагают, что винтовки стреляют далее гладкоствольных ружей, но это мнение неосновательно, потному что трение пули в винтовочном стволе так велико, что она вылетает с меньшей начальной скоростью, нежели из гладкоствольных»[52]52
  Зедделер А. И., Военный энциклопедический лексикон, СПб., 1839, ч. 8, с. 354–356.


[Закрыть].

Сравнительные испытания нарезных и гладкоствольных ружей в 1832 г. под руководством Э. А. Рамзая в Финском стрелковом батальоне показали, что хотя разница между боем гладкоствольных ружей и ружей нарезных (винтовок) не очень велика, но все же нарезные отличаются большей меткостью и дальнобойностью[53]53
  Сравнение стволов гладких со стволами с нарезами. – Военный журнал, 1833, № 5, с. 99–120.


[Закрыть].

Начались работы по апробированию капсюльных нарезных ружей в лейб-гвардии Финском стрелковом батальоне в 1833 г., когда Э. A. Рамзай представил два штуцера, № 1 и 2, которые царь по представлению Комитета об улучшении штуцеров и ружей утвердил «для всех стрелковых батальонов», Штуцер № 1 являлся дульнозарядным, «заряжался как обыкновенное ружье сверху», имел калибр 6 линий (15,24 мм), 8 нарезов и весил 11 фунтов 2,5 золотника (4,5 кг). Ружье было снабжено «пистоном» (брандтрубкой). Изготовление штуцера на Сестрорецком заводе стоило казне дорого – 51 р. 34 к. Штуцер № 2 представлял собой казнозарядное (8 нарезов) капсюльное шестилинейное ружье с «пистоном». Штуцер № 2 имел «отдвижную разборную камеру» с «пистоном», в которую вкладывался заряд пороха и пуля. Он весил 11 фунтов 82 золотника (4,7 кг), и его производство на Сестрорецком заводе обходилось в 51 р. 33 к.

Сестрорецкий завод получил заказ на 165 штуцеров № 2 (Казнозарядных) и 100 штуцеров № 1 (дульнозарядных). К 1 января 1834 г. завод должен был его выполнить. Штуцера были изготовлены, и так как казенное производство капсюлей еще не было налажено, то для испытания штуцеров их приобрели у мастера Куприянова[54]54
  АВИМАИВС, ф. 3, оп. 5/4, д. 80, л. 1–5, 13, 22–22 об., 23–25 об., 55 об., 110, 134 об., 135–136 об., 140–143; Mавродин Вал. В., Испытание новых образцов стрелкового оружия в лейб-гвардии Финском стрелковом батальоне и в Финляндском полку во второй четверти XIX столетия. – В кн.: Вопросы истории Европейского Севера, Петрозаводск, 1977, с. 121–122.


[Закрыть]. Результаты испытаний этих штуцеров неизвестны, но вряд ли они были удачными, так как никаких дальнейших опытов над ними не последовало.

В 1832 г. старший смотритель Сестрорецкого завода К. И. Поппе сконструировал капсюльное ружье своей системы[55]55
  Карл Иванович Поппе начал свою службу оружейника в 1809 г. на Ижевском заводе, а в 1818 г. перешел на Сестрорецкий завод и принял русское подданство. За конструкторскую деятельность неоднократно награждался qn>iowan, знакамн, деньгалтп. – ЛГИА, ф,! 290, an, 1, z. 1144, л. 31 o6.– 37 66.


[Закрыть]. В течение ряда лет Поппе много и успешно работал над созданием различных капсюльных ружей[56]56
  АВИМАИБС, ф. 3, оп. 5/9, д, 188, л. 1–5; д. 111, л. 4–4 об, ф. 5, оп. 5, л. 227, л. 1 об.; ф. 4, оп. 44/1, д. 23, с. 325–336; ЦГВИА СССР, ф. 501, оп. 1, д. 863, л. 1–2, 5, 17; ЦГА ВМФ СССР, ф. 165, оп. 1, д. 941, л. 2–2 об., 8-18 об., 42–44 об.


[Закрыть]. В частности, в 1833 г. под его руководством была сделана капсюльная казнозарядная винтовка Н. И. Лебница[57]57
  Старинное огнестрельное оружие, с. 190.


[Закрыть]. В 30-х – начале 40-х годов испытывалось много переделочных и новых систем капсюльных гладкоствольных и нарезных ружей, предложенных отечественными и зарубежными оружейниками: Косинским, Коневым, А. Житинским, Э. Коллетом, А. Коллетом, Ф. Вишневским, Бибиковым, Контелло, Шарруа, Лепажем, Сигристом, Детриво, Дельвинем, Шелем, Жоли, Консолем, Брюнелем, Цейллером, Брегманом, Фоссом, Барвальдом, Вилькинсоном, Молерба, Гартманом, Лейброном и др.

Особо следует отметить системы, предложенные талантливыми оружейниками (из мелких польских шляхтичей) Эгидием и Августом Коллетами. Эгидий Коллет, как уже указывалось, выделывал нарезные ружья еще в конце 20-х годов. Нарезных ружей его системы довольно много. Например, в 1834 г. в Новгородском арсенале было произведено 256 штуцеров. Изготовленные им в этом году на Сестрорецком заводе 10 штуцеров на испытаниях показали хорошие результаты. В начале 40-х годов в крепости Замостье насчитывалось 54 штуцера его работы[58]58
  АВИМАИВС, ф. 3, оп. 519, д. 107, л. 2–3; оп. 4/1, л. 137, л. 1; ф. 5, оп. 4, д. 414, л. 6; оп. 11, л. 194; д. 115, л. 2–3; д. 272, оп. 5, л. 1–3 об.; д. 622, л. 27–51; ф. 14, оп. 42, д. 92, л. 1-32; д. 105, л. 173; д. 117, л. 1.


[Закрыть]. Август Коллет («в полном значении сего оружейный мастер по всем отраслям оружейного дела») сначала работал на Сестрорецком заводе, где в 1846 г. создал капсюльный пистолет, «высочайше утвержденный», а впоследствии он служил на Ижевском заводе[59]59
  Там же, л. 903, оп. 5/9, д. 286, л. 1-19; ф. 5, оп. 4, д. 414, л. 6.


[Закрыть].

По мере перевооружения европейских армий капсюльными ружьями в наиболее здравомыслящих правительственных кругах росла тревога за ружье русского солдата. Многие военные приходили к выводу, что «введение у нас ударной системы представляется безотлагательной необходимостью»[60]60
  Там же, ф. 3, оп. 5/9, д. 102, л. 6–6 об., 7–7 об., 10 oб., 15–23 об., 59–59 об., 197 об., 211 об., 214–214 об., 353–353 об.; д. 140, л. 1–5, 11; д. 128, л. 1–4 об., л. 11; 26–32 об., 36–36 oб., 55, 69.


[Закрыть].

Русских оружейников особенно заинтересовала капсюльная система французского врача барона Эртелу (Herteloup)[61]61
  Во всех русских источниках и оружиеведческой литературе он именуется Гертелу.


[Закрыть]. Вместо «ударных колпачков» в ней применялась оловянная лентообразная пластинка с вделанными в нее зарядами ударного состава. Замок и курок в ружьях Эртелу помещался снизу, у спусковой скобы. На Сестрорецкий завод, где изготовлялись ружья Эртелу, в том числе нарезные (штуцер), ввиду сложности работ из Тулы и Ижевска направляли лучших оружейников: туляков Николая Гольтякова, Михаила Аверина, Василия Батищева; ижевцев Давида Крылова, Афанасия Феклистова, Петра Красильникова и др. Из сестрорецких рабочих к изготовлению этих ружей привлекли лучших оружейников: браковщика Федорова, мастеров Фирфарова и Кочерегина[62]62
  АВИМАИВС, ф. 3, оп. 5/9, л. 150, л. 5-14 об.; д. 102, л. 12–14 об., 26–29 об., 43–43 обл., 62.


[Закрыть]. «Запальные пластины» производили на Охтинском заводе и в петербургском арсенале унтер-офицеры Александров, Белкин и мастеровой Финогенов.

Работы по изготовлению ружей Эртелу, или «Koptiptier», шли с «наивозможной скоростью»[63]63
  Там же, ф. 3, оп. 5/9, д. 102, л. 7 об., 69 об., 94 об.


[Закрыть]. Эти ружья проходили широкие испытания, в том числе и «в военных условиях» на Кавказе. Но когда в 1843 г. по настоянию полковника Б. Г. Глинки-Маврина для переделки кремневых гладкоствольных ружей на капсюльные был принят простой и дешевый, так называемый «французский», способ и было принято на вооружение «переделочное» капсюльное ружье образца 1844 г., испытания ружей Эртелу прекратили.